4.1.2. Право на правду.

Более трудные вопросы возникают не в отношении обоснованных ожиданий правды, но с правом человека на правду. Как уже было отмечено, пациент имеет право на информацию, необходимую для информированного согласия, потому что он нуждается в этой информации, чтобы принять решения относительно лечения. В других случаях, когда нет вопроса о лечении, пациент может иметь право на правдивую информацию, потому что он оплатил её. Например, пациент, который идет к консультанту по генетике за информацией, относящейся не к лечению, а к браку, имеет право на правду. В этой обстановке, она - именно информация, за которую он заплатил.

Имеется третий набор обстоятельств, в которых пациент имеет право на информацию, даже если нет никакого предполагаемого информированного согласия и никакой явной покупки информации. Пациент имеет право на информацию, когда он нуждается в ней, чтобы принимать важные немедицинские решения или избежать больших несчастий. Здесь, как в случае информированного согласия, потребность пациента в информации рождает право на информацию. Принципиальный пример этого – немедицинская потребность пациента знать, что он умирает. Религиозные мыслители подчеркивают, что умирающий человек должен примириться с Богом. Имеется также потребность устроить финансовые и личные дела с тем, чтобы оставшиеся в живых могли не страдать больше, чем необходимо. Личные дела могут включать не боле чем прощание, но могут также требовать примирение с врагами или живущими отдельно членами семьи. Это не медицинские проблемы, но они важны. Даже если кто-либо пытается отрицать строгое право пациента знать, что он умирает, укрывательство этой правды, не дает человеку возможности позаботиться об этих моральных обязательствах. Отрицать это право, значит рассматривать такие важные обязанности как тривиальные и в результате сводить на нет достоинство человека, чьи потребности – больше чем медицинские.

4.1.3. Проблема плацебо.

Плацебо (лат. placebo, "я понравлюсь"; церк. "я буду угоден"» первое песнопение заупокойной вечерни) - «1. Нейтральное вещество, в форме лекарственного средства, выписывается больному для психотерапевтического эффекта. 2. Инертное вещество, идентичное по внешнему виду с материалом, повергающимся тестированию в научных исследованиях; пациент и врач могут знать, а могут и не знать, что есть что». Короче говоря, что-нибудь, что в химическом отношении не должно иметь эффекта.

Этическая проблема становится ясной. Содержит ли использование плацебо неэтический обман пациента?

Ввиду всего этого, является ли плацебо вводящим в заблуждение или нет, зависит от точного способа, каким его предлагают. Если врач говорит: «я собираюсь прописать кое-что, что часто помогает в этих случаях, и не имеет никаких плохих побочных эффектов», - трудно увидеть, каким образом он обманывает пациента. Определенно, он не лжёт. Действительно, врач должен гораздо более вероятно обманывать в отношении фармакологически активного лекарственного средства, если он говорит; «Это Вам поможет». Это обещает слишком много, сказали ли это о плацебо или о пробном лекарственном препарате.

В такой презентации, пациент знает то, что он должен знать, чтобы дать информированное согласие. Никакой неправды не говорят и нет информации, которую имеют право утаивать от пациента.

Несмотря на то, что обман не является этической проблемой в использовании плацебо, имеются другие проблемы с плацебо, типа назначения завышенной цены или использования их вместо подходящего (общепринятого) лечения. Назначение завышенной цены можно осуждать как форму воровства, а отказ использовать принятое лечение, когда оно требуется - просто преступная небрежность врача