4.5. Формирование лингвистической мысли в Армении

Становление и развитие языкознания в Армении и Грузии проходило в сходных исторических условиях. Армянский этнос формировался в контексте тесного взаимодействия культур Хеттского царства, Урарту, эллинистической Греции, Рима и Византии, Ассирии, Персии, Арабского халифата и т.д. В развитии его культуры существенную роль играла греческая культура классического и эллинистического периодов. Армяне были знакомы с древнегреческой философией языка и риторикой ещё до признания в 301 г. христианства официальной религией и до создания в самом начале 5 в. Месропом Маштоцем (361—440) собственной армянской письменности на основе греческого и сирийского письма. Знание греческого языка в Армении считалось признаком образованности. Во второй половине 5 в. был переведён грамматический труд Дионисия Фракийца в целях обучения греческому языку. Его толкование положило начало формированию своей языковедческой терминологии и собственных языковедческих взглядов. В Армении критически осваивались лингвофилософские взгляды Платона и Аристотеля. Большинство армянских мыслителей приняли аристотелевскую позицию в споре об отношении имён к вещам (syntheke, thesei). Своеобразную позицию занимал Езник Кохбаци (5 в.): он видел в одинаковых свойствах вещей основу для одинаковых названий. Давид Непобедимый (5 в.), Симеон Джугаеци (17 в.) поддерживали рассуждения Аристотеля. Поддерживались многими также взгляды Аристотеля в споре о природе общего: так, Давид Непобедимый: утверждал существование общего в “множестве”. И вопрос о первичности имени собственного по отношению к нарицательному в основном также решался по Аристотелю: Давид Грамматик (5 в.), Вардан Аревецели (13 в.). В вопросе о происхождении человеческого языка и многообразии языков высказывалось согласие с Библией и библейскими легендами: великим природным явлениям названия даёт сам Бог, а живым существам первочеловек — Адам. Всё больше росло стремление видеть творца языка в человеке (Агафангелос, 5 в.; особенно мыслители армянского Возрождения, среди них прежде всего Ованес Ерзикаци, 1250?—1326). Противоположных взглядов на происхождение языка придерживался Григор Татеваци (1346—1410). Многообразие языков объяснялось на основе легенды о вавилонском столпотворении: Агафангелос, Егише (5 в.), Вардан Аревецели, Ованес Ерзнкаци, Григор Татеваци. Еврейский язык признавался древнейшим. утверждалась близость к нему языков халдейского, сирийского, арабского. В 18 — начале 19 вв. делались попытки доказать первородность армянского языка (Г. Инчинян). Армянские учёные проявляли интерес к языкам окружающих народов. Ими были записаны многие монгольские слова (Киракос Гандзакеци, 13 в.). В трудах приводились греческий, латинский, грузинский, кавказско-албанский / агванский, коптский, арабский алфавиты, а также давались образцы молитв на греческом, сирийском, грузинском, персидском, арабском, курдском, турецком языках (рукопись 15 в.). Езнику Кохбаци принадлежит первая попытка выделить диалекты армянского языка. Систематически к вопросу об армянских диалектах обращаются авторы переводов и толкований труда Дионисия Фракийца. Признаётся изменчивость языка, но она квалифицируется как искажение, отход от первоначальной правильности: Степанос Сюнеци (8 в.), Ованес Ерзикаци. Множатся выступления в защиту разговорного языка: Вардан Аревелци (13 в.), Захарий Мартиросян (18 в.). Х. Абовян (19 в.) начинает борьбу за право ашхарабара быть единственным литературным языком и за вытеснение грабара. Разработка этимологии ведётся многими толкователями перевода “Грамматического искусства” Дионисия Фракийца. Особенно заметен вклад Давида Грамматика в классификацию принципов этимологии. В этимологии учитываются артикуляторная классификация звуков и материал других языков (Григор Магистрос и толкователи его трудов; 11 —15 вв.). В русле этимологии развивается теории заимствований: Григор Магистрос, Вардан Аревецели, Ованес Ерзнкаци. Сопоставлению подвергаются генетически родственные (первоначальные) слова и даже формы слов армянского и латинского, они отграничиваются от заимствований из сирийского, пехлевийского, турецкого и т.п. Это означает, что армянские мыслители уже на рубеже 17—18 вв работают на подступах к сравнительно-историческому индоевропейскому языкознанию (Мхитар Себастаци, 1676—1749). Развитие грамматики в Армении опирается на учёт своеобразия родного языка. Уже в текст перевода труда Дионисия вносятся соответствующие изменеyия (введение артикуляторного принципа классификации греческих и армянских согласных, добавление творительного падежа для армянского языка, добавление большого ряда новых групп к семантической классификации наречий, иная классификация спряжений). Первый перевод ещё был полон грецизмов. Но постепенно нарастает критичность по отношению к первым толкователям оригинала — Давиду-толкователю, Давиду Непобедимому, Мовсесу, Анониму. Формулируется требование понимать грамматику не как эмпирию, а как искусство, не отрывать грамматику от логики и философии, усиливать в ней рационалистическое начало, различать буквы и звуки, отдавать предпочтение в классификации частей речи семантическим критериям. Высказывается осторожное отношение к разделам о двойственном числе, грамматическом роде, т.е. к разделам об отсутствующих в армянском языке явлениям. Аноним обращает внимание на необходимость необходимость различать склонения на гласный и на согласный, более точно разграничивать глаголы по залогу. Степаноц Сюнеци (ум. в 731) даёт толкование (с позиций богословия) грамматического сочинения Мовсеса и перевода грамматики Дионисия. Он ставит вопросы об опоре грамматики на литературу как первоисточник материала, о роли грамматики в решении вопросов правописания и орфоэпии, в создании новых поэтических творений, в критике литературных текстов.Он считает необходимым учёт в классификации слов их функций в предложении и отстаивает вербоцентрический подход. В число местоимений он включает и указательные. Грамматический труд Амама Аревелци (9 в.) является по преимуществу богословским, свидетельствуя об упадке грамматики в связи с общим упадком культуры во время нашествия арабов. Интерес к философии и грамматике возрождается в 11 в., после политической и экономической стабилизации в период царствования Багратидов. Свидетельством этой эпохи является грамматический труд Григора Магистроса, включивший — наряду с авторскими наблюдениями — компиляцию идей всех предшествующих армянских грамматиков, а также идеи античных авторов и представителей достигшей высокого уровня арабской науки. Он видит задачи грамматики в том, что она, будучи как искусство по познавательной ценности ниже философии, должна исправлять язык, учить говорить правильно и строить по “известным образцам” письменные произведения, открывая доступ к философии. Автор утверждает, что необходимо знать языки, с которыми армянский входит в соприкосновение, и протестует против произвольного этимологизирования. Он высказывает интерес к путям заимствования слов. Им подчёркиваются различия между языками в выборе лексических или грамматических средств, в использовании способов выражения одних и тех же грамматических значений. При этом недостатком того или иного языка не признаётся отсутствие в нём присущих другому языку показателей грамматических значений. В 11 в. сздаётся Киликийское армянское царство. В 12—13 вв. наступает новый расцвет армянской культуры, совершенствуется грамматическое искусство, грамматика выступает как опора для “искусства писания”. Осуществляется первая орфографическая реформа. Появляются первые памятники на народно-разговорном языке. Вардану (1200/1210—1269/1271) принадлежат два грамматических труда на разговорном языке. Он освобождает грамматику от всего побочного. Характеристика частей речи даётся на функциональной основе. Всячески подчёркивается познавательное значение грамматики, проникающей в сущность явлений. Предложение у него отождествляется с суждением, а члены предложения — с членами суждения. Вершиной “грамматического искусства” является произведение-компиляция Ованеса Ерзнкаци (1250—1326). Он опирается на Давида и Вардана и оценивает грамматику как искусство разума, имеющего источником ведомое и чувственное. Им строго различаются буквы и звуки. Утверждается приоритет имени как слова, обозначающего существование. Приводятся таблицы спряжения с примерами из древнеармянского и среднеармянского разговорного. В 14—16 вв. грамматическая мысль ориентируется и на армянские, и на латинские грамматики, наблюдается синтез этих двух подходов (Ованес Крнеци); высказываются сомнения в правоте Дионисия и призывы следовать принципам Давида Непобедимого и грамматической концепции Иоанна. Утверждается нормализаторская функция грамматики, чувствуется непредвзятый подход к языку (Ованес Цорцорени, Есаи Ничеци). Некоторые учёные встают на защиту авторитета Дионисия. В их работах отстаиваются приём изложенияф основ грамматики в вопросно-ответной форме катехизиса, изучение физиологических основ речеобразования. Они уточняют классификации типов склонения, ограничивают грамматическое описание только частями речи, различают речь внутреннюю, устную и письменную (Аракел Сюнеци, Давид Зейтунци). В 17 в. растёт влияние латинских грамматик., связанное со стремлением Рима распространить своё влияние на Армению. Появляются латинизированные грамматики армянского языка, проводящие принципы логицизма и рационализма. Вместе с тем наблюдается более глубокое проникновение их авторов в особенности строя языка. Синтаксис выделяется в качестве самостоятельного раздела. К этому периоду относятся иностранные грамматики армянского языка: Франциск / Франческо Ривола (1624), Клемент Галанус (1624, изд. в 1945). В новых армянских грамматиках синтезируются традиционные принципы толкования Дионисия и новейшие принципы латинизированных грамматик. Так строят свои труды: Симеон Джугаеци (1637, изд. в 1725), опирающийся на принцип противопоставления парадигматики / языка и синтагматики / речи: Ованес Джугаеци / Мркуз (1693, изд. в 1711); Хачатур Карнеци / Эрзрумци (1666—1740). Под воздействием западноевропейской мысли создаются рационалистические латинизированные грамматики (60-е—70-е гг. 17 в.): Воскан Ереванци, Ованес Олов / Ованес Акоп Констандиуполсеци. В 18 в. наблюдается отход от принципов латинизации: Иоанн Иоахим Шредер (1680—1756), Мхитар Себастаци (1676—1749), Багдасар Дпир (две грамматики — пространная, в двух томах, и краткая; изд. в 1736). В 1799 г. появляется свободная от латинизмов и рационалистических нововведений грамматика древнеармянского языка (грабара) Микаела Чамчяна. Он даёт грамматические описания восточной и западной разновидностей раннего новоармянского литературного языка — ашхарабара (1711 и 1727). В средневековой Армении большое внимание уделялось “искусству писания”, имеющему целью учить составлению, переписке и оформлению рукописей. Выдвигается требования реформы орфографии и пунктуации. Что касается словарной работы, то в 5—7 вв. появляется множество глосс и небольших глоссариев, а с конца 7 в. — словари с алфавитным расположением слов. Бурный расцвет армянская лексикография узнаёт с конца 10 в. (толковые словари, словари диалектных и народно-разговорных слов, словари языка поэтов, орфографические словари, словари терминов, словари синонимов, словари заимствований, многоязычные словари). Печатные издания переводных и толковых словарей появляются в 17—18 вв. В конце 18 в. выходят первые двуязычные армянско-русские и русско-армянские словари.