Рекомендации

Вряд ли можно построить достаточно большую фабрику для производства соответствующего количества гормональных РИ, чтобы их можно было бросать в колодцы; активное вещество разлагалось бы в пище и т. п. Поскольку навязанные извне РИ массового применения исключены, необходимо исходить из того, чего хотят сами женщины. Проблема тогда превращается в проблему того, как дать им то, что они хотят, в той форме, в которой они могут это использовать. Однако мы не можем предоставить все воле индивидуумов и игнорировать необходимость статистически эффективных РИ (Норплант может быть эффективным инструментом контроля рождаемости среди безответственных или социально нежелательных групп).

Также многообещающими, хотя их срок действия и короче, представляются иммунные контрацептивы, также известные как «антифертильные вакцины», которые сейчас изучаются и кое-где уже проходят клинические испытания. Более предпочтителен термин «иммунные контрацептивы», поскольку термин «антифертильные вакцины» является отталкивающим для многих женщин, так как он вроде бы ставит знак равенства между фертильностью (плодовитостью) и заразной болезнью. Этот термин может быть неправильно истолкован в том смысле, что он означает необратимую потерю репродуктивной способности, и тогда его могли бы использовать в пропагандистских целях активисты, борющиеся против ССН. Но каким бы ни было название, принцип действия остается тем же самым: иммунная система женщины настраивается на то, чтобы она противодействовала оплодотворению и имплантации зародыша. Иммунная реакция может быть направлена либо против сперматозоидов, либо против яйцеклеток.

Упомянутые иммунные контрацептивы не предназначены для того, чтобы действовать дольше чем полгода-год, хотя исследователи надеются в конце концов увеличить продолжительность эффективной защиты до 12— 18 месяцев. Кажется, феминистские активистки считают, что присущая женщине «возможность выбирать» должна реапизовываться ежедневно и что любой метод, предотвращающий беременность в течение более длительного срока, каким-то образом подавляет свободную волю женщины.

Такие паникерские и догматические реакции ошибочны, в особенности учитывая громадную неудовлетворенную потребность, выражаемую самими женщинами. Теплый прием, который они оказали таким долгосрочным решениям, как Норплант, ВМС и стерилизация, демонстрирует, что «выбор» -понятие гибкое. Можно было бы возразить против феминистской предпосылки о том, что выбор должен носить ежедневный характер, указав, что эти долгосрочные решения невозможно отобрать у женщин: они, по крайней мере, дают женщинам чуть больше власти над их собственной репродуктивной способностью в условиях, когда злоупотребление грозит им изнутри их семьи. Чем больше методов РИ может быть предоставлено женщинам на выбор, тем лучше.

Различные исследования показали, что безрецептурная продажа и распространение дешевых оральных контрацептивов помогают сделать их использование общераспространенным как в гетто США, так и в третьем мире, где мало врачей, которые могли бы выписывать рецепты, и где в настоящее время лишь 38 миллионов женщин регулярно используют таблетки. Следует также поискать культурно обусловленные способы, которые могли бы гарантировать регулярный прием таблеток.

Наилучшим методом «контрацепции» из всех было бы массовое образование женщин, хотя мы и сознаем, что это не является реальным вариантом при нынешних обстоятельствах. Снова и снова приводились доказательства того, что сокращение рождаемости лучше всего гарантируется увеличением количества лет, проводимых в школе девочками и возможностью продолжения образования для женщин. Мировой банк постоянно повторяет эту мантру, но его собственные программы реструктуризации вопиющим образом противоречат этому. Когда семья не может дать образование всем детям, приоритет отдается мальчикам. Пока что, к лучшему или к худшему, материальные стимулы, наподобие перуанских, или модель Норпланта остаются наиболее жизненными вариантами в мире, где выбор, действительно основанный на владении информацией и контроле над собственной репродуктивной способностью, остается роскошью.