Социологические перспективы здоровья и болезни

Одной из главных задач социологов является изучение опыта болезни, т. е. вопроса о том, как больной человек и те, с кем он име­ет контакт, воспринимают и интерпретируют заболевание, хроническую болезнь или инва­лидность. Если вам когда-либо приходилось, даже недолго, болеть, вы знаете, что временно меняется характер вашей повседневной жизни и ваши взаимодействия с другими людьми. Это происходит потому, что «нормальное» функци­онирование тела является часто незаметной, но жизненно важной частью нашего суще­ствования. Мы зависим от правильной работы наших тел; наше восприятие самих себя осно­вано на ожидании, что наши тела облегчат, а не затруднят, наши взаимодействия с обще­ством и повседневную деятельность.

Болезнь имеет как личное, так и об­щественное измерение. Когда мы заболеваем, не только мы испытываем боль, дискомфорт, стеснение и другие симптомы; это же отно­сится и к другим. Люди из нашего близкого окружения могут проявлять симпатию, забо­ту и поддержку. Им придется пережить внут­реннюю борьбу за то, чтобы осознать факт нашей болезни или найти способ включить ее в обиход собственной жизни. И другие люди, с которыми мы связаны, могут реаги­ровать на нашу болезнь; эта реакция, в свою очередь, помогает сформировать наше соб­ственное понимание и стать вызовом нашему самоощущению.

В социологической науке особенно рас­пространены два способа понимания опыта болезни. Первый, связанный с функциона-листской школой, формулирует нормы поведе­ния, которые считаются приемлемыми для ин­дивидуумов во время болезни. Второй взгляд, поддерживаемый символическими интеракци-онистами, представляет более широкую по­пытку раскрыть смысл, приписываемый забо-

146

Глава 6. Социология тела: здоровье, болезнь и старение

леванию, и то, как он влияет на действия и поведение людей.

Роль больного

Выдающийся мыслитель-функционалист Тал-котт Парсонс выдвинул понятие роли боль­ного для того, чтобы описать характер пове­дения, выбираемый больным для минимиза­ции разрушительного влияния болезни (Par­sons 1952). Функционалистская теория утвер­ждает, что общество обычно действует в мяг­кой и согласованной манере. Поэтому заболе­вание рассматривается как дисфункция, кото­рая может нарушить нормальное течение жиз­ни. Больной человек, например, не способен осуществлять все свои обычные обязанности или может быть менее надежным и эффек­тивным, чем обычно. Поскольку больные лю­ди не могут исполнять обычные роли, жизнь окружающих их людей оказывается разрушен­ной: дела по работе оказываются незакон­ченными и вызывают стресс у сотрудников, обязанности по дому не выполнены и т. п.

Согласно Парсонсу, люди обучаются ро­ли больных через социализацию и начина­ют разыгрывать ее в кооперации с другими, как только чувствуют себя заболевшими. Роль больного покоится на трех опорах.

1. Больной человек персонально не отвеча­ ет за то, что он болен. Болезнь рас­ сматривается как результат физических причин, выходящих за рамки индивиду­ ального контроля. Начало болезни не свя­ зано с поведением или действиями ин­ дивидуума.

2. Больной человек приобретает определен­ ные права и привилегии, в том числе освобождение от обычных обязанностей. Так как больной не несет ответственно­ сти за болезнь, он или она освобождают­ ся от определенных обязанностей, ролей и поступков, которые в противном случае лежали бы на них. Например, больной че­ ловек может быть «освобожден» от обыч­ ных обязанностей по дому. Ему могут простить недостаточно сдержанное или обдуманное поведение. Больной человек получает право оставаться в постели или взять освобождение от работы.

3. Больной человек должен работать над восстановлением здоровья, консультиру­ ясь с медицинскими экспертами и согла­ шаясь стать «пациентом*. Роль боль­ ного временна и «условна», она зависит

от активных попыток излечиться. Чтобы принять роль больного, сам человек дол­жен получить санкцию профессионала-врача, который обосновывает притязание индивидуума на болезнь. Подтверждение болезни с помощью мнения эксперта поз­воляет тем, кто окружает больного, согла­ситься с обоснованностью его претензий. Ожидается, что пациент согласен участ­вовать в своем выздоровлении путем сле­дования «предписаниям врача». Больной, который отказывается от консультаций с врачом или не прислушивается к со­ветам авторитетных медиков, ставит под угрозу статус своей роли больного.

Понятие «роли больного», введенное Пар-сонсом, было дополнено другими социолога­ми, которые указали, что с точки зрения ро­лей больного все болезни не одинаковы. Они утверждают, что практика исполнения ролей больного меняется в зависимости от типа бо­лезни, так как на реакцию окружающих по от­ношению к больному человеку влияет тяжесть болезни и ее восприятие. Отсюда являющиеся частью роли больного дополнительные пра­ва и привилегии могут реализовываться не­одинаково. Фрейдсон (Freidson 1970) выделил три варианта роли больного, соответствующие трем типам и степеням заболевания. Условная роль больного применима к индивидуумам, страдающим от временного заболевания, от которого они могут вылечиться. Ожидается, что больной «выздоровеет», и он получает определенные права и привилегии в соот­ветствии с тяжестью заболевания. Например, человек, больной бронхитом, получает больше привилегий, чем человек, заболевший обыч­ной простудой. Безусловно обоснованная роль больного относится к тем, кто страдает неизле­чимыми болезнями. Так как больной человек не может «сделать» все, чтобы выздороветь, он автоматически начинает исполнять роль больного. Безусловно обоснованная роль мо­жет быть применена и к людям, страдающим от алопеции (полного выпадения волос) или тяжелой формы угреватости (в обоих случа­ях существуют не специальные привилегии, но признание того, что человек не несет ответственности за свою болезнь), и к тем, кто болен раком или болезнью Паркинсона, которым даются важные привилегии и пра­во отказаться от большинства обязанностей. И наконец, еще одна роль больного называ­ется незаконной. Это роль человека, страда-

Социологические перспективы здоровья и болезни

147

ющего от заболевания или состояния здоро­вья, которое заклеймлено другими. В таких случаях есть мнение, что индивидуум отча­сти несет ответственность за свою болезнь и не всегда предусмотрены дополнительные права и привилегии. По-видимому, СПИД яв­ляется наиболее живым примером заклеймен­ного позором заболевания, которое влияет на право страдальца принять на себя роль больного.

Клеймом является любая характеристи­ка, благодаря которой индивидуум или группа людей отдаляются от основной массы насе­ления, и в результате к ним относятся с по­дозрительностью или враждебностью. Как мы видели, большинство форм заболеваний вы­зывают среди окружающих чувства симпатии или сострадания, а больной человек получает особые «привилегии». Однако, если болезнь оказывается необычайно заразной или рас­сматривается как знак бесчестия или позора, больные могут быть отвергнуты «здоровой» частью населения. В Средние века таково бы­ло положение больных проказой, отвергнутых населением и вынужденных жить в изолиро­ванных лепрозориях. В наши дни СПИД про­воцирует такое же осуждение, правда, в менее экстремальной форме, несмотря на то, что, как и в случае с проказой, опасность заразиться в обычной повседневной ситуации практиче­ски равна нулю. Однако клейма редко основа­ны на веских доводах рассудка. Они являются следствием стереотипов или предрассудков, которые могут быть неверными или только частично правильными.

Оценка

Модель роли больного стала влиятельной тео­рией, ясно показавшей, каким образом боль­ной человек становится неотъемлемой ча­стью более широкого социального контекста. Но в адрес этой модели можно высказать ряд критических замечаний. Некоторые уче­ные считают, что формула роли больного не­способна охватить опыт болезни. Другие ука­зывают, что она не универсальна. Например, теория роли больного не учитывает случаев, когда доктора и пациенты расходятся в диа­гнозе или преследуют противоположные ин­тересы. Эта модель также не может объяснить те «болезни», которые не приводят к при­остановке нормальной активности, например, беременность, алкоголизм, ряд форм инвалид­ности и некоторые хронические заболевания.

Кроме того, исполнение роли больного не все­гда является прямым процессом. Ряд лично­стей, например, Джан Мейсон, о которой шла речь выше, в течение многих лет страдают от хронических болей или симптомов, кото­рые постоянно ошибочно диагностируются. Эти люди отвергают роль больного до тех пор, пока не установлен ясный диагноз их заболевания. В других случаях на то, с какой готовностью принимается роль больного, мо­гут влиять социальные факторы — раса, класс и пол. Роль больного нельзя рассматривать от­дельно от влияния окружающих социальных, культурных и экономических условий.

Реальности жизни и болезни более слож­ны, чем предполагает роль больного. В со­временную эпоху растущий упор на стиль жизни и здоровье означает, что отдельные личности считаются несущими все большую ответственность за собственное благополучие. Это противоречит первой посылке роли боль­ного, а именно, что индивидуум не отвечает за свою болезнь. Кроме того, в современных обществах сдвиг от острых инфекционных за­болеваний к хроническим болезням уменьшил область применимости роли больного. Роль больного может быть полезна для понимания острых заболеваний, но она менее полезна в случае хронических болезней; нет единой формулы, которой надо следовать в случае хроников или инвалидов. Жизнь с болезнью испытывается и расценивается больными лю­дьми и теми, кто их окружает, множеством способов.

Обратимся теперь к тем способам, с по­мощью которых опыт болезни пытаются по­нять социологи — приверженцы школы сим­волических интеракционистов.

Болезнь как «живой опыт»

Символические интеракционисты интересу­ются теми способами, которыми люди ин­терпретируют социальный мир, и смыслами, которые они ему приписывают. Многие со­циологи применили этот подход к области здоровья и болезни, чтобы понять, каким об­разом люди переживают состояние болезни или ощущают болезнь других. Каким обра­зом люди реагируют и приспосабливаются к новости о своем тяжелом заболевании? Как болезнь формирует повседневную жизнь лич­ности? Каким образом жизнь с хроническим заболеванием влияет на самоидентификацию личности?

148

Глава б. Социология тела: здоровье, болезнь и старение

Мы видели, что в современном обществе изменился характер заболеваний. Вместо то­го чтобы умирать от острых инфекционных болезней, как это было когда-то, люди в со­временных индустриальных обществах живут дольше и страдают в более позднем возрасте от хронических заболеваний. Медицина спо­собна облегчить боль и дискомфорт, связан­ный с рядом этих болезней, но все большее число людей сталкиваются с перспективой жизни с болезнью в течение долгого вре­мени. Социологов интересует, каким образом в этих случаях болезнь встраивается в личную «биографию» индивидуума.

Одна из тем, исследуемых социолога­ми, — каким образом хронически больные люди обучаются справляться с практическими и эмоциональными последствиями своей бо­лезни. Определенные заболевания требуют ре­гулярных процедур и медицинской поддержки, оказывающих влияние на повседневную жизнь людей. Диализ, уколы инсулина или прием большого числа таблеток вынуждают людей настраивать свой режим в соответствии с бо­лезнью. Другие заболевания могут непредска­зуемым образом повлиять на тело, например, привести к потере контроля над кишечником или мочевым пузырем или к сильной тошноте. Люди, страдающие от подобных явлений, ча­сто разрабатывают стратегию управления сво­ей болезнью в повседневной жизни. Это вклю­чает как практические действия, например, постоянное внимание к тому, где находится туалет в незнакомом месте, так и умение управ­лять интимными и общими межличностными отношениями. Хотя симптомы болезни могут быть неудобными и разрушительными, лю­ди разрабатывают стратегии поведения, чтобы справиться с трудностями и жить как можно более нормальной жизнью (Kelly M. Р. 1992).

В то же время опыт болезни может вы­звать сомнения и стать причиной изменений в восприятии людьми своего «я». Эти изме­нения развиваются как в результате действи­тельных реакций окружающих на болезнь, так и в результате воображаемых или ощущаемых реакций. Рутинные для большинства людей социальные взаимодействия приобретают для хронически больных или инвалидов оттенок риска и непредсказуемости. Когда возникает такой фактор, как болезнь или инвалидность, больной не всегда встречает общее взаимопо­нимание, лежащее в основе обычных повсе­дневных взаимодействий, и поэтому его ин-

терпретации обычных ситуаций могут суще­ственно различаться. Например, больной че­ловек может нуждаться в помощи, но не хочет выглядеть зависимым. Кто-то может чувство­вать симпатию к человеку, которому постави­ли диагноз болезни, но не уверен, можно ли говорить об этом напрямую. Изменившийся контекст социальных взаимодействий может ускорить изменения в самоидентификации.

Ряд социологов провел исследования то­го, как хронически больные люди управляют своими болезнями в рамках общих условий своей жизни (Jobling 1988; Williams 1993). Бо­лезнь может потребовать невероятных затрат времени, энергии, сил и эмоциональных ре­зервов. Корбин и Стросс изучали режимы здо­ровья, которые создают хронически больные люди для того, чтобы организовать свою по­вседневную жизнь (Cotbin and Strauss 1985). Они выделили в каждодневной стратегии по­ведения людей три типа «работ». Работа над болезнью включает деятельность, связанную с управлением процессом лечения, напри­мер, лечение боли, выполнение диагностиче­ских тестов или занятий физиотерапией. По­вседневная работа относится к управлению повседневной жизнью — поддержанию взаи­моотношений с окружающими, выполнению домашних работ и удовлетворению професси­ональных или личных интересов. Биографи­ческая работа включает те действия, которые совершает больной человек в рамках созда­ния или реконструкции рассказа о себе самом. Иными словами, все это представляет собой процесс встраивания болезни в жизнь, осо­знания ее и разработки способов объяснения ее другим. Такой процесс может помочь лю­дям сохранить смысл и порядок своей жизни в условиях осведомленности о хроническом заболевании.

Работа символических интеракционистов о жизни с болезнью является одним из самых важных разделов социологии тела. Как будет видно в последнем разделе этой главы, мы жи­вем в обществе, в котором отдельные личности живут дольше и ведут в свои последние годы более активную жизнь, чем когда-либо рань­ше, но в некоторых случаях это также означает более долгую жизнь с болезнями и тревогой.

Здоровье и старение

Мы живем в стареющем обществе, в кото­ром постоянно растет доля людей в возрасте

Здоровье и старение

149

от шестидесяти пяти лет и старше. В то же вре­мя проблема социальной важности старения значительно шире, так как резко изменились представления о том, чем на самом деле яв­ляется старость, какие возможности она дает и какой груз несет. Геронтология, наука о ста­рении и пожилых людях, занимается не толь­ко изучением физических процессов перехода к пожилому возрасту, но и теми социальными и культурными факторами, которые связаны со старением.

Здесь затронуты два противоречащих друг другу процесса. С одной стороны, в со­временных обществах пожилые люди имеют более низкий статус и меньшую власть, чем это было в досовременных культурах. В этих куль­турах, а также в наши дни в незападных обще­ствах (таких как Индия или Китай), старость считалась связанной с мудростью, а стари­ки в любом сообществе обычно рассматрива­лись как главные принимающие решения лю­ди. В наши дни обычно более старший возраст приносит с собой нечто обратное. В обществе, подвергающемся постоянным изменениям, как это происходит у нас, накопленные за долгую жизнь знания людей старшего поколения ча­сто кажутся молодым людям не ценным кла­дезем мудрости, а просто устаревшими.

Однако, с другой стороны, пожилые лю­ди в наше время значительно меньше склон­ны воспринимать старение как неизбежный процесс распада тела. Здесь мы еще раз мо­жем проследить влияние социализации приро­ды. Процесс старения когда-то воспринимался всеми как неизбежное проявление разруши­тельного действия времени. Но все больше росло понимание того, что старение — не про­сто естественный процесс, который следует принимать как данность. Успехи медицины и питания показали, что многое из того, что всегда рассматривалось как неизбежный спут­ник старения, может быть преодолено или замедлено. В среднем люди сейчас живут на­много дольше, чем еще сто лет назад, и это есть результат правильного питания, гигиены и заботы о здоровье.

Глядя на меняющуюся демографическую статистику, некоторые социологи и геронто­логи говорят о «поседении» населения (см. рис. 6.5). В Великобритании 1850-х гг. доля населения в возрасте свыше 65 лет равнялась примерно 5 %. Сейчас эта цифра превышает 15 % и продолжает расти. Средний возраст на­селения в Великобритании продолжает расти

4 6 Миллионы

Рис. 6.5. Пожилое население в Великобритании. 1901-2051 гг.

Источник: OPCS. From Sociology Review, 8.2. Nov. 1998, back cover. Crown copyright.

уже в течение полутораста лет. В 1800-х гг. средний возраст составлял, вероятно, не более шестнадцати лет. В начале XX в. он поднялся до двадцати трех лет. В 1970-е гг. он стал рав­ным двадцати восьми годам, а сейчас поднялся до тридцати лет. Если не произойдет каких-то существенных изменений в демографических тенденциях, то средний возраст будет продол­жать расти дальше и к 2030 г. может достичь тридцати семи лет.

Великобритания — не единственное об­щество, в котором происходит процесс «посе­дения». Почти все развитые страны станут сви­детелями постарения своего населения в бли­жайшие десятилетия. Петер Петерсон описал этот сдвиг как «седой рассвет» (Peterson 1999)-Сейчас один из семи человек в развитом ми­ре старше шестидесяти пяти лет. Через трид­цать лет эта пропорция поднимется до одного на четверых. К 2030 г. доля людей в возрасте свыше шестидесяти пяти лет будет составлять от 33 % в Австралии до почти 50 % в Гер­мании. Число «старых стариков» (в возрасте свыше восьмидесяти пяти лет) увеличивает­ся быстрее, чем число «молодых стариков». В следующие пятьдесят лет число людей в воз­расте свыше восьмидесяти пяти лет увеличится в шесть раз. Этот процесс иногда называют «старением стариков».

Такой заметный сдвиг в распределении населения по возрасту ставит перед Велико­британией и многими другими индустриально развитыми странами ряд сложных проблем.

150

Глава б. Социология тела: здоровье, болезнь и старение

Для сравнения:

обшие расходы государств

Большой Семерки на

Рис. б.б. Расходы государства на пенсионные вы­платы и медицинское обслуживание в семи странах в 1995 г. и планируемые на 2030 г.

Источники: OECD; census; author's calculations. From Peterson P. G. Gray Down. Random House, 1999. P. 69.

Один из способов понять это состоит в том, чтобы обратиться к коэффициенту иждивен­чества — связи между числом маленьких детей и пенсионеров, с одной стороны, и числом ра­ботающих — с другой. Так как число пожилых людей в новом веке будет продолжать расти, будут расти и потребности в определенных социальных услугах и системах здравоохране­ния. Рост продолжительности жизни означает, что пенсии нужно будет платить большее ко­личество лет, чем сейчас (см. рис. 6.6 и 6.7).

Но ведь программы поддержки пожилых людей финансируются работающим населени­ем. Поскольку растет коэффициент зависимос­ти пожилых людей, растет и нагрузка на до­ступные ресурсы. В свете демографических перспектив правительства, группы интересов и политики вынуждены смотреть вперед и вы­двигать предложения для удовлетворения нужд меняющегося населения. Например, недавно пенсионные ассоциации предупредили, что современная схема выплат пенсий не может существовать бесконечно долго. Они призва­ли к увеличению минимального пенсионного возраста как для женщин (от теперешних 60

80

70 х 1 60

s

* 50

30

= £20

10

1953 1985 1975 1990 1962 1980 1952 1987

Япония Франция Велико- США британия

Рис. 6.7. Различия в пропорциях пожилых людей, живущих вместе с детьми, по странам и по годам

Источники: OECD. From Peterson P. G. Gray Dawn. Random House, 1999. P. 153.

до 65 лет), так и для мужчин (от 65 до 70 лет), с тем, чтобы скомпенсировать увеличившуюся продолжительность жизни.

Физические проявления старения

Старость нельзя отождествлять с плохим здо­ровьем или инвалидностью, но, без сомнения, в пожилом возрасте проблем со здоровьем прибавляется. Только около двадцати лет назад биологи стали пытаться систематически отде­лить физические проявления старения от по­следствий болезней. Вопрос о том, насколько человеческое тело неизбежно изнашивается с возрастом, является предметом дискуссий. Кроме того, трудно отделить эффекты, связан­ные с социальными и экономическими по­терями, от проявлений физического старения. Потеря родных и друзей, разлука с детьми, жи­вущими в других местах, и потеря работы — все это может нанести урон здоровью.

Однако в целом исследования показыва­ют, что плохое здоровье и пожилой возраст ни в коем случае не являются синонимами. Существует много людей в возрасте свыше шестидесяти пяти лет, которые могут считать­ся практически здоровыми людьми.

Здоровье и старение

151

Старение тела подвержено социальным влияниям, но, конечно, оно управляется так­же генетическими факторами. Биологи в це­лом принимают точку зрения, что максималь­ный жизненный ресурс человека, заложенный в его генах, составляет примерно 120 лет. Как и у всех животных, тело человека генетически запрограммировано на умирание.

Но можно ли продлить жизнь? Если бы генетики нашли способ контроля за старением и смертью, это стало бы одной из самых важ­ных сторон упомянутой выше социализации природы. Ученые уже показали, что можно так обработать состарившиеся клетки в организме животных, чтобы они стали работать как моло­дые. Президент Американской академии меди­цины против старения Рональд Клэтц заявил: ♦Я уверен, что еще в течение нашей жизни нам удастся значительно увеличить ее продолжи­тельность. Новые технологии уже разработа­ны. Нам нужно готовиться к появлению обще­ства без возраста. Старение — это болезнь, ко­торую можно лечить» (цит. по: Kelsey 1996, 2).

Проблемы старения

Хотя старение — это процесс, открывающий новые возможности, он сопровождается и ря­дом незнакомых проблем. Когда люди стареют, они сталкиваются с комбинацией трудносов­местимых медицинских, эмоциональных и ма­териальных проблем. Одна из главных забот пожилых людей — сохранение независимости, свободы передвижения и способность прини­мать полноценное участие в общественной жизни. Однако можно предположить, что ста­рение не является одинаково воспринимае­мым явлением. У пожилых людей сильно раз­личаются материальные возможности и доступ к эмоциональной и медицинской поддержке. Эти различия могут повлиять на способность пожилых людей сохранять свою автономность и общее благополучие.

На опыт старения оказывают важное вли­яние класс, тендер и раса. Например, старе­ние является тендерным явлением. Женщины живут дольше мужчин, так что старость ста­новится в основном «женской». На последние годы жизни оказывает огромное влияние опыт предыдущих лет. Из-за забот по дому и уходу за детьми женщины в целом меньше мужчин участвуют в оплачиваемой работе. Кроме того, уровень их зарплаты ниже. Подобные факторы оказывают большое влияние на материальное

положение женщин в старости, особенно ес­ли частные или профессиональные пенсион­ные схемы зависят от финансовой поддержки. Исследования обнаружили, что личный до­ход пожилых женщин меньше, чем у мужчин, кроме того, женщины находятся в неравном положении и в отношении других вещей, на­пример, владении домами или автомобилями. Неравенство во владении автомобилем может показаться не главной заботой женщин, но оно способно существенно ограничить их общую мобильность и доступ к здравоохранению, по­купке товаров и контактам с другими людь­ми. С увеличением возраста женщины больше мужчин страдают от инвалидности. Это озна­чает, что им требуется больше помощи и под­держки в выполнении ежедневных дел и уходе за собой, например, мытье в ванной, отхо­ду ко сну или вставании с постели. Однако, по сравнению с одной пятой пожилых муж­чин, примерно половина пожилых женщин в Великобритании живут одни. Следовательно, в характере доступного пожилому населению медицинского обслуживания проявляются спе­цифические тендерные особенности.

В целом пожилые люди находятся в менее благоприятном материальном положении, чем остальные группы населения. Уход на пенсию приводит к потере дохода, что может при­вести к значительному снижению жизненного уровня пожилых людей. Социологи отмеча­ют, что структура неравенства, сложившаяся в более ранние годы, имеет тенденцию со­храняться в последующие годы, хотя многие исследования бедности и классовых различий концентрировались исключительно на людях работоспособного возраста. Недавний опрос об уровне жизни 1317 пожилых людей в Вели­кобритании, проведенный университетом Кен­та {Milne et al. 1999), обнаружил свидетельства существования двух разных «миров». В одном мире, состоящем из людей, недавно ушедших на пенсию, живущих в коммунальных домах и получающих профессиональную пенсию, уровень жизни вполне приличен. Во втором мире, составленном из людей в возрасте за во­семьдесят, живущих одиноко и имеющих мало сбережений, люди могут страдать от крайней бедности. Исследование показало, что более половины людей в возрасте от восьмидеся­ти лет и более живут на 80 фунтов в неделю или меньше. Среди респовдентов опроса страх нищеты занял второе место после ухудшения здоровья в перечне их главных тревог.

152

Глава б. Социология тела: здоровье, болезнь и старение

Заключение: будущее старения

В обществе, высоко ценящем молодость, энер­гичность и физическую привлекательность, стариков стараются все меньше замечать. Од­нако в последние годы в отношении к по­жилым людям заметны некоторые перемены. Вряд ли они будут пользоваться тем же ав­торитетом и престижем, которым обладали старейшины общины в древних обществах. Однако, по мере того, как доля пожилых лю­дей увеличивается, растет их политическое влияние. Они уже стали мощной политиче­ской силой.

Все чаще последние годы жизни рассмат­риваются многими людьми как время боль­ших возможностей и даже праздника. Это вре­мя воспоминаний о радостях полной жизни, но это же и время, когда личность может продолжать совершенствоваться, учиться и пу­тешествовать. Годы, когда люди свободны как от родительских обязанностей, так и от рын­ка труда, часто называют третьим возрастом. В этот период, который сейчас стал дольше, чем когда-либо ранее, люди могут свободно вести активную независимую жизнь — путеше­ствовать, продолжать образование или овладе­вать новой профессией. Следующий, четвер­тый возраст относится к тем годам жизни, когда независимость людей и их способность полностью позаботится о себе подвергается серьезным испытаниям.

Группы активистов начали также борьбу с эйджизмом (дискриминацией людей по воз­растному признаку) за утверждение позитив­ного отношения к старости и старикам. Эй-джизм — такая же идеология, как расизм или сексизм. В отношении пожилых людей бытует не меньше ложных стереотипов, чем в дру­гих областях. Например, многие думают, что пожилые работники менее компетентны, чем молодые, что большинство людей, достигших шестидесятипятилетнего возраста, содержат­ся в больницах или домах для престарелых, что значительная доля этих людей находится

в старческом маразме. Все эти представле­ния ложны. Показатели производительности и продуктивности у работников старше 60 лет превосходят показатели представителей более молодых возрастных групп; 95 % людей старше 65 лет живуг в собственных домах, и только у 7 % людей в возрасте от 65 до 80 лет имеются явные признаки старческого одряхления.

В книге Майкла Янга и Тома Шаллера «Жизнь после работы. Пришествие общества без возраста» (Young and Schuller 1991) утвер­ждается, что возраст превратился в орудие угнетения, служащее для того, чтобы загонять людей в тесные рамки стереотипных ролей. Многие пожилые люди активно борются с по­добным отношением, ищут новые сферы дея­тельности и новые способы самореализации. Они сопротивляются обществу, которое Янг и Шаллер назвали «запертым по возрасту».

В современных обществах и молодежь, и старики оцениваются прежде всего по воз­расту, а их занятия, личностные и индиви­дуальные характеристики имеют второстепен­ное значение. Согласно Янгу и Шаллеру, эти две группы должны образовать альянс, что­бы вырваться из плена возрастных категорий и создать безвозрастное общество. Они ста­нут пионерами в борьбе не только за свое социальное положение, но и за положение большинства работающего населения.

Янг и Шаллер утверждают, что молодежь и старики могут вместе содействовать уходу современного общества от однообразного по­требительства. Все большему и большему чис­лу людей, говорят они, цитируя Вирджинию Вульф, удается наконец освободиться от оков труда, от необходимости «всегда делать ра­боту, которую не хочешь делать, и делать ее как раб, льстивый и подлый». Они смогут развить свои неповторимые качества и де­ла, что когда-то столь эффектно сделала са­ма Вульф. В противном случае ее писатель­ский дар, «небольшой, но милый сердцу об­ладателя... был обречен померкнуть, а с ним и я сама; моя душа... была обречена пасть, как падает тронутый гниением весенний цветок».

Краткое содержание

1. Социология тела исследует особенности того, как наши тела подвержены влиянию обще­ства. На формирование характера здоровья и болезни оказывают влияние социальные силы и окружающая среда, и это видно из того, что некоторые группы населения обладают значительно лучшим здоровьем, чем другие.

Заключение: будущее старения 153

2. Социологические исследования обнаруживают тесную связь между болезнями и соци­ альным неравенством. В индустриальных странах беднейшие группы населения имеют меньшую продолжительность жизни и более подвержены болезням, чем более состоя­ тельные группы. Кроме того, средняя продолжительность жизни в более богатых странах больше, чем в более бедных. Некоторые считают, что основанное на классовых различиях неравенство в здоровье можно объяснить культурными и поведенческими факторами, например, диетой и образом жизни. Другие подчеркивают структурные факторы — безработицу, плохие жилищные условия и плохие условия труда.

3. Здоровье и болезнь имеют также тендерное и расовое измерения. Почти во всех странах женщины живут дольше мужчин, но заболеваемость среди них выше. Некоторые болезни чаще встречаются у представителей этнических меньшинств, чем у белого населения. Были выдвинуты генетические объяснения тендерных и расовых различий в здоровье, однако только они не могут объяснить неравенство. Хотя определенные заболевания и могут иметь биологическую основу, общая структура здоровья и болезни должна также учитывать социальные факторы и различия в материальных условиях жизни разных групп населения.

4. Западная медицина основана на биомедицинской модели здоровья — убеждении в том, что болезнь можно определить в объективных терминах и что больному телу можно вернуть здоровье с помощью научно обоснованного медицинского лечения. Биомеди­ цинская модель здоровья возникла в современных обществах. Ее возникновение было связано с развитием демографии — науки о величине, составе и динамике населения, и растущим интересом государств в развитии общественного здравоохранения. На со­ временные системы здравоохранения сильное влияние оказало использование научных методов в медицинской диагностике и лечении.

5. Растет количество критических замечаний в адрес биомедицинской модели здоровья. Утверждается, что заявленная эффективность научной медицины совсем не соответствует действительности, что профессионалы-медики не принимают во внимание мнение своих пациентов, что официальная медицина рассматривает себя в качестве верховного судьи по отношению ко всем альтернативным формам лечения, которые не вписываются в рамки ортодоксального подхода.

6. Социологов интересует опыт болезни — то, как больной человек и его окружение воспринимают состояние болезни, хронического заболевания или инвалидности. Выдви­ нутое Талкоттом Парсонсом понятие «роли больного» предполагает, что больной человек использует определенные формы поведения с целью минимизировать разрушительное воздействие болезни. Больной человек получает определенные привилегии, например, право освобождения от обычных обязанностей, но взамен должен активно работать над восстановлением здоровья, соглашаясь выполнять предписания врачей.

7. Символические интеракционисты исследовали вопрос о том, как люди справляются с за­ болеваниями и хроническими болезнями в повседневной жизни. Опыт болезни может вызвать изменения в самоидентификации личностей и их ежедневном распорядке дня. Для многих обществ этот раздел социологии тела становится все более важным; сейчас люди живут дольше, чем когда-либо в прошлом, и все больше страдают не от острых заболеваний, а от хронических подтачивающих здоровье болезней.

8. Еще одной важной областью социологии тела является геронтология — изучение процесса старения и поведения пожилых людей. Геронтология занимается не только физическим процессом старения, но и влияющими на него социальными и культурными факторами.

9. В большинстве индустриально развитых стран происходит «поседение» населения. Доля людей в возрасте свыше 65 лет постоянно растет и будет расти еще в течение нескольких десятилетий. Если коэффициент зависимости пожилых людей будет продолжать расти, общества столкнутся с новыми проблемами. Коэффициент зависимости пожилых лю­ дей — это связь между числом вышедших на пенсию и числом людей работоспособного возраста. С ростом пожилого населения будут увеличиваться запросы на социальное обеспечение, пенсии и систему здравоохранения, но все меньше людей будут помогать своим заработком финансировать эти программы.

154 Глава б. Социология тела: здоровье, болезнь и старение

10. Старость дает людям возможность освободиться от ограничений, связанных с работой. Однако она создает также социальные, экономические и психологические проблемы для индивидуумов (а часто и для семей). Для большинства людей выход на пенсию — важный переход, обычно сигнализирующий о потере статуса. Это может привести к одиночеству и потере ориентации в окружающем мире, так как люди должны во многом перестроить свою повседневную жизнь.

11. В последние годы пожилые люди, составляющие сейчас значительную часть населения индустриальных стран, начали усиливать борьбу за внимание к их конкретным интересам и нуждам. Важной частью этого движения является борьба с эйджизмом (дискриминацией по возрастному признаку).