Глава II. Категории «музей» и «музейность» в музееведении и культурологии

Времена меняются,

и мы меняемся вместе с ними.

Лотарь I

В последнее десятилетие специалисты отмечают повышенное внимание мирового музеологического сообщества к проблемам терминологии. Называя степень сформированности научного языка одним из признаков зрелости научной дисциплины, А.Сундиева обращает внимание на то, что большая часть терминов, использующихся музейными профессионалами, появилась в XX столетии¹⁴⁵. Если в период возникновения музея как социокультурного института и его развития в XVIII-XIX вв. основной фокус музеографических исследований был связан с определением типов коллекций и характеристикой отдельных музейных собраний¹⁴⁶, то, начиная с конца XIX века, особую актуальность приобретают размышления о предназначении музея, сути и смысле его деятельности, и, наконец, его месте в пространстве культуры.

Первым шагом в этих дискуссиях должно было явиться четкое определение базового понятия - «музей»¹⁴⁷. А.Сундиева отмечает, что в российской музейной практике вопрос о необходимости четкого определения понятия «музей» впервые был поставлен в 1912 году на Предварительном съезде музейных деятелей. Однако в тот момент формулировка научной дефиниции была невозможна в силу отсутствия понимания «единства многочисленных и разнообразных музейных образований»¹⁴⁸. В XX столетии это многообразие многократно усилилось, существенно усложнив музейное пространство. Кардинальные изменения охватили все уровни музейного организма – от дополнительного использования информационных технологий до полного преобразования музейного пространства, от отдельных методов работы с аудиторией до инновационного понимания сути музея и его предназначения (миссии). На рубеже XX-XXI вв. само слово «музей» стало обозначением и храма высокого искусства, и откровенно развлекательных учреждений¹⁴⁹.

Соответственно, должны были усложниться подходы к определению базового понятия науки – «музей». На сегодняшний день в музеологии существует несколько подходов к определению музея. Отметим, что сам факт существования большого количества альтернативных определений - это, скорее, показатель развития научного знания¹⁵⁰, существования научных дискуссий и возможности дальнейшего развития научного поиска. Именно ключевые, базовые категории науки становятся предметом наиболее ожесточенных дискуссий и основой выработки принципиально новых научных концепций.

Помимо строго научного изучения, музей всегда становился объектом идеологической критики или, напротив, предметом восхищения. Музеям посвящен не один десяток афоризмов¹⁵¹, которые позволяют определить круг вопросов о природе музея: месте учебы, общения или отдыха; хранилища или театра; кладбища или мастерской; стража высокой культуры или уже продукта культуры массовой. На первый взгляд, музеи столь очевидны для культуры, что, казалось бы, не нуждаются в комментировании. И в то же время, именно современная культура настойчиво ищет ответ на вопрос о природе и сущности музея.

Начиная со второй половины XX столетия музей уверенно «завоевывает» континенты¹⁵², в начале XXI века музей как никогда прочно укоренен в культуре и этой культурой востребован. Е.Г.Соколов, анализируя торжество музея, происходящее на всех континентах земного шара, отмечает, что сегодня «в эпоху масскульта, когда все «настоящее и подлинное» стремительно теряет позиции, девальвирует и деградирует, когда даже очень уважаемые на протяжении предыдущих веков культурные опыты (например, такие как искусство и наука) уже не являются несомненными фаворитами и безусловными ориентирами повседневных как действенных, так и мыслительных практик…, музей торжествует триумф».¹⁵³ Поразительное многообразие музеев и их неуклонный рост зачастую ставит в тупик. Тенденция такова, что за каждые пять лет число музеев увеличивается на 10% «вразрез с экономической логикой и здравым смыслом»¹⁵⁴: музей буквально стал символом общества¹⁵⁵.

Будучи европейским проектом¹⁵⁶, музей сегодня является бесспорным атрибутом мировой современной культуры, симптомом одновременно глобализации и мультикультурализма. Рассуждая о причинах этого планетарного триумфа, Е.Г.Соколов видит их в том, что «в музее как в самостоятельной, обладающей автономностью форме организации пространственно-временного континуума» обнаруживаются изменения, оказавшиеся «сродни тем процессам, которые происходили в других разрядах социальной действительности XX (особенно во второй половине) века»¹⁵⁷. Однако вряд ли стоит ограничиваться только прошедшим столетием. Очевидно музей так актуален в современной культуре потому, что он изначально (не только в классических музейных, но и протомузейных формах) являлся не только институтом, учреждением, а формой, частью культуры. Между тем и столетие назад, и сегодня большинство определений начинаются с «учреждения». Приведем некоторые из них.

Столетие назад словарь Брокгауза и Эфрона¹⁵⁸ предлагал следующее определение музея: Музей - общественное учреждение для хранения произведений искусства, научных коллекций, образцов промышленности. Различают музеи художественные (носящие часто название картинных галерей, пинакотек, кабинетов и проч.), исторические, древностей, этнографические, естественноисторические (зоологические, ботанические, минералогические и проч.) и промышленные (постоянная выставка образцов промышленных изделий, сырых материалов, машин и пр.).

В словаре под редакцией Д.Н.Ушакова¹⁵⁹ музей определяется таким образом: Музей - учреждение, имеющее целью собирание, хранение и экспозицию памятников истории и искусств, а также естественно-научных коллекций и ведущее культурно-просветительную работу.

Приведем также начало статьи о музеях в Большой советской энциклопедии: Музеи - научные, научно-просветительные учреждения, осуществляющие комплектование, хранение, изучение и популяризацию памятников естественной истории, материальной и духовной культуры — первоисточников знаний о развитии природы и человеческого общества. Музеи сосредоточивают в своих фондах главным образом предметы вещественные и изобразительные, в том числе произведения искусства, вместе с тем в музеях хранятся и письменные источники (рукописные материалы, печатные документы, книги, от инкунабул до изданий последнего времени, представляющие историческую ценность).

В 1972 году на основании исследования дефиниций музея З.Странский дал его определение¹⁶⁰, отражающее уровень развития музееведческой мысли: Музей – это особое научное и культурное учреждение, которое выбирает и собирает природные и общественные объекты, являющиеся подлинными ценностями, использующимися в научных и культурных целях.

Похожие определения музея нередки в современных учебных пособиях по музееведению и смежным областям знаний. Музей – учреждение, занимающееся собиранием, хранением, изучением, реставрацией и экспонированием свидетельств развития природы и материализованных ценностей культуры, отражающих различные области творческой деятельности человека¹⁶¹.

Музей – общедоступное общественно-культурное учреждение, хранящее в виде материальных и духовных раритетов память прошлого, историческую память и способствующее передаче исторической памяти и социализации как отдельной личности, так и всего общества¹⁶².

Небезынтересно также как определяют музей современные нормативные документы. Федеральный закон «О Музейном фонде Российской Федерации и музеях в Российской Федерации» (1996) дает следующее определение: Музей - некоммерческое учреждение культуры, созданное собственником для хранения, изучения и публичного представления музейных предметов и коллекций¹⁶³.

Международный совет по делам музеев (ИКОМ) дает свое определение музея, представленное в Уставе ИКОМ, а так же в Кодексе профессиональной этики ИКОМ. В частности, в статье 2 параграфа 1 Уставов Международного Совета Музеев¹⁶⁴ музей определен так: Музей – это некоммерческое постоянное учреждение на служении обществу и его развитию, открытое для широкой публики, которое приобретает, сохраняет, исследует, сообщает и выставляет на обозрение материальное свидетельство людей и их среды обитания с целью изучения, получения образования и удовольствия.

Анализируя динамику изменения содержания термина «музей» в редакциях Устава ИКОМ, Законе о государственных музеях-заповедниках (2001г.), а также документах ЮНЕСКО, К.Е.Рыбак формулирует следующую дефиницию: Музей - постоянно действующее и доступное публике учреждение, созданное для служения обществу и способствования его развитию, в котором в целях образования и удовлетворения духовных потребностей общества формируется собрание материальных предметов и информации по той или иной отрасли знаний в связи с духовными ценностями путем их приобретения (освоения), сохранения, исследования и изучения (восстановления), популяризации и экспонирования¹⁶⁵.

Приведенные определения (и еще не один десяток схожих дефиниций) условно можно объединить в границах подхода, при котором важнейшей становится социально-инструментальная составляющая музея. Условно назовем его институциональным¹⁶⁶. Музей рассматривается как социальный институт, выполняющий определенные социальные функции¹⁶⁷. Закономерно, что в рамках социально-функциональной логики последующие рассуждения о роли и месте музея строились и строятся вокруг определения этих функций, отвечающих актуальным для определенного этапа задачам. В самых общих чертах эти функции можно определить как собирательские, хранительские, исследовательские, просветительские, рекреационные. На основе анализа многообразных функций музея, специалисты выделяют две группы социальных функций: функцию документирования и функцию образования и воспитания. Первая предполагает «целенаправленное отражение в музейном собрании с помощью музейных предметов различных фактов событий, процессов, явлений, происходивших в обществе и природе»¹⁶⁸, вторая основывается «на информативных и экспрессивных свойствах музейного предмета» и «обусловлена познавательными и культурными запросами общества»¹⁶⁹. Далее, каждая из групп функций может быть рассмотрена в частных направлениях деятельности по двум основным стратегиям: «служение человечеству» и «служение человеку». Первая стратегия¹⁷⁰ связана, прежде всего, с анализом функций музея как Хранителя, вторая¹⁷¹ – как Интерпретатора. Изучение функций музея – Хранителя закрепляет историческую необходимость сохранения памятников культуры, фиксирует в общественном сознании поступательное развитие культуры человеческого общества и возможность сохранения культуры и человечности только через сохранение памяти предков. Исследование музея - Интерпретатора строятся вокруг коммуникативной составляющей музейной деятельности. Двадцать лет назад чаще всего речь шла о таких социальных функциях музея, как образование и воспитание, формирование культурного уровня конкретных социальных групп и культурной среды, формирование творческих способностей¹⁷², сегодня все чаще говорят о более широком спектре функций, продиктованных «социальным заказом»¹⁷³. Большинство работ посвящено изучению только одной из групп функций, лишь немногие сочетают исследование музея-Хранителя и музея- Интерпретатора¹⁷⁴.

Социальная значимость музея также закреплена в ряде определений. Приведем два из них. Первое определение было предложено А.М.Разгоном: Музей – исторически обусловленный многофункциональный институт социальной информации, предназначенный для сохранения культурно-исторических и естественно-научных ценностей, накопления и распространения информации посредством музейных методов¹⁷⁵.

Спустя тринадцать лет авторы Российской музейной энциклопедии предлагают следующее определение: Музей – исторически обусловленный многофункциональный институт социальной памяти, посредством которого реализуется общественная потребность в отборе, сохранении и репрезентации специфической группы культурных и природных объектов, осознаваемых обществом как ценность, подлежащая изъятию из среды бытования и передаче из поколения и поколение музейных предметов¹⁷⁶.

Для определения сути понятия «музей» в контексте институционального подхода не столь важно, что является содержанием собственно социальных функций, и даже не определение этих функций (в связи с большой «подвижностью» этих функций – каждое новое десятилетие предлагает новый набор социальных задач, решить которые должен музей). Важна сама заостренность на служении музея Человеку и Человечеству. Эта заостренность обозначена в образном определении музея, данном Яном Елинеком¹⁷⁷: Музеи – это институты, призванные служить обществу, и лишь в этом качестве они могут и дальше существовать и функционировать.

Отметим разницу, существующую между социальным институтом и учреждением. Б.С.Ерасов отмечает, что социальный институт не сводится к наличию учреждения, занимающегося отведенной ему деятельностью, хотя это основное и наиболее заметное явление в процессе институционализации. Институт включает в себя и определенные «блоки» целенаправленной деятельности (например, ритуалы, праздники), через которые поддерживается общественная жизнь. Институт всегда представляет собой ряд компонентов: некоторую внутренне слаженную систему функций, закрепленных предписаниями (нормы, уставы), оправдывающими данный институт и соотносящими его с другими сферами; материальные средства (здания, финансы, оборудование), обеспечивающие деятельность данного института; а также носителей (кадры), вербуемых в соответствии с принципами, соотнесенными с целями данного института (служители культа, различные слои интеллигенции и т.д.)¹⁷⁸.

Можно выделить три группы вопросов, раскрывающихся при анализе музея как социального института. Первый вопрос связан с целями деятельности музея как хранителя материального наследия. Ответ на этот вопрос находится в прямой зависимости от потребностей времени. Музей должен найти, оценить, сохранить, интерпретировать, представить, прокомментировать природное и/или культурное наследие (в самом широком смысле – от этикетки до межмузейного проекта, от экскурсии до театрализованного представления). Второй вопрос – о методах и принципах музейной работы, об основных направлениях музейной деятельности¹⁷⁹. Наконец, третий вопрос связан с социальной значимостью музея. Ответы на эти вопросы определяют место музея как социального института сегодня, оценивают его социальный статус в современной культуре¹⁸⁰.

Несмотря на очевидность и безусловную социальную значимость учреждения «музей», в последнее десятилетие все чаще в определениях музея слова «учреждение» и даже «социальный институт» исчезают. Это не означает, что музей перестает быть «учреждением», но институциональная составляющая осмысляется как второстепенная по отношению к месту музея в пространстве культуры. Приведем такие определения.

Российский гуманитарный энциклопедический словарь¹⁸¹, объединяющий на своих страницах гуманитарные науки, предлагает следующее определение музея: Музей - хранилище артефактов и/или предметов природы, получивших в культуре знаковую ценность, одно из средств самосохранения культуры. Подразумевается, что данный набор является эталоном образца культуры (или природы) или может им стать, и в этом плане всякая вещь, помещаемая в музей, есть вещь избранная, причем целенаправленно. В предметах, сохраняемых в музее, знаковые свойства неотъемлемы от материального носителя, в отличие от находящихся в библиотеках, архивах и фото-архивах текстов, принципиально имеющих и допускающих иную материальную форму; для музея книга, рукопись, печатный документ существуют, прежде всего, как предметы, а не как записи в них.

И все же в этом определении, несмотря на отсутствие прямых указаний на институциональную составляющую, музею отводится роль «хранилища», ориентированного на «службу человечеству». Показательно, однако, что в данном определении музей характеризуется как средство самосохранения культуры. Эта вторая часть определения, пожалуй, более значима, чем первая и все чаще приковывает внимание специалистов-музееведов.

Определение, учитывающее современное понимание музея, представлено в книге Б.А.Столярова, посвященной изучению места музея в пространстве художественной культуры и образования: Музей – одно из самых устойчивых культурных образований цивилизации, феномен культуры, посредством которого осуществляется отбор, сохранение и презентация объектов культуры и природы, признанных обществом как ценность, подлежащая передаче из поколения в поколение¹⁸². Ключевым в этом определении становится именно указание на место и значение музея в культуре – не его существование как учреждения, а возможность удержания многообразных проявлений культуры.

И, наконец, при анализе существующих дефиниций музея, стоит также отметить интерес к его системному изучению. Обращение к системному подходу¹⁸³ вовсе не означало отказа от существующего понимания музея. Напротив – в зависимости от контекста исследования музей мог быть проанализирован как социальная система и/или система культуры. Выделим два определения. В первом музей анализируется как социальная система, во втором – как подсистема культуры, «культурная форма».

Музей представляет собой целостную, искусственную (сконструированную), целенаправленную, адаптивную систему. Его зарождение детерминировано общественными потребностями и соответствующими социальными действиями, направленными на сохранение социальной памяти. В процессе исторического развития музей, как система, обрел устойчивый состав компонентов (фонды, экспозиция, персонал, здание), выработал структуру их взаимодействия и функции, конституциировался в социальный институт, получил общественно-государственный статус научно-исторического и культурно-просветительного учреждения, стал объектом государственной политики и управления¹⁸⁴.

Музей - культурная форма, исторически выработанная человечеством для сохранения, актуализации и трансляции последующим поколениям наиболее ценной части культурного и природного наследия¹⁸⁵.

Стоит отметить, что попыток системного описания музея было сделано немало. В итоге, мы имеем представление о том, что такое музей как информационно-коммуникативная система,¹⁸⁶ социальная система¹⁸⁷, культурно-коммуникативная система¹⁸⁸, социально-педагогическая система¹⁸⁹ и т.д.

Подобные системные исследования музея, безусловно, будут продолжаться, так как именно системный подход, по мысли ряда исследователей, позволяет преодолеть фрагментарность в рассмотрении отдельных сфер музейной деятельности, отказаться от изолированности отдельных структурных составляющих музея и выделить базовые принципы его функционирования¹⁹⁰. Благодаря системному подходу оказывается возможным переход от институционального подхода, сводящего цели деятельности музея соответственно к частным целям его отдельных компонентов к культурологическому, позволяющему рассматривать музей как целостный феномен культуры. Все компоненты музея при подобном прочтении увязываются единую структуру, которая позволяет системе удерживать целостность и, не распадаясь на отдельные компоненты, осуществлять единые цели в рамках концептуальной модели музея. Если понимать под концептуальной моделью попытки осмыслить все разнообразие функций музея через какое-либо базовое понятие¹⁹¹, становится понятно, что наиболее эффективным будет именно системный подход, сочетающий основополагающий принцип существования музея и возможность построения его развернутых структур по частным направлениям.

С.В.Пшеничная, анализируя процессы построения концептуальной модели музея на современном этапе, выделяет два основных подхода: институциональный и феноменологический. Автор отмечает: «в рамках первого [подхода] музей рассматривается как особый социальный институт с присущими ему определенными функциями, тогда как в русле второго музей трактуется как некий феномен культуры¹⁹². Действительно, приведенные определения доказывают идею о существовании двух подходов к определению музея. Они не исключают, а, скорее, дополняют друг друга, свидетельствуя о сложной природе музея – его включенности в культуру и социум.

Сегодня наибольшую популярность приобретают идеи, согласно которым музей необходимо рассматривать как открытую социо-культурную систему. Такое понимание сочетает несколько важных моментов. Во-первых, констатируется системность изучения музея. Во-вторых, подчеркивается его общественный статус, позволяющий анализировать социальные функции музея (что, как уже отмечалось, всегда становилось предметом внимания и дискуссий среди музееведов). В-третьих, указывается на открытый характер системы¹⁹³, который предполагает наличие активного взаимодействия музея с внешней средой (толкование же «внешней среды» может быть весьма широким – от социальных групп до общества в целом). В-четвертых, принадлежность музея системе культуры дает возможность исследовать и коммуникативные основания музейной деятельности (рассматривать музей как коммуникативную систему, ведь и сама культура невозможна без коммуникации; как педагогическую систему и т.д.). Действительно, понимание музея, основанное на принципах его контекстного изучения как одной из подсистем культуры, позволяет скрепить все компоненты (социальный, коммуникативный, педагогический), наметить конечную цель исследования отдельных механизмов, так как, в рамках подобного прочтения музея, изучение частных фрагментов его деятельности оказываются увязанными в единый конструкт, определяющий смысл существования подсистемы (музей), детерминированной потребностями мета-системы (культура).

Общеизвестно, что развернутые определения музея как подсистемы культуры, предложенные в последнее десятилетие, в основном базируются на идее М.С.Кагана о музее как культурной форме. Им была введена в научный оборот (в том числе применительно к музею) категория «культурной формы»¹⁹⁴, структурные компоненты которой оказываются изоморфны структуре самой культуры. Культурная форма понимается как модель целостной культуры, воспроизводимая на отдельном участке функционального спектра культуры¹⁹⁵. Анализируя значимость этого принципа для изучения феноменологии музея, Т.П.Калугина отмечает, что рассмотрение музея как «культурной формы» оказывается продуктивным и в случае его исследования как абстрактного конструкта, и в реально проецируемом пространстве, включающем и модус отношения человека к миру, и способы и механизмы культурной деятельности, и продукты этой деятельности¹⁹⁶. Таким образом, полноценное понимание феномена музея оказывается возможным только в контексте целого. В данном случае этим целым является культура как более крупная система, как форма бытия¹⁹⁷. Музей выступает в качестве одной из подсистем, определяемой потребностями более крупного образования, которым является, в данном случае, метасистема культуры. Появление музея как культурной формы исторически было связано со свойством человека, выраженным в стремлении аккумулировать идеальные смыслы в виде материальных вещей, делая этих вещей соразмерными телесной модальности бытия. Попытки удержать бесконечное богатство и разнообразие мира имеют своим итогом музей как выражение самого музейного отношения к действительности¹⁹⁸.

Показательны также концепции, возникшие в 1980-1990-ее гг, и связанные с попыткой представить музей как «иммунную систему» культуры, связанную со «стремлением продлить жизнь некоторого более или менее сложного и самобытного целого»¹⁹⁹.

Динамика в определении музея подтверждает тезис о его изменчивости. Не случайно, Федерик Майер (генеральный директор ЮНЕСКО), открывая XV Генеральную конференцию ИКОМа в Гааге в 1990г. (т.е. именно тогда, когда трансформационные процессы в музейном мире стали предметом пристального анализа), заметил, что положение музеев сродни быстро растущему подростку, одежда которого в определенный момент рвется по швам.

С начала 1990-х гг. идея об изменчивости культурного института музей становится основной в теоретических исследованиях. М.Б.Гнедовский, в частности, отмечал: «Музееведение часто определяют как науку, отвечающую на вопрос, что такое музей. Такая постановка вопроса заставляет рассматривать музей как неизменный институт, функционирующий в условиях стабильного общества. Возникшая в результате модель музея становится одновременно описательной и нормативной: мы, с одной стороны, сводим к ней все многообразие музейной жизни, а с другой – используем ее как инструмент организации, закрепляя существующее положение вещей»²⁰⁰.

Осознание недостаточности изучения музея-учреждения и привело ученых к необходимости изучения музея - культурной формы. При этом усиление внимания к музею - культурной форме не означает отказ от традиционного понимания музея-учреждения. Во-первых, культура и социум неразделимы: «культура — не живое существо, и у нее не может быть собственных целеустановок. Цели есть у общества, которое реализует их с помощью разных инструментов, и одним из наиболее универсальных является культура»²⁰¹ Во-вторых, принципиально важно, что понятие культурной формы в равной мере распространяется также и на технологии, способы, методы и нормы, посредством которых осуществляется всякая социальная практика людей. Таким образом, всякая культурная форма включает в себя признаки как результата (культурного продукта), так и технологии его достижения; причем последние являются более значимыми атрибутивными признаками культурной формы, поскольку исторически селекция культурных форм, их нормирование и укоренение в традиции касаются, прежде всего, отбора социально приемлемых способов (технологий) удовлетворения тех или иных человеческих интересов, потребностей и необходимостей²⁰².

Одно из последних определений, закрепляющих понимание музея как культурной формы, дано в «Словаре актуальных музейных терминов». Музей – культурная форма, исторически выработанная человечеством для сохранения, актуализации и трансляции последующим поколениям наиболее ценной части культурного и природного наследия²⁰³. Наряду с этим определением, в Словаре представлены определения различных типов музеев: музей-усадьба, музейно-выставочный центр, парамузей.

Таким образом, принципы системного подхода позволили рассматривать музей как целостную систему. Музей – это система, т.е. совокупность элементов, находящихся в отношениях и связях между собой и образующих определенную целостность, единство. Являясь социальным институтом, и решая социальные задачи, выражением которых становятся функции музея, музей является открытой системой в силу активного взаимодействия с другими культурными системами. Принадлежность музея к культуре, его включенность в культурное пространство предполагает его анализ как «культурной формы».

На сегодняшний день в музеологии накоплено достаточное количество определений, характеризующих природу и сущность музея. А.А.Сундиева полагает, что большое количество концепций в определении музея находятся в непротиворечивых отношениях. Эта непротиворечивость, по ее мнению, достигается за счет единства, демонстрируемого мировым профессиональным сообществом «в понимании высокой миссии современного музея, его предназначения», которое связано с генерированием культуры настоящего и будущего за счет сохранения и актуализации наиболее ценной части всех видов наследия²⁰⁴. Отличия же, полагает автор, вызваны разностью целей определения²⁰⁵.

Музей – это форма культуры. Но все же музей – это и учреждение. В связи с этим, в последнее время все острее осознается необходимость вести речь не только о музее, а о том, выражением чего он является. Музей – наиболее емкое, концентрированное, эффективное выражение стремления общества удержать явные (или кажущиеся) ценности культуры в материальных памятниках. Музей – это наиболее логичное общественное выражение стремления зафиксировать ценностное отношение к окружающему миру. Но, помимо музея, вчера и сегодня мы имеем дело с другими формами выражения этого стремления – как общественными, так и индивидуальными. Собирательство и коллекционирование²⁰⁶, галерейное дело и выставочная деятельность – лишь немногие формы специфического интереса. Возможно, недалекое будущее явит нам новые варианты интереса к материальным памятникам природы, истории и культуры. Они не соответствуют определению «музей», но тем более очевидно их сходство с музеем, происхождение из единого корня отношения к миру. Когда мы оказываемся в проблемном поле этого отношения, дефиниция «музей» оказывается недостаточной: то, что не называется музеем, требует «включения» в контекст решаемых задач. Выставка, частная коллекция, галерейное дело или даже просто памятник – вот лишь некоторые явления культуры, претендующие на музеологический анализ. А значит, сама наука не ограничивается музеем, не является «наукой о музеях»²⁰⁷. Очевидно, требуются новые дополнительные дефиниции, требуется междисциплинарный анализ и дальнейшее развитие языка науки²⁰⁸, формирование которого является необходимым условием ее существования.

В связи с этим, представляется естественным, что, наряду с интерпретацией категорий, используемых гуманитарным знанием, музеология формирует и свой собственный терминологический аппарат, отражающий специфический подход этой науки. Одной из специальных категорий является категория музейности. Изначально обращение к проблемам музейности было продиктовано стремлением науки определить собственный предмет исследования, выходящий за границы конкретного института – музея.

Недостаточность категории «музей» остро ощущалась и в исторических исследованиях. История музейного дела свидетельствует о необходимости выйти за рамки собственно музея при анализе проблем эволюции «музейной» потребности²⁰⁹. И если рассматривать музей как культурную форму, очевидно генезис этой культурной формы не ограничивается пятью веками, а охватывает значительный период истории человечества.

Культурную форму определяют как совокупность наблюдаемых признаков и черт всякого культурного объекта (явления), отражающих его утилитарные и символические функции, на основании которых производится его идентификация и атрибуция. Понятие культурной формы касается не только материальных продуктов человеческой деятельности, но и продуктов духовного производства, видов коллективной самоорганизации и разделения функций людей, а также иных результатов целеориентированной человеческой деятельности. Музей как культурная форма явился наиболее эффективным способом выражения общественной потребности. Эффективным, но не единственным: анализ процессов порождения новых культурных форм доказывает закономерность возникновения многочисленных музейных «протоформ» и объясняет возможность существования вариантов (артефактов), не включенных непосредственно в ткань культурной формы, но связанных с ней общностью целей.

Рассмотрим процесс генезиса культурной формы применительно к музею. Первым этапом является возникновение и осознание новой потребности (интереса). В истории музейного дела (как, впрочем, и в истории иных культурных форм) этот этап является самым продолжительным, а его корни можно при желании обнаружить в самых отдаленных периодах развития человечества, известных науке. Систематизируя различные формы домузейного собирательства, В.П.Грицкевич предлагает анализировать их в контексте мотиваций - причин возникновения коллекций. Он выделяет сакральную мотивацию, экономическую, социального престижа, групповой принадлежности, доказательства родства с легендарными предками, патриотического характера, как средство возбуждения любознательности, как средство исследовательской деятельности, как средство эстетического переживания²¹⁰. Очевидно, что большинство мотиваций уже имело место в древнейшем обществе. Среди основных видов бытования предмузейных собраний в архаичном, древнем и средневековом обществах В.П.Грицкевич выделяет гробницы, пожертвования, трофеи, реликвии, культовые предметы, сокровища²¹¹.

Более того, возможно обнаружить не просто возникновение потребности, но формирование прообразов будущих музейных технологий (экспозиций, театрализованных представлений и т.д.)²¹². Последние можно угадать в первобытных истоках словесно-музыкального и актерско-танцевального творчества с использованием предметов, например, тотемические пляски²¹³. Рассматривая предмузейное собирательство античности, В.П.Грицкевич отмечает: «предметы предмузейных собраний занимали определенное место не только в храмовых и частных собраниях, но и в массовых торжествах и празднествах людей в ранние эпохи. Среди таких представлений можно назвать празднества с процессиями древних греков в честь своих божеств»²¹⁴. Еще одна интересная параллель: не случайно исследователи монументального наскального искусства в палеолитических пещерах называют их «палеолитические музеи»²¹⁵.

Показательно, что, предлагая периодизацию истории музейного дела, В.П.Грицкевич выделяет первый «этап, на котором реализация музейного принципа (то есть стремления собирать, хранить и представлять изъятые из утилитарного обихода материальные предметы, представляющие в глазах собирателей особую ценность) происходила без создания самостоятельного социокультурного института, в виде предмузейных собраний»²¹⁶. Под «музейным принципом» можно понимать «музейную потребность», реализация которой впоследствии привела к рождению культурной формы – музея.

Развитие собирательства и коллекционирования (как уже отмечалось, некоторые исследователи не считают эти понятия тождественными) в различных формах можно условно назвать артикулированием параметров заказываемой новации и ее реализацией в нескольких вариантах. Выбор «лучшего варианта» происходит в XV столетии и связан с «интеграцией новой культурной формы в социальную практику». Это уже собственно этап институционального оформления культурной формы «музей». Показательно, что среди причин, определивших рождение музея как социального и культурного явления, К.Хадсон выделял причины, необходимые, по сути, для рождения практически любой культурной формы. «Во-первых, - утверждает К.Хадсон,- нужны люди, обладающие исключительной остротой видения и оригинальностью ума – творцы новых идей. Во-вторых, эпоха и социальный климат должны быть благоприятными; и, в-третьих, необходимы средства для пропаганды нового мышления»²¹⁷.

Музей как «новая форма собраний предметов, утративших утилитарное значение, хранящихся в особом помещении и выставляемых напоказ» появляется в XV столетии, так как именно «в Италии в эпоху Возрождения существовали все три предпосылки создания музея как самостоятельного социокультурного явления»²¹⁸. Несмотря на то, что эти собрания часто носили другие названия («студьоло», «антикварии», «кунсткамера», «галереи» и пр.) по функциям это были уже музейные учреждения. Некоторые же учреждения именовались самими владельцами «музеями». Создательница коллекции в Мантуе герцогиня Изабелла Гонзага писала своему агенту по приобретению произведений искусства Д.К.Романо: «Так я постепенно создаю свой музей». Гуманист П.Джовио создал в начале XVI века около города Комо виллу, получившую название «Джовианского музея»²¹⁹.

Не только художественные коллекции (среди которых наиболее известны коллекции папского двора и флорентийской династии Медичи), но и другие собрания (минералогические коллекции, ботанические сады, зверинцы, анатомические театры и научно-технические коллекции) появляются в XV-XVI вв. Некоторые были доступны для публики (как, например, коллекция минералов врача К.Геснера из Цюриха, которая стала доступной для публики в 1550г.²²⁰), но «широкой популярности среди населения эти учреждения не имели»²²¹. Тем не менее, интеграция культурной формы «музей» в социальную практику состоялась, и начался процесс «символического освоения ее «потребителем» в качестве «своей», идентифицирующей его культурной особенности». В итоге, за четыре столетия культурная форма «музей» превратилась в «норму или стандарт по удовлетворению соответствующей потребности или интереса». Сегодня музей – это норма и стандарт. Период функционирования культурной формы в социальной практике (то есть для музея период с XVI по XXI век) осуществляется в виде прямого и вариативного воспроизводства в культурных артефактах, формировании стандартов ее смысловой интерпретации и их постепенной изменчивости.

В.П.Грицкевич отмечает, что с конца XVIII века музейное дело выделилось в самостоятельную отрасль культурной практики. Количество музеев постоянно растет, во второй половине XIX - начале XX веков расширялись специализация и тематика музеев²²². Рассматривая историю отечественно музейного дела, А.А.Сундиева отмечает, что с 1890-х гг. музей приобретает статус «культурной нормы»²²³ (надо полагать, что в этот период процессы, происходившие в России, были созвучны общемировым процессам). Таким образом, музей как культурная форма действительно превратился в «норму или стандарт по удовлетворению соответствующей потребности или интереса»

Появление нового музея - закономерный итог освоения нового участка культуры. Но не единственный. Наряду с музеем продолжают существовать альтернативные формы «удовлетворения соответствующей потребности» - коллекции, отдельные выставочные проекты, не претендующие на превращение в музей, галереи и т.д.

Таким образом, можно говорить о трех формах проявления в культуре специфической потребности – домузейной, музейной и внемузейной. Первая форма охватывает период до возникновения музея как социокультурного института, вторая представляет собой наиболее типичную яркую форму общественного выражения этой потребности (типичная не означает постоянная, напротив, музей как социокультурный институт подвержен постоянному изменению в зависимости (или вопреки) от логики развития культуры), третья – различные варианты немузейного удовлетворения потребности.

В основе этой потребности лежит особое отношение к памятнику. Скорее всего, именно слово «памятник» наиболее адекватно отражает фокус интереса в рамках «музейной» потребности. Связано это с тем, что в последние годы (даже десятилетия) произошло расширение понятия «предмет музейного значения». Музей сегодня хранит и представляет не только движимые объекты, но и недвижимые памятники (и даже из совокупность), не только материальные памятники, но и нематериальные объекты²²⁴.

В первом случае речь идет о музеефикации среды. В 1982 году Международный совет музеев (ИКОМ) выпустил отчет, в котором было дано определение сайт-музеев, как музеев «разработанных и учрежденных с целью защиты природного или культурного достояния, движимого и недвижимого, на его исконном месте, то есть там, где это достояние было создано или обнаружено». В отчете выделялось четыре типа сайт-музеев: экологический (музей, существующий в природной среде, которая, по возможности, не подвергалась изменениям со стороны человека), этнографический (музей, расположенный на месте нынешнего или былого обитания людей и иллюстрирующий образ жизни данного сообщества), исторический (на месте важных исторических событий) и археологический (устроенные на месте раскопок)²²⁵. Речь идет не просто о собрании памятников, а о комплексе, охраняемой территории²²⁶. В последнее время границы в определении объектов музеефикации значительно расширились. В музееведческой литературе появилось понятие «город-музей». О.Е.Черкаева рассматривает последний как своеобразную экспозицию, сложившуюся «из сочетания разных «экспозиционных комплексов», в качестве которых могут выступать и архитектурный ансамбль кремля, и монастырь, и музейный квартал, и другие фрагменты историко-культурной среды»²²⁷. В российском музейном деле, отмечает О.Е.Черкаева, в 1990-е гг. сложилось понятие средовой музей, в основе деятельности которого – музеефикация историко-культурной и природной среды со всеми составляющими ее движимыми, недвижимыми и нематериальными объектами, а также существующими между ними взаимосвязями²²⁸.

Вопрос о включении в перечень объектов, подлежащих музеефикации, нематериальных объектов так же возник во второй половине XX века. В 1980-1990-х гг. был выделен круг нематериальных объектов наследия, которые могут быть музеефицированы. К ним отнесли духовную культуру (музыка, танец, фольклор), производственные процессы (в промышленности, сельском хозяйстве и т.д.), традиционные действия, ритуалы, обычаи, элементы бытового уклада²²⁹. В материалах по культурной политике, опубликованных ЮНЕСКО указывается на необходимость пересмотра понятия «культурное наследие», разработку вопросов сохранения «нематериальной культурной памяти, хранимой в человеческих умах»²³⁰.

Итак, на первый взгляд, мы имеем дело с определенным отношением к действительности, определяемым некой потребностью к собиранию, хранению, представлению, интерпретации материальных предметов, нематериального наследия (в контексте особого отношения к действительности – памятник музейного значения, т.е. предмет, который может оказаться в музее, или в случае сайт-музеев сам по себе оказаться музеем, а может быть использован в различных внемузейных формах, удовлетворяющих «музейную потребность»).

В этом случае, основной задачей науки музеологии (ее теоретического раздела) можно было считать терминологическое определение этой потребности, исторически определившей появление культурной формы, представленную домузейным, музейным и внемузейным вариантами.

Вот уже более двадцати лет в музеологии используется термин «музейность». В прочих областях гуманитарного знания понятие «музейности» не получило распространения. Возможно в силу недостаточного комментирования. Пожалуй, это понятие не вполне отражает суть потребности, т.к., на первый взгляд, слишком очевидно связывает ее с музеями, а, как мы отметили, специфическая потребность выразилась, по меньшей мере, в трех вариантах. Рассмотрим, что понимают под музейностью специалисты-музееведы.

Предварительно, однако, обратим особое внимание на существование значительных трудностей, которые испытывает музеология на уровне международного научного общения. Проблема унификации и гармонизации языка науки, безусловно, одна из самых острых для современной музеологии. Несмотря на то, что проблемы гармонизации были поставлены на международном уровне еще в 1980-е гг.²³¹, большинство терминов по- прежнему остаются дефинициями для «внутреннего» использования учеными различных стран²³². Даже исследования в рамках прикладного музееведения не всегда могут быть точно переведены на другие языки. Так, например, в зарубежных исследованиях довольно часто встречается подмена понятий «музейный» (относящийся к музеям) и «музеологический» (относящийся к музеологии)²³³. Когда же речь идет о междисциплинарных исследованиях, проблема многократно усиливается. В связи с этим, перевод термина «музейность» представляет значительную сложность²³⁴.

До сегодняшнего дня теоретическое музееведение пользуется концепцией словацкого ученого З.Странского²³⁵. Выступив в 1960-х гг. с обоснованием музееведения как самостоятельной научной дисциплины, З.Странский указал на необходимость расширить предмет науки до сферы целей музейной деятельности, то есть вести разговор о смысле существования музея как социального института. Подобная трактовка дисциплины неизбежно приводила к исследованию проблем не только музея, но и иных проявлений потребности, положившей начало существованию музея.

В работе 1966 года З.Странский рассматривал музей как учреждение, служащее удовлетворению потребностей «документирования и его общественного использования»²³⁶. Такая концепция явилась шагом на пути расширения понимания музееведения. В работах 1970-80-х гг. ученый уточнил свое понимание науки и предложил дефиницию, с помощью которой стало бы возможно обозначить специфическую потребность человека и человечества. З.Странский считал, что существует «специфическое отношение человека к вещественной стороне действительности, проявляющееся в приобретении и сохранении…истинных представителей ценностей». Использование этих ценностей создает и умножает человеческий потенциал, т.е. решает задачи культуры по сохранению культурной памяти. Выражением этого отношения является документальная ценность, обусловленная качествами носителей информации, которую ученый обозначил термином «музеальность» (в российской традиции - музейность)²³⁷. Показательно определение музееведения, которое было дано З.Странским. Музееведение определяется им «как независимая формирующаяся научная дисциплина, предмет которой — познание специфического отношения человека к действительности, объективирующееся через различные музейные исторические формы, являющиеся частью систем памяти». Это  отношение определяется при помощи термина «музейность», которая проявляется в «стремлении к приобретению и сохранению, несмотря на естественную тенденцию изменения и исчезновения, истинных ценностей, сохранение и использование которых создает и умножает гуманистический и культурный облик человека»²³⁸. В современном российском музееведении музейность связывают со специфическим отношение человека (человечества) к действительности, которое проявляется в стремлении к приобретению, сохранению и использованию объектов (материальных свидетельств развития природы и общества), выступающих носителями ценности социокультурного характера²³⁹.

Еще раз, обращая внимание на то, что музей как таковой не может являться предметом познавательной интенции, З.Странский рассматривает его как средство реализации определенного способа познания реальности. Это познание осуществляется через «свидетельства» (натурфакты, артефакты). Именно изначальное обладание некоторыми свойствами делает эти свидетельства носителями «ценности культурной памяти», проецируемой как на отдельных личностей, так и имеющей значение для культуры общества в целом²⁴⁰. Таким образом, музейность представляется неким сущностным свойством предметов реального мира, которое в процессе их внеутилитарного освоения позволяет превратить предмет реального мира в элемент культурной метареальности. Такое понимание музеализации разделяет Я.Долак, рассматривая ее как «специфический («музеальный») процесс освоения реальности, в рамках которого центр тяжести сносится с «вещей как таковых» и с их «потенциальных ресурсов» на мемориальную и культурную ценность реальности»²⁴¹.

Очевидно, что музей – наиболее законченное воплощение процесса познания музейности, где и собраны музейные предметы. Это наиболее очевидный результат процесса сохранения репрезентантов ценностей (музейности) как попытки удержать разнообразия культуры. Однако не только в музее и музейных предметах сосредоточена музейность. З.Странский предлагает использовать понятие музеалии для обозначения носителей информации, содержащих документальную или иную ценность²⁴². Процесс музеефикации значительно уже процесса музеализации: первый стоит рассматривать как процесс определенной институциализации, второй - как процесс культурной самоидентификации, ибо объективно присутствующее в носителях музейности ценностное начало приводится в соответствие с субъективным мироощущением познающих его субъектов.

Итак, фокус в выявлении сути музейности был перенесен с института на единицу, лежащую в основе образования института музея²⁴³, а также возникновения иных форм – с музея на музеалии, с процесса музеефикации на процесс музеализации

И.Ян предложила сосредоточить внимание на исследовании структуры отношений «человек – музеалии – музей». Предположим, что последняя часть структуры может быть заменена на иные проявления музейности. Попадая в музей музеалии приобретают статус музейного предмета.

В Энненбах понимал под музеалиями «материальные предметы, обладающие потенциальной или реализованной посредством музеализации музейной ценностью»²⁴⁴. С недавних пор, как уже отмечалось, не только материальные предметы, но и памятники духовного наследия, могут явиться предметом специфического музейного отношения к действительности. Попадая в музей, музеалии реализуют музейную ценность, но, становясь частью музея, продолжают оставаться носителями «потенциальной» музейной ценности. Определим музеалии как материальные предметы (или в некоторых случаях нематериальные объекты наследия), становящиеся предметом специфического отношения к действительности; обладающие потенциальной или реализованной музейной ценностью.

В культуре представлено огромное количество «потенциальных» носителей музейной ценности – музеалиев. Понятие «музеалиев» не тождественно понятию «культурное наследие», а гораздо шире. Культурное наследие понимается как часть материальной и духовной культуры, созданная прошлыми поколениями, выдержавшая испытание временем и передающаяся следующим поколениям как нечто ценное и почитаемое. Далеко не все из того, что создано руками и умом человека, удостаивается этого имени. Культурное наследие часто идеализируется, пользуется авторитетом и окружено ореолом. Положительные стороны преувеличиваются, а негативные преуменьшаются. В конечном итоге культурное наследие становится фактором сплочения нации, средством объединения в периоды кризисов и нестабильности²⁴⁵.

В то же время, в современной культуре понятие «наследие» претерпевает существенные изменения. Интересно, как трактуется понятие «наследие» в рамках культуры постмодерна. Т.Н.Калугина полагает, например, что в современной культуре утратила смысл сама идея наследия. Все созданное и накопленной прошлыми культурами воспринимается теперь не как нечто наследуемое (это было бы, по мнению исследовательницы, традиционным типом культурной переработки), а автоматически переносится в современность, превращается в объекты и ценности «здесь и теперь». Наследством же может стать абсолютно все²⁴⁶. Похожую мысль высказывает Я.Долак: «в рамках постмодернистской парадигмы, с ее навязчивым стремлением к разнообразию, начинает распадаться сама реальность окружающей реальности: реальность превращается всего лишь в сложно организованный носитель информации, в котором эта информация постоянно рождается и умирает»²⁴⁷.

В музеологии проблема соотнесения понятий «культурное наследие» и «музейный предмет» также достаточно актуальна и дискуссионна. Е.Н.Мастеница, анализируя комплекс вопросов наследия и музея, отмечает, что традиционно проблема «наследие и музей» рассматривалась в аспекте сохранения памятников прошлого. При таком подходе, отмечает автор, в сферу культурного наследия попадают отдельные элементы²⁴⁸. Предлагая использовать понятие «культурный комплекс»²⁴⁹ применительно к существующей в современных музеях практике охраны культурного наследия, Е.Н.Мастеница обращает внимание, что единицами культуры, входящими в культурный комплекс могут быть «артефакты, которыми являются не только исторические памятники или произведения искусства, но и многообразные многочисленные объектов наследия, которые могут представлять собой материализованную идею, опредмеченную ценность, отражают определенные принятые сообществом нормы устройства жизни»²⁵⁰.

При подобном подходе оказывается возможным соотнести понятие «музеалии» с понятием «объекта культуры». Объект культуры как феномен бытия культуры, воплощающий смыслы, значения, ценности в чувственно и интеллектуально воспринимаемых формах, является продуктом реализации социально значимой и целенаправленной активности субъекта культуры. Творение культурных объектов - специфически человеческая способность, восполняющая и дополняющая его биологическую природу.

Объекты культуры, в отличие от объектов природы, являются знаками, символами, воплощающими в материальной форме духовное содержание. Несмотря на это, различные экспонаты музеев природы могут рассматриваться как объекты культуры, так как представляют собой своеобразный знак, демонстрацию осмысления человеком биологической проблемы на уровне культуры. В качестве культурного текста (философские тексты, произведения искусства, материальные артефакты) объекты культуры позволяют при использовании различных методологий «прочтения» раскрыть специфический набор способов социальной практики и трансляции социально значимой информации различных конкретно-исторических культур, многообразные аспекты культурной человеческой жизни прошлого и настоящего.

Интересным также представляется обращение к понятию «культурный артефакт». Отчасти, это связано с тем, что само понятие «культурный артефакт» неразрывно связано с категорией «культурной формы» и ее (культурной формы) развитием. Если музей представляет собой культурную форму (а различные направления немузейного выражения музейности ее вариантное воспроизводство), то структурирование музеалий (носителей музейности) в рамках конкретного музея, частного собрания и т.д. можно рассматривать как культурные артефакты²⁵¹. Культурный артефакт - это интерпретативное воплощение какой-либо культурной формы в конкретном материальном продукте, поведенческом акте, социальной структуре, информационном сообщении или оценочном суждении. Всякая культурная форма как образец решения задачи по удовлетворению какой-либо групповой или индивидуальной потребности (интереса) людей может быть реализована во множестве культурных артефактов, представляющих собой практические акции и их материализованные результаты (продукты), в т.ч. интеллектуальные, образные и т.п. по удовлетворению соответствующей потребности. Поскольку культурный артефакт создается в условиях или при обстоятельствах, практически никогда не бывающих идентичными тем, в которых порождалась исходная форма, то и всякий артефакт никогда не бывает абсолютно тождествен воплощаемой им культурной форме, а воспроизводит ее более или менее вариативно настолько, насколько условия его реализации отличаются от условий генезиса этой формы²⁵².

Наиболее специфической характеристикой артефакта является то, что он представляет собой продукт индивидуального восприятия исходной культурной формы, а отсюда уже - частный случай ее субъективной интерпретации. В конечном счете, интерпретативный артефакт²⁵³ и есть основная форма существования культурных феноменов²⁵⁴. Интерпретация музеалиев порождает очередной культурный артефакт – высказывание: от предмета и коллекции до музея, выставки и т.д. Таким образом, культурная форма, включающая домузейную, музейную и внемузейные варианты/этапы является образцом решения задачи по удовлетворению индивидуальной и/или групповой потребности и исторически реализуется во множестве культурных артефактов (рождающихся на основе осмысления музеалий).

Таким образом, мы можем построить структуру, раскрывающую особое отношение к культурному пространству, на основе освоения которого появился музей как социо-культурный институт и иные внемузейные формы. Эта структура представляет собой последовательное раскрытие основных компонентов процесса освоения реальности: «музеалии – музейность – музеализация». Музейность является в этой структуре центральным звеном, так как именно раскрытие ценности музеалиев позволяет осуществить музеализацию, являющуюся, по сути, процессом культурной коммуникации. В связи с этим, построение теории музейности должно быть основано на последовательном изучении трех составляющих структуры.

Категория музейности предельно важна для музееведения, так как позволяет не только прояснить проблему предмета науки, но изучить все многообразие «музейных» проявлений в культуре. В то же время эта категория столь универсальна, что кажется понятным, почему она до сих пор не была достаточно исследована в рамках музеологии. «Внутренне», музееведческое исследование феномена музейности представляется невозможным в силу недостаточности методологии музееведения. Для полноценной характеристики музейности необходим культурологический подход, а именно: исследование категории, объясняющей специфическое отношение к миру материальных (и нематериальных) объектов культуры, на широком культурологическом материале.

Именно размытость категории «музейность», ее малая соотнесенность с другими понятиями делает ее малоэффективной для исследования природы и структуры специфического отношения к действительности, породившего устойчивую социальную форму музей. Основным же препятствием для дальнейшего развития и научного анализа категории музейность является неразработанность методологии музееведения, и, как следствие, отсутствие системы координат, позволяющей исследовать феномен музейности в широком контексте культуры.

«Всякое определение есть ограничение»,- Утверждал Б.Спиноза. Но, ограничив поле исследования, мы, тем самым его и расширили. Очевидно, что для эффективного исследования категорий «музейность» и «музеалии», изучения морфологии музейности, музеологии необходимо обратиться к методологии науки, позволяющей эффективно исследовать культурную форму и ее динамику – иначе говоря, необходимо объяснить, что такое культурологический подход в музеологии.