6 Апреля 1865 года Закон «о даровании некоторых облегчений и удобств отечественной печати»

Стоит учитывать, что это уже реакционный период правления А II. Одни параграфы давали свободу, другие ограничивали ее.

1. в СПБ и М освобождались от цензуры: книги V более 10 печатных листов, переводы V более 20 печатных листов, периодические печатные органы при вносе крупного денежного залога.

2. освобожденные от предварительной цензуры газеты должны были предоставить материалы в цензурные комитеты во время печати номера, а журналы – за два дня до распространения.

3. в провинциях от предварительной цензуры освобождались только правительственные издания и издания научных учреждений.

4. министр внутренних дел мог предупредить издание о наличии статей с «вредным направлением», после трех предупреждений выпуск издания приостанавливался на срок до 6 месяцев. Изданиям, выходившим под предварительной цензурой достаточно было одного предупреждения.

В 1866 г. Был издан ряд законов, ограничивающих пределы гласности путем экономического или судебного воздействия.

Билет 22

Лавров и его издания – журнал и газета «Вперед!»

Максим Горький. «На арене борьбы за правду и добро»

Лавров и его издания – журнал и газета «Вперед!»

Кратко:

Бесцензурные периодические издания

Само революционное народничество, ушедшее в подполье, разделялось на несколько групп, отличавшихся друг от друга в основном тактическими установками на революцию. Это — бакунисты, или анархисты, лавристы, или пропагандисты, и группа П.Н. Ткачева, которая придерживалась бланкистских установок. Каждое из этих направлений стремилось к созданию своего печатного органа. Бакунисты уже в 1868 г. за границей организовали журнал «Народное дело». История этого журнала особенно интересна в связи с тем, что после выхода первого номера в редакции наметились разногласия и лидеру анархизма М.А. Бакунину, организовавшему журнал, пришлось его покинуть. Руководство «Народным делом» перешло в руки группы русских эмигрантов во главе с Н. Утиным, учеником и последователем Чернышевского. Группа Утина, ознакомившись с программой и деятельностью I Интернационала, порвала с Бакуниным и продолжила издание «Народного дела» как органа Русской секции I Интернационала. Утинская группа не перешла на позиции марксизма, но идея международной солидарности трудящихся, борьба с социальным угнетением привлекали их в деятельности Интернационала и их издание сыграло определенную роль в пропаганде на русской почве принципов международной революционной организации. Просуществовало издание до 1870 г.

Бакунисты издавали еще два периодических органа за границей — журнал «Община» и первую революционную газету для народа «Работник».

П. Лавров и его сторонники издавали в 1873—1875 гг. журнал и газету под названием «Вперед!». В этих изданиях защищалась идея подготовительной пропаганды социализма и революции в России силами народнической интеллигенции. Заслуга изданий Лаврова в широкой информации русского читателя о новых формах революционной борьбы в западноевропейских странах, публикации запрещенных в России произведений. Особенно выделяются две статьи Лаврова в газете «Вперед!», посвященные Парижской коммуне. Уделял внимание издатель и развитию социалистического движения в славянских странах.

Группа Ткачева издавала журнал-газету «Набат». Публицистическая деятельность Ткачева обратила на себя внимание Ф. Энгельса, который в работе «Эмигрантская литература» подверг серьезной критике социолого-теоретические и тактические представления этой группы русских народников.

Однако революционно-народническая печать в эмиграции не удовлетворяла нужды революционного движения в стране, и с 1878 г. делаются серьезные попытки создать тайные типографии и нелегальные периодические органы в самой России.

Газета «Начало» была первой революционной газетой, издававшейся на территории страны.

Ее преемницей стала газета «Земля и воля». Газета собрала лучшие силы революционного народничества. Здесь сотрудничали С.М. Кравчинский, Н.А. Морозов, молодой Г.В. Плеханов.

Плеханов начинал свою революционную деятельность в рядах народничества, но позднее в 80-е годы перешел на позиции марксизма и, создав группу «Освобождение труда», стал первым пропагандистом революционного учения Маркса в России.

Газета «Земля и воля» просуществовала недолго. Разногласия в рядах народников по проблемам политической борьбы и тактики индивидуального террора привели к расколу «Земли и воли», и вместо нее были созданы две организации и два издания: «Черный передел» и «Народная воля».

«Народная воля» — газета целенаправленная. Она отличалась тем, что ее основное содержание отражало жизнь и деятельность революционеров-террористов. Факты революционной борьбы подавались с налетом сенсационности. Газета издавалась с 1880 по 1885 г. Всего вышло 12 номеров и несколько «Листков «"Народной воли"». Члены этой организации (А.И. Желябов) издали три номера «Рабочей газеты» с целью привлечения на свою сторону людей из народа.

Народовольцам, державшимся тактики индивидуального террора, удалось 1 марта 1881 г. покушение на Александра II, но именно их тактика в наибольшей степени обнаружила негодность народнических методов борьбы за социальную справедливость.

Покушение на Александра II позволило правительству расправиться с самим революционно-народническим движением и перейти снова к политике реакции, удушению всей демократической печати в России.

+

Алекса́ндр II Никола́евич Освободитель (17 (29) апреля 1818, Москва — 1 (13) марта 1881, Санкт-Петербург) — император всероссийский, царь польский и великий князь финляндский (1855—1881) из династии Романовых. Старший сын сначала великокняжеской, а с 1825 года императорской четы Николая Павловича и Александры Фёдоровны.

Вошёл в русскую историю как проводник широкомасштабных реформ. Удостоен особого эпитета в русской дореволюционной историографии — Освободи́тель (в связи с отменой крепостного права по манифесту 19 февраля 1861 года). Погиб в результате террористического акта, организованного партией «Народная воля».

1 (13) марта 1881, в 3 часа 35 минут пополудни, скончался в Зимнем дворце вследствие смертельного ранения, полученного на набережной Екатерининского канала (Петербург) около 2 часов 25 минут пополудни[129] в тот же день, — от взрыва бомбы (второй в ходе покушения), брошенной под его ноги народовольцем Игнатием Гриневицким; погиб в тот день, когда был намерен одобрить конституционный проект М. Т. Лорис-Меликова. Покушение произошло, когда император возвращался после войскового развода в Михайловском манеже, с «чая» (второго завтрака) в Михайловском дворце у великой княгини Екатерины Михайловны; на чае присутствовал также великий князь Михаил Николаевич, который отбыл несколько позднее, услышав взрыв, и прибыл вскоре после второго взрыва, отдавал распоряжения и приказания на месте происшествия

«Наро́дная во́ля» — революционная народническая организация, возникшая в 1879 году, после раскола партии «Земля и воля» и распада террористической группы «Свобода или смерть»[1], поставившая основной целью принуждение правительства к демократическим реформам, после которых можно было бы проводить борьбу за социальное преобразование общества. Одним из основных методов политической борьбы «Народной воли» стал террор. В частности, члены террористической фракции Народной воли рассчитывали подтолкнуть политические изменения казнью императора Александра II. От названия организации образовано наименование ее участников — народовольцы. Наиболее известные участники организации — А. И. Желябов, А. Д. Михайлов, С. Л. Перовская, В. Н. Фигнер, Н. А. Морозов, С. Н. Халтурин, Н. И. Кибальчич, Ю. Н. Богданович, Герман Лопатин, Н. С. Тютчев, Александр Баранников, Н. В. Клеточников, Я. Л. Юделевский.

Полно:

К концу 60-х — началу 70-х годов XIX в. нужды русского осво­бодительного движения потребовали организации ряда нелегаль­ных изданий. В это время за границей уже сосредоточились значи­тельные силы профессиональных революционеров-эмигрантов из России, которые искали средств участия в борьбе против самодер­жавия. Сложились благоприятные предпосылки для создания ряда вольных русских периодических органов по образцу «Колокола» Герцена и Огарева.

П. Лавров и его сторонники выпускали с 1873 по 1877 г. в Цюри­хе, а затем в Лондоне журнал «Вперед!». Вышло пять томов этого издания. Журнал ставил целью объединить все оттенки русской ре­волюционной мысли и помочь русским революционерам организо­ваться и выработать правильную революционную теорию и тактику.

В первом номере Лавров выступил со статьей «Вперед. Наша программа». Основная задача социалистов, провозгласил он, состо­ит в их сближении с народом для подготовки революционного пере­ворота, который приведет к социализму. Ячейкой будущего обще­ства станет русская община. Общинная собственность поглотит част­ную, и в этом смысле путь России к социализму будет иным, чем в западноевропейских странах. Лавров требовал серьезной личной подготовки пропагандистов, идущих работать с народом.

Сходясь с бакунистами в отрицании государственности, Лав­ров разошелся с ними во взглядах на организацию восстания. Ре­волюция должна иметь подготовленных руководителей: «Кто во­ображает, что может решить угадыванием или инстинктом труд­ные и сложные задачи, которые представляет установка нового общественного строя, тот приготовляет себе неминуемое пораже­ние в минуту, когда задача станет перед ним со всею своею прак­тическою неизбежностью. Он окажется бесполезным деятелем в то самое время, когда силы его будут всего нужнее; он станет игруш­кой в руках шарлатанов или эгоистов, которые лучше его подгото­вились в области мысли».

Критикует он, не называя по имени, и П. Ткачева за установку на захват государственной власти небольшой группой революцио­неров-заговорщиков: «Современный русский деятель должен, по нашему мнению, оставить за собою устарелое мнение, что народу могут быть навязаны революционные идеи, выработанные неболь­шою группою более развитого меньшинства, что социалисты-ре­волюционеры, свергнув удачным порывом центральное правитель­ство, могут стать на его место и ввести законодательным путем новый строй, облагодетельствовав им неподготовленную массу» Призвать народ к революции можно лишь тогда, когда он будет к этому подготовлен.

К. Маркс и Ф. Энгельс хорошо знали Лаврова, виднейшего те­оретика революционного народничества, и поддерживали с ним дружеские отношения.

После выхода второго тома журнала «Впе­ред!», где Лавров выступил с защитой Бакунина и его раскольни­ческой деятельности в I Интернационале, Маркс и Энгельс выра­зили сильное недовольство позицией русского народника. Не раз они критиковали и присущий Лаврову эклектизм, его попытки выбрать из всех революционных теорий «хорошее» и получить «луч­шее» руководство к действию.

Журнал «Вперед!» широко освещал революционную борьбу западноевропейских рабочих.

В постоянном отделе «Летопись рабо­чего движения» излагалась история деятельности I Интернациона­ла в 1872-1874 гт. Вели этот отдел Лавров, В. Н. Смирнов и С. А. По­долинский.

Кроме того, были постоянные отделы: «Что делается на Родине?» (его материалы с интересом, по собственному при­знанию, просматривал Ф. Энгельс) и «Хаос буржуазной цивили­зации» (где описывались порядки в капиталистических странах). Непосредственное участие в журнале кроме Лаврова и Смирнова принимал Н. Г. Кулябко-Корецкий. В качестве корреспондентов вы­ступали в разное время Ткачев, Г. А. Лопатин и ряд анонимных авторов из России.

Огромное значение имело помещение в журнале отчетов о по­литических процессах в России, документов по внутренней поли­тике русского правительства. Лавров впервые опубликовал знаме­нитую речь Петра Алексеева на «процессе пятидесяти» московских пропагандистов, статью Чернышевского «Письма без адреса» и другие запрещенные в России материалы.

Наряду с журналом Лавров с 1875 г. издавал газету «Вперед!». Выходила она регулярно, один раз в две недели, на протяжении двух лет. Основными сотрудниками газеты «Вперед!» были Лавров, Смирнов и Кулябко-Корецкий, а также русские революционеры: Г. А. Лопатин, Н. А. Морозов и, возможно, Е. О. Заславский, ру­ководитель Южнороссийского союза русских рабочих. Многие корреспонденции по соображениям конспирации печатались без Указания автора.

В передовой статье «Новый 1875 год», которой открывался первый номер этой газеты, Лавров выступил как пла­менный революционер, враг самодержавия. Статья была написана страстно, в духе решительного протеста против эксплуататорского общества. Она нацеливала читателей на самоотверженную борьбу против самодержавия за народные интересы.

В своей газете, как и в журнале, Лавров освещал международ­ное рабочее движение, деятельность немецкой социал-демокра­тии, печатал большое количество статей и корреспонденции о рабочем движении в России — от Одессы до Петербурга и от Ир­кутска до Белостока, о революционных выступлениях крестьян. В марте 1875 г. была напечатана статья, посвященная памяти Па­рижской Коммуны. Газета «Вперед!» опубликовала несколько ре­волюционных стихотворений: «Новая песня» Лаврова, «Последнее прости!» Г. А. Мачтета, «Свидание» Огарева, фельетон «Шила в мешке не утаишь» Г. Успенского и др.

Признавая заслуги Маркса в создании теории научного социа­лизма, говоря о деятельности I Интернационала, Лавров, однако, не понимал исторической роли пролетариата в борьбе за социа­лизм, не осмыслил правильно борьбы Маркса и Энгельса против анархизма и призывал бакунистов к примирению с марксистами якобы в интересах революционного движения.

Максим Горький. «На арене борьбы за правду и добро»

На рубеже нового революционного подъема в середине 90-х го­дов, когда началось массовое рабочее движение, на поприще жур­налиста-профессионала вступил М. Горький. Ранняя публицистика великого пролетарского писателя продолжала лучшие традиции ре­волюционно-демократической печати. Работая в 1895—1896 гг. в провинциальных газетах Поволжья и Юга России — в «Самарской газете», «Нижегородском листке» и «Одесских новостях», — он неизменно защищал интересы народа. Правда, в то время его ми­ровоззрение окончательно еще не сложилось; отвергая помещи­чье-буржуазный строй, Горький не видел реальных путей его за­мены. И тем не менее появление Горького в легальной печати яви­лось важным событием в русской журналистике.

«Самарская газета» представляла собой типичное либерально-буржуазное провинциальное издание. В ней были широко развер­нуты отделы хроники, обозрений (столичной и провинциальной печати, местной жизни), печатались корреспонденции, фельето­ны, беллетристика. В 90-е годы в газете сотрудничали: Н. И. Аше­шов, С. С. Гусев, Н. Г. Гарин-Михайловский, С. Г. Петров (Скита­лец). Тираж газеты составлял две-три тысячи экземпляров.

В «Очерках и набросках», к написанию которых Горький при­ступил тотчас по приезде в Самару весной 1895 г., он впервые получил возможность непосредственно обратиться к читателю и дать публичную оценку ряду явлений общественной жизни. «Очер­ки и наброски» строились главным образом на материалах про­винциальной прессы.

Почти одновременно Горький под псевдонимом Иегудиил Хламида стал вести один из самых боевых отделов газеты — фель­етон на местную тему под заглавием «Между прочим». Обыденные факты он использует для серьезного разговора по важным вопро­сам, подмечает типическое, переходит к широким социальным обобщениям. В отличие от многих провинциальных газетчиков Горь­кий не раболепствует перед фактом: он для него важен не только сам по себе, сколько в качестве повода для беседы с читателем по острым проблемам жизни. Горький глубоко верил в великую про­грессивную силу печати и рассматривал газету как «арену борьбы за правду и добро» (такое заглавие имела одна из его статей), назы­вал ее «бичом обывательской совести, благородным колоколом, вещающим только правду!».

Общий характер выступлений Горького-публициста протесту­ющий, обличительный. Его материалы свидетельствуют о глубо­ком недовольстве автора всем строем жизни помещичье-буржуазного государства. Фельетоны писателя с необычайной смелостью вскрывали многие язвы провинциальной жизни: издевательство над человеческим достоинством, бесправие женщины, дикость, бескультурье, внутреннюю пустоту жизни обывателей и пр. Боль­шое внимание уделено эксплуатации трудового народа. Не стра­шась административных и цензурных преследований, Горький ра­зоблачает самарского фабриканта Лебедева, применяющего на своей фабрике детский труд («Между прочим»). О положении рабочих говорится в зарисовках «Нечто о наборщиках», «Совсем как у нас» и др. Симпатии Горького целиком на стороне рабочих. Он радуется проявлению солидарности среди них, тяге к культуре, «зарожде­нию у некоторой части рабочей среды самосознания и сознания своих человеческих прав» (Т. 23. С. 106).

Ряд очерков и фельетонов посвящен положению крестьян. Горь­кий не идеализирует мужика, он видит его неразвитость, заби­тость, подавленное чувство человеческого достоинства и понима­ет, что в этом виноват общественный строй, обрекающий народ на бесправное, полуголодное существование. Чиновники и купцы обходятся с крестьянином грубо, обворовывают его при сделках, корыстно пользуются его безвыходным положением. Особенно воз­мущает Горького цинизм людей интеллигентных профессий — адвокатов, врачей — по отношению к простому народу («Опера­ция с мужиком», «Жена, проданная за 40 рублей»). Он осуждает нравы буржуазной провинциальной прессы, которая беды и не­счастья одних людей делает развлечением для других.

Большое место в фельетонах отводится контрастам большого капиталистического города, критике отсталости провинциальной жизни, бескультурья. Ясно выраженные симпатии Горького к рабо­чим, крестьянам и мелким служащим вызывали злобу местных зап­равил, но это не пугало его. «... Газета! Я ею доволен, она не дает спокойных дней здешней публике. Она колется, как еж. Хорошо! Хотя нужно бы, чтоб она колотила по пустым башкам, как молот», — заметил Горький в письме Короленко 15 марта 1895 г. (Т. 28. С. 8—9).

Самарские темы под пером Горького звучали социально ши­роко, далеко выходя за границы города и губернии. В фельетонах писателя, опубликованных в «Самарской газете», ясно прогляды­вает лицо всей самодержавной России.

Сама статья:

В недалеком прошлом так называлась пресса.

Борьба за правду и добро считалась ее назначением, она высоко держала знамя с благородным девизом, начертанным на нем, и если порой впадала иногда в ошибки, то они не ставились публикой в фальшь ей, прессе, группе людей, расходовавших для общества действительно горячую кровь сердца и неподдельный сок нервов.

К ее голосу прислушивались внимательно и серьезно, а не скептически улыбаясь, как прислушиваются теперь.

Теперь слушают искусственно подогретое слово обличения и думают про себя: «Ладно! Распинайся. Вижу я, что и ты прежде всего — есть хочешь!...»

И правы те, кто так думает, ибо, к сожалению, нынешний газетчик, за редкими исключениями, вполне достоин нынешнего читателя.

Он так же жаден, туподушен и бессовестно откровенен в своих поползновениях за «куском», как и его читатель.

Грустно отмечать факты, подтверждающие столь мрачный взгляд на дело, но это наша обязанность.

Минул век богатырей,

И смешались шашки;

И полезли из щелей

Мошки да букашки...

Они полезли — и вот ныне откровенно действуют в прессе. Без веры во что-либо, без бога и совести, без определенного взгляда на дело жизни, — им все равно, о чем ни писать, лишь бы выходило хлестко, лишь бы понравиться улице и, поставив ее симпатии на вид своего хозяина издателя, получить с него побольше гонорара...

Полные всякого злопыхательства и отчасти не умея излить его на явления жизни, действительно заслуживающие осуждения, отчасти из трусости не делая этого, — они или пробавляются по мелочам, или «подсиживают» своего брата-газетчика.

Зачем это нужно?

Должно быть, все для того же, чтоб понравиться хозяину, или для того, чтоб по поручению хозяина подмарать репутацию другой газеты в надежде, что этим поднимется реноме своей и увеличится подписка на нее.

Расчетец пошленький и с действительными целями прессы ничего общего не имеющий. <...>

Комментарий Есина: это небольшая статейка, но она важна, потому что там Горький выражает отношение к современной прессе, которая обуржуазилась уже, и прессе предыдущих десятилетий, когда она была более идейной, более благородной – была действительно ареной борьбы за правду и добро. А сейчас она сделалась средством наживы.

* Рекомендован Чеховский рассказ «Корреспондент» для прочтения. Очень интересно сопоставить точку зрения героя Чехова, который рассуждает о печати в 80-е годы, какой она была и какой она стала, как она изменилась под воздействием проклятой копейки и т.д. И у Горького, по существу, эта же проблема через 10 лет, уже в 90-е годы – он подтверждает точку зрения, что печать изменилась, когда усилилась капитализация, она служит капиталу в большинстве своем и перестала быть ареной борьбы за правду и добро.

Комментарий девочки:

спрашивает Плеханова, а его нет в списке

(нужно знать статью и еще провести параллель с чеховским "корреспондентом")

Комментарий второй девочки:

Меня, например, спрашивал, о произведениях Лаврова. Ещё спросил, во время какой революции усилилась деятельность Лаврова (во время Парижской Коммуны). На эти вопросы я почти ответила (не очень точно о произведениях Лаврова, т.к. Есин просил не перечислять, что он написал, а назвать конкретные, опубликованные после какого-то там года). Спрашивал, с какой периодичностью выходила "Вперёд!", кого из запрещённых там публиковали, почему из журнала переросло издание в газету. Просил сравнить Горького и Чехова в вопросе свободы журналистской братии в "На арене..." и "Корреспонденте" соответственно.)

+ Чехов, «Корреспондент»:

…Было время,- продолжал вспотевший и встревоженный Иван Никитич,было время, сударики! И теперь время хорошее, но для нашего брата, газетчика, то время лучше было, по той самой причине, что огня и правды в людях больше было. Прежде что ни писака был, то и богатырь, рыцарь без страха и упрека, мученик, страдалец и правдивый человек. А теперь? Взгляни, русская земля, на пишущих сынов твоих и устыдися! Где вы, истинные писатели, публицисты и другие ратоборцы и труженики на поприще... эк... эк... гем... гласности? Ниг-де!!! Теперь все пишут. Кто хочет, тот и пишет. У кого душа грязнее и чернее сапога моего, у кого сердце не в утробе матери, а в кузнице фабриковалось, у кого правды столько имеется, сколько у меня домов собственных, и тот дерзает теперь ступать на путь славных,- путь, принадлежащий пророкам, правдолюбцам да среброненавистникам. Судари вы мои дорогие! Путь этот нонче шире стал, да ходить по нем некому. Где таланты истинные?…

Билет 23

Газета «Русские ведомости». Направление и круг сотрудников

Объективные причины интереса в России к книге Карла Маркса «Капитал». «Отечественные записки» и «Вестник Европы» о «Капитале»

Газета «Русские ведомости». Направление и круг сотрудников

Кратко:

Среди умеренно-либеральных газет становится все авторитетнее московская газета «Русские ведомости». Защита интересов крестьян, а затем и рабочих, не выходящая, однако, за рамки государственного законодательства, устойчивые конституционные стремления, хорошая беллетристика создавали ей популярность среди русской интеллигенции (врачи, учителя, земские деятели), помогали постепенно формулировать принципы будущей кадетской партии.

В 80-е годы в газете сотрудничают: Г. Успенский, Михайловский, Короленко, революционный эмигрант П. Лавров, крупнейший русский ученый-демократ К.А. Тимирязев, академик Д.Н. Анучин, прогрессивный музыкальный критик Г.А. Ларош, репортер В.А. Гиляровский и др. Издавалась газета до 1918 г.

Полно:

Из числа либеральных изданий 70—80-х годов наиболее серьез­ной была газета «Русские ведомости». Она начала выпускаться с 1863 г. в Москве и выходила сначала три раза в неделю, а с 1869 г. — ежедневно.

Н.С. Скворцов, редактор газеты, придал ей серьезный тон. В ней принимал участие ряд либеральных профессоров Мос­ковского университета, например А. С. Посников, печатались де­мократические беллетристы Воронов, Левитов, Г. Успенский, Ко­роленко. Газета выражала взгляды умеренно-либеральной интел­лигенции, осуждавшей крайности самодержавного режима.

В 1873 г. на негласном совещании сотрудников «Русских ведо­мостей», проходившем за границей, была выработана программа издания. Ограничение власти монарха конституцией — таково глав­ное политическое требование редакции, которое она по мере воз­можности проводила в течение десятилетий.

Выступая по крестьянскому вопросу, газета считала необходи­мым добиваться ограничения податей, сложения недоимок и рас­ширения крестьянских наделов. Признано было желательным вве­сти мелкий кредит для зажиточных хозяев, чьи интересы поддер­живали «Русские ведомости», хлопотавшие о буржуазном развитии сельского хозяйства. Стремились они к смягчению законодатель­ным путем и противоречий между рабочими и предпринимателями.

Постоянство направления газеты, устойчивость взглядов ре­дакции на фоне продажности и лакейства буржуазной печати вы­зывали невольное уважение читателей. Они ценили порядочность «Русских ведомостей».

Не случайно Салтыков-Щедрин после зак­рытия «Отечественных записок» печатал там свои произведения. Редакция не побоялась принять опального писателя. «Русские ве­домости» напечатали его сказки, и в их числе «Приключение с Крамольниковым». Это произведение, повествующее о тяжелом положении демократического литератора, имеет не только био­графический характер, оно получило более широкий смысл в ус­ловиях реакции 80-х годов. Сказка заставляла современников заду­маться над своим поведением, над всем строем жизни, морально оправдывала и поддерживала людей, вставших на путь крамоль­ной борьбы против царизма.

В 1882 г. редактором «Русских ведомостей» становится В.М. Со­болевский, не изменивший направления газеты. При нем сотруд­ничали Г. Успенский, Златовратский, Чехов, Мамин-Сибиряк, Станюкович, Эртель, Плещеев, Михайловский и некоторые дру­гие демократические публицисты, в том числе и революционные эмигранты, например Лавров. Вернувшись из ссылки, Чернышев­ский счел возможным опубликовать в «Русских ведомостях» в 1885 г. одну из своих статей. На страницах газеты выступали и некоторые крупнейшие русские ученые — Л. И. Мечников, Д. Н. Анучин, а позднее, в 900-е годы, К. А. Тимирязев. В 80-е годы для укрепления отдела информации был приглашен В. А. Гиляровский.

Гиляровский пришел в газету из «Московского листка» Пасту­хова, где прошел первую выучку газетного репортера. Его пре­красное знание Москвы, окрестностей города, широкие связи с людьми, располагающими сведениями о происшествиях в городе и ближайших уездах, любознательность, смелость, оперативность, знание жизни «низов» сделали его заметной фигурой в журналис­тике 80—90-х годов.

Во время голода 1891 г. по предложению члена редколлегии Д. Н. Анучина в газете выступил Л.Н. Толстой. В это время писатель активно участвовал в помощи голодающим Рязанской губернии и все чаще обращался к публицистике. Им были подготовлены два материала для сборника газеты «Русские ведомости», который вышел под названием «Помощь голодающим» в начале 1892 г. А чуть раньше, в ноябре 1891 г., в газете была опубликована статья «Страш­ный вопрос», где публицистически остро автор разоблачал правя­щие классы, виновные в невыносимом положении массы крестьян, разоренных, ограбленных и забитых. Это было одно из первых, но далеко не последних выступлений писателя о голоде и деревне. За публикацию статьи Л. Толстого и других материалов о голоде газета получила очередное предостережение. В 1893 г. в «Русских ведомос­тях» был напечатан рассказ Горького «Емельян Пиляй».

Но наряду с этими авторами в газете участвовали философ-идеалист Вл. Соловьев, враг марксизма профессор Кареев, с кото­рым пришлось бороться Плеханову, либеральные публицисты Кизеветтер, Гольцев, Струве, Чичерин, Воронцов.

Газета всегда подчеркивала свою беспартийность и очень гор­дилась тем, что она печатает литераторов разных направлений, но беспартийной от этого не становилась: она являлась органом ли­беральной буржуазии.

Комментарий девочки:

спрашивает доп. вопросы про имена, даже кто случайно оказался редактором в опред. промежутке... позицию, экономическую: хотели для рабочих больше земли и т.д.

Комментарий Есина:

лучшая наша либеральная газета, профессорская московская

Объективные причины интереса в России к книге Карла Маркса «Капитал». «Отечественные записки» и «Вестник Европы» о «Капитале»

Возникновение рабочего класса в стране было отмечено жур­налом, однако «рабочий вопрос» не был для него главным. Михай­ловский, например, в статье, посвященной съезду русских про­мышленников (1872. № 8), подменил его крестьянским вопросом, утверждая, что в России рабочие — те же крестьяне. Это было ошибочное представление. Не сознавая революционной роли про­летариата, народники возлагали все свои надежды на русское кре­стьянство с его патриархальной общинностью.

На страницах «Отечественных записок» известное внимание было уделено экономической теории марксизма. Журнал в 1872 г. устами Михайловского приветствовал выход русского перевода первого тома «Капитала», а до этого в журнале не раз использова­лись материалы немецкого издания в статьях Елисеева, Покров­ского и других («Плутократия и ее основы», «Что такое рабочий день?»). В 1877 г. журнал вел полемику с буржуазными экономиста­ми, либеральными публицистами (Ю. Жуковский, Б. Чичерин) по поводу первого тома «Капитала». Однако защита авторитета Марк­са и в «Отечественных записках» 70-х годов велась весьма своеоб­разно, поскольку публицисты журнала (Михайловский, Зибер) сами не поняли историко-философской концепции автора.

Внимательно следивший за распространением своей книги в России и полемикой вокруг нее, Маркс в конце 1877 г. написал письмо в редакцию «Отечественных записок». Он подверг принци­пиальной критике некоторые высказывания Михайловского и про­тестовал против попытки приписать учению о капиталистической формации и законах ее развития значение какой-то «универсаль­ной отмычки», с помощью которой можно пытаться разрешить все вопросы исторического развития и на этом основании оспо­рить учение о капитале и его применимости к России. Маркс по­лагал, что Россия после 1861 г. пошла по пути капиталистического развития и не минует тех противоречий, которые пережил капи­талистический Запад, хотя и не отрицал в принципе теоретиче­cкой возможности, при известных исторических условиях, пере­хода отдельной страны к социализму, минуя капитализм.

Письмо это было найдено и отослано в Россию Энгельсом уже после смерти Маркса. Оно долгое время ходило в рукописных ко­пиях с французского оригинала, а затем, переведенное на рус­ский язык, появилось в «Вестнике "Народной воли"» (Женева, 1886. № 5). Позднее его перепечатал выходивший в России журнал «Юридический вестник» (1888, №10). Письмо произвело большое впечатление на русских читателей (см.: Успенский Г. Горький уп­рек)¹⁰, но было умышленно неверно истолковано народниками, которые в конце 80-х годов уже открыто стали на путь борьбы с русскими социал-демократами и марксизмом.

В 1882—1883 гт. с изложением экономической теории К. Маркса на страницах журнала «Отечественные записки» выступил Г. В. Пле­ханов (псевдоним — Валентинов) в статьях «Новое направление в области политической экономии» (1882. № 5, 6) и «Экономиче­ская теория Карла Родбертуса-Ягецова» (1883. № 9, 10).

Статья о Родбертусе впервые в нашей журналистике дает в ос­новном верную оценку не только экономической стороны учения К. Маркса, но и его историко-философских взглядов. Опубликова­ние этой работы совпало с организацией Плехановым за рубежом русской марксистской группы «Освобождение труда». Однако этот факт ни в коей мере не говорит о желании журнала пропагандиро­вать марксизм. В значительной степени появление статей Плехано­ва было вызвано интересами полемики и для направления журна­ла в 80-е годы не является показательным.

Комментарий Есина:

Другие книги Маркса не пользовались такой популярностью, а вот первый том «Капитала» была горячая книга, которую считали обязательной для чтения русские интеллигенты.

Поэтому когда «Русское богатство» начали К. и Михайловский издавать, они начали с критики марксизма. Какой он, марксизм. Причем, очень тонко подошли – начали с критики легального марксизма и такого, ортодоксального (не Плехановского марксизма, а марксизма Струве, Бердяева – вот, они были тогда легальными марксистами, они рассуждали о марксизме, о путях развития страны и т.д.) И в марксизме для них было самое главное, что он был защитой для развития капитализма. Они, Струве особенно, все выступали за марксизм, потому что марксизм предписывал капиталистический путь развития. Такой был расклад, так трактовалось это учение. А когда в нем более глубоко разобрались, все встало на свои места. И это все отразилось в журналистике.

+

«Капитал» Маркса был написан в конце 60 гг. на немецком языке и русские люди его прочитали. У нас ведь еще с пушкинских времен Онегин читал [немецкие книги]. Русские интеллигенты следили за экономической мыслью в Европе. И поэтому когда эта книга вышла у нас, были люди, которые сумели с этой книгой на немецком языке познакомиться. И взялись переводить. Причем, парадоксально, что взялись переводить народники. Народники, это Даниэльсон, Лопатин. Это люди, которые, в общем-то, скоро стали врагами марксизму, отвергали его. Вот такой исторический парадокс. Они перевели эту книгу Маркса на русский язык. Она вышла по инициации Даниэльсона (Николай-он - его псевдоним), который подыскивал издателя и переводчика. Это был народник. А начинал перевод Лопатин, человек еще эпохи Чернышевского. Многие наши народники до эмиграции были лично знакомы и с Марксом, и Энгельсом. И вот, когда Лопатин начинал переводить «Капитал», там была очень сложная терминология, и он консультировался с Марксом, как лучше перевести эти понятия на русский язык. Поэтому русский перевод «Капитала» Маркса считается лучшим иностранным переводом. Русский перевод был первым переводом, после русского перевода появился перевод на французский язык, на английский язык. Маркс был несколько удивлен, поражен, и что вот так быстро перевели его книгу и издали, она быстро продавалась, тираж 3 тысячи моментально разошелся в России. Так что это было несколько необычным, неожиданным явлением. Вы должны понимать, что после 61 года будет развиваться капитализм в России, капиталистические отношения.

И вот в этих условиях, когда появилась новая книга, которая трактовала о этом новом экономическом укладе, капитализме, конечно, было интересно познакомиться с этой книгой. Не было в европейской литературе книги, которая бы так подробно разложила по полочкам весь капиталистический мир, капиталистическую формацию. И народникам, когда они знакомились с книгой, страшно понравилось то, что у Маркса дается жуткая критика капиталистических отношений, серьезная, аргументированная критика капитализму. Народники не хотели в России развития капитализма, они мечтали о социализме, сразу минуя капитализм. Это один из постулатов народников. И вот они перевели эту книгу, чтобы лишний раз русские люди ее прочитали и убедились, какой капитализм плохой, что надо без него нам жить. А то, что там есть идеи пролетариата, социалистической революции – это сразу до них не дошло. А потом, когда они немножко разобрались во всех этих делах, когда прочитали эту книгу повнимательнее, уже в русском переводе (в 72 году вышел перевод на русский язык), тогда уже стали критиковать марксистов, стали бороться с марксизмом. Ранняя биография Ленина сводится к борьбе против народников. Вот такая была общая раскладка. Был объективный повод для интереса именно к этой книге Маркса. У нас долго не переводили другие труды Маркса, Энгельса, а вот эту книгу перевели моментально, потому что она оказалась очень интересной для русского общества. И вот в 72 году, когда вышел русский перевод, вся пресса, абсолютно вся – и демократическая, и либеральные журналы – писали, рекомендовали эту книгу своим читателям, все дают положительные отзывы, это было единодушно. Были приглашены во многие журналы (в «Отечественные записки», в «Вестник Европы» крупные профессора-экономисты русские, которые выступали со статьями и на все лады расхваливали эту книгу – конечно не как политическую, но как экономическую, как трактующую правила экономики. Это было единодушно в 72 году.

А вот уже через три года, тот же журнал «Вестник Европы», либеральный журнал, выступил с резкой критикой книги Маркса, так как она якобы и недостаточно научная, что это перепевы гегельянства, что в ней нет никакого интереса. В общем, критика была несколько огульная, но очень резкая критика этой книги. Это либеральный журнал.

И вот в этих условиях защищать Маркса выступают «Отечественные записки», демократический журнал, и выступает Михайловский с такой статьей, я бы сказал, с явно задиристым названием: «Карл Маркс перед судом господина Юлия Жуковского». С иронией такой. И он там в этой статье пишет, что Маркс – это почтенный ученый, серьезный человек, авторитет европейских стран и что он заслуживает всяческого уважения, и т.д. и нельзя так подходить к его книге. Но рассуждая о теории Маркса, он делает одну подтасовку - неумышленную, видимо. Он считает, что Маркс, марксисты настаивают на том, что по этой схеме, которая обрисована там - схеме капитализма - будут развиваться все остальные страны. И он проводит идею, что Маркс создал какую-то догматическую теорию, догму какую-то создал. Якобы марксисты настаивают, что эта теория развития капитализма вплоть до пролетарской революции – это такая догматическая теория, которая приписывается всем народам во все времена.

И вот это обстоятельство заставило Маркса написать письмо в редакцию «Отечественных записок». Он не отвечает «Вестнику Европы»: ему сообщили русские корреспонденты, что в «Вестнике Европы» против Вас большая статья. Он отвечает, что такого рода статей начитался в европейской литературе, это ему не интересно. А вот статья Михайловского его конечно задела. И он садится писать письмо. Это письмо – единственный документ, связывающий Маркса с русской журналистикой. Дело вот в чем. Все-таки Маркс его долго писал. Писал на французском языке, так как знал, что русские люди французский знают, может быть даже лучше, чем другие языки. И не отослал при жизни. Рукопись этого письма нашел Энгельс в 1883 году после смерти Маркса. 10 лет оно пролежало в столе и потом только оно стало известно (сначала напечатано в Германии, потом в России напечатали). Ну, может быть, Маркс хотел сделать его более прозрачным, ясным, потому что оно написано довольно-таки сложно. И там композиция довольно-таки сложная. Но суть этого письма заключается вот в чем. Маркс в начале дает там какие-то оценки Чернышевскому, другим русским мыслителям. А потом он говорит о том, что его было бы «слишком лестно и слишком постыдно», если бы он претендовал на создание такой теории. Я не создавал универсальной теории. Я дал только очерк капитализма в таком виде, в каком он при мне развивался в Англии и в других капиталистических странах. И он пишет в этом письме знаменитую фразу, которая потом будет повторяться «Марксизм – не отмычка». Причем пишет «отмычка» русскими буквами, чтобы перевод был абсолютно точным, чтобы не перевели как-нибудь не так. Это очень важно, потому что Маркс понимал, чувствовал, что Михайловский приписывает ему догматический взгляд, представляет марксисткою теорию как догму. И это ему было очень неприятно. И вот он решил это разъяснить русским людям. И он понимал, что Михайловского больше всего беспокоит разорение крестьянства. Капитализм, прежде всего, крестьянство разоряет: нужны свободные рабочие руки в промышленности, разоряется крестьянство, деклассируется и т.д. И вот он там приводит несколько примеров исторических, из истории древнего Рима, когда аналогичный процесс происходил, но в другое историческое время. Там тоже свободные земледельцы колоны были разорены, у них была земля отнята. И что, там родился пролетариат? Нет, там родился лютый пролетариат. А выросло потом на этой базе рабовладельческое общество. И никакого ни социализма, ни коммунизма не было. Значит, его теория применима не ко всем временам, не ко всем народам. Он там еще приводит несколько примеров. Там очень много рассуждений, что в силу его осведомленности (а Маркс в это время русский язык изучал, Щедрина читать начинал) в России после 61 года развиваются капиталистические отношения. Вы там конечно лучше сами знаете, но вы посмотрите. Мне кажется, что раз Россия уже встала на путь капитализма, то она уже дальше будет развивать эту формацию. Но чтобы лишний раз доказать, что его теория не догматическая, он там делает такую оговорку, что, возможно, Россия в 61 первом году могла сразу перейти к более справедливому общественному устройству, не к капитализму (ну, к социализму). А сейчас уже ясно, что она не сможет этого сделать, но тогда в 61 году (он имеет в виду идею Чернышевского, революцию, о которой думал Чернышевский). Это оговорка. Это условно сказано – возможно, Россия могла имеет такую судьбу.

И конечно, когда это письмо стало известно в России - уже в 80 гг, когда капитализм развивался уже совершенно открыто - народники все равно ухватились за эту оговорку, что мол смотрите: Маркс поддерживает нашу точку зрения, что Россия может миновать капитализм, она могла миновать капитализм. Они начали спекулировать на этом.

Глеб Успенский как человек очень чуткий к таким вещам - общественной жизни, развитию жизни в стране, он перечитал это письмо. И он пишет статью небольшую под названием «Горький упрек». Как это понимать? Что вот теперь в 80 годы письмо Маркса для нас, русских интеллигентов, звучит горьким упреком. Оказывается, было наше дело, да сплыло! И что нам теперь рассуждать о каком-то особом пути развития через общину к социализму и т.д., когда капитализм проел не только городскую, но и всю деревенскую жизнь?! Куда теперь от него деваться? Ничего мы теперь не сделаем. Мы будем развиваться тем же путем, которым развивалась Европа. Вот так он заключает свою статью, что это письмо звучит горьким упреком, что ничего сделать не смогли в свое время, а теперь уже ничего сделать нельзя, и нечего после драки махать кулаками. Любопытный очень очерк, который говорит о реакции честного журналиста на это вот письмо. Так что этот очерк стоит прочитать, он маленький, всего две странички. И в этом отношении очень показательный.

+

Из обзорной лекции:

Вообще есть такой вопрос, или вы должны понимать просто вот какую вещь.

Мы говорим о письме Маркса в редакцию «Отечественных записок»…?23:33-23:36?...

Первый том Капитала имел очень большую прессу, он очень волновал русскую публику, много писали журналисты об этом, по-разному писали. Но надо понимать, что мы не потому обращаем на это внимание, что вот мы были когда-то марксистами или там социалистами, а потому что это была объективная реальность. Дело в том, что не было в европейской литературе более серьезного труда, который бы характеризовал капиталистическую формацию. А русские интеллигенты, русское общество после реформы в 61 году долго ломало голову, будет ли в России капитализм, каким он будет, как он будет развиваться. Это была насущная задача. И поэтому неудивительно, что все бросились читать эту книгу. Читали ее в немецком издании, русский перевод был первым переводом книги на иностранный язык, что очень удивило Маркса. И перевод был блестящим, потому что Лопатин начинал перевод, живя в Лондоне, и он консультировался непосредственно с Марксом по поводу точности отдельных формулировок, отдельных понятий и т.д. поэтому русский перевод наиболее близок и точен к немецкому оригиналу – это все отмечают. И очень любопытно, что и первыми пропагандистами, и первыми переводчиками «Капитала» оказались народники, враги марксизма в будущем. Почему? – Да потому, что они и вся публика в 70-80-е годы читали «Капитал» для того, чтобы убедиться в том, какой плохой капитализм. Там масса была примеров: детский труд, женский труд, эксплуатация, прибавочная стоимость и т.д. Там весь механизм капиталистической эксплуатации был раскрыт. И вот это жутко не нравилось русскому народу. Они видели в этом подспорье их убеждениям, что в России нужно избежать капитализма. Они для этого переводили. А то, что там народная идея пролетарской революции, то, что только пролетариат способен создать капиталистический строй, они не сразу додумались: в России не было рабочего класса. И когда они уже докопались до этого, они стали врагами марксизма – самыми длительными и упорными, очень много сил потратили, чтобы полемизировать. Тогда эта тема была злобой дня. Поэтому надо к этому отнестись внимательно. Там даже есть такой вопрос: «Причины интереса к книге Маркса «Капитал» в России». Другие книги Маркса не пользовались такой популярностью, а вот первый том «Капитала» была горячая книга, которую считали обязательной для чтения русские интеллигенты.

Поэтому когда «Русское богатство» начали Короленко и Михайловский издавать, они начали с критики марксизма. Какой он, марксизм. Причем, очень тонко подошли – начали с критики легального марксизма и такого, ортодоксального (не Плехановского марксизма, а марксизма Струве, ?27:20-27:24?, Бердяева – вот, они были тогда легальными марксистами, они рассуждали о марксизме, о путях развития страны и т.д. И в марксизме для них было самое главное, что он был защитой для развития капитализма. Они, Струве особенно, все выступали за марксизм, потому что марксизм предписывал капиталистический путь развития. Такой был расклад, так трактовалось это учение. А когда в нем более глубоко разобрались, все встало на свои места. И это все отразилось в журналистике.

Билет 23 (?)