19. Непосредственность художественного восприятия мира в лирике а.А. Фета («На заре ты ее не буди...», «Вечер» «Как беден наш язык!..» и др.)

Афанасий Фет - поэт «вечных ценностей» и «абсолютной красоты», основатель новых поэтических жанров – песни и лирической миниатюры - был представителем плеяды поэтов, которые в своём творчестве отрешались от действительности и воспевали только вечные темы Главным предметом изображения Фета стал мир, в котором «красота природы разлита по всему мирозданию» и своим покоящимся совершенством противопоставлена «низкому», полному бессмысленной суеты, бытию. В его художественном мире всё гармонично, мерно, уравновешенно. Лирический герой в поэзии Фета – это образ того героя, переживания, мысли и чувства которого отражены в произведении. Его характер зависит от мироощущения поэта. Мне кажется, что это поэтическое спокойствие компенсировало полную противоречий реальную жизнь автора. Ещё Тургенев противопоставлял Фету, «великому поэту», помещика и публициста Шишкина, «закоренелого и остервенелого крепостника, консерватора и поручика старого закала». Возможно, именно поэтому с такой чуткостью воспринимаем мы «лирическую дерзость» автора стихотворения «Ель рукавом мне тропинку завесила». Так в чём же выражалась эта дерзость? Как и в большинстве других своих произведений, автор рисует перед читателями неподвижную, на первый взгляд, картину,

уловив её сиюминутное состояние. Это всё то же, переходящее из одного стихотворения в другое, стремление Фета передать красоту мгновения, запечатлеть его в своих стихах. Как же создаётся прекрасный образ? Первые две строки каждой строфы – назывные предложения и предложения с однородными членами. Это позволяет читателю

увидеть нарисованную картину, полюбоваться её неповторимой красотой. Две последние строчки – эмоциональный отклик на увиденное. Настроение лирического героя созвучно состоянию природы. Оттого такую важную роль в стихотворении имеют музыкальные средства воздействия на читателя: ритм, звукоподражание ,

построфный рисунок. Ветер – смысловая динамика в первой части стихотворения, потому оправдана аллитерация (обилие шипящих и свистящих звуков, передающих движение ветра – Всё гудёт и колышется // Листья кружатся у ног).А дактиль – этот особенный песенный ритм стиха, необычно сочетающий длинные и короткие строки и ударение в конце каждой второй строки. (В лесу одному// Я не пойму; Листья кружатся у ног // Тонко взывающий рог, Мёртвые что мне листы// Нежно приветствуешь ты!) Настроение, которое вызывает увиденная картина, точно определить невозможно. Ощущения смутные, отсюда глагол «не пойму», который часто встречается и в других стихотворениях поэта. Само состояние противоречиво: «шумно, и жутко, и грустно, и весело». Герой будто растворяется в мире природы, погружается в её таинственные глубины, старается понять прекрасную душу природы». Возникающее в шуме ветра смятение развеивается во второй части стихотворения под звуки людского присутствия «тонко взывающий рог», «зов глашатая медного». Меняется и настроение лирического героя – два

восклицательных предложения («Сладостен зов мне глашатая медного!» и «Мёртвые что мне листы!»)свидетельствуют об этом.

А инверсия («неожиданно слышится», «странника бедного») помогает обратить внимание на слова, которые, по мнению автора, несут наибольшую смысловую нагрузку. Метафора «Ель рукавом мне тропинку завесила» рассказывает о том, что лирический герой очеловечивает природу, видит её прекрасную душу, и мы понимаем, как ель материнской рукой затронула струны души автора, и чувство очищения, радости бытия, душевного трепета и волнения передаётся с книжной страницы. Таким образом, в стихотворении Фета мир природы и человеческих эмоций сливаются, создавая неповторимое явление русской поэзии. Автор, изображая своего героя в момент наибольшего эмоционального напряжения, показывает работу человеческой души на фоне прекрасного мгновения природы, что заставляет ещё раз задуматься о том, что человек – песчинка в океане, который называется «Вселенная».

19. Роман Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание», постановка и решение в нем проблем нравственного выбора и ответственности человека за судьбы мира. Раскольников и его теория преступления. Сущность «наказания» заблудшей личности и ее путь к духовному возрождению в романе Ф.М. Достоевского «Преступление и наказание».

Главным героем романа "Преступление и наказание" является Родион Раскольников, отзывчивый, добрый по натуре человек, который тяжело переживает чужую боль и всегда помогает людям, даже если ставит под угрозу свое дальнейшее существование. Он умен, талантлив, терпелив, но, вместе с тем горд, малообщителен и очень одинок.

Что же заставило, что побудило этого доброго, умного, бескорыстного человека пойти на убийство, совершить тяжкий грех? Кажется, у такого человека и мотива к убийству никогда не будет. Но постоянно уязвляемая гордость Раскольникова мучает его, и тогда он решается на убийство, чтобы бросить вызов окружающим и доказать себе, что он не "тварь дрожащая", а "право имеет".

Этот человек много вытерпел и перестрадал. Раскольников был беден, и его гордость была задета тем, что он питался объедками, прятался от хозяйки, которой долго не платил за свою убогую каморку. В нищенской комнате и родилась чудовищная теория преступления. Автор тщательно описывает ее зарождение. Раскольников спрашивает себя: "Тварь ли я дрожащая или право имею?" Он долго размышляет, к какому разряду людей принадлежит сам, однако после совершенного преступления вдруг осознает, что не соответствует своей теории, так как совесть не дает ему покоя.

Достоевский, разумеется, не согласен с философией своего героя, и заставляет его самого в ней разубедиться. Рассматривая с христианской точки зрения преступление Раскольникова, автор выделяет в нем в первую очередь факт преступления нравственных законов, а не юридических. Родион Раскольников – человек, по христианским понятиям, глубоко грешный. Имеется в виду не грех убийства, а гордыня, нелюбовь к людям, мысль о том, что все – "твари дрожащие", а он, возможно, "право имеющий", избранный.

Как же Раскольников смог постичь ошибочность собственной теории и возродиться к новой жизни? Безусловно, он совершил преступление, жестокое преступление, но разве он не страдает из-за этого? Раскольников становится жертвой своего преступления: "Я себя убил, а не старушонку". Хотя, согласно морали, убитая старушонка, вызывающая чувство страха и отвращения, тоже имела право на жизнь, однако жизнь ее ничего не стоила. "Это была крошечная, сухая старушонка, лет шестидесяти, с вострыми и злыми глазками, с маленьким вострым носом и простоволосая", – вот так ее описывает Достоевский. Согласитесь, очень похожа на пушкинскую "Пиковую даму".

Раскольников пришел к убеждению, что "на общих весах жизнь этой чахоточной, глупой и злой старушонки" значит "не более как жизнь вши", поэтому он решил избавить окружающих от безжалостной старухи. Но он не задумывается над тем, что одно преступление влечет за собой другое, независимо от того, какого человека убили, "тварь ли дрожащую" или "право имеющего". Так случилось и с Раскольниковым. Убив никчемную старуху, он лишил жизни человека, который вызывает у читателя жалость и по сути ни в чем не провинился перед человечеством.

Итак, мы видим, что Раскольников – это не просто преступник, а жертва своего же преступления. Душа его болела, отчего он никак не мог оправиться, пока не нашел в мире человека, способного понять его и помочь. Именно с появлением Сони в Раскольникове побеждает чувство жалости. Жалость охватывает его при мысли, что он "пришел мучить" Соню; он не хочет страдания, но хочет счастья. Особенно его поражает смирение, с которым она от него принимает страдание: "После службы Раскольников подошел к Соне, та вдруг взяла его за обе руки и приклонила к его плечу голову. Этот короткий жест поразил Раскольникова недоумением, даже странно было: "Как? Ни малейшего омерзения к нему, ни малейшего содрогания в ее руке! Это уж была какая-то бесконечность собственного уничижения… Ему стало ужасно тяжело".

В сущности, отношение Сони к Раскольникову – это отношение Бога к человеку, т.е. всепрощение. Соня жалеет Раскольникова и именно поэтому прощает ему. Она вернула Родиона к истине, направила его на верный путь, помогла увидеть мир в иных цветах. Это и помогло Раскольникову обрести веру.

Вся жизнь Сони Мармеладовой является самопожертвованием. Силой своей любви, способностью претерпеть любые муки она возвышает Раскольникова до себя, помогает ему превозмочь самого себя и воскреснуть. Эта героиня олицетворяет начало жалости для Раскольникова: "…Он вдруг увидел, что это приниженное существо до того уже принижено, что ему вдруг стало жалко. Когда же она сделала было движение убежать от страха, в нем что-то как бы перевернулось".

Достоевский изначально признает абсолютность человеческого "я", духовное достоинство и свободу всякого, даже самого забитого и ничтожного человека. Это достоинство проявляется в смирении перед страданием, посылаемым Богом. "Благодарю тебя, боже, за все, и за гнев твой, и за милость твою!" – восклицает один из героев "Униженных и оскорбленных".

Достоевскому открылась способность слабого человека на духовный подвиг. "Не убий", – гласит заповедь Христа. "Возлюби ближнего твоего, как самого себя", и тогда тебе, как и Раскольникову, откроется истина, познать которую можно только пройдя через страдания и лишения. Любить людей можно только веруя в их преображение, веруя в Бога. Чтобы можно было любить людей, они должны стать, как Бог, чистыми, преисполненными милосердия. "Душа хочет любить только прекрасное", и люди должны стать прекрасными, все уродливое в них должно уничтожиться.

Для Достоевского, человека глубоко религиозного, смысл жизни заключался в постижении христианских идеалов любви к ближнему. И роман Достоевского "Преступление и наказание" – это произведение, в котором религия – вера – является способом разрешения нравственных проблем. Писатель показал человеческую душу, прошедшую страшный путь, но через ошибки и страдания все же пришедшую к постижению истины и любви. Достоевский утверждает, что у человека всегда остается этот нравственный выбор, но он никогда не дается легкой ценой.

Теория Раскольникова

Главная идея теории Раскольникова - право исключительного человека ради блага человечества преступать через общепринятые нормы человеческого поведения, нормы нравственности, «задвигать» эти нормы. Раскольников утверждает «…я вовсе не настаиваю, чтобы необыкновенные люди непременно должны и обязаны были творить всегда всякие бесчинства… Я просто-напросто намекнул, что необыкновенный человек имеет право… то есть не официальное право, а сам имеет право разрешить своей совести перешагнуть… через иные препятствия, и единственно в том случае, если исполнение его идеи (иногда спасительной, может быть для всего человечества) того потребует».

В своем рассуждении Раскольников не беспочвенен. Достоевский позволяет своему персонажу привести все возможные доводы; писатель ничего не хочет прикрыть или утаить, не желает облегчения в решении поставленной проблемы. Главный довод Раскольникова - история, свидетельствующая о сочетании реформаторства, безнравственности, преступании реформаторами норм нравственности во имя реализации своих идей. Реальное существование такого сочетания, ненаказуемость его, неосуждаемость его людьми, отсутствие нравственной оценки действий подобных реформаторов - вот аргументы Раскольникова. Раз ненаказуемость, значит дозволенность, но дозволенность не для всех - для всех необходимы обычные нормы нравственности - а только для избранных, которым позволено то, что не разрешено обычным людям. Раскольников поясняет смысл своей теории: «…я развиваю в моей статье. Что все …ну, например, хоть законодатели и установители человечества, начиная с древнейших, продолжая Ликургами, Солонами, Магометами, Наполеонами и так далее, все до единого были преступники, уже тем одним, что, давая новый закон, тем самым нарушали древний, свято чтимый обществом и от своих отцов перешедший, и, уж конечно, не останавливались и перед кровью, если только кровь (иногда совсем невинная и доблестно пролитая за древний закон) могла им помочь. Замечательно даже, что большая часть этих благодетелей и установителей человечества были особенно страшные кровопроливцы ».

Раскольников формирует исторический закон: всё выдающееся для своего свершения допускает любые средства, более того, не может не совершаться, сопровождаясь преступлениями против нравственности. Нормы нравственности не для выдающихся людей, не для устроителей общественной жизни, а только для обычных - для них они безусловны и обязательны. Первые двигают мир и ведут его к цели, вторые сохраняют мир и приумножают его численно. Выведенный Раскольниковым закон комментирует и поясняет следователь Порфирий Петрович, доводя рассуждения автора до предельной ясности: «все люди как-то разделяются на «обыкновенных» и «необыкновенных». «Обыкновенные» должны жить в послушании и не имеют права переступать закона, потому что они, видите ли, обыкновенные. А «необыкновенные» имеют право делать всякие преступления и всячески преступать закон, собственно потому, что они необыкновенные». Итак есть принцип: прогресс и преступление неразрывно связанны. Раскольников свои поступком - убийством старухи-процентщицы ради, как он считает, денег для сестры и матери, близких и любимых людей, проверяет себя в роли необыкновенного человека. На самом деле проверяется сама идея - это главное.

Проблема доведена в романе до предельной остроты: вредная, воплощающая зло, старуха-процентщица, ничем не оправдывающая своего существования, не вызывающая никаких симпатий, с одной стороны, а с другой - просвещенный, бескорыстный, заботящийся не о личном благе, а о своих ближних, Раскольников, не убийца по своей природе. Он - человек способный любить и быть любимым. Таким образом, в противостоянии обыкновенный - необыкновенный человек место обыкновенного занимает совсем уж никчемная личность, а в роли преступника далеко не злодей.

Главное в том, что убийство ввергло Раскольникова в непрекращающуюся трагедию, которая была неминуема, поскольку произошло убийство - это высшее проявление нарушения закона и нравственности, причем это убийство по намерению, заранее допускаемое, оправдываемое самим убийцей.

Убийством «по совести» называется у Достоевского преступление, разрешение которого дается собственной совестью человека, убежденного в том, что существуют люди, которые имеют право распоряжаться чужой жизнью, могут решать за других, жить им или не жить, и люди, которыми можно безгранично распоряжаться. Причем таких людей по убеждению Раскольникова (строго говоря, и не людей вовсе, а в своей массе материала для истории) большинство, так что урон, исходя из строгих расчетов при жестоком обращении с ними, невелик, тогда как необыкновенных людей, которым все разрешено по совести, - очень мало, один из ста тысяч, а гениальных и вовсе единицы. Велик соблазн, показывает Достоевский, назвать себя именно таким, необыкновенным, каких можно перечислить по пальцам!