3. Права женщины в средневековом обществе

Положение женщины в средневековом социуме определялось и регулировалось существовавшим правом. Как известно, в этот период истории уровень правовой регуляции социальной жизни был высок, "существование признавалось лишь за тем, что обладало правовым статусом". Тем не менее, оговоримся, законодательство, особенно в эпоху раннего средневековья, не полностью отра¬жало действительное положение женщины в обще¬стве; реальные возможности наследовать имущество, заниматься экономической деятельностью, влиять на политическую ситуацию в стране были гораздо шире, нежели это было установлено юридическими нор¬мами.

Сделаем еще одну оговорку. Сословная иерархия, существовавшая в средневековом обществе, касалась и женщин. Социальный статус женщины, как и статус мужчины, определялся рождением. Считалось, что в жилах знати течет кровь иная, чем, например, у крестьянина; женщина же разделяла статус отца и мужа, и потому мужчины низкого происхождения должны были проявлять уважение к женщине более высокого социального статуса. И все же между статусом знатных и незнатных мужчин дистанция была гораздо больше, чем между статусом знатных и незнатных женщин.

Достаточно полную и достоверную картину

юридического положения женщины в раннее средневековье можно нарисовать, опираясь на варварские правды — своды законов обычного права, функционировавшие в варварских королевствах Ев¬ропы.

Статус женщины, который прослеживается по этим сводам законов, был довольно высоким, что отразилось, в частности, в величине вергельда, назначавшегося за ее убийство. Варварские правды предусматривали особое наказание за ущерб женщине в детородном возрасте, причем данная норма защищала не только свободную, но и рабыню. Это было связано с тем, что общество высоко ценило способность женщины рожать наследников. Так, по Салической правде вергельд за убийство девушки равнялся штрафу за убийство взрослого мужчины; в случае же если пострадавшая находилась в детородном возрасте, сумма вергельда утраивалась. Алеманнская правда предусматривала двойные штрафы за различный ущерб, нанесенный женщине, в том числе и за ее ограбление. Наказание виновному в том, что у беременной женщины случился выкидыш, удваивалось, если погибший ребенок был женского пола.

Но наиболее показательным для оценки статуса женщины в раннее средневековье можно считать порядок наследования. В первоначальной редакции Салической правды зафиксировано, что земельное наследство переходит лишь по мужской линии; дочери же из наследования земли исключались. Движимость могла наследоваться и женщинами, но преимущество оставалось за мужчинами. Эдикт короля Хильперика (561—584) скорректировал эту норму и разрешил наследовать землю дочерям (при отсутствии наследников-сыновей) и сестрам (при отсутствии детей и братьев умершего); аналогичная норма существовала в других варварских сводах законов — в Бургундской, Алеманнской, Рипуанской, Баварской правдах.

По Вестготской правде дочери были совершенно равноправны с сыновьями в вопросе наследования; жена обладала широкими правами в опекунстве над детьми и в управлении собственностью, как добрачной, так и совместной. В большинстве прочих варварских законодательств предусматривалось, что после замужества женщина теряет контроль над собственностью, передавая ее мужу. Наиболее же серьезно имущественные права женщины ограничивались в Ломбардской правде, согласно нормам которой все вопросы жена могла решать только с позволения ближайших родственников-мужчин; тем не менее, и здесь отцам предоставляется право отдать треть собственности дочерям.

Развитие феодализма способствовало постепенному ухудшению статуса женщины; особенно быстро этот процесс происходит с XI века, когда женщины все больше вытесняются из публичной сферы в приватную, а в общественной жизни все явственнее доминируют мужчины.

Причин этого было несколько. Во-первых, вытеснение варварского законодательства возрож¬дающимся римским правом, одним из важных принципов которого была практически неограниченная власть в семье ее главы, pater familias, привело к укреплению приоритета наследования по мужской линии. Негативные последствия для женщины имела и проходившая параллельно так называемая "семейная революция", укрепление семейной собственности, следствием которой был усилившийся контроль за земельными ресурсами с тем, чтобы собственность концентрировалась внутри семьи, а не уходила вместе с приданым.

Во-вторых, сама бенефициальная система предполагала владение землей при условии выполне¬ния феодальных служб; между тем обеспечить судебную, фискальную и особенно военную службу с земельного владения мужчине, безусловно, было легче, чем женщине.

В-третьих, вытеснению женщин в приватную сферу способствовало перемещение центров образования из монастырей в университеты, куда был закрыт доступ женщине, что существенно ограничило возможности для ее интеллектуального роста.

Наконец, движение за реформы церкви, в первую очередь требование целибата для священников, шло параллельно с утверждением представлений о женщине как о несовершенном создании, которое погубило человечество, препятствует его спасению и отвлекает от служения Богу.

В период высокого средневековья развивалось параллельно несколько систем права: каноническое, или церковное, право; королевское право; манориальное, или сеньориальное, право; иногда применялось и обычное право. Наиболее распространен¬ной была ситуация, когда в различных судах даже в пределах одного региона применялось различное право. Между отношением к женщине в каноническом и в светском законодательстве были существенные различия.

В светском законодательстве существовали серьез¬ные ограничения дееспособности женщин и в социальной, и в экономической сферах. Что касается первой, то женщине официально запрещалось быть чиновником, назначенным или выбранным должностным лицом в органах центральной, сеньориальной, коммунальной власти, в органах общинного самоуправления — таким образом, она исключалась из процесса управления государством на всех уровнях.

В каноническом праве также говорилось: «Совершенно ясно, что жёны должны повиноваться своим мужьям и быть им почти слугами». Даже добрейший префект Парижа в XVI веке наказывал своей жене «вести себя подобно собаке, которая всем сердцем и глазами устремлена на своего хозяина; и даже когда хозяин наказывает её и кидает в неё камни, собака, виляя хвостом, всюду следует за ним…жена должна всегда испытывать к своему мужу чувство искренней и безусловной любви».

Горожанки, которые занимались ремеслом и играли важную роль в экономической жизни средневекового города, были лишены права избирать и быть избранными в органы городского самоуправления; то же можно сказать об аристократках и крестьянках. Женщина не имела права поступать на военную службу, исполнять обязанности священника, быть врачом, адвокатом, судьей или заниматься любой другой работой, требующей университетского диплома.

Женщина была ограничена и в своих экономических и социальных правах. Женщины не могли быть священниками. Они могли наследовать титулы, но никогда английские баронессы и аббатисы не заседали в парламенте.

Восстанавливая картину положения женщины в социальной сфере, необходимо принимать во внимание и то обстоятельство, что статус замужней женщины и женщины одинокой (незамужней или вдовы) существенно различался.

Если женщина была замужем, то ее интересы представлял уже ее муж. В Англии, например, пэрессы обычно передавали право сидеть в палате лордов своим мужьям, и в 1441 году этот обычай был закреп¬лен специальным постановлением. Муж отстаивал интересы жены в деревне на собра¬нии сельских земельных собственников. Без его разрешения женщина не могла обратиться с иском в суд и возбудить уголовный процесс (за исключением тех случаев, когда женщины занимались торговлей или ремеслом самостоятельно и дело касалось их трудового занятия). Женщина, которая принесла в брак землю в качестве приданого, полностью передавала своему мужу права на управление ею.

Заметим, что, не имея прав мужчины, женщина не имела и его обязанностей в публичной сфере. Налоговые платежи за замужнюю горожанку или крестьянку платил муж (знать, как известно, освобождалась от налогов вовсе); женщина не несла ответственности за все сопряженные с землевладением службы; муж отвечал за долги жены и за ее недостойное поведение.

Однако, хотя жена не могла распоряжаться землей без согласия мужа, она не была полностью в этом отношении бесправной. Если тот плохо выпол¬нял обязанности по управлению землей, то супруга имела право самостоятельно подать иск в суд и отстаивать свои интересы; муж не мог без позволе¬ния жены продать ее наследственную землю.

Вдовы и незамужние женщины обладали значительно большей самостоятельностью. Они сами платили налога и отвечали за феодальные службы своего поместья или надела; могли предъявлять иски в суд, заключать контракты, завещать или занимать деньги.

Особенно прочным было положение вдов, которые выступали полноценными субъектами права; они не только полностью распоряжались долей наследства, отошедшей им от мужей, но и обладали экономическими привилегиями. Необходимо отметить также, что вдовы находились под особым покровительством церкви и под юрисдикцию свет¬ских властей перешли лишь с конца XIV века. Они, как правило, являлись полноправными опекуншами несовершеннолетних детей. Именно вдовствующие королевы — регентши при несовершенно¬летних правителях — чаще всего добивались наиболь¬шего влияния в государстве.

В экономической сфере статус женщин был связан, прежде всего, с их правом наследовать землю и распоряжаться ею.

Класс земельных собственников и держателей включал в себя немало женщин, которые получили землю в наследство, в качестве брачного дара, как приданое или как "вдовью долю".

Итак, во-первых, женщина могла получить землю в наследство, и это было правилом в большинстве регионов средневековой Европы. В странах, где существовало право первородства и где собственность не делилась, а передавалась старшему сыну, землю в наследство не получали не только дочери, но и младшие сыновья. Не случайно в Германии существо¬вала пословица: "Крестьянин имеет всего одного сына». Однако в случае отсутствия братьев — старших или младших — наследовала дочь. Факт частого наследования дочерьми земли в условиях укрепления семейной собственности, возможно, объясняется тем, что обычно около 20 % семей не имели сыновей вовсе. В тех регионах, где не действовало право первородства, земля или фьеф у знати могли делиться между сыновьями, а иногда и между всеми наследниками.

Жёны и единственные дочери, правда, к XII веку, приобрели право наследовать имущество своих родителей и мужей – до этого времени германское право не признавало в женщине наследницу земельных владений. Но и тогда и позднее женщины были ограничены в возможности составлять завещания: английский парламент в середине XIV века приравнивал их в этом пункте к личнозависимым крестьянам. Женщин рассматривали в это время обычно как пассивное орудие передачи феода: если герой раннесредневековой литературы борется за женщину и совершает подвиги в этой борьбе, то его целью является не сама женщина, а те богатства и земли, которые он может получить через неё.

Другой путь приобретения женщиной семейной собственности — через приданое. Наряду с деньгами, одеждой, утварью иногда в приданое давалась и земля. Приданое возвращалось жене в случае смерти мужа, расторжения брака, разделения супругов. При наличии сыновей дочь, выданная замуж, не получала ничего, кроме своего приданого, а её незамужние сёстры, живущие в отцовском доме, - лишь ничтожные средства для совершения погребального обряда или внесения взноса для вступления в монастырь.

Заключение

Мыслители всех эпох старались определить, что отличает женщин от мужчин и создать идеалы женского поведения и репрезентации. Их идеи были зафиксированы в религиозной литературе, научных и философских трактатах, поэтических и других произведениях, которые сохранялись и читались последующими поколениями, что не только делает их доступными для историко-культурного анализа, но, прежде всего, означает, что эти идеи оказывали свое влияние на сознание людей во все последующие эпохи и периоды истории. В особенности сказанное касается идей тех авторов религиозных, научных и философских трудов, которые считались высшими и непререкаемыми авторитетами. Их идеи не только отпечатывались в умах огромного большинства мужчин и женщин, не способных сформулировать и увековечить свои собственные мысли, но и служили основой для юридических, этических норм, регламентировавших поведение. Эти “авторские” мнения и идеи уже больше не считались таковыми, а рассматривались в качестве религиозной истины или научного факта, в особенности тогда, когда извлекаемые из них правила поведения вводили действия женщин в те границы, которые соответствовали расхожим понятиям мужчин.

И хотя по многим другим вопросам мнения и суждения этих авторов существенно разнились, в том, что касалось женщин, они были на редкость единодушны: они рассматривали женщин как определенно низшие, по сравнению с мужчинами, существа и обеспечили последующие поколения бесчисленными примерами отрицательных свойств женского характера.

Ева и Мария – таков был образ женщины в средневековой культуре. Эта двойственность в оценке женской природы достаточно точно отражает противоречивость статуса женщины в обществе той эпохи.

Особое внимание исследователи уделяют роли женщин в религиозной сфере и, в частности, лидерству женщин в аффективных формах средневековой набожности, отмечая их публичный характер. Позже, в эпоху Реформации религия была одной из немногих сфер, открытых для проявления индивидуальных предпочтений и реализации невостребованных способностей женщин. Хотя женщины не участвовали в разработке вопросов религиозной политики, у них предполагалось наличие религиозных убеждений, которые могли вступать в противоречие с идеалом покорности и пассивности, становясь побудительным мотивом и внутренним оправданием публичных акций.

Религиозное служение было одной из наиболее распространенных сфер приложения силы женщины средневековья. Оно являлось практически единственной возможностью участия женщин в общественной жизни, среди мотивов ухода в монастырь, вероятно, было желание определенной независимости, жажда самореализации – не удивительно, что многие девушки хотели стать монахинями даже вопреки воле родителей. Стоит подчеркнуть, что продвижение по церковной служебной лестнице (возможность стать настоятельницей монастыря, аббатисой) или стремление монахини добиться успеха в ученых штудиях одобрялись обществом как приличествующие женщине, - в то время как, например, управление женщиной государством рассматривалось как исключение из правил, как девиация, как преодоление несовершенной женской природы. Ограничения женщины в церковной службе являлись формальным поводом для того, чтобы каждая женская обитель находилась под опекой мужского монастыря или ордена в целом.

Таким образом, роль женщин в частной жизни и их отношение к публичной сфере рассматривались в исследованиях, которые выясняли механизм действия патриархальной системы, сохранявшей в течение многих столетий и в самых разных условиях подчиненное положение женщин как в сексуально-репродуктивной ("частной"), так и в социально-экономической и политико-правовой (“публичной") сферах. Согласно этим теориям, и "приватизация женщин" в семье, и рост их активности вне дома описывались в терминах оппозиции частного и публичного, индивида и государства, домашнего хозяйства и общественного производства.

Список используемой литературы

1. Бессмертный Ю.Л. Жизнь и смерть в средние века: Очерки демографической истории Франции. М., 1991

2. Боккаччо Д. Декамерон. М: Рипол Классик. 1997.

3. Гуревич А.Я. Культура и общество средневековой Европы глазами современников: (Exemlpa XIII века). М., 1989.

4. Поло де Болье Мари-Анн. Средневековая Франция. М., 2006.

5. Роулинг М. Европа в Средние века. М.,2005.

6. Рябова Т.Б. Женщина в истории западноевропейского средневековья. И: Юнона. 1999.

7. Ястребицкая А.Л. Западная Европа XI-XIII веков. М.,1978.

21