Мотивированность слова

Слово характеризуется неразрывной связью его внешней и внут­ренней формы, т.е. его звуковой оболочки и образным способом выражения его значения. Однако в одних словах эта связь с тече­нием времени как бы «стирается» и говорящими уже не ощущается (ср., например, такие слова, как дом, стол, окно и др.), а в других она остается достаточно прозрачной и понятной носителям языка (ср., например, такие слова, как подоконник, пятница, подснежник и т.д.). Мотивированность слова - это сохранение в его семан­тической структуре связи звучания со значением, т.е. это своеоб­разное «обоснование» звукового облика слова, осознаваемое носи­телями языка, наглядный «образ» значения слова. Содержание сло­ва благодаря мотивированности находит свое открытое выражение I в его внутренней форме. Внутренняя форма слова - это его семантическая и структурная мотивация другим словом (или осно-^:

₀ой), на базе которых оно возникло (ср., например, ярко вы­раженную внутреннюю форму таких слов, как мухомор, черника, подберезовик, пятьсот и др.). Благодаря сохранившейся в этих словах внутренней форме нам становится понятно, как происходи­ло движение мысли человека в момент называния и почему эти слова имеют такой звуковой комплекс.

Прослеживая судьбу отдельных слов, историю их возникнове­ния, А.А. Потебня в свое время высказал мысль, что в основе раз­вития языка лежит смена поэтического мышления, отражающегося во внутренней форме слова, прозаическим. В слове А.А. Потебня выделял три составных элемента: 1) внешнюю форму (т.е. звуча­ние); 2) значение; 3) внутреннюю форму слова, его образ. На ран­них ступенях развития мышления человек при наименовании того или иного предмета брал такой признак, который более всего бро­сался в глаза и/или имел наиболее важное значение. Внутренняя форма слова и есть тот признак, который возобладал над всеми остальными признаками предмета при его назывании. Благодаря внутренней форме слова раскрывается движение человеческой мы­сли в момент наименования предмета, причина, по которой то или иное значение оказалось связанным с определенным комплексом звуков (ср., например, русское слово переулок: значение его можно представить как 'маленькая улица', однако морфемное строение этого слова подсказывает еще одну деталь, связанную с городской топографией: большие улицы города, как правило, пересекаются маленькими переулками, т.е. сема 'пересекающая' выражена в этом слове префиксом пере-, а сема 'маленькая' - суффиксом -ок (<ък-ъ).

Не случайно внутреннюю форму слова часто определяют как мо-тивационный признак, положенный в основу номинации при обра­зовании слова или его нового лексического значения. Причем выбор этого признака не всегда определяется его существенностью, часто это может быть любой отличительный, бросающийся в глаза при­знак, который становится как бы «представителем предмета», харак­теризуя его с той или иной стороны. Именно поэтому в разных язы­ках один и тот же предмет может быть назван по-разному (ср., на­пример, название портного: рус. портной (< порты 'одежда'), нем. Schneider (< schneiden 'резать'), ex. кро}ач (< Kpojumu 'кроить'); или воскресного дня недели в блг. неделя (< не делать) и англ. Sunday буквально 'день (бога) солнца', т.е. в каждом из этих названий ак­туализируются разные признаки). Это, однако, не исключает и на­личия в языках общей внутренней формы в названии одной и той же реалии (ср., например, название подснежника: нем. Schneegld­ckchen буквально 'снежный колокольчик', англ. snowdrop 'снежн; капля', франц. perce-neige 'пробивающийся через снег' и рус. подЛ снежник, т.е. буквально 'находящийся под снегом').

Мотивирующие признаки могут быть самыми разными, в том числе звукоподражательными (ср. рус. кукушка или диал. каркушт 'ворона') или описательными (ср. рус. дворник 'работник, поддерЛ живающий чистоту и порядок во дворе и на улице около дома' или столяр 'рабочий, занимающийся обработкой дерева и изготовлоЯ нием изделий из него').

Внутреннюю форму имеют, как правило, два класса слов:

1. производные слова, т.е. слова, сохраняющие в своей словообИ разовательной структуре указание на соотнесенность с другими! словами или морфемами, от которых они образованы (ср., наприм мер, волчица, молочница);

2. слова, употребленные в переносном значении (ср., например, дуб 'о глупом человеке' или зеленый 'о юноше' и т.д.).

С течением времени слово, однако, может утрачивать свою] внутреннюю форму (ср., например, такие слова, как вода, земляЛ мать, хлеб, которые утратили свою мотивированность), а иногдвд изменяя вследствие переосмысления, приобретать новую (ср., нщ пример, изменения, которые произошли во внутренней форме сло*1 ва понедельник: первоначально она была связана с древнерусскими словом недНЬш 'воскресенье', т.е. понедельник - это «день, идущий» после воскресенья», а с утратой этого значения у слова неделя поЩ недельник приобрел новую внутреннюю форму - «день, идущий после (предшествующей) недели». Причины утраты внутренней! формы слова - самые разные. Они могут быть связаны:

1. с утратой в языке мотивирующего слова (ср., например, потерю внутренней формы словами кольцо, колесо, калач в связи в* тем, что в русском языке вышло из употребления слово коло 'кругё£ колесо') или признака, ранее характерного для предмета (ср., на­пример, потерю внутренней формы словом город в связи с утратой признака, по которому он был назван: современные города уже не огораживаются стенами; хотя в русском языке и сохранился глагол городить, однако связь этого глагола со словом город говорящими уже перестала осознаваться);

2. с фонетическими изменениями, которые претерпело слово в процессе исторического развития языка (ср., например, утрату? внутренней формы словами связанными по своему происхождению jj цена и каяться, коса и чесать);

■

3) с процессами заимствования (ср., например, рус. слесарь, заимствованное из немецкого языка, где оно имело свою моти­вацию: нем. Schlosser < Schlofi 'замок') и др.

Однако самой главной причиной утраты словом своей внутрен­ней формы, как совершенно справедливо указывает Ю.С. Маслов, является избыточность, ненужность его мотивировки с того мо­мента, когда оно стало привычным. Употребляясь постоянно, слово становится постепенно общеизвестным, к нему привыкают, на его структуре перестают останавливаться мыслью, и его внутренняя форма уходит как бы «в тень». Достаточно небольших изменений в фонетической или лексической системе, вследствие которых моти­вирующее слово уходит в пассивный запас языка (или вовсе утра­чивается), как его связь с производным словом обрывается, и внут­ренняя форма слова забывается. Не случайно самые простые, но самые важные для человека слова относятся в современном рус­ском языке к немотивированным, утратившим свою внутреннюю форму (ср., например, такие слова, как мать, отец, земля, вода, солнце и др.). Воссозданием утраченной внутренней формы слова занимается этимология - наука, изучающая происхождение слов, реконструирующая их первичную форму и значение.