Сельское хозяйство

Если же взглянуть на период с 1701 по 1748 год с точки зрения экономики, то здесь мы видим глубочайший упадок. Промышленность и сельское хозяйство были разорены. Теперь было трудо поверить в то, что раннекапиталисти­ческие отношения зародились именно в итальянских го­родах.

В середине XVIII столетия Италия представляла собой аграрную страну. Земля в основном принадлежала дворянам и духовенству. Их владения в северной Италии охватывали около 2/3 всех обрабатываемых земель, в центральной и южной — до 9/10. Некоторые южные латифундии были столь велики, что путешественнику требовалось более двух дней, чтобы их объехать.

Размеры поместий в Папском государстве доходили до 20 тыс. гектаров. Ни одна из передовых технологий не при­менялась на землях Италии.

Владения итальянского юга, Сицилии и Папского го­сударства принадлежали крупным арендаторам, которые рассчитывали добиться увеличения прибыли не приме­нением новых методов обработки земли и не изменениями существовавших здесь типично феодальных производст­венных отношений, а лишь более интенсивной эксплуа­тацией крестьян.

С.Д.Сказкин в «Истории Италии» свидетельствует о том, что в Папском государстве, к примеру, арендаторы брали с крестьян до 2/3 и даже до 3/4 урожая. Отмечается от­сутствие интереса землевладельцев к сельскому хозяйст­ву, их полный абсентеизм, хищническое отношение к земле со стороны арендаторов, заинтересованных лишь в быст­рой и легкой наживе.

По мнению некоторых ученых, южная Италия до сих пор не может оправиться от упадка, в который она оказалась ввергнутой в XVIII столетии.

Характерной чертой сельского хозяйства южан были примитивные орудия труда и устарелые методы работы, застой производственных отношений и крайне низкая про­дуктивность.

Француз де Бросс, посетивший окрестности Рима в это время, писал: «Знаете ли вы, что собой представляет знаменитая Кампанья? Это огромная масса бесконечных неплодородных и необработанных холмиков, без единой живой души, печальных и до невероятности страшных. Нельзя себе представить ничего более отталкивающего».

Дворянские земли обычно сдавались мелкими участками в аренду испольщикам (в южных провинциях испольщи­на не была изжита вплоть до последнего времени).

Испольщики находились в полной зависимости от своих сеньоров. Они должны были не только отдавать землевла­дельцу в уплату за аренду большую часть урожая, но и работать на его полях и нести множество феодальных по­винностей.

Поборы, которые взимались с крестьян, были самые раз­нообразные, в их число входили поборы за право держать кур, свиней, за право убоя Скота, даже за право вынести мусор из своего жилища.

В свою очередь, права рыбной ловли, охоты, солева­рения, использования воды из рек и горных потоков для

орошения полей принадлежали только сеньору.

До 1759 года на крестьянах южной Италии ярмом висело обязательство продавать урожай только сеньору. Приступить к уборке своего урожая они могли не раньше, чем уберут хлеб на полях сеньора.

По мнению некоторых исследователей, число поборов, повинностей, налогов, лежавших на крестьянах южной Ита­лии, исчислялось несколькими сотнями. В Тоскане в середине века лишь 1/20 часть испольщиков могла существовать за счет плодов своего труда.

А вот как характеризовал ломбардских крестьян италь­янский просветитель Пьетро Верри: «Несчастный крестьянин, босоногий, в одних отрепьях, питается лишь хлебом из ржи и проса, никогда не пьет вина, крайне редко видит мясо. Солома — его постель, жалкая лачуга — его дом. Убога его жизнь, тяжела его работа, он трудится до изнеможе­ния всю жизнь, без надежды когда-либо ее улучшить».

В некоторых местностях Королевства обеих Сицилий и Тосканы сохранились остатки крепостной зависимости. Здесь имелись категории крестьян, прикрепленных к земле и караемых за попытку бегства от сеньора пожизенным тю­ремным заключением.

Впрочем и в других областях, где крестьяне считались свободными людьми, землевладельцы сохраняли немало фео­дальных прав на личность крестьянина. В Неаполитанском королевстве около 80% сельских общин подчинялись частной юрисдикции. Бароны Сицилии вершили суд при помощи своих частных военных отрядов, состоявших нередко из пре­ступников.

Крестьянам приходилось покидать деревни, уходить в города, чтобы попытаться хоть как-то улучшить свою жизнь. Однако в лучшем случае им удавалось устроиться у крупных арендаторов в качестве дешевой рабочей силы.

Неудивительно, что бандитские шайки, которые продол­жали существовать на юге и в Папском государстве, посто­янно пополнялись за счет крестьян. В Пьемонте нередко вспыхивали стихийные волнения среди батраков, исполь­щиков и мелких арендаторов.

В Савойе в середине XVII века несколько лет продол­жалась религиозная крестьянская война. В 70-х годах XVII столетия вспыхнуло большое восстание в Сицилии.

Торгово-промышленная деятельность в Италии замерла.

С.Д.Сказкин и другие авторы «Истории Италии» при­водят следующие цифры: «Из пяти предприятий сукно- дельческой промышленности, существовавших в Милане в 1682 году, два закрылись в 1714 году, а три осталь­ных давали лишь очень незначительную продукцию. Из 744 ткацких станков, действовавших в 1722 году в шел­ковой промышленности Милана, в 1738 году остались всего 340. Исчезло сукноделие в Комо, а флорентийское шел- коделие середины XVIII века могло обеспечить работой не более тысячи человек».

Отсутствие капиталов, деловой активности, инициативы, строгие цеховые нормы, государственная регламентация мешали техническому прогрессу и лишали Италию воз­можности конкурировать с далеко опередившими ее со­седними странами.

Упадок торговли усугублялся бесконечным количест­вом таможенных преград. Около 367 таможенных застав существовало в одном только небольшом Неаполитанском королевстве.

В итальянских государствах не существовало единой сис­темы денег, мер и весов, что не только препятствовало скла­дыванию единого внутреннего рынка, но и мешало даль­нейшему укреплению региональных рынков.

В этих условиях итальянские государства при всем своем желании не могли использовать преимущества выгодного географического положения на путях торговли северной и центральной Европы с Левантом.

Основным препятствием к этому служили турецкие и берберийские пираты, которые хозяйничали на Средиземном море, захватывая торговые суда и грабя прибрежные се­ления. Однако, кроме турецких пиратов, существовали также торговые английские и голландские фирмы, которые без труда вытеснили итальянцев с рынков восточного Среди­земноморья.

Разношерстность стандартов, которая тормозила италь­янскую торговлю, сказалась и на промышленности. Бесчис­ленные статуты регламентировали качество, стандарт и про­цесс производства товаров. Цеховые корпорации тормозили технический прогресс.

Промышленность Италии скатилась до уровня ремес­ленного производства, которое было в силах обеспечивать

всего лишь местные нужды. Однако и ремесло находилось в упадке. Лишь те отрасли, которые производили изделия роскоши, были обеспечены покупателями из среды придвор­ной знати и духовенства.