1khorkkhaymer_maks_stanovlenie_frankfurtskoy_shkoly_sotsial_n-1

самых разных школ, независимо от того, признавалась ли опасность фашизма, или нет. Для современной политической теории характерны несколько тенденций:

1.Выяснение истоков власти (в т. ч. исторического).

2.Тенденция обнаруживать власть, «волю к власти»

иэксплицироватьеемеханизмыпрактическивовсехсферах человеческой жизни и культуры159.

Последовательным завершением этой проблематики в анти-тоталитарном мышлении становится приобрела метафора власти ради власти, т. е. власти, функцио-

нирующей ради себя самой, власти, замкнутой на саму себя. Власть в этом смысле отсылает к более широким проблемам – техники и технологической цивилизации160. Отметим, что все эти концепции восходят, в конечном счете, к идее «воли к власти» у Ф.Ницше.

3.Идентифицироватьвласть(Macht,power)снасилием (Gewalt, violence). Последнюю тенденцию иногда подкрепляют национальные особенности языка.

4.Наконец, следующей особенностью оказалось то, что проблема власти и ее легитимации обострялась пропорционально степени, с которой росло сомнение в главенствующей роли прежних систем ее обоснования. Речь идет в первую очередь о легитим-

ности самой философии.

Независимо от того, происходит ли неявное отождествление власти и насилия, современное общество зачастую определяют как общество возрастающей жестокости;егопонимаюткакмир,вкоторомнасилиепроникает абсолютно в все сферы жизни человека. Такое возрастание жестокости уже трудно объяснить исключительно экономическими причинам (будто человек, совершающий насилие или преступающий закон, вынужден добывать средства поддержания собственной жизни).

141

Одно из наиболее частых объяснений, которое приходится слышать, – что насилие обрушивается на нас с кино и телеэкрана (влияние аудиовизуальных средств на поведение людей). Разумеется, любые образцы поведения, которые постоянно находятся пред глазами человека, часто побуждают к их миметическому воспроизведению, подражанию им в реальной жизни. Это тем более вероятно, что человек, погруженный в «виртуальный» мир, все менее способен проводить четкую грань между «реальным» и «виртуальным»–впрочем,этоотдельнаяпроблема.Однако сегодня все чаще обращают внимание на то, что этот мир насилия постепенно превращается в автономный самодостаточный мир, развивающийся по своим законам161. Одно изнаправленийанализа–рассмотрениевластиинасилияв техформахистойстепенью,скоторойониреализуются,–

всоотношении с другими социальными и политическими формами. Проблема власти здесь переходит в область обсуждения проблем системы современных средств массовой коммуникации (медиа). Обнаруживается, что все три феномена – насилия, власти и самих медиа – развиваются, при всем их различии, во-первых, с одинаковой динамикой и, во-вторых, в соответствии с изоморфными законами. Все это скорее подтверждает гипотезы, высказанные Хоркхаймером и Адорно в «Диалектике Просвещения». Выявление таких изоморфных феноменов становится с тех пор излюбленным занятием культурологов. Один из характерных примеров такого рода связан с возрастающей жестокости боевика как киножанра (и вообще детектива)

всовременности, на основании чего делается вывод о его связи с т. н. «полицейским государством», «рекламой» которого он является162. Другое направление – анализ его (боевика) как одного из проявлений современной техники (методология задана Хайдеггером).

142

Мы сейчас не касаемся такого нового и любопытного направления в современных исследованиях, как т. н. «визуальные исследования» (visual studies). В рамках этого направленияпроблемы,затронутыенамивопределенном смысле «синтезируются»: сама визуализация уже ин-

терпретируется и исследуется как власть и насилие. С

одной стороны, речь идет о том, что, переставая быть искусством, фотографирование практикуется как социальная практика, становится индустрией не смысле службы потребностям товарного обмена, а в другом смысле – как технология отношения к миру163.

ГЛАВА ПЯТАЯ ХОРКХАЙМЕР О ПОЛИТИКЕ164

…При этом автор не пытается предложить чего-то подобного программе действий. Напротив, он полагает, что современная потребность тут же переводить каждую мысль в действие или, наоборот, воздерживаться от действий – один из симптомов современного кризиса культуры…

М.Хоркхаймер. Из предисловия

к«Критике инструментального разума»

§30. Место теории политики

вразмышлениях Хоркхаймера

Пессимистические выводы «Диалектики Просвещения» подталкивают к тому, чтобы политика стала одной из главных областей для новой теории.

Для Хоркхаймера всегда была характерна активнодеятельная позиция, предполагавшая бóльшую включенность в решение политических проблем, что отличало его от его друга и коллеги Адорно. Общественнополитическая деятельность последнего по возвращении в Германию в 1950-х гг. ограничилась, пожалуй, лишь должностью директора Института социальных исследований,вновьоткрытоговоФранкфуртев1957г.Востальном же Адорно сторонился политических и социальных движений современности. По его мнению, это помогало сохранить «интеллектуальную свободу». Держал он дистанцию и от немецкого студенческого движения, в которое Хабермас был, напротив, тесно вовлечен. Как отмечает Виггерсхауз, такая позиция не вполне соответство-

144

вала духу самой критической теории, претендовавшей на способность рефлексии своей собственной социальной функции. В дальнейшем о связи с политическими силами современности в наибольшей степени заботился Хабермас (W, 621).

Когда мы начинаем размышлять о Хоркхаймере как теоретике политики, мы не можем не заметить определенную двойственность в его восприятии и оценке его вклада. С одной стороны, наряду с другими коллегами по Франкфуртской школе социальных исследований, он неизменно упоминается в ряду «классиков» политической мысли165. С другой стороны, если уж о Франкфуртской школе заходит речь, представлены оказываются чаще не Хоркхаймер, а Теодор Адорно или Юрген Хабермас (ср. Введение, § 1).

Следует признать, что ни сама политика, ни специальные теории политического никогда не являлись для него приоритетной темой размышлений. Недостаточное внимание к теории политики в 1920-е гг. объясняется также тем, что в то время интересы Хоркхаймера и его друзей, единомышленников направлены, скорее, на более масштабную задачу: теоретическое обоснование науки нового типа и ее практическую реализацию. Ею становятся «социальные исследования». Опора на марксистскую теорию сохраняется. Для франкфуртцев характерно также широкое использование психоанализа; именно в кругах франкфуртских теоретиков впервые укрепляется традиция анализировать общество как «больное»166. Другой характерной чертой является использование для этой общей цели методов различных гуманитарных дисциплин: эстетики, психологии, статистики, теологии, социологии и т. д. «Социальное исследование», как его понимает Хоркхаймер, есть систематический анализ,

145

проводящийся с разных методологических позиций. Ему должны соответствовать новые принципы организации научного сообщества. В 1929 г. Хоркхаймер становится директором Института социальных исследований (ранее им руководил Карл Грюнберг), появляется возможность реализовать новую форму работы, соответствующую сотрудничеству дисциплин. Новизна касается формы исполнения и презентации результатов исследований. Пожалуй, впервые в немецкой культуре начало широко применяться коллективное творчество: соавторство при двух и более участниках; сочетание коллективных обсуждений (семинаров), результаты которых принимали форму самостоятельных статей и исследований167. Для всей системы теории и практики франкфуртцев характерно стремление предложить альтернативу традиционной философии с ее внутренним членением на различные тематические области, в системе которых «социальное» было лишь одним из аспектов интереса.

Итак, масштабность программы преобразования философского (и гуманитарного в целом) знания, которое предлагает Хоркхаймер и его коллеги, поначалу не оставляет такой «технически-специальной» области, как «политика» или «политическое», возможности стать приоритетной и центральной, хотя вся система воззрений, разрабатываемая франкфуртцами, безусловно, имеет в те годы массу импликаций для политической теории.

Такое отношение сохраняется по крайней мере до середины 1930-х гг. В 1950–1960-х гг. Хоркхаймер предпочитает использовать более мягкие формулировки. Он уже не настаивает на том, что «всякая высказанная философская мысль имеет сопутствующий политический смысл». Взаимоотношение различных областей духовного видится теперь скорее таким образом, что все они – «всеобщая

146

культурная жизнь, религиозные, эстетические, политические напряжения» – концентрируются в движении философской мысли, придавая ей «несравненный порыв и ее живую полноту», взамен получая «благородство вечного значения» (XI: 104).

После публикаций Поллока, Гросмана и других франкфуртцев в первых двух выпусках «Журнала социальных исследований» (1932–1933 гг.) экономическиполитические темы в узком смысле отходят на второй план в пользу работ о теории культуры, статей о социальной психологии и идеологии. Впрочем, занятия теорией Маркса продолжаются и в 1930-е гг. К началу 1940-х в рамках этих исследований обозначилось самостоятельное направление: экономически-политическая интерпретация фашизма. Анализ политики перемещается в центр интересов с середины 1930-х гг., когда события в Германии начинают приобретать все более печальные черты. С тех пор исследования,значимыедляполитическойтеории,ведутся по нескольким взаимосвязанным направлениям. Первую составляет выяснение природы национал-социализма (фашизма). Вторая сосредоточена на проблемах антисемитизма:истокахегопроисхожденияироливсовременнойполитике168;впоследующеманализантисемитизмасохраняется как одна из сквозных тем в размышлениях Хоркхаймера. К середине 1930-х гг. намечается несколько новых направлений, оказавшихся позднее плодотворными. Главное среди них (третье) – исследование власти и тех изначальных форм, в которых она проявляется. Все это расширяется до осмысления общей рамочной темы: сущности тоталитаризма, авторитарных политических и социальных систем.

Следуя марксистской теории, франкфуртцы еще с 1920-х гг. критикуют демократические институты современного им общества и «либерализм» как продукт бур-

147

жуазной культуры. Критика либерализма сохраняется и в 1940–1960-х гг., хотя ее побудительные мотивы существенно обогащаются, и это связано как раз с появлением обсуждавшегося главного труда Хоркхаймера и Адорно, «Диалектики Просвещения», одной из важнейших тем которой становится концепция «культур-индустрии» (V: 144–196)169, позволяющая критиковать демократию и либерализм не только с позиций классового анализа (эта методология в целом сохраняется), но также и в «общекультурном» аспекте. Потому следующее, четвертое направление касается более широких и разнообразных феноменов, чаще относимых к области социологии: проблемы современной урбанизации, социология возраста, динамика развития семьи как общественного института, социология производства, «специализация» и технизация экономической и общественной жизни, спорт, искусство, нравы повседневности и т. п. Социологический анализ обнаруживает свое косвенное значение для теорий политического, поскольку экспликация микроотношений в обществе неизменно завершается демонстрацией одного и того же механизма: как, благодаря чему во всех этих областях неотвратимо набирают силы процессы, ведущие к авторитарной власти.

Это четвертое направление может быть названо «симптоматикой тоталитарного в культуре» или «прогностикой тоталитарного». Пожалуй, оно наиболее адекватно описывает то, что интересует Хоркхаймера в самых различных феноменах духовной, социальной и политическойжизни,атакжепафос,скрывающийсязаразличными обозначениями франкфуртцами своего метода («социальная теория», «критическая теория»)170. Одна из главных целей: утверждение этических принципов в политической и социальной жизни, «создание в нашей стране эко-

148

номических и моральных условий, которые сделали бы невозможным новое господство ужаса» (VIII: 118–119). В области политического устройства необходимо выяснить, чтó в парламенте Веймарской республики могло создавать предпосылки последующей победы тоталитаризма. Если эта задача воспринята со всей серьезностью, онапредполагает,чтоанализобществабудетпроводиться с различных сторон (дисциплин) и на разных уровнях.

§ 31. Искажение смысла «политического»

Само понимание «политики» в современных обществах, по мнению Хоркхаймера, серьезно искажено. Обыватель обыкновенно подразумевает лишь политику внешнюю, или работу правительства, полагая, что сам он может оказывать влияние на министров лишь на выборах. Для него отсутствует естественная возможность «без всякого страха советоваться с другими, разумно и целесообразно отражать свои воззрения в частных или общих вопросах, а также пытаться различными мирными способами придать этим воззрениям значимость и влияние». Между тем подобное влияние – одно из важных различий между демократией и диктатурой, оно может и должно оказываться на разных уровнях: индивида, отдельных локальных, мировоззренчески или профессионально различных групп (разумеется, границы этого влияния определяются общественно).

Общественные силы реализуют формальную свободу, закрепленную законодательством, не в изолированных актах,новсознательнойспонтанностиотдельныхлюдейиих союзов. Но если восторжествует ложная идея, будто индивид (политически бессильный) непосредственно противо-

149

стоит (всесильному) государству, отношение индивида к государству попадает в замкнутый круг альтернатив безраздельнойлюбовиикрайнейненависти,пассивногоподчинения и бунтарского отрицания (VIII: 48). В эпоху становления западноевропейских наций (XVIII–XIX вв.) индивид, напротив,какправилопротивостоялабсолютистскомугосударству, боролся с ним, его самосознание определялось пониманием своей самостоятельности как гражданина по отношению к государству или к институционализированному авторитетувкакойбытонибылоформе(VIII:49).

Сегодня эти идеи, в которых, впрочем, Хоркхаймер не был абсолютно оригинален, развиваются в концепциях гражданского общества. Современные исследования обращают внимание на то, что само по себе право (и практика) политических объединений, являющихся неотъемлемой чертой «гражданского общества», отнюдь не следуют из идейлиберализмаавтоматически–скорее,этоправо,кото- рое обществу приходилось себе отвоевывать171.

§ 32. Политическое и социальное

Вообще, «взаимосвязь между политическим и социальным, взаимодействие между двумя областями есть то, что определяет нашу эпоху». В системе этих взаимоотношений Хоркхаймер предлагает сместить внимание с «политики в абстрактном и формальном смысле» на «само конкретноеобщество»(VIII:39–40).Чтобывоздатьдолж- ное интересам общества, необходима эмансипация от чисто политической сферы.

Взаимоотношение между этими областями менялось в различные эпохи западноевропейской истории. В XVI– XVIII вв. казалось, что политический интерес непосред-

150