5.1. Техногенная цивилизация и формирование новоевропейской науки

Новое время — это эпоха формирования западной или техногенной цивилизации, радикально изменившей систему ценностных ориентаций европейского человека. Цивилизация данного типа пришла на смену обществу традиционному [10]. Среди привносимых ею в человеческую жизнедеятельность изменений, для понимания эволюции философской мысли существенны, прежде всего, два обстоятельства. Во-первых, освобождение человека от жестких традиционалистских зависимостей, регламентировавших поведение и мышление человека.

Средневековый человек считал себя марионеткой в руках Бога и судьбы, человек Нового времени ставит гамлетовский вопрос.

Уже эпоха Возрождения рождает индивидуализм как установку поведения и как представление о самоценности, величии и красоте личности, доводя, правда, их подчас до крайности, до «аморального анархизма» [7].

Второй принципиально важный момент, отложивший отпечаток на все последующее развитие философии, — это формирование науки, выдвижение ее на доминирующие позиции в культуре.

В XVII в. совершается первая научная революция. Наука складывается как тип познавательной деятельности, что обычно находит выражение в понятии научной рациональности.

Данное понятие характеризует науку в качестве мировоззрения, совокупности определенных идеалов, норм и ценностей. Мир, природа начинают мыслиться как арена действия слепых автоматизмов, «законов природы», самодвижения, инерции; мир — это механизм, функционирующий без вмешательства божественных сил. Вместе с тем появляется установка на эмпирическое, экспериментальное исследование природных сил, исключающее предположения, выходящие за границы эксперимента. Становятся принципиально невозможными аргументы, вроде того, который приводил против Коперника М.Лютер: «Этот болван затеял перевернуть все искусство астрономии, а ведь священное писание прямо указывает, что Иисус Навин приказал остановиться не Земле, а Солнцу».

Задание 5.1. Дайте описательное определение научной рациональности.

5.2. Проблема метода познания в философии Нового времени: ф. Бэкон и р. Декарт

Все это объясняет, почему проблема метода познания, путей, ведущих к истинному знанию выдвигается на передний край философствования, образует его центр. Символичны названия главных философских сочинений мыслителей, стоявших у истоков новоевропейской науки: «Новый Органон, или истинные указания для истолкования природы» Ф.Бэкона (лат. organum — орудие, инструмент) и «Рассуждение о методе для хорошего направления разума и отыскания истины в науках» Р.Декарта. Этим же объясняется, почему философы Нового времени видят важнейшую задачу философии в критике, сомнении во всем, что ранее казалось непреложной истиной.

У Ф.Бэкона (1561-1626) подобная позиция имеет двоякое выражение. Во-первых, согласно барону Веруламскому, стремление к знанию имеет смысл не в связи с потребностями теологии, а в связи с его практическим приложением. «Мы столько можем, — любил он повторять, — сколько мы знаем», «знание — сила». «Что в действии наиболее полезно, то и в знании наиболее истинно». Истину Бэкон «извлекает» из средневековой иерархии ценностей: в средневековье то или иное знание оценивалось по степени близости его предмета к Богу. Отсюда следовало, что теология — верховная наука, наиболее благородная и достойная, а юриспруденция благороднее медицины, ибо имеет отношение к духу, а не к презренному телу. «Истина, — говорит он, — дочь времени, а не авторитета». Бэкон разделяет «опыты плодоносные» (дающие практически полезные знания) и «опыты святоносные» (проливающие свет на глубинные связи природы, знания о необходимостях и причинах природы). Второй аспект, где наиболее отчетливо проявилась антисхоластическая направленность философии Бэкона — это его учение об «идолах» или «призраках» сознания. Ими он называет свойства ума, которые коварно и незаметно могут приводить к заблуждениям. Это плохие привычки ума. Бэкон пишет о четырех видах признаков: рода, пещеры, рыночной площади и театра. Скажем, идолы рода присущи всему человеческому роду и являются наследственными. Люди, например, склонны более поддаваться воздействию положительных, чем отрицательных фактов, отсутствие чего-либо менее впечатляет, чем его наличие, а подтверждение прежних взглядов на вещи воспринимается с удовольствием, чего нельзя сказать об их опровержении. Поэтому, говорит Бэкон, мудро поступил человек, который в храме бога — покровителя мореходов при виде досок с именами тех, кто принес жертву этому богу и спасся, спрашивает: «А где имена тех, которые принеся жертву, тем не менее погибли?».

Но избавившись от власти призраков разума нужно решить еще каким методом следует воспользоваться: «хромой, идущий по дороге, опережает того, кто бежит без дороги» [2]. Правда, каких-то общих правил, предохраняющих от заблуждений быть не может. Единственное средство избавиться от идолов — некая благоразумная мудрость.

!

Основным методом познания природы Бэкон считал индукцию.

Однако полная индукция практически недостижима: невозможно перебрать все множество фактов, на основании которых делается общий вывод. А индукция неполная, т.е. через простое перечисление известной части случаев, не дает надежного достоверного знания. Каков же выход? Выход в том, чтобы стремиться не столько к полноте индукции, сколько к внимательному учету отрицательных случаев в общем ряду рассматриваемых случаев. Это элиминативная (исключающая) индукция.

Общая схема эмпирического исследования по Бэкону выглядит следующим образом. Предварительная стадия всякого исследования — собирание предметного материала. Для выявления причин, определяющих процессы, протекающие в этих предметах, нужно выделить «простые природы», т.е. наиболее общие свойства, им присущие: плотность, теплоту, холод, тяжесть и т.п. Далее необходимо провести наблюдение собранного материала по трем направлениям, соответственно распределив результаты по трем таблицам. Например, исследуя теплоту следует составить три таблицы: 1) список «присутствия» данного свойства (солнечные лучи, пламя, внутренности животного и т.п.); 2) список «отсутствия» (лучи луны, ненагретые жидкости, мякоть растения и т.п.),; список «степени присутствия» теплоты. Общим результатом и должен стать вывод, согласно которому причиной теплоты является движение частиц материи.

В теории познания Бэкон материалист. Материя — первооснова и первопричина всего сущего. Основным ее свойством является движение. Всего форм движения, согласно Веруламцу, девятнадцать: сопротивление, инерция, колебание и т.п. Налицо, таким образом, еще один шаг в формировании механической картины мира.

Процессы конституирования науки как специфического типа познавательной деятельности нашли отражение в разработанной Бэконом классификации наук. Ее основаниями стали три главные (как считалось тогда) способности души: память, воображение, разум. Памяти соответствует история (естественная, описывающая факты природы, и гражданская, описывающая явления человеческого общества), воображению — поэзия, разуму же — философия. Причем последняя трактовалась Бэконом в смысле, более близком к понятию науки, чем это характерно для аристотелевской классификации.

!

Вербализм — тип мышления, определяемый не содержанием понятий, а значением слов.

Если философия Бэкона ориентирована на эмпирическое познание и эмпирические науки, то его младший французский современник Р.Декарт (1596-1650), будучи сам математиком, создателем аналитической геометрии, обращен к опыту математического знания, в нем хочет видеть идеал научного рассуждения вообще. Если индуктивная методология Веруламца отождествляла научное познание с движением от единичного и частного к общему, то Картезий (латинизированное имя Декарта) опирается на дедукцию. Подобно Бэкону одной из главнейших задач философии он считает освобождение мышления от ложных наслоений и заблуждений прошлого, схоластического вербализма.

Но метод ведущий к истинному знанию должен основываться на истинных посылках и основаниях. Как, однако, определить, являются ли они таковыми?

В связи с этим Декарт формулирует первое правило метода: «… Никогда не принимать за истинное ничего, что я не признал бы таковым с очевидностью, т.е. тщательно избегать поспешности и предубеждения и включать в свои суждения только то, что представляется моему уму столь ясно и отчетливо, что никоим образом не сможет дать повод к сомнению.

Второе — делить каждую из рассматриваемых мною трудностей на столько частей, сколько потребуется, чтобы лучше и разрешить.

Третье — располагать свои мысли в определенном порядке, начиная с предметов простейших и легкопознаваемых, и восходить мало-помалу, как по ступеням, до познания наиболее сложных, допуская существование порядка даже среди тех, которые в естественном ходе вещей не предшествуют друг другу.

И последнее — делать всюду перечни настолько полные и обзоры столько всеохватывающие, чтобы быть уверенным, что ничего не пропущено» [3].

Поскольку в нашем сознании оседает множество непроверенных, ложных знаний, а философия нуждается только в истинных основаниях, нужно начинать с сомнения. Для начала необходимо усомниться во всем. Однако существует ли нечто такое, что далее уже сомнению не полежит? Да.

Сам акт сомнения показывает, что я мыслю, а раз я мыслю, следовательно существую: Cogito ergo sum.

!

А раз я мыслю и существую, следовательно я есть мыслящая субстанция, душа, дух. Декарт считал это положение наиболее достоверной интуицией, более надежной даже, чем интуиция математическая. Существование я является выводом из факта мышления, следовательно, я существую тогда, когда я мыслю и только тогда. Значит моя сущность состоит только в мышлении, она не нуждается ни в каком пространстве и ни в какой материальной вещи (пространство, точнее протяженность Декарт считал основным свойством материи). Следовательно душа совершенно отлична от тела. Так Декарт приходит к дуализму, к выводу о существовании двух параллельных, независимых друг от друга миров: мира духа и мира материи, каждый их которых можно изучать безотносительно друг к другу.

Основания человеческого познания составляют врожденные идеи, представления, которые просты и интуитивно очевидны. Они могут быть выражены суждениями типа: у всякой вещи есть причины, целое больше части, у шара есть лишь одна поверхность и т.п. Соответственно этому Декарт представляет и всю систему человеческого знания:

«Вся философия подобна как бы дереву, корни которого — метафизика, ствол — физика, а ветви, исходящие от этого ствола, — все прочие науки, сводящиеся к трем главным: медицине, механике и этике… Подобно тому как плоды собирают не с корней и не со ствола дерева, а только с конца ветвей, так и особая полезность философии зависит от тех ее частей, которые могут быть изучены только под конец» [1].

Таким образом, Декарт, еще отождествляя единство научного знания с философией, фундаментом его полагает предельно общие основания (метафизику). Ф.Бэкон, напротив, ставил метафизику в зависимость от физики, т.е. наиболее общие суждения о мире «генеральные аксиомы» основываются, выводятся из «средних аксиом», которые, в свою очередь, основываются на частных фактах.

!

От Бэкона и Декарта берут начало две основные традиции в теории познания Нового времени: эмпиризм и рационализм. Если первый видит основной источник знания и познания в опыте, в человеческой чувственности, ощущениях, то второй считает таковым деятельность разума. И та, и другая линии аргументации привели к трудностям, оказавшимися неразрешимыми для философии Нового времени. Вопрос в том, как из наличного опыта, ощущений (эмпиризм), или, равным образом, из «вооруженного» врожденными общими понятиями разума (рационализм) логически вывести существование внешнего телесного мира?

Декарт, решая данный вопрос, вынужден прибегнуть к Богу. У нас, рассуждал он, есть сильная склонность верить в существование внешнего мира. Наличие такого сильного убеждения можно объяснить только тем, что Бог его вложил в мой разум. Но Бог — совершенное существо, не могущее вводить в заблуждение.

!

Правда Бог у Декарта не тождественен Богу христианской религии. Бог только устанавливает законы природы, предоставляя ее далее собственному существованию. Бог здесь выступает только гарантом сохранения материи и законов ее движения. Подобное воззрение носит название деизма (от лат. deus — бог). Есть у Декарта и суждения в духе пантеизма.

Позиция Декарта сразу же натолкнулась на критику со стороны философов материалистов, сторонников эмпиризма. Его главными оппонентами выступили английские философы Томас Гоббс (1588-1679) и Джон Локк (1632-1704). Так, Гоббс упрекает Декарта за то, что тот отождествлял субъекта и его способности. Мышление ведь это только одна из способностей субъекта, наряду с такими как способность ходить по земле, разговаривать, греться и т.п. Но мы никогда не скажем так: я гуляю, следовательно, я прогулка. Подобным же образом в случае с мышлением. Вопреки Декарту следовало бы рассуждать: я мыслю, следовательно я мыслящий, мыслящая материальная вещь. Отделять мышление от мыслящей материи неправомерно. Кроме того, считал Гоббс, Декарту не удалось доказать, что идея Бога врождена человеку. Отсюда вывод: в сознании и не может быть врожденного образа или идеи Бога, т.к. все образы (ощущения) являются отражением материальных вещей (тел), существующих вне и независимо от сознания.

Задание 5.2. Сравните подходы Ф. Бэкона и Р. Декарта к решению общей для них проблемы метода познания.