Социально-философская мысль эпохи Возрождения

Происходящие во время Ренессанса изменения коснулись не только взглядов людей на природу, но и на общество. Здесь можно выделить две основные тенденции изменений — с одной стороны, это попытка философов эпохи Возрождения посмот­реть на общественную жизнь с точки зрения реальности с ее войнами, столкновениями интересов правителей и групп людей, человеческим эгоизмом и враждой, а с другой — стремление дать обществу новый идеал справедливой общественной жизни. Если первая тенденция нашла свое выражение в творчестве та­ких мыслителей, как Никколо Макиавелли (1469—1527) и Франческо Гвиччардини (1483—1540), то вторая полнее всего прояви­лась в утопиях Томаса Мора (1478—1535) и Томмазо Кампанеллы (1568-1639).

Макиавелли приобрел дурную славу благодаря своей книге «Государь». По сути же, этот итальянский дипломат, политик, писатель, философ создал новый тип политической теории: он исходил не из рассуждений о морали, добре, справедливости, а из трагической социальной реальности, анализировал не то, что должно быть, а то, что есть на самом деле. Опираясь на исследо­вания истории, он пришел к выводу, что самый могуществен­ный стимул деятельности человека — интерес, главным образом, интерес сохранения и приумножения собственности. Сначала собственность, а затем уже совесть и честь, — с горечью и пес­симизмом констатировал он. Люди эгоистичны, для них своя ру­башка всегда ближе к телу. Такова человеческая природа.

Неискоренимый эгоизм человеческой природы требует силь­ной государственной власти, устанавливающей порядок путем насилия и принуждения. Сила есть основа права, — эта мысль Макиавелли оказала большое воздействие как на теорию, так и на практику государственного управления. (Муссолини, напри­мер, не расставался с томиком Макиавелли и считал, что многое почерпнул у этого автора.) В политический обиход вошел тер­мин «макиавеллизм» как синоним безнравственной политики. Действительно, в своей книге Макиавелли дает необычные сове­ты государям: когда можно дать обещание и не сдержать его, в каком случае лучше истребить захваченный народ, как лучше устранить конкурентов (иногда — физически) на пути к власти и т. п. Отсюда и пошла дурная слава. Но внимательный читатель увидит, что не так все просто в этой вызывающей споры книге. Дело в том, что, с точки зрения итальянского мыслителя, общее благо народа превыше всего, именно достижение такого блага и оправдывает любое насилие, обман, ложь. То есть цель оправды­вает средства. Цель же — не в разрушении, а в созидании. Ма­киавелли мечтал о сильном национальном государстве (и думал при этом прежде всего о своей любимой Италии, тогда раздроб­ленной и не способной противостоять захватчикам). «Следует знать, — писал Макиавелли, — что, когда на весы положено спасение родины, его не перевесят никакие соображения спра­ведливости или несправедливости, милосердия или жестокости, похвального или позорного, наоборот, предпочтение во всем следует отдать тому образу действий, который спасет ее жизнь и сохранит свободу.»

Таким образом, Макиавелли впервые предложил оценивать политику не с точки зрения морали, а по ее эффективности: что толку в нравственных проповедях, если с их помощью нельзя решить проблему! Люди злы, эгоистичны, из уважения к спра­ведливости они не станут вести себя лучше. Поэтому ради бла­городной цели объединения нации их можно и заставить, и припугнуть суровыми наказаниями, и обмануть — цель-то бла­городная! Любая политика жестока, так уж пусть эти жестоко­сти служат благородному делу, рассуждал Макиавелли. «Целесо­образная жестокость», — вот что предлагал этот политический философ. К сожалению, история человечества дала нам много примеров того, как использование безнравственных средств для Достижения благородной цели видоизменяет и саму цель, транс­формирует ее. Недаром говорят: благими намерениями выложена дорога в ад. Но заслуга Макиавелли была в том, что он ясно показал: политика и мораль — это разные вещи, иллюзорны попытки строить политику только на требованиях нравственности. Увы, он был прав.

Другим типичным для Ренессанса направлением обществен­ной мысли стало построение различных утопий. И первая из них принадлежит английскому мыслителю и политическому деятелю Томасу Мору, основоположнику утопического коммунизма. Он написал замечательное произведение с длинным названием: «Зо­лотая книга, столь же полезная, как забавная, о наилучшем уст­ройстве государства и о новом острове Утопии». Употребив в на­звании слово «утопия» (от гр. и topos — «место, которого нет»), Мор ясно дал понять, что описал он воображаемое, а не реальное государство. Хотя внешне сюжет выглядел вполне реально: некий мореход, долго не бывший в Англии, вернулся на родину и уви­дел, как все изменилось в его отсутствие в худшую сторону. Кни­га содержала описание общественной жизни Англии эпохи пер­воначального накопления капитала: процессы огораживания, ко­гда крестьян сгоняли с земли и они становились бродягами; повешенные вдоль дороги (по законам против бродяжничества пойманного во второй раз «бомжа» ждала виселица); коррупция чиновников, думающих о своих выгодах, а не о государственном процветании и т. д. Первая часть книги завершалась выводом Мора о том, что всему этому виной была частная собственность.

Во второй части описывалась идеальная жизнь неких счастли­вых островитян, с которой мореход познакомился во время своих странствий. На острове Утопия не было частной собственности, все трудились, а произведенные продукты распределялись в зави­симости от потребностей людей. В построении своей утопии Мор опирался на учение и практику раннего христианства с его общ­ностью имущества и на теорию идеального государства Платона. В коммунистическом обществе трудятся все, ибо апостол Павел сказал: «не трудящийся да не ест». Всеобщий свободный труд обеспечивает изобилие вещей, которые учитываются и распреде­ляются централизованно, поэтому нет ни бедных, ни богатых.

Такой порядок на острове возник благодаря мудрому прави­телю Утопу: случайно обнаружив остров, где жили миролюбивые дикари, он с «чистого листа» и создал столь идеальное общество. Правда, Мор и сам не знал, как внедрить свои идеи в жизнь, зато точно знал, что не надо внедрять: он был против насилия, восстаний, революций, крови, считая, что в результате таких

массовых беспорядков ничего хорошего не получится, в лучшем случае установится уравнительный коммунизм, а он ему вовсе не импонировал. В его идеальном обществе люди получали по по­требностям, а не поровну, ведь потребности у людей разные, уравнительность привела бы к несправедливости. (Подумайте, почему равное распределение несправедливо?)

Жизнь Томаса Мора закончилась трагически: он сделал го­ловокружительную карьеру — был шерифом Лондона, председа­телем палаты общин английского парламента, занял высший го­сударственный пост лорда-канцлера, однако затем попал в не­милость к королю, когда отказался присягнуть ему как главе англиканской церкви, будучи сторонником верховной власти папы. Его обвинили в измене, заточили в крепость Тауэр, а че­рез три года казнили. Но в истории человеческой мысли он ос­танется навсегда как автор книги, выразившей гуманистический идеал справедливого общества.

Завершая рассмотрение философских исканий эпохи Возро­ждения, необходимо отметить, что два с половиной столетия ре-нессансной культуры стали большим шагом вперед от средневе­ковой культурной традиции и переходом к философии Нового времени. Они ознаменовались созданием новой картины мира, иного понимания человека и общества, восстановлением связей с античным прошлым. Человек вновь стал центром философ­ских размышлений, способность к творчеству ставила его вро­вень с Богом, а земная жизнь стала рассматриваться не только как юдоль печали и страданий, но и как время свершений.