Литература

1. Арбатов Г.А. Затянувшееся выздоровление (1953-1985 гг.) Свидетельство современника. М.: Международные отношения, 1991.

2. Брежнев Л.И. Материалы к биографии. М., 1991.

3. Бурлацкий Ф.М. Вожди и советники. О Хрущеве, Андропове и не только о них... М.: Политиздат, 1990.

4. Медведев В.Т. Человек за спиной. М.: Русслит, 1994.

5. Сахаров А.Д. Тревога и надежда. М.: Интер-Версо, 1991.

6. Верт Н. История советского государства 1900-1991: Пер. с фр. М.: Про­ гресс-Академия, 1992.

7. Медведев P.A. Личность и эпоха: Политический портрет Л.И. Брежнева. Кн. 1.М.: Новость, 1991.

8. На пороге кризиса: Нарастание застойных явлений в партии и обществе / Под общ. ред. В.В. Журавлева. М., 1990.

9. Новейшая история отечества. XX век: Учеб. для студентов вузов. В 2 т. Т. 2 / Под ред. А.Ф. Киселева, Э.М. Щагина. М.: Гуманит. изд. центр ВЛАДОС, 1998.

10. История Отечества. XX век: Хрестоматия. Н. Новгород, 1999.

ЛЕКЦИЯ 7

КУЛЬТУРА И БЫТ РОССИИ ПОСЛЕ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ

Победа в Великой Отечественной войне изменила психологию со­ветского народа. Резко возросло чувство собственного достоинства, патриотизма. Миллионы советских людей в рядах Красной армии побы­вали за границей, что резко расширило их кругозор. Примитивные идеологические стереотипы перестали срабатывать. В стране появился огромный интерес к культурным ценностям, началось переосмысление исторического прошлого.

Сталинское руководство, опасаясь развития живой мысли, стреми­лось возродить атмосферу страха, доносительства, идеологической ис­терии, характерную для конца 30-х годов. Летом 1946 г. было начато широкое наступление в области культуры, тесно связанное с именем одного из сподвижников И. Сталина А. Жданова и вошедшее в историю под названием «ждановщина». Первыми объектами нападок стали лите­ратура, кинематограф, театр. 14 августа 1946 г. ЦК КПСС обрушился на журналы «Звезда» и «Ленинград» — первый получил выговор, а вто­рой был закрыт. Поводом послужили публикации произведений поэтес­сы А. Ахматовой и писателя-сатирика М. Зощенко. Журналы обвиня­лись в том, что стали проводниками «идеологии, чуждой духу партии». Собрание Союза писателей, которое проводил сам А. Жданов, исклю­чило А. Ахматову и М. Зощенко из рядов этой организации.

4 сентября новое постановление ЦК подвергло критике ряд «безы­дейных» фильмов (фильм «Большая жизнь», рассказывающий о жизни шахтеров Донбасса, фильм «Адмирал Нахимов» В. Пудовкина, вторую серию «Ивана Грозного» С. Эйзенштейна). Говорилось о том, что лите­ратура и искусство должны быть «поставлены на службу коммунисти­ческого воспитания масс», что в них должен последовательно прово­диться принцип «социалистического реализма», пропаганды коммуни­стической идеологии.

В результате проведения в жизнь такой линии в советской литерату­ре и искусстве утвердился принцип бесконфликтности, «лакировки дей­ствительности». Писатели боялись поднимать острые вопросы, проблемы, кинематографисты избегали показывать действительную жизнь, изображали ее такой, какой она должна бы быть в соответствии с офи­циальными положениями. Если существовали конфликты, то лишь ме­жду хорошим и лучшим, если появлялся отрицательный герой, то в конце он оказывался иностранным шпионом. Примерами такого подхо­да были книги С. Бабаевского «Кавалер Золотой Звезды», М. Бубеннова «Белая береза», фильм «Кубанские казаки» и др. В живописи утвердил­ся принцип социалистического реализма. Наиболее характерным сюже­том были рабочие или колхозники, стоящие у доменной печи, или у штурвала комбайна, или за заставленными продуктами столами подни­мающие тост за великого Сталина. Лишь в произведениях, посвящен­ных подвигу советского народа в Великой Отечественной войне, можно было встретить яркие характеры, правдивые изображения живых людей («Повесть о настоящем человеке» Б. Полевого, «Звезда» Э. Казакевича, «Знаменосцы» О. Гончара, «В окопах Сталинграда» В. Некрасова и др.). Уже следующим летом идеологическая кампания распространи­лась на сферу общественных наук. Была проведена атака на философ­ском фронте. 24 июня 1947 г. Жданов провел совещание философов, на котором была осуждена «История западной философии» Г. Александ­рова за «чрезмерную терпимость» к идеалистической буржуазной фи­лософии. Предлагалось исходить из принципа «партийности», вести тенденциозную полемику в ущерб конкретному изучению идей и фак­тов. Такие требования категорически предъявлялись ко всем общест­венным наукам — истории, политэкономии и др.

В сферу борьбы попала даже музыка — все выдающиеся композито­ры испытали тяжесть обвинений. Предлогом послужило исполнение в декабре 1947 г. трех произведений, заказанных к тридцатилетию Ок­тябрьской революции: Шестой симфонии С. Прокофьева, «Поэмы» А. Хачатуряна и оперы В. Мурадели «Великая дружба». Этих компози­торов, а также Д. Шостаковича, Н. Мясковского и других обвиняли в том, что они придерживаются формалистического, антинародного на­правления», призывали шире использовать опыт русской классической оперы и традиции народной музыки. Следствием постановления стала чистка в Союзе композиторов.

Идеологический контроль был распространен на все сферы духов­ной жизни. Столь же уверенно, как в истории и философии, партия вы­ступала как законодатель и в языкознании, биологии, математике. Были осуждены как «буржуазные лженауки» волновая механика, кибернети­ка. В биологии утвердилась псевдонаучная теория Т. Лысенко о наследственности. Еще в конце 30-х гг. он, став президентом Всесоюзной ака­демии сельскохозяйственных наук, начал преследования своих научных оппонентов — ученых генетиков, «злаков от науки», как он их называл. Он добился ареста в 1940 г. ведущего советского биолога Н. Вавилова, умершего в тюрьме. В 1947-1948 гг. преследования генетиков были возобновлены. Генетика была объявлена «продажной девкой империа­лизма», сотни ученых-биологов были изгнаны из Академии и универси­тетов. Т. Лысенко использовал сложившуюся в науке и культуре атмо­сферу для расправы с оппонентами, предложив руководству страны, сельское хозяйство которой было развалено, перспективы небывалого подъема урожайности, «преобразования природы».

С конца 1948 г. идеологические кампании приобрели новое направ­ление. Основой его стала «борьба с низкопоклонством» перед Западом. Этот аспект идеологического наступления отличался особо ожесточен­ным характером. В основе его лежали стремление отгородиться от за­падных государств «железным занавесом», страх перед «буржуазным» влиянием, сомнение в превосходстве советской идеологии и образе жизни. Началось раздувание националистических настроений. Вся за­падная культура целиком объявлялась «буржуазной», враждебной. На­чалась систематическая публикация статей, утверждавших первенство русских в различных областях знаний, литературе, искусстве. Техноло­гию производства стали разработали не Бессемер, Мартен и Симменс, а русский Чернов; электрическую лампочку изобрел не Эдисон, а Лоды­гин; паровоз — не Стефенсон, а отец и сын Черепановы и т. д. Любое изобретение, от велосипеда до самолета, объявлялось детищем русских талантов. Началась переоценка исторического прошлого. Если В.И. Ле­нин называют царскую Россию «тюрьмой народов», то теперь все вой­ны, которые вела царская Россия, объявлялись справедливыми и про­грессивными, колониальные захваты превозносились как положитель­ные явления. В то же время развернулась борьба с национализмом не­русских народов. Был подвергнут критике национальный эпос ряда на­родов за «клерикальную и антинародную направленность», пересмотре­на роль в истории некоторых личностей, в частности Шамиля — руко­водителя борьбы за независимость горцев Кавказа.

Кампания по борьбе с «низкопоклонством» привела к открытию но­вого явления — космополитизма. Нужен был образ врага, и таким вра­гом стал космополит — «человек без роду и племени», преклоняющий­ся перед Западом и ненавидящий Родину. Критика космополитизма принимала все более антисемитский характер. Начались гонения на евреев — были закрыты еврейские культурные организации, арестован ряд представителей еврейской интеллигенции (Ферер, Перец, Маркиш, Квитко и др.). Кульминацией этой кампании было так называемое «дело врачей». Только смерть И. Сталина положила конец волне антисеми­тизма.

Либерализация в политике середины 50-х гг. сопровождалось «отте­пелью» в сфере культуры. Сам термин «оттепель» получил название по одноименному роману И. Эренбурга, написанному в эти годы. Начался процесс расконсервации общества — Советский Союз становился все более открытым для мира, учащаются международные культурные кон­такты. В 1957 г. в Москве был проведен Международный фестиваль молодежи и студентов.

Появились новые литературные произведения, ставившие острые проблемы: «Не хлебом единым» М. Дудинцева, «Районные будни» В. Овечкина. Большой резонанс у читателей вызвала поэма А. Твар­довского «За далью даль», в которой впервые было сказано о культе личности Сталина. Начали публиковаться молодые поэты Б. Ахмадулина, А. Вознесенский, Б. Окуджава, Р. Рождественский, чьи стихи впо­следствии получили большую известность. Поэзия вошла в моду — стихи читали в концертных залах, на стадионах. Стало традицией соби­раться по субботам на площади Маяковского, вокруг памятника поэту, где выступали молодые поэты, писатели, философы.

Активизировалась деятельность театральных режиссеров: в москов­ском театре им. Ермоловой О. Ефремов организовал студию молодых актеров, ставшую впоследствии театром «Современник». После XX съезда начался подъем в кинематографическом искусстве. Был создан ряд выдающихся фильмов, вошедших в сокровищницу мирового искус­ства: «Летят журавли», «Тихий Дон», «Сорок первый» — и менее зна­чительные, но оставившие след в отечественной кинематографии «Вы­сота», «Девчата», «Весна на Заречной улице», «Дорогой мой человек» и др.

В мире литературы и искусства был реабилитирован ряд имен: Ю. Тынянов, М. Булгаков, И. Е. Бабель.

Однако принципиально подход к культуре не изменился. Общест­венные науки, литература, искусство по-прежнему должны были быть проводниками идеологического курса партии, служить средствами «коммунистического воспитания трудящихся».

Пределы «десталинизации» ярче всего показало «дело Пастернака». В 1955 году Б. Пастернак написал роман «Доктор Живаго». Советские литературные журналы сочли роман не пригодным к публикации. Ро­ман вышел за границей и был удостоен Нобелевской премии. Это вы­звало недовольство властей. Б. Пастернака заставили отказаться от пре­мии, он был исключен из Союза писателей.

Великая Отечественная война оказала весьма неоднозначное, проти­воречивое влияние на сознание советского человека. Прежде всего, все­лила в него оптимизм, который побуждал не обращать внимания на трудности и вселял уверенность в светлое будущее. Стремление участ­вовать в создании коммунистического общества активизировало энту­зиазм масс, развивало старые, рождало новые трудовые почины. Один из участников движения скоростников А. Гусев вспоминает: «Я трудил­ся напряженно, не чувствуя усталости. Труд был по-настоящему радо­стным. Я знал: работаем мы сейчас во имя великой цели, чтобы быстрее залечить раны, нанесенные войной, сделать нашу Родину еще краше и могущественней». Такой настрой приносил эффективные результаты. В итоге поиска новых форм работы проект первого шагающего экскавато­ра был создан конструкторами Уралмаша всего за 8 месяцев вместо предполагавшихся первоначально 2-3 лет. Трудовой энтузиазм во мно­гом основывался на чувстве постоянной неудовлетворенности людей достигнутыми результатами. На собраниях трудовых коллективов ак­цент делался не на достигнутых успехах, а на недостатках. Анализируя дух советских людей в те годы, английский журналист Р. Паркер отме­чает: «Для них твердая вера в то, что все быстро меняется к лучшему, служит достойной компенсацией трудностей и лишений».

Однако нельзя не отметить и другую тенденцию. Победа над могу­щественным противником способствовала росту сознания советского человека и, следовательно, развивала у него критическое отношение к действительности, эти настроения усиливались по мере того, как реше­ние бытовых проблем замедлялось. До открытого протеста дело не до­ходило, но брожение умов стало реальностью. Слушатель Смоленского военно-политического училища Н.М. Меньшиков в письме в ЦК ВКП(б) писал: «...мне больно выслушивать от колхозников такой во­прос: «Не знаете, скоро ль распустят колхозы?» Свой вопрос они моти­вируют тем, что «жить так нет сил дальше». То, что существуют расхо­ждения между пропагандой и действительностью, стали понимать пред­ставители молодого поколения. В 1947 г. в Воронеже учащимися 9-х классов была создана нелегальная Коммунистическая партия молодежи, которую возглавил Е. Батуев, сын второго секретаря обкома партии. В ее составе было более 50 человек. Была разработана программа с ярко выраженной антисталинской направленностью, поставившая своей за­дачей изучение и распространение в массах подлинного марксизма-ленинизма. Участник этой организации поэт А. Жигулин отмечает, что побудительным мотивом для ее создания послужили реальные жизнен­ные противоречия.

Начавшаяся борьба с инакомыслием затормозила, но в конечном итоге не могла остановить процесс критического осмысления действи­тельности, нашего прошлого. Начавшаяся после смерти Сталина либе­рализация заметно его активизировала. Начались дискуссии по ряду важнейших теоретических вопросов: роль личности и народных масс в истории, соотношение теории и практики, периодизация истории совет­ского общества. Особенно важное значение для роста самосознания со­ветского народа имело осуждение XX съездом КПСС культа личности И.В. Сталина.

Обсуждение этой проблемы в обществе было гораздо глубже, неже­ли это было сделано в закрытом докладе Н.С. Хрущева.

Общество нуждалось в самопознании и переменах, в преодолении иллюзий при оценке самого себя. Наметившиеся тенденции в переос­мыслении пройденного пути положительно влияли на рост самосозна­ния советских людей. Человек времен «оттепели» иначе, более крити­чески относился к прошлому и настоящему. Прежде всего, это прояви­лось по отношению к лидерам. Если большинство трудящихся связыва­ли все успехи с именем И.В. Сталина и искренне плакали, узнав о его смерти, то к Н.С. Хрущеву отношение уже было иное. Разумеется, он вначале имел авторитет, но сохранить его не смог. По мере того как на­капливались трудности и одновременно происходило возвеличивание роли Н.С. Хрущева, его авторитет в глазах народа падал. Отражением этого явились многочисленные анекдоты и эпиграммы.

Однако важно связать критическое отношение к прошлому и на­стоящему с вопросом об отношении советских людей к коммунистиче­ской перспективе. Были и такие, которые сомневались. Но можем ли мы говорить о том, что сомнение было характерной чертой сознания чело­века? Вряд ли можно говорить о существенных сомнениях в тот период. Нельзя забывать о том, что в те годы были достигнуты самые высокие темпы развития, налицо были успехи в развитии науки и техники. Кро­ме того, многие годы советские люди воспитывались в коммунистиче­ском духе, и истребить эту веру за столь короткое время было невоз­можно, тем более что далеко не все деятели культуры и представители руководства страны поддерживали новые веяния, связанные с критическим переосмыслением прошлого. Когда генерал П. Григоренко в 1961 г. выступил с обсуждением Программы партии, то он не ставил под сомнение коммунистическую перспективу, а говорил лишь о неко­торых вопросах, требующих детализации. Число сомневающихся уве­личилось в последующие годы.

С начала 50-х гг. наметился определенный поворот в социальной по­литике — начинается рост благосостояния населения, были увеличены ассигнования на жилищное и коммунальное строительство. В 1950 г. средняя обеспеченность городского населения жильем составляла 7,4 кв. м общей площади в расчете на одного жителя (с учетом личных до­мов, составлявших треть городского жилищного фонда). Пределом меч­таний людей была комната в коммунальной квартире. Известная певица Г.П. Вишневская так описывает свои жилищные условия в начале 50-х гг.: «Всего в квартире человек 35 — естественно, все пользовались од­ной уборной и одной ванной, где никто никогда не мылся, а только бе­лье стирали и потом сушили его на кухне. По утрам нужно выстоять очередь в уборную, потом очередь умыться и почистить зубы. В кухне — четыре газовые плиты, семь кухонных столов». Неудивительно, что в то время не было очередей за мебелью. Но за швейными машинами, телевизорами выстраивались очереди даже в Москве.

К 1960 г. среднемесячная заработная плата рабочих и служащих дос­тигла 80 рублей. Реальные доходы на душу населения в течение 50-х гг. увеличились на 87%. Расширялось производство товаров народного по­требления, в том числе холодильников, телевизоров, стиральных ма­шин.

В середине 50-х гг. значительно увеличились темпы жилищного строительства. К 1965 г. введенный в эксплуатацию жилой фонд соста­вил 40% к имевшемуся в 1957 г. Быстрые темпы строительства объяс­нялись и тем, что строившиеся жилые дома отличались упрощенной планировкой (низкие потолки, совмещенные санузлы и т. д.). Однако это позволило несколько снизить остроту жилищной проблемы. Именно с этого времени, по образному выражению О.Р. Лациса, «отдельная квартира превратилась из редчайшего исключения в преобладающую норму». Сотни тысяч семей стали жить в отдельных квартирах, и это вызвало у советских людей положительные эмоции.

Существенные изменения произошли в жизни крестьян. В 1953 г. был сделан акцент на необходимость повышения жизненного уровня тружеников деревни. Усилилось внимание к личным подсобным хозяй­ствам, были снижены нормы, в 1958 г. отменены обязательные поставки продукции с приусадебных участков крестьян, сокращен денежный на­лог, введены твердые суммы налогообложения. Крестьяне получили паспорта. Отмеченные меры дали положительные результаты. К 1958 г. за счет личного подсобного хозяйства крестьян обеспечивалось 53% прироста мяса, 35-38% картофеля, овощей, молока, шерсти, 87% яиц.

Вместе с тем не следует преувеличивать достигнутые результаты. К началу 60-х гг. далеко не полностью были удовлетворены потребности населения в промышленных и продовольственных товарах. Необосно­ванные начинания, особенно в сельском хозяйстве (типа «догнать и пе­регнать Америку по производству мяса и молока»), начавшиеся ограни­чения личных подсобных хозяйств привели к сокращению роста сель­скохозяйственного производства.

Обманутые надежды на демократизацию, реставрация сталинизма, кризис всей социально-экономической системы — все это вызвало к жизни так называемых диссидентов (инакомыслящих), выступавших с критикой системы, в защиту прав человека. Первым правозащитником стал П.Г. Григоренко, боевой генерал, герой войны, профессор Акаде­мии Генерального штаба. Еще в начале 60-х гг. он выступил с тезисом о том, что нельзя ограничиваться критикой только Сталина, надо понять условия, которые породили культ личности. Григоренко выступал в за­щиту историка А. Некрича, писателей Ю. Даниэля и А. Синявского, поддерживал требования крымских татар. Сначала он был объявлен психически невменяемым, уволен из армии и отправлен в психбольни­цу. В 1977 г. был выслан из страны и лишен советского гражданства.

Группа правозащитников, сформировавшаяся в течение 60-х гг., включала в себя В. Буковского, П. Литвинова, Л. Богораз, А. Марченко, А. Якобсона, П. Алексеева, Ю. Галанского. А. Амальрика, А. Гинзбурга и др. Они выступали с позиций либерализма в защиту прав человека. Ими были организованы демонстрации в защиту Даниэля и Синявского, демонстрация на площади Пушкина в защиту прав человека в 1965 г., демонстрация в поддержку крымских татар. С апреля 1968 г. стала не­легально издаваться «Хроника текущих событий», в которой освещался каждый факт произвола властей. Первым ее редактором была Н. Горбаневская. Диссидентов арестовывали, судили за «антисоветскую дея­тельность». Но движение правозащитников ширилось. В нем можно вы­делить три основных направления:

1. Марксистское (P.A. Медведев, П.Г. Григоренко) — считали, что все недостатки общественно-политической системы проистекают из

сталинизма, являются результатом искажения основных марксистско-ленинских положений. Ставили задачу «очищения социализма».

2. Либерально-демократическое (А.Д.Сатаров) — исповедовали принцип «конвергенции», сближения и последующего слияния двух систем. Необходимо взять все лучшее, что есть в плановой и рыночной экономике, в политических и социальных системах Запада и Востока. Человечество вступило на такой этап развития, когда на первый план выходят не классовые, национальные и другие групповые интересы, а интересы общечеловеческие. Ряд представителей этого направления полностью отвергали идеи социализма, считали режим западных стран моделью для СССР.

3. Национал-патриотическое (А.И. Солженицын, И.Р. Шафаревич) — выступали со славянофильских позиций. Считали, что марксизм и революция совершенно чужды русскому народу, навязаны ему извне. Наиболее радикальные представители этого течения отвергали западни­чество вообще, считали наряду с коммунистами противниками и либе­ралов. Образцом для России полагали государственное устройство, су­ществовавшее даже не до октября, а до февраля 1917 г. Развернулось национальное движение в республиках, особый размах оно приобрело в Прибалтике, на Украине, в Грузии. В качестве конечной цели выдвига­лось достижение государственной независимости.

В 1968 г. В. Дремлюга, П. Литвинов, Л. Богораз, К. Бабицкий. Н. Горбаневская и В. Файнберг провели на Красной площади демонст­рацию протеста против ввода советских войск в Чехословакию. Участ­ники демонстрации были приговорены к различным срокам заключе­ния. Этот процесс получил большой международный резонанс, право­защитное движение получило мощную поддержку за границей.

После чехословацких событий 1968 г. движение вступило в новый этап. У правозащитников появился идейный лидер. Им стал А.Д. Саха­ров. Выдающийся ученый-физик, академик, один из создателей совет­ской водородной бомбы выступил с целой программой правозащитной деятельности. В начале 1970 г. он совместно с В. Турчиным и Р. Медве­девым направил открытое письмо руководителям государства, в кото­ром говорилось о прямой взаимосвязи между уровнем демократизации общества и степенью его технико-экономического развития. В 1971 г. он направил письма Л.И. Брежневу и членам Президиума Верховного Совета СССР, где излагал свои взгляды на свободу эмиграции, высту­пал против использования органами КГБ психиатрических заведений для подавления инакомыслящих. А.Д. Сахаров считал, что решение проблем, стоящих перед человечеством, возможно только объединен­ными усилиями всего человечества. В 1975 г. А.Д. Сахарову как вы­дающемуся борцу за права человека была присуждена Нобелевская премия мира.

С 1975 г. начался новый этап диссидентского движения, который можно назвать «хельсинкским». Участники его ставили задачу следить за строгим выполнением хельсинкского соглашения по правам челове­ка, подписанного СССР в 1975 г. Были созданы группы содействия вы­полнению соглашений. В состав Московской группы вошли Ю. Орлов, Л. Алексеева, Е. Боннер, П. Григоренко, А. Марченко. Такие же группы образовывались на Украине, в Литве, в Армении. Для борьбы с право­защитным движением было создано 5-е Главное управление КГБ. Тыся­чи человек были арестованы. За протест против введения советских войск в Афганистан был сослан в Горький А.Д. Сахаров. К 1984 г. дис­сидентское движение было разгромлено, но оно оставило заметный след в умах людей, способствовало изменению общественной психологии.

В конце 50-х гг. произошел определенный поворот в социальной по­литике страны. Индустриализация, оборонное строительство, восста­новление разрушенного войной хозяйства — все это осуществлялось в ущерб жизненному уровню населения. В конце концов отставание со­циальной сферы стало тормозить дальнейшее развитие страны.

С 1956 г. по 1965 г. было проведено поэтапное повышение зарплаты. В 1956 г. была сокращена до 42 часов рабочая неделя. В том же году был принят закон о пенсиях, бывший по тем временам лучшим в мире (самый низкий пенсионный возраст, максимальная пенсия 120 руб. при средней зарплате 75 руб. в мес.). Резко выросла обеспеченность населе­ния больницами, школами, дошкольными детскими учреждениями.

Крайне остро стояла в стране жилищная проблема. В годы войны многие города были разрушены. До 50-х гг. государственное строитель­ство жилья, по существу, не велось, значительную часть жилого фонда составляли бараки. С середины 50-х гг. начался переход к индустриаль­ному строительству жилья. За семилетку было построено жилья столь­ко, сколько за все предшествующие годы советской власти. В 1960 г. СССР занимал по числу строящихся квартир на 1 тыс. жителей первое место в мире, причем, в отличие от прошлых лет, строилось благоустро­енное жилье, с водопроводом, канализацией, ванной. Интенсивно шла газификация жилого фонда. Все это позволило в начале 70-х гг. перейти от покомнатного к поквартирному принципу расселения семей.

В 70-е гг. повышение жизненного уровня народа было провозглаше­но стратегической целью КПСС. Однако на деле все более стал утвер­ждаться остаточный принцип финансирования социальных программ — на социальные нужды выделялось то, что оставалось от финансирова­ния тяжелой индустрии, обороны. В VI пятилетке на строительство жи­лья было выделено 23,2% общего объема капитальных вложений, в VIII — 17,2 %; в IX — 15,3%, в X — 13,6%, в XI — 16%. Очереди на полу­чение жилья в 5-6 раз превышали вводимый жилой фонд.

В 60-е годы СССР занимал передовые позиции в здравоохранении. Однако в последующие годы на эти цели выделялось 4% национального дохода (в развитых странах 8-10%). В результате число больниц за 70-е гг. даже сократилось.

Только в 1980 г. пятилетним планом было предусмотрено выделение средств на охрану окружающей среды. До этого вопросы экологии не поднимались. В ряде регионов (Средняя Азия, Урал, Донбасс, Кузбасс и др.) сложилась тяжелейшая экологическая ситуация. Вместе с ухудше­нием здравоохранения это привело к тому, что средняя продолжитель­ность жизни в СССР снизилась с 69 лет в 1969 г. до 67,7 в 1985 г. (В США — 75 лет, в Японии — 77).

На строительство объектов культуры в 70-90-е гг. выделялось лишь 0,7% общего объема капиталовложений. И как следствие — рост пьян­ства, преступности. Единственное, в чем находил выражение курс на повышение благосостояния, — это рост номинальной заработной платы. Средняя зарплата выросла с 75 руб. в 1956 г. до 210 руб. в 1985 г., но этот рост не обеспечивался соответствующим увеличением производст­ва продуктов питания и предметов потребления. Начались инфляцион­ные процессы. С 1971 г. до 1985 г. объем денежной массы вырос в 3,1 раза. Один рубль 1985 г. по товарному обеспечению был равен 54 коп. 1961 г.

Жизненный уровень в СССР в 70-е гг. не только не рос, но по ряду показателей снизился. Между тем в западных странах, несмотря на снижение темпов роста промышленного производства, наблюдался подъем благосостояния. Хотя благосостояние не стало всеобщим, 42% населения приобрели способность не только удовлетворять материаль­ные потребности, но и накопить определенные сбережения. Формиро­вался новый уровень потребностей, разрыв стал приобретать качествен­ный характер.

Аналогичные процессы происходили и в области культуры. В начале 60-х годов наблюдалось значительное оживление культурной жизни. Был завершен перевод к всеобщему восьмилетнему образованию. За 60-е годы более чем в два раза выросло число студентов высших и средних специальных учебных заведений.

Большие успехи были достигнуты советской наукой. В СССР был создан первый лазер, положивший начало развитию лазерной техники. Советские физики занимали ведущее место в мире. Широкую извест­ность получили работы акад. Л.А. Арцимовича, М.С. Иоффе, Б.Б. Ка­домцева в изучении проблем управления термоядерной реакцией. Н.Г. Басова, A.M. Прохорова в области квантовой электроники. Советские физики Л.Д. Ландау, И.Е. Тамм, И.М. Франк. П.П. Черенков. Н.Г. Басов и A.M. Прохоров стали лауреатами международной Нобелевской пре­мии. Особенно впечатляющими были успехи в исследовании космоса. Первым космонавтом в истории человечества стал Ю. Гагарин, первой женщиной-космонавтом — В.В. Терешкова. Первый выход в открытый космос совершил A.A. Леонов. К сожалению, в 70-е гг. приоритет в этой области был утрачен.

Процессы демократизации общества, начавшиеся после XX съезда, привели к оживлению общественных наук. Вышли в свет такие фунда­ментальные труды, как десятитомная «Всемирная история», многотом­ная «История СССР с древнейших времен до наших дней», подготовле­на щеститомная «История Великой Отечественной войны». Подлинный взлет переживали литература и искусство. Были написаны такие вы­дающиеся произведения, как «Живые и мертвые». «Солдатами не рож­даются» К. Симонова, «Дорогой мой человек» Ю. Германа, «Иду на грозу» Д. Гранина.

Впервые прозвучали имена молодых писателей Ю. Бондарева, Г. Бакланова, В. Быкова. Настоящим потрясением была публикация по­вести Солженицына «Один день Ивана Денисовича», впервые подняв­шего в литературе доселе запретную лагерную тему. Вновь нашли чита­теля произведения И. Бабеля.

Среди поэтических произведений следует выделить такие проникну­тые правдой и гражданственностью произведения, как поэмы А.Т. Твар­довского «За далью даль», «Теркин на том свете». Журнал «Новый мир», возглавляемый Твардовским, стал центром притяжения всех де­мократических сил в советской литературе. Появились произведения молодых Е. Евтушенко, А. Вознесенского, Р. Рождественского, Б. Ахмадулиной, Б. Окуджавы.

Были созданы талантливые кинофильмы, покончившие с традиция­ми лакировки действительности, правдиво отражавшие жизнь страны, такие, как «Баллада о солдате» Г. Чухрая, «Судьба человека» С. Бон­дарчука, «Иванове детство» А. Тарковского и др.

Не следует преувеличивать процессы демократизации в культурной жизни. Это была именно «оттепель», по выражению И. Эренбурга. Кон­троль партаппарата за деятельностью художественной интеллигенции сохранялся. Н.С. Хрущев практиковал встречи с писателями и худож­никами, где в чрезвычайно грубой форме распекал тех, кто уходил от социалистического реализма, критиковал «абстракционистов и форма­листов» в живописи и скульптуре (в частности, скульптора Э. Неиз­вестного). Но это был все-таки шаг вперед по сравнению со ждановскими гонениями на интеллигенцию.

С конца 60-х годов в вопросах финансирования науки, культуры, об­разования преобладал «остаточный принцип». Это привело к снижению темпов развития культуры, к отставанию от развитых стран.

После снятия Н.С. Хрущева очень скоро наступил и конец «оттепе­ли». С конца 60-х гг. начинается поворот в сторону неосталинизма. Усилилось давление цензуры. В области общественных наук была предпринята попытка отбросить научную мысль назад, в эпоху до XX съезда. С должности директора Института истории АН СССР был снят П.В. Волобуев. Из партии исключен P.A. Медведев. Особенно ожесто­ченным преследованиям подвергся военный историк А. Некрич, выну­жденный эмигрировать. В 70-е годы резкой и несправедливой критике подвергся философ А.П. Бутенко. Шла негласная реабилитация стали­низма.

Но и в это время общественные науки продолжали развиваться. Ве­лись значительные исследования в области экономики, социологии, появились такие яркие ученые, как А.Г. Аганбегян. Т.И. Заславская, С.С. Шаталин, Н.П. Шмелев, Г.И. Лисичкин и др. Они прошли через крупные «проработки», но выдержали и внесли немалый вклад в разви­тие экономической науки.

В области литературы и искусства поворот к неосталинизму привел к конфликту властей со значительной частью художественной интелли­генции. В 1966 г. за публикацию «антисоветских произведений» были осуждены Ю. Даниэль и А. Синявский. Была разогнана редакция «Но­вого мира», А. Т. Твардовский был снят с должности редактора. Эмиг­рировали или были лишены советского гражданства В. Войнович, С. Довлатов, В. Аксенов, А. Гладилин, А. Кузнецов, В. Некрасов, поэт И. Бродский, кинорежиссер А. Тарковский, режиссер Ю. Любимов и др.

В 1974 был лишен советского гражданства и насильственно выдворен из СССР А.И. Солженицын.

Советская литература разделилась как бы на две ветви. За рубежом были опубликованы такие значительные произведения, как «Архипелаг Гулаг», «В круге первом», «Раковый корпус» А.И. Солженицына; «Ожог», «Остров Крым» В. Аксенова, «Иностранка» С. Довлатова, «Жизнь и приключения солдата Ивана Чонкина» В. Войновича, «Загля­нуть в бездну» Ю. Максимова и др. Поэт И. Бродский за свои произве­дения был удостоен Нобелевской премии.

Но художественная жизнь, несмотря на идеологический пресс, про­должалась. Прочно вошли в литературу писатели-деревенщики Ф. Аб­рамов, В. Белов, В. Астафьев, Б. Можаев, В. Распутин. Особое место в литературе заняли книги В.М. Шукшина с его своеобразным видением мира.

Интересным явлением в культуре стала поэзия бардов А. Галича (впоследствии эмигрировавшего), Б. Окуджавы, В. Высоцкого, Ю. Кима и др. Непризнанные официально, они пользовались популярностью и всеобщей любовью.

Опять, как и в 20-ЗО-е годы, ряд писателей писали «в стол», не наде­ясь на публикацию. Так были созданы произведения В. Гроссмана «Жизнь и судьба», А. Рыбакова «Дети Арбата», В. Дудинцева «Белые одежды», рассказы В. Тендрякова.

Вторая половина 80-х гг. ознаменовалась новыми веяниями в куль­туре. Уже в 1986 году появляются первые литературные произведения, в которых поднимались острейшие проблемы развития страны, упадка нравственности, утраты морально-этических ценностей, нарастания бездуховности в обществе «застоя». Это книги Ч. Айтматова «Плаха», В. Распутина «Пожар», В. Астафьева «Печальный детектив». После долгого периода удушения свободного слова повеяло свежим ветром.

С провозглашением в январе 1987 года политики «гласности» на чи­тателя обрушилась буквально лавина интереснейших литературных произведений. Начался читательский бум, тиражи литературно-художественных журналов выросли в десятки раз. Определялось и их общественно-политическое лицо. На последовательно демократических позициях стояли журналы «Знамя», «Новый мир», «Октябрь», «Нева», «Дружба народов». Патриотическое направление преобладало в темати­ке «Молодой гвардии» и «Нашего современника», радикально-демокра­тическую позицию занял «Огонек», бывший в течение долгих лет журналом для семейного чтения. Журналы вели между собой острейшую полемику.

С началом реабилитации, возвращением в нашу историю имен поли­тических деятелей, вычеркнутых из нее в годы сталинизма, возрастает интерес в литературе к нашему историческому прошлому, появляются произведения, в которых переосмысливается наша история, раскрыва­ются ее «белые пятна», по выражению того периода. Следует выделить исторические драмы М. Шатрова «Брестский мир» и «Дальше, дальше, дальше...», книги М. Дудинцева «Белые одежды», Д. Гранина «Зубр», Н. Бека «Новое назначение», А. Рыбакова «Дети Арбата», «Тридцать пятый и другие годы», «Страх». Часть этих книг была написана раньше, но в свет они вышли лишь в годы перестройки.

С развитием гласности начинается публикация произведений, ранее недоступных советскому читателю, произведений, написанных «в стол». Это повести М. Булгакова «Собачье сердце» (фильм по этому произведению, поставленный на телевидении, произвел сенсацию и во­шел в золотой фонд отечественной кинематографии), роман В. Гросс­мана «Жизнь и судьба», Б. Пастернака «Доктор Живаго», Ю. Домбровского «Хранитель древностей», рассказы и повести Ю. Тендрякова, А. Битова, Ф. Искандера.

Происходит возвращение на родину произведений писателей-эмигрантов. Два течения русской литературы сливаются в одно. Публи­куются произведения представителей первой волны эмиграции: класси­ка русской и мировой литературы В. Набокова, автора исторических - романов М. Жданова, Е. Замятина, Н. Берберовой и др. Издаются резко полемичные, во многом необъективные «Окаянные дни» И. Бунина. Русский читатель получает возможность самостоятельно сопоставлять различные точки зрения.

Началась публикация произведений писателей-эмигрантов так назы­ваемой второй волны, выехавших из СССР в 70-80-е гг. Это произведе­ния В. Аксенова, В. Войновича, В. Максимова, С. Довлатова. А. Зиновь­ева, А. Соколова, В. Некрасова, Э. Лимонова. Многие из них носили откровенно антисоветскую направленность, обусловленную их слож­ной, противоречивой судьбой. Со второй половины 1989 г. начинается массовая публикация произведений А.И. Солженицына. После многих лет замалчивания читатель получил возможность самостоятельно су­дить о достоинствах и недостатках этого незаурядного писателя, лау­реата Нобелевской премии. Были опубликованы впервые в СССР «Ра­ковый корпус», «В круге первом», художественно-публицистическое произведение «Архипелаг ГУЛАГ», началась публикация эпопеи «Красное колесо». Наконец-то стали известны советскому читателю произведения и другого Нобелевского лауреата — поэта И. Бродского.

В литературе прозвучали и новые имена. Широкую известность по­лучили произведения Ю. Полякова «Сто дней до приказа», «Апофегей» и др., поднимающие важные проблемы и вызывавшие каждый раз ост­рую полемику. Написанные в духе безысходности, беспощадно описы­вающие самые мрачные стороны жизни произведения Л. Петрушевской, С. Каледина, оригинальная проза В. Пьецуха, В. Попова — все эти про­изведения вошли в число лучших произведений русской литературы. Стали доступны широкому кругу читателей стихи выдающихся русских поэтов О. Мандельштама, М. Цветаевой, Н. Гумилева, ранее печатав­шиеся весьма ограниченными тиражами. Впервые были опубликованы поэмы А. Ахматовой «Реквием» и А. Твардовского «По праву памяти».

Важным этапом в развитии общественно-политической мысли стала публикация работ выдающихся российских философов, высланных в 20-е годы за пределы страны, Н. Бердяева, С. Булгакова, И. Ильина, П. Сорокина и др. Они обогатили общественную мысль. Были изданы работы религиозного философа П. Флоренского, историка Л. Гумилева и др.

Были опубликованы работы и мемуары политических деятелей, ра­нее изъятые или никогда не публиковавшиеся в СССР. Это работы как коммунистических руководителей, противников Сталина — Н. Бухари­на. Л. Троцкого, А. Шляпникова. Ф. Раскольникова, так и деятелей дру­гих революционных партий — А. Керенского, Б. Савинкова, Б. Чернова, И. Суханова, И. Церетели, представителей либеральной интеллиген­ции — П. Милюкова, П. Струве, лидеров белого движения — А. Дени­кина, П. Врангеля и др. Они расширили наши представления о револю­ции и последующем развитии страны, познакомили с различными точ­ками зрения.

В кинематографии событиями стали фильмы И. Абашидзе «Покая­ние», Э. Рязанова «Небеса обетованные» и др. Советские зрители полу­чили возможность увидеть работы лучших мастеров мирового кинема­тографа, ранее недоступные.

В живописи были извлечены из запасников и выставлены произве­дения художников-авангардистов 20-х гг., ранее не экспонировавшиеся. Широкую известность получил новый русский авангард, ранее сущест­вовавший полуподпольно. Появилась возможность знакомства с творчеством эмигрантов: художника М. Шемякина, скульптора Э. Неиз­вестного.

В стране стали возможны гастроли лучших исполнителей мира, эмигрировавших ранее из СССР: М. Ростроповича, В. Ашкенази, Г. Кремера и др.

Форсированный перевод к рыночной экономике привел к ряду из­держек в области культуры. Скачок цен сделал для большинства насе­ления недоступными концерты ведущих артистов. Из-за роста цен на бумагу резко упали тиражи книг, газет, журналов; выросли цены на подписку. Погоня за прибылью заставила издателей издавать только то, что пользуется спросом у широкой публики, сократился выпуск науч­ной литературы, учебников; прилавки заполнились детективами, фанта­стикой, эротической литературой. В кинематографии отечественные фильмы оказались вытесненными с экранов второстепенными ино­странными, экран захлестнула волна боевиков и откровенной порно­графии. В стране выросла преступность, и усилилось пренебрежение к законам.