Тема 11 Исковая давность

Применение исковой давности в отношениях российских организаций с иностранными контрагентами.

Особенности регулирования вопросов исковой давности в Нью-Йоркской конвенции об исковой давности в международной купле-продаже товаров 1974 г.

Тезисы лекций (по материалам лекций М.Г. Розенберга)

Трудно переоценить значение для участников международного коммерческого оборота правильной ориентировки в вопросах исковой давности, имея в виду, что в гражданском праве большинства стран мира, как и в современном российском законодательстве, для применения исковой давности судом достаточно заявления ответчика. Коль скоро ответчик ссылается на пропуск срока давности и суд устанавливает правильность такой ссылки, следует отказ в удовлетворении иска даже по абсолютно обоснованным требованиям истца. Применительно к коммерческому обороту и в нашем законодательстве перестало действовать (а в законодательстве большинства других стран оно никогда не применялось) правило, предоставлявшее право суду восстановить срок исковой давности при признании уважительности причин его пропуска. Лишен отечественный суд и права применять давность по своей инициативе. В законодательстве разных стран и в международных договорах не совпадают ни продолжительность сроков исковой давности, ни порядок их исчисления, ни даже квалификация этого института (в большинстве стран мира, в том числе в России, он признается институтом материального права, а в некоторых - процессуального). Например, продолжительность общего срока исковой давности в России составляет три года, в Англии - шесть лет, в Японии (для торговых сделок) - пять лет, в Китае (по требованиям, касающимся исполнения внешнеэкономического договора купли-продажи) - четыре года, во Франции и Швейцарии (для торговых сделок) - десять лет. В этой связи важно знать, нормами права какого государства или каким международным договором регулируются отношения сторон по конкретной сделке. При применении национального законодательства необходимо учитывать, что оно, например российское, претерпело в последние годы существенные изменения. Поэтому важно установить, какими конкретно нормами регулируются соответствующие отношения. Значительный опыт применения норм об исковой давности накоплен Международным коммерческим арбитражным судом при Торгово-промышленной палате РФ (далее - МКАС), нашедший отражение в его практике разрешения споров, возникающих в международном коммерческом обороте.

ИСКОВАЯ ДАВНОСТЬ И МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДОГОВОР

Как известно, в силу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ составной частью правовой системы России являются международные договоры РФ. Коль скоро таким международным договором установлены иные правила, чем предусмотренные законом, применяются правила международного договора. В каждом случае необходимо разобраться, является ли Россия участницей соответствующего международного договора, устанавливающего правила по вопросам исковой давности. К числу таких международных договоров относится, в частности, ряд транспортных конвенций и соглашений, например: Соглашение о международном железнодорожном грузовом сообщении (СМГС), Варшавская конвенция 1929 г. по международным воздушным перевозкам, Конвенция о договоре международной дорожной перевозки грузов 1956 г. (по международным автомобильным перевозкам). Небрежность при выяснении этого вопроса может привести к крайне негативным последствиям. Текст этой Конвенции ООН об исковой давности в международной купле-продаже товаров, принятой в Нью-Йорке 14 июня 1974 г., как и Протокола об ее изменении, принятого в Вене 11 апреля 1980 г., неоднократно публиковался в России. Эти сведения были опубликованы в документе ООН Distr. GENERAL A/CN. 9/462. 19 May 1999 по состоянию на 12 мая 1999 г. Из указанного документа ясно видно, что текст Конвенции 1974 г. был подписан Советским Союзом, но не был им ратифицирован и не вступил в силу для СССР. Согласно примечанию "с" с 24 декабря 1991 г. РФ продолжает членство СССР в ООН и, начиная с этой даты, несет в полном объеме ответственность по всем правам и обязательствам СССР согласно Уставу ООН и многосторонним договорам, депозитарием которых является Генеральный секретарь.

Согласно ст. 42 Конвенции она подлежит ратификации, а ратификационная грамота должна сдаваться на хранение Генеральному секретарю ООН. При этом Конвенция вступает в силу для соответствующего государства согласно ст. 44 в первый день месяца, следующего за месяцем, в котором истекает шестимесячный период после сдачи на хранение его ратификационной грамоты или документа о присоединении. Таким образом, РФ, будучи продолжателем СССР, может воспользоваться тем правом, которое принадлежало СССР, - ратифицировать Конвенцию, и в этом случае она вступит в силу для РФ в срок, предусмотренный ст. 44 Конвенции.

Что касается Протокола об изменениях Конвенции, совершенного в 1980 г. в Вене, то к нему СССР не присоединялся. В силу ст. X этого Протокола, если РФ ратифицирует Конвенцию, то при соответствующем уведомлении депозитария станет также участником и Протокола. Изложенный подход соответствует предписаниям Конституции РФ и Федерального закона РФ "О международных договорах Российской Федерации" (ст. 15). Соответствовал он и действовавшему ранее Закону СССР 1978 г. "О порядке заключения, исполнения и денонсации международных договоров СССР" (ст. 12). Как в гражданском законодательстве СССР, так и в законодательстве РФ нормы об исковой давности носили и носят императивный характер. Принятие иных правил в международном договоре по этим вопросам было возможно и в настоящее время допустимо только при ратификации такого международного договора в установленном законом порядке.

Таким образом, в российском праве к договору международной купли-продажи товаров применяется не четырехлетний, а трехлетний общий срок исковой давности. Практическое значение факта неучастия России в этой Конвенции и неправильной ориентировки российских юристов и предпринимателей наглядно видно на примере двух дел, рассмотренных МКАС. Суть одного из них (дело N 62/1998, решение от 30.12.98) состояла в следующем. Российской организацией (покупателем) был оплачен индийской фирме (продавцу) на основании представленных ею документов товар, не прибывший в пункт назначения. Ответственность за это, по мнению покупателя, должен был нести продавец. Истец предложил применить к отношениям сторон российское право, хотя в силу коллизионной нормы скорее всего было бы признано применимым индийское право. Ответчик дал согласие на применение российского права и, таким образом, между спорящими сторонами состоялось соглашение о применимом праве. При рассмотрении спора ответчик просил в иске отказать в связи с пропуском истцом срока исковой давности, установленного ГК РФ. Представитель истца, по-видимому, был готов к такого рода возражению ответчика и тут же заявил, что в данном случае применим не трехлетний, а четырехлетний срок исковой давности, предусмотренный Конвенцией 1974 г., который не пропущен. Обосновал он эту позицию тем, что в соответствии с ч. 4 ст. 15 Конституции РФ правила международных договоров имеют приоритет перед нормами российского гражданского права. После выяснения того, что эта Конвенция не входит в качестве составной части в правовую систему России, поскольку не является международным договором РФ, в отношении тех требований, по которым истек трехлетний срок давности, в иске было отказано. Тем не менее необходимо знать, что при определенных условиях в отношении контрактов, заключаемых российскими предпринимателями, положения этой Конвенции действуют, когда применимым является право государства - ее участника.

Предписания по вопросам исковой давности применительно к отношениям по контрактам международной купли-продажи товаров содержатся еще в одном международном акте, в котором участвовал Советский Союз. Это - Общие условия поставок Совета Экономической Взаимопомощи в редакции 1988 г. (ОУП СЭВ 1968/1988 гг.), предусматривающие общий двухлетний срок исковой давности и специальный срок давности продолжительностью в один год. Документ этот был ратифицирован Советским Союзом в 1989 г. и носил характер международного договора СССР, правила которого имели приоритет в отношении норм внутригосударственного права. Однако, учитывая, что ОУП СЭВ 1968/1988 гг. в настоящее время носят факультативный характер, применение их положений, относящихся к исковой давности, даже когда в контракте сделана ссылка на них, возможно только в тех случаях и в той мере, в каких они не противоречат применимым нормам национального права. Когда таковым является российское право, по общему правилу это исключается, учитывая отмеченный выше императивный характер российских национальных норм, регулирующих исковую давность. Принципиальный подход к этой проблеме выражен при разрешении Арбитражным судом при ТПП СССР споров по делам N 180/1988 (решение от 05.09.89) и N 139/1988 (решение от 25.04.89). Суть этих споров сводилась к тому, что в договоры подряда на строительство объектов, заключенные польской и советской организациями, были включены ссылки на Общие условия поставок СЭВ и в то же время оговорено, что по вопросам, не урегулированным договорами и Общими условиями поставок СЭВ, применяются положения советского материального гражданского права. Признав, что в данном случае Общие условия поставок СЭВ подлежали применению не в качестве международного договора, имеющего приоритет перед нормами внутригосударственного права (поскольку отношения по строительному подряду не входят в сферу регулирования этого международного документа), Арбитражный суд применил нормы об исковой давности ГК РСФСР 1964 г., а не Общих условий поставок СЭВ. В решениях отмечено, что в силу ст. 80 ГК РСФСР 1964 г. изменение по соглашению сторон сроков исковой давности и порядка их исчисления не допускается. В одном из этих решений указано на то, что правовой принцип обязательности для сторон при выборе ими применимого права императивных национальных норм воспринят не только советским правом и законодательством ряда других стран, например ФРГ и Швейцарии, но отражен также в международных соглашениях, в частности в Единообразном законе о международной купле-продаже 1964 г., который предусматривает (ст. 4) право сторон избрать его в качестве закона договора, однако это не должно наносить ущерб императивным нормам права, подлежащего применению, если бы стороны не избрали Единообразный закон. В этой связи необходимо иметь в виду, что законодательство некоторых стран разрешает по соглашению сторон отступать от положений закона по вопросам исковой давности. Так, например, в праве Германии (§ 225 ГГУ) допускается в отличие от российского права (ст. 198 ГК РФ) по соглашению сторон сокращать срок исковой давности. Соответственно при применении к отношениям сторон в силу их соглашения ОУП СЭВ 1968/1988 гг., если эти отношения регулируются нормами права такого государства, срок исковой давности будет определен на основании положений ОУП СЭВ. Современный подход к применению исковой давности в отношении договора международной купли-продажи товаров, регулируемого ОУП СЭВ 1968/1988 гг., наглядно виден на примере двух приводимых ниже решений МКАС.

При рассмотрении спора между румынской и российской организациями (дело N 314/1998, решение от 09.04.99) ответчик, не оспаривая факта недопоставки товара, послужившего основанием для предъявления иска, ходатайствовал об отказе в удовлетворении требований истца в связи с пропуском им срока исковой давности. Контракт, заключенный сторонами 29 июля 1992 г., содержал ссылку на ОУП СЭВ 1968/1988 гг., которыми установлен для требований, основанных на претензиях по количеству, специальный срок исковой давности в один год. Ответчик неоднократно признавал обоснованными требования истца, что влекло за собой перерыв срока давности, но на дату предъявления иска истекло более одного года с момента последнего письменного признания долга. В вынесенном МКАС решении были, в частности, отмечены следующие моменты. Применимым правом к отношениям сторон по данному контракту как в силу ОУП СЭВ 1968/1988 гг. (§ 122), так и в соответствии с п. 1 ст. 166 ОГЗ 1991 г. является российское право как право страны продавца. Поскольку с 1 января 1991 г. указанные ОУП СЭВ в отношениях между субъектами внешнеэкономических связей Румынии и России утратили свое императивное значение, к спору из данного контракта по вопросу исковой давности применимы императивные положения российского гражданского законодательства, не допускающего изменения по соглашению сторон установленных в нем сроков исковой давности и порядка их исчисления. Согласно российскому законодательству к такого рода требованиям применяется общий срок исковой давности в три года с учетом имевших место перерывов срока давности. В соответствии с правилами российского законодательства на момент предъявления иска не истек трехлетний срок давности.

Коль скоро к отношениям сторон подлежали применению ОУП СЭВ в качестве международного нормативного акта, МКАС руководствовался предписаниями этого документа, а не положениями национального законодательства. Так, по спору в отношении контракта, заключенного в 1988 г., МКАС отказал истцу (германской фирме) в иске к российской организации о взыскании процентов годовых по мотиву пропуска двухгодичного срока исковой давности, установленного ОУП СЭВ (дело N 248/1994, решение от 12.03.96).

ОПРЕДЕЛЕНИЕ ПРИМЕНИМОГО НАЦИОНАЛЬНОГО ПРАВА

Введенные в действие на территории РФ с 3 августа 1992 г. ОГЗ 1991 г. предусматривают, что вопросы исковой давности разрешаются по праву страны, применяемому для регулирования соответствующего отношения (ст. 159). Эта норма предопределяет важность для предпринимателя и юриста иметь четкое представление о том, национальное право какого государства будет применяться к отношениям по заключаемому контракту.

Неточным, вводящим в заблуждение юристов и предпринимателей, является встречающееся в литературе утверждение, что если стороны не оговорили в контракте применимое право, то оно определяется на основании коллизионной нормы международного частного права - по месту заключения контракта. Это утверждение исходит из того, что будто существует универсальная коллизионная норма, которую должны иметь в виду деловые люди, заключая контракты. Действительно до 3 августа 1992 г. в России (как и ранее в СССР) такая норма применялась на основании предписаний Основ гражданского законодательства Союза ССР и союзных республик 1961 г. (ст. 126) и ГК РСФСР 1964 г. (ст. 566). Применяется она и в настоящее время в силу международных договоров в отношениях между организациями СНГ (ст. 41 Конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. <2> и п. "е" ст. 11 Соглашения государств СНГ от 20 марта 1992 г. о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности). Однако никогда она не носила универсального характера в зарубежном праве, а в российском праве с 3 августа 1992 г. применительно к внешнеэкономическим сделкам (одним из видов которых является договор международной купли-продажи товаров) действуют совершенно иные коллизионные подходы. Нормам ГК РФ, определяющим срок исковой давности и порядок его исчисления, придан ясно выраженный императивный характер (ч. 1 ст. 198), В части третьей ГК РФ сохраняется общее правило об определении исковой давности по праву страны, применяемому для регулирования соответствующего отношения. Вместе с тем положения международного частного права предусматривают для сторон договора возможность избрать подлежащее применению право как для договора в целом, так и для отдельных его частей. На наш взгляд, это положение следует понимать в том смысле, что стороны могут предусмотреть в соглашении выбор применимого права разных государств для отдельных частей договора. Но это, однако, не означает, что им предоставлена возможность оговорить по вопросам исковой давности применение вместо императивных положений избранного ими права предписаний права другого государства. Закон РФ от 7 июля 1993 г. «О международном коммерческом арбитраже» (п. 2 ст. 28), как и Европейская конвенция о внешнеторговом арбитраже (ст. VII), предусматривает, что при отсутствии каких-либо указаний сторон третейский суд применяет право в соответствии с коллизионными нормами, которые он считает применимыми. Такое же положение содержится и в Регламенте МКАС (п. 1 § 13). Следует отметить, что в части третьей ГК РФ содержится предписание, учитывающее возможность для суда не применять коллизионный критерий, предусмотренный в качестве презумпции для соответствующего вида договора.

За это время новым участником Конвенции стала Молдова. В практике МКАС при рассмотрении споров обычно основываются на коллизионных нормах российского законодательства. Вместе с тем важно четко определить, каковы пределы усмотрения состава международного коммерческого арбитража в выборе применимого коллизионного критерия (связан ли состав арбитража какими-либо объективными обстоятельствами или же ему предоставлена ничем не ограниченная свобода), а также должен ли состав арбитража мотивировать сделанный им выбор. На наш взгляд, ответ на этот вопрос должен быть однозначным, исходя из соображений необходимости обеспечения стабильности международного коммерческого оборота и принципа равного отношения к сторонам, что наглядно видно на примере применения норм об исковой давности. Ведь произвольный выбор коллизионного критерия может привести к отказу в удовлетворении полностью обоснованного требования по мотиву пропуска срока исковой давности. Предоставленное третейскому суду право усмотрения означает лишь то, что суд может определить, с правом какого государства наиболее тесно связаны отношения сторон, из которых возник спор. Интересно, что именно из такого подхода исходит Германский арбитражный закон 1998 г. (п. 2 § 1051), принятый 22 декабря 1997 г. и основанный, как и Закон РФ «О международном коммерческом арбитраже», на Типовом законе ЮНСИТРАЛ о международном торговом арбитраже 1985 г. Этот же подход отражен и в Регламенте Германского арбитражного института (п. 23.2), вступившем в силу с 1 июля 1998г.

С учетом изложенного представляется, что решение третейского суда о выборе применимого права, безусловно, должно быть мотивировано.

ПРИМЕНЕНИЕ НОРМ РОССИЙСКОГО ПРАВА

В российской доктрине и практике общепринятым является подход, в силу которого нормы российского права по вопросам исковой давности являются материально-правовыми и соответственно подлежат применению как в случае, когда российское право избрано сторонами в качестве права договора, так и в случае, когда при отсутствии соглашения сторон оно признается применимым в силу коллизионной нормы. Встречающееся мнение, согласно которому адресованные суду нормы, содержащиеся в российском гражданском законодательстве, должны признаваться гражданско-процессуальными, на законе не основано. Как известно, целью норм гражданского процесса является регламентация порядка ведения процесса, а не определения отношений сторон по существу.

Применительно к разрешению споров с участием иностранцев квалификация норм об исковой давности в качестве гражданско-процессуальных привела бы к следующим серьезным последствиям. Во-первых, в силу ст. 19 (п. 2) Закона РФ от 7 июля 1993 г. «О международном коммерческом арбитраже» такие нормы не являлись бы обязательными для МКАС и других третейских судов в России, выполняющих функции международного коммерческого арбитража, поскольку гражданско-процессуальное законодательство России к разбирательству в международном коммерческом арбитраже не применяется. Во-вторых, существенно ограничилась бы сфера применения иностранного права российскими государственными судами, поскольку при отсылке к иностранному праву российские государственные суды тем не менее должны были бы применять эти нормы, а не соответствующие нормы иностранного законодательства, учитывая, что иностранный закон не подлежит применению по тем вопросам, которые по российскому законодательству считаются процессуальными. В-третьих, при разрешении споров в иностранных судах (в том числе третейских) с применением российского права эти нормы по общему правилу также не применялись бы иностранными судами, поскольку в науке и практике международного частного права исходят из того, что по общему правилу отсылка к праву иностранного государства понимается как отсылка к нормам материального, а не процессуального права. В гражданских процессуальных вопросах суд, рассматривая дела с иностранным элементом, в принципе применяет только право своей страны.

ПОНЯТИЕ ИСКОВОЙ ДАВНОСТИ

Исковая давность - это не срок, в течение которого заинтересованное лицо может обратиться в суд за защитой своего права. Обращаться в суд можно и по истечении срока исковой давности (п. 1 ст. 199 ГК РФ). Истечение срока исковой давности не влечет за собой и погашения самого права. Поэтому должник не вправе требовать обратно добровольно исполненное после истечения давности (ст. 206). Исковая давность является сроком, при соблюдении которого суд общей юрисдикции, государственный арбитражный суд или третейский суд в случае обращения к ним с иском обязаны предоставить защиту лицу, право которого нарушено. Пропуск же срока, если об этом заявила заинтересованная сторона, является основанием к вынесению судом решения об отказе в иске (п. 2 ст. 199). Исковую давность следует отличать от приобретательной давности, пресекательных (преклюзивных) сроков и претензионных сроков.

Приобретательная давность - это срок, по истечении которого при определенных в законе условиях приобретается право собственности (ст. 234). Применение приобретательной давности (исчисление ее срока) при истребовании имущества законом (п. 4 ст. 234) прямо увязывается с истечением срока исковой давности по соответствующим требованиям. Пресекательный (преклюзивный) срок - это срок, по истечении которого погашается само право требования. По его истечении нельзя путем обращения в суд получить защиту нарушенного права. В ГК РФ такого рода сроки предусмотрены применительно к искам кредиторов к поручителю (п. 4 ст. 367). Аналогичен характер срока представления бенефициаром требования к гаранту по банковской гарантии (п. 2 ст. 374), а также участника долевой собственности по требованиям о переводе на него прав и обязанностей покупателя, когда продажа доли в праве общей собственности была осуществлена с нарушением преимущественного права покупки (п. 3 ст. 250).

Претензионные сроки - это сроки, предусмотренные законом или договором, для предъявления к обязанному лицу требования в досудебном порядке. ГК РФ (п. 1 ст. 797) предусмотрено, что такие сроки по требованиям к перевозчикам, вытекающим из перевозки грузов, устанавливаются соответствующим транспортным уставом или кодексом. Такие сроки установлены, в частности, Воздушным кодексом РФ (ст. 126) и Кодексом торгового мореплавания РФ (ст. 406). Согласно АПК РФ спор может быть передан на рассмотрение арбитражного суда лишь после соблюдения претензионного порядка, если он установлен федеральным законом или предусмотрен договором. В практике арбитражных судов исходят из того, что для принятия иска к рассмотрению, когда претензионный порядок предусмотрен договором, достаточно факта направления претензии. Несоблюдение претензионного срока само по себе не влечет отказа в принятии иска к рассмотрению.

От претензионных сроков следует отличать предусмотренные законом или договором сроки для уведомления об обнаруженном несоответствии товара, переданного по договору купли-продажи (п. 1 ст. 483 ГК РФ). Последствия его несоблюдения установлены законом (п. п. 2 и 3 этой же статьи). Также иной юридический характер имеет гарантийный срок.

Специальные сроки предъявления требований установлены Законом о защите прав потребителей.

Задачи

Российская фирма «Азимут» 20.12.1991 г. заключила с итальянской фирмой «Промак» договор на поставку последней нефтепродуктов. Товар был поставлен в полном объеме, но итальянская фирма частично отказалась от оплаты. Российская фирма в защиту своих интересов 17.05.1999 г. подала иск в МКАС при ТПП РФ. В своем отзыве на иск адвокат итальянской фирмы заявил, что отказ от оплаты был направлен 10.05.1991 г., и срок исковой давности истек, а значит, суд не должен принимать во внимание данное заявление.

Каковы действия суда?