7. Творчество м. Горького 1920-1930-х гг.

Экономический и политический кризис начала 30-х годов потряс всю капиталистическую систему. Поднималась новая волна выступлений против империалистической реакции. В связи с усилением фашистской агрессии, с нараставшей опасностью нападения блока империалистов на Советский Союз партия и правительство все больше уделяли внимания повышению обороноспособности страны, держали народ в мобилизационной готовности. Решению этих ответственных задач помогала и советская литература.

Голос великого писателя Горького, разоблачавшего империалистических агрессоров, раздавался во всем мире, призывая все прогрессивное человечество к последовательной борьбе с грозной опасностью опустошительной войны. «В годы, предшествующие его гибели,— писал П. Павленко,— Горький сосредоточил свои силы на публицистике оборонного характера. Предчувствие близкой схватки не покидало его ни на минуту, и он уже готовился сам и готовил советскую литературу к созданию той «крепости невиданной»— говоря словами А. Толстого,— которая в годы Отечественной войны так поразила мир своею твердостью».

История XX века немыслима без освоения горьковского наследия, ибо писатель откликался на все важнейшие события, будь то распространение народнических и марксистских идей, первая русская революция, события 1917 года, гражданская война, смерть Ленина, партийная борьба 1920-х годов, политические процессы 1930-х годов, коллективизация, культурное строительство в СССР и пр.   Осенью 1921 из-за обострения туберкулёзного процесса Горький по настоянию Ленина уехал лечиться за границу; в апреле 1924 поселился в Италии (Сорренто). За рубежом Горький организовал по поручению Ленина международную помощь голодающим Поволжья, выступал в защиту завоеваний Октября.

В 1922 Горький написал повесть «Мои университеты» — 3-ю часть художественной автобиографии. В мемуарном очерке «В. И. Ленин» (1924—31) он с большой художественной силой воссоздал образ «Человека с большой буквы», передал живое обаяние Ленина и демократизм вождя масс, который «прост, как правда». В 1925 Горький опубликовал роман «Дело Артамоновых», в котором история трёх поколений буржуазной семьи дана на фоне русской общественной жизни от реформ 1861 до Октября. В 1928 и 1929 Горький Максим приезжал в СССР; о своих поездках по стране написал очерки «По Союзу Советов» (1929). В 1931 возвратился на родину и развернул широкую литературно-общественную деятельность. Особенно значительны его выступления за мир, демократию и социализм, против фашизма и войн. Горький был организатором и председателем Первого всесоюзного съезда советских писателей (1934), энергично содействовал развитию литературы народов СССР. Он создал и редактировал многие журналы и книжные серии ( «Наши достижения», «СССР на стройке», «За рубежом», «История гражданской войны», «История фабрик и заводов», «Жизнь замечательных людей», «Библиотека поэта» и др.).

Будучи признанным главой литературного процесса в 1930-х годах, Горький, тем не менее, не стал единомышленником партийных чиновников из секретариата Союза писателей СССР. Едва ли не единственный, он осмеливался протестовать против подчинения литературы партийному диктату, обращаясь напрямую к Сталину. Ставшая лишь недавно известной его переписка с вождями советского государства, свидетельствует, что Горький и в последние годы жил "с собственным воздухом вокруг крыльев" и остался верен призванию Человека и Писателя.1930-е гг. — время нового расцвета драматургии Горького: Пьесы «Егор Булычев и другие» (1932), «Достигаев и другие» (1933), «Васса Железнова» (1935, 2-я ред.) утверждали неизбежность гибели капитализма и победы социалистической революции. Крупным достижением социалистического реализма стало итоговое произведение Горького— монументальный роман-эпопея «Жизнь Клима Самгина» отразились исторические события сорока предоктябрьских лет русской жизни, острая идейно-общественная борьба эпохи. Главная тема романа — разоблачение «самгинщины», буржуазного индивидуализма. В «самгинщине» типизировано поведение той части буржуазной интеллигенции, которая на подъёмах революции «примыкала» к ней, а по существу предавала её. Большевик Степан Кутузов и др. революционеры в ходе идейной борьбы побеждают Самгина и ему подобных. Роман глубоко раскрывает противоречия действительности, показанной в её революционном развитии.

Мысли Горького о роли труда, о значении фольклора для национально культуры, о народности как источнике силы русской литературы, об активном гуманизме советской литературы вливались в русло исканий советской эстетики 1920 — начале 1930-х гг., завершившихся созданием теоретических основ социалистического реализма. Горький определял его как «...реализм людей, которые... перестраивают мир...», и считал главным его признаком способность отражать действительность в революционной перспективе, смотреть на прошлое «...с высоты... целей будущего» (статьи 1933 «О кочке и точке», «О социалистическом реализме»). Горький неустанно защищал права романтического начала в советском искусстве. Главной задачей советских писателей он считал воспитание нового, социалистического человека.

  Величие и мировое значение творчества Горький в том, что он выразил идеи и стремления русского революционного пролетариата, способствовал созданию социалистического общества и новой советской культуры. Творчество Горького оказывает большое влияние на советскую многонациональную и мировую литературу. Многие зарубежные прогрессивные писатели высоко оценили вклад Горького в искусство нового мира.

8. Творчество и судьба крестьянских поэтов в 1920-30-х годах (С. Есенин, С. Клычков, П. Орешин, Н. Клюев).

Новокрестьянские поэты — понятие, объединяющее русских поэтов — выходцев из крестьян, творчество которых началось в 1900-1910-е годы. К новокрестьнским поэтам традиционно относят Николая Клюева, Сергея Есенина, Сергея Клычкова, Александра Ширяевца, Петра Орешина, реже Павла Радимова, Алексея Ганина и Пимена Карпова. Поэты, причисляемые к данному направлению себя так не называли и не образовывали литературного объединения или направления с единой теоретической платформой. Однако всем «новокрестьянским» поэтам в той или иной мере были присущи обращение к теме деревенской России (вопреки России «железной»), связь с миром природы и устного творчества. Вместе с тем им оказались внятны и стилевые устремления «русского модерна».

Термин появился в литературной критике на рубеже 1910-1920-х в статьях В. Л. Львова-Рогачевского и И. И. Розанова. Термин был использован, чтобы отделить поэтов «крестьянской купницы» от крестьянских поэтов XIX века (Кольцов, Никитин, поэты-суриковцы). В 1930-е годы период творческого молчания и замалчивания новокрестьянских писателей: они пишут «в стол», занимаются переводами (например, Сергей Клычков). Их оригинальные произведения не публикуют. Последовавшие в 1937 году репрессии надолго вычеркнули имена Николая Клюева, Сергея Клычкова, Петра Орешина и др. из литературного обихода. Интерес к творческому наследию крестьянских поэтов возобновляется лишь в 1960-е (Оттепель) и 1980-е (Перестройка) с возвращением поэзии Сергея Есенина, Николая Клюева и др.

«Новокрестьянское» поэтическое направление было одной из наиболее ярких и трагических страниц не только в истории русской, но и мировой культуры. Из поэтов этого направления только один П.А. Радимов (1887-1967) пережил 30-е годы. Даты жизни и смерти остальных говорят сами за себя: Н.А. Клюев (1884-1937), С.А. Клычков (1889-1937), С.А. Есенин (1895-1925), П.В. Орешин (1886-1938), А.В. Ширяевец (1887-1924), А.А. Ганин (1893-1924). Крестьянские поэты выражали в своих стихах мироощущение человека, близкого к природе, обладающего не рациональным, а мифологическим мышлением. Они защищали культуру, отодвигаемую урбанизацией на задворки, всем своим творчеством освещали ее трогательную красоту, образную полнозвучность, глубинные национально-исторические корни. Благодаря им в русскую поэзию 1 половины XX в. проникли интонации и лексика живой речи, связанной с пластами фольклорной традиции.

Новокрестьянских поэтов объединяли - при всех различиях творческого почерка и меры таланта - истовая любовь к деревенской России (вопреки России "железной"), желание высветить исконные ценности ее верований и морали труда, обихода. Кровная связь с миром природы и устного творчества, приверженность мифу, сказке определили смысл и "звук" новокрестьянской лирики и эпики; вместе с тем их создателям оказались внятны и стилевые устремления "русского модерна". Синтез древнего образного слова и новой поэтики обусловил художественное своеобразие их лучших произведений, а общение с Блоком, Брюсовым, другими символистами помогло творческому росту. Судьбы новокрестьянских поэтов после Октября (в пору их наибольших достижений) сложились трагически: идеализацию ими деревенской старины сочли "кулацкой". В 30-е годы они были вытеснены из литературы, стали жертвами репрессий.

Самым ярким явлением новокрестьянской поэзии стало творчество С.А. Есенина. Его на редкость искреннюю поэзию можно рассматривать в целом как лирический роман в стихах, роман-исповедь. В основе ее лежит преклонение перед жизнью, восхищение красотой окружающего мира, умение видеть поэтическое в будничном. Эти особенности художественного мира, корнями уходящие в традиции русского фольклора, отразились уже в первом сборнике Есенина «Радуница» (1916). В поэзии Есенина заметную роль играют приемы олицетворения, сравнения, параллелизма, с помощью которого, в сопоставлении с природными явлениями, поэт раскрывает внутреннюю жизнь лирического героя. Активно используется цвет, словесная живопись - Есенин обращается при этом к естественным цветам окружающего мира: зелень листвы, голубизна неба, золото осени.

К революции Есенин относился неоднозначно. По его собственному признанию, он «в годы революции был всецело на стороне Октября, но принимал все по-своему, с крестьянским уклоном». В первых послеоктябрьских произведениях («Преображение», «Сельский часослов», «Иорданская голубица», «Инония»). А в поэме «Сорокоуст» (1920) Есенин рисует картину уничтожения патриархального быта. Силы цивилизации и техники воспринимаются поэтом как нечто страшное и неумолимое, уничтожающее живое начало. Конфликт мертвящих сил цивилизации и живого, природного начала воплощен в уникальной антитезе: чугунный поезд, за которым несется «милый, милый смешной дуралей» - красногривый жеребенок. Его образ символизирует прошлое русской деревни, отступающей перед новой действительностью.

В стихах Есенина 1924-1925 гг. настойчиво звучит мотив возвращения в родной дом. Понимая неотвратимость перемен, он искренне стремится понять новую жизнь, изменившую деревню, стать настоящим, а не «сводным сыном в великих штатах СССР». Однако при этом Есенин заявляет о своей независимости как художника: «Отдам всю душу октябрю и маю / Но только лиры милой не отдам». В ряде стихотворений Есенина встает тема осмысления жизни («Не жалею, не зову, не плачу»; «Мы теперь уходим понемногу», «Несказанное, синее, нежное»).

Почти все персонажи Сергея Клычкова носят символический характер. Его любимые герои встречаются в нескольких книгах. Это некие обобщающие образы.

Земляную черноземную силу призван олицетворять леший Антютик. Он — радостный пособник всех «простых душой». Антютик — это та земляная сила, которая противостоит «железному бесу» (современность) и через которую мировая система превращается в ту патриархальную сказку, о которой постоянно и везде грезит Клычков.

Пользуясь вопросами о душе, зловредности науки и т. п. как трамплином, Клычков делает скачок непосредственно к политической оценке «момента». Он не называет вещей их собственными именами, а прибегает к символам. Город с его фабричными трубами является для него синтетическим символом всего социалистического строительства, нарушившего «связь времен». Город — это порождение науки, материализма — Клычков ненавидит лютой ненавистью. Одна из глав «Последнего Леля» начинается лирически-философским живописанием города. Глава эта называется «Выдуманные люди». Город, городские люди — выдуманные. Это — марево, бесовское навождение. Город, железо, машина, фабрика не только нарушили первобытную «идиллию», но подрывают и основу основ кулацкого накопительства — религию, церковь. «Город, город, под тобой и земля не похожа на землю... Убил, утрамбовал её сатана чугунным копытом, укатал железной спиной, катаясь по ней, как катается лошадь по лугу в мыле... Оттого и выросли на ней каменные корабли, оттого она вытянула в небо несгибающиеся ни в грозу, ни в бурю красные пальцы окраин — высокие, выше всяких церквей и соборов — красные фабричные трубы...» И городской темп тоже конечно от сатаны. Он доводит Клычкова до отчаяния, ибо этот напор, энергия — прямая угроза первобытному, патриархально-кабальному «спокойному» укладу стародеревенской жизни. Городу, машине, науке противопоставлена природа. Девственная природа страхует от социальных изменений, сдвигов, от изменений, в первую очередь, производственных отношений. Если машина, наука, прогресс не вмешиваются в дела природы, если никто не угрожает её (природу) использовать скорее и лучше (недаром кулацкие писатели так яростно ненавидят урбанистический темп) — у кулака налицо все гарантии, что именно он, экономически более крепкий, «зажиточный» проэксплоатирует её для приумножения своих накоплений, использовав живую силу «меньшой братии». В лице Клычкова кулацкая художественная литература, повторяем, имеет своего самого блестящего представителя. Прекрасный «народный» язык, пользование всем богатством русского фольклора, исключительное владение сказовой формой, умелое (не назойливое) пользование ритмической прозой — всё это ставит Клычкова в ряды первоклассных мастеров слова.

Петр Орешин. Основные направления его творчества — это поэтизация природы, сельского быта. Наиболее это выражено в книгах «Ржаное солнце» (1923), «Соломенная плаха» (1925), «Родник» (1927), «Откровенная лира» (1928).

В 1915-1916 Николай Клюев — глава так называемых новокрестьянских поэтов (С.А. Есенин, называвший Клюева «апостолом нежным», С.А. Клычков, П.В. Орешин, В.А. Ширяевец (Абрамов) и др.). В 1916 выпустил посвященный событиям военных лет сборник «Мирские думы», содержащий главным образом стихи, близкие народным плачам и причитаниям. В 1917-1918 поэта поддерживала литературная группа «Скифы», в ее одноименном альманахе Клюев в эти годы опубликовал циклы «Земля и железо», «Избяные песни» (посвящен матери, «былиннице» и «песеннице») и др. Принципиальным было для Николая Клюева сохранение «дедовской веры» — даже в контексте принимаемых поэтом революционных преобразований (сборники «Песнослов», кн. 1-2, «Медный кит», оба 1919; «Избяные песни», 1920; «Изба и поле», 1928; поэмы «Мать-Суббота», 1922; «Плач по Есенину», «Заозерье», обе 1927). После публикации поэмы «Деревня» (1927) Клюев был подвергнут резкой критике за тоску по разрушенному сельскому «раю» и объявлен «кулацким поэтом». Ноты «кулацкого» протеста звучали в известных по фрагментам поэмах Клюева «Соловки» и «Погорельщики», 1927; в опубликованной в 1991 поэме «Песнь о Великой Матери», проникнутой автобиографическими и провиденциальными мотивами, в стихотворном цикле «О чем шумят седые кедры» (1933).