4.2. Мифологическая стадия

Помимо устности и коллективности (общих для мифологической и народно-поэтической стадий признаков, хотя и имеющих свою специфику в каждой из них), есть и специфические типологические признаки собственно мифологического образа.

Основой для их выделения (как и для выделения специфических признаков других форм или стадий развития образа) является, с точки зрения Потебни, степень различения я и не-я в сознании субъекта (творящего и воспринимающего).

Для МИФОЛОГИЧЕСКОЙ стадии характерно «безразличие», т.е. неразличение я и не-я, субъекта и объекта, выражающееся в ней невыделенностью для сознания древнейших людей человека из природы. Для такого сознания все в природе подобно человеку (хотя слово «подобно» здесь просто лишнее: природа, все в ней – «человек»), а человек – неотличимая качественно часть живой и неживой природы. «Именно в сознании заключались причины, почему человеку периода мифов мир представлялся таким, а не другим… Исходное состояние сознания есть полное безразличие я и не-я… Очевидно, например, что, когда мир существовал для человечества только как ряд живых, более или менее человекообразных существ, когда в глазах человека светила ходили по небу не в силу управляющих ими механических законов, а руководясь своими соображениями, – очевидно, что человек тогда менее выделял себя из мира… Нужно ли добавлять, что считать создание мифов за ошибку, болезнь человечества значит думать, что человек может разом начать со строго научной мысли, значит полагать, что мотылек заблуждается, являясь сначала червяком, а не мотыльком?» [170 –171].

Структурная основа мифологического образа связана вот с таким отсутствием для сознания различий между я и не-я. В нем есть все элементы образа: х –а –А, но для творящего и воспринимающего сознания а и х неразличимо тождественны, образ и есть явление, представление и есть содержание, а = х (подчеркнем только: не объективно, а субъективно, т.е. лишь для сознания древнего человека); на самом деле уже на этой стадии а не тождественно х, образ условен, является не повторением, а идеальным отражением объекта. Иначе говоря, в мифологическом образе уже есть эстетическая условность, но она не осознается ни создающим, ни воспринимающим сознанием (тем более, что они и сами неразличимы, неотделимы друг от друга в коллективном мифотворчестве и мифосознании); в нем образ отождествляется с явлением, предметом, т.е. миф понимается буквально, безусловно, и субъективный продукт сознания принимается за объективную реальность.

Мифологическое отождествление образа и предмета, представления и содержания (х и а), с точки зрения Потебни, есть принципиальная характеристика мифологического мышления. И эта характеристика имеет как исторический смысл (мифологическое мышление как стадия развития сознания), так и внеисторический, вневременной: мифологизм мышления есть один из признаков мышления как такового, сохраняющийся в большей или меньшей степени на всех стадиях развития сознания. Положение об этой двойственной природе мифологического мышления – важнейшее в теории мифа Потебни.