книги2 / 141-1

1.1. Логика становления субъектно-информационного класса деятельности

принципиальные, то есть именно качественные различия в степени сложности деятельности. В свою очередь, эта гетерогения может быть упорядочена посредством ее уровневого представления, которое включает пять основных значений. Первое из них фиксирует такие виды деятельности, в которых средства компьютерной техники практически не используются в их непосредственном предназначении – как средства труда. Второе значение фиксирует те виды деятельности, в которых эта техника используется именно как одно из средств ее осуществления, но не в специфицированном виде, а на уровне тех – общих возможностей,которымионахарактеризуется.Третьезначениефиксируеттакие виды деятельности, в которых эта техника выступает уже не одним изрядовыхсредствеереализации,аосновнымсредствоми,болеетого, составляет практически все ее операционное содержание. Это – виды деятельности, базирующиеся на компьютерной технике, например, подавляющее большинство современных разновидностей деятельности экономиста, эксперта, консультантов и пр. Четвертое значение включает те виды деятельности, которые уже не просто базируются на ней как на исключительном средстве труда, а полностью сводятся кработетолькоснейинаней.Это,например,тестировщик,специалист по юзабилити, IT-медик, IT-генетик, агроинформатик, биоинформатик,специалиствобластинейролингвистическогопрограммирования. Наконец, пятое значение фиксирует те виды деятельности, в которых субъект выступает уже не только как пользователь, но и как создатель тех средств (прежде всего – программных), которые лежат в основе ее использования. Это, например, Web-программист, SEO-специалист, SMM-специалист, контент-менеджер, тимлид, Front-end и Back-end разработчик, Embedded-программист, QA-инженер, разработчик баз данных, системный аналитик, мобильный разработчик game-дизай- нер, 3D-аниматор, flash-аниматор, продуктовый дизайнер, web-дизай- нер, UX-дизайнер, системный программист и системный администратор, ERP-программист, архитектор баз данных, администратор сайта, специалист по кибербезопасности.

Вторая – это горизонтальная гетерогения, вскрывающая факт существования многих видов информационной деятельности, являющихся паритетными по сложности. Она также предполагает дифференциацию на многочисленные разновидности, но в пределах какого-либо уровня. Кроме того, два типа гетерогонии могут быть синтезированы и образовывать своего рода матрицу основных ви-

21

Глава 1. Информационная деятельность как предмет психологического исследования

дов деятельности субъектно-информационного класса. Ее вертикаль образована пятью значениями – разными уровнями ее спецификации,

агоризонталь – совокупностью отдельных разновидностей внутри каждого уровня. Точнее, она представляет собой пирамиду, поскольку иерархия количественно сокращается при переходе от нижерасположенных уровней к вышерасположенным уровням.

Вообще говоря, в этой связи, по-видимому, дифференцировать два основных значения самого понятия субъектно-информационного класса деятельности – широкое и узкое. В первом из них фиксируются все те виды деятельности, главным предметом которых как раз и выступает информация как таковая; не объект в его привычном смысле,

аего сигнификация в самых разных алфавитах и средствах семантизации. Однако в этих видах деятельности не содержится таких средств и иных операционных возможностей, которые позволяли бы осуществить работу с ней. Последняя остается исключительной прерогативой субъекта. Понятно, что спектр таких деятельностей чрезвычайно велик и предельно разнообразен. Во втором значении фиксируются те виды деятельности данного класса, которые, наоборот, обладают только что зафиксированной особенностью. Следовательно, в них имеет место принципиально новый атрибут – своего рода распределение самой деятельности между субъектом и иными – внесубъектыми составляющими деятельности, что имеет многочисленные последствия для психологической природы этой деятельности.

На основе этого возникает принципиальная проблема, являющаяся очень типичной и для исследования двух традиционных классов. Поскольку все множество конкретных разновидностей деятельности, образующих субъектно-информационный класс, невозможно изучить в одном, отдельно взятом исследовании, то необходимо избрать такую егоэкспликацию,котораябылабынаиболеерепрезентативнойвплане его основных характеристик и особенностей, феноменов и закономерностей. Кроме того, она должна быть и наиболее репрезентативной в плане широты ее представленности в данном классе, а также той роли, которую она выполняет в практическом плане, то есть в плане ее значимости в общей структуре современного разделения труда,

атакже перспектив ее развития. По-видимому, в свете этих критериев нетнеобходимостиподробнообосновыватьположение,согласнокоторому такой экспликацией (точнее – целым семейством принципиально сходных экспликаций) являются все те виды деятельности, кото-

22

1.1. Логика становления субъектно-информационного класса деятельности

рые базируются на компьютерных технологиях, а базовым средством труда в них выступает именно компьютерная техника. Именно их, по нашему мнению, и необходимо сделать предметом приоритетного исследования в плане изучения субъектно-информационного класса деятельности.

Продолжая анализ проблемы дифференциации основных классов деятельности, необходимо подчеркнуть, что ряд обусловленных ей вопросов и трудностей уже в определенной степени подвергается

внастоящее время попыткам осмысления и преодоления. Среди основных из такого рода вопросов и трудностей, равно как и попыток их минимизации, следует, в первую очередь, отметить следующие направленияисследований.Преждевсего,какужеотмечалось,исходной

висторическом плане является дифференциация деятельности на два класса – субъект-объектный и субъект-субъектный. По отношению к ней равно как, впрочем, и к классической «деятельностной триаде»,

впсихологии также сложилась вполне явная и устойчивая традиция. Она и состоит в дифференциации двух основных классов (точнее – макроклассов) деятельности – субъект-объектного и субъект-субъ- ектного. Вместе с тем, как показано выше, данная дифференциация, наряду с тем, что она, действительно, эксплицирует глубочайшие различия в организации деятельности в указанных классах, отнюдь не лишена дискуссионных моментов. Она не только решает целый ряд вопрос, но зачастую порождает новые – еще более сложные, а иногда и «головоломные» вопросы. Она же выступает не только основой для перманентных обсуждений, но и источником самых разнообразных вариантов методолого-теоретических подходов к психологическому исследованию деятельности. Эти трудности необходимо учитыватьипридифференциацииещеодного–анализируемоговдан- ной работе класса (субъектно-информационного).

Так, во-первых, следует зафиксировать положение, являющееся причиной постоянных и систематических ошибок в общем подходе к данной дифференциации, а также к ее использованию в психологических работах. С одной стороны, действительно, существует и вполне правомерна дифференциация деятельности на два класса – субъект-объектный и субъект-субъектный. Однако, с другой стороны, известна также и еще одна – очень близкая к ней, на первый взгляд, дифференциация (Е. А. Климов [134]). Она предполагает разделение деятельностейнатевиды,которыепринадлежаткклассу«человек-че-

23

Глава 1. Информационная деятельность как предмет психологического исследования

ловек»,инате,которыепринадлежаткдругимклассов(«человек-при- рода», «человек-техника» и др.). Их обобщенно можно обозначить как деятельности класса «человек – не-человек», поскольку во всех этих классах в качестве основных атрибутов деятельности – ее предмета

иобъекта выступают так сказать «неодушевленные сущности». Этой дифференциации, фактически, идентична и та, которую в свое время предложили Дж. фон Нейман и О. Моргенштерн – разделение всех поведенческих ситуаций на так называемые «игры с природой» и «рефлексивные игры» [184]. Ошибка, о которой здесь идет речь, как раз

исостоит в том, что две отмеченные выше – разные дифференциации либо не различаются – смешиваются, либо вообще отождествляются дуг с другом. При этом имеет место еще более глубинная ошибка, об опасности которой предупреждал в свое время С. Л. Рубинштейн [219]. Это – ошибка онтологизации понятий субъекта и объекта, состоящая в понимание субъекта как личности, а объекта – как всего не-личностного, «неодушевленного», именно объективного, а значит онтологически данного, материального. В действительности же принцип дифференциации субъекта и объекта является деятельност- но-относительным; такая дифференциация вообще имеет смысл лишь в пределах деятельности, фиксируя ее своеобразные «полюса», различающиеся, прежде всего, по мере их активности. И именно такой релятивистский, а не абсолютный принцип их дифференциации порождает многочисленные сложности содержательного наполнения понятия объекта – в частности, возможность его экспликации и в форме неодушевленных сущностей, и в форме других людей.

Во-вторых, следует иметь в виду еще одну опасность, таящуюся в неправильной трактовке способа дифференциации двух указанных классов. Она как раз и связана с тем, что понятие субъект-субъект- ных видов деятельности не тождественно тем видам деятельности, которые относятся, согласно классификации Е. А. Климова, к профессиям типа «человек-человек», хотя, на первый взгляд, их подобие достаточно очевидно [134]. Специфика субъект-субъектных видов деятельности состоит в том, что их предметом является не просто «человек», а именно «человек действующий», то есть субъект ка- кой-либо своей собственной деятельности. Им является личность, сама осуществляющая какую-либо деятельность, причем – под непосредственным руководством, управлением со стороны другого субъекта. В ряде профессий типа «человек-человек» этой атрибутивной

24

1.1. Логика становления субъектно-информационного класса деятельности

характеристики деятельностей субъект-субъектного типа не наблюдается (например, в деятельности врача, которая относится к типу профессий «человек-человек», но в большинстве своем не относится к субъект-субъектному типу деятельностей). Практически аналогичная ситуация складывается и в отношении субъектно-информацион- ного класса деятельности.

Действительно, в адрес правомерности его дифференциации как такового часто высказываются возражения, связанные с тем, что очень многие или даже практически – большинство всех существующих видов деятельности не только обязательно включают в качестве важнейшего компоненте переработку информации, но и вообще – во многом базируются на собственно информационном взаимодействии с объектом. Дело, однако, заключается не в этом – непреложном факте, а в другом – гораздо более имплицитном обстоятельстве. Оно состоит в том, что в целом ряде деятельностей (которые и образуют субъектно-информационный класс) имеет место не только и не просто информационное взаимодействие или переработка субъектом информации», а качественно иная ее организация. Главной особенностью этой организации является то, что информация выступает не только в качестве основы деятельности. Дело еще и в том, что сама деятельность в целом и средства ее реализации («орудия труда»), в особенности, таковы, что они эту информацию актив-

но преобразуют – они сами ее перерабатывают, беря тем самым на себя часть функций, которые в иных классах деятельности являются исключительной прерогативой субъекта. Происходит отчуждение ряда исходно субъектных задач и функций от самого субъекта, их перенос на реализацию средствами труда (если использовать традиционную терминологию), а сами эти средства выступают не только как пассивные орудия, полностью регулируемые субъектом, но и как в известном смысле активные ее реализаторы. Налицо, такимобразом,полнаяаналогия(котораяявляется,понашемумнению, более чем просто аналогией) данной – ключевой особенностью с той, которая является важнейшей и для дифференциации субъ- ект-объектного класса деятельности.

В-третьих, при решении вопроса о дифференциации основных классовдеятельностинеобходимоучитыватьитаксказать«общееотношение», которое сложилось в исследовательской практике по отношению к традиционному и исходному выделению двух основных классов.

25

Глава 1. Информационная деятельность как предмет психологического исследования

Оно характеризуется двумя особенностями. С одной стороны, эти два классаполагаютсянетольковкачествеосновных,ноиисчерпывающих всеихмножество.Инымисловами,поотношениюкнимможноконстатировать очень характерную для целого ряда психологических проблем «презумпцию несуществования»2. С другой стороны, нельзя не видеть и того, что сама эта дифференциация является принципиально дихотомической и, более того, дизъюнктивной, а потому – и простейшей с логической точки зрения среди всех возможных. И уже одно это наводит на предположение о том, что, возможно, она отнюдь не является «вершиной совершенства» а, напротив, – должна быть понята лишь как переходный этап (или даже – как отправной момент) в построении действительно полной таксономии базовых классов деятельности. В силу этого, она не только допускает, но и требует дальнейшего развития. Эта дифференциация может и должна углубляться, охватывая новые важные, но не представленные пока в ней основания. В существующей дифференциации таким основанием, как отмечалось, является критерий качественных различий предмета деятельности. При этом следует подчеркнуть, что именно это основание и, соответственно, ‒ критерий является важнейшим, в силу чего, собственно говоря, сама эта дифференциация и является исходной, возникла раньше иных. Именно оно – при условии его углубления и приводит к необходимости в дифференциации еще одного класса – субъектно-информационного. Кроме того,

вработах [124, 220] показано, что, по-видимому, существуют и такие классы профессиональной деятельности, по отношению к которым

впринципе нельзя определить, к какому – так сказать «чистому» классу они относятся, поскольку характеризуются атрибутивной синтезированностью всех трех классов. Эти виды деятельности были отнесены к четвертому классу – к классу интегративных видов деятельности. При этом происходит закономерный переход от относительно менее сложной и богатой содержанием экспликации предмета исследования (от класса субъект-объектных видов деятельности) к более сложной

2 Так, традиционно полагается, что существует только три основных вида деятельности (игровая, учебная, трудовая), а не больше; что существуют только два основных класса деятельности (субъект-объектный и субъект-субъектный), а не больше; что существует только три основных уровня организации деятельности (операционный, действенней и уровень автономной деятельности), а не больше. Все указанные «незыблемые» положения постепенно демонстрируют их ограниченность и требуют пересмотра.

26

1.1.Логика становления субъектно-информационного класса деятельности

ибогатой его экспликации – к субъект-субъектному классу и, далее, к субъектно-информационному и, возможно, к интегративному классу деятельности.

Констатируя это, следует зафиксировать и еще одно – также существенное, по нашему мнению, обстоятельство. С такой же отчетливостью и комплексностью, с какой проявляются качественные различия всодержаниипредметапсихологиятруда,выявляютсяиеесобственные трансформации,носящиетакжедостаточнорадикальный–посуществу, «революционный» характер. Первая из этих трансформаций предмета состоит в переходе от приоритетного исследования субъект-объектно- го класса деятельности к приоритетному изучению субъект-субъект- ного класса. Данное обстоятельство в настоящее время уже настолько очевидно, что, по-видимому, не нуждается в дополнительном обосновании, а те многочисленные и самые разноплановые ее следствия, которые обусловлены им, очень хорошо известны и составляют значительную часть современных представлений в области психологии труда. В связи с эти, можно, а на наш взгляд, – необходимо констатировать первую парадигмальную трансформацию взглядов относительно предмета психологии труда – смену приоритетов изучения в ней с субъектно-объектного класса на субъект-субъектный. Это – своего рода первая «предметная революция» в области психологии труда.

Вторая трансформация, которая носит еще не столь явный, но все же также вполне очевидный и не менее многоплановый характер – это развертывающаяся на наших глазах трансформация представлений о предмете изучения, происходящая вследствие объективного изменения самого мира профессий и включения в него третьего основного класса–субъектно-информационного.Всвязисэтим,можноговорить о второй «предметной революции» – о трансформации предмета психологиитрудавсоответствиистойреальностью,котораяихарактерна для самого «мира труда» – для приоритетной представленности в нем именно субъектно-информационных видов деятельности. Те взгляды, которые существуют в тот или иной период времени относительно содержания предмета психологии труда, складываются и трансформируются на основе самого мира труда – тех его видов, которые доминируют в нем. Предмет как гносеологическое отображение этого мира «повторяет» и отражает саму онтологию этого мира, изменяясь вслед за ее собственными трансформациями. И, хотя процесс такого рода трансформации находится, по существу, еще на относительно ранних

27

Глава 1. Информационная деятельность как предмет психологического исследования

стадиях, он, тем не менее, уже сейчас столь же очевиден, как и первая из произошедших трансформации. Более того, она может иметь не меньшие, а не исключено, – и бóльшие последствия, чем первая – последствия, которые могут носить неожиданный, непрогнозируемый

иотнюдь не обязательно только позитивный характер.

Спозиций этих представлений открываются дополнительные возможности для экспликации значимых тенденций в эволюции видов

итипов, классов и форм организации профессиональной деятельности, что также необходимо в плане обоснования логики дифференциации субъектно-информационного класса деятельности. В свою очередь, такая экспликация предполагает методологическую рефлексию закономерностей трансформации предмета психологии труда, обусловленных переходом от доминирования субъект-объектных видов деятельности к субъект-субъектным, а для этого выявление базовых атрибуты второго. Далее, она предполагает и аналогичную рефлексию в отношении

исубъектно-информационный деятельности, поскольку именно он, как можно видеть из представленных выше материалов, начинает занимать (или уже занимает) доминирующее место в современном разделении труда, определяя собой существо и специфику современного содержания предмета психологии труда. Наконец, необходимо также выявление и объяснение общих закономерностей трансформации всех трех классов, а также тех следствий, которые эта трансформация обусловливаетнагносеологическомуровне,тоестьвпланеобщейтрактовки предмета психологии труда и специфики его содержания.

Итак, в трех основных классах деятельности специфическим образом эксплицируется то главное, что составляет содержание психологии труда – ее предмет. Каждая из таких экспликаций предмета психологии труда доминировала в ней на протяжении определенного временнóго отрезка, в связи с чем можно говорить и о трех основных периодах развития ее самой. Первый период являлся наиболее длительным и продолжался в течение приблизительно столетия. Второй период несколько короче – его можно условного ограничить рамками второй половины прошлого столетия. Наконец, третий период, оформление которого сопряжено уже с нынешним столетием

истановление которого происходит в настоящее время, находится лишь на самых начальных фазах своего развития. Он, следовательно, характеризуется пока наименьшим временем существования. Кроме того, синтезируя структурный аспект экспликации предмета

28

1.1. Логика становления субъектно-информационного класса деятельности

психологии труда (состоящей в дифференциации основных классов деятельности как таковой) с временным аспектом, можно говорить не только о трех этапах, но и о трех основных парадигмах ее развития. На первой из них доминировало исследование субъект-объект- ного класса, на второй – исследование субъект-субъектного класса, на третьей – исследование субъектно-информационного класса. Их можно условно обозначить как объектная, субъектная и информационная парадигмы. Развитие психологии труда именно в русле последней – информационной, точнее, субъектно-информационной

исоставляет,понашемумнению,основнуюмакрозадачу,нареализацию которой направлена, в том числе, и данная работа.

Всвязи со сформулированными выше представлениями, необходимо, на наш взгляд, отметить также следующие – значимые с методологической точки зрения обстоятельства. Так, представленная выше дифференциация очень полно и точно – естественным образом сопряжена с базовой «формулой» отражающей саму суть онтологии деятельности. В ней зафиксирована триада базовых «составляющих» любой деятельности: ее субъект, объект и процесс их взаимодействия, то есть собственно деятельности, взятой в ее временнóй развертке. В данной связи очень показательным (и доказательным) является следующее обстоятельство. Каждый из этих трех компонентов выступает в качестве базовой метасистемы, оказывающей наибольшее специфицирующее влияние и на психическую регуляцию деятельности в целом, и на ее метакогнитивную регуляцию, в особенности, по отношению к трем разным классам деятельности; поясним сказанное. Так, по отношению к субъект-объектным деятельностям ее собственно психологическое содержание обретает главные специфические особенности под влиянием тех особенностей и закономерностей, которыми характеризуется более общая по отношению к ней метасистема – индивидуальная психика самого субъекта деятельности. По отношению ко второму классу в качестве такой специфицирующей метасистемы выступает уже не субъектный, а объектный член этой формулы, поскольку для него главную роль играют особенности и закономерности, обусловленные тем, что в его качестве выступают также субъекты, «другие люди» ‒ социальные объекты. Соответственно,

иорганизация деятельности обретает ярко выраженную социо-ориен- тацию.Данноеобстоятельствоподробнообоснованонаминаматериале исследования управленческой и педагогической деятельности.

29

Глава 1. Информационная деятельность как предмет психологического исследования

Однако, как можно видеть из представленных выше материалов, есть основания полагать, что именно такой же – общей и, по-видимо- му, фундаментальной, особенности подчиняется и тот класс деятельности, который пока не был исследован в этом плане – субъектно-ин- формационный. В нем специфика психологического содержания деятельности и ее метакогнитивной регуляции, по всей вероятности, в наибольшей мере специфицируется еще одним – третьим (средним) членом этой «формулы», то есть самим процессом деятельности. Он, однако, должен быть взят также в специфическом и вполне конкретном проявлении – в аспекте тех средств и операционных механизмов, которыми реализуется этот процесс. В их качестве как раз и выступает все то, что составляет содержание компьютерных технологий как таковых. При этом показательно (и доказательно), что ключевое из этих средствнетолькопосуществу,нодажеэтимологическииллюстрирует именно это обстоятельство: специфику процессу деятельностей субъ- ектно-информационного класса придает, в основном, именно процессор как ключевой компонент всей компьютерной техники.

Таким образом, представленная выше дифференциация классов деятельности носит отнюдь не гносеологический – условный и потому внешний характер, сопряженный с собственно познавательными процедурами, а является внутренне обусловленной самой сутью этой деятельности. Другими словами, она имеет вовсе не внешний, а внутренний характер, являясь обусловленной не столько аргументами гносеологического плана, сколько обстоятельствами онтологического, а потому – глубинного и принципиального характера. Поэтому о ней не совсем правильно было бы говорить как только о какой-либо классификации или даже систематизации (хотя и это было бы также правильно). Речь идет, скорее всего, о более принципиальной дифференциации – дифференциации именно онтологического плана, которая, однако, может проявляться (и реально проявляется) и на гносеологическом уровне – как классификация, систематизация и пр.

Поскольку такая дифференциация базируется не на том или ином основании (выбор которого может быть и не вполне обоснованным, допуская поэтому возможность ошибки), а на целостной и полной экспликации категории деятельности как таковой – на ее макроструктуре, отраженной в ее «формуле», то опасность такой ошибки практически устраняется. Полная экспликация онтологии деятельности, отраженная в ее формуле, фактически, гарантирует столь же полную –

30