книги2 / 141-1

2.3. Специфика структурного исследования деятельности

ходимость разработки новых вариантов методологии системности, способных дать его решения – хотя бы частичное.

Другая – столь же принципиальная трудность, к которой привела логика развития идей структурно-уровневого подхода, состоит в следующем. Постепенно и все более явно стало обнаруживаться противоречие между двумя основными принципами структурной организации – собственно уровневым, иерархическим и гетерархическим. Становилось все более явным, что сложные и суперсложные системы не могут быть (в общем случае) организованы по типу жесткой иерархии,апредполагаюторганизациюнаосновеиного,болеесовершенного и «мощного» принципа – гетерархического. Его суть, как известно, состоит в наличии в системе двух (или более) паритетных управляющих центров одновременно. Однако в таком случае возникает острое противоречие, даже – антагонизм между двумя несовместимыми (по крайней мере, с точки зрения формальной логики) принципами – иерархическим и гетерархическим. Причем, это противоречие носит не только, действительно, острый и, повторяем, антагонистический характер, но и,главное,вообще«невидно»,каконовпринципеможетбытьустранено посредством традиционных вариантов системного подхода. В связи

сэтим, опять-таки можно констатировать все то же фундаментальное обстоятельство, к которому уже не раз приводил осуществляемый здесь анализ. С одной стороны, логика развития идей структурно-уровневого подхода привела к необходимости всемерной реализации по отношению к разработке проблемы деятельности системного подхода. Однако,

сдругой стороны, она же выявила и его принципиальные ограничения, обусловив, в свою очередь необходимость его развития.

Продолжая анализ основных особенностей структурно-уровне- вой парадигмы разработки теории деятельности, следует, конечно, отметить, что ее развитие привело к постановке (и одному из вариантоврешения)классическойинаиболеетрадиционнойдлязадачпсихологического анализа деятельности проблемы определения «единицы анализа». Ее смысл, как известно, состоит в том, что именно следует рассматривать в качестве базовой «единицы» анализа деятельности? Существует ли и, если да, то какой именно, компонент (или компоненты), являющиеся «материалом», подлежащим соорганизации в общей структуре деятельности? Далее – по ходу последующего изложения мы не раз будем обращаться к различным сторонам этой, действительно, определяющей проблемы психологической теории деятельности.

241

Глава 2. Методологические и теоретические основы структурного исследования

В плане общей характеристики структурно-уровневой парадигмы разработки психологической теории деятельности следует учитывать, что она была исходно сформулирована и длительное время развивалась,

восновном, на базе изучения, в основном, субъект-объектных видов деятельности. И в этом плане – даже при ее очевидной концептуальной неполноте – она все же достаточно адекватна и конструктивна. Трех описанных в ней уровней часто бывает вполне достаточно и для теоретических и для прикладных исследований указанных видов деятельности. Однако, начав с более простого (субъект-объектных типов), психологическая теория деятельности не может и не должна останавливаться на них. Она должна развиваться и дальше – по направлению включения

всвой концептуальный состав иных, более сложных типов деятельности и, прежде всего, ‒ деятельностей субъект-субъектного типа. Смысл и важность такого концептуального расширения состоят еще и в том, что именно субъект-субъектные виды деятельности являются и одними из наиболее значимых, сложных и не перспективных с точки зрения современных тенденций развития и дифференциации форм трудовой деятельности. Кроме того, в них, как показывают исследования последнего времени, многие – достаточно важные особенности и закономерности психической регуляции могут подвергаться качественным трансформациям. Более того, в них могут возникать и новые, не описанные до настоящего времени особенности и закономерности.

Второй основной подход к разработке психологической теории деятельности, оформившийся относительно позже, но получивший не менее широкую распространенность, может быть обозначен как структурно-морфологическая парадигма. Ее сущность состоит

втом, что психологическая архитектоника деятельности раскрывается через понятие инвариантной структуры основных компонентов деятельности – через ее психологическую систему [266]. В качестве таких компонентов, образующих в своей совокупности своего рода морфологию деятельности, выступают качественно гетерогенные единицы, по-разному обозначаемые, но в принципе сходные у разных авторов: «функциональные блоки» деятельности, основные «составляющие» деятельности и т. д. Так, в работах Б. Ф. Ломова для их обозначения этих компонентов используется термин «психологическая составляющая» («образующая») деятельности [162, 163]. В работах В. Д. Шадрикова используется иной термин – термин «функциональных блоков» деятельности [266, 269]. В. П. Зинченко использовал

242

2.3.Специфика структурного исследования деятельности

вэтих же целях термин «функциональные единицы» [77], а О. А. Конопкин – термин «компоненты регуляции» [140]. Кроме того, следует подчеркнуть в данной связи, то в работах В. П. Зинченко, равно как и Д. А. Ошанина [192], главным объектом раскрытия закономерностей структурной организации является не столько сама деятельность в целом, сколько действие как ее базовая «составляющая». В этих работах также дифференцируется принципиально сходная совокупность «составляющих». Ими выступают мотивация, цель, информационная основа, программа, профессионально-важные качества, принятие решений, исполнительская часть, контроль, коррекция.

Одной из первых и наиболее развернутых концепций в рамках рассматриваемойздесьпарадигмыпланаявилисьтеоретическиепредставления, разработанные Б. Ф. Ломовым [162, 163]. Развитые им взгляды относительно психологического содержания деятельности не только очень полно отражают ту ситуацию, в которой происходила разработка проблемы деятельности, но и сами в значительной мере оказалиопределяющеевлияниенаформированиеэтойситуации.Имея своим истоком инженерно-психологическую проблематику, сформулированные Б. Ф. Ломовым представления в дальнейшем внесли большой вклад и в общепсихологические взгляды на природу деятельности, явились одной из наиболее развернутых системно-психологи- ческих концепций деятельности. Не имея возможности остановиться на всем содержании этой концепции, отметим лишь те положения, которые непосредственно относятся к анализируемым здесь проблемам.

Так, исходным для Б. Ф. Ломова является положение о деятельности как общественно-исторической категории, что вообще характерно для советской психологии в целом и прикладной психологии, в частности. Именно такой статус категории деятельности позволяет обнаружить,согласноавтору,внейсистемныедетерминантыдляпсихологического изучения индивидуальной деятельности, которая и должна стать, по мнению автора, основным предметом психологического изучения. Само это изучение должно осуществляться на базе основных методологических принципов психологии. Важную роль среди них играет принцип системного подхода, в развитие которого также очень большой вклад внес Б. Ф. Ломов. Одним из основных требований принципа системности является необходимость разработки проблем психологии деятельности на базе системы категорий (а не одной из них, пусть даже очень значимой; и в данном вопросе автор вступает в прямую полемику

243

Глава 2. Методологические и теоретические основы структурного исследования

с точкой зрения, которая обозначается как монокатегориальная). К такимбазовымкатегориямотносятсякатегорииотражения,деятельности, общения, личности, отношения, социального и биологического. Общая задача и психологии в целом, и психологии деятельности, в частности, состоит в том, чтобы «с одной стороны, ...рассмотреть деятельность как детерминанту системы психических процессов, состояний, свойств субъекта», с другой стороны, «… выявить влияние этой системы на эффективность и качество деятельности» [127], то есть рассмотреть психическое как фактор деятельности. Решая эту общую задачу, Б. Ф. Ломов на основе собственных исследований, а также на базе обобщения работ других авторов выделяет ряд основных «образующих» деятельности. Именно они должны «рассматриваться в качестве основных объектов психологического изучения деятельности. Это – мотив, цель, планирование деятельности, переработка текущей информации, оперативный образ (и концептуальная модель), принятие решения, действия, проверка результатов и коррекция действия» [162].

Важнейшей среди этих «образующих» является формирующийся на основе мотивов ее целей так называемый вектор «мотив-цель». Он, по мнению автора, является высшим регулятором деятельности; определенным образом и в решающей степени организует включенные в нее психические процессы. Именно этот вектор выступает

вроли ведущей детерминанты избирательности восприятия, особенностей внимания, оперативного извлечения информации из памяти и способов ее преобразования в мышлении. Так, Б. Ф. Ломов отмечает в этой связи: Вектор «мотив-цель» является высшим регулятором деятельности; определяющим образом организует и включенные

внеепсихическиепроцессы.Именноэтот«вектор»выступаетвроли детерминанты избирательности восприятия, особенностей внимания, оперативного извлечения информации из памяти и способов ее преобразования в мышлении. Он определяет, в конце концов, и динамику психических состояний» [162]. Наряду с подробным психологическим анализом деятельности в аспекте ее основных «образующих» Б. Ф. Ломов дает и более дифференцированное рассмотрение деятельности в иных аспектах.

Выступая методологической основой разработок в области психологического анализа деятельности и в то же время давая конкретный материал практически по каждой из основных «образующих» деятельности,подходБ.Ф.Ломоваобнаруживает,втожевремя,чрезвычайную

244

2.3. Специфика структурного исследования деятельности

сложность этой задачи. Так, в плане анализируемых здесь проблем необходимо специально подчеркнуть следующую – очень показательную особенность логики развития данного подхода. Сосредотачивая свое главное внимание на «основных образующих» деятельности, то есть на структурном, морфологическом аспекте, Б. Ф. Ломов в то же время формулирует в качестве важнейшей и неотложной задачи следующий вопрос. «Важнейшей задачей в психологии является … изучение тех специфических способов интеграции психических процессов (выделено нами – А. К.), которые свойственны разным видам человеческой деятельности» [162]. К этому – принципиальному, на наш взгляд обстоятельству мы еще возвратимся в ходе дальнейшего анализа. Дело в том, что в нем, по существу, уже просматривается ограниченность самой структурно-морфологической парадигмы – ее преимущественный акценттолько,восновномнастатическомаспектедеятельности.Соответственно, со всей остротой возникает задача ее дополнения иным – динамическим, процессуальным аспектом исследования. Другой важной задачей, по мнению Б. Ф. Ломова, является необходимость представить основные образующие деятельности как единую целостную структуру. Эта – крайне важная в теоретическом отношении задача в значительной мере решается в следующей концепции, являющейся, на наш взгляд, наиболее разработанной и конструктивной – особенно в плане действенной реализации в ней принципов системности.

Речь, разумеется, идет о концепции системогенеза деятельности развитой в трудах В. Д. Шадрикова [266, 267]. Данная концепция, обобщая итоги многолетних теоретических, экспериментальных и прикладных исследований автора, является в настоящее время не только наиболее полной и развернутой, но и прошедшей многократную, всестороннюю верификацию целым комплексом прикладных психологических исследований, подтвердивших ее продуктивность. Действительно, являясь глубоко и всесторонне обоснованной в научном плане и опираясь на основные достижения психологической теории деятельности, она, в то же время, весьма конструктивна и в собственно практическом плане, что доказывают выполненные на ее основе прикладные исследования и разработки.

Концепция системогенеза выступает как единство системного, генетическогоисобственнопсихологическогоизучениядеятельности. В ней формируются представления об «идеальном объекте» психологического анализа деятельности как системе – представление о пси-

245

Глава 2. Методологические и теоретические основы структурного исследования

хологической системе деятельности, выступающей целостной структурой основных образующих деятельности с их многообразными координационными и субординационными зависимостями.

Концептуальный и прикладной смысл понятия психологической системы деятельности (ПСД) заключается в том, что в нем не только раскрываются основные образующие деятельности, но и эксплицируется их именно целостная структура. Тезис о деятельности как системе получает свое конкретное содержательное воплощение. Причем, те связи, которыми объединены функциональные блоки ПСД, ‒ это не просто «дань» традиции блочно-схематического представления, характерного для данной парадигмы в целом. Эти связи несут не меньший смысл, чем сами выделенные блоки. Так, скажем, продуктом связей и взаимоотношений блока мотивации и блока цели выступает, как известно, такая важнейшая образующая деятельности, как ее личностный смысл для субъекта. Через взаимосвязь мотивационного блока с блоком информационной основы деятельности раскрывается еще одно важнейшее деятельностное явление – избирательность и «пристрастность» в процессах восприятия профессионально-важ- ной информации. Наконец, очень важно эксплицироватьи содержание связи между блоками цели и оценки результатов деятельности. Дело в том, что благодаря наличию данной связи, общая архитектоника системы деятельности, ее общая конструкция обретает черты замкнутости, «кольцеобразности». В свою очередь, на основе этого становится возможны учет принципа и закономерностей саморегуляции, феноменов и механизмов обратной связи, коррекции и компенсации как важнейших средств организации деятельности. Сама деятельность, а также ее отдельные «составляющие» (действия) обретают свойство итеративности – повторяемости, но с учетом внесения в них необходимых корректив. Тем самым свойство целенаправленности деятельности (и действий) трансформируется в свойство целедостигаемости, что является одним из важнейших атрибутов деятельности.

Наряду с этими двумя наиболее полными вариантами струк- турно-морфологической парадигмы, существуют и иные ее варианты, предложенные в работах Д. А. Ошанина, О. А. Конопкина, В. П. Зинченко, Г. М. Зараковского, Р. Х. Шакурова, Г. В. Суходольского [75, 77, 140, 192, 266, 269]. Все они характеризуются достаточно выраженной общностью, которая состоит в следующих основных их особенностях:

246

2.3.Специфика структурного исследования деятельности

–Стремление к целостному и завершенному – «замкнутому» представлению системы деятельности (в ряде случаев – действия), охватывающему все их основные психологические «образующие».

–Абстрагирование от второстепенных, ситуативных особенностей регуляции деятельности и, следовательно, стремление к представлению ее основных «образующих» в форме идеального объекта психологического анализа деятельности.

–Экспликация этого идеального объекта в видеструктурно-функ- циональных моделей, их «блочно-схематическое» представление.

–Ориентация на установление основных функциональных взаимосвязей и зависимостей между отдельными блоками, составляющими деятельности.

–Синтетический характер предлагаемых модельных описаний, то есть их наполненность как внутренним, психологическим («интрасубъектным»)содержанием,такивключениевнешнего,объективного, технологически обусловленного содержания деятельности.

–Существенное совпадение в номенклатуре – составе выделяемыхразнымиавторамиосновныхобразующихдеятельности,обусловленное единством объекта изучения.

–Структурное (и даже формальное) сходство архитектоники предлагаемых моделей с разработанными ранее структурно-функцио- нальными представлениями в физиологии (в теории функциональных физиологических систем, в «физиологии активности») при постоянном подчеркивании принципиальных содержательных различий между психологическими и физиологическими подходами.

–Явно недостаточная представленность в указанных подходах процессуально-психологического аспекта, то есть тех реальных психическихсредств,процессовимеханизмов,которыеобеспечиваюторганизацию и синтез отдельных функциональных блоков деятельности

вцелостность.

Итак, сущность данной парадигмы заключается в том, что для раскрытия главных, базовых закономерностей организации деятельности – закономерностей ее собственно структурной организации используется понятие инвариантной структуры деятельности. Она, в свою очередь, образована организованной совокупностью основных «функциональных единиц», которые, повторяем, по-разному обозначаютсяразличнымиавторами,нокоторыеимеютобщийсмысл,содержание и роль в организации деятельности. Данная структура является

247

Глава 2. Методологические и теоретические основы структурного исследования

именно инвариантной по двум основным причинам. Во-первых, она лежит в основе реализации любой деятельности – независимо от различий в ее видах, типах, классах, формах и пр. Естественно, что мера полноты, степень развернутости, характер представленности и конкретное содержание этих компонентов может варьировать в очень широком диапазоне – в зависимости от изменения очень многих факторов (целей, задач, требований, условий, детерминант различного типа

ит. д.). Во-вторых, включенность в структуру деятельности каждого из этих компонентов носит объективный характер. Это означает, что деструкция и невозможность осуществления по тем или иным причи- намхотябыодногоизнихобъективно–какбы«автоматически»ведет

ик деструкции самой деятельности, к невозможности ее реализации. И именно критерий объективной необходимости является основанием для определения номенклатуры самих «составляющих», которые образуют инвариантную структуру деятельности.

Следует подчеркнуть, что в данном подходе речь идет не о простой – аддитивной совокупности, рядоположенном множестве, то есть сумме компонентов деятельности, а именно об их структуре. Это означает, что все они организованы друг с другом посредством достаточно развернутой совокупности связей различного типа. Отсюда также вытекают два очень существенных обстоятельства. Во-первых, это означает, что для адекватного, корректного и возможно более полного раскрытия содержания и принципов организации деятельности совершенно недостаточен традиционный и наиболее распространенный уровень изучения – аналитический, связанный с рассмотрением отдельных «составляющих» деятельности, а также их «суммы», ком- плекса.Такое–полноераскрытиевозможнолишьприусловииперехо- да на иной, более приближенный к реальной сложности организации деятельности уровень ‒ структурный, а впоследствии – и системный. Во-вторых, с позиций данного подхода становится очевидным, что общее содержание деятельности не сводится к сумме содержаний ее отдельных «составляющих». Дело в том, что, как уже отмечалось выше, очень существенная часть данного содержания соотносится именно стемиструктурнымисвязями,которыеобъединяюттеилииныеблоки общей структуры деятельности.

Рассмотренные подходы внесли существенный вклад как в общепсихологическую теорию деятельности, так и в прикладные психологические разработки. Вместе с тем, не преуменьшая важность

248

2.3. Специфика структурного исследования деятельности

указанных задач, необходимо, конечно, зафиксировать наиболее принципиальную проблему, поставленную развитием всех указанных представлений, образующих в своей совокупности структурно-мор- фологическую парадигму развития психологической теории деятельности. Дело в том, что во всех них явно преобладают попытки именно анализа, расчленения деятельности, а также установка на выяснение ее основных образующих, компонентов, то есть ее состава, морфологии, точнее – архитектоники. Однако, как мы уже отмечали выше, задача исследования процессуально-психологических средств синтеза, интеграции выделяемых образующих в систему деятельности и, главное, – тех психических процессов, которые обеспечивают этот синтез, в лучшем случае только ставится (а в некоторых концепциях, наоборот, даже сознательно исключается из сферы изучения). За всем этим стоит вполне объяснимое с точки зрения развития науки стремление сначала понять, из чего состоит объект изучения, «разбить» его на составляющие, проанализировать. Это и проявляется в морфологическом подходе к изучению деятельности.

По мере своего развития данный подход своей собственной логикой создает объективные предпосылки для того, чтобы дополнить его уже иным – преимущественно, процессуальным планом изучения. Он направлен, прежде всего, на исследование тех реальных психических процессов, которые обеспечивают синтез и интеграцию выявленных на предшествующем этапе «образующих» деятельности; его главная задача – исследование общесистемных процессов регуляции деятельности. На наш взгляд, существенный вклад всех рассмотренных подходов в психологическое изучение деятельности заключается не только в том, что они позволили выявить основные образующие деятельности, но и установили в общих чертах функциональные взаимосвязи между ними. Тем самым деятельность со всей очевидностью и достаточной степенью полноты была эксплицирована именно как целостная и развивающаяся, полиструктурная иерархически организованная система. Их роль состоит также и в том, что они позволили вплотную подойти к постановке важнейшего теоретического и практического вопроса о тех процессах психики, которые лежат в основе организации всей системы деятельности и которые соотносимы именно с деятельностью в целом, а не с ее отдельными «образующими». На первый взгляд, такими процессами следует считать традиционно изучающиеся в психологии познавательные, эмоциональные, волевые

249

Глава 2. Методологические и теоретические основы структурного исследования

процессы, взятые в их регулятивном проявлении. Однако, как будет показано ниже, этот ответ будет хотя и правильным, но неполным, не отражающим в достаточной степени реальную сложность деятельности и тех средств, которые ее обеспечивают.

Итак, основное содержание и главный смысл данной парадигмы состоит в том, что, согласно ей, в основе психологической структуры деятельности лежит организованная совокупность определенных базовых компонентов – функциональных «блоков», «составляющих», «образующих». Как отмечалось выше, различными авторами в качестве этих «блоков», «составляющих» рассматривается весьма сходный набор компонентов. Это – цели деятельности, представления о совокупности ее результатов, информационная основа, программирование действий и деятельности, отражение ее нормативных условий,принятиерешения,индивидуальныхкачествсубъекта,коррекция, сличения, контроль, самоконтроль, исполнительские компоненты. Такая общность закономерна, поскольку в ней отражена наиболее общая особенность организации деятельности: для ее реализации объективно необходим определенный и достаточно инвариантный набор некоторых, основных, деятельностных функций. Это – функции формирования цели и ее дифференциации на подцели; функции редукции неопределенности и выработки решения; функции построения плана и программы; функции контроля и самоконтроля и т. д. Все эти деятельностные функции, составляя в совокупности «каркас» психологической регуляции деятельности, достаточно инвариантны как по составу, так и по отношению к различиям в предметном содержаниидеятельности,еетипам,видам,условиямреализации.Втожевремя, все эти деятельностные функции объективно предполагают необходимость своего собственно процессуального обеспечения.

В связи с этим, необходимо сделать достаточно значимый в плане логики развития данной парадигмы вывод: само установление этих функций с необходимостью ставит так сказать следующий ‒ логически и гносеологически связанный с ним, то есть вполне закономерный вопрос. Это вопрос о тех собственно процессуальных средствах, которыми обеспечивается функционирование основных морфологических «составляющих» системы деятельности и которые, возможно, образуют определенную группу специфических процессов – столь же инвариантную по составу, сколь инвариантной является и сама совокупность базовых регулятивных, деятельностных функций.

250