3. Примеры

В норме указано, что завещатель должен подписать завещание «собственноручно». Здесь цель отыскать легко – стремление к отсутствию сомнений в подлинности воли умершего. В

более поздней редакции § 578 ABGB комиссионное большинство отклонило предложение вообще упразднить возможность составления без свидетелей простого письменного завещания, аргументированное высокой опасностью подделки (фальсификации) подписи. Объяснялось это стремлением ограничить чрезмерный формализм, а основной повод был тот факт, что сложно подделать много строк рукописного шрифта. Именно отсюда берет свое начало мнение о том, что "собственноручно" означает "рукописно" и что в качестве цели введения признака "собственноручно" признается обеспечение возможности проверить подлинность завещания на основании самого документа. Машинные и компьютерные тексты не позволяют идентифицировать личность напечатавшего их лица, теперь понятным образом аргументируется недействительность завещаний, составленных указанными способами. Тексты таких завещаний не заключают в себе возможность провести прямую проверку подлинности на основании самого документа.

На удивление менее содержательными являются материалы для интерпретации признака "своим

именем". Первоначальный проект требовал еще и подпись родовой фамилией (родовым именем), что позднее было признано излишне обременительной формальностью. Последовавшее вслед за этим сокращение требования к подписи до выражения "своим именем" оставлено без объяснений. Предполагается, что это должно смягчить строгость формы.

Однако со словесной и (ввиду разницы формулировок по сравнению с первоначальным проектом) исторической точек зрения все свидетельствует, пожалуй, в пользу достаточности подписи именем и фамилией. Полностью эта мысль подтверждается путем объективного телеологического толкования, о котором здесь можно сказать, немного забегая вперед. Как имя, так и фамилия используются в обороте как формула, фиксирующая окончание текста. В качестве же средства идентификации имя и фамилия могут служить в сочетании с остальным содержанием завещания и смежными фактическими обстоятельствами (например, место нахождения завещания).

Кто такой законодатель?

В монархическом государстве все понятно – монарх, в демократическом сложнее, т. к. это не индивидуальное лицо, а юридическая конструкция.

необходимо исходить именно из того, что в законотворчестве принимает участие большое количество различных людей, выступающих в различных ролях. Такими участниками являются, в частности, политические, экономические или юридические инициаторы проекта, разработчики, консультанты, эксперты и т.д. Вся эта совокупность является некоей неформальной, но наиболее значимой для толкования инстанцией. А формальный законодатель, т.е. предусмотренный в соответствующей конституции законодательный орган, ничтожно мало занят конкретным, имеющим значение для толкования содержанием закона. Но в любом случае именно формальный законодатель официально устанавливает переходы к новому регулированию или исправляет прежнее, а в остальном действует (как и абсолютный монарх, придавая закону обязательную юридическую силу посредством своего решения. Поэтому под законодателем разумнее всего понимать краткое обозначение всех неформально или формально принимающих участие в соответствующем акте законотворчества реальных людей. говорят о "теории пакта" в том смысле, что, принимая закон в неизменном виде, формальные законодательные органы заключают своеобразный пакт с разработчиками о принятии (заимствовании) текста проекта и всего его подтекста, если не имеется свидетельств обратного.

IV. Объективное телеологическое толкование

1. Объективная цель

Существует суждение, что объективной цели закона противопоставлено субъективное. Это парадоксально, но имеет обоснование. Иногда правовой вопрос нельзя разрешить историческим толкованием, так как либо исторический материал нельзя найти, либо он уже неактуален. Рано отдавать вопрос на судейское усмотрение, это допустимо лишь, когда остальные попытки окажутся тщетными.

Но перед этим стоит исходить из принципа, что законы разрабатываются не по произвольной случайности, а для достижение разумных целей. При невозможности иного следует исходить из предположения, что вопросы фактов с точки зрения соотношения цели и средств ее достижения законодатель решил объективно правильно или в соответствии с наиболее испытанным (наиболее близким к истине) положением опыта.