Семидесятый чжан

Речь "сущности моей" -

очень легка для осознания,

очень легка для действия-движения. В Поднебесной никто не способен осознавать,

никто не способен действовать-двигаться. В речи - наличие предков. В делах - наличие владыки. Вот только отсутствует осознание. Это дает: Не "я" осознает. Осознание "я"-это разреженность. Подражание "я"-это придавание ценности. Это дает: Человек мудрости покрыт грубой шерстяной материей¹,

а за пазухой яшма-нефрит².

¹Здесь напрашивается интересная параллель с суфиями в исламе, которые так же носили одежды из грубой шерстянной материи, одеваемой на голое тело. Некоторые исследователи само слово "суфий" производят от корня, обозначающего шерстянную ткань. ²Данный чжан может быть переведен и как простое повествование от первого лица. Мы предпочитаем интерпретацию, отражающую некую мистическую структуру описания личности, в которой противопоставляются "моя сущность", которую можно условно соотнести с брахманом в индийской традиции, и просто "я" или эго, условно соответствующее атману. Интересно провести параллель и с гурджиевскими концепциями сущности и личности.

Раннее конфуцианство. Учение Конфуция.

Что такое Мандат неба?

Используйте текст источника для разъяснения смыслов следующих иероглифов и основных понятий раннего конфуцианства..

Источник - Лунь Юй Конфуция.

Что такое сяо и шу Приведите пример из глав источника Лунь Юй Кун Фу Цзы , в котором отражается следование сяо и шу.

Свойства чжун цзы и сяо чжень

Различите качества чжун цзы совершенного человека -- мудреца, и сяо чжень представителя среднего слоя или низкого социального слоя.

Перечислите и раскройте качества чжун цзы, представленные в нижеследующих иероглифах. Приведите примеры из Лунь Юй Конфуция. соотв. глав. характеризующие свойства сяо чжень и чжун цзы - совершенного человека -- мудреца.

Свойства чжун цзы .

Аи Чжень

чжень

ли

подражание природе

И

чжи

синь

Перечислите и раскройте качества сяо чжень

ли

дисциплина

сяо

чжонг

шу взаимность

чжи

синь

Различите и охарактеризуйте и , а также и как качеств чжун цзы и сяо чжен.

Приведите пример из из соотв глав.

Анализ источника.

Определите источник. Охарактеризуйте понятие ритуала. Выразите в иероглифах соответствующее понятие ритуала. Как связаны ритуал и долженствование?

Долг есть то, благодаря чему каждый претворяет должное

для него. Ритуал есть то, благодаря чему приводятся в

порядок чувства. Кто постиг смысл долга, понимает суть

благопристойного поведения. В ритуале скрыто понимание

принципов вещей, а понимание принципов вещей ведет к

познанию долга. Итак, ритуал происходит из долга, долг

происходит из принципов вещей, принципы вещей следуют

должному, а закон есть то, благодаря чему все это возникает

совместно, и иначе не может быть.

Представьте анализ данного фрагмента . Определите источник.

Выразите свойства мудреца и добродетели представителя среднего и низкого сословия

–- доброта, искренность, человеколюбие, подражание природе, почтительность, осознанность( сметливость, долг),чувство собственного достоинства, стремление к знанию, -в иероглифах. Аргументируйте текстом.

6. Цзы-чжан спросил Кун-цзы о человеколюбии. Кун-цзы ответил: "Тот, кто способен проявлять в Поднебесной пять [качеств], является человеколюбивым".

[Цзы-чжан] спросил о них. [Кун-цзы] ответил: "Почтительность, обходительность, правдивость, сметливость, доброта. Если человек почтителен, то его не презирают. Если человек обходителен, то его поддерживают. Если человек правдив, то ему доверяют. Если человек сметлив, он добивается успехов. Если человек добр, он может использовать других".

8. Учитель сказал: "Ю, слышал ли ты в шести фразах о шести пороках?" [Цзы-лу] ответил: "Нет". Учитель сказал: "Садись! Я расскажу тебе. Любить человеколюбие и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к тупости. Любить мудрость и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к тому, что человек разбрасывается. Любить правдивость и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к нанесению ущерба самому себе. Любить прямоту и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к грубости. Любить мужество и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к смутьянству. Любить твердость и не любить учиться. Порок в том, что это ведет к сумасбродству.

Представьте анализ данного фрагмента из учения Конфуция.О каких качествах идет речь? Выразите в иероглифах.Подтвердите текстом.

11. Кун-цзы сказал: "Есть люди, которые относятся к добродетели так, словно они [никогда не смогут] достигнуть ее; относятся к злу так, словно они остерегаются его. Я видел таких людей и слышал такие слова. Есть люди, которые живут в уединении, чтобы укрепить свою волю, поступают в соответствии с долгом, чтобы распространить свое учение. Я слышал такие слова, но не видел таких людей".

О каких качествах какого социального слоя идет речь в данном фрагменте источника. Выразите эти свойства в иероглифах. определите источник.

Кун-цзы сказал: "Благородный муж боится трех вещей: он боится веления неба, великих людей и слов совер-шенномудрых. Низкий человек не знает веления неба и не боится его, презирает высоких людей, занимающих высокое положение; оставляет без внимания слова мудрого человека".

Кун-цзы сказал: "Те, кто обладает врожденными знаниями, стоят выше всех. За ними следуют те, кто приобретает знания благодаря учению. Далее следуют те, кто приступает к учению, встретившись с трудностями. Те же, кто, встретившись с трудностями, не учатся, стоят ниже всех".

Определите источник и главу. О каких свойствах и какого социального слоя идет речь?

Выразите эти качества в иероглифах.

11. Учитель сказал: "Когда мы говорим о ритуале, имеем ли мы в виду лишь преподношение яшмы и парчи? Когда мы говорим о музыке, имеем ли мы в виду удары в колокола и барабаны?" "112

23. Цзы-гун спросил: "Можно ли всю жизнь руководствоваться одним словом?

" Учитель ответил: "Это слово - взаимность. Не делай другим того, чего не желаешь себе".

Определите источник и главу. О каких свойствах какого социального слоя идет речь?

23. Учитель сказал: "Благородные живут в согласий [с другими людьми], но не следуют за ними, низкие - следуют [за другими людьми], но не живут с ними в согласии".

26. Учитель сказал: "Благородный муж держит себя с величавым спокойствием и не зазнается. Низкий человек зазнается и не держит себя с величавым спокойствием".

27. Учитель сказал: "Если человек тверд, настойчив, прост, скуп на слова, он близок к человеколюбию".

Какие свойства и какого социального слоя представлены в данных фрагментах источника. Определите источник. Выразите иероглифом эти свойства.

« Учитель сказал: "Шунь управлял, не действуя. Как он это делал? Он ничего не делал другого, кроме как почтительно сидел повернувшись лицом к югу" 101.

101 в качестве примера идеального управления государством представлено "недеяние", т. е. управление, без вмешательства в естественный ход событий (у вэй). Характерно, что "недеяние" совпадает здесь с теорией "недеяния" школы даосизма. Некоторые комментаторы считают, что "недеяние" означает управление государством с помощью морали.

23. Цзи Цзы-жань 85 спросил: "Можно ли назвать Чжун Ю и Жань Цю великими сановниками?" Учитель ответил: "Я думал, что вы спросите меня о других людях, но вы спросили меня о Ю и Цю. Те, кто называются великими сановниками, служат государю, исходя из правильных принципов. Если они не могут так поступать, то уходят в отставку. Нынешние же Ю и Цю могут быть названы обычными сановниками". [Цзи Цзы-жань] сказал: "Значит, они во всем подчиняются вышестоящим?" Учитель ответил: "Если им прикажут убить отца или государя, они не исполнят [приказа]".

Из Древнеиндийской философии.

В какой из философских школ Др.Индии утверждается одно первоначало , два, множество начал( вайшешика, санкхъя , веданта)?

Что такое майя? Что такое Брахма, Брахман, брахман, Атман?

Какой философской школе принадлежат данные понятия?

Что такое Индра, адришты, махабхуты? Какой школе принадлежат данные понятия? В какой школе использован принцип воздаяния?

Что такое Пуруша, махабхуты,гунны, махаб, танмантры ? Какой философской

школе принадлежат данные понятия?

Перечислите 4 истины буддизма. Что такое восьмеричный путь?

Что такое карма, дхарма, варна? Что такое сансара, мокша? Что такое самадхи?

В чем специфика способов познания в древнеиндийской философии?

Что такое шабда- прамана?

Что такое упанишады? Какие исторические периоды соответстветствуют созданию упанишад ,?

Раскройте суть диалога бога Ямы и Начикетаса в Катхе – упанишаде.

Перескажите содержание одной из глав Дхаммапады с точки зрения благородных истин буддизма.

Как Вы понимаете значение жертвы Пуруши ( творение мира)? Подобен ли Пуруша человеку?

Первоначально Пуруша насытил себя Духом или удовлетворил другую форму голода?

Что означает « чистота» Пуруши? Имеют ли отношение танмантры к чистоте Пуруши?

Какое значение имеет понятие жертвоприношения для философствования в рамках брахманизма и индуизма.

Различите древние (Бхагавадгита) и более поздние источники ( Катха – упанишада). Приведите пример из источников.

Из какого текста данные отрывок?

Перескажите содержание и представьте анализ данных отрывков с точки зрения философии брахманизма. Используйте вводную статью Б.Л.Смирнова , излагающего содержание и основные идеи данного текста.

Вижу богов в твоем теле, также множество разных существ, боже! Владыку Браму, сидящим на лотосе-троне, всех риши, божественных змиев;

Вижу Тебя повсюду в образах неисчислимых, с многочисленными руками, чревами, устами, глазами; Владыка всеобразный, твоих начала, середины, конца не вижу!

Венчанного, лучезарного, всеозаряющего, со скипетром, диском, Труднозримого, неизмеримого, в блеске огня и молний я Тебя вижу!

Ты высочайшее, Непреходящее (АУМ), подлежащее постиженью, кров высочайший вселенной, Ты бессмертный хранитель вечной дхармы, Ты неизменный Пуруша, так мыслю.

Безмерномощного, неисчислиморукого, без конца, середины, начала, Солнце-лунноокого вижу Тебя; жертвенным пламенем Пылают Твои уста, Ты озаряешь весь этот мир своим блеском,

Ибо то, что между землей и небом преисполнено одним Тобой, также все стороны света. Узрев Твой чудесный, ужасающий образ, тройственный мир трепещет, Махатма.

Эти сонмы богов в Тебя вступают, трепеща, сложив руки, другие (Тебя) славословят, восклицая "Свасти!", Великие риши и сонмы совершенных воспевают Тебя в прекрасных гимнах.

Рудры, Адитьи, Васавы, Садхьи, Вишвы, Ашвины, Маруты, Ушмапы, сонмы гандхарвов, якшей, асуров, сиддхов на Тебя восторженно взирают.

Твой великий образ со многими очами, устами, О долгорукий, со многими руками, бедрами, ступнями, Со многими туловищами, со многими торчащими клыками узрев, миры трепещут; я – также.

Неба касаясь, Ты сияешь огромными, палящими очами, многоцветный, разверзнув зевы; Увидев Тебя таким, трепещет до глубин моя душа, не нахожу ни решимости, ни покоя, о Вишну!

Узрев подобные огням губительного времени Твои страшные зевы с торчащими клыками, Не узнаю сторон, не нахожу спасенья; будь милостив, богов владыка, обитель мира!

Все сыновья Дхритараштры со множеством других владык народа, Бхишма и Дрона, и этот сын возничего, Карна, с вождями наших ратей

Спешат вступить в Твои ужасные, с торчащими клыками зевы; Вижу, иные повисли между зубов, с размозженными головами.

Как водные потоки многих рек отовсюду стремятся к океану, Так эти витязи людского мира в Твои палящие уста стремятся.

Как мотыльки, в блестящее пламя попав, гибелью завершают стремленье, Так на гибель вступают миры в твои зевы, завершая стремленье.

Ты, облизывая со всех сторон миры, их поглощаешь пламенными устами; Наполнив сияньем весь мир, Твой страшный жар его раскаляет, о Вишну!

Поведай, кто Ты, ужаснообразный, смилуйся владыка богов; Тебе поклоненье! Стремлюсь Тебя познать, изначальный, но постичь не могу Твоих проявлений

Много у меня прошлых рождений, у тебя также, ___ Я знаю их все, ты же своих не знаешь, подвижник.

Я Атман, нерожденный, непреходящий, Я существ владыка, И все же, будучи выше своей природы, Я рождаюсь собственной майей.

Всякий раз, когда ослабляется дхарма И беззаконие превозмогает, Я создаю себя сам, Бхарата.

Для спасения праведных, для гибели злодеев, Для утверждения закона из века в век Я рождаюсь.

Дивно мое рождение и мое Дело; кто это воистину знает, Не возрождается тот; покидая тело, ко Мне он идет Арджуна.

Многие страх, гнев и страсть покинув, преисполненные Мною, Отдавшись Мне, от грехов очистясь познанием, вошли в Мою сущность.

Как ко Мне кто приходит, так я его принимаю: Все люди идут Моим путем, Партха.

Кто стремится к успеху в делах, здесь богам приносит жертвы, Ибо в человеческом мире скоро приходит успех, порожденный делами.

Распределение качеств и долга в четырех кастах Я сказал, Непреходящий, Я сотворил их, но Я не творец, ведай это.

Меня не пятнают дела, действия плод не прельщает; Кто меня так познает, тот не связан делами.

Это постигнув, предки дела совершали, стремясь к свободе; И ты совершай дела, как некогда предки совершали.

Что есть действие, что есть бездействие? – даже вещие этим смущались; Я объясню тебе действие, зная его, от недоброго освободишься.

Что есть действие, что запрещенное действие, понять это нужно, Также бездействие нужно понять; путь действий таинствен.

Кто в бездействии действие, а в действии бездействие видит, Тот мудрец среди людей; преданный, все дела он закончил.

Чьи все начинанья лишены желаний, расчетов, Кто действия сжег на огне познанья, того озаренным зовут пандиты.

К плодам действий покинув влеченье, всегда довольный, Самоопорный, он, хоть и занят делами, но ничего не свершает.

Без надежд, мысли свои укротив, всякую собственность бросив, Выполняя действия только телом, он в грех не впадает.

Удовлетворенный нежданно полученным, двойственность преодолевший, Незлобивый, в неуспехе, в удаче равный – не связан, даже дела совершая,

Он непривязан, свободен; в мудрости мысли упрочив, Дела совершает, как жертву, они для него исчезают бесследно.

Брахмо – обряд приношенья, Брахмо – жертва, приносимая Брахмо в пламя Брахмо; К Брахмо приближаться должно, погружаясь в дело Брахмо.

Участвуют в жертве богам иные йогины, Другие – возливают жертву на огонь Брахмо.

Слух и другие чувства приносят иные в жертву на огне обуздания; Звук и другие предметы чувств на огне чувств иные приносят в жертву.

Иные все движения чувств, жизнеспособность Приносят в жертву на огне самообуздания, мудростью возженном.

Другие имущество, подвиги, упражненья йоги, изученье Писаний, Мудрость усердно приносят в жертву, стойкие в обетах.

Вдыханье выдыханью и выдыханье вдыханью иные приносят в жертву; Удержав ток вдыханья и выдыханья придаются пранаяме.

Иные, ограничив пищу, свою жизнь в жертву Жизни приносят; Все они сведущи в жертве, грехи уничтожили жертвой.

В вечное Брахмо идут те, кто вкушает амриту остатков жертвы; Не для того этот мир, кто не жертвует, как для него быть иному, Каурава?

Распростерты многообразные жертвы пред ликом Брахмо; Знай: они все рождены от действий; это познав, ты будешь свободен.

Жертва мудрости лучше вещественных жертв, подвижник; Мудрость полностью все дела объемлет, Партха.

Это познай вопрошением и почитанием, к стопам припадая гуру. Мудрые, зрящие истину, посвятят тебя в мудрость.

Постигнув это, ты больше не впадешь в заблужденье, Так узришь ты все существа в себе и потом во мне, Пандава.

И если бы даже ты был из грешников наигрешнейший, На корабле мудрости ты переплывешь пучину бедствий.

Как зажженные дрова пламя превращает в пепел, Так огонь мудрости все дела превращает в пепел, Арджуна,

Ибо равного мудрости нет очистителя в этом мире; Ее постепенно сам в себе достигает совершенный в йоге.

Верующий, обузданный в чувствах, преданный лишь Ему, получает знанье. Достигнув мудрости, он скоро достигает высшего мира.

Неверующий, немудрый, полный сомнения гибнет: Для сомневающегося нет ни этого, ни иного мира, ни счастья.

Тот же, кто йогой устранил все дела, кто мудростью разрешил сомненья, Кто Атману предан, тот не связан действиями, Дхананджая.

Итак, мечем мудрости постижения Атмана рассекая сомненье, что от неведенья родилось и коренится в сердце, – Пребывая в Йоге, восстань, Бхарата.

Из какого текста данный отрывок?

Перескажите содержание данного отрывка с точки зрения философии индуизма,постижения Брахман благодаря Атман.

Различите черты брахманизма ( мифологическое начало, Брахман как божество) и индуизма( постижение Брахман благодаря внутреннему духовному началу в данном отрывке.

И он сказал отцу: "Отец, кому ты отдашь меня?".

Во второй, в третий раз [повторил он это, и отец в гневе] сказал ему: "Смерти я отдам тебя!".

[Начикетас сказал:] "Среди многих иду я первым, среди многих иду я средним.

Каков же долг Ямы, что он совершит сегодня через меня?

Погляди назад на прежних [людей], погляди вперед на будущих –

Подобно зерну, созревает смертный; подобно зерну, рождается он вновь".

"[Подобно] огню, входит часто брахман в дома,

[Где] ему доставляют это успокаивающее [подношение]. Принеси же воды, Вайвасвата.

Надежда и ожидание, общение [с друзьями], радость, жертвоприношение и добрые дела, сыновья и скот –

Все это гибнет у скудоумного человека, в доме которого живет брахман, не получающий пропитания".

"Раз ты провел три ночи в моем доме, не получив пропитания, о брахман, почетный гость, –

Да будет тебе почет, брахман! Да будет мне благо! Выбирай поэтому себе три дара".

[Начикетас сказал:] "О смерть, да успокоится в [своем] стремлении Гаутама [мой отец] и станет милостивым, да исчезнет [его] гнев на меня,

Да признает и приветствует он меня, отпущенного тобой, – таков первый дар из трех, [что] я выбираю".

[Яма сказал:] "Как встарь, признает [тебя] Ауддалаки Аруни по моей милости,

Он будет спокойно спать по ночам, исчезнет [его] гнев при виде тебя, спасенного из пасти смерти".

[Начикетас сказал:] "В небесном мире нет никакого страха, там нет тебя и не боятся старости.

Преодолев обоих – голод и жажду, – уйдя за пределы печали, радуются [люди] в небесном мире.

Ты, смерть, знаешь об этом небесном огне. Поведай о нем мне, полному веры, –

[О том, как] обитатели небесного мира наслаждаются бессмертием, – это я выбираю как второй дар".

[Яма сказал:] "Я поведаю тебе о небесном огне – внимай же мне, Начикетас, постигая [это].

Знай, что [этот огонь] – достижение бесконечного мира, основа, скрытая в тайнике [сердца]".

[И Яма] рассказал ему об огне – начале мира, о составных частях жертвенного алтаря – каковы они, сколько их и каков их порядок.

И тот повторил то, что [ему] было сказано. Тогда удовлетворенный [бог] смерти снова обратился [к нему].

И великодушный [Яма] сказал ему, умилостивленный: "Сейчас я дам тебе здесь еще один дар:

Да будет этот огонь [известен] под твоим именем. Возьми эту многообразную цепь.

[Кто] трижды [возжег огонь] начикетас, [тот], соединившись с тремя, совершает три действия, преодолевает рождение и смерть.

Познав и испытав знающего сотворенное Брахманом, божественного, досточтимого, он достигает бесконечного покоя.

Кто трижды [возжег огонь] начикетас, познав эту триаду, и, зная так, размышляет о [огне] начикетасе.

Тот, отбросив от себя узы смерти, преодолев печаль, радуется в небесном мире.

Это – твой небесный огонь, Начикетас, которым ты выбрал себе как второй дар.

Этот огонь все люди и назовут твоим [именем]. Выбирай себе третий дар".

[Начикетас сказал:] "Сомнение [возникает] после смерти человека – одни [говорят:] Он есть, – другие: Его нет. –

Да узнаю я это, обученный тобой. – Вот третий дар из даров".

[Яма сказал:] "Даже боги до сих пор сомневаются здесь, ибо не легко распознать это тонкое рассуждение.

Выбери себе другой дар, Начикетас, не обременяй меня, освободи меня от этого".

[Начикетас сказал:] "Даже боги – и то сомневаются здесь, и ты, [бог] смерти, сказал, что [это] не легко распознать.

Не найти другого наставника в этом, равного тебе. Нет никакого другого дара, равного этому".

[Яма сказал:] "Выбери себе [в дар] сыновей и внуков, что проживут сотню лет; множество скота, слонов, золото, коней;

Выбери себе [во владение] обширные угодья на земле и живи сам [столько] осеней, сколько хочешь.

Если ты считаешь это равным даром, выбирай себе богатство и долгую жизнь;

Процветай, Начикетас, на великой земле, я сделаю тебя обладателем [всего] желанного.

Какие ни бывают труднодостижимые желания в мире смертных – проси себе вволю все, что желаешь.

Вот красавицы на колесницах, сопровождаемые музыкой, – такие недоступны людям.

Пусть, подаренные мною, они служат тебе, Начикетас, – не спрашивай только о смерти".

[Начикетас сказал:] "Преходящи [эти удовольствия] у смертного, о Антака, они иссушают силу всех чувств,

Да и жизнь-то вся коротка. Пусть же [остаются] у тебя повозки, танцы, пение.

Не должен человек радоваться богатству: разве сможем мы владеть богатством, если увидим тебя?

Будем ли мы жить, пока ты правишь? Лишь этот дар следует мне избрать.

Кто из подверженных уничтожению и смерти внизу на земле, приблизившись к неуничтожимости и бессмертию,

Узнав и поразмыслив об удовольствиях, [рожденных] внешней оболочкой и страстью, – [кто из них] станет радоваться слишком долгой жизни?

Скажи нам, смерть, о том, в чем сомневаются, что [заключено] в великом переходе, –

Этот дар, проникший в скрытое, и не иной, выбирает Начикетас".

Из какого произведения данный отрывок? Представьте анализ с точки зрения четырех благородных истин и ступеней восьмеричного пути

236

Сотвори себе остров, борись энергично, будь мудрым. Очищенный от скверны, безупречный, ты достигнешь небесного царства благородных.

237

И вот твоя жизнь подошла к концу. Ты приблизился к Яме, а между тем у тебя нет даже дома, и нет у тебя даже запаса на дорогу.

238

Сотвори себе остров, борись энергично, будь мудрым! Очищенный от скверны, безупречный, ты не придешь больше к рожденью и старости.

239

Постепенно, мало-помалу, время от времени, мудрец должен стряхивать с себя грязь, как серебряных дел мастер – с серебра.

240

Как ржавчина, появившаяся на железе, поедает его, хотя она из него и возникла, так и собственные поступки приводят к несчастью того, кто преступил дхону.

241

Писание загрязняется, если его не повторять: дома загрязняются, если за ними не следить; красота загрязняется леностью; легкомыслие у бдительного – грязь.

.Арабо- мусульманская философия. Учебник Россия -Восток -Запад . ИФРАН

1 кн.

Теоретические вопросы.

Общая характеристика направления.

Перечислите корни источники арабо мусульманской экзегетики.

Что такое калам?

В чем особенность мутакаллимов как теологического направления?

Что такое восточный перипатетизм?

Раскройте особенности «неоплатонизированного восточного перипатетизма».

Что такое таухид?

Представьте перевод слова мутазилиты. Охарактеризуйте мутазилитов как теологическое и философское направление.

Какое направление отказалось от каких либо попыток антропоморфного изображения бога и существ, обладающих душой?

Охарактеризуйте суть полемики вокруг божественной речи и божественной воли.

Перечислите арабских философов,

принадлежащих фальсафа- направлению, обратившемуся к античной философии,

Что такое перипатетизм?

Понимание начала.

Что такое трансцендентность бога?

Охарактеризуйте полемику вокруг

сотворенности корана.

Почему понимание бога как абстракции –ересь?

Раскройте суть понимания начала в учении Аль- Кинди и Аль- Фараби. В чем отличие ?

Мусульманская концепция творения.

Что такое эманация?

Охарактеризуйте атомистический вариант онтологии мусульманской схоластики.

Что такое признание бесконечности атрибутов, но непризнание бесконечности вещей.

Охарактеризуйте принцип непрерывного творения богом акциденций. Приведите пример.

Охарактеризуйте атомистический вариант онтологии мусульманской схоластики.

Что такое признание бесконечности атрибутов, но непризнание бесконечности вещей.

Охарактеризуйте принцип непрерывного творения богом акциденций. приведите пример.

Дайте общую харауктеристику мистического пантеизма суфиев.

Раскройте планы бытия Абсолюта, «космический и феноменальный» планы.

Каковы мотивы создания богом мира с точки зрения суфиев?

В каком направлении причины создания мира богов обозначены как создание «тени божьей», «скрытого сокровища». В каком учении мир предстает как «печаль одиночества».

Что такое хадис?

Раскройте особенности мира как «скрытого сокровища?

Что такое вахдад аль вуджуд?

Раскройте две основные формы формы богоявления -через имена и формы чувственно воспринимаемого мира. Что такое имена? В чем сходство имен и универсалий?

В чем сходство с учением Платона в понимании эйдосов и Аристотеля в понимании форм?

Раскройте мир как иерархию эманаций, предложенную Аль Фараби.

Является ли такое представление ересью для ислама?

Почему?

В чем отличие божественных имен и феноменального мира как форм богоявления?

Что такое трансцендентность и имманентность мира с точки зрения вахдад аль вуджуд?

В чем сходство неоплатонизма и мистического пантеизма суфиев?

Раскройте точку зрения Аверроэса на происхождение мира?

Мусульманская антропология.

Раскройте особенности мусульманской антропологии. Какова роль спора между приверженцами предопределения и свободеной воли в формировании мусульманской антропологии?

Какие направления придерживаются концепции предопределения . Назовите религиозно-философское направление, придерживающееся концепции свободной воли.

Какое религиозно философское направление в арабской культуре принимает концепцию совершенного человека ал- инсан ал- камил.

Охарактеризуйте концепцию человека с точки зрения ал -вахдат ал -вуджуд.

С точки зрения какого направления человек -мера дольнего мира?

Какому направлению принадлежит высказывание Кто сказал „Цель и смысл Пути — в самом себе безмерное найти"

С точки зрения какого направления человек единственный способ вместилища божественного.

Какой арабский философ охарактеризовал человека как неотполированное зеркало и вместилище божественного истечения?

В каком направлении необходимы наставники - святые?

Способен ли человек к самосовершенствованию ?

Охарактеризуйте связь проблемы предопределенности действий человека с проблемой существования зла в мусульманской антропологии и существования всемогущего и всеблагого бога.

Охарактеризуйтие проблему неустранения зла в мире.

Фундаменталистскому ,традиционалистскому или суфийскому направлению принадлежит аргументация высказыванием

«И не ты бросил, когда бросил, но Аллах бросил»" [21, с. 208].

Охарактеризуйте суть высказывания «я есмь бог» Какой арабский философ был казнен за высказывание „Его Дух — это мой дух, а мой дух — Его Дух; Он хочет того, что я хочу, и я хочу того, что Он хочет!"

В чем ересь данного высказывания и как суфии пытались эту ересь предолеть.

Как Руми пытался преодолеть ересь высказывания «Я есмь бог».

Какое направление считает свободу как милостью божьей и необходимостью испытания.

Приведите пример из Джалаладдина Руми.

Кому принадлежит высказывание "целомудрие ничего не стоит, если отсутствует искушение пороком"

Согласно какому направлению бог проявляет себя в контрастирующих формах, поскольку ослепляющий Божественный свет, чтобы его можно было видеть, противополагает себе тьму,

Кто предложил перенгести спор о предопределении в сферу сердца из области разума ?

Что такое «фана».

Добродетели.

Что такое добродетельный и что такое заблудший город?

Охарактеризуйте трактовку общества Ибн Халдуном и его отношение к цивилизации. Почему примитивное общество вечно, а цилилицазия - это зло?

Приведите аргументы Ибн Халдуна о необходимости со Охарактеризуйте проблему способа философствования как соотношения веры и знания.

Тип философствования.

Что такое счастье как умопостижение?

Какому направлению принадлежит мнение о трансцендентности и непостижимости бога. Является ли знание рациональным постижением или верой в данном направлении?

Охзаорактеризуйте суфийское знание как самопознание, забвение я и уничтожение личного я ,смерть феноменального.

В каком направлении «слово « « речь»- путы?

Приведите пример постижения сердцем реальности как «божественного дыхания» из поэзии суфиев.

Приведите пример познания Истины как экстаза из поэзии суфиев.

Кому принадлежат данные строки?

Процесс познания нередко сравнивается суфиями с опьянением, ведущим к экстазу, безумству.

Чтоб охмелеть, не надо мне вина —

Я напоен сверканьем допьяна.

Любовь моя, я лишь тобою пьян,

Весь мир расплылся, спрятался в туман,

Я сам исчез, и только ты одна

Моим глазам, глядящим внутрь, видна.

Так, полный солнцем кубок пригубя,

Забыв себя, я нахожу тебя.

Когда ж, опомнясь, вижу вновь черты

Земного мира — исчезаешь ты. [36, с. 520-521]

Какое направление называют препирающимися и задумавшимися. Дайте краткую характеристику данного направления.

Какие направления предпочитали сокрушительную критику как способ аргументации и какое направление было способно на объяснительную аргументацию в спорахтрудничества людей.

Какие обстоятельства повлияли на формирование типа философствования в мусульманской традиции.Что такое «фальсафа»

Почему угасли рационалистические направления в мусульманской философской традиции.

Вопросы по источнику.

Аль Газали. Наставление сыну. Вопросы к источнику.

Дайте общую характеристику жизни и творчества Аль Газали.( см википедию). Как Аль Газали пытался преодолеть противоречия ислама и суфизма, в ечм он следовал суннитам. Следовал ли он отшельнической практике?

Был ли иль Газали отшельником предпочитал ли он древние предписания общины и кораническую экзегетику или следовал традиционалистскому исламскому вероучению.

Каковы пять столпов ислама?

Представьте анализ послания к сыну с точки зрения моарльно правовых установок фикх.

Что такое фикх?( см словарь Ислам).

Уделял ли Ал Газал внимание фикх- морально правовой и ритуальной стороне ислама. Следовал ли он иджме или древним предписаниям общины? Уделял ли он внимание хадису -выражениям самого Аллаха в Коране ?Приведите примеры.

Необходимы ли усилия для достижения рая, согласно Аль Газали?

Какой путь выбран Аль Газали в его танатологии- учении о смысле жизни в связи с предстоянием перед Страшным судом путь наставления или устрашения?

Каким ценностям должен следовать порследователь Аль Газали -достойно выглядеть перед людьми или перед Богом?

Перед наставниками людьми необходимо совершенствоваться или следуя Абсолюту?

Сын, сколько ночей ты не спал, заучивая, читая, лишая себя сна? Не знаю, что толкало тебя на это? Если это - стремление к земным благам, радостям земной жизни, желание достичь высокого положения в ней, похвастаться перед сверстниками и похожими на тебя, то тебя ждет беда, большая беда. Но если этим ты стремишься возродить законы Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) воспитать себя, победить свой нафс, который приказывает творить зло, то тебя ждет благо, большое благо. И прав тот, кто произнес эти строки:

Если глаза не спят ради чего-то кроме Тебя, то это потеря,

И если они плачут (ради чего-то) кроме потери Тебя, то это ошибка.

Сын, живи, как хочешь, и, поистине, ты мертвец, люби, что хочешь, и, поистине, ты расстанешься с этим, и делай что хочешь, и, поистине, тебе воздастся за это.

Сын, что останется у тебя от изучения теологии, разногласий, медицины, сборников (стихов), стихосложения, звезд, рифм, синтаксиса, морфологии, кроме траты времени, в отличие от того, у кого есть Величие? Поистине, я видел в Инджиле Исы (Библии), мир ему: "С того часа, когда усопший будет уложен для поминальной молитвы, и до того, как его опустят в могилу, Аллах своим Величием спрашивает у него сорок вопросов. Первый из которых: "Раб Мой, в течение многих лет ты стремился выглядеть лучше перед людьми, но не потратил и часа на то, чтобы выглядеть лучше передо Мной. И каждый день смотрит на твое сердце и говорит: "Ты стараешься для других, будучи окруженным Моими благами. Ты глух и ничего не слышишь".

Необходимо ли знание для деяний и в чем оно состоит?

«Сын, знания без деяний - сумасшествие, но деяния невозможны без знаний. Знай, что знания, которые сегодня не удерживают тебя от (совершения) плохих дел и не побуждают тебя к поклонению, завтра не отдалят тебя от огня Геенны, и если ты не будешь применять свои знания на деле сегодня и не восполнишь прошедшее, то скажешь завтра: "Верни же нас, для того, чтобы мы творили благие дела". И скажут тебе: "Глупец, ведь ты идешь оттуда".

Сын, направь все свои силы на дух, нанеси поражение нафсу»

Следует ли Аль Газали фикх как ритуальной и морально -правовой трактовке Корана? Есть ли в необходимости ритуальной практики Ал Газали суннитское влияние? Необходимы ли ночные бдения, послушание и поклонения?

«Сын, говорят, что Лукман Мудрый в своих заветах сказал: "Сын мой, пусть не будет петух разумнее тебя! Он кричит перед окончанием ночи, а ты в это время спишь!". И как хорошо сказал тот, кто произнес это стихотворение:

Уж стала ворковать в ночи голубка

На ветви глубокой ночью, а я тогда спал.

Солгал, клянусь Каабой: если бы я любил,

То не опередили бы меня голуби в плаче.

Я считаю себя безумно влюбленным, пылающим страстью

К своему Господу, но не плачу, в то время, когда плачут звери.

Сын, истинное знание - это когда ты знаешь, что такое послушание и поклонение .

Знай, что послушание и поклонение - следование шариату в том, что он приказывает, и в том, что он запрещает, словами и делом. Это значит, что все, что ты говоришь, делаешь и не делаешь, должно следовать шариату, например, если ты держишь пост в день ´Ида или в дни ташрика[4], то этим ты преступаешь закон, или если ты совершаешь молитву в отобранном у другого платье, пусть внешне это и поклонение, но ты будешь наказан.

Какими качествами должен обладать совершенный человек, согласно Аль- Газали?

. И через следование тому /истинному/ шейху он воспитывал в своем характере такие положительные качества, как терпение, молитва, благодарность, упование, твердая вера и знание, аскетизм, спокойствие духа, доброта, смирение, знание, искренность, скромность, верность, серьезность, немногословность, размеренность и другие, и если он озарен светом Пророка (да благословит его Аллах и приветствует) - тогда можно следовать за ним. Но такой человек - большая редкость, он встречается реже, чем красные спички. И тот, кому улыбнулось счастье, и он нашел такого шейха, как мы сказали, и шейх принял его, тот должен уважать его и снаружи, и внутри. Внешнее уважение - это то, что он не должен спорить с ним по каждому вопросу, даже если он знает, что тот ошибается. Он не должен расстилать перед ним свой коврик, за исключением времени молитвы, а завершив ее, он должен убрать его. И не надо в его присутствии совершать слишком много дополнительного. Он по мере сил и возможностей должен выполнять то, что говорит ему шейх. А внутреннее уважение значит, что все, что он слышит и принимает от него внешне, он не должен отрицать и в душе, ни своими действиями, ни на словах, иначе он будет лицемером. А если он не может /делать это/, то пусть оставит его, пока его внутренний мир не будет соответствовать внешнему виду. Он должен остерегаться общения с плохими людьми, чтобы ослабить власть дьяволов из джиннов и людей над своим сердцем и очиститься от грязи шайтанов, и всегда предпочитать бедность богатству.

правильное отношение с Всевышним Аллахом и стойкость на Его пути (истикама) и спокойные отношения с людьми.

Следует ли Аль Газали аверроистской традиции – постижению разумом и логическими средствами, традиционалистской – вера и послушание или суфийской-постижению сердцем? Или он пытается сочетать традиции? Необходимы ли странствия и отшельничество для постижения божественной истины?

Сын, спрашивай меня о том, чего ты не понимаешь, только языком сердца, ведь Всевышний сказал: "Если бы они потерпели, пока ты выйдешь к ним, это было бы лучше для них" (49:5). И прислушайся к наставлению Аль-Хизра (мир ему), которое гласит: "И не спрашивай меня ни о чем, пока я сам не поведаю тебе об этом" (18:70). И не спеши, пока не придет его время, тогда это откроется тебе, и ты увидишь его: "Я покажу вам Свои знамения, и посему не торопите Меня" (21:37). И не спрашивай меня до того, как наступит его время, и знай, что ты найдешь ответы лишь в том случае, если не будешь сидеть на месте, ведь Всевышний сказал: "Разве они не странствовали по земле и не видели?" (35:44).

Сын, прошу тебя именем Аллаха, странствуй, и ты увидишь много чудес, и жертвуй своей душой, как сказал Зуннун Ал-Мысри (да смилостивится над ним Аллах) одному из своих учеников: "Если ты в состоянии пожертвовать своей душой, то пожалуйста, а если нет, то не занимайся тем, чем занимаются суфии".

Перечислите 8 положений, необходимых для понимания эсхатологии и танатологии Аль Газали.

Сын, я советую тебе восемь вещей, прими их от меня, чтобы твое знание не было твоим противником в Судный день. Выполняй четыре из них и оставь четыре.

Те, которые ты должен оставить:

Раскройте суть неучастия в споре с глупцами и невеждами.

Первая: по мере своих возможностей не спорь ни с кем, ни по какому вопросу, потому что это является причиной многих бед и наказание за это больше, чем польза от него. Потому что это - первопричина всех пороков, таких, как показуха, зависть, высокомерие, ненависть, враждебность, хвастовство и других. Да, если возник какой-то спорный вопрос между тобой и человеком или группой, и ты хочешь, чтобы правда победила и не была потеряна, тогда можно спорить, но есть два признака того желания. Первый: чтобы не было для тебя разницы между тем, чтобы истину открыл ты или кто-то другой кроме тебя. Второй: чтобы спор в уединении был для тебя предпочтительнее, чем если бы он происходил в обществе. Послушай, я скажу тебе одну полезную вещь: знай, что вопрос о спорном - признак болезни сердца, ответ ему - начало лечения. И знай, что сердца невежд поражены болезнью, а алимы - врачи, и алим, знаний которого недостаточно, не может хорошо лечить. Но даже алим, знаний которого достаточно, не лечит от всех болезней, но лечит то, что можно вылечить и исправить, но если болезнь запущена и уже стала хронической и неизлечимой, тогда мастерство врача тут заключается в том, чтобы сказать, что эта болезнь неизлечима и не надо стараться избавиться от нее, потому что это пустая трата времени.

Охарактеризуйте болезнь невежества.

Потом знай, что болезнь невежества бывает четырех видов:

Один из них можно излечить, а остальные нет. Те, от которых нельзя излечиться: один из них, это когда человек задает вопросы и протестует из-за зависти и ненависти, и чем лучше и полнее ты ответишь, чем красноречивей и яснее будет твой ответ, тем больше ненависти, враждебности и зависти это добавит ему. Лучше всего - не отвечать ему, ведь было сказано :

От всякой ненависти и вражды можно избавиться,

Кроме ненависти того, кто враждует с тобой из-за зависти.

Откажись от него и оставь его вместе с его болезнью.

Всевышний Аллах сказал: "Отвернись же от того, кто отвернулся от Нашего Напоминания и не пожелал ничего, кроме мирской жизни" (53:29). И завистник всеми своими словами и поступками разжигает огонь в древе своих деяний. Как сказал Пророк (да благословит его Аллах и приветствует): "Зависть пожирает добрые дела, как огонь пожирает сухое дерево".

Второй: когда причина его болезни - глупость, это тоже невозможно вылечить, как сказал Иса (мир ему): "Поистине, я могу воскрешать мертвых, но не могу излечить глупца". И этот человек недолго занимается получением знаний и учится чему-то из духовных наук и шариата, а потом спрашивает и протестует из-за своей глупости против большого ученого, который всю свою жизнь потратил на изучение теологии и шариата, а этот глупец ничего не знает и думает: то, что представляет трудность для него, так же затруднительно и для большого ученого. И если он не понимает этого, следовательно, вопрос его от глупости и не надо трудиться отвечать ему.

И третий, если он просит направления, все, что непонятно ему из слов великих, он относит к слабости своего понимания, и он спрашивает для того, чтобы получить пользу. Но при этом он глуп и не понимает сути - ему тоже не надо трудиться отвечать, как сказал посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует): "Нам, пророкам, было приказано обращаться к людям по мере их разумения".

А болезнь, от которой можно излечить, - это когда человек просит наставления, сам он при этом умен и понимает, и его не одолевает зависть, гнев, стремление к положению и богатству. Если он хочет идти по истинному пути, а не спрашивает и возражает из зависти, придирчивости или для проверки - тогда это излечимо, и тебе можно отвечать ему, более того, ты даже должен ответить ему.

И вторая вещь из того, от чего ты должен отказаться - то, что ты должен остерегаться быть наставником и проповедником, потому что это несет в себе много бед, если только ты не будешь сначала делать то, что говоришь, а потом призывать к этому людей. Подумай о том, что было сказано Исе (мир ему): "Сын Марйам, увещевай себя, а потом увещевай людей, а если нет, то постыдись Господа своего". Но если тебе выпало такое испытание, то остерегайся двух вещей:

Охарактеризуйте отношение к красноречию Аль Газали. Есть ли общее с даосизмом?

Первая: излишества и искусственности в речи. Это касается предложений, строк из цитат из стихотворений, потому что Всевышний Аллах ненавидит фальшь и притворство, а притворщик - это тот, кто переходит границу, что указывает на его испорченность внутри и небрежность сердца. Увещевание - значит, напоминать рабу об Огне в загробной жизни и недостаточном его усердии в служении Создателю, заставлять его размышлять о прошедшей жизни, которую он потратил на то, что не поможет ему, и думать о препятствиях, которые встречают его, таких, как нездоровье, недостаточность своей веры в Конце, и о том, каким будет его состояние в объятиях Ангела Смерти, и сможет ли он ответить на вопросы Мункара и Накира, чтобы он заботился о своем положении в день Воскресения во всех его положениях, о том, пройдет ли он благополучно через Сират или упадет в бездну? Память об этих вещах будет жить в его сердце и будет мешать его спокойствию. Бушевание этих огней и оплакивание этих несчастий и называется напоминанием.

Обучение людей, указание на эти вещи и на их небрежность и нерадение, на их недостатки, так, чтобы жар этого огня достиг присутствующих и вселил в них страх перед теми бедами, чтобы они успели исправить совершенное за прошедшую жизнь по мере возможностей и в оставшиеся дни не занимались ничем, кроме поклонения Всевышнему Аллаху - это, в общем, называется наставлением. Например, если ты видишь, что на дом человека надвигается оползень, а он, вместе со своей семьей находится внутри, ты кричишь: "Берегись! Берегись! Спасайтесь!",- в этот момент желает ли твое сердце передать хозяину дома свою новость с помощью излишеств в речи: с деланностью в словах, остротами, сравнениями - нет, конечно. В таком же состоянии находится проповедник, и он должен остерегаться этого.

И вторая вещь: когда твои усилия в проповеди были направлены на то, чтобы люди на твоих собраниях издавали определенные звуки или изображали сильную любовь и рвали на себе одежды для того, чтобы говорили: "Это самое лучшее собрание!". Потому что все это - стремление к земной жизни, оно происходит от небрежности. Но твои усилия и пыл должны быть направлены на то, чтобы призывать людей (отречься) от земной жизни (и вернуться) к загробной, от греха к покорности, от алчности к аскетизму, от жадности к щедрости, от сомнения к убежденности, от гордости к благочестию, чтобы пробудить их от сна. Надо призывать их любить загробную жизнь и изгнать из сердец земную, учить их науке поклонения и аскетизма и не соблазнять их Щедростью Всевышнего Аллаха (Всемогущий Он и Великий) и Его милостью, потому что они по своей природе стремятся к тому, чтобы сойти с пути шариата и делать то, что не вызывает довольства Всевышнего Аллаха, приобретая порочные качества. Всели же в их сердца страх, устрашай их и предупреждай о том страшном, что их ожидает, может быть, это изменит их изнутри и снаружи, и они обнаружат сильное желание и стремление к поклонению и отказу от греха. Это путь проповеди и наставления, и не каждая проповедь является такой, но она представляет собой зло для того, кто произносит ее, и для того, кто слышит, даже говорят, что она дракон и дьявол, который сводит людей с их пути и губит их, и что они должны бежать от нее, потому что даже шайтан не может испортить их религию так, как этот сказавший. И тот, кто может и у кого есть возможность, должен избегать мест проповедей и запрещать тому, кто уже начал, потому что это входит в приказ делать добро и запрет делать зло.

И третье из того, что ты должен оставить - общение с правителями и султанами, ты не должен видеть их, потому что взгляд на них и общение с ними - великая беда, и если тебе выпало это испытание, то не хвали и не возноси их, потому что Всевышний Аллах ненавидит того, кто восхваляет порочного и несправедливого (человека). И если человек делает дуа (молится) о продлении его жизни, значит, он желает, чтобы тот ослушивался Аллаха на Его земле.

И четвертое из того, что ты должен оставить, - ты не должен принимать даров и подношений правителей, даже если ты знаешь, что это халяль (разрешенное). Потому что стремление к ним наносит вред вере, потому что это ведет к лести, заботе об их мнении и согласию с ними в их несправедливом отношении к людям. Все это вредит вере, и наименьший вред - это то, что, принимая их подарки и пользуясь теми благами, что они дают тебе, ты начинаешь любить их, и тот, кто любит кого-то, желает ему долголетия, а в желании долголетия несправедливому - желание несправедливого отношения к рабам Всевышнего Аллаха и желание разрушить мир. И что может быть еще хуже для веры и Конца? Берегись обмана и обольщения дьяволов или слов некоторых людей о том, что будет лучше, если ты возьмешь у них динар и дирхем и раздашь бедным и несчастным, потому что они тратят их на порочное и греховное, и если ты потратишь их на бедняков, то это будет лучше, и, поистине, Проклятый /шайтан/ погубил таким образом много людей, и мы говорили об этом в "Возрождении наук о вере", почитай там об этом.

А четыре вещи, которые ты должен делать, это:

Первая: ты должен относиться к Всевышнему Аллаху так, как если бы к тебе относился твой раб, то ты был бы доволен, не обижаясь и не гневаясь на него, и то, чем ты не доволен от своего раба, то Аллах не будет доволен этим. Всевышний Аллах - Он твой истинный Господин.

Есть ли в антропологии Аль Газали общее с конфуцианством?

торая: обращаясь с людьми, делай это так, как ты хочешь, чтобы они обращались с тобой, потому что вера (иман) человека становится совершенной лишь тогда, когда он начинает желать для других то, что он желает для себя.

Как Аль Газали понимает знание- как обладание добродетелями или профессиональное знание и умение?

Третья: если ты изучаешь какие-то науки или получаешь какие-то знания, то они должны быть такими, которые исправляют твое сердце, очищают твою душу. Например, если тебе станет известно, что тебе осталось жить одну неделю, в этом случае ты точно не будешь заниматься изучением фикха, морали, основ (фикха), теологии и других, потому что ты знаешь, что эти науки тебе не помогут, но ты будешь изучать сердце и исследовать свойства души, отстраняясь от того, что связывает тебя с земной жизнью, посвятив себя очищению души от низменных качеств, предаваться любви к Всевышнему Аллаху и поклонению Ему, приобретению положительных качеств, и нет дня и ночи, которые не могут принести рабу его смерть.

Есть ли в понимании облика человека общее с даосизмом?

Сын, послушай другие мои слова и думай о них, пока не найдешь (в них) спасения: если тебе скажут, что к тебе через неделю придет с визитом султан, я знаю, что в это время ты не будешь заниматься ничем, кроме того, на что, как ты знаешь, султан посмотрит, например, платье, твое тело, жилище, постель и др. А сейчас поразмышляй о том, что я сказал, я знаю, ты поймешь, потому что проницательному достаточно одного слова. Посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует) сказал: "Поистине, Аллах не смотрит на ваш вид и на ваши дела, но смотрит на ваши сердца и намерения". Если ты хочешь больше узнать о том, какое оно - сердце, то посмотри в "Возрождение наук о вере" и других моих сочинениях. Это знание обязательно для всех, а другие - обязательны в достаточной мере, кроме того, что необходимо для выполнения обязанностей перед Всевышним Аллахом, и Он будет помогать тебе, пока ты не получишь его.

И четвертое: из благ земной жизни ты должен иметь столько, сколько тебе нужно на один год, так делал посланник Аллаха (да благословит его Аллах и приветствует). Он заготовлял такое количество запасов для некоторых своих комнат[5] и говорил: "О Аллах, обеспечь семейство Мухаммада достаточным пропитанием". Но он не делал этого для всех своих комнат, но делал запасы для тех (своих жен), в сердцах которых он видел слабость. Но для тех, в силе веры которых он не сомневался, он запасал пищу, достаточную на один день или на полдня.

[5] Имеются ввиду комнаты его жен

Сын, здесь я написал то, о чем ты просил меня, и ты должен выполнять это, при этом не забывая меня. Вспоминай меня в своих благих молитвах. А что касается дуа (молитвы), который ты просил у меня, то ищи его в достоверных дуа (переданных от Пророка (да благословит его Аллах и приветствует)), и все время читай эти дуа, особенно после намаза:

"О Аллах, я прошу полноту блага, продолжительность покровительства, широту милости, благополучия, спокойной и самой счастливой жизни, наиболее совершенного благодеяния, самого большого награждения, наиболее приятной и полезной милости.

.

Из раздела Критически - трансцендентальная философия И.Канта

Охарактеризуйте основные периоды жизни и творчества И. Канта.

Представьте обоснование разделения периодов творчества на « докритический» и «критический».

Что означает понятие «критика» в контексте работ И. Канта? Перечислите основные произведения философа.

В чем заключается «коперниканский переворот» И.Канта?

Что означает выражение «скандал в философии» по отношению к творчеству философа?

Как Кант понимал предназначение философии?

Как Кант понимал предназначение философии?

Раскройте идею фрагмента источника.

Для человеческого разума унизительно то, что он в своем чистом применении ничего не может добиться и даже нуждается еще в дисциплине, чтобы обуздывать свои порывы и оберегать себя от возникающих отсюда заблуждений.

Итак, величайшая и, быть может, единственная польза всякой философии чистого разума только негативна: эта философия служит не органоном для расширения, а дисциплиной для определения границ,

Перечислите основные философские вопросы, которые задавал Кант?

Что такое чистый теоретический Разум?.

Аргументируйте ограниченность претензии теоретического тразума на познание действительности.

Что такое антиномии чистого разума?

Что означает выражение «вещи в себе» ?

Что означают выражения «трансцендентное», «ноуменальный мир», «ноумен»?

Охарактеризуйте субъект- объектное отношение в теории познании философа.

Может ли субъект постичь объект?

Почему Канта считают основателем теории познания или гносеологии?

Что такое трансцендентальный субъект? имеет ли при этом значение понятие чистой формы, условия?

Почему Канта называют формалистом?

Раскройте смысл познавательных способностей a priori и a posteriori

Как Вы понимаете выражение чистая созерцательная способность

у И.Канта?

Аргументируйте источником

Я называю чистыми (в трансцендентальном смысле) все представления, в которых нет ничего, что принадлежит к ощущению. Сообразно этому чистая форма чувственных созерцаний вообще, форма, в которой созерцается при определенных отношениях все многообразное [содержание] явлений, будет находиться в душе а priori. Сама эта чистая форма чувственности также будет называться чистым созерцанием. Так, когда я отделяю от представления о теле все, что рассудок мыслит о нем, как-то: субстанцию, силу, делимость и т.п., а также все, что принадлежит в нем к ощущению, как-то: непроницаемость, твердость, цвет и т.п., то у меня остается от этого эмпирического созерцания еще нечто, а именно протяжение и образ. Все это принадлежит к чистому созерцанию, которое находится в душе а priori также и без действительного предмета чувств или ощущения, как чистая форма чувственности.

Раскройте смысл фрагмента источника.

Но хотя всякое наше познание и начинается с опыта, отсюда вовсе не следует, что оно целиком происходит из опыта. Вполне возможно, что даже наше опытное знание складывается …и из того, что наша собственная познавательная способность (только побуждаемая чувственными впечатлениями) дает от себя самой,

……………….

Такие знания называются априорными; их отличают от эмпирических знаний, которые имеют апостериорный{19} источник, а именно в опыте.

…………….

Однако термин а priori еще недостаточно определен…В самом деле, обычно относительно некоторых знаний, выведенных из эмпирических источников, говорят, что мы способны или причастны к ним а priori потому, что мы выводим их не непосредственно из опыта, а из общего правила, которое, однако, само заимствовано нами из опыта.

……………..

«Поэтому в дальнейшем исследовании мы будем называть априорными знания, безусловно независимые от всякого опыта, а не независимые от того или иного опыта. Им противоположны эмпирические знания, или знания, возможные только а posteriori, т.е. посредством опыта. В свою очередь из априорных знаний чистыми называются те знания, к которым совершенно не примешивается ничто эмпирическое. Так, например, положение всякое изменение имеет свою причину есть положение априорное, но не чистое, так как понятие изменения может быть получено только из опыта».

априорные и апостериорные познавательные способности

и пространство и время

Является ли способность мыслить в понятиях- априорной способностью?

Что означает выражение чистая созерцательная способность времени и пространства? Почему с исчезновением субъекта исчезнут пространство и время?

Аргументируйте источником.

. Пространство есть необходимое априорное представление, лежащее в основе всех внешних созерцаний. Никогда нельзя себе представить отсутствие пространства, хотя нетрудно представить себе отсутствие предметов в нем. Поэтому, пространство следует рассматривать как условие возможности явлений, а не как зависящее от них определение; оно есть априорное представление, необходимым образом лежащее в основе внешних явлений.

3. Пространство есть не дискурсивное, или, как говорят, общее, понятие об отношениях вещей вообще, а чистое созерцание. В самом деле, представить себе можно только одно-единственное пространство, и если говорят о многих пространствах, то под ними разумеют лишь части одного и того же единственного пространства. К тому же эти части не могут предшествовать единому, всеохватывающему пространству словно его составные части (из которых можно было бы его сложить): их можно мыслить только находящимися в нем. Пространство в существе своем едино; многообразное в нем, а стало быть, и общее понятие о пространствах вообще основываются исключительно на ограничениях. Отсюда следует, что в основе всех понятий о пространстве лежит априорное (не эмпирическое) созерцание. Точно так же все геометрические основоположения, например что в треугольнике сумма двух сторон больше третьей стороны, всегда выводятся из созерцания, и притом а priori, с аподиктической достоверностью, а вовсе не из общих понятий о линии и треугольнике.

Пространство представляется как бесконечная данная величина. Всякое понятие, правда, надо мыслить как представление, которое содержится в бесконечном множестве различных возможных представлений (в качестве их общего признака), стало быть, они ему подчинены (unter sich enthдlt); однако ни одно понятие, как таковое, нельзя мыслить так, будто оно содержит в себе (in sich enthielte) бесконечное множество представлений. Тем не менее пространство мыслится именно таким образом (так как все части бесконечного пространства существуют одновременно). Стало быть, первоначальное представление о пространстве есть априорное созерцание,…

Приведите примеры.

Аргументируйте источником.

2. Время есть не что иное, как форма внутреннего чувства, т.е. созерцания нас самих и нашего внутреннего состояния. В самом деле, время не может быть определением внешних явлений: оно не принадлежит ни к внешнему виду, ни к положению и т.п.; напротив, оно определяет отношение представлений в нашем внутреннем состоянии. …это внутреннее созерцание не имеет никакой внешней формы,

…представление о времени само есть созерцание, так как все его отношения можно выразить посредством внешнего созерцания.

3. Время есть априорное формальное условие всех явлений вообще. Пространство как чистая форма всякого внешнего созерцания ограничено как априорное условие лишь внешними явлениями. Другое дело время. Если я могу сказать а priori, что все внешние явления находятся в пространстве и а priori определены согласно отношениям пространства, то, опираясь на принцип внутреннего чувства, я могу сказать в совершенно общей форме, что все явления вообще, т.е. все предметы чувств, существуют во времени и необходимо находятся в отношениях времени.

Если мы отвлечемся от способа, каким мы внутренне созерцаем самих себя и посредством этого созерцания охватываем способностью представления также все внешние созерцания, стало быть, если мы возьмем предметы так, как они могут существовать сами по себе, то время есть ничто. Оно имеет объективную значимость только в отношении явлений, потому что именно явления суть вещи, которые мы принимаем за предметы наших чувств, но оно уже не объективно, если отвлечься от чувственной природы нашего созерцания, т.е. от свойственного нам способа представления, и говорить о вещах вообще. Итак, время есть лишь субъективное условие нашего (человеческого) созерцания (которое всегда имеет чувственный характер, т.е. поскольку мы подвергаемся воздействию предметов) и само по себе, вне субъекта, есть ничто. Тем не менее в отношении всех явлений, стало быть, и в отношении всех вещей, которые могут встретиться нам в опыте, оно необходимым образом объективно. Мы не можем сказать, что все вещи находятся во времени, потому что в понятии вещи вообще мы отвлекаемся от всех видов созерцания вещи, между тем как созерцание есть то именно условие, при котором время входит в представления о предметах. Но если это условие присоединено к понятию вещи и если мы скажем, что все вещи как явления (как предметы чувственного созерцания) находятся во времени, то это основоположение обладает объективной истинностью и априорной всеобщностью.»

Кант как эмпирик.

Является ли способность мыслить в понятиях в то же время эмпирической способностью ( интуитивным схватыванием)?

Почему Кант называет эту способность чувственностью?

«…. Созерцание имеет место, только если нам дается предмет; а это в свою очередь возможно, по крайней мере для нас, людей, лишь благодаря тому, что предмет некоторым образом воздействует на нашу душу (das Gemt afficiere). Эта способность (восприимчивость) получать представления тем способом, каким предметы воздействуют на нас, называется чувственностью. Следовательно, посредством чувственности предметы нам даются, и только она доставляет нам созерцания; мыслятся же предметы рассудком, и из рассудка возникают понятия. Всякое мышление, однако, должно в конце концов прямо (directe) или косвенно (indirecte) через те или иные признаки иметь отношение к созерцаниям, стало быть, у нас – к чувственности, потому что ни один предмет не может быть нам дан иным способом.

«Действие предмета на способность представления, поскольку мы подвергаемся воздействию его (afficiert werden), есть ощущение. Те созерцания, которые относятся к предмету посредством ощущения, называются эмпирическими. Неопределенный предмет эмпирического созерцания называется явлением.

То в явлении, что соответствует ощущениям, я называю его материей, а то, благодаря чему многообразное в явлении (das Mannigfaltige der Erscheinung) может быть упорядочено определенным образом, я называю формой явления. Так как то, единственно в чем ощущения могут быть упорядочены и приведены в известную форму, само в свою очередь не может быть ощущением, то, хотя материя всех явлений дана нам только а posteriori, форма их целиком должна для них находиться готовой в нашей душе а priori и потому может рассматриваться отдельно от всякого ощущения.»

вещь

В чем сходство и различие расмотрения Кантом вещи и рассмотрение вещи Гуссерлем? (* лозунг назад к вещам Гуссерля) Почему диалектика Канта трансцендентальная ?

познавательные способности и истинность наук

Как Кант аргументирует истинность утверждений естественных и точных наук через установление связи с априорной и апостериорной способностью разума. Приведите примеры

Что означают аналитические суждения, синтетические суждения и синтетические суждения a priori.

Моральная философия И.Канта.

В чем отличие законов природы от законов разума?

В чем отличие законов Разума от законов природы?

Определите источник и раскройте основную идею.

Мир, поскольку мы обращаем в нем внимание лишь на разумные существа и их связь между собой согласно моральным законам под правлением высшего блага, Лейбниц называл царством милосердия и отличал его от царства природы, в котором эти существа, правда, подчинены моральным законам, но ожидают от своего поведения последствий, сообразных лишь с естественным ходом вещей в нашем чувственно воспринимаемом мире. Следовательно, идея, согласно которой мы считаем себя принадлежащими к царству милосердия, где нас ожидает всякое блаженство, если только мы сами не ограничиваем свою долю тем, что недостойны быть счастливыми, есть практически необходимая идея разума.

Что такое Практический разум?

Что такое чистый практический разум или основоположения практического разума?

Раскройте идею источника.

Однако должен же где-нибудь существовать источник положительных знаний…составляющих цель усилий разума. Действительно, чем же иным можно объяснить неистребимую жажду разума стать твердой ногой где-то за пределами опыта….Надо предполагать, что на единственном пути, который еще остается для него, а именно на пути практического применения, он может надеяться на большее счастье.

Как основоположения практического разума связаны с понятиями разума и рассудка и соответственно законом удовольствия и «неудовольствия» или высшего блаженства у Канта?

Аргументируйте источником

«Блаженство есть удовлетворение всех наших склонностей

Практический закон, основывающийся на мотиве блаженства, я называю прагматическим (правило благоразумия); а закон (если такой закон существует), имеющий своим мотивом только достойность счастья, я называю моральным (нравственным) законом. Прагматический закон советует, что нужно делать, если мы хотим быть причастными к блаженству, а нравственный закон повелевает, как мы должны вести себя, чтобы быть лишь достойными блаженства.

Прагматический закон основывается на эмпирических принципах, ведь без помощи опыта я не могу знать ни своих склонностей, требующих удовлетворения, ни естественных причин, способных удовлетворять их. Нравственный закон отвлекается от склонностей и естественных средств их удовлетворения и рассматривает только свободу разумного существа вообще и необходимые условия, единственно при которых она согласуется с распределением блаженства … может …быть познана а priori ».

«Я допускаю, что действительно существуют чистые нравственные законы, которые совершенно а priori (не принимая во внимание эмпирические мотивы, т.е. блаженство) определяют все наше поведение, т.е. применение свободы разумного существа вообще, и что эти законы повелевают безусловно …Я могу допускать это положение с полным правом, ссылаясь не только на доказательства самых просвещенных моралистов, но и на нравственное суждение всякого человека…»

Может ли человек быть счастлив?

Как нравственный долг связан с распределением блаженства?

Как связан закон удовольствия и неудовольствия ( распределения блаженства) со склонностью и высшим долженствованием?

Может ли исполнение нравственного долга сопровождаться блаженством? В чем различие обычного удовольствия и высшего блаженства?

Есть ли связь высшего блаженства и доброй воли?

Почему Кант высшее блаженство называет холодным?

Определите источник и раскройте основную идею.

« Нравственность сама по себе образует систему, но нельзя сказать того же о блаженстве, если только оно не распределяется в точном соответствии с моральностью.

…….

Идею такого мыслящего существа, в котором морально совершеннейшая воля, связанная с высшим блаженством, составляет причину всякого блаженства в мире, поскольку оно находится в точном соотношении с нравственностью (как достойностью счастья), я называю идеалом высшего блага.

свобода, разум и нравственность

…….Определите источник и раскройте основную идею.

«Когда человеку, кем бы он ни был, пусть даже самым отъявленным злодеем (если только он вообще привык к применению разума), приводят примеры честности в намерениях, твердости в следовании добрым максимам, сочувствия и всеобщего благоволения (и к тому же связанных с отказом от многих выгод и удобств), то он не может не желать, чтобы [и сам] он был настроен поступать таким же образом. Он только не может привести себя в такое настроение из-за своих склонностей и желаний, причем, однако, он в то же время хочет освободиться от таких для него самого тягостных склонностей. Он этим показывает, следовательно, что с волей, свободной от всяких чувственных побуждений, он в мысли переносит себя в совершенно другой мир, чем мир его чувственных влечений, так как от указанного желания он может ожидать не удовольствия для своих влечений, стало быть, не удовлетворения своих действительных или вообще возможных склонностей (ведь тогда сама идея, которая вызвала у него это желание, потеряла бы свое превосходство), а лишь большей внутренней ценности своей личности. Но этой лучшей личностью он считает себя, когда он переносит себя в положение члена умопостигаемого мира, к чему его невольно принуждает идея свободы, т. е., независимости от определяющих причин чувственно воспринимаемого мира; в этом положении у него есть сознание доброй воли, составляющей, по его собственному признанию, закон для его злой воли как члена чувственно воспринимаемого мира; власть этого закона он узнает, когда он его нарушает. Моральное долженствование есть, следовательно, собственное необходимое воление [человека] как члена умопостигаемого мира и лишь постольку мыслится им как долженствование, поскольку он в то же время рассматривает себя как члена чувственно воспринимаемого мира».

Раскройте смысл доброй воли? Что такое чистая воля?

Есть ли связь доброй воли с ноуменальным существованием? Аргументируйте текстом источника.

« Нигде в мире, да и нигде вне его, невозможно мыслить ничего иного, что могло бы считаться добрым без ограничения, кроме одной только доброй воли. Рассудок, остроумие и способность суждения и как бы иначе ни назывались дарования духа, или мужество, решительность, целеустремленность как свойства темперамента в некоторых отношениях, без сомнения, хороши и желательны; но они могут стать также в высшей степени дурными и вредными, если не добрая воля, которая должна пользоваться этими дарами природы и отличительные свойства которой называются поэтому характером. Точно так же дело обстоит и с дарами счастья. Власть, богатство, почет, даже здоровье и вообще хорошее состояние и удовлетворенность своим состоянием под именем счастья внушают мужество, а тем самым часто и надменность, когда нет доброй воли, которая исправляла бы и делала всеобще-целесообразным влияние этих даров счастья на дух и вместе с тем также и самый принцип действования. Нечего и говорить, что разумному беспристрастному наблюдателю никогда не может доставить удовольствие даже вид постоянного преуспеяния человека, которого не украшает ни одна черта чистой и доброй воли; таким образом, добрая воля составляет, по-видимому, непременное условие даже достойности быть счастливы»

Что такое категорический императив?

В чем отличие законов природы от законов разума?

Как понятие свободы связано с понятием разума и категорическим императивом?

Аргументируйте источником.

«…нас интересует всеобщность максимы как закона, стало быть нравственность, нам, людям, совершенно не по силам. Мы знаем только одно, что закон не потому имеет для нас силу, что он нас интересует …а потому он нас интересует, что имеет силу для нас как людей, ввиду того что он вытекает из нашей воли как мыслящих существ, стало быть, из нашего подлинного Я…Таким образом, на вопрос, как возможен категорический императив, мы, правда, в состоянии ответить постольку, поскольку можно выдвинуть …идею свободы…этого достаточно для практического применения разума, т. е. для убежденности в силе этого императива, стало быть, и нравственного закона. Однако как возможно само это предположение - это никогда не удастся постичь человеческому разуму. …подводить ее как условие под все свои произвольные поступки …безусловно, необходимо разумному существу, сознающему свою причинность через разум, стало быть, через волю (отличную от желаний). …как чистый разум может быть практическим,- дать такое объяснение никакой человеческий разум совершенно не в состоянии, и все усилия и старания найти такое объяснение тщетны….Правда, я мог бы, пожалуй, плутать по умопостигаемому миру, который мне еще остается, по миру мыслящих существ; однако хотя у меня есть об этом мире идея…тем не менее у меня нет о нем никакого знания, и я никогда не могу приобрести его при всех стараниях моей естественной способности разума. Эта идея обозначает только нечто, что останется, если я исключу из оснований…все относящееся к чувственно воспринимаемому миру … От чистого разума, мыслящего этот идеал…мне не остается ничего, кроме формы…мотив здесь должен совершенно отсутствовать……однако сделать это понятным, и есть как раз задача, которую мы не можем разрешить.»

Почему свобода неуловима?

В чем отличие трансцендентальной свободы от эмпирической?

Почему свобода неуловима?

Что такое гипотетический императив?

Как гипотетический императив связан с рассудком?

Что такое гипотетический императив?

Присутствует ли в гипотетическом императиве моральное содержание?

Раскройте антиномичность человеческого Я.

Что такое чистое объединяющее Я и эмпирическое Я?

Приведите пример чистого объединяющего Я.

Раскройте противоречивую сущность человека, его свободы через различение эмпирического и ноуменального в нем.

Почему диалектика Канта является трансцендентальной?

Приведите пример чистого эмпирического Я. Что такое трансцендентальное единство апперцепции?

В чем отличие трансцендентальной диалектики Канта от субъективной и объективной диалектики Гегеля?

Раскройте антиномичность процесса познания.

Что такое антиномии чистого разума? перечислите антиномии чистого разума.

Допускает ли Кант существование Бога?

Определите источник и раскройте основную идею.

..

…чистый разум может находить основание практически необходимой связи между обоими элементами высшего производного блага, а именно умопостигаемого, т.е. морального, мира, только в идеале высшего первоначального блага. Так как мы посредством разума необходимо должны представлять себя принадлежащими к такому миру, хотя чувства не дают нам ничего, кроме мира явлений, то мы должны допускать умопостигаемый мир как следствие нашего поведения в чувственно воспринимаемом мире, и так как в чувственно воспринимаемом мире подобной связи нет, то мы должны допускать моральный мир как загробный мир. Следовательно, Бог и загробная жизнь суть два допущения, неотделимые, согласно принципам чистого разума, от обязанностей, налагаемых на нас этим же разумом.

…………..

Разум вынужден или допустить такого творца вместе с жизнью в таком мире, который мы должны считать загробным, или же рассматривать моральные законы как пустые выдумки, так как необходимое последствие их, связываемое с ними тем же разумом, должно было бы отпасть без указанного выше допущения. Поэтому всякий рассматривает моральные законы как заповеди, чем они не могли бы быть, если бы не связывали со своими правилами а priori соответствующие им следствия и, следовательно, не содержали обетования и угрозы. Но это было бы невозможно, если бы они не основывались на необходимой сущности как высшем благе, которое единственно может установить такое целесообразное единство»

Можно назвать теодицею Канта моральной?

Как связана высшая максима нравственного закона с верой?

Доступна ли человеку высшая максима нравственного закона?

Если недоступна, то почему?

Доктринальную или моральную веру утверждает Кант?

Раскройте основную идею и определите источник.

«Совершенно иной характер имеет моральная вера, так как здесь безусловно необходимо, чтобы нечто происходило, а именно чтобы я во всех отношениях следовал нравственному закону. Цель установлена здесь непоколебимо, и, насколько я понимаю, возможно только одно условие, при котором эта цель связана со всеми остальными целями и тем самым имеет практическое значение; это условие заключается в том, что существуют Бог и загробный мир; я знаю также совершенно твердо, что никому не известны другие условия, ведущие к тому же единству цели при действии морального закона. Но так как нравственное предписание есть вместе с тем моя максима (как этого требует разум), то я неизбежно буду верить в бытие Бога и загробную жизнь и убежден, что эту веру ничто не может поколебать, так как этим были бы ниспровергнуты сами мои нравственные принципы, от которых я не могу отказаться, не став в своих собственных глазах достойным презрения.

Таким образом, после сокрушения всех честолюбивых замыслов разума, стремящегося за пределы всякого опыта, у нас остается еще достаточно оснований быть довольными им в практическом отношении. Правда, никто не будет в состоянии хвастаться знанием того, что Бог и загробная жизнь существует; а если кто обладает этим знанием, то это тот человек, которого я давно искал: всякое знание (если оно касается предмета одного лишь разума) может быть сообщено другим, и, следовательно, я мог бы надеяться видеть свое знание обогащенным в столь удивительной степени благодаря поучениям этого человека. Но в действительности это убеждение есть не логическая, а моральная достоверность, и так как оно опирается на субъективные основания (моральных убеждений), то я не могу даже сказать: морально достоверно, что Бог существует и т.д., а могу лишь говорить: я морально уверен и т.д. Иными словами, вера в Бога и в загробный мир так сплетена с моими моральными убеждениями, что, так же как я не подвергаюсь опасности утратить эти убеждения, точно так же я не беспокоюсь, что эта вера может быть отнята у меня.

... В самом деле, хотя бы у человека не было морального интереса из-за отсутствия добрых чувств, однако и в таком случае имеется достаточно оснований вселить в него страх перед бытием Бога и загробной жизнью. Действительно, для этого требуется только, чтобы у него не было по крайней мере уверенности, что такой сущности и загробной жизни нет, а для этой уверенности, поскольку это должно быть подтверждено одним лишь разумом, стало быть, аподиктически, он должен доказать невозможность бытия Бога и загробной жизни – задача, которую, конечно, не может решить ни один разумный человек. Это была бы негативная вера, которая, правда, не могла бы порождать моральность и добрые чувства, но могла бы создать им аналог, а именно могла бы в значительной степени сдерживать порывы к совершению зла.

* Человеческая душа питает (я верю, что это необходимо происходит во всяком разумном существе) естественный интерес к моральности, хотя этот интерес не остается единственным и практически преобладающим. Укрепляйте и усиливайте этот интерес, и вы найдете разум весьма способным к поучению и просвещению для соединения спекулятивного интереса с практическим. Но если вы не позаботитесь заранее, чтобы сделать человека хотя бы немного добрее, то вы никогда не сделаете из него искренне верующего человека.

Как Кант отвечал на вопрос Что я должен делать?

Почему Кант антропологию назвал прагматической?

Что такое характер и как связан характер с образом мысли, с природой разума?

Имеет ли отношение свободный выбор человека, связанный с его ноуменальной сущностью, к формированию характера?

Аргументируйте источником.

« просто иметь характер — значит обладать тем свойством воли, благодаря которому субъект делает для себя обязательными определенные практические принципы, которые он собственным разумом предписывает себе как нечто неизменное. Хотя эти принципы иногда бывают ложными и ошибочными, все же формальное в воле вообще, а именно [правило] поступать согласно твердым принципам (а не бросаться туда и сюда подобно туче комаров), заключает в себе нечто ценное и достойное удивления, потому оно и бывает редко.

Здесь главное не то, что делает из человека природа, а то, что он сам делает из себя; ибо первое относится к темпераменту (причем субъект большей частью бывает пассивным) и только второе свидетельствует о том, что у него характер.»

Гегелевская система идеалистической философии духа.

Раскройте наиболее важные вехи в жизни и творчестве Гегеля. Перечислите его произведения.

Раскройте понятия принципы «тождество бытия и мышления в философии Гегеля.

Определите источник.Раскройте смысл основных идей, изложенный в источнике.

Охарактеризуйте основные идеи «Феноменологии духа».

Раскройте основные идеи «Энциклопедии философских наук» Гегеля.

Как реализуется философствование как «круг кругов»? .

Раскройте смысл выражения «движение от конкретного к абстрактному и от абстрактного к конкретному».

Охарактеризуйте различие субъективной и объективной диалектики.

Покажите движение гегелевских триад. Что такое гегелевская триада? Приведите примеры.

Раскройте смысл выражений

« положительное – отрицательное- отрицание отрицания», «положитель ный, разумный, спекулятивный моменты познания».

Раскройте смысл и место понятий «абсолютная идея», «идея –в- себе», «в- ином», « в- себе- и- для- себя» в системе гегелевского идеализма.

Приведите примеры объективной и субъективной гегелевской диалектики.

Раскройте смысл следующего фрагмента источника.Определите источник.

«…обратиться к древним элевсинским мистериям Цереры и Вакха, и сперва изучить тайну вкушения хлеба и пития вина; ибо посвященный в эти тайны доходит до того, что не только сомневается в бытии чувственных вещей, но и отчаивается в нем, и, с одной стороны, сам осуществляет их ничтожность, а с другой стороны, видит, как ее осуществляют. Даже животные не лишены этой мудрости, а, напротив, оказываются глубочайшим образом посвященными в нее; ибо они не останавливаются перед чувственными вещами как вещами, сущими в себе, а, отчаявшись в этой реальности и с полной уверенностью в их ничтожности, попросту хватают их и пожирают; и вся природа празднует, как они, эти откровенные мистерии, которые учат тому, что такое истина чувственных вещей…»

Раскройте основные идеи следующего фрагмента источника.

Определите источник

«…Господин относится в рабу через посредство самостоятельного бытия, ибо оно-то и держит раба; это – его цепь, от которой он не мог абстрагироваться в борьбе, и потому оказалось, что он, будучи несамостоятельным, имеет свою самостоятельность в вещности. Между тем господин властвует над этим бытием, ибо он доказал в борьбе, что оно имеет для него значение только в качестве некоторого негативного; так как он властвует над этим бытием, а это бытие властвует над другим, [над рабом], то вследствие этого он подчиняет себе этого другого. Точно так же господин соотносится с вещью через посредство раба; раб как самосознание вообще соотносится с вещью также негативно и снимает ее; но в то же время она для него самостоятельна, и поэтому своим негативным отношением он не может расправиться с ней вплоть до уничтожения, другими словами, он только обрабатывает ее. Напротив того, для господина непосредственное отношение становится благодаря этому опосредствованию чистой негацией вещи или потреблением; то, что не удавалось вожделению, ему удается – расправиться с ней и найти свое удовлетворение в потреблении. Вожделению это не удавалось из-за самостоятельности вещи, но господин, который поставил между вещью и собой раба, встречается благодаря этому только с несамостоятельностью вещи и потребляет ее полностью; сторону же самостоятельности [вещи] он предоставляет рабу, который ее обрабатывает.»

Определите отношения раба и господина с точки зрения Л.Хейде ( теологический подход). Выделите основную идею

Аргументируйте источником.

Определите источник и осуществите анализ фрагмента.

философия по существу своему относится к стихии всеобщности, которая включает в себя особенное, то в ней чаще, чем в других науках, впадают в иллюзию, будто в цели и в конечных результатах выражается сама суть дела, и даже в совершенной ее сущности, рядом с чем выполнение, собственно говоря, несущественно. Напротив того, в общем представлении о том, что такое, например, анатомия, – скажем, знание частей тела в их лишенном жизни наличном бытии, – мы (в этом убеждены все люди) еще не располагаем самой сутью дела, содержанием этой науки, а должны, сверх того, позаботиться об особенном. – Далее, когда речь идет о таком агрегате сведений, который не имеет права именоваться наукой, обмен мнений о цели и тому подобных общих вопросах обыкновенно не отличается от того описательно-исторического и не прибегающего к понятиям способа, каким говорится и о самом содержании – о данных нервах, мышцах и т.д. Но в философии получилось бы несоответствие между применением такого способа изложения и тем обстоятельством, что сама философия признает его неспособным выразить истину.

Точно так же определением того отношения к другим трудам, посвященным тому же предмету, какое рассчитывает занять философское произведение, привносится чуждый интерес и затемняется то, что важно при познании истины. Противоположность истинного и ложного так укоренилась в общем мнении, что последнее обычно ожидает или одобрения какой-либо имеющейся философской системы, или несогласия с ней, а при объяснении ее видит лишь либо то, либо другое. Общее мнение не столько понимает различие философских систем как прогрессирующее развитие истины, сколько усматривает в различии только противоречие. Почка исчезает, когда распускается цветок, и можно было бы сказать, что она опровергается цветком; точно так же при появлении плода цветок признается ложным наличным бытием растения, а в качестве его истины вместо цветка выступает плод. Эти формы не только различаются между собой, но и вытесняют друг друга как несовместимые. Однако их текучая природа делает их в то же время моментами органического единства, в котором они не только не противоречат друг другу, но один так же необходим, как и другой; и только эта одинаковая необходимость и составляет жизнь целого. Но, с одной стороны, по отношению к философской системе противоречие обычно понимает себя само не так, а с другой стороны, постигающее сознание сплошь и рядом не умеет освободить его от его односторонности или сохранить его свободным от последней и признать взаимно необходимые моменты в том, что кажется борющимся и противоречащим себе.

Требование подобного рода объяснений, точно так же как и удовлетворение его, легко сходит за занятие самим существом дела. В чем же могла бы лучше выразиться внутренняя суть философского сочинения, как не в целях и результатах его, и как иначе эти последние можно было бы выявить определеннее, как не по их различию от того, что еще порождается эпохой в той же сфере? Но если такой способ действия считать чем-то большим, чем началом познавания, если его считать действительным познаванием, то в самом деле его надо причислить к уловкам, дающим возможность не касаться самой сути дела и сочетать видимость серьезности и радения о ней с фактическим избавлением себя от них. – Ибо суть дела исчерпывается не своей целью, а своим осуществлением, и не результат есть действительное целое, а результат вместе со своим становлением; цель сама по себе есть безжизненное всеобщее, подобно тому как тенденция есть простое влечение, которое не претворилось еще в действительность; а голый результат есть труп, оставивший позади себя тенденцию. –

Определите источник и раскройте суть основных идей .

[ 1. Противоречие между сущностью и индивидуальностью. ] – Но поскольку в нравственном царстве получилась противоположность, самосознание еще не вступило в свои права в качестве единичной индивидуальности; последняя имеет в нем значение, с одной стороны, только всеобщей воли, с другой стороны, крови семьи; "это" отдельное лицо имеет значение лишь недействительной тени. – Еще не совершено никакого действия; действие же и есть действительная самость. – Оно нарушает спокойную организацию и движение нравственного мира. То, что в последнем выступает как порядок и согласованность его обеих сущностей, из которых одна подтверждает и восполняет другую, благодаря действию становится переходом противоположностей, в котором каждая из сущностей оказывается в гораздо большей степени ничтожностью себя самой и другой, чем подтверждением; – оно превращается в негативное движение, или в вечную необходимость страшной судьбы, – необходимость, которая ввергает в бездну (Abgrund) ее простоты, как божественный, так и человеческий законы, равно как и оба самосознания, в коих эти силы имеют свое наличное бытие; для нас же это – переход в абсолютное для-себя-бытие чисто единичного самосознания.

Основа (der Grund), из которой исходит это движение и на которой оно происходит, есть царство нравственности; но деятельность этого движения есть самосознание. В качестве нравственного сознания оно есть простое чистое направление к нравственной существенности, – оно есть долг. В этом сознании нет произвола, так же как и нет борьбы, нет нерешительности, поскольку предписывание и проверка законов прекращены; нравственная существенность для него есть непосредственное, непоколебимое, свободное от противоречия. Поэтому нет такой [даже] плохой драмы, в которой не было бы коллизии между страстью и долгом, и комедии, в которой не было бы коллизии между долгом и долгом, – коллизии, которая по содержанию есть то же самое, что коллизия между страстью и долгом, ибо страсть точно так же может быть представлена как долг, потому что долг, когда сознание возвращается в себя из непосредственной субстанциальной существенности, долга, превращается в формально-всеобщее, которому, как выяснилось выше, одинаково хорошо подходит любое содержание. Коллизия же между долгом и долгом комична, потому что она выражает противоречие, а именно противоречие некоторого противоположенного абсолютного, следовательно, выражает абсолютное и непосредственно – ничтожность этого так называемого абсолютного или долга. – Но нравственное сознание знает, что ему делать, и твердо решает относительно того, принадлежать ли божественному или человеческому закону. Эта непосредственность его решительности есть некоторое в-себе-бытие и имеет поэтому в то же время значение природного бытия, как мы видели; природа, а не случайное стечение обстоятельств и не случайность выбора предназначает один пол для одного закона, другой – для другого; – или, наоборот, обе нравственные силы сами сообщают себе в двух полах свое индивидуальное наличное бытие и претворение в действительность.

Итак, вследствие того, что, с одной стороны, нравственность по существу состоит в этой решительности и потому для сознания только один закон есть сущность, а с другой стороны, вследствие того, что нравственные силы действительны в самости сознания, они приобретают значение взаимо-исключения и противополагания друг другу; – в самосознании они суть для себя, подобно тому как в царстве нравственности они суть только в себе. Нравственное сознание, так как оно твердо решает в пользу одного из этих законов, есть по существу характер; существенность того и другого закона для него не одинакова; противоположность выступает поэтому в виде несчастной коллизии долга только с бесправной действительностью. Нравственное сознание в этой противоположности оказывается самосознанием, и как таковое оно в то же время стремится к тому, чтобы насильственно подчинить закону, которому оно принадлежит, эту противоположную действительность, или же обмануть ее. Так как оно видит справедливость только на своей стороне, и несправедливость – на другой стороне, то из двух [сознании] то сознание, которое принадлежит божественному закону, усматривает на другой стороне человеческое случайное насилие; а то сознание, которое предназначено для человеческого закона, усматривает на другой стороне своенравие и непослушание внутреннего для-себя-бытия; ибо повеления правительства составляют всеобщий, очевидный общественный смысл; воля же другого закона есть подземный, замкнутый во "внутреннее" смысл, которая в своем наличном бытии является как воля единичности и, вступая в противоречие с первым, оказывается злым своеволием.

Благодаря этому в сознании возникает противоположность знаемого и незнаемого, подобно тому как в субстанции – противоположность сознательного и бессознательного; и абсолютное право нравственного самосознания вступает в конфликт с божественным правом сущности. Для самосознания как сознания предметная действительность как таковая обладает сущностью; по своей же субстанции оно есть единство себя и этого противоположного, и нравственное самосознание есть сознание субстанции; поэтому предмет, будучи противоположен сознанию, полностью потерял значение обладания сущностью для себя. Подобно тому как давно исчезли сферы, где предмет есть только некоторая вещь, исчезают и эти сферы, где сознание, исходя из себя, закрепляет нечто и возводит в сущность единичный момент. В противоположность такой односторонности действительность обладает собственной силой; в союзе с истиной она противостоит сознанию и лишь показывает последнему, что есть истина. Но нравственное сознание выпило из чаши абсолютной субстанции забвение всякой односторонности для-себя-бытия, его целей и специфических понятий и потому потопило вместе с тем в этих водах Стикса всякую собственную существенность и самостоятельное значение предметной действительности. Поэтому его абсолютное право состоит в том, чтобы, поступая согласно нравственному закону, оно в этом претворении в действительность находило одно лишь выполнение самого этого закона, и в том, чтобы действие указывало только на нравственное действование. – Нравственное как абсолютная сущность и абсолютная мощь в одно и то же время не может допустить никакого извращения своего содержания. Если бы оно было только абсолютной сущностью без мощи, оно могло бы быть извращено индивидуальностью; но последняя, как нравственное сознание, вместе с отказом от одностороннего для-себя-бытия отреклось от извращения; точно так же и наоборот, одна лишь сила могла бы быть извращена со стороны сущности, если бы она еще была таким для-себя-бытием. В силу этого единства индивидуальность есть чистая форма субстанции, которая есть содержание, а действование есть переход из мысли в действительность лишь как движение некоторой лишенной сущности противоположности, моменты которой не имеют особенного, друг от друга отличного содержания и существенности. Абсолютное право нравственного сознания состоит поэтому в том, чтобы действие, форма его действительности, было лишь тем, что оно знает.

[ 2. Противоположности нравственной деятельности. ] – Но нравственная сущность сама расколола себя на два закона, и сознание как нераздвоенное отношение к закону предназначено только для одного. Подобно тому как это простое сознание настаивает на абсолютном праве, чтобы ему как нравственному сознанию сущность являлась в том виде, в каком она есть в себе, так и эта сущность настаивает на праве своей реальности, или на своем удвоении. Но в то же время это право сущности не противостоит самосознанию в том смысле, будто оно где-то в другом месте, – оно есть собственная сущность самосознания; только тут оно имеет свое наличное бытие, свою силу, а его противоположность есть акт самосознания. Ибо последнее именно потому, что оно есть для себя самость и начинает действовать, поднимается из простой непосредственности и само устанавливает раздвоение. Совершая действие, оно отказывается от определенности нравственности в том смысле, что она есть простая достоверность непосредственной истины, и устанавливает разделение себя самого на себя как на деятельный момент и на противостоящую негативную для него действительность. Самосознание, таким образом, благодаря действию становится виной. Ибо вина есть его действование*, а действование – его сокровеннейшая сущность; и вина получает также значение преступления: ибо в качестве простого нравственного сознания оно обратилось к одному закону, но отказалось от другого и нарушает его своим действием. – Вина не есть равнодушная двусмысленная сущность в том отношении, что действие, как оно действительно обнаруживается, может быть, но может и не быть действованием ее самости, словно с действованием могло бы связываться нечто внешнее и случайное, что не принадлежит действованию, с каковой стороны, следовательно, действование было бы невиновным. Наоборот, действование само есть это раздвоение: оно устанавливает себя для себя и противопоставляет этому некоторую чуждую внешнюю действительность; то, что таковая есть, относится к самому действованию и ему обязано своим бытием. Свободно от вины поэтому только недействование – как бытие камня, даже не бытие ребенка. – Но по содержанию в нравственном поступке заключается момент преступления, потому что он не снимает природного распределения обоих законов между двумя полами, а напротив, будучи нераздвоенным ориентированием на закон, остается внутри природной непосредственности и, будучи действованием, превращает эту односторонность в вину в том смысле, что схватывает только одну из сторон сущности и негативно относится к другой, т.е. нарушает ее. К чему относится во всеобщей нравственной жизни вина и преступление, действование и совершение поступков, – об этом определеннее будет сказано позже; непосредственно ясно лишь то, что совершает поступки и бывает виновно не "это" отдельное лицо; ибо оно как "эта" самость есть только недействительная тень, или: оно есть лишь в качестве всеобщей самости, и индивидуальность просто есть формальный момент действования вообще, а содержание – это законы и нравы и определенно для отдельного лица – законы и нравы его сословия; отдельное лицо есть субстанция в качестве рода, который в силу своей определенности, правда, становится видом, но вид остается в то же время всеобщностью рода. Самосознание внутри народа спускается от всеобщего лишь до особенности, не до единичной индивидуальности, которая в своем действовании выявляет исключительную самость, некоторую негативную по отношению к себе действительность, а в основе его поступков лежит прочное доверие к целому – доверие, к которому не примешано ничего постороннего, ни страха, ни вражды.

* Ср. значение слова "вина" – в смысле причина и в смысле проступок, преступление. – Прим. переводчика.

Нравственное самосознание в своем действии узнает теперь на опыте развитую природу действительных поступков, – и тогда, когда оно подчинялось божественному, и тогда, когда оно подчинялось человеческому закону. Явный для него закон в своей сущности связан с противоположным законом; сущность есть единство обоих; действие же осуществил только один из них в противовес другому. Но так как в своей сущности первый связан с последним, то выполнение одного вызывает другой, и притом как некую оскорбленную и ввиду этого враждебную, требующую мести сущность, – каковым его сделало действие. Поступкам вообще ясна только одна сторона решения; но последнее в себе есть негативность, которая противопоставляет нечто для него "иное", нечто чуждое решению, которое есть знание. Действительность поэтому содержит внутри себя в скрытом виде другую, чуждую знанию сторону, и показывает себя сознанию не такой, какова она в себе и для себя, – сыну не показывает, что его оскорбитель, которого он убивает, – его отец; не показывает, что царица, которую он берет в жены, – его мать. Нравственное самосознание, таким образом, подстерегается некоей силой, которая боится света и выступает на сцену лишь тогда, когда действие совершено, и тогда застигает это самосознание на месте действия; ибо совершённое действие есть снятая противоположность знающей самости и противостоящей ей действительности. То, что совершает поступки, не может отрицать преступления и своей вины; действие в том и состоит, что оно приводит в движение неподвижное и вызывает наружу то, что лишь скрыто в возможности, и таким образом соединяет неосознанное с осознанным, не обладающее бытием – с бытием. Действие, следовательно, обнаруживается в этой истине как нечто такое, чем осознанное связано с неосознанным, собственное – с чужим, как раздвоенная сущность, другую сторону которой сознание узнает на опыте, и притом также как свою сторону, но как силу, которая им оскорблена и враждебно возбуждена.

Бывает, что право, которое скрывается в засаде, имеется налицо для совершающего поступки сознания не в свойственном ему облике, а лишь в себе, во внутренней вине решения и совершения поступков. Но нравственное сознание – полнее, его вина – чище, когда оно заранее знает закон и силу, против которой оно выступает, считая ее насилием и несправедливостью, нравственной случайностью, и, как Антигона, совершает преступление сознательно. Совершённое действие извращает его воззрение; само совершение говорит о том, что то, что нравственно, должно быть действительно; ибо действительность цели есть цель поступков. Поступки как раз и выражают единство действительности и субстанции, они говорят о том, что действительность не случайна для сущности, а при наличии союза с последней она дается только истинному праву. Ради этой действительности и ради своего действования нравственное сознание должно признать своей действительностью то, что ему противоположно, оно должно признать свою вину;

терпя беду, мы признаем, что согрешили [29].

Это признание выражает снятый разлад между нравственной целью и действительностью, оно выражает возвращение к нравственному образу мыслей, который знает, что только правое имеет значение. Тем самым, однако, то, что совершает поступки, отказывается от своего характера и от действительности своей самости, и оно погибло. Его бытие состоит в том, что оно принадлежит своему нравственному закону как своей субстанции; но в признании противоположного [закона] этот закон перестал быть для него субстанцией; и вместо своей действительности оно достигло недействительности, образа мыслей. – Субстанция, правда, выступает в индивидуальности как пафос ее, а индивидуальность – как то, что оживляет ее и потому стоит над ней; но субстанция есть пафос, который в то же время есть характер [совершающего поступки]; нравственная индивидуальность непосредственно и в себе составляет одно с этим своим всеобщим, она имеет свое существование только в нем и не в состоянии пережить гибели, которой подвергается эта нравственная сила от противоположной ей силы.

Но при этом она обладает достоверностью того, что та индивидуальность, пафос которой есть эта противоположная сила, претерпевает зла не больше, чем она причинила. Движение нравственных сил друг против друга, как и движение индивидуальностей, утверждающих их в жизни и поступках, достигло своего истинного конца только в том, что обе стороны подвергаются одной и той же гибели. Ибо ни одна из этих сил не имеет никакого преимущества перед другой, чтобы быть более существенным моментом субстанции. Равная существенность и равнодушная устойчивость обеих друг возле друга есть их лишенное самости бытие. В действии они суть в качестве самодовлеющей сущности, но разной самодовлеющей сущности, что противоречит единству самости и составляет их бесправность и необходимую гибель. Точно так же характер, с одной стороны, со стороны своего пафоса или субстанции, принадлежит только одной из этих сил, с другой же, со стороны знания, характер и той и другой раздвоен на осознанное и неосознанное, и так как каждый из них сам вызывает эту противоположность и благодаря действию даже и не-знание оказывается его произведением, он впадает в вину, которая уничтожает его. Победа одной силы и ее характера и поражение другой стороны было бы, следовательно, только частью и незавершенным произведением, которое неудержимо движется к равновесию обеих. Лишь в равном подчинении обеих сторон осуществлено абсолютное право, и нравственная субстанция выступила как негативная сила, которая поглощает обе стороны, или как всемогущая и справедливая судьба.

[ 3. Растворение нравственной сущности. ] – Если рассматривать обе силы с точки зрения их определенного содержания и его индивидуализации, то картина их сложившегося конфликта с ее формальной стороны предстанет перед нами как конфликт нравственности и самосознания с бессознательной природой и наличествующей благодаря этой природе случайностью (последняя имеет некоторое право по отношению к самосознанию, потому что оно есть только истинный дух, только в непосредственном единстве со своей субстанцией); со стороны же своего содержания эта картина предстанет как разлад между божественным и человеческим законами. – Юноша выбывает из бессознательной сущности, из духа семьи, и становится индивидуальностью общественности; но то обстоятельство, что он еще принадлежит природе, из которой он вырвался, сказывается в том, что он в силу случайности один из двух братьев [30], которые с равным правом домогаются одного и того же; неравенство, выражающееся в более раннем и более позднем рождении, как природное различие не имеет значения для них, вступающих в нравственную сущность. Правительство же как простая душа или самость народного духа не допускает двойственности индивидуальности; и по отношению к нравственной необходимости этого единства природа выступает как случайность множественности. Между обоими поэтому возникает раздор, и их равное право на государственную власть сокрушает обоих, ибо они в равной мере не правы. Если посмотреть на это с человеческой точки зрения, то преступление совершил тот, который, не будучи владеющим, нападает на общественность, во главе которой стоял другой; напротив, право оказывается на стороне того, который сумел схватить другого лишь как отдельное лицо, оторванное от общественности, и изгнал его в этом состоянии бессилия; он посягнул лишь на индивида как такового, а не на общественность, не на сущность человеческого права. Общественность, подвергшаяся нападению со стороны пустой единичности и защищенная ею, сохраняется, а оба брата находят свою гибель один от руки другого, ибо индивидуальность, с для-себя-бытием которой связывается опасность для целого, сама себя исключила из общественности и растворяется внутри себя. Но одного, находившегося на ее стороне, общественность будет чтить; другого же, который уже со стен города возвестил о своем разорении, правительство, восстановленная простота самости общественности, накажет лишением последних почестей; – кто дерзнул наложить руку на высший дух сознания, на общину, у того должна быть отнята честь всей его завершенной сущности, честь, оказываемая отошедшему духу.

Но если всеобщее таким образом легко отбрасывает самую верхушку своей пирамиды и над бунтующим принципом единичности, над семьей, одерживает, правда, победу, все же этим оно вовлекло себя только в борьбу с божественным законом, сознающий себя самого дух вовлек себя в борьбу с духом, лишенным сознания; ибо этот последний есть другая существенная мощь и потому первою не сокрушенная, а лишь оскорбленная. Но против полновластного, открыто действующего закона он для действительного осуществления находит поддержку лишь со стороны бескровной тени. Как закон слабости и мрака он на первых порах побеждается законом света и силы, ибо его власть – под землей, а не на земле. Однако действительное, отняв у "внутреннего" его честь и мощь, тем самым поглотило свою сущность. Мощность открытого духа коренится в подземном мире; уверенная в себе самой и уверяющая себя достоверность народа имеет истину своей клятвы, всех в одно связующей, лишь в бессознательной и безмолвной субстанции всех, – в водах забвения. Поэтому осуществление открытого духа превращается в противоположность, и он на опыте узнает, что его высшее право есть высшая несправедливость, его победа есть, напротив, его собственная гибель. Мертвый, чье право нарушено, знает поэтому, как найти орудие мести за себя, орудие одинаковой действительности и мощи с той силой, которая оскорбила его. Эти силы суть другие общественности, чьи алтари осквернили псы и птицы трупом покойника, который не был возведен в бессознательную всеобщность путем подобающего ему возвращения в лоно стихийного индивида, а остался на поверхности земли в царстве действительности и в качестве силы божественного закона получает теперь некоторую обладающую самосознанием действительную всеобщность. Эти другие, полные вражды силы восстают и разрушают общественность, которая обесчестила и сломила свою силу – благоговение семьи.

В этом представлении движение человеческого и божественного закона находит выражение своей необходимости в индивидах, в которых всеобщее выступает в качестве пафоса, а деятельность движения – в качестве индивидуального действования, придающего необходимости движения видимость случайности. Но индивидуальность и действование составляют принцип единичности вообще, который в своей чистой всеобщности был назван внутренним божественным законом. Как момент открытой общественности он обладает не только указанной подземной или в своем наличном бытии внешней действенностью, но и столь же открытым, в действительном народе действительным наличным бытием и действительным движением. В этой форме то, что представлялось простым движением индивидуализованного пафоса, получает другой вид, и преступление, равно как и вытекающее из него разрушение общественности, получает свойственную ему форму наличного бытия. – Человеческий закон, таким образом, будучи в своем всеобщем наличном бытии общественностью, в своем претворении в действие вообще – мужественностью, в своем действительном претворении в действие – правительством, – есть, движется и сохраняется благодаря тому, что он вбирает в себя обособление пенатов или обособление на самостоятельные семьи, возглавляемые женственностью, и сохраняет их растворенными в своей непрерывной текучести. Но в то же время семья есть вообще его стихия, всеобщая основа, приводящая в действие единичное сознание. Сообщая себе устойчивое существование лишь путем нарушения счастья семьи и путем растворения самосознания во всеобщее сознание, общественность создает себе внутреннего врага в том, что она подавляет и что для нее в то же время существенно – в женственности вообще. Последняя – вечная ирония общественности, – пользуясь интригой, изменяет общую цель правительства в частную, превращает его общую деятельность в произведение "этого" определенного индивида и обращает общую собственность государства в достояние и украшение семьи. Таким образом, серьезную мудрость зрелого возраста, который, оставаясь равнодушным к единичности – к удовольствию и потреблению так же, как и к действительной деятельности, – думает и заботится только о всеобщем, женственность делает предметом насмешки для беззаботности незрелой юности и предметом презрения для ее энтузиазма; она вообще возводит в полноценность силу молодости: сына, в лице которого мать родила себе господина, брата, в лице которого сестра имеет равного себе мужчину, юноши, благодаря которому дочь, освобождаясь от своей зависимости, пользуется наслаждением и достоинством жены. – Но общественность может сохраняться лишь при подавлении этого духа единичности, и так как он составляет существенный момент, она, правда, точно так же и порождает его как начало неприязненное и именно благодаря тому, что она его подавляет. Но так как это начало, отрываясь от общей цели, оказывается только злым и внутренне ничтожным, то оно было бы бессильно, если бы сама общественность не признавала силу молодости, незрелую мужественность, которая еще находится внутри единичности, силою целого, ибо общественность есть народ, она сама есть индивидуальность и по существу для себя только в том смысле, что другие индивидуальности суть для нее, что она исключает их из себя и знает себя независимой от них. Негативная сторона общественности, подавляя внутренне обособление индивидов, но будучи вовне самодеятельна, имеет в индивидуальности свое оружие. Война есть дух и форма, в которой имеется налицо в своей, действительности и подтверждении существенный момент нравственной субстанции, абсолютная свобода нравственной самодовлеющей сущности от всякого наличного бытия. Так как война, с одной стороны, дает почувствовать силу негативного единичным системам собственности и личной независимости, равно как и самой отдельной личности, а, с другой стороны, именно эта негативная сущность возвышается в войне как то, чем сохраняется целое, – то храбрый юноша, к которому женственность питает чувственное влечение, подавленное начало развращения, выступает наружу и есть то, что пользуется признанием. Теперь именно природная сила и то, что выступает как счастливый случай, решают участь наличного бытия нравственной сущности и духовной необходимости; так как наличное бытие нравственной сущности покоится на природной силе и счастье, то тем самым уже предрешено, что оно погибло. – Как прежде лишь пенаты погибли в народном духе, так теперь живые воплощения народного духа гибнут из-за своей индивидуальности в некоторой всеобщей общественности, чья простая всеобщность лишена духа и мертва и чья жизненность есть отдельный индивид как единичное. Нравственная форма духа исчезла, и на ее место вступает некоторая другая форма.

Эта гибель нравственной субстанции и ее переход в некоторую другую форму определяются, следовательно, тем, что нравственное сознание направлено на закон по существу непосредственно; в этом определении непосредственности заключается то, что в поступок нравственности проникает природа вообще. Ее действительность только делает явным противоречие и зародыш развращения, который имеют прекрасное единодушие и покоящееся равновесие нравственного духа как раз в самом этом покое и красоте, ибо непосредственность имеет противоречивое значение: она есть бессознательный покой природы и обладающий самосознанием непокойный покой духа. – Вследствие этой природности "этот" нравственный народ есть вообще некоторая индивидуальность, определенная природой и потому ограниченная, и, следовательно, она находит свое снятие в некоторой другой индивидуальности. Но так как эта определенность, которая, утвержденная в наличном бытии, есть ограничение, но точно так же и негативное вообще и самость индивидуальности, – исчезает, то жизнь духа и эта субстанция, во всех [индивидуальностях] обладающая сознанием себя самой, потеряны. Эта субстанция выступает как присущая им формальная всеобщность, не обитает в них более как живой дух, а простая цельность (Gediegenheit) ее индивидуальности рассыпалась на множество точек.

Философия жизни. А.Шопенгауэр. Фр.Ницше. А.Бергсон.

Раскройте основные этапы жизни и творчества Фр.Ницше.

Перечислите его произведения.

Раскройте смысл идеи «сверхчеловека»,

« аполлонийского и дионисийского начал в культуре»,

идеи «антихриста»,

«морали господ и аристократов».

Раскройте смысл идеи «вечного возвращения». Приведите примеры из произведения Фр.Ницше « Так говорил Заратустра».

Раскройте основные идеи следующего фрагмента источника.Определите источник

Оставайтесь верны земле, братья мои, со всей властью вашей добродетели! Пусть ваша дарящая любовь и ваше познание служат смыслу земли! Об этом прошу и заклинаю я вас. Не позволяйте вашей добродетели улетать от земного и биться крыльями о вечные стены! Ах, всегда было так много улетевшей добродетели! Приводите, как я, улетевшую добродетель обратно к земле,-- да, обратно к телу и жизни: чтобы дала она свой смысл земле,смысл человеческий! Сотни раз улетали и заблуждались до сих пор дух и добродетель. Ах, в вашем теле и теперь еще живет весь этот обман и заблуждение: плотью и волею сделались они. Сотни раз делали попытку и заблуждались до сих пор как дух, так и добродетель. Да, попыткою был человек. Ах, много невежества и заблуждений сделались в нас плотью!

Не только разум тысячелетий -- также безумие их прорывается в нас. Опасно быть наследником. Еще боремся мы шаг за шагом с исполином случаем, и над всем человечеством царила до сих пор еще бессмыслица,безсмыслица. Да послужат ваш дух и ваша добродетель, братья мои, смыслу земли: ценность всех вещей да будет вновь установлена вами! Поэтому вы должны быть борющимися! Поэтому вы должны быть созидающими!

Познавая, очищается тело; делая попытку к познанию, оно

возвышается; для познающего священны все побуждения; душа того,

кто возвысился, становится радостной.

Врач, исцелись сам, и ты исцелишь также и своего больного.

Было бы лучшей помощью для него, чтобы увидел он своими глазами

того, кто сам себя исцеляет.

Есть тысячи троп, по которым еще никогда не ходили, тысячи

здоровий и скрытых островов жизни. Все еще не исчерпаны и не

открыты человек и земля человека.

Бодрствуйте и прислушивайтесь, вы, одинокие! Неслышными

взмахами крыл веют из будущего ветры; и до тонких ушей доходит

благая весть.

Вы, сегодня еще одинокие, вы, живущие вдали, вы будете

некогда народом: от вас, избравших самих себя, должен произойти

народ избранный и от него -- сверхчеловек.

Поистине, местом выздоровления должна еще стать земля! И

уже веет вокруг нее новым благоуханием, приносящим исцеление,

-- и новой надеждой!

Раскройте основные идеи следующего фрагмента источника.Определите источник

"Я люблю людей".

"Разве не потому, -- сказал святой, -- ушел и я в лес и

пустыню? Разве не потому, что и я слишком любил людей?

Теперь люблю я Бога: людей не люблю я. Человек для меня

слишком несовершенен. Любовь к человеку убила бы меня".

Заратустра отвечал: "Что говорил я о любви! Я несу людям

дар".

"Не давай им ничего, -- сказал святой. -- Лучше сними с

них что-нибудь и неси вместе с ними -- это будет для них всего

лучше, если только это лучше и для тебя!

И если ты хочешь им дать, дай им не больше милостыни и еще

заставь их просить ее у тебя!"

"Нет, -- отвечал Заратустра, -- я не даю милостыни. Для

этого я недостаточно беден".

Святой стал смеяться над Заратустрой и так говорил: "Тогда

постарайся, чтобы они приняли твои сокровища! Они недоверчивы к

отшельникам и не верят, что мы приходим, чтобы дарить.

Наши шаги по улицам звучат для них слишком одиноко. И если

они ночью, в своих кроватях, услышат человека, идущего задолго

до восхода солнца, они спрашивают себя: куда крадется этот вор?

Не ходи же к людям и оставайся в лесу! Иди лучше к зверям!

Почему не хочешь ты быть, как я, -- медведем среди медведей,

птицею среди птиц?"

"А что делает святой в лесу?" -- спросил Заратустра.

Святой отвечал: "Я слагаю песни и пою их; и когда я слагаю

песни, я смеюсь, плачу и бормочу себе в бороду: так славлю я

Бога.

Пением, плачем, смехом и бормотанием славлю я Бога, моего

Бога. Но скажи, что несешь ты нам в дар?"

Услышав эти слова, Заратустра поклонился святому и сказал:

"Что мог бы я дать вам! Позвольте мне скорее уйти, чтобы

чего-нибудь я не взял у вас!" -- Так разошлись они в разные

стороны, старец и человек, и каждый смеялся, как смеются дети.

Но когда Заратустра остался один, говорил он так в сердце

своем: "Возможно ли это! Этот святой старец в своем лесу еще не

слыхал о том, что Бог мертв".

Дайте истолкование следующего фрагмента источника.

О душа моя, я смыл с тебя маленький стыд и добродетель

закоулков и убедил тебя стоять обнаженной пред очами солнца.

Бурею, называемой "духом", подул я на твое волнующееся

море; все тучи прогнал я оттуда, я задушил даже душителя,

называемого "грехом".

О душа моя, я дал тебе право говорить Нет, как буря, и

говорить Да, как говорит Да отверстое небо; теперь ты тиха, как

свет, и спокойно проходишь чрез бури отрицания.

О душа моя, я возвратил тебе свободу над созданным и

несозданным -- и кому еще, как тебе, ведома радость будущего?

О душа моя, я учил тебя презрению, но не тому, что

приходит, как червоточина, а великому, любящему презрению,

которое больше всего любит там, где оно больше всего презирает.

О душа моя, я учил тебя так убеждать, чтобы ты самые

основания притягивала к себе, -- подобно солнцу, убеждающему

даже море подняться на его высоту.

О душа моя, я снял с тебя всякое послушание,

коленопреклонение и раболепство; я сам дал тебе имя "избегание

бед" и "судьба".

О душа моя, я дал тебе новые имена и разноцветные игрушки,

я назвал тебя "судьбою", "пространством пространств",

"пуповиной времени" и "лазоревым колоколом".

О душа моя, твоей почве дал я испить всю мудрость, все

новые вина и даже все незапамятно старые, крепкие вина

мудрости.

О душа моя, всякое солнце изливал я на тебя, и всякую

ночь, и всякое молчание, и всякое томление -- ты вырастала

предо мной, как виноградная лоза.

О душа моя, обильна и тяжела ты теперь, как виноградная

лоза со вздутыми сосцами и плотными темно-золотистыми

гроздьями, --

-- стесненная и придавленная своим счастьем, в ожидании

избытка и стыдясь еще своего ожидания.

О душа моя, не существует теперь нигде другой души, более

любящей, более объемлющей и более обширной! Где же будущее и

прошедшее были бы ближе друг к другу, как не у тебя?

О душа моя, я дал тебе все, и руки мои опустели из-за тебя

-- а теперь! Теперь говоришь ты мне, улыбаясь, полная тоски:

"Кто же из нас должен благодарить? --

-- должен ли благодарить дающий, что берущий брал у него?

Дарить -- не есть ли потребность? Брать -- не есть ли

сострадание?"

О душа моя, я понимаю улыбку твоей тоски: твое чрезмерное

богатство само простирает теперь тоскующие руки!

Твой избыток бросает взоры на шумящее море и ищет, и ждет;

тоска от чрезмерного избытка смотрит из смеющегося неба твоих

очей!

И поистине, о душа моя! Кто бы мог смотреть на твою улыбку

и не обливаться слезами? Сами ангелы обливаются слезами от

чрезмерной доброты твоей улыбки.

Твоя доброта, и чрезмерная доброта, не хочет жаловаться и

плакать: и все-таки, о душа моя, твоя улыбка жаждет слез и твои

дрожащие уста рыданий.

"Разве всякий плач не есть жалоба? И всякая жалоба не есть

обвинение?" Так говоришь ты сама себе, и потому хочешь ты, о

душа моя, лучше улыбаться, чем изливать в слезах свое

страдание, --

-- в потоках слез изливать все свое страдание от избытка

своего и от тоски виноградника по виноградарю и ножу его!

Но если не хочешь ты плакать и выплакать свою пурпурную

тоску, то ты должна петь, о душа моя! -- Смотри, я сам

улыбаюсь, предложивший тебе петь:

-- петь бурным голосом, пока не стихнут все моря, чтобы

прислушаться к твоему томлению, --

-- пока по тихим, тоскующим морям не поплывет челнок,

золотое чудо, вокруг золота которого кружатся все хорошие,

дурные, удивительные вещи, --

-- и много животных, больших и малых, и все, что имеет

легкие удивительные ноги, чтобы бежать по голубым тропам --

-- туда, к золотому чуду, к вольному челноку и хозяину

его; но это -- виноградарь, ожидающий с алмазным ножом, --

-- твой великий избавитель, о душа моя, безымянный --

только будущие песни найдут ему имя! И поистине, уже благоухает

твое дыхание будущими песнями, --

-- уже пылаешь ты и грезишь, уже пьешь ты жадно из всех

глубоких, звонких колодцев-утешителей, уже отдыхает твоя тоска

в блаженстве будущих песен! --

О душа моя, теперь я дал тебе все и даже последнее свое, и

руки мои опустели для тебя: в том, что я велел тебе

петь, был последний мой дар!

За то, что я велел тебе петь, скажи же, скажи: кто

из нас должен теперь -- благодарить? -- Но лучше: пой мне, пой,

о душа моя! И предоставь мне благодарить! --

……….

Экзистенциализм( С.Киркегор, немецкий экзистенциализм, французский экзистенциализм).

Охарактеризуйте экзистенциализм как философское направление . Что такое «экзистенция» ?

Раскройте основные вехи жизни и творчества С. Киркегора. Назовите произведения философа.

Раскройте значение понятия «негативная диалектика». Что означает выражение «или- или» в одноименном произведении автора.

Раскройте значение терминов «Единичный» и «Единственный».Перечислите и раскройте стадии воссоединения Единичного с Единственным

Перечислите и раскройте основные этапы жизни М. Хайдеггера. Назовите его работы.

Раскройте смысл понятия «экзистенциалия».

В чем выражает онтологический аспект учения М. Хайдеггера.

Различите онтическое и онтологическое в философии Хайдеггера. Что означает вопрошание.

Что означает онтическое как феноменологическое разыскание у Хайдеггера?

Раскройте связь метода Хайдеггера с методом Э.Гуссерля (Эдмунд Гуссерль Статья Феноменология или « Феноменологичская психология»)

Что означают выражения «пограничная ситуация»,«заброшенность», «забота», «проект».

Раскройте смысл термина «бытия –к –смерти» как экзистенциального состояния, пограничной ситуации и феноменологического разыскания.

Раскройте основные идеи следующего фрагмента источника.Определите источник

К бытийным возможностям бытия-друг-с-другом в мире бесспорно относится заместимость одного присутствия другим. В повседневности озабочения из такой заместимости делают многообразное и постоянное употребление. Всякое сходить за..., всякое принести то... в сфере ближайше-озаботившего "окружающего заместимо. Широкая многосложность заместимых способов бытия-в-мире простирается не только на притертые модусы публичного друг-с-другом, но равно задевает возможности озабочения, суженные до определенных сфер, скроенные по профессиям, сословиям и возрастам. Такое заместительство однако есть по своему смыслу всегда заместительство "в" и "при" чем, т.е. в озабочении чем. А обыденное присутствие понимает себя ближайшим образом и большей частью из того, чем оно привычно озаботилось. "Человек есть" то, чем он занят. В отношении этого бытия, повседневноговместе-с-другими-растворения в озаботившем "мире", заместимость не только вообще возможна, она принадлежит даже как конститутив к бытию-друг-с-другом. Здесь одно присутствие может и в известных границах даже должно "быть" другим.

эта возможность замещения, целиком рушится, когда дело идет о замещении бытийной возможности, которая составляет приход присутствия к концу и, как таковая, придает ему его целость. Никто не может снять с другого его умирание. Кто-то наверное способен "пойти за другого на смерть". Но это всегда значит: пожертвовать собой за другого "в определенном деле". А такое умирание за... не может подразумевать, что с другого тем самым хотя бы в малейшей мере снята его смерть. Смерть, насколько она "есть", по существу всегда моя. А именно, она означает своеобразную бытийную возможность, в которой дело идет напрямую о бытии всегда своего присутствия. Умирание показывает, что смерть* онтологически конституируется всегда-мне-принадлежностью и экзистенцией. Смерть никогда не инцидент, но требующий экзистенциального понимания феномен, и это в отличительном смысле,который надо еще очертить ближе. Если однако целость присутствия конституируется "скончанием" как умиранием, то бытие его целого само должно пониматься как экзистенциальный феномен всегда своего присутствия. В "скончании" и в им конституированном целом-бытии присутствия нет по сути никакого заместительства. Это экзистенциальное обстоятельство упущено предлагаемым выходом, когда он выставляет умирание других эрзац-темой для анализа целости. Так попытка сделать целость присутствия феноменально адекватнодоступной снова провалилась. Но результат размышлений оказывается не негативным. Они велись в ориентации, пусть вчерне, на феномены. Смерть выявлена как экзистенциальный феномен. Это навязывает разысканию чисто экзистенциальную ориентировку на всегда свое присутствие. Для анализа смерти как умирания остается только возможность или довести этот феномен до чисто экзистенциального осмысления или же распрощаться с его онтологической понятностью. Далее, при характеристике перехода от присутствия к больше-не-присутствию как больше-не-бытию-в-мире выказало себя то, что уход-из-мира присутствия в смысле умирания должен быть отличен от ухода-из-мира существа лишь-живущего. Скончание живущего мы схватываем терминологически как околевание. Различие тут может стать видимо лишь через отграничение присутствиеразмерного скончания от конца жизни. Правда, умирание можно взять и физиологически-биологически. Но медицинское понятие "летального исхода" не совпадает с понятием конца Из предыдущего разбора возможности онтологического осмысления смертистановится вместе с тем ясно, что исподволь навязывающееся подставлениесущего другого бытийного рода (наличность или жизнь) грозит спутать интерпретацию феномена, да даже и первое адекватное задание его. Парировать тут можно только тем, что для дальнейшего анализа будет отыскиваться достаточная онтологическая определенность конститутивных феноменов, каковы здесь конец и целость.

Дайте общую характеристику философии истории М. Хайдеггера.

Различите время и темпоральность в учении Хайдеггера.

Раскройте особенности феноменологического способа анализа Хайдеггером «вещи».

Раскройте основные идеи следующего фрагмента источника.Определите источник

Подношением в чаше может быть питье. В чаше дают выпить воды, вина.В подносимой воде присутствует источник. В источнике присутствует скала, в ней - темная дрема земли, принимающей в себя дождь и росу неба. В воде источника присутствует бракосочетание неба и земли. Оно присутствует в вине от плода виноградной лозы, в котором взаимно вверились друг другу соки земли и солнце небес. В подношении воды, в подношении вина по-своему пребывают небо и земля. Но подношение их есть сама чашность чаши. В существе чаши пребывают земля и небо.Подносимое в полной чаше - питье для смертных. Оно утоляет их жажду. Оно веселит их досуг. Оно взбадривает их общительность. Но подношение чаши иногда совершается и для жертвенного возлияния. Если ее содержимое - для возлияния, оно не утоляет жажду. Оно возносит на высоту торжественность праздника (15). В таком подношении чашу и не подносят гостям, и подношение это - не питье для смертных. Содержимое чаши - напиток, жертвуемый бессмертным богам. Подношение чаши с напитком богам - подношение в собственном смысле. В подношении посвящаемого напитка льющая чаша являет себя как подношение дара. Посвященный богам напиток есть то. что, собственно, именуется словом "возлияние": жертвоприношение. Gub, gieben, лить по-гречески звучит - χ εειυ в индогерманском - ghu, что значит: жертвовать (16). Лить - в полноте осуществления, до конца осмысленного, в своей подлинности именованного - это возливать, жертвовать и тем самым подносить в дар. Только поэтому возлияние может превращаться, когда затмевается его существо, в простое наливание и разливание, пока в конце концов не опустится до обыденной торговли в розлив (17). Лить - не значит просто манипулировать с жидкостью.В подношении чаши для питья пребывают по-своему смертные. В подношении чаши для возлияния пребывают по-своему божества, принимающие дар подношения как дар жертвоприношения. В подношении чаши всякий раз по-своему пребывают смертные и божества. В подношении чаши пребывают земля и небо. В подношении полной чаши одновременно пребывают земля и небо, божества и смертные. Эти четверо связаны в своем изначальном единстве взаимной принадлежностью. Предшествуя всему присутствующему, они сложены в простоту единственной четверицы.В подношении полной чаши пребывает одно-сложенность четырех.Подношение чаши есть дар потому, что дает пребыть земле и небу, божествам и смертным. Пребывание тут, однако, уже не просто постоянство чего-то наличного. Пребывание есть событие. Оно выносит четверых в ясность их собственной сути (18). От ее одно-сложности они вверены друг другу. Единясь в этой взаимопринадлежности, они выходят из потаенности (19). Подношение чаши дает пребыть односложности четверицы всех четырех. Но в подношении чаша осуществляется как чаша. Подношение собирает в себе то, что входит в поднесение: двоякое вмещение, вмещающее, пустоту и выливание поднесенного. Все это, собранное вместе в подношении, само собрано вокруг сбывающегося пребывания четверицы. Это многосложно простое собирание - существо чаши. Наш язык именует собрание в его сути одним старым словом. Оно звучит: thing, вече (20). Существо чаши есть чистое дарящее собирание одно-сложной четверицы в едином пребывании. Чаша существует как Ding, вещь. Чаша есть чаша в качестве вещи. А каким способом существует вещь? Вещь веществует. Веществование собирает. Давая сбыться четверице, оно собирает ее пребывание в то или иное пребывающее: в эту, в ту вещь.

Покажите различие позиции Хайдеггера в определении «вещи» как феномена от позиции Э.Гуссерля.

Раскройте основные этапы жизни и творчества Ж.П.Сартра.

Раскройте смысл понятия «сознание –в- себе», « сознание для другого», «сознание- в- себе и -для- себя» Сартра.

Раскройте смысл понятия Другой.

Раскройте смысл «негативной диалектики» Сартра.

Как Вы понимаете этот фрагмент.Изложите основную идею

В самом деле, Для-себя является не чем иным, как чистым ничтожением В-себе; оно оказывается как бы дырой бытия внутри Бытия.

Для-себя появляется как незначительное ничтожение, которое берет свое начало в глубине Бытия; и достаточно этого ничтожения, чтобы произошло полное потрясение В-себе. Это потрясение и есть мир.

Дайте анализ фрагмента источника с точки зрения экзистенциального психоанализа и феноменологического разыскания.

«Стыд открывает мне, что я есть это бытие. Не по способу было или "иметь в бытии", но в-себе. Единственно, что я не могу реализовать мое "расположенное-бытие"; можно сказать, самое большее, что я им одновременно являюсь и не являюсь. Чтобы я был тем, чем я являюсь, достаточно, чтобы другой смотрел на меня. Не для меня, конечно; я никогда не достигну того, чтобы реализовать это расположенное-бытие, которое я постигаю во взгляде другого; я буду оставаться всегда сознанием, но для другого. Не раз ничтожащий отход для-себя затвердевает, не раз в-себе преобразуется в для-себя. Но и не раз эта метаморфоза производится на расстоянии; для другого я являюсь расположенным, как эта чернильница расположена на столе; для другого я наклонен к замочной скважине, как это дерево склоняется ветром. Таким образом, я лишился для другого своей трансцендентности. В самом деле, как раз для того, кто делается свидетелем, то есть определяется как не являющийся этой трансцендентностью, она становится чисто констатируемой трансцендентностью, данной-трансцендентностью, то есть она приобретает природу единственного факта, что другой не посредством какой-либо деформации или преломления, которое он осуществлял бы посредством своих категорий, но своим бытием придает ей внешность. Если есть другой,

…то я уже приобретаю внешность, я имею натуральный вид; мое первоначальное падение – это существование другого; и стыд, как и гордость, является восприятием самого себя как природного, хотя сама эта природа ускользает от меня и как таковая непознаваема. Это не то чтобы я чувствовал себя потерявшим свою свободу и ставшим вещью, но свобода находится там, вне переживаемой мною свободы, как данный атрибут того бытия, которым я являюсь для другого. Я постигаю взгляд другого в самой глубине моего действия, как затвердевание и отчуждение моих собственных возможностей. В страхе, в тревожном или благородном ожидании я чувствую, как эти возможности, которыми на самом деле я являюсь и которые являются условием моей трансцендентности, даются в другом месте другому, чтобы быть трансцендированными, в свою очередь, его собственными возможностями. Другой, как взгляд, является только этим – моей трансцендированной трансцендентностью. Несомненно, я являюсь всегда своими возможностями по способу нететического сознания этих возможностей; но в то же время взгляд отчуждает их от меня; до этого я постигал бы тетически эти возможности на мире и в мире посредством потенциальности орудий; темный угол в коридоре дает мне возможность спрятаться – как простое потенциальное качество его полумрака, как приглашение его темноты; это качество, или инструментальность, объекта принадлежит только ему одному и дается как идеальное и объективное свойство, обозначающее его реальную принадлежность к этому комплексу, который мы назвали ситуацией. Но со взглядом другого новая организация комплексов начинает отпечатываться в первой. В самом деле, постигнуть меня как видимого – значит постигнуть меня как видимого в мире и исходя из мира. Взгляд не выделяет меня в универсуме; он ищет меня внутри моей ситуации и постигает меня только в отношениях неотделимости от орудий; если я рассматриваюсь как сидящий, я должен быть рассматриваем как "сидящий-на-стуле", если я постигаюсь как склоненный, значит "склоненный-к-замочной скважине" и т.д. Но одновременно мое отчуждение, являющееся рассматриваемым-бытием, предполагает отчуждение мира, который я организую. Я рассматриваюсь как сидящий на этом стуле, поскольку я его совсем не вижу, поскольку невозможно, чтобы я его видел, так как он ускользает от меня, чтобы организоваться с другими отношениями и другими расстояниями, среди других объектов, которые также имеют для меня скрытое лицо, в новый комплекс, по-другому ориентированный. Таким образом, я, будучи своими возможностями, есть то, чем не являюсь, и не есть то, чем являюсь, оказываюсь кем-то. И то, чем я являюсь, от меня ускользает в принципе, я им являюсь в середине мира, поскольку он от меня ускользает. Поэтому мое отношение к объекту или потенциальности объекта распадается под взглядом другого и является для меня в мире в качестве моей возможности использовать объект, поскольку эта возможность избегает меня в принципе, то есть поскольку она переводится другим к своим собственным возможностям. Например, потенциальность темного угла становится данной мне возможностью спрятаться в нем от одного того факта, что другой{22} может перевести ее к своей возможности осветить угол своим карманным фонариком.

Она находится здесь, эта возможность, я ее достигаю, но как отсутствующую, как в другом, посредством моей тревоги и моего решения отказаться от этого укрытия как "недостаточно надежного". Следовательно, мои возможности представлены моему нерефлексивному сознанию, поскольку другой за мной следит. Если я вижу его позу, готовую ко всему, – его рука в кармане, где у него оружие, его палец на электрическом звонке и готов поднять тревогу "при малейшем движении с моей стороны", – то я узнаю свои возможности извне и через него в то же самое время, как я ими являюсь, почти так, как узнают объективно свою мысль через язык, в то время когда ее мыслят, чтобы воплотить в языке. Эту склонность убежать, которая доминирует во мне, влечет меня и которой я являюсь, я читаю в наблюдающем взгляде, и через этот другой взгляд – оружие направлено на меня. Другой научил меня ей, поскольку он ее предусмотрел и тем уже предотвратил. Он научил меня, поскольку он ее перевел и разоружил. Но я не постигаю этот перевод, я постигаю просто смерть моей возможности. Смерть неуловима, так как моя возможность спрятаться остается еще моей возможностью; поскольку я ею являюсь, она живет всегда, и темный угол не перестает мне делать знак, посылает мне свою потенциальность. Но если инструментальность определяется как факт "иметь возможность быть переведенным к...", тогда сама моя возможность становится инструментальностью. Моя возможность спрятаться в углу становится тем, что другой может перевести в свою возможность раскрыть меня, идентифицировать, задержать. Для другого она сразу является препятствием и средством, как все орудия. Препятствием, так как она обяжет его к определенным новым действиям (приблизиться ко мне, зажечь карманный фонарик). Средством, так как раз открытый в этом тупике, я "пойман". Иначе говоря, всякое действие, проведенное против другого, может быть в принципе для другого инструментом, который будет ему служить против меня. И как раз я постигаю другого не в ясном видении того, что он может сделать из моего действия, но в страхе, который видит все мои возможности как двойственные. Другой есть скрытая смерть моих возможностей, поскольку я видел эту смерть как скрытую в середине мира. Связь моей возможности с орудием больше не является связью двух орудий, которые расположены внешне один с другим в виду цели, которая избегает меня. Именно сразу мрак темного угла и моя возможность спрятаться в нем переводятся другим, когда, перед тем как я смог бы сделать движение, чтобы скрыться там, он освещает угол своей лампочкой. Таким образом, в быстром толчке, который действует на меня, когда я постигаю взгляд другого, внезапно открывается то, что я вижу неуловимое отчуждение всех моих возможностей, которые расположены вдалеке от меня в середине мира вместе с его объектами.

Отсюда вытекают два важных следствия. Первое – это то, что моя возможность становится вне меня вероятностью. Поскольку другой ее постигает как подтачиваемую свободой, которой он не является, свидетелем которой делается и рассчитывает ее следствия, она оказывается чистой неопределенностью в комплекте возможностей, и как раз я ею становлюсь. Только позже, когда мы находимся в непосредственной связи с другими, через язык постепенно узнаем то, что он думает о нас, он сможет нас сразу очаровать и запугать: "Я уверяю тебя, что я это сделаю!" – "Это, конечно, возможно. Ты мне говоришь это, я хочу тебе верить; возможно, в самом деле, что ты это сделал бы". Сам смысл этого диалога предполагает, что другой первоначально размещен перед моей свободой как перед данным свойством неопределенности и перед моими возможностями как перед моими вероятностями. Именно первоначально я чувствую себя находящимся там, для другого, и этот проект-призрак моего бытия проникает внутрь меня самого, так как через стыд, досаду, страх я не прекращаю брать на себя его как такового. Брать на себя вслепую, поскольку я не знаю то, что беру на себя. Я просто этим являюсь.

С другой стороны, совокупность "орудие-возможность меня самого напротив орудия" является для меня как переведенная и организованная в мир другим. Со взглядом другого "ситуация" ускользает от меня или, используя обычное выражение, которое хорошо передает нашу мысль, можно сказать: я не являюсь больше хозяином ситуации. Точнее, я остаюсь ее хозяином, но она имеет реальное измерение, через которое она от меня ускользает, через которое непредвиденные изменения делают ее существующей по-другому, которой она не являлась для меня. Конечно, может случиться, что в строгом одиночестве я совершил бы действие, последствия которого были бы прямо противоположными моим предположениям и желаниям. Я беру осторожно дощечку, чтобы придвинуть к себе эту хрупкую вазу. Но это движение приводит к опрокидыванию бронзовой статуэтки, которая разбивает вазу на множество кусочков. Только здесь нет ничего, что я не мог бы предвидеть, если бы я был бы более внимателен, если бы я увидел расположение объектов и т.д.; ничего, что ускользало бы от меня в принципе. Напротив, появление другого обнаруживает в ситуации аспект, которого я не хотел, хозяином которого я не являюсь и который ускользает от меня в принципе, поскольку он есть для другого. Именно это Жид удачно назвал "участием дьявола". Это – непредвидимая оборотная сторона и тем не менее реальная. Именно эту непредвидимость Кафка стремится мастерски описать в "Процессе" и "Замке"; в определенном смысле все то, что делают К. и землемер составляет их собственность, и, поскольку они действуют на мир, результаты строго соответствуют их предвидениям; это успешные действия. Но в то же самое время истина этих действий постоянно ускользает от них; они в принципе имеют смысл, который является их истинным смыслом и который ни К., ни землемер не будут знать никогда. Несомненно, Кафка хочет достичь здесь трансцендентности божественного; именно для божества человеческое действие конституируется в истину. Но Бог здесь является только понятием другого, расширенным до предела. Мы к этому еще вернемся. Эта мучительная и туманная атмосфера "Процесса", это неведение, которое тем не менее переживается как неведение, эта полная непрозрачность, которая может только представляться через полную прозрачность, – все это не что иное, как описание нашего бытия-в-середине-мира-для-другого. Таким образом, ситуация в своем переводе и через перевод для другого застывает и организуется вокруг меня в форму в том смысле, в котором гештальтисты используют это понятие; здесь существует данный синтез, существенной структурой которого являюсь я; и этот синтез обладает одновременно эк-статической связанностью и свойством в-себе. Но связь с этими людьми, которые разговаривают и за которыми я наблюдаю, дается сразу вне меня как непознаваемый субстрат, вместо того чтобы я ее устанавливал сам. В частности, мой собственный взгляд, или связь не на расстоянии с этими людьми, лишен своей трансцендентности из-за самого факта, что он является взглядом-рассматриваемым. В самом деле я фиксирую людей, которых вижу, в объекты; я нахожусь в отношении к ним, как другой находится в отношении ко мне; рассматривая их, я измеряю свою силу. Но если другой их видит и видит меня, мой взгляд теряет силу; он не может преобразовать их в объекты для другого, поскольку они уже являются объектами его взгляда. Мой взгляд обнаруживает просто отношение в середине мира меня-объекта к рассматриваемому-объекту – нечто похожее на притяжение, которое оказывают друг на друга две массы на расстоянии. С одной стороны, объекты вокруг этого взгляда упорядочиваются; расстояние от меня до взглядов сейчас существует, но оно стянуто, охвачено и сжато моим взглядом; совокупность "расстояние-объекты" подобна фону, на котором взгляд выделяется по способу "этого" на фоне мира; с другой стороны, мои позиции даются как ряд средств, используемых, чтобы "утверждать" взгляд. В этом смысле я конституирую организованное целое, которое есть взгляд; я являюсь объектом-взглядом, то есть инструментальным комплексом, наделенным внутренней конечной целью, который может располагаться сам в отношении средств к цели, чтобы реализовать присутствие к некоторому другому объекту вне расстояния. Но расстояние мне дано. Поскольку на меня смотрят, я не развертываю расстояние, я ограничиваюсь его преодолением. Взгляд другого придает мне пространственность. Постигнуть себя в качестве рассматриваемого – значит постигнуть себя пространственным и осуществляющим пространство»

Русская философия вт. пол. 19 – нач. 20 вв

Охарактеризуйте русскую философию как род богопознания. возвышенного стремления к Софии — Премудрости Божьей.

Приведите пример традиции соединения философствования с художественно-символическим осмыслением бытия.

Перечислите и раскройте смыслы понятия «София»? Что такое софиология?

Дайте истолкование фрагмента источника

«Дух вообще есть субстанциальное и нерасторжимое единство, которое не может быть уничтожено своей противоположностью, существующей вместе с ним. В первой ипостаси (Дух как такой) - это субстанциальное единство существует актуально (или для себя), таким образом, в этой ипостаси единство абсолютно. Во второй ипостаси единство лишь субстанциально: - действительность множественна, но множественность эта идеальна, реаль-ная множественность содержится лишь в возможности. Наконец, в третьей ипостаси реальная множественность действительна, субстанциальное един-ство, также как и идеальная множественность существуют лишь в возмож-ности. Дух, полагающий себя как Ум и как Душу, не исчерпывается этим, но будучи по своей природе Духом, возвращается к себе и полагает себя как такого. Также и в состоянии множественности существ, будь то идеальных или реальных, Дух возвращается к себе, а так как его полагания вечны, то эти возвращения Духа также вечны. Посредством этого мы получаем чисто духовную множественность в связи с идеальной множест-венностью, произведенной Умом, и реальной множественностью, произве-денной Душой: каждое существо, идеально отделенное Умом и реально - Душой, духовно объединяется с Духом в акте абсолютной любви. Одни и те же существа включаются в абсолютное единство Духом, идеально различаются Умом и реально разделяются Душой. Три мира создают, таким образом, один мир, имеющий три аспекта. Между этими тремя мирами существует совершенная связь. Абсолютное первоначало есть Единое и проявление первоначала в трех мирах есть осуществление Единого. В первом мире субстанциальное един-ство существ в Духе, есть их действительное единство; если они и разли-чаются, то только для того, чтобы немедленно соединиться. Множествен-ность и разделение здесь лишь в возможности. Действие (l'acte) есть любовь. Во втором мире существа различают идеально, то есть, через первоначаль-ный акт Ума в умопостигаемом пространстве. Этой идеальной множествен-ности соответствует идеальное единство или умопостигаемый порядок. Идеальное единство не отменяет множественности. Ум различает, чтобы соединять, но в этом союзе различие сохранено идеально. Наконец, в третьем мире, где множественность реальна или чувственна, единство тоже должно быть реальным и чувственным. То есть единство, будучи всегда одним и тем же, в первом мире существует, во втором - оно мыслится (представляется), а в третьем - чувствуется внешним образом (20) В естественном порядке второе начало непосредственно является субъ-ектом первого, а третье - субъектом второго и через него - первого. То есть Душа желает, воображает, наслаждается (jouit) только Умом и умопостигаемым миром, и т.д. Реальная множественность существует только как основа множественности и единства идеального. Душа и животный мир есть лишь материя умопостигаемого мира, который точно также не имеет реальности и материальности через и для себя самого: он обладает ею в третьем мире, также как третий мир обладает своею идеальностью во втором, а духовностью (положительным или действительным единством) - в первом. Третий мир есть реальность или реализация второго, а он, в свою очередь, есть образ или представление первого. Все объективное (идеаль-ное) содержание третьего мира получено им от второго, а вся субстанци-альность или утверждение - от первого. Третий мир утверждается не для себя: он существует только для второго, а второй - для первого. Таким образом, вся множественность существ, все идеальные и реальные формы миров, существуют здесь только для Духа или абсолютного Единого - ничто не существует для себя. Это совершенный союз трех миров, где третий мир абсолютно пассивен, второй активен лишь в отношении к третьему, но пассивен в отношении к первому, составляет первое универсальное состо-яние. Первая ипостась господствует - это царство Отца. [Но единство, чтобы быть совершенным, должно существовать не только для абсолютного Духа (для Бога), но и еще для объединившихся существ; чтобы иметь реальное существование в сознании отдельных существ, это единство должно быть достигнуто ими, должно быть произведено . Чтобы быть произведенным, оно должно вначале быть отложено или отвергнуто (etre avant suspendue ou niee); прежде чем оно будет произведено реально, оно должно быть реально отвергнуто.](21) Вселенная в этом состоянии представляется нам, как живой организм, состоящий из психических существ, различающихся по уровню их развития и по связи трех начал. Всякое существо не существует здесь исключительно для себя, но лишь как часть целого. В основе всего лежит Душа, но в основе Души - антибожественное начало, которое теперь изменяет свою форму. По отношению к чистому Духу в нем самом, по отношению к положитель-ному не-бытию, это есть непосредственная и слепая возможность всякого отдельного бытия. Но в космосе это бытие стало божественным. Антибоже-ственное начало теперь может быть лишь возможностью исключительно отдельного бытия. Сила, укореняющаяся абсолютно в отдельном бытие и желающая исключить все остальное - это начало ложного единства, диаметрально противоположного божественному единству. Абсолютное первоначало - это положительное единство (положитель-ное не-бытие). Положительное единство не есть отсутствие множественно-сти, но превосходство над ней. Это предполагает множественность реальную или действительную. Действительная множественность предполагает дей-ствительное разделение, действительное разделение предполагает противо-стояние или ненависть. Таким образом, абсолютное первоначало не есть только начало любви, но также и начало ненависти или злобы, не только начало единства, но и разделения, и если, однако, собственная природа Бога заключается в любви и в единстве, то это говорит о том, что единство и любовь могут превозмочь разделение и ненависть или имеют их в своей возможности, но чтобы проявилась эта возможность, разделение и нена-висть также должны проявиться, и тогда превосходство единства и любви проявится как их победа …. Всякая высшая ступень бытия содержит в себе низшее, как свою материю. Душа мира - это Душа человеческая: Spiritus in nobis qui viget ilia fecit…). Душа человечества - это мыслящий центр и внутренняя связь всех существ. … Возможность исключительного утверждения отдельного бытия, - ложное единство или ложный дух - Сатана. Das transendentale Ich … Фихте, первоначальный акт, начало всякого отдельного и разделенного существования, он овладевает Душой и уничтожает ее единство. Душа похищена (est ravie) (raptus animae) …) - Душа сдержит в себе in potentia чистый дух и чистый Ум: первый как начало ложного единства, о котором мы говорили, второе как начало разделения или идеального отрицания la raison negative (рассудок) …) - Сатана и Димиург. Сатана - это первый продукт Души, Димиург следует с необходимо-стью. Как только Сатана овладевает Душой, пассивный Ум становится активным, рождается Демиург... »

Приведите связь русской философской традиции 19 в с особым интересом к нравственно-этической проблематике. Приведите примеры из обязательных источников переплетения русской философской традиции с художественной литературой ( Ф.М.Достоевский, Вл.Соловьев о Достоевском).

Раскройте особенности русской софиологии. Перечислите представителей русской религиозной традиции 19 в , развивавших идеи софиологии.

Что такое «всеединство»? Назовите представителей русской философии 19 века развивавших данную идею. Раскройте основные черты учения о « Всеединстве» и «Софии» Вл.Соловьева.

Приведите связь русской философской традиции 19 в с особым интересом к нравственно-этической проблематике. Приведите примеры переплетения русской философской традиции с художественной литературой.

Раскройте основные идеи следующего фрагмента источника. Определите источник

Был в это время между немногими верующими-спиритуалистами один замечательный человек - многие называли его сверхчеловеком, - который был одинаково далек как от умственного, так и от сердечного младенчества. Он был еще юн, но благодаря своей высокой гениальности к тридцати трем годам широко прославился как великий мыслитель, писатель и общественный деятель. Сознавая в самом себе великую силу духа, он был всегда убежденным спиритуалистом, и ясный ум всегда указывал ему истину того, во что должно верить: добро, Бога, Мессию. В это он верил, но любил он только одного себя. Он верил в Бога, но в глубине души невольно и безотчетно предпочитал Ему себя. Он верил в Добро, но всевидящее око Вечности знало, что этот человек преклонится перед злою силою, лишь только она подкупит его - не обманом чувств и низких страстей и даже не высокою приманкой власти, а чрез одно безмерное самолюбие. Впрочем, это самолюбие не было ни безотчетным инстинктом, ни безумным притязанием. Помимо исключительной гениальности, красоты и благородства высочайшие проявления воздержания, бескорыстия и деятельной благотворительности, казалось, достаточно оправдывали огромное самолюбие великого спиритуалиста, аскета и филантропа. И обвинять ли его за то, что, столь обильно снабженный дарами Божиими, он увидел в них особые знаки исключительного благоволения к нему свыше и счел себя вторым по Боге, единственным в своем роде сыном Божиим. Одним словом, он признал себя тем, чем в действительности был Христос. Но это сознание своего высшего достоинства на деле определилось в нем не как его нравственная обязанность к Богу и миру, а как его право и преимущество перед другими, и прежде всего перед Христом. У него не было первоначально вражды и к Иисусу. Он признавал Его мессианское значение и достоинство, но он искренно видел в нем лишь своего величайшего предшественника, - нравственный подвиг Христа и Его абсолютная единственность были непонятны для этого омраченного самолюбием ума. Он рассуждал так: "Христос пришел раньше меня; я являюсь вторым; но ведь то, что в порядке времени является после, то по существу первее. Я прихожу последним, в конце истории именно потому, что я совершенный, окончательный спаситель. Тот Христос - мой предтеча, Его призвание было - предварить и подготовить мое явление. И в этой мысли великий человек XXI века будет применять к себе все, что сказано в Евангелии о втором пришествии, объясняя это пришествие не как возвращение того же Христа, а как замещение предварительного Христа окончательным, то есть им самим.

На этой стадии грядущий человек представляет еще не много характерного и оригинального. Ведь подобным же образом смотрел на свое отношение к Христу, например, Мухаммед, человек правдивый, которого ни в каком злом умысле нельзя обвинить.

Самолюбивое предпочтение себя Христу будет оправдываться у этого человека еще таким рассуждением: "Христос, проповедуя и в жизни своей проявляя нравственное добро, был исправителем человечества, я же призван быть благодетелем этого отчасти исправленного, отчасти неисправимого человечества. Я дам всем людям все, что нужно. Христос, как моралист, разделял людей добром и злом, я соединю их благами, которые одинаково нужны и добрым, и злым. Я буду настоящим представителем того Бога, который возводит солнце свое над добрыми и злыми, дождит на праведных и неправедных. Христос принес меч, я принесу мир. Он грозил земле страшным последним судом. Но ведь последним судьею буду я, и суд мой будёт не судом правды только, а судом милости. Будет и правда в моем суде, но не правда воздаятельная, а правда распределительная. Я всех различу и каждому дам то, что ему нужно".

И вот в этом прекрасном расположении ждет он какого-нибудь ясного призыва Божия к делу нового спасения человечества, какого-нибудь явного и поразительного свидетельства, что он есть старший сын, возлюбленный первенец Божий. Ждет и питает свою самость сознанием своих сверхчеловеческих добродетелей и дарований - ведь это, как сказано, человек безупречной нравственности и необычайной гениальности.

Ждет горделивый праведник высшей санкции, чтобы начать свое спасение человечества, - и не дождется. Ему уж минуло тридцать лет, проходят еще три года. И вот мелькает в его уме и до мозга костей горячею дрожью пронизывает его мысль: "А если?. А вдруг не я, а тот... галилеянин... Вдруг он не предтеча мой, а настоящий, первый и последний? Но ведь тогда он должен быть жив... Где же Он?.. Вдруг Он придет ко мне... сейчас, сюда... Что я скажу Ему? Ведь я должен буду склониться перед Ним, как последний глупый христианин, как русский мужик какой-нибудь, бессмысленно бормотать: "Господи Сусе Христе, помилуй мя грешнаго", или как польская баба растянуться кжижем? Я, светлый гений, сверхчеловек. Нет, никогда!" И тут же на место прежнего разумного холодного уважения к Богу и Христу зарождается и растет в его сердце сначала какой-то ужас, а потом жгучая и все его существо сжимающая и стягивающая зависть и яростная, захватывающая дух ненависть. "Я, я, а не Он! Нет Его в живых, нет и не будет. Не воскрес, не воскрес, не воскрес! Сгнил, сгнил в гробнице, сгнил, как последняя..." И с пенящимся ртом, судорожными прыжками выскакивает он из дому, из саду и в глухую черную ночь бежит по скалистой тропинке... Ярость утихла и сменилась сухим и тяжелым, как эти скалы, мрачным, как эта ночь, отчаянием. Он остановился у отвесного обрыва и услышал далеко внизу смутный шум бегущего по камням потока. Нестерпимая тоска давила его сердце. Вдруг в нем что-то шевельнулось. "Позвать Его, спросить, что мне делать?" И среди темноты ему представился кроткий и грустный образ. "Он меня жалеет... Нет, никогда! Не воскрес, не воскрес!" - И он бросился с обрыва. Но что-то упругое, как водяной столб, удержало его в воздухе, он почувствовал сотрясение, как от электрического удара, и какая-то сила отбросила его назад. На миг он потерял сознание и очнулся стоящим на коленях в нескольких шагах от обрыва. Перед ним обрисовалась какая-то светящаяся фосфорическим туманным сиянием фигура, и из нее два глаза нестерпимым острым блеском пронизывали его душу...

Видит он эти два пронзительные глаза и слышит не то внутри себя, не то снаружи какой-то странный голос, глухой, точно сдавленный, и вместе с тем отчетливый, металлический и совершенно бездушный, вроде как из фонографа. И этот голос говорит ему: "Сын мой возлюбленный, в тебе все мое благоволение. Зачем ты не взыскал меня? Зачем почитал того, дурного и отца его? Я бог и отец твой. А тот нищий, распятый - мне и тебе чужой. У меня нет другого сына, кроме тебя. Ты единственный, единородный, равный со мной. Я люблю тебя и ничего от тебя не требую. Ты и так прекрасен, велик, могуч. Делай твое дело во имя твое, не мое. У меня нет зависти к тебе. Я люблю тебя. Мне ничего не нужно от тебя. Тот, кого ты считал богом, требовал от своего сына послушания, и послушания беспредельного - до крестной смерти, и он не помог ему на кресте. Я ничего от тебя не требую, и я помогу тебе. Ради тебя самого, ради твоего собственного достоинства и превосходства и ради моей чистой, бескорыстной любви к тебе - я помогу тебе. Прими дух мой. Как прежде мой дух родил тебя в красоте, так теперь он рождает тебя в силе". И с этими словами неведомого уста сверхчеловека невольно разомкнулись, два пронзительные глаза совсем приблизились к лицу его, и он почувствовал, как острая ледяная струя вошла в него и наполнила все существо его. И с тем вместе он почувствовал небывалую силу, бодрость, легкость и восторг. В тот же миг светящийся облик и два глаза вдруг исчезли, что-то подняло сверхчеловека над землею и разом опустило в его саду, у дверей дома.

На другой день не только посетители великого человека, но даже его слуги были изумлены его особенным, каким-то вдохновенным видом. Но они были бы еще более поражены, если бы могли видеть, с какою сверхъестественною быстротою и легкостью писал он, запершись в своем кабинете, свое знаменитое сочинение под заглавием: "Открытый путь к вселенскому миру и благоденствию".

Прежние книги и общественные действия сверхчеловека встречали строгих критиков, хотя это были большею частию люди особенно религиозные и потому лишенные всякого авторитета, - ведь я о времени пришествия антихриста говорю, - так что не многие их слушали, когда они указывали во всем, что писал и говорил "грядущий человек", признаки совершенно исключительного, напряженного самолюбия и самомнения при отсутствии истинной простоты, прямоты и сердечности.

Но своим новым сочинением он привлечет к себе даже некоторых из своих прежних критиков и противников. Эта книга, написанная после приключения на обрыве, покажет в нем небывалую прежде силу гения. Это будет что-то всеобъемлющее и примиряющее все противоречия. Здесь соединятся благородная почтительность к древним преданиям и символам с широким и смелым радикализмом общественно-политических требований и указаний, неограниченная свобода мысли с глубочайшим пониманием всего мистического, безусловный индивидуализм с горячею преданностью общему благу, самый возвышенный идеализм руководящих начал с полною определенностью и жизненностью практических решений. И все это будет соединено и связано с таким гениальным художеством, что всякому одностороннему мыслителю или деятелю легко будет видеть и принять целое лишь под своим частным наличным углом зрения, ничем не жертвуя для самой истины, не возвышаясь для нее действительно над своим я, нисколько не отказываясь на деле от своей односторонности, ни в чем не исправляя ошибочности своих взглядов и стремлений, ничем не восполняя их недостаточность. Эта удивительная книга сейчас будет переведена на языки всех образованных и некоторых необразованных наций. Тысячи газет во всех частях света будут целый год наполняться издательскими рекламами и восторгами критиков. Дешевые издания с портретами автора будут расходиться в миллионах экземпляров, и весь культурный мир, - а в то время это будет почти значить то же, что весь земной шар, - наполнится славою несравненного, великого, единственного! Никто не будет возражать на эту книгу, она покажется каждому откровением всецелой правды. Всему прошедшему будет воздана в ней такая полная справедливость, все текущее оценено так беспристрастно и всесторонне, и лучшее будущее так наглядно и осязательно придвинуто к настоящему, что всякий скажет: "Вот оно, то самое, что нам нужно; вот идеал, который не есть утопия, вот замысел, который не есть химера". И чудный писатель не только увлечет всех, но он будет всякому приятен, так что исполнится слово Христово: "Я пришел во имя Отца, и не принимаете меня, а придет другой во имя свое, - того примете". Ведь для того, чтобы быть принятым, надо быть приятным.

Правда, некоторые благочестивые люди, горячо восхваляя эту книгу, станут задавать только вопрос, почему в ней ни разу не упомянуто о Христе, но другие христиане возразят: "И слава Богу! - довольно уже в прошлые века все священное было затаскано всякими непризванными ревнителями, и теперь глубоко религиозный писатель должен быть очень осторожен. И раз содержание книги проникнуто истинно христианским духом деятельной любви и всеобъемлющего благоволения, то что же вам еще?" И с этим все согласятся. - Вскоре после появления "Открытого пути", который сделал своего автора самым популярным изо всех людей, когда-либо появлявшихся на свете, должно было происходить в Берлине международное учредительное собрание союза европейских государств. Союз этот, установленный после ряда внешних и внутренних войн, связанных с освобождением от монгольского ига и значительно изменивших карту Европы, подвергался опасности от столкновений - теперь уже не между нациями, а между политическими и социальными партиями. Заправилы общей европейской политики, принадлежавшие к могущественному братству франкмасонов, чувствовали недостаток общей исполнительной власти. Достигнутое с таким трудом европейское единство каждую минуту готово было опять распасться. В союзном совете или всемирной управе (Comité permanent universe) не было единодушия, так как не все места удалось занять настоящими, посвященными в дело масонами. Независимые члены управы вступали между собою в сепаратные соглашения, и дело грозило новою войною. Тогда "посвященные" решили учредить единоличную исполнительную власть с достаточными полномочиями. Главным кандидатом был негласный член ордена - "грядущий человек". Он был единственным лицом с великою всемирною знаменитостью. Будучи по профессии ученым-артиллеристом, а по состоянию крупным капиталистом, он повсюду имел дружеские связи с финансовыми и военными кругами. Против него в другое, менее просвещенное время говорило бы то обстоятельство, что происхождение его было покрыто глубоким мраком неизвестности. Мать его, особа снисходительного поведения, была отлично известна обоим земным полушариям, но слишком много разных лиц имели одинаковый повод считаться его отцами. Эти обстоятельства, конечно, не могли иметь никакого значения для века столь передового, что ему даже пришлось быть последним. Грядущий человек был выбран почти единогласно в пожизненные президенты Европейских Соединенных Штатов, когда же он явился на трибуне во всем блеске своей сверхчеловеческой юной красоты и силы и с вдохновенным красноречием изложил свою универсальную программу, увлеченное и очарованное собрание в порыве энтузиазма без голосования решило воздать ему высшую почесть избранием в римские императоры. Конгресс закрылся среди всеобщего ликования, и великий избранник издал манифест, начинавшийся так: "Народы Земли! Мир мой даю вам!" - и кончавшийся такими словами: "Народы Земли! Свершились обетования! Вечный вселенский мир обеспечен. Всякая попытка его нарушить сейчас же встретит неодолимое противодействие. Ибо отныне есть на земле одна срединная власть, которая сильнее всех прочих властей и порознь, и вместе взятых. Эта ничем не одолимая, все превозмогающая власть принадлежит мне, полномочному избраннику Европы, императору всех ее сил. Международное право имеет наконец недостававшую ему доселе санкцию. И отныне никакая держава не осмелится сказать: "Война", когда я говорю: "Мир". Народы Земли - мир вам!" Этот манифест произвел желанное действие. Повсюду вне Европы, особенно в Америке, образовались сильные империалистские партии, которые заставили свои государства на разных условиях присоединиться к Европейским Соединенным Штатам под верховною властью римского императора. Оставались еще независимыми племена и державцы кое-где в Азии и Африке. Император с небольшою, но отборною армией из русских, немецких, польских, венгерских и турецких полков совершает военную прогулку от Восточной Азии до Марокко и без большого кровопролития подчиняет всех непокорных. Во всех странах двух частей света он ставит своих наместников из европейски образованных и преданных ему туземных вельмож. Во всех языческих странах пораженное и очарованное население провозглашает его верховным богом. В один год основывается всемирная монархия в собственном и точном смысле. Ростки войны вырваны с корнем. Всеобщая лига мира сошлась в последний раз и, провозгласив восторженный панегирик великому миротворцу, закрыла себя за ненадобностью. В новый год своего властвования римский и всемирный император издает новый манифест: "Народы Земли! Я обещал вам мир, и я дал вам его. Но мир красен только благоденствием. Кому при мире грозят бедствия нищеты, тому и мир не радость. Придите же ко мне теперь все голодные и холодные, чтобы я насытил и согрел вас". И затем он объявляет простую и всеобъемлющую социальную реформу, уже намеченную в его сочинении и там уже пленявшую все благородные и трезвые умы Теперь благодаря сосредоточению в его руках всемирных финансов и колоссальных поземельных имуществ он мог осуществить эту реформу по желанию бедных и без ощутительной обиды для богатых. Всякий стал получать по своим способностям, и всякая способность - по своим трудам и заслугам.

Новый владыка земли был прежде всего сердобольным филантропом - и не только филантропом, но и филозоем. Сам он был вегетарианцем, он запретил вивисекцию и учредил строгий надзор за бойнями; общества покровительства животных всячески поощрялись им. Важнее этих подробностей было прочное установление во всем человечестве самого основного равенства - равенства всеобщей сытости. Это совершилось во второй год его царствования. Социально-экономический вопрос был окончательно решен. Но если сытость есть первый интерес для голодных, то сытым хочется чего-нибудь другого.

Даже сытые животные хотят обыкновенно не только спать, но и играть. Тем более человечество, которое всегда post panem требовало circenses.

Император-сверхчеловек поймет, что нужно его толпе. В это время с Дальнего Востока прибудет к нему в Рим великий чудодей, окутанный в густое облако странных былей и диких сказок. По слухам, распространенным среди необуддистов, он будет происхождения божественного - от солнечного бога Сурьи и какой-то речной нимфы.

Этот чудодей, по имени Аполлоний, человек несомненно гениальный, полуазиат и полуевропеец, католический епископ in partibus infidelium, удивительным образом соединит в себе обладание последними выводами и техническими приложениями западной науки с знанием и умением пользоваться всем тем, что есть действительно солидного и значительного в традиционной мистике Востока. Результаты такого сочетания будут поразительны. Аполлоний дойдет, между прочим, до полунаучного, полумагического искусства притягивать и направлять по своей воле атмосферическое электричество, и в народе будут говорить, что он сводит огонь с небес. Впрочем, поражая воображение толпы разными неслыханными диковинками, он не будет до времени злоупотреблять своим могуществом для каких-нибудь особенных целей. Так вот, этот человек придет к великому императору, поклонится ему как истинному сыну Божию, объявит, что в тайных книгах Востока он нашел прямые предсказания о нем, императоре, как о последнем спасителе и судии вселенной и предложит ему на службу себя и все свое искусство. Очарованный им император примет его как дар свыше и, украсив его пышными титулами, не будет уже более с ним разлучаться. И вот народы Земли, облагодетельствованные своим владыкой, кроме всеобщего мира, кроме всеобщей сытости получат еще возможность постоянного наслаждения самыми разнообразными и неожиданными чудесами и знамениями. Кончался третий год царствования сверхчеловека.

Раскройте основные идеи следующего фрагмента источника.

Определите источник

СВОБОДА

Меня называют философом свободы. Какой-то черносотенный иерарх сказал про меня, что я “пленник свободы”. И я действительно превыше всего возлюбил свободу. Я изошел от свободы, она моя родительница. Свобода для меня первичнее бытия. Своеобразие моего философского типа прежде всего в том, что я положил в основание философии не бытие, а свободу. В такой радикальной форме этого, кажется, не делал ни один философ. В свободе скрыта тайна мира. Бог захотел свободы, и отсюда произошла трагедия мира. Свобода в начале и свобода в конце. В сущности, я всю жизнь пишу философию свободы, стараясь ее усовершенствовать и дополнить. У меня есть основное убеждение, что Бог присутствует лишь в свободе и действует лишь через свободу. Лишь свобода должна быть сакрализирована, все же ложные сакрализации, наполняющие историю, должны быть десакрализированы.

………..

Это верно лишь в том, что я не сын земли, не рожден от массовой стихии, я произошел от свободы. Но если под шутливым выражением “вольный сын эфира” понимать легкость, отсутствие боли, то это неверно обо мне. Свобода с трудом доставалась и причиняла боль. “Меня свобода привела к распутью в час утра”, – говорит один поэт. Все, что я утверждал, я утверждал после свободы и из свободы. Опыт свободы есть первичный опыт. Не свобода есть создание необходимости (Гегель), а необходимость есть создание свободы, известного направления свободы. Я не согласен принять никакой истины иначе, как от свободы и через свободу. Слово свобода я употребляю здесь не в школьном смысле “свобода воли”, а в более глубоком, метафизическом смысле. Истина может принести мне освобождение, но эту истину я мог принять лишь через свободу. Поэтому есть две свободы. Об этом я много писал. Изначальность, непроизводность моей свободы выражалась в том, что я мог принять “не-я”, лишь сделав это “не-я” содержанием своего “я”, введя его в свою свободу. Борьба за свободу, которую я вел всю жизнь, была самым положительным и ценным в моей жизни, но в ней была и отрицательная сторона – разрыв, отчужденность, неслиянность, даже вражда. Свобода могла сталкиваться с любовью. В противоположность распространенному мнению я всегда думал, что ……………

Все в человеческой жизни должно пройти через свободу, через испытание свободы, через отвержение соблазнов свободы. В этом, может быть, смысл грехопадения. Вспоминая всю свою жизнь, начиная с первых ее шагов, я вижу, что никогда не знал никакого авторитета и никогда никакого авторитета не признавал. Я просто никогда не имел опыта переживания авторитета. Я не знал авторитета в семье, не знал авторитета в учебном заведении, не знал авторитета в моих занятиях философией и в особенности не знал авторитета в религиозной жизни. С детства я решил, что никогда не буду служить, так как никогда не соглашусь подчиниться никакому начальству. У меня даже никогда не было мысли сделаться профессором, потому что это все же предполагает существование начальства и авторитетов. Свою мысль я всегда воспринимал как впервые рожденную в свободе. И старую свою мысль я воспринимал как впервые рожденную, не как образовавшуюся во мне традицию мысли. Это, конечно, совсем не значит, что я не хотел учиться у других, у всех великих учителей мысли, и что не подвергался никаким влияниям, никому ни в чем не был обязан. Я постоянно питался мировой мыслью, получал умственные толчки, многим был обязан мыслителям и писателям, которых всю жизнь чтил, обязан людям, которым был близок. Но все проходило через мою свободу, входило в глубину моего “я” и из него принималось. Никакого умственного влияния я не мог воспринять иначе, чем получив санкцию от моей свободы. Поэтому я самый нетрадиционный человек на свете. Мне даже не нужно было разрывать с какими-либо авторитетами, я их не имел. Но были философы и писатели, которые особенно питали мою любовь к свободе духа, подтверждали ее и помогали ее развитию во мне. В этом отношении огромное значение для меня имела “Легенда о Великом Инквизиторе” и вообще Достоевский. Из философов же наибольшее значение имел Кант. Философия Канта есть философия свободы, хотя, может быть, недостаточно последовательно, не до конца развитая.

………………………….

Для меня характерно, что у меня не было того, что называют “обращением”, и для меня невозможна потеря веры. У меня может быть восстание против низких и ложных идей о Боге во имя идеи более свободной и высокой. Я объясню это, когда буду говорить о Боге. 

…..…….

Я много думал всю мою жизнь о проблеме свободы и дважды написал философию свободы, стараясь усовершенствовать свою мысль. И должен сказать, что проблема эта очень сложна. Под свободой разное понимают, и отсюда много недоразумений. Нельзя мыслить свободу статически, нужно мыслить динамически. Существует диалектика свободы, судьба свободы в мире. Свобода может переходить в свою противоположность. В школьной философии проблема свободы обычно отождествлялась с “свободой воли”. Свобода мыслилась как свобода выбора, как возможность повернуть направо или налево. Выбор между добром и злом предполагает, что человек поставлен перед нормой, различающей добро и зло.

………

Освобождение наступает, когда выбор сделан и когда я иду творческим путем. С свободой связана тема о человеке и творчестве. Я верил всю жизнь, что божественная жизнь, жизнь в Боге есть свобода, вольность, свободный полет, без-властие, ан-архия. Предельная тема тут не морально-психологическая, а метафизическая тема о Боге и свободе, о свободе и зле, о свободе и творческой новизне. Свобода несет с собой новизну. Противники свободы любят противопоставлять свободе истину, которую навязывают и заставляют признать. Но истины как навязанного мне предмета, как реальности, падающей на меня сверху, не существует. Истина есть также путь и жизнь. Истина есть духовное завоевание. Истина познается в свободе и через свободу. Навязанная мне истина, во имя которой требуют от меня отречения от свободы, совсем не есть истина, а есть чертов соблазн. Познание истины меня освободит. Но тут одна свобода в конце, другая свобода в начале. Я свободно познаю, ту истину, которая меня освобождает. Никакой авторитет в мире не может мне навязать эту истину. Меня нельзя насильственно освобождать.

Свобода не есть самозамыкание и изоляция, свобода есть размыкание и творчество, путь к раскрытию во мне универсума. Но размышляя о своей борьбе за свободу, я должен признать, что эта борьба часто увеличивала мое одиночество и мой конфликт с окружающим миром. Пафос свободы создал во мне и внутренний конфликт, прежде всего конфликт свободы и жалости, который я считаю основным. 

………

ЖАЛОСТЬ

Свобода может быть безжалостна. Великий Инквизитор у Достоевского упрекает Христа в том, что, возложив на людей бремя свободы. Он не жалеет их. Свобода порождает страдание и трагизм жизни. Настоящая трагедия есть трагедия свободы, а не рока. Я очень пережил в своей жизни конфликт свободы и жалости. Мне очень свойственна жалость, сострадательность. Я с трудом выношу страдание людей и животных и совсем не выношу жестокости. Мне очень жаль всю тварь, которая стонет и плачет и ждет избавления. Проблема Ивана Карамазова о слезинке ребенка мне бесконечно близка. Более всего меня всегда мучила проблема оправдания Бога перед непомерными страданиями мира. Мне чужд лик Божества всемогущего, властного и карающего и близок лик Божества страдающего, любящего и распятого. Я могу принять Бога только через Сына. Нельзя принять Бога, если Бог сам не принимает на себя страданий мира и людей, если Он не есть Бог жертвенный. Я интеллектуально возражаю против Маркиона, но морально, эмоционально он мне близок. Я не выносил холодной жестокости государства. Я никогда не мог переносить жестоких наказаний. Отрицание смертной казни всем моим существом было так велико, что я склонен был делить людей на смертную казнь защищающих и смертную казнь отвергающих. К защитникам смертной казни я начинал относиться враждебно и чувствовал их своими врагами. Думаю, что это русская у меня черта. Более того, я вообще плохо выносил осуждение людей, особенно окончательное осуждение. Из Евангелия более всего, запали в мою душу слова “не судите, да не судимы будете” и “кто из вас безгрешен, тот пусть первый бросит в нее камень”. И меня ранило окончание притч, в котором посылают в геену огненную. Отвратительнее всего мне была месть и наиболее отвратительна организованная месть государства. Это отталкивание от суда и осуждения, может быть, главная органически христианская во мне черта. Мне иногда приходило в голову, что если я попаду в “рай”, то исключительно за то, что не, склонен к осуждению, все остальное во мне казалось не заслуживающим “рая”. Это связано с темой сострадания. Я, в сущности, более чувствовал человеческое несчастье, чем человеческий грех. Мне противна религия, понимающая человеческую жизнь как судебный процесс. Легче всего было на меня, человека упрямого, подействовать, вызвав во мне чувство жалости. Этим иногда злоупотребляли. Я боролся со своей жалостливостью. Были годы, когда я вел идейную борьбу с жалостливостью. Одно время я даже остро пережил идеи Ницше. Я боялся раствориться в жалости, погибнуть от нее. Но моя слабость и мое несчастье было в том, что моя жалость была более пассивной, чем активной. Поэтому я исключительно страдал от жалости, пассивно страдал. Я был активен в свободе, но не активен в жалости. В моей жизни не было лучеиспускания, радиоактивности. Я мало делал для реализации в жизни моей жалости, мало помогал страдающим людям, мало облегчал их страдания. Моя жалость оставалась как бы закупоренной во мне самом. Деятельная жалость переживалась бы иначе и, вероятно, менее мучительно. Врач, делающий операцию больному, менее страдает, чем тот, кто лишь исходит от жалости к больному, ни в чем ему не помогая. В характере моей пассивной, мало деятельной жалости было для меня что-то противное, иногда меня возмущавшее. Я должен был производить впечатление более равнодушного, чем жалостливого. Я не столько реализовал свою жалость, сколько боролся против нее, создавал искусственные заграждения. У меня было мало деятельной любви. Я не чувствовал в себе активной доброты. Но пассивная доброта у меня была. И тут у меня соединялась большая чувствительность с сухостью. Во мне все-таки всегда мысль преобладала над чувством, воображение над сердцем. Но самая моя мысль была эмоциональна и страстна. Жалостливость и заботливость соединялись у меня с эгоистическим самосохранением. Я часто прятался от жалости, избегал того, что могло вызвать острое сострадание. Я презирал в себе это свойство. Это было неисполнением евангельских заветов.

Острую жалость вызывает умирание и охлаждение человеческих надежд и человеческих чувств. Острую жалость вызывает всякое расставание. Острую жалость вызывают многие воспоминания о прошлом, о безвозвратном и сознание своей неправоты, причинение страданий другим людям, особенно близким. Жгучую, пронизывающую жалость испытывал я часто, когда смотрел в глаза животных: есть выражение глаз страдающих животных, которое нельзя вынести. Вся скорбь мира входит в вас. Я часто, очень часто чувствовал людей как угрожаемых смертью, как умирающих и представлял себе молодых и радостных как больных, постаревших, потерявших надежды. Мне кажется, что наибольшую жалость вызывает неисполненность надежд, с которыми человек и животное входят в мир. Я не считаю себя человеком сентиментальным. Во мне есть сухость, противоположная сентиментальности. И я слишком интеллектуальный человек. Моя жалость не столько психологическое свойство, сколько свойство метафизическое. Возможно, что тут найдут во мне что-то буддийское. Это есть первичное чувство горестного и страдальческого характера бытия мира. В моей природе есть пессимистический элемент, который, впрочем, не единственный и не целиком мной владеет. С этим связано мое отношение к счастью. Я никогда не верил в возможность счастья в этом мировом зоне. Более того, мне часто думалось, что я не хочу счастья и даже боюсь счастья. Всякое наслаждение сопровождалось у меня чувством вины и чего-то дурного. Я боялся счастливых минут жизни, не мог им отдаться и избегал их. Я всегда колебался между аскетической настроенностью, не только христианской, но и толстовской и революционной, и радостью жизни, любовью, искусством, красотой, торжеством мысли. Я часто отталкивался от мира, хотел перейти в “монастырь”, говоря символически. Как философу, понятие счастья представлялось мне пустым и бессодержательным.

……….

“Лучше быть недовольным Сократом, чем довольной свиньей”. Трудно примириться с тем, что унижается человеческое достоинство, достоинство самого последнего из людей. Главный протест всегда вызывало во мне унижение человеческого достоинства. Страдания людей вызывают сострадание и жалость. Но борьба за достоинство человека, за состояние “недовольного Сократа” сопровождается болью и мукой. Это есть моральная антиномия, непреодолимая в нашем мировом зоне: нужно сострадать человеческим страданиям, жалеть все живущее и нужно принимать страдание, которое вызывается борьбой за достоинство, за качества, за свободу человека. Это конфликт, который я переживал всю жизнь, конфликт между жалостью и свободой, между состраданием и принятием страдания, которое вызывается утверждением высших ценностей, между нисхождением и восхождением.

……

Конфликт жалости и свободы. Это есть конфликт нисхождения и восхождения. Жалость может привести к отказу от свободы. Свобода может привести к безжалостности. Два движения есть в человеческом пути, движение по линии восходящей и движение по линии нисходящей. Человек подымается на высоту, восходит к Богу. На этом пути он приобретает духовную силу, он творит ценность. Но он вспоминает об оставшихся внизу, о духовно слабых, о лишенных возможности пользоваться высшими ценностями. И начинается путь нисхождения, чтобы помочь братьям своим, поделиться в ними духовными богатствами и ценностями, помочь их восхождению. Человек не может, не должен в своем восхождении улететь из мира, снять с себя ответственность за других. Каждый отвечает за всех. Возможно лишь общее спасение для вечной жизни. Свобода не должна стать снятием ответственности за ближних. Жалость, сострадание напоминает об этом свободе. В другом месте я буду еще говорить о конфликте жалости и творчества. В себе самом я чувствовал конфликт элементов, родственных Л. Толстому, с элементами, родственными Ницше. Были годы, когда сильнее было “ницшевское”, но “толстовское”, в конце концов, оказалось сильнее. Я никогда не соглашался из жалости отказаться от свободы. В моей борьбе за свободу было что-то яростное. Но я не выносил и жестокой свободы, превратившейся в волю к могуществу. Я, в сущности, всегда думал, что христианство было искажено в угоду человеческим инстинктам, чтобы оправдать свое уклонение от исполнения заветов Христа, свое непринятие христианской революции, христианского переворота ценностей! Христианство не только не было реализовано в жизни, что всегда можно объяснить греховностью человеческой природы, но оно было искажено в самом учении, вплоть до самой догматики. “Первые” умудрились оправдать свое положение на основании христианского учения. Бессовестность христиан беспримерна в истории. Христианство всегда воспринималось мной прежде всего как милосердие, сострадание, прощение, человечность. Но из христианства умудрились сделать самые бесчеловечные выводы, поощряющие садистские инстинкты людей. Возвращаюсь к теме о восхождении и нисхождении. Один путь восхождения приводит к тому, что человек делается “первым”. Тут мы прикасаемся к непостижимому парадоксу христианства. “Первые”, то есть достигшие духовной высоты (я не говорю об элементарном случае “первых” в знатности, богатстве и власти), делаются “последними”. Это серьезное предостережение для “восходящих”. Чтобы не быть “последним”, нужно нисходить, нужна деятельная любовь к ближнему, к “последним” по своему положению. Поэтому христианство основано на сочетании восходящего и нисходящего движения, на свободе и жалости, любви к ценности и качеству и любви к ближнему, любви к божественной высоте и любви к страждущим внизу. 

Люди до того изощрились в защите своих выгод и пожеланий, что они дошли даже до христианской трансформации и сублимации первичных инстинктов мести. Это всегда вызывало во мне страстное противление. Я нисколько не сомневаюсь, что в жестоком учении о вечных адских муках трансформированы садические инстинкты. Многие “ортодоксальные” христиане дорожат идеей вечных адских мук, она им нравится. И они уверены, что адские муки грозят не им, а их ближним, которых они терроризуют. Идея вечных адских мук имела огромное социологическое значение. При помощи этой идеи управляли человеческими массами, смиряли варварские и греховные инстинкты. Но воспользовались этой идеей в то время, когда христианская Европа в нее верила, очень плохо использовали в угоду инстинктов и интересов “первых”, господствующих.

……..

Ад существует как человеческий опыт, как человеческий путь. Но безобразна всякая онтология ада. В моем отношении к христианству я делил людей на сторонников и противников ада. Этим определялась моя оценка христиан. Я убежден, что сторонниками ада являются люди, которые его хотят, для других, конечно. Христиане часто бывали утонченными садистами. Но сейчас их запугивания мало действуют, сильнее действуют запугивания земным адом. В основании моего отвращения к учению о. вечных адских муках лежит, вероятно, мое первичное чувство жалости и сострадания, невозможности радости и блаженства, когда существует непомерное страдание и мука. Спасение возможно лишь вместе со всеми другими людьми. Вот когда особенно уместно вспомнить о соборности. И никогда я не мог допустить, что у Бога меньше сострадания и жалости, чем у меня, существа несовершенного и грешного. В сущности, я всегда восставал против всякого суда над людьми, я не любил никакого суда, никакой декламации о справедливом возмездии и сочувствовал больше судимым, а не судящим. Это связано с тем, что я человек беззаконный и что моя жизнь была беззаконной жизнью. Я таков по инстинкту, а не вследствие каких-либо достижений. Я не выношу жестокости, но в борьбе за свободу я мог доходить до жестокости, рвал с друзьями. Я мог желать ада сторонникам и уготовителям ада. Есть еще худшее. Меня более всего мучит, что у меня бывало жестокое забвение, выпадение людей из памяти. Когда память возвращалась, наступало угрызение. Соборность мне более всего близка в чувстве общей вины, ответственности всех за всех. 

Отечественная философия

особенности творческого пути и судьбы наследия

М.М.Бахтина

Перечислите основные работы М.М.Бахтина.

Перечислите направления ,оказавшие влияние на творчество М.М.Бахтина.

Назовите философские работы Бахтина.

Какой автор предстает в истолковании Бахтина как носитель не монологического сознания, а полифонического, как"сочетания неслиянных голосов" в незавершимом диалоге.

Определите понятие диалога в учении Бахтина ?

Раскройте смысл отношений автора и героя в учении Бахтина.

Раскройте смысл основных идей работы « К методологии гуманитарных наук» Бахтина ("Автор и герой в эстетической деятельности")

Раскройте основные идеи следующего фрагмента источника.Определите источник

Значение эмоционально-ценностных восклицаний в речевой жизни народов. Но выражение эмоционально-ценностных отношений может носить не эксплицитно-словесный характер, а, так сказать, имплицитный характер в {интонации}. Наиболее существенные и устойчивые интонации образуют интонационный фонд определенной социальной группы (нации, класса, профессионального коллектива, кружка и т. п.) В известной мере можно говорить одними интонациями, сделав словесно выраженную часть речи относительной и заменимой, почти безразличной. Как часто мы употребляем не нужные нам по своему значению слова или повторяем одно и то же слово или фразу только для того, чтобы иметь материального носителя для нужной нам интонации.

Внетекстовый интонационно-ценностный контекст может быть лишь частично реализован при чтении (исполнении) данного текста, но в большей своей части, особенно в своих наиболее существенных и глубинных пластах, остается вне данного текста как диалогизующий фон его восприятия К этому в известной степени сводится проблема {социальной} (внесловесной) обусловленности произведения.

Текст - печатный, написанный или устный = записанный - не равняется всему произведению в его целом (или "эстетическому объекту"). В произведение входит и необходимый внетекстовый контекст его. Произведение как бы окутано музыкой интонационно-ценностного контекста, в котором оно понимается и оценивается (конечно, контекст этот меняется по эпохам восприятия, что создает новое звучание произведения).

Взаимопонимание столетий и тысячелетий, народов, наций и культур обеспечивает сложное единство всего человечества, всех человеческих культур (сложное единство человеческой культуры), сложное единство человеческой литературы. Все это раскрывается только на уровне большого времени. Каждый образ нужно понять и оценить на уровне большого времени. Анализ обычно копошится на узком пространстве малого времени, то есть современности и ближайшего прошлого и представимого - желаемого или пугающего - будущего. Эмоционально-ценностные формы предвосхищения будущего в языке-речи (приказание, пожелание, предупреждение, заклинание и т. п.), мелко человеческое отношение к будущему (пожелание, надежда, страх); нет понимания ценностных непредрешенности, неожиданности, так сказать, "сюрпризности", абсолютной новизны, чуда и т. п. Особый характер {пророческого} отношения к будущему. Отвлечение от себя в представлениях о будущем (будущее без меня).

Время театрального зрелища и его законы. Восприятие зрелища в эпохи наличия и господства религиозно-культовых и государственно-церемониальных форм. Бытовой этикет в театре.

Противопоставление природы и человека. Софисты, Сократ ("Меня интересуют не деревья в лесу, а люди в городах" (13)).

Два предела мысли и практики (поступка) или два типа отношения (вещь и личность). Чем глубже личность, то есть ближе к личностному пределу, тем неприложимее генерализующие методы, генерализация и формализация стирают границы между гением и бездарностью.

Эксперимент и математическая обработка. Ставит вопрос и получает ответ - это уже личностная интерпретация процесса естественнонаучного познания и его субъекта (экспериментатора). История познания в ее результатах и история познающих людей. См. Марк Блок (14).

Процесс овеществления и процесс персонализации. Но персонализация ни в коем случае не есть субъективизация. Предел здесь не {я}, а {я} во взаимоотношении с другими личностями, то есть {я} и {другой},{ я} и {ты}.

Есть ли соответствие "контексту" в естественных науках? Контекст всегда персоналистичен (бесконечный диалог, где нет ни первого, ни последнего слова) - в естественных науках объектная система (бессубъектная).

Наша {мысль} и наша {практика}, не техническая, а {моральная} (то есть наши ответственные поступки), совершаются между двумя пределами: отношениями к {вещи}. и отношениями к {личности}. {Овеществление} и {персонификация}. Одни наши акты (познавательные и моральные) стремятся к пределу овеществления, никогда его не достигая, другие акты - к пределу персонификации, до конца его не достигая.

{Вопрос} и {ответ} не являются логическими отношениями (категориями); их нельзя вместить в одно (единое и замкнутое в себе) сознание; всякий ответ порождает новый вопрос. Вопрос и ответ предполагают взаимную вненаходимость. Если ответ не порождает из себя нового вопроса, он выпадает из диалога и входит в системное познание, по существу безличное.

Разные хронотопы спрашивающего и отвечающего и разные смысловые миры ({я} и {другой}). Вопрос и ответ с точки зрения третьего сознания и его "нейтрального" мира, где все {заменимо}, неизбежно деперсонифицируются.

Различие между {глупостью} (амбивалентной) и тупостью (однозначной).

Чужие освоенные ("свои-чужие") и вечно живущие, творчески обновляющиеся в новых контекстах, и чужие инертные, мертвые слова, {"слова-мумии"}.

Основной вопрос Гумбольдта: множественность языков (предпосылка и фон проблематики-единство человеческого рода) (15). Это в сфере языков и их формальных структур (фонетических и грамматических). В сфере же {речевой} (в пределах одного и любого языка) встает проблема своего и чужого слова.

1. Овеществление и персонификация. Отличие овеществления от "отчуждения". Два предела мышления; применение принципа дополнительности.

2. Свое и чужое слово. Понимание как превращение чужого в {"свое-чужое"}. Принцип вненаходимости. Сложные взаимоотношения понимаемого и понимающего субъектов, созданного и понимающего и творчески обновляющего хронотопов. Важность добраться, углубиться до творческого ядра личности (в творческом ядре личность продолжает жить, то есть бессмертна).

3. Точность и глубина в гуманитарных науках. Пределом точности в естественных науках является идентификация (а = а). В гуманитарных науках точность - преодоление чуждости чужого без превращения его в чисто свое (подмены всякого рода, модернизация, неузнание чужого и т. п.).

Древняя стадия персонификации (наивная мифологическая персонификация). Эпоха овеществления природы и человека. Современная стадия персонификации природы (и человека), но без потери овеществления. См. природа у Пришвина по статье В. В. Кожинова (16). На этой стадии персонификация не носит характера мифов, хотя и не враждебна им и пользуется часто их языком (превращенным в язык символов).

4. Контексты понимания. Проблема {далеких контекстов}. Нескончаемое обновление смыслов во всех новых контекстах. {Малое время} (современность, ближайшее прошлое и предвидимое (желаемое) будущее) и большое время-бесконечный и незавершимый диалог, в котором ни один смысл не умирает. Живое в природе (органическое). Все неорганическое в процессе обмена вовлекается в жизнь (только в абстракции их можно противопоставлять, беря их отдельно от жизни).

Мое отношение к формализму: разное понимание спецификаторства; игнорирование содержания приводит к "материальной эстетике" (критика ее в статье 1924 года (17)); не "делание", а творчество (из материала получается только "изделие"); непонимание историчности и смены (механистическое восприятие смены). Положительное значение формализма (новые проблемы и новые стороны искусства); новое всегда на ранних, наиболее творческих этапах своего развития принимает односторонние и крайние формы.

Мое отношение к структурализму. Против замыкания в текст. Механические категории: "оппозиция", "смена кодов" (многостильность "Евгения Онегина" в истолковании Лотмана и в моем истолковании (18)). Последовательная формализация и деперсонализация: все отношения носят логический (в широком смысле слова) характер. Я же во всем слышу {голоса} и диалогические отношения между ними. Принцип дополнительности я также воспринимаю диалогически. Высокие оценки структурализма. Проблема "точности" и "глубины". Глубина проникновения в {объект} (вещный) и глубина проникновения в {субъект} (персонализм).

В структурализме только один субъект-субъект самого исследователя. Вещи превращаются в {понятия} (разной степени абстракции); субъект никогда не может стать понятием (он сам говорит и отвечает). Смысл персоналистичен: в нем всегда есть вопрос, обращение и предвосхищение ответа, в нем всегда двое (как диалогический минимум). Это персонализм не психологический, но смысловой.

Нет ни первого, ни последнего слова и нет границ диалогическому контексту (он уходит в безграничное прошлое и в безграничное будущее). Даже {прошлые}, то есть рожденные в диалоге прошедших веков, смыслы никогда не могут быть стабильными (раз и навсегда завершенными, конченными) -они

всегда будут меняться (обновляясь) в процессе последующего, будущего развития диалога. В любой момент развития диалога существуют огромные, неограниченные массы забытых смыслов, но в определенные моменты дальнейшего развития диалога, по ходу его они снова вспомнятся и оживут в обновленном (в новом контексте) виде. Нет ничего абсолютно мертвого: у каждого смысла будет свой праздник возрождения. Проблема {большого времени}.

Теоретическая философия.

Бытие как философское понятие

Формы бытия. Трансформация бытия. Материя. Природа.

Раскройте проблему субстанциональных форм бытия (субстанция, субстратная, деятельная; объектно-претерпевающая, субъектно-воздействующая)

Перечислите и раскройте смысл концепций материалистического типа, определяющих материю как

а) конкретно-чувственное вещество

б) вещественные образования, не данные в чувственном опыте, однородные, дискретные, далее неделимые

в) бесконечно делимое, континуальное (непрерывное) начало

г) особую трактовка материи, представленная как «объективную реальность, которая копируется, фотографируется, отображается нашими ощущениями».

Определите фундаментальные свойства бытия.

Определите законы системного функционирования и системной эволюции с точки зрения синергетики.

Является ли наличие в реальной системе определенного хаоса, спонтанности и даже беспорядка условием живучести и гибкости системы, реализации не однолинейного. (прогрессивное или регрессивное) развитие, а негаэнтропийных процессов?

Представляется ли возможность вследствие этого определения тенденций развития и направления их в желаемое русло за счет целевого воздействия на причинные компоненты развития событий?

Раскройте основные идеи следующего фрагмента источника. Определите источник

У термина "нестабильность" странная судьба. Введенный в широкое употребление совсем недавно, он используется порой с едва скрываемым негативным оттенком, и притом, как правило, для выражения содержания, которое следовало бы исключить из подлинно научного описания реальности. Чтобы проиллюстрировать это на материале физики, рассмотрим элементарный феномен, известный, по-видимому, уже не менее тысячи лет: обычный маятник, оба конца которого связаны жестким стержнем, причем один конец неподвижно закреплен, а другой может совершать колебания с произвольной амплитудой. Если вывести такой маятник из состояния покоя, несильно качнув его груз, то в конце концов маятник остановится в первоначальном (самом нижнем) положении. Это — хорошо изученное устойчивое явление. Если же расположить маятник так, чтобы груз оказался в точке, противоположной самому нижнему положению, то рано или поздно он упадет либо вправо, либо влево, причем достаточно будет очень малой вибрации, чтобы направить его падение в ту, а не в другую сторону. Так вот, верхнее (неустойчивое) положение маятника практически никогда не находилось в фокусе внимания исследователей, и это несмотря на то, что со времени первых работ по механике движение маятника изучалось с особой тщательностью. Можно сказать, что понятие нестабильности было, в некоем смысле, идеологически запрещено. А дело заключается в том, что феномен нестабильности естественным образом приводит к весьма нетривиальным, серьезным проблемам, первая из которых — проблема предсказания.

Если взять устойчивый маятник и раскачать его, то дальнейший ход событий можно предсказать однозначно: груз вернется к состоянию с минимумом колебаний, т.е. к состоянию покоя. Если же груз находится в верхней точке, то в принципе невозможно предсказать, упадет он вправо или влево. Направление падения здесь существенным образом зависит от флюктуации. Так что в одном случае ситуация в принципе предсказуема, а в другом — нет, и именно в этом пункте в полный рост встает проблема детерминизма. При малых колебаниях маятник — детерминистический объект, и мы в точности знаем, что должно произойти. Напротив, проблемы, связанные с маятником, если можно так выразиться, перевернутым с ног на голову, содержат представления о недетерминистическом объекте.

Это различие между детерминистическими законами природы и законами, не являющимися таковыми, ведет нас к более общим проблемам, которые мне и хотелось бы здесь вкратце обсудить.