2008_Leoni_B__Svoboda_i_zakon_Pravo

Анализ некоторых трудностей

разумевает, что частных собственников никак нельзя заставить отвечать перед обществом за контроль над базовыми отраслями

ичто частные собственники не отвечают перед обществом. К не' счастью для сторонников национализации, ни первого, ни вто' рого нельзя убедительно доказать. Частные собственники несут ответственность перед обществом по той простой причине, что они неизбежно от него зависят — и потому, что они должны про' давать свою продукцию, и потому, что им нужно сырье, заводы, услуги, капитал, оборудование и т.д., чтобы произвести то, что они намерены продавать. Если они отказываются идти навстре' чу требованиям общества, они теряют потребителей и не имеют возможности остаться на рынке. В этом случае они должны ус' тупить место другим, более «ответственным» собственникам, контролирующим базовые отрасли. В отличие от этого, власти в этом отношении вообще не зависят от общества, поскольку с по' мощью законов и постановлений они в принципе могут прину' дительно установить цены на услуги и товары, чтобы, если это необходимо, получить преимущество и по отношению к дру' гим продавцам, и по отношению к другим покупателям. Более того, они не могут обанкротиться, поскольку — по крайней мере в принципе — они всегда могут компенсировать убытки, до ко' торых они довели национализированные отрасли, увеличением налогового бремени для граждан, то есть того самого сообще' ства, перед которым они якобы «отвечают». Конечно, сторон' ники государственной собственности на базовые отрасли про' мышленности будут утверждать, что власти должны быть избранными, что в силу этого они «представляют» сообщество

ит.п. Но мы это уже слышали и видели, что это означает: более или менее пустой церемониал и в основном символический кон' троль электората над горсткой правителей.

Третий принцип не менее сомнителен, чем первые два. Не' возможно логически доказать, что неэффективность отрасли связана с тем, что она находится в руках частных собственни' ков, так же как и то, что инициатива властей приведет к вос' становлению эффективности после того, как на смену частной собственности придет государственная.

Все эти принципы основаны на предположении, что в сфере экономической деятельности власти не только честнее, но

имудрее, квалифицированнее и компетентнее, чем частные лица. Очевидно, что это предположение не доказано, а против него свидетельствует масса экономических примеров.

191

Свобода и закон

Другие различия, например, различие между «желаниями», за которые индивид мог бы заплатить, и «потребностями», за которые индивид не мог бы или даже не стал бы платить, о чем некоторые люди говорят в оправдание национализации отрас' лей, — ради того, чтобы удовлетворить эти «потребности», а не «желания», которые предположительно удовлетворяли бы ча' стные отрасли — основаны на подобной, и тоже недоказанной идее, что власти лучше всех подготовлены для того, чтобы об' наруживать и даже удовлетворять индивидуальные «потреб' ности», которые частные граждане были бы не в состоянии удовлетворить или даже не захотели бы удовлетворить, если бы у них был выбор.

Конечно, некоторые старые аргументы в пользу национали' зации сохраняют свою убедительность. Таков случай с отрасля' ми промышленности или сферы услуг, в которых не все издерж' ки можно оплатить за счет потребителей из'за сложностей, связанных с оценкой их использования конкретными потреби' телями (например, в случае с маяками*), или из'за сложностей организации системы взимания платы (например, на загружен' ных дорогах, мостах и т.п.). В этих случаях, вероятно, обеспе' чивать предложение товаров и услуг было бы невыгодно для ча' стной отрасли, и тут должна вмешиваться какая'то другая система. Интересно отметить, что в этих случаях принцип сво' боды выбора в экономической деятельности не отбрасывается и даже не ставится под сомнение. Признается, что люди, кото' рые свободно выбирают эти услуги, были бы согласны заплатить за них, если бы это было возможно, и что именно поэтому их можно обложить налогом в соответствии с их предполагаемой выгодой и стоимостью услуги. Налогообложение не может быть эквивалентом оплаты услуги на рынке, но в таком случае оно мо' жет рассматриваться как относительно приближенный к этому вариант. Нельзя сказать того же о других сборах, являющихся следствием мнения социалистов, согласно которому власти луч' ше, чем индивиды, знают, что индивиды должны делать.

*В статье 1974 г. Рональд Коуз показал, что в Англии в XVII—XVIII веках строительство маяков финансировалось за счет сбора пла' ты, собираемой с судовладельцев. Причем строительством мая' ков занимались, в том числе, частные лица и организации. См.: Коуз Р. Маяк в экономической теории // Коуз Р. Фирма, рынок и право. М.: Дело, 1993. С. 169–192. — Прим. научн. ред.

192

Анализ некоторых трудностей

Возможно, современная технология и современный образ жизни привели к тому, что примеров, когда за услуги сложно или невозможно заплатить обычным способом, стало больше. Но также верно, что в некоторых случаях привычная система цен на услуги по'прежнему работает и в любом случае в новых обстоятельствах можно сохранить эффективность частных предприятий. В промышленно развитых странах гигантское увеличение трафика на обычных дорогах и мостах затруднило или даже сделало невозможным функционирование частных пунктов сбора оплаты за проезд по ним, но на современных ско' ростных автомагистралях вновь возникают условия для сбора платы на проезд. Другой пример, который можно привести, — это телевидение и радиовещание. Сторонники общественной собственности в этой сфере часто утверждают, например, что частная собственность в ней была бы невозможна из'за невоз' можности ввести плату за услуги, в то время как в США част' ное предпринимательство в этом секторе уже решило пробле' му с помощью продажи услуг компаниям, которые хотят рекламировать свои товары для широкой публики и готовы зап' латить за это суммы, которых достаточно, чтобы покрыть все издержки вещателей. К тому же, какие'нибудь предпринима' тели могли бы найти способ взимать плату за телевидение, если бы власти разрешили им попытаться!

В то же время новые технологические условия могут огра' ничивать личную свободу — например, в отношении права соб' ственности на землю — но общий принцип, что выбор должен быть у индивида, а не у властей, и в этом отношении вполне может быть сохранен и в современных условиях. Это доказано, например, эффективностью американской системы эксплуа' тации минеральных ресурсов в соответствии с принципом ува' жения частной собственности на землю — принципом, кото' рый был решительно отброшен в других странах мира из'за якобы несовместимости частной собственности и, к примеру, добычи полезных ископаемых.

Другие трудности могут возникнуть в связи с факторами иного рода. Мы попытались определить принуждение как прямое дей' ствие некоторых людей с целью помешать другим достигнуть ка' ких'то целей и, в более общем случае, заставить их сделать вы' бор, которого бы они в противном случае не сделали.

Прямое действие может восприниматься как физическое дей' ствие, и во всех случаях, в которых принуждение эквивалентно

193

Свобода и закон

физическому действию, у нас есть простой способ определить, что такое принуждение. Но в большинстве случаев принужде' ние осуществляется посредством угрозы какого'либо физи' ческого действия, которое на самом деле не совершается. При' нуждение — это в большей степени ощущение угрозы, чем физическое событие, поэтому идентифицировать принуждение сложнее, чем нам казалось бы на первый взгляд. Угрозы и свя' занные с ними ощущения составляют цепь, звенья которой про' сто выявить не во всех обстоятельствах; они легко опознаются только тем, кто является их жертвой, но не другими людьми. Во всех таких случаях предположение, что чьи'либо действия или поступки относительно другого человека являются принуж' дающими, недостаточно ясно или недостаточно объективно, чтобы создать основание для эмпирически доказуемого утвер' ждения на этот счет. Это создает помехи для всех сторонников личной свободы, так как понятие свободы имеет негативный характер и поэтому не может быть сформулировано без ссылки на принуждение. Чтобы сформулировать, какое поведение или действие было бы «свободным» в конкретном случае, требует' ся также сформулировать, какое соответствующее этому пове' дение или действие было бы принуждающим, то есть какое дей' ствие в данном случае лишало бы людей их свободы. Во всех случаях, когда нет уверенности в природе соответствующего принуждения, которого следует избегать, выявление обстоя' тельств, в которых мы можем обеспечить «свободу» для како' го'либо действия и определить ее содержание, является очень трудной задачей.

Втой степени, в какой свобода не является чем'то, что мож' но подтвердить либо эмпирическими, либо априорными спо' собами, политическая и экономическая свобода, основанная на «свободе», понимаемой как отсутствие «принуждения», будет вызывать критику, похожую на ту, которой мы подвергли эм' пирический подход в экономической теории.

Вэтом и состоит причина, по которой политическая систе' ма, основанная на свободе, всегда включает по крайней мере минимальную долю принуждения, не только в смысле проти' водействия принуждению, но также в смысле определения ре' шением группы — например, посредством волеизъявления большинства — что группа будет считать свободой и что она будет запрещать как принуждение во всех случаях, где это не' возможно установить объективно.

194

Анализ некоторых трудностей

Иными словами, система политической или экономичес' кой свободы прежде всего основана на эмпирическом подхо' де в политике и экономической теории, но она не может быть основана исключительно на нем. Поэтому в такой «свобод' ной» системе всегда есть какая'нибудь жертва принуждения. Можно попытаться убедить людей вести себя в соответствии с тем, что вы считаете «свободой», и удержать их от поведе' ния, которое вы называете «принуждением». Но не всегда можно доказать, что то, что вы считаете свободой, действи' тельно является свободой, а то, что вы считаете принуждени' ем, действительно является принуждением в объективном смысле слова.

В качестве примера того, что я имею в виду, я могу привес' ти религиозную нетерпимость. Бывают люди, которые начи' нают возмущаться, если вы ведете себя таким образом, кото' рый они считают несовместимым с их религиозными чувствами, даже если вы сами никогда не сочли бы поведение, подобное вашему, с их стороны принуждающим по отношению к вам. Тем не менее они чувствуют себя оскорбленными вашим поведени' ем, потому что, с их точки зрения, вы делаете что'то против их Бога или не делаете чего'то, что вы должны делать в интересах их Бога, в результате чего и в том, и в другом случае может раз' разиться Божий гнев, который падет на головы всех заинтере' сованных лиц. Действительно, с точки зрения их религии их Бог — это и ваш Бог, и поэтому, весьма вероятно, они полага' ют, что ваше поведение оскорбительно не только для них, но и для их Бога, который является вашим общим Богом.

Разумеется, я не утверждаю, что нетерпимость свойственна всем религиям. Насколько я знаю, индуизм, буддизм, религии древних греков и древних римлян не были нетерпимыми, по' скольку их приверженцы были склонны признавать, что, по' добно им, вы имеете право на своих богов. В случае других ре' лигий это не всегда так. В Англии был закон, вступивший в силу при королеве Елизавете, который запрещал развлечения по вос' кресеньям. Этот закон больше не соблюдается, но несколько лет назад я читал в газетах, что одна английская девушка обрати' лась с иском против английской кинопрокатной компании, ко' торая показывала кино по воскресеньям, требуя компенсации. В газете было написано, что это была бедная девушка, но она позаботилась о том, чтобы выбрать в качестве ответчика очень большую компанию'прокатчика из центра Лондона. Сумма

195

Заключение

Возможно, самое лучшее, что можно сделать в этом заклю' чении, это попытаться ответить на некоторые вопросы, кото' рые мои читатели, вероятно, задали бы мне, если бы могли. На самом деле, эти вопросы мне задавали, когда я читал лекции, положенные в основу этой книги.

1.Что я имею в виду, когда говорю (в главе 8), что об щественное мнение «это еще не всё»?

2.Есть ли какая нибудь возможность применить «мо дель Леони» в современном обществе?

3.Если предположить, что такая возможность суще ствует, то как «золотое правило», о котором здесь упо минается, может помочь нам отделить сферу законода тельства от сферы обычного права? Что является общими границами областей, которые, в соответствии с моделью, должны быть предназначены для законодательства и для обычного права?

4.Кто будет назначать судей и других подобных им honoratiores?

5.Если мы признаём, что общий тренд развития совре менного общества направлен скорее против личной свобо ды, чем наоборот, то как упомянутые honoratiores могли бы этого избежать?

Конечно, мы могли бы рассмотреть еще массу других воп' росов, но перечисленные выше — это, кажется, основные пун' кты, которые вызывают дискуссию.

Что я имею в виду, когда говорю (в главе 8), что обще ственное мнение «это еще не всё»? В отношении этого воп' роса: я не просто считаю, что общественное мнение может оши' баться — я считаю, что на него можно повлиять с помощью разумных доводов. Верно и то, что этот процесс может быть длительным. Понадобилось больше ста лет, чтобы люди усво' или социалистические идеи; разумеется, им понадобится зна' чительное время, чтобы их отвергнуть, но это не повод для того, чтобы не пытаться их переубедить.

В то время как тренд, направленный против личной свобо' ды, продолжает господствовать в странах, по западным стан' дартам сравнительно неразвитых, уже появились некоторые

197

Свобода и закон

симптомы того, что люди усвоили некоторые уроки в тех стра' нах Запада, где ограничение личной свободы посредством со' ответствующего расширения законодательства, более или ме' нее открыто проповедовавшееся социалистическими лидерами

вкачестве необходимого условия прихода «лучшего мира», на практике оказалось очень слабо уравновешено предполагаемы' ми преимуществами введенных в действие законов. Сегодня мы уже можем наблюдать отступление социализма — в том, что касается так называемой национализации промышленности —

вАнглии, Германии и, возможно, во Франции. Очевидно, что

врезультате этого отступления личная инициатива в области экономики постепенно освобождается от угрозы дальнейшего вмешательства со стороны правительства. Недавно вышедшие книги, например, книга бывшего лейбориста Р. Келф'Коэна* очень поучительна в этом отношении.

Особенность социалистического решения так называемых социальных проблем состоит не в самой по себе цели — повы' шение общественного благосостояния и устранение, насколь' ко это возможно, бедности, невежества и нищеты, поскольку эта цель не просто совместима с личной свободой, но может также рассматриваться как дополняющая ее. Самое главное

всоциалистическом решении — это тот специфический спо' соб, с помощью которого его сторонники предлагают достичь этой цели, а именно с помощью толпы чиновников, которые, действуя от имени государства, ограничивают, если вообще не уничтожают, частную инициативу в экономике и в неко' торых других областях, неразрывно связанных с экономикой.

Если бы социализм в основном сводился, как все еще верят некоторые его сторонники, к его декларируемым целям, то было бы, вероятно, сложно в ближайшем будущем убедить людей от него отказаться. В то же время вполне возможно убедить людей в том, что проблема с социализмом состоит не

вего заявленных целях, а в тех неправильных средствах, ко' торые считаются необходимыми для их достижения. Наи' вность взглядов социалистов в отношении этих средств про' сто удивительна. Как отмечает указанный выше автор, «слова “общественный совет” и “общественная корпорация” звуча' ли магически. В них должны были работать самоотвержен'

*Келф'Коэн был крупным чиновником в Министерстве топлива и энергетики с 1946 по 1955 г. — Прим. перев.

198

Заключение

ные люди выдающихся способностей, преданные нацио' нальным интересам. Мы полагали, что таких людей можно найти в большом количестве; естественно, у них не было ни' каких шансов пробиться в ту вырожденческую капиталисти' ческую эпоху, в которой мы жили.

Мы также считали, что Акт о национализации преобразит промышленных рабочих, которые посвятят себя национальным интересам.

Таким образом, сочетание самоотверженных менеджеров и самоотверженных рабочих приведет к возникновению дивного нового мира социализма — совершенно непохожего на капи' тализм»1.

Такая же невероятная наивность была характерна для таких знаменитых лидеров лейбористского движения в Великобри' тании, как Сидней и Беатриса Веббы, которые возлагали ог' ромные надежды на «независимых и бескорыстных экспертов» нового социалистического государства. По утверждению того же автора, «они верили в рациональность человеческого суще' ства, на которое всегда можно повлиять посредством тщатель' но собранных и опубликованных фактов. …Они, разумеется, верили в то, что, когда исчезнет персональный фактор, связан' ный с капиталистами, качества всех связанных с соответству' ющими отраслями людей настолько глубоко преобразятся, что эти отрасли будут представлять собой новую модель жизни. …Поскольку Веббы плохо понимали значение менеджмента и его ключевой функции — ответственности за принятие реше' ний, они упустили из виду, что, несмотря на многочисленные комитеты и бескорыстных экспертов, ответственный менедж' мент все равно будет необходим. Подсознательно они были склонны отождествлять ответственность менеджмента с капи' талистической алчностью»2.

Наконец, Келф'Коэн чрезвычайно убедительно демонст' рирует, что члены лейбористского правительства в период 1945–1950 гг. проявляли такую же наивность. На самом деле, британские лейбористы в этом не одиноки: эта черта свойственна всем сторонникам государственных предприятий, которые должны работать как коммерческие предприятия.

1R. Kelf'Cohen, Nationalization in Britain: The End of a Dogma

(London: Macmillan, 1958), Preface, p. v.

2Ibid., p. 12.

199

Свобода и закон

В долгосрочной перспективе такие иллюзии сохранить невоз' можно. До людей медленно, но верно начинают доходить фак' ты бесчисленных провалов государственных предприятий. Об' щественное мнение будет вынуждено измениться.

2. Есть ли какая нибудь возможность применить «мо дель Леони» в современном обществе? То, что я сказал выше, дает мне возможность ответить на второй вопрос — о возмож' ности применения в современном обществе того, что некоторые мои друзья и слушатели из Клэрмонта шутя называли «моделью Леони». Смещения центра тяжести правовых систем от законо' дательства к другим процессам создания закона невозможно достичь за короткое время. Тем не менее это может произойти в результате изменения общественного мнения о роли и значе' нии законодательства по отношению к личной свободе. История демонстрирует нам другие примеры подобных процессов. Клас' сическое греческое право, основанное на законодательстве, ус' тупило место римскому праву, основанному главным образом на авторитете юрисконсультов, обычаев и судопроизводства. Когда позже Юстиниан, римский император греческого проис' хождения, попытался оживить греческую идею «право=зако' нодательство», введя в действие огромную коллекцию мнений греческих юрисконсультов, его попытку постигла похожая судь' ба — она стала основой для права юристов, которое существова' ло в течение многих столетий, вплоть до наших дней.

Это правда, что история не повторяется, но я бы не рискнул сказать, что в ней не повторяются похожие сюжеты. Сейчас су' ществуют страны, где основанное на законодательстве офици' альное правосудие, которое осуществляют назначенные судьи, настолько медленно, громоздко и к тому же дорого, что люди предпочитают обращаться за разрешением споров к частным арбитрам. Более того, во всех тех случаях, когда официальное законодательство слишком усложнено, возникает большая ве' роятность, что арбитражное разбирательство будет проходить не на основе действующего законодательства, а по другим прин' ципам. В то же время во всех случаях, когда это возможно, су' дебным слушаниям (основанным на действующем законода' тельстве) предприниматели предпочитают переговоры. Несмотря на то, что по большинству стран у нас нет статисти' ки, представляется разумным мнение, что движение в этом на' правлении усиливается и в нем можно увидеть один из симп' томов новой тенденции.

200