Николай федорович федоров (1828-1903)

Основные проблемы:

– идеал русского космизма;

– философия «общего дела».

Н.Ф. Федоров был «незаконным» сыном князя П.И. Гагарина. Окончил одесский лицей, а затем 14 лет преподавал историю и географию в провинциальных городах. Долгие годы Федоров был библиотекарем Румянцевской библиотеки (ныне РГБ) в Москве.

Федоров жил духовной жизнью, сведя до минимума свои материальные потребности. Он считал грехом всякую собственность, хотя бы на идеи и книги. Каждый, кто сталкивался с Федоровым, поражался точности и многообразию его знаний. Мыслитель считал славу проявлением бесстыдства и свои произведения почти не публиковал. Уже после смерти Федорова друзья опубликовали его работы под общим названием «Философия общего дела».

Идеи Н.Ф. Федорова вызывали особый интерес у Вл. Соловьева, Ф.М. Достоевского, Л.Н. Толстого и других русских мыслителей. Федоров признан основоположником философского направления, получившего название «русский космизм». В ряду его последователей в ХХ в. стоят такие ученые, как Н.А. Умов, К.Э. Циолковский, В.И. Вернадский, Тейяр де Шарден, А.Л. Чижевский. Теоретическим источником этой идеи является традиция русской философии рассматривать человека не изолированным существом, а личностью, обладающим всем богатством индивидуальности и вместе с тем связанной со всеобщим (космосом).

Самобытность и необычность концепции Федорова состоит, прежде всего, в том, что он «проектирует» избавление всего человечества от смертности. Согласно Федорову, смертность – сущностная характеристика человека, определяющая его несовершенство. «Жизнь есть добро, смерть есть зло. Возвращение живущими жизни всем умершим для жизни бессмертной есть добро без зла. Воссоздание из земли всех умерших, освобождение их от власти земли и подчинение всех земель и всех миров воскрешенным поколениям – вот высшая задача человечества, его высший долг и вместе высшее благо» [4, с. 558].

По Федорову, «мир дан человеку не на погляденье»; человек должен активно действовать, соединив научное знание с религией. Идеи христианства должны превратиться из догм в руководство действий на основе технических достижений. Поле деятельности человека следует расширить, включив в сферу его активности космическое пространство. «Теоретическая философия не может дать истинного единства, если сам мир и общество не примут форму братства, т.е. если теоретическая философия не станет проектом» [4, с. 595]. «Идея вообще не субъективна и не объективна, она проективна» [4, с. 429]. Все философские теории, считает мыслитель, не могли преодолеть гносеологическую разъединенность субъекта и объекта. Особенную неприязнь вызывает у Федорова агностицизм Канта. Он пишет: «Крайний догматик в проведении границ, фанатик узости, доведенной до пошлости, Кант связывает человека по рукам и ногам» [4, с. 539]. «Признавая разумные существа лишь в отдельности и бездеятельности, Кант обрекает их на вечную ограниченность не только по пространству, но и по времени, в космосе… Между тем космос нуждается в разуме для того, чтобы быть космосом, а не хаосом,… разумные же существа нуждаются в силе. Космос (каков он есть, но не каковым он должен быть) есть сила без разума, а человек есть (пока) разум без силы… Сила станет разумной, когда знание, когда разум станет управлять ею» [4, с. 535]. Природа – это не объект, человек не парит над природой и не существует сам по себе; истоки человеческого бытия коренятся во Вселенной, сам по себе (без корней) человек ничто. Но и в космосе, во всем тварном мире, есть божественное начало. Человек есть образ и подобие Бога, но одновременно он – центр и вершина космической жизни.

Ложь философии вообще, а западной – особенно, Федоров видит в том, что она «занимается отвлеченным изысканием причин явлений» [4, с. 579]. «Философ, – иронизирует Федоров, – существо исключительно мыслящее». Он относит к «отцам лжи» Сократа («познай самого себя»), Декарта (который считал критерием истины мышление, а не коллективное действие), Канта (отделившего теоретический разум от практического) и, в особенности, Ницше. Идея «сверхчеловека» порочна, когда речь идет об избранных, привилегированных. Ницше провозглашает волю к истреблению низших; в нем «совершился страшный суд западной философии», вырождение индивидуализма [4, с. 557-558]. «Если Антихриста назвать, как это делает Соловьев, сверхчеловеком, то сверхчеловеком в ницшеанском смысле [4, с. 627].

Враждебность к западной цивилизации проявляется у Н.Ф. Федорова еще больше, чем у славянофилов. Он противник индивидуализма, сторонник религиозного и социального коллективизма, братства людей. «Философия Духа должна стать «Философией Дела», а не знания лишь, философской воли, а не мысли лишь» [4, с. 547].

По мнению Федорова, ни одна из философских школ не заключает в себе полной истины. «Только воскресение (отечество) соединяет спиритуализм и идеализм с эмпиризмом и материализмом» [4, с. 398-399]. Мыслитель не согласен с традиционным пониманием бессмертия и воскресения в христианстве. Он считает, что пассивное ожидание конца недостойно человека. Свое учение философ называет активным христианством. Божественная воля действует через человека как разумно-свободного существа, через единую свободную совокупность человечества. Необходимо стать активным орудием воли Бога, а воля Бога есть возведение мира в бессмертное состояние. «Истинная религия одна – это культ предков и притом всемирный культ всех отцов как одного отца, неотделимых от Бога». «Нет других религий, кроме культа предков» [4, с. 101].

Федоров считает необходимым преображение природного, смертного мира в иной, неприродный, бессмертный божественный тип бытия (Царство Небесное). «Задача сынов человеческих – восстановление жизни, а не одно устранение смерти. В этом – задача верного слуги, задача истинных сынов Бога [4, с. 52].

Эти идеи находят у Федорова естественнонаучное обоснование. Уже в XIX в. была выявлена направленность эволюционного процесса – усложнение нервной системы и головного мозга. Федоров был одним из первых мыслителей, утверждавших, что развитие живого не может прекратить свое действие на человеке. Как напишет позднее Т. де Шарден, за сознанием и жизнью в нынешней форме должны следовать «сверхсознание» и «сверхжизнь».

По Федорову, надежды устроить «земной рай» с нынешней несовершенной природой человека утопичны. Пока человек смертен, остается причина отчаяния, зла, нигилизма и демонизма [4, с. 207]. Разложение тела и полное исчезновение его частиц не является абсолютным препятствием к их воссозданию, т.к. частицы тела не могут выйти за пределы пространства.

Когда человечество научится управлять силами природы и таким образом покончит с голодом, удовлетворит свои другие потребности, то, по мнению Федорова, сосредоточит все силы на задаче по управлению природой в пределах Вселенной. Если христианское человечество соединится для общего дела победы над смертью и всеобщего воскрешения, то оно непосредственно перейдет в вечную жизнь. Федоров – единственный в мире мыслитель, который разрабатывал идеи достижения справедливости не только социальной, но и космической.

Общее христианское дело должно начаться в России, как стране, наименее испорченной безбожной цивилизацией. Человечество превратит природу в орудие всеобщего воскрешения и станет союзом бессмертных существ, создав земной рай в масштабах Вселенной. «Природа в нас, – пишет Федоров, – начинает не только сознавать себя, но и управлять собою; в нас она достигает совершенства, или такого состояния, достигнув которого она уже ничего разрушать не будет, а все в эпоху слепоты разрушенное восстановит, воскресит. Природа, враг временный, будет другом вечным, когда в руках сынов человеческих она из слепой разрушительной силы обратится в воссозидательную» [4, с.521].

В русском космизме была сформулирована и главная опасность для человечества – возможность экологической катастрофы. «Мир идет к концу, – пишет Н.Ф. Федоров, – а человек своей деятельностью даже способствует приближению конца, ибо цивилизация эксплуатирующая, но не восстанавливающая не может иметь иного результата, кроме ускорения» [4, с. 521]. Экологическая опасность должна объединять людей: каждый ответственен за весь мир и за всех людей и каждый должен стремиться к спасению всех и всего; необходима соборность в космическом масштабе.