Первые греко-латинские школы в москве

В XVII в. российское правительство начало проявлять заботу о просвещении подданных. На протяжении 30—70-х гг. в столице несколько раз основывались небольшие школы, в которых преподавались иностранные языки, прежде всего греческий и латынь, реже — польский. При центральных государственных учреждениях — приказах — были также организованы училища профессионального типа. Талантливые русские дети обучались вместе с детьми московских иностранцев в школе Немецкой слободы.

В 1681 г. впервые удалось создать крупную регулярную школу. Её возглавил иеромонах Тимофей, просвещённый человек, в прошлом московский развед­чик в Османской империи. Ему было дано звание рек­тора. В этой школе обучали грамоте, греческому языку, риторике, географии и, возможно, истории. Училище располагалось на Московском Печатном дворе, и по этой причине его называют ещё «Типографским». Оно просуществовало до зимы 1687—1688 гг., и в последние годы в нём обучалось немногим менее трёхсот человек.

На основе школы иеромонаха Тимофея в 1687 г. было создано первое высшее учебное заведение в России — Славяно-греко-латинская академия. Её возглавили учёные греки — братья Иоанникий и Софроний Лихуды. В Академии, располагавшейся в Заиконоспасском монастыре, обучались главным об­разом духовные лица и их дети. Уровень образования, которое давали а этом учебном заведении, был весьма высоким для того времени.

Москву искать богатства, — селились в Немецкой слободе. Она располагалась у реки Яузы и её притока Кокуя. Греки, армяне, грузины и татары также имели свои слободы в Москве. В особой слободе жили люди, приезжавшие с Украины и из Белоруссии, в основном горожане. Эта слобода получила название Мещанской.

Каждая московская слобода обычно занимала одну или несколько улиц и имела свой приходский храм. Все слободы делились на «белые» и «чёрные». Жители первых были освобождены от государственных повинностей, что вызывало по­стоянную зависть у обитателей вторых. В целом же слободское устройство являлось одной из самых ярких черт средневековой Москвы и придавало столичной жизни особую пестроту.

КИТАЙ-ГОРОД Когда-то московские ремес­ленники селились на терри­тории Китай-города, однако уже в XVI в. их потес­нили оттуда к окраинам новые обитатели этого района — знатные бояре и богатейшие московские «гости» (купцы). Китай-город стал центром мос­ковской деловой жизни. Красная площадь, рас­положенная на границе Китай-города и Кремля, превратилась в главный московский торг. Тор­говцы, покупатели, праздношатающиеся и нищие заполняли её с раннего утра. Рядом располагались Гостиный двор и торговые ряды. Каждый вид товара продавался в особом ряду. Например, толь­ко обувных рядов существовало более полудюжи­ны: дорогую обувь можно было купить в сафьян­ном и сапожном «красном» ряду, обувь попроще — в башмачном, сапожном «простом» или лапотном, детали для ремонта — в подошвенном или голенищном ряду и т. д. Несложно было отыскать при­возные товары — восточные пряности, шёлк, анг­лийское сукно. Подержанные вещи можно было купить в ветошном ряду. Иконы — в иконном. Впрочем, москвичи никогда не говорили: «Купить икону». Это считалось оскорбительным для напи­санного на иконе святого образа. Потому иконы не «покупали», а «меняли на деньги», стараясь при этом не торговаться. У Спасской башни предлагали свой товар торговцы книгами. Ближе к Москва-реке располагался рыбный рынок, а зимой на её льду в изобилии появлялись выставленные на про­дажу мясные туши. При желании в Китай-городе можно было найти священника для совершения каких-нибудь треб (обрядов) у себя дома, нанять писца для составления необходимого документа или просто подстричься на особом «Вшивом рын­ке», где цирюльники оказывали услуги прямо под открытым небом.

Красная площадь была не только самым оживлённым, но и одним из самых живописных мест в Москве. Главным украшением площади был Покровский собор, «что на рву», более известный москвичам как храм Василия Блаженного. Постро­ен он был в середине XVI в. в память о покорении Казани, а в XVII в. нарядно и затейливо украшен. На противоположной стороне площади возвы-

448

A. M. Васнецов. «Расцвет Кремля. Всехсвятский мост и Кремль в конце 17-го века».

шался другой храм-памятник — Казанский собор, возведённый в честь освобождения Москвы ополче­нием Минина и Пожарского в 1612 г. Вдоль кремлёвской стены стояли в ряд многочисленные деревянные церкви «на крови», отмечая места массовых казней времён Ивана Грозного.

ПРАЗДНИКИ В СТОЛИЦЕ

Нередко в ткань повседневной московской жизни вплетались яркие нити праздников. Тор­жественный царский выезд, шествие иностранного посольства, возвращение войск из удачного похода привлекали тысячи праздных зрителей. С осо­бенным размахом отмечались церковные праздни­ки — Рождество, Пасха, Богоявление, Преображе­ние, Успение. В такие дни неумолчно гудели коло­кола сотен московских церквей. Сопровождаемые хорами, двигались крестные ходы. Нарядно одетые горожане шли на церковные службы. В богатых домах устраивались шумные пиры. Щедрую ми­лостыню получали многочисленные московские нищие. На Святки (так называлось праздничное время от Рождества до Крещения) проходили яр-

кие карнавалы с ряжеными, показывали свое ис­кусство преследуемые властями скоморохи, вызы­вали взрывы хохота своими проделками куклы-петрушки.

Кроме общегородских праздников отмечались престольные праздники отдельных церквей. Эти праздники приходились на те дни, когда по церковному календарю отмечалась память свя­того, которому была посвящена церковь. Церквей в Москве было так много, что почти ежедневно в какой-нибудь из них бывал «престол» (престоль­ный праздник), благодаря чему появилась посло­вица: «В Москве каждый день — праздник!»

РАСЦВЕТ МОСКВЫ

В неспокойном, «бунташном» XVII веке, не­смотря на все бедствия и напасти, Москва пережи­вала время своего расцвета. Как только миновали тревожные годы страшной Смуты, москвичи на­чали быстро перестраивать и украшать свой город. Рядом с деревянными появился первый каменный мост через Москва-реку. Строились новые церк­ви — они были более причудливых форм, чем

449

Теремной дворец в Кремле. XVII в.

ранее, и часто напоминали сказочные терема, отра­жая вкусы богатейших московских купцов и дво­рян. Над башнями московского Кремля появились затейливые шатры, а внутри его стен выросли новые здания — царский Теремной дворец, палаты патриарха, здание приказов.

Один греческий монах, посетивший Москву в конце XVII в., писал: «Город виден за 15 вёрст, восхищая взор своею красотою и величием, своею возвышенностью, множеством башен и стройных куполов церковных, сверкающих золотом». На

стороннего наблюдателя Москва производила впе­чатление не только красивого, но и богатого города. Барон Августин Майерберг, побывавший в Москве в 1661 г., восклицал: «В Москве такое изобилие всех вещей, необходимых для жизни, удобства и роскоши, да ещё покупаемых по сходной цене, что ей нечего завидовать никакой стране в мире, хоть бы и с лучшим климатом, с плодороднейшими пашнями, с обильнейшими земными дарами или с более промышленным духом жителей».