Терапевтическая позиция специалиста в нарративном подходе
Нарративный подход - ("повествовательная" от англ. 'narrative' - история, повествование) - направление в психотерапии, психологическом консультировании, социальной работе и работе с сообществами, основывающееся на идее о том, что жизни людей конструируются в форме историй (нарративов).
Нарративная практика в психотерапии и консультировании стала известна в 80-х годах 20 века, когда австралиец Майкл Уайт и новозеландец Девид Эпстон опубликовали книгу "Narrative means to therapeutic ends" [ 13 ]. С тех пор этот подход используется профессионалами в разных странах мира, а с 2000 года развивается и в России [9].
Нарратив, как и любые другие психологические карты или модели (например, семейная система, кризис развития, дифференциация “Я”, психическое расстройство, оперантное обусловливание, объектные отношения, самоактуализация, гештальт и т. п.) - направляющая метафора для работы с людьми, которые обращаются к нам как к специалистам по психическому здоровью и эмоциональному благополучию. Утверждение нарративного (повествовательного) характера социальной реальности не претендует быть “истиной” или “правдой”, но говорит о нашем способе ее освоения или понимания.
Нарративная метафора как способ понимания социальной реальности (в терминологии П. Ватцлавика “реальности второго порядка” [5]) конструируется через знаковые системы. Язык, слова, как средства описания и коммуникации, возникают и используются в определённом культурном и историческом контексте. Вне этого контекста они становятся оторванными от действительности (“это всего лишь слова”). Или могут рассматриваться только как одна из частей действительности (“произнесение слов – неизбежная часть нашей жизни”). В контексте нарративного подхода язык считается способом производства самой действительности . Возможность понимания мира через идею нарратива не просто умозрительная языковая игра терапевта с клиентами, но технология конструирования социальности для них обоих.
Использование нарративной аналогии позволяет прояснить наши намерения в терапевтической работе, задаёт контекст, в котором жизненный опыт не только переструктурируется (как, например, в системной терапии), не только переосмысливается (как, например, в экзистенциальной терапии), а перепроживается через создание альтернативных историй. При этом даже привычный конструкт о времени как о потоке или необратимой последовательности “прошлое-настоящее-будущее” подвергается сомнению [2]. Время рассматривается в нарративном подходе как принцип организации наших действий , специфика структурирования опыта, которая может быть изменена в соответствии с предпочтениями рассказчика (нарратора). С этой точки зрения “настоящее” содержит в себе “прошлое” и “будущее” как части целого. А любую часть жизни можно не только “вспомнить” или “вообразить”, но сколько угодно раз перепрожить с помощью нарративного перерассказывания. “Прошлое-настоящее-будущее” осмысливаются как текст, имеющий начало - середину - конец. Этот текст можно редактировать по своему усмотрению, задавая любую последовательность событий.
В постмодернисткой картинке мира (нарративный подход сформировался под влиянием постмодернистких идей Ж.Деррида, М.Фуко) не существует единой, истинной или объективной реальности. Реальность у каждого человека своя и формируется она во взаимодействии с другими людьми и социальными институтами, с помощью знаковых систем (одна из таких систем наш язык). Смыслы, которые мы придаём каким-то событиям и явлениям, делают одни вещи истинными и неоспоримыми, а другие совсем незаметными или фантастическими. Мы связываем осмысленные события между собой в некоторую последовательность или нарратив, который становится нашей реальностью. При этом некоторые события выпадают из линии повествования, и как будто перестают существовать. Социальная среда и ближайшее окружение сильно влияют на нашу интерпретацию реальности. Но в свою очередь, та интерпретация, которой мы станем придерживаться, повлияет на наши взаимоотношения с людьми и социумом. Понимание событий нашей жизни возникает из историй, которые мы рассказываем друг другу и самим себе. Одна и та же история может быть пересказана с разных точек зрения, и то, как это будет сделано, повлияет на восприятие, оценку происходящего и дальнейшие действия человека.
В каждой культуре существуют доминирующие представления о реальности, которые влияют на наши жизни. Такие широко распространённые представления называются дискурсами .
Дискурс - это система слов, действий, правил, убеждений и общих ценностей. Любой дискурс задаёт какое-нибудь определённое миропонимание. Можно сказать, что дискурс - это мировоззрение в действии.
Например [10]: значение слова "человек" в предложении "все люди имеют равные права" в Декларации о Независимости США изменялось вместе с доминирующими в определённое время представлениями. Когда создавалась Декларация о Независимости, это слово относили к белому, мужчине, землевладельцу, имеющему право участвовать в выборах. Теперь же понятие "человек" в этом высказывании ассоциируется с любым взрослым гражданином США, вне зависимости от пола, цвета кожи и наличия собственности.
Часто влияние дискурсов остаётся невидимым, часто убеждения людей основаны на каких-то представлениях о "правильном устройстве вещей" . Поэтому мы считаем некоторые знания "само собой разумеющимися", реальность "объективной" или "истинной", а не сформированной под воздействием доминирующих в культуре дискурсов.
В нарративной терапии мы выявляем такие системы представлений о реальности (дискурсы), которые негативно влияют на нашу жизнь и поддерживают проблемные истории идентичности или отношений. Отнесение проблем к определённому дискурсу помогает нам увидеть людей отделёнными от тех проблем, которые они испытывают. Сравните: "он злой и грубый" или "злость заставляет его говорить грубости". Некоторые теории помещают проблему внутрь человека или систему взаимоотношений между людьми. Нарративная терапия размещает проблемы внутри дискурсов конкретного общества. Этот концептуальный сдвиг позволяет сделать влияние дискурса видимым. Те дискурсы, которые поддерживают существование проблемы, могут быть увидены, оценены и заменены на альтернативные, более подходящие человеку.
Не свободен от влияния дискурсов и сам терапевт. Так, желание терапевта пригласить семью на приём в определённом составе может быть объяснено системными представлениями о циркулярности взаимодействий в системе, или осознано как благоприятное условие проведения терапевтической интервенции или... Вариантов интерпретаций может быть много. Главное, чтобы терапевт осознавал, как было сконструировано его представление о том, кому следует прийти на приём и зачем.
Ещё одна идея, отражающая постмодернистский взгляд нарративного практика на мир – идея отделения человека от проблемы. Популярная в модернистском мире метафора "поверхности и глубины", которую можно отследить в употребляемых нами словах и выражениях ("поверхностный взгляд", "глубинные нарушения", "внутреннее беспокойство" и т.п.), заменяется иным способом повествования о реальности. В нарративном подходе проблема и решение рассматриваются как нечто отдельное от человека, нечто конструируемое через взаимодействие с ним в определённом социальном контексте. Практика отделения человека от проблемы, рассмотрения проблемы как отдельной сущности называется – экстернализация .
Экстернализирующие вопросы помогают рассматривать проблему, как отдельную от человека сущность. Для этого вопросы конструируются в экстернализирующей манере. Если не помещать проблему внутрь человека (интрапсихический подход) или во взаимоотношения членов семьи (системный подход), то у людей появляется больше возможностей, ресурсов для совладания с проблемой.
Иногда люди борются не с одной проблемой, а сразу с несколькими. Эти проблемы могут усиливать друг друга, то есть быть союзниками в борьбе против человека, но могут быть и противниками, то есть одна проблема может мешать развитию другой проблемы ("худо без добра не бывает"). Терапевт может спросить человека про влияние проблем на его жизнь, как бы провести дифференцированную диагностику их воздействия. Выявить тактики, уловки каждой из проблем. И решить вместе с клиентом, стоит ли работать с отдельной проблемой или с враждебной коалицией. Кто-то предпочитает решать проблемы одну за одной ("разделяй и властвуй"), а кто-то выстраивает стратегию совладания со всеми проблемами сразу.
Вопросы терапевта про влияние проблемы на жизнь человека или семьи направлены на то, чтобы получить описания тех реальностей, в которых они живут. В зависимости от смыслов, приписываемых проблеме, они могут по разному видеть и оценивать влияние проблемы на жизнь каждого члена семьи, взаимоотношения с друзьями и взаимодействие с социумом.
Экстернализирующее прослеживание истории и влияния проблемы на жизнь семьи способствует открытию пространства для рассмотрения других историй про проблему.
Вопросы про планы проблемы и планы человека на дальнейшую жизнь помогают уточнить предпочитаемую картинку реальности для клиента и выделить чёткие отличия между этими планами. Работа по конструированию предпочитаемой реальности может стать целью нарративной терапии.
Проблемы никогда на 100 % не владеют жизнью людей. Иногда они становятся слабее и даже отступают совсем. У человека или семьи может быть опыт преодоления проблемы, но они сами иногда не придают этому опыту большого значения (а, может, даже не замечают его) и не анализируют, какие методы и приёмы были эффективны в борьбе с проблемой. Терапевт может обратить внимание на то, что в их истории уже были моменты, когда они становились сильнее проблемы. Для иллюстрации идеи про отсутствие тотальной власти проблемы над жизнью человека можно использовать различные техники "шкалирования" [6]. С помощью этих техник человек может более точно определить степень актуального и желаемого влияния проблемы на его жизнь. Может наметить план совладания с проблемой и сконструировать своё будущее либо совсем без неё, либо оставив ей столько влияния, сколько посчитает необходимым ("у каждой тучи есть светлая сторона").
В ходе терапии понимание проблемы может изменяться. Клиент может переосмыслить свою ситуацию и дать ей более подходящее определение. Чаще всего терапевт пользуется именем проблемы, которое предложил клиент. Но даже если он сам предлагает имя, то обязательно должен удостоверится, что человеку оно подходит, и может быть использовано для исследования проблемы.
Нарративное мировоззрение задаёт определённый фокус внимания терапевта. Специалист, работающий в нарративном подходе, будет стремиться к тому, чтобы:
1) помочь людям увидеть свои истории с разных точек зрения, заметить, как они сконструированы (или вообще, что они сконструированы);
2) побуждать людей относиться к своим жизненным нарративам не как к пассивно получаемым фактам, но как к активно конструируемым историям, в которых главным автором является сам человек;
3) отметить ограничения в старой истории и обнаружить, что существуют другие возможные нарративы, которые могут быть составлены по-другому, предпочитаемым человеком образом;
4) развивать понимание доминирующих (или потенциально доминирующих) историй в нашем обществе и разрабатывать способы совместного исследования влияния этих историй, когда мы ощущаем их воздействие на жизнь и взаимоотношения людей, которые приходят к нам на консультацию.
Намерение нарративного терапевта – сотрудничать с людьми в развитии новых предпочитаемых нарративов о них самих и мире, в котором они живут. Для этого нарративные терапевты слушают истории, которые рассказывают люди, и задают вопросы, приглашая людей прояснять понимание на каждом повороте беседы. Из этого намерения формируется не-экспертная и де-центрированная терапевтическая позиция специалиста, работающего с людьми в нарративном подходе.
“Не-экспертность” или “не-знание” - это сознательная установка профессионала, что только сами люди, обратившиеся за помощью являются экспертами по проблеме, которая оказывает влияние на их жизнь. Поскольку, “реальность у каждого своя”, то любые гипотезы о том, что такое “норма” или “патология” полезно осмысливать только в контексте личного жизненного опыта и предпочтений каждого человека.
“Де-центрированность” позиции терапевта в том, что он не нейтрален в процессе терапевтической работы. Взаимодействие с клиентом – двусторонний процесс, влияющий на его жизнь не менее, чем на жизнь того, кто пришёл к нему за консультацией. Это представление вытекает из постмодернисткого убеждения о том, что наблюдатель всегда влияет на наблюдаемое, а следовательно не может быть нейтральным. Позиция нарративного терапевта активна, но он не в центре внимания (иначе говоря, он "де-центрирован"). В фокусе внимания всегда оказываются темы, проблемы, идеи, смыслы, которые хочет рассматривать клиент. Терапевт может открыто говорить о своей точке зрения на ситуацию, каждый раз уточняя, как это связано с темой клиента, и как была сконструирована его личная позиция. Он никогда не выставляет своё мнение как правильное или более подходящее, чем точка зрения клиента. Терапевт может обсудить с клиентом то влияние, которое оказывают на процесс терапии его личные особенности (например, его пол, возраст, семейное положение, образование или сексуальная ориентация). Неизбежно, что какие-то моменты беседы с точки зрения терапевта могут казаться более, а какие-то менее интересными. Иногда терапевт может скучать. В этом случае ответственность терапевта выяснить, скука какого рода появилась в беседе. Мешает ли она и ему и клиенту, и тогда надо менять направление спрашивания. Или скучно стало только терапевту, а энергетика клиента снижается не из-за отсутствия интереса, а в ответ на зевки и рассеянность терапевта. И тогда можно осознать ограничения, привносимые в работу терапевтом.
Исходя из описанной терапевтической позиции, нарративные терапевты не стремятся выстраивать предположения о причинах возникновения проблемы или функциях симптоматического поведения в системе взаимоотношений, не стремятся провести терапевтические вмешательства для “нормализации” ситуации. Поэтому в работе нарративного практика используется большое количество вопросов. Вопросы лучше помогают сохранять приоритет опыта других людей перед опытом терапевта, чем интерпретации или утверждения. В нарративном подходе вопросы задают, чтобы порождать опыт , а не собирать информацию для выдвижения терапевтических гипотез или проведения интервенций. Те вопросы, которые задаёт терапевт, оказывают влияние на процесс, выдвигая на первый план одни фрагменты опыта, затеняя или исключая другие.
Ответственность нарративного терапевта в том, чтобы направление спрашивания соответствовало интересам клиентов и открывало пространство для исследования, и дальнейшего уплотнения или деконструкции названных ими нарративов. Нарративные терапевты придерживаются мнения, что только сами люди являются экспертами по борьбе с проблемами. Только они знают, что будет лучше для их жизни. Вопросы терапевта постоянно осмысливаются в контексте личного опыта клиентов ( Это именно то, о чём бы вы хотели поговорить? Эта беседа помогает вам? Как именно? Были ли вопросы, которые показались вам более полезными? Почему?) . После того, как терапевт выяснит экспертное мнение клиента о ситуации, он может стать помощником клиента по достижению его целей. Его ответственность как профессионала - помогать клиентам в выборе подходящего им решения из огромного числа возможностей. Людям проще придерживаться своей позиции среди единомышленников. Терапевт сам входит в значимую часть социального окружения человека, с которым он работает, и помогает конструировать предпочитаемую реальность клиента.
Так как нарративный терапевт не будет занимать экспертную позицию в решении проблемы клиентов, то в этом подходе ответственность клиентов - играть активную роль в своей собственной жизни, так как это их, а не терапевта реальность. Клиенты, как эксперты, несут ответственность за те выборы, которые они осуществляют в ходе терапии. Терапевт несёт ответственность за помощь в осуществлении выборов, но не решает за клиента, какой путь будем для него наиболее подходящим.
Одним из главных принципов нарративной работы является открытость, прозрачность действий и идей терапевта для клиентов. Поскольку клиент является главным экспертом по проблеме, а терапевт его проводником к решению, то консультирование с клиентами по поводу дальнейшего хода процесса становится обычной практикой в этом подходе.
Взаимное доверие терапевта и клиентов является огромным ресурсом для проведения терапевтической работы. Оно устанавливается в честной и открытой коммуникации на приёме, способствует созданию атмосферы уважительности, поддерживает не-экспертную позицию терапевта.
Планирование терапии - совместная работа терапевта и клиентов. Каждый может вносить свои предложения о направлениях дальнейшего исследования проблем, но решение всегда за клиентом, они имеют полное право предпочесть своё видение реальности и отвергнуть точку зрения терапевта.
Клиенты в нарративной терапии сами оценивают эффективность процесса, и принимают решение о необходимости продолжать или заканчивать работу, о количестве и периодичности встреч с терапевтом. Иерархия ролей терапевта (как дающего) и клиента (как ищущего помощи) в нарративном процессе минимизирована. Это открывает возможности для эффективного сотрудничества в решении проблем.
Библиография:
1. Ахола Т., Фурман Б. “Терапевтическое консультирование: беседа направленная на решение”, СПб, Речь, 2001.
2. Бергер П., Лукман Т. “Социальное конструирование реальности”, М., Медиум, 1995.
3. Будинайте Г.Л. “Классическая системная семейная терапия и постклассические направления: свобода выбора”. // Московский Психотерапевтический Журнал, 2001г., № 3.
4. Вацлавик, П. “Конструктивизм и психотерапия”, // Вопросы психологии, 2001 г. № 5.
5. Вацлавик.П, Бивин Дж., Джексон Д. “Прагматика человеческих коммуникаций”, М., Эксмо-пресс, 2000.
6. Жорняк Е.С. “Нарративная психотерапия: от дебатов к диалогу” // МПЖ № 3, 2001.
7. Ильин И. П. “Постструктурализм. Деконструктивизм. Постмодернизм”. М., 1996
8. Ильин И.П. “Постмодернизм от истоков до конца столетия: эволюция научного мифа. М., 1998
9. “Постнеклассическая психология: социальный конструкционизм и нарративный подход”, №1, 2004.
10. Фридман Джилл, Комбс Джин. “Конструирование иных реальностей: истории и рассказы как терапия”. М., Класс, 2001.
11 . Combs, Gene & Freedman, Jill (2002). Narrative therapy with couples… and a whole lot more! A collection of papers, essays and exercises. Dulwich centre publication. Adelaide , South Australia
12 . Morgan Alice. (2000) What is narrative therapy? An easy-to-read introduction. Dulwich centre publication. Adelaide , South Australia
13 . White, M., & Epston, D. (1990). Narrative means to therapeutic ends. New York : Norton.
14. White, Michael (2000) Reflections on narrative practice: essays and interviews. Dulwich centre publication. Adelaide , South Australia
15. White, Michael 'The process of questioning: A therapy of literary merit.' In The Selected Papers of Michael White. Dulwich Centre Publications, Adelaide : 1989.
16 . White, Michael. (1995) Re-Authoring Lives: Interviews and Essays. Adelaide: Dulwich Centre Publications