Жан Мартин Шарко.

Возвращаясь из Парижа на родину Владимир Михайлович не мог не остановиться в Мюнхене и в Вене. В Мюнхене работал известный анатом и психиатр Бернард фон Гудден с публикациями которого В.М. Бехтерев познакомился еще в России, а в Лейпциге слышал о нем от П. Флексига. Б. Гудден еще в 70-х годах XIX века для исследования проводящих путей и центров слуховых и зрительных анализаторов разрушал у новорожденных животных воспринимающую часть аппаратов. Это приводило к недоразвитию соответствующих проводящих путей и центров мозга, которые и были зафиксированы Б. Гудденом. С помощью своего метода Б. Гуддену удалось выделить в мозге ранее неизвестные спайки и ядра. Бехтерев внимательно и с большим интересом ознакомился с результатами работ, показанных ему Б. Гудденом и в свою очередь объяснил как он этот метод собирается использовать в   своих   дальнейших   исследованиях.   Последней

Бернард Фон Гудден.

остановкой в командировке В.М. Бехтерева была Вена. Здесь он познакомился с кафедрой психиатрии Венского Университета, которую уже 15 лет, с 1870 года возглавлял крупнейший невролог и психиатр Теодор Мейнерт. У него в 70-х годах XIX века учился и наставник Бехтерева по Военно-медицинской академии И.П. Мержеевский. Т. Мейнерт  прекрасно владел микроскопическими методиками, так интересовавшими В.М. Бехтерева. Т. Мейнерту удалось сделать ряд открытий, среди которых можно выделить и прохождения ассоциативных и чувствительных путей в мозге. Многочисленные анатомо-гистологические новаторские исследования мозга поставили Т. Мейнерта в ряд основателей учения о цитоархитектонике мозга. Он создал свою знаменитую теорию о взаимодействии корковых и подкорковых функций. Если происходит, писал Т. Мейнерт, понижение кортикальных функций, то это приводит к повышению энергии субкортикальных структур. Так могут появиться галлюцинации, насильственные движения, эпилептические судороги.

Теодор Мейнерт.

Не вдаваясь здесь в критический анализ взглядов Т. Мейнерта и его умозрительной классификации душевных расстройств, можно сказать, что во времена В.М. Бехтерева это было новаторским прорывом, попыткой с помощью микроскопической техники объяснить психическую патологию, «перевести на анатомический язык все психологические и психопатологические процессы».

К  Т. Мейнерту приезжали учёные со всей Европы и никому он не отказывал в своих консультациях. Главное, считал Т. Мейнерт, чтобы у приезжающих были свои идеи. В этом отношении В.М. Бехтерев был на высоте. Беседы с Т. Мейнертом и ознакомление с гистологическими препаратами еще более вдохновили Владимира Михайловича и убедили в правильности напраления, которое он выбрал для своих дальнейших исследований. В приподнятом настроении В.М. Бехтерев вернулся в Петербург, откуда отчитавшись за командировку направился, к своему новому месту службы – в Казань.

Казанский Императорский Университет.

Огромное влияние на научную и общественную жизнь России и стран Европы оказали Московский и Казанский университеты, старейшие центры прогрессивной мысли. В стенах столь известных учебных заведений высочайшего развития достигла отечественная клиническая медицина, появились оригинальные научные направления и школы, был заложен фундамент современной клинической неврологии и психиатрии. Долгое время ведущими центрами отечественной психоневрологии были созданные впервые в мире кафедры нервных и душевных болезней медицинских факультетов Московского и Казанского университетов и петербургской Медико-Хирургической Академии, взрастившие плеяду учёных с мировыми именами.

У истоков Казанской психоневрологической школы в конце XIX и первой половине XX века стояли профессора В.М. Бехтерев, Л.О. Даркшевич, В.П. Осипов, Т.И. Юдин, Л.И. Омороков и другие видные ученые – с их именами неразрывно связан расцвет отечественной психоневрологии.