5. Цены, определяемые предложением

Седьмая глава книги 1 - одна из вершин всей работы - содержит излюбленный многими экономистами анализ "ситуации частичного равновесия". Классический пример такого анализа - ссылка на то, как общественный траур повышает цену черной материи и заработную плату портных, но совсем не отражается на заработной плате ткачей, так как нехватка эта временная; в то же время траур ведет к понижению цены таких товаров, как цветные шелковые материи, и заработной платы рабочих, занятых в производстве этих товаров. Цена только тогда соответствует нормальной ценности товара, когда его производители не получают слишком больших прибылей и не несут реальных убытков. Балансирование спроса и предложения всегда, в конце концов, выравнивает цену до "естественного" уровня, который лишь немного перекрывает издержки, необходимые для того, чтобы вызвать поставку продукта на рынок. "Действенный (еffесtual) спрос на товар, - указывает Смит, -это спрос со стороны тех, кто готов уплатить его естественную цену". Это спрос, который существует при цене долговременного равновесия. И "количество каждого товара, доставляемого на рынок, естественно согласуется с действенным спросом на него", однако говорится, что долговременная цена товара управляется только поставками производителей, и считается, что, коль скоро речь идет о "естественной" цене, спрос на нее не действует.

Смит никак не объяснил свое пренебрежение спросом; для этого у него не было нужных аргументов. Но его позиция может быть оправдана с помощью доводов Маршалла, Заметим, однако, что упоминание Смита о "парадоксе ценности" (полезные вещи, например вода, не стоят ничего, а такие бесполезные, как алмазы, дороги) это вовсе не попытка оправдать свое невнимание к спросу. Эта мысль начинается замечанием о том, что "слово ценность имеет два различных значения", а различие между потребительной и меновой ценностью с помощью парадокса доводится до логического конца: меновая ценность, заключает Смит, и есть настоящий предмет анализа. Любому из современных читателей ясно, что под "потребительной ценностью" Смит понимает не предельную полезность отдельных предметов, а полную полезность целого класса товаров: в его представлении полезность состоит в возможности удовлетворить не какую-то конкретную потребность (ведь есть потребность и в алмазах), а общую - биологическую или социальную - потребность. Он даже не счел нужным сказать, что потребительная ценность есть необходимое условие меновой, и по тому, как он употребляет эти термины, ясно, что это не так. Вот как важно внимательно и строго следить за смыслом терминов у старых авторов.

Более того, задолго до Адама Смита такие авторы, как Локк, Лоу и Харрис, противопоставляли ценность воды ценности алмазов, с тем чтобы показать, что ценность определяется относительной редкостью предмета независимо от его полезности. А чем определяется относительная редкость? В краткосрочном плане - спросом и предложением; именно об этом говорит сам Смит, упоминая о дороговизне драгоценных камней (книга I, глава 11, раздел 2). Но с течением времени, считает он, редкость зависит не только от издержек производства товара. Эта странная уверенность в том, что только цена кратковременного равновесия, т.е. текущая цена, управляется силами спроса и предложения, очень типична для экономической науки XVIII столетия, и уверенность эта была разрушена лишь маржиналистским переворотом 1870-х годов. Она, конечно, покоится на недоразумении. Говоря, что ценность определяется спросом и предложением, мы имеем в виду только то обстоятельство, что такие конечные факторы, как полезность, приводятся в движение силами спроса и предложения: все, что регулирует ценность, действует через закон спроса и предложения. Но во времена Смита на это смотрели иначе. Дело не в том, что тогда отвергали теорию ценности, основанную на понятии полезности, поскольку казалось невозможным установить количественную связь между полезностью и ценой, - об этой трудности тогда просто не задумывались. Скорее, в то время просто не видели связи между полезностью в том смысле, в каком мы ее понимаем, и ценой ⁵.

Если мы внимательно присмотримся к примерам, которые приводит Смит, объясняя, чем определяются цены, то заметим, что он всегда исходит из невысказанного предположения, что "естественная" цена товара не изменяется в зависимости от объема его выпуска. Иными словами, он исходит из того, что соответствующая отрасль производит товар при условии постоянных издержек: изготовить две единицы стоит вдвое дороже, чем одну; издержки производства на единицу продукции постоянны независимо от объема производства. Это тот случай, когда долговременная кривая предложения в отрасли - идеальная горизонталь, а уровень спроса регулирует предложение товара, но никак не влияет на его цену (сравните графики 2-2а и 2-26). Сам того не зная, Адам Смит обнаружил особый случай в рамках теории ценности Маршалла - случай, когда цена определяется только спросом. При каких условиях этот случай имеет место, мы увидим в дальнейшем [см. главу 10, раздел З]. Достаточно сказать, что можно и сейчас с достаточным основанием защищать постоянные издержки в качестве простейшего общего допущения. Тем не менее то обстоятельство, что для уяснения Смита нам нужен Маршалл, - это лучшая демонстрация достижений экономической мысли.

Тому, кто достаточно хорошо знаком с экономической наукой, разобраться в этом поможет попытка подтвердить правоту Смита, используя современные инструменты экономического анализа для выяснения логики случая с постоянными издержками. Вспомним пример с охотниками - пример экономики, в которой действует один фактор производства и обмениваются два товара; чтобы выразить соотношение обмена оленей на бобров, добытых на охоте, воспользуемся кривой производства-преобразования (см. рис. 2-1). Поскольку здесь имеется всего один редкий ресурс, кривая преобразования становится прямой линией: соотношение обмена бобров на оленей всегда одинаково независимо от того, сколько убито бобров или оленей; если фактор производства всего один, масштаб операции не имеет никакого значения для затрат на единицу продукции, так как фактор производства, по определению, состоит из единиц одинаковой производительности. Чтобы убить бобра, надо потратить два часа, а оленя - час. Поэтому бобры стоят вдвое дороже оленей. Но допустим, что соотношение обмена - один олень за одного бобра вместо двух оленей за одного бобра. В этом случае добытчик бобров откажется от добычи одного бобра за два часа и вместо этого добудет двух оленей, за которых он купить двух бобров. Охота на оленей будет увеличиваться, а на бобров уменьшаться до тех пор, пока соотношение обмена вновь не уравняется с нормой производства-преобразования; цена в полной мере определяется условиями предложения. 

Ничто не изменится, если мы выразим характер спроса в виде группы выпуклых кривых безразличия. Равновесие будет найдено в точке соприкосновения с кривой преобразования, и в этом случае кривая соотношения рыночной цены непременно будет иметь такой же наклон, как и кривая преобразования. При условии постоянных издержек относительные цены не подвержены воздействию спроса.

Но если цена оленей, выраженная в бобрах, поднялась оттого, что охотники на оленей ушли за добычей в дальние леса, а бобров можно добыть и поближе к дому, тогда кривая преобразования будет вогнутой (такой она и показана). Теперь структура спроса - положение кривых безразличия - не помогает установить относительную цену. В последнем случае мы ввели добавочный фактор производства, а именно землю: эффективность сочетания труда и земли не может быть всегда одинакова, она зависит от абсолютного количества обоих факторов. Это означает, что случай с постоянными издержками аналогичен случаю с одним фактором производства: даже когда используется несколько факторов, -они берутся в установленной пропорции, так что мы можем говорить о совокупности, которая меняется в объеме, сохраняя постоянную структуру.

Можно дать мысли Смита графическое выражение в виде обычной диаграммы спроса и предложения (см. рис. 2-2а). 

Вот как выглядят его рассуждения, перемежающиеся нашей математизированной интерпретацией:

"Когда количество доставленного на рынок товара не покрывает действенного спроса (кратковременная кривая SRS₁ уходит назад, к SRS₂ вдоль D₁), лица, готовые уплатить полную сумму ренты, заработной платы и прибыли, - что необходимо для доставки на рынок, - не могут получить того количества товара, какое им нужно (этоq₁). Скорее всего, некоторые из них будут готовы давать больше (платить р₂). Среди них сейчас же начнется конкуренция, и "рыночная" цена поднимется в сравнении с "естественной" ценой в большей или меньшей степени - в зависимости оттого, в какой мере недостаток предложения либо богатство и расточительность покупателей разогреют пыл соперничества... Когда количество товара, поступившего на рынок, превышает действенный спрос (SRS₁ сдвигается вперед, к SRS₂), товар не может быть полностью продан тем лицам, кто готов уплатить полную сумму ренты, заработной платы и прибыли, необходимую для доставки на рынок. Некоторая часть товара должна быть продана тем, кто склонен заплатить меньше этой суммы, и более низкая цена, даваемая ими, непременно понизит цену общего количества товара. "Рыночная" цена опустится ниже "естественной" цены (понизится до p₃) в большей или меньшей степени - в зависимости от того, насколько избыток предложения обострит конкуренцию между продавцами, или смотря по тому, насколько важным окажется для них быстрее сбыть этот товар... Если товар доставлен на рынок в количестве, как раз достаточном для удовлетворения действенного спроса, "рыночная" цена полностью или почти совпадет с "естественной" ценой. Все наличное количество товара может быть реализовано по этой цене, и не более того. Конкуренция между различными торговцами вынуждает их принять эту цену, но не менее того".

Отметим, что Смит понимает под спросом и предложением желание купить или продать по строго определенной, а не по возможной цене; первая имеет реальное количественное выражение в объеме спроса на товар или его предложения на рынке, тогда как вторая - это шкала объемов, соответствующих различным ценам. Но если спрос не будет так или иначе выражен в виде шкалы значений, причем шкалы, имеющей отрицательный наклон, то весь приведенный выше текст не будет иметь никакого смысла. Здесь, как и везде, Смит интуитивно находит верный ответ.

Обычное понимание конкуренции как соперничества отразилось в замечании Смита о том, что сокращение предложения вызывает "конкуренцию" среди покупателей -погоню за ограниченным предложением, поднимающую цены, а избыток предложения вызывает соперничество ради избавления от избытка, приводящее к снижению цены. Он понимает, что конкуренция лишает участников рыночного процесса власти над ценой и чем больше будет число продавцов, тем труднее им вступать в сговор. В седьмой главе книги 1 он говорит об условиях эффективной конкуренции, называя наряду с большим числом продавцов совершенную информацию и совершенную мобильность ресурсов; недостает еще только одного условия - однородности товара, чтобы его текст был образцом для любого современного учебника. Однако анализ конкуренции у Смита не совпадает с современной концепцией совершенной конкуренции: Смит имеет в виду прежде всего процесс соперничества, благодаря которому "рыночные" цены движутся по направлению к "естественным", а не фактически заданные характеристики конечного состояния совершенной конкуренции, как в современной трактовке этой проблемы. Точно так же весьма старомодно звучит его краткое замечание о монополии, сделанное в конце главы: монополия удерживается в производстве любого товара, объем выпуска которого фиксирован. За пределами теории конкурентной цены оказываются невоспроизводимые ценности: полотна выдающихся живописцев или же "некоторые виноградники во Франции". Но когда он говорит о "производственных секретах", приводящих к монополии, это звучит как намек на нечто сходное с несовершенной конкуренцией: предполагается, что эти секреты дают монополисту власть над ценой. Его вывод о том, что "монопольная цена во всех случаях является высшей ценой, какую только можно выжать из покупателей", неверен, но он хотя бы содержит признание, что спрос реагирует на цену.