Диагностический опрос ребенка

В ходе обследования ребенка должна быть получена та же ин­формация, что и при беседе со взрослым для изучения психиче­ского статуса: ориентировка в собственной личности, месте, време­ни, самосознание, чувственное познание, течение мыслей, фанта­зии, амбиции, память, интеллект, речь, активность, внимание, воля, эмоции, настроение, межличностные отношения, поведение, манерность и т. д. Способы получения этих данных зависят от возраста и особенностей ребенка, подготовки и личности исследу­ющего, а также от условий, в которых происходит изучение ре­бенка. Психопатологическое исследование требует достаточного времени и обычно продолжается в течение нескольких встреч.

Оборудование кабинета, где происходит обследование ребенка

В кабинете, где проводится обследование, может быть следую­щее оснащение: игрушечная кухня для варки и печенья, раковины для игр с водой, пространство для подвижных игр, различный ма­териал для проявления ребенком изобразительных способностей (пластилин, глина, краски и карандаши), деревянные тумбочки и скамейка, строительные кубики, куклы, маленькие фигурки для разыгрывания сцен из обыденной жизни, куклы-марионетки, иг­рушечные солдатики и пушки, меблированный игрушечный дом, поезда разных размеров, грузовики, легковые машины, самолеты, модели для сборки и разнообразные настольные игры. Конкрет­ный ассортимент предметов в комнате варьируется время от вре­мени, что может зависеть от фантазий или предпочтений исследу­ющего специалиста. Насколько это возможно, большая часть ма­териала должна находиться в шкафу с раздвижными стеклянными дверцами, чтобы дети могли видеть игровой материал и можно было бы легко подбирать необходимые стимулы для тех детей, которые нуждаются в активизации их поведения и раскрытии их психологических особенностей. Должна быть в наличии семья ку­кол с реалистичными гениталиями, которая может быть использо­вана при необходимости (например, при экспертизе жертв сексу­альных злоупотреблений).

Упомянутые предметы часто используются также и при психо­терапии. Кроме того, можно добавить другие материалы, подходя­щие как для диагностических бесед, так и для психотерапии: пред­меты, используемые в творчестве, определенные куклы для агрес­сивных фантазий детей, заводные машинки, куклы-марионетки для изображения взаимодействия и персональной проекции. По­лезны также некоторые настольные игры, которые можно исполь­зовать в процессе взаимодействия с обследующим профессионалом и чтобы позволить ребенку уклониться или высвободиться от эмоционально обременяющей активности.

Недовольство детей ограничениями в течение исследования и тот факт, что дети меньше взрослых озабочены своими личными делами, делает позволительным вывод на некоторое время детей из комнаты обследования. С этой целью можно использовать лифт или другой этаж здания, которые могут оказаться для детей наиболее интересными и интригующими. Улица, местная игровая площадка, фонтан газированной воды в киоске, особенности стро­ений в соседнем квартале могут стать частью «оборудования» для психиатрической беседы.

Решение вывести ребенка из кабинета может стать ловушкой. Большинство детей узнает уже в раннем возрасте, что дискомфорт в некоторых ситуациях смягчается изменением предмета беседы или переходом на другое место. Если исследующий беспокоится, что по той или иной причине беседа с ребенком «не клеится», он может вывести его поиграть, чтобы улучшить с ним общение. Психиатры и психологи так привыкли говорить на такие темы, как сексуальность, жестокое обращение или печаль, что могут не почувствовать душевного дискомфорта у беседующего с ними ре­бенка вне зависимости от того, что он утверждает. Однако симво­лическая игра этих эмоций, отказ говорить или делать что-либо, жестикуляция или слова, которые слишком персональны, могут провоцировать специалиста вывести ребенка из кабинета, не по­нимая, что это именно его дискомфорт, а не беспокойство ребен­ка, которое он пытается смягчить. Решение или действие исследу­ющего специалиста, направленное на расширение места и сферы обследования, является корректным, если это облегчает достиже­ние поставленной цели: лучше постичь трудности, волнующие ре­бенка. Когда ребенок взят для игры в другое помещение во время осмотра, необходимо задаться вопросом, узнали ли что-либо но­вое о ребенке. Если нет, тогда следует лучшим образом использо­вать время в кабинете.

4 Зак. 4344

ВОЗРАСТ И ОСОБЕННОСТИ РЕБЕНКА

Из трех факторов диагностического опроса - условий, в кото­рых проводится беседа, специалиста и самого ребенка - наиболее важным является исследуемый ребенок. Заняло бы много времени обсуждение своеобразия психики детей всех возрастных уровней и различных особенностей поведения в соответствующем возрасте. Следует, однако, привести общие соображения о детях как о кли­ентах.

Существует большая опасность получения необъективной ин­формации, если кто-либо (родитель, воспитатель) слишком рано проявил озабоченность с целью определения нормального или от­клоняющегося поведения. В процессе самого осмотра следует сде­лать акцент на изучении ребенка настолько глубоко, насколько это возможно, вместо того чтобы высказывать преждевременные заключения или профессиональные суждения.

Необходимо принимать во внимание отношение ребенка к то­му, кто его осматривает, и к самой процедуре беседы. Многие де­ти, будучи приведенными в кабинет для осмотра, относятся к это­му отрицательно и нередко сопротивляются. С точки зрения ре­бенка, это отношение полностью оправданно. Ребенок-пациент проявляет сходство со взрослым в том, что обычно не стремится получить профессиональную помощь и приводится на обследова­ние против желания. Прошлый опыт ребенка может указывать на то, что все взрослые в сговоре и беседующий с ним человек также не исключение. Конечно, дети знают, что связь между родителями и обследующим привела к договоренности об обследовании «за их спиной» и что родители вступают в союз с ним. Дети полагают, что, исключая самые низкие цели, у взрослых нет настоящего ин­тереса к их пониманию. Обычно, допускает ли эту мысль ребенок или нет, он твердо верит, что обследование даст положительные доказательства его врожденной испорченности и приведет к про­должению родительских наказаний.

Языковый барьер может стать проблемой при общении обсле­дующего и пациента. Подростки и представители определенных этнических групп или субкультур часто используют жаргонные слова и выражения в сознательной попытке сохранить свой внут­ренний мир в неприкосновенности от посягательств окружающих. Мышление дошкольников еще очень отличается от мышления взрослых. Их способность использовать отвлеченные понятия и выражать чувства и мысли на вербальном уровне часто бывает ограниченной. Эти трудности еще один довод в пользу обследова­ния и терапии в процессе игры. Ребенку намного легче выразить себя в действии, чем о себе рассказать.

В то же время у взрослых (специалистов) обычно возникают большие трудности в понимании языка игры детей. Игры взрос­лых - рекреация и передышка в процессе работы. У детей же иг­ра-главное занятие и имеет намного большее значение, чем только отдых после работы. Игровая активность детей обычно имеет общее значение для группы детей одного и того же возраста и одного и того же культурного уровня. Игра также имеет уни­кальное значение для индивида внутри группы. Чтобы понять это уникальное значение, следует не только наблюдать за содержани­ем и формой игры, но и знать детские фантазии, сопровождающие игру, а также выявлять аффекты, ассоциирующиеся с игрой. Е. Эриксон, например, полагает, что во многом уникальное значе­ние игры определяется стремлением ребенка научиться управлять собой, собственным телом, справляться с телесными ощущениями и тревогой, вызываемой событиями, происходящими вокруг. Через игру ребенок обучается понимать реальность посредством экспери­мента и планирования. Определенно: черта человека любого возра­ста — использовать опыт создания модельных ситуаций.

Асоциальный и делинквентный ребенок будет больше упор­ствовать в своем сопротивлении обследованию и беседе, чем лю­бой другой ребенок. Такие дети, особенно те, у кого нет чувства вины из-за своего поведения, подходят ко всем взрослым с нега­тивным переносом недоверия и враждебности. Взрослый должен быть способен принять сторону ребенка и согласиться с его пове­дением, возникшим при определенных обстоятельствах. Когда эти дети упорно лгут или стоически молчат, обследующему специали­сту следует справиться со своим раздражением и обычным им­пульсом взрослого к проявлениям враждебности и лжи «обвиняе­мого». Иногда недоверие ребенка удается преодолеть прямым со­гласием с ним, что опасно доверять чужим взрослым, однако и напоминанием пациенту, что некоторые предметы могут обсужда­ться совместно безо всякой опасности. Ребенок должен знать, что его не обманывают и ему не следует сердиться на эти искренние попытки и рассматривать их как надувательство. Чтобы добиться контакта, приходится иногда употребить легкий прозрачный сар­казм в форме шутки, рассказывая ребенку нарочитую неправду.

Откровенное, не осуждающее обсуждение противоправных де­яний ребенка может сломить его сопротивление и облегчит ему возможность доверять обследующему свои представления о грани­цах правого и неправого. Не имеет значения, как далеко находит­ся ребенок от социального благополучия,— каждый индивид имеет определенную линию или точку, в пределах которой он рас­сматривает поведение как неправильное. Некоторые простые при­меры: обычная вера в то, что украсть небольшую ценность, в отли­чие от большой, не является преступлением или что не должна подвергаться особому порицанию кража у государства или большой корпорации, в то же время это серьезно, когда что-нибудь берут из собственности соседа.

Существенно помнить, что тому, кто обследует ребенка, не предназначено добиваться признания. Задача состоит в том, чтобы сформулировать профессиональное мнение о всесторонних осо­бенностях психического функционирования и поведения пациента. Таким образом, вопросы предназначены не для того, чтобы уз­нать, было или нет совершено то или иное дело. Можно задавать вопросы так, как будто факт его наличия был уже признан. Ребе­нок тогда волен отказаться или принять это предположительное утверждение: так как его виновность или невиновность не доказа­на, он может быть готов рассказать о деталях. Некоторые делинк-вентные дети с готовностью отвечают на вопрос: «Как случилось, что тебя схватили?». Однако они могут гневаться, когда их спра­шивают о том, почему или где было совершено определенное дей­ствие (правонарушение).