Усилители выразительности

1. Эффект обманутого ожидания – ломается стереотип восприятия: «ожидаемое не приходит», вместо него представляется совершенно неожиданная информация: Деньги на…почку (ожидаемое – «бочку») – газетный заголовок («Известия», 1998). См. пример амплификации.

2. Конвергенция – последовательное соединение тропов и фигур, а также их контаминации (наложения) в тексте с целью удержания внимания (чтобы не дать вниманию угаснуть): В очереди на квартиру Фисташков стоял 25 лет… Жил полноценной жизнью, но жил у тёщи. На куличках. Это когда трамваем до конечной, потом минут 30 на автобусе и два километра пешком… Короче, с тёщей (Литературная газета, 01. 05. 1991). – Контаминация и конвергенция целого ряда тропов и фигур (инверсия, апозиопеза, антифразис, парцелляция, интерзиопеза, переосмысление фразеологизма (эвфемистический перифраз), цепочка эллипсисов сказуемых и дополнения, апозиопеза, эллипсис) выполняет функцию иронической демонстрации комизма и трагизма ситуации одновременно.

3. Текстовые фигуры и контаминация текстовых фигур – особенности композиционного устройства речи (текстовая антитеза, градация, цепочка номинативов, антиципация, кольцо, фигуры связи сцепления, например, анадиплозис и др.). Контаминацию текстовой антитезы и текстовой градации представляет собой «Сказка о рыбаке и рыбке» А. С. Пушкина. О других текстовых фигурах и тропах мы упоминали ранее (при характеристике тропов и фигур).

Литература: Антонов 1996: Антонов В. П. Эффективность речевого общения и культура звучащей речи. Депонирована в ИНИОН РАН 10.01.97. – Абакан, 1996. Антонов 1997: Антонов В. П. Явления словесной ангофразии в публичных выступлениях (к постановке проблемы речевого имиджа) / Русский язык, культура, история: Материалы 2-й Всероссийской научной конференции лингвистов, литературоведов, фольклористов. – М., 1997; Введенская, Павлова 1999: Введенская Л. А., Павлова Л. Г. Культура и искусство речи: Современная риторика. – 2-е изд. – Ростов н/Д, 1999.; Введенская, Павлова, Кашаева 2000: Введенская Л. А., Павлова Л. Г., Кашаева Е. Ю. Русский язык и культура речи: учебное пособие. – Ростов н/Д., 2000.; Виноградов 1963: Виноградов В. В. Стилистика. Теория поэтической речи. Поэтика. – М.: АН СССР, 1963; Виноградов 1981: Виноградов В. В. Проблемы русской стилистики. – М.: Высшая школа, 1981; Галкина-Федорук 1958: Галкина-Федорук Е. Н. Об экспрессивности и эмоциональности в языке // Сб. ст. по языкознанию. Проф. Моск. ун-та В. В. Виноградову. – М.: МГУ, 1958; Ганиев 1990: Ганиев Ж. В. Русский язык: Фонетика и орфоэпия. – М., 1990. Головин 1980: Головин Б.Н. Основы культуры речи: учебное пособие. – М., 1980 (1987 – 2-е изд.); Голуб 1997: Голуб И.Б. Стилистика русского языка. – М.: Айрис-пресс, 1997; Грищева 2003: Грищева Е. С. Лексическая окказиональность: к вопросу о возможности системного описания // Язык, культура, коммуникация: аспекты взаимодействия. Научно-методический бюллетень. Вып.1 / Под. ред. И. В. Пекарской. – Абакан, 2003; Киселёва 1973: Киселёва Л. А.Теоретические проблемы исследования языка как средства воздействия. Автореф. дис. … д-ра филол. н. – М., 1973; Киселёва 1978: Киселёва Л. А. Вопросы теории речевого воздействия. – Л.: ЛГУ, 1978; Киселёва 1979: Киселёва Л. А. Проблемы исследования русского языка как средства воздействия. Автореф. дис. … д-ра филол. н. – Л., 1979; Культура речи и эффективность общения 1996: Культура речи и эффективность общения / Под ред. Л. К. Прудкина, Е. Н. Ширяева. – М., 1996; Культура русской речи 1999: Культура русской речи: учебник для вузов / Под ред. проф. Л. К. Граудиной и проф. Е. Н. Ширяева. – М., 1999. Лукьянова 2000: Лукьянова О. В. Отключение денотата как приём обучения грамматике в 5–7 классах. Дисс. … канд. филол. н. – Красноярск, 2000 (науч. рук. проф. В. Я. Булохов); Мурашов 2003: Мурашов А. А. Культура речи: учебное пособие. – М., 2003; Мучник 1997: Мучник Б. С. Основы стилистики и редактирования. – Ростов н/Д, 1997; Николаев, Хазагеров 1988: Николаев С. Г., Хазагеров Т.  Г. Экспрессивные средства и методика анализа художественных текстов // Риторика и синтаксические структуры. Краевая научно-практическая конференция. – Красноярск: КГУ, ИРЯ им. В. В. Виноградова, 1988; Панов 1988: Панов М. В. Из наблюдений над стилем сегодняшней периодики. – М., 1988; Пекарская 1997: Пекарская И. В. Об изобразительных и выразительных особенностях метафоры как актуализатора прагматики высказывания Синтаксические семантика: проблемы и перспективы. Орел, 1997. – С.61–63; Пекарская 2000: Пекарская И. В. Контаминация в контексте проблемы системности стилистических ресурсов русского языка. Ч.1, Ч.2 – Абакан: изд-во ХГУ им. Н. Ф. Катанова, 2000; Пекарская 2001: Пекарская И. В. Теория фигур на современном этапе: Актуальная проблематика и перспективы изучения // Актуальные проблемы языка и литературы на рубеже веков: Материалы Всероссийской конференции 25–27 сентября 2001 года. – Абакан, 2001. – С. 8–11; Пекарская 2002: Пекарская И. В. К вопросу об унификации и систематизации терминологии в теории элокуции // Терминология и перевод в XXI веке. Материалы международной конференции. – Омск: ОмГТУ, 2002. – С. 143–147; Пекарская 2003а: Пекарская И. В. Теория элокуции на современном этапе: актуальная проблематика и перспективы разработки // Русское слово в мировой культуре. Русский язык и русская речь сегодня: старое-новое-заимствованное. X Конгресс МАПРЯЛ. – СПб., 2003. – С.301–311; Пекарская 2003б: Пекарская И. В. Теория элокуции: о явлении энантиоконтаминации // Риторика в свете современной лингвистики. Тезисы докладов Третьей межвузовской конференции (14–15 мая 2003 г.). – Смоленск: СГПУ, 2003. – С.75 – 77; Пекарская 2004: Пекарская И. В. Современная теория элокуции: достижения и перспективы // Актуальные проблемы изучения языка и литературы: толерантность и интеграция. Материалы IV Всероссийской научно-практической конференции, посвящённой 10-летию образования Хакасского государственного университета им. Н. Ф. Катанова и 60-летия образования Факультета русской филологии. 24–26 ноября 2004 г. – Абакан: изд-во ХГУ им. Н. Ф. Катанова, 2004. – С. 376–381; Пекарская, Амзаракова 2003: Пекарская И. В., Амзаракова И. П. К проблеме системного описания тропов (на материале русского и немецкого языков) // Вопросы исследования и преподавания иностранных языков: Международный тематический сб. науч. тр. Вып. 4 / Под ред. Г. Г. Галич. – Омск: Омск. гос. ун-т, 2003. – С. 3–16; Пекарская, Егорченко 2005: Пекарская И. В., Егорченко О. Н. Конвергенция, контаминация, энантиоконтаминация орнаментальных средств языка (к проблеме описания взаимодействующих элокутивов) // Коммуникативная лингвистика: вчера, сегодня, завтра / Сборник материалов Международной научной конференции 13–14 июня 2005 г. / Под общ. ред. проф. Р. С. Сакиевой. – Армавир: АЛУ, 2005. – С. 182–191; Риторика и синтаксические структуры 1988: Риторика и синтаксические структуры. Краевая научно-техническая конференция / Под ред. А. П. Сковородникова. – Красноярск, 1988; Хазагеров, Ширина 1994: Хазагеров Т. Г., Ширина Л. С. Общая риторика. Курс лекций. Словарь риторических фигур. – Ростов-на-Дону: РГУ, 1994.

Словари и справочники: Квятковский 2000: Квятковский А. П. Школьный поэтический словарь. – М.: Дрофа, 2000; Культура русской речи 2003: Культура русской речи: Энциклопедический словарь-справочник / Под ред. Л. Ю. Иванова, А. П. Сковородникова, Е. Н. Ширяева и др. – М., 2003; Лингвистический энциклопедический словарь 1990: Лингвистический энциклопедический словарь / Гл. ред. В. Н. Ярцева. – М.: Сов. энциклопедия, 1990; Матвеева 2003: Матвеева Т. В. Учебный словарь: русский язык, культура речи, стилистика, риторика. – М.: Флинта, Наука, 2003; Никитина, Васильева 1996: Никитина С. Е., Васильева Н. В. Экспериментальный системный толковый словарь стилистических терминов. Принципы составления и избранные словарные статьи. – М., 1996; Педагогическое речеведение 1998: Педагогическое речеведение Словарь-справочник / Под ред. Т. А. Ладыженской. – М., 1998; Русский язык. Энциклопедия 1979: Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ф. П. Филин. – М.: Сов. энциклопедия, 1979; Русский язык. Энциклопедия 1997: Русский язык. Энциклопедия / Гл. ред. Ю. Н. Караулов. – М.: Большая Российская энциклопедия, Дрофа, 1997; Стилистический энциклопедический словарь 2003: Стилистический энциклопедический словарь русского языка / Под ред. М. Н. Кожиной. – М.: Флинта, Наука, 2003; Тимофеев, Тураев 1974: Тимофеев Л. И., Тураев С. В. Словарь литературоведческих терминов. – М.: Просвещение, 1974.

Лекция 9

ЛИНГВОЭКОЛОГИЯ. ТИПОЛОГИЯ ЛИНГВОЭКОЛОГИЧЕСКИХ ЗАГРЯЗНЕНИЙ

СОВРЕМЕННОЙ РЕЧЕВОЙ СРЕДЫ

Лингвоэкология на современном этапе. Определение понятия «лингвоэкология»

Термин «экология» соотносим с биологией и обозначает науку об отношениях растительных и животных организмов и образуемых ими сообществ между собой и окружающей средой [Сковородников 1993: 3]. Термин экология предложил в 1866 году один из крупнейших биологов ХIХ века, представитель воинствующего материализма, сторонник эволюционного учения Чарльза Дарвина, немецкий естествоиспытатель Эрнст Геккель (1834–1919). Развиваясь, экология, выйдя на уровень социума, дала ответвление – так называемую социальную экологию, «изучающую закономерности взаимодействия общества и окружающей среды, а также практические проблемы ее охраны». До недавнего времени социальная экология в понимании окружающей среды ограничивалась преимущественно природным (биологическим) аспектом, что и отразилось на ее дефинициях. По замечанию А. С. Сковородникова, сделанного им в 1993 году [Сковородников 1993], необходимость включения в понятие окружающей среды (среды обитания) ценностей культурно-исторического и этического порядка осознается обществом с запозданием, потому, что в ХХ в. технологические и индустриальные ценности оказываются доминирующими. «Отсюда, – пишет названный учёный, – вытекает прагматичность экологического сознания современного человека».

Спустя двенадцать лет, в 2005 году, можно констатировать факт правомерности сделанного А. С. Сковородниковым замечания. Кроме того, фиксировать и ту мысль, что «экологическое сознание» сегодня – сознание «чистоты среды обитания» – связывается не просто с социумом как таковым, а градуируется в восприятии, так как конец XX века маркируется выходом на уровень межкультурного общения, учитывающего как менталитетные и гендерные, так и языковые особенности коммуникации. Именно поэтому, по нашему убеждению, возникает необходимость и возможность говорить ныне не просто о социальной экологии – науке, изучающей чистоту социальной среды обитания, лингвоэкологии – науке, изучающей чистоту речевой среды обитания, но и шире, комплекснее – о лингвокультуроэтноэкологии – науке, изучающей эффективность межкультурной среды обитания с учётом национальной, культурной, половой специфики коммуникантов, выражающейся в специфике поведенческой и языковой.

Возможность сегодня говорить о лингвокультуроэтноэкологии ещё раз убеждает в объективности утверждения А. П. Сковородникова о том, что под влиянием усиливающегося процесса этизации и эстетизации, гуманизации и гуманитаризации общественного сознания мораль начинает рассматриваться как основа культуры. Это создает предпосылки для осмысления культурно-исторических, этических и эстетических ценностей как необходимых и важнейших составляющих сферы обитания человека и общества в целом. На почве меняющейся социальной психологии расширяется значение слова «экология»; соответственно возникают новые словосочетания, широко используемые современной прессой, теле- и радиожурналистикой: «экология культуры», «экология мышления», «экология слова», «экология языка», наконец «лингвистическая экология» (лингвоэкология) [Сковородников 1993], которая определяется следующем образом:

Лингвоэкология (лингвистическая экология) – это исследование проблематики языковой и речевой деградации (исследование факторов, негативно влияющих на развитие языка и его речевую реализацию) и проблематики языковой и речевой реабилитации (исследование путей и способов обогащения языка и совершенствования системы этических и прагматических постулатов речевого общения). Лингвоэкологический подход предполагает бережное отношение к литературному языку как к составляющей культуры.

Современный русский литературный язык – результат долгого исторического развития. Его системно-структурная организация, особенности функционирования единиц складывались на протяжении многих веков. В языке происходят, происходили, и будут происходить изменения на разных структурных уровнях в соотнесённости с изменениями социального (в том числе и культурного) порядка. Языковые изменения присутствуют в фонетике, лексике (словарном составе), грамматике, стилистике. Язык функционирует и развивается в социуме, удовлетворяя потребности членов этого социума. В разные периоды истории социальные факторы по-разному влияли на развитие языка. В наше время происходят различные сложные социальные, политические, экономические, экологические, культурные и другие процессы, которые отражаются в языке и способствуют его развитию. Язык, поэтому, можно назвать «лакмусовой бумажкой» (индикатором) общественных отношений: любое социальное изменение сразу находит отражение в речи, а затем фиксируется и языком.

Н. М.  Шанский говорит о том, что теория языка констатирует происходящие в языке изменения, которые обуславливаются как интралингвистическими, так и экстралингвистическими фактами. В связи с этим сдвиги в лексической системе языка и в способах номинации в немалой степени предопределяются изменениями в общественной жизни и языковым видением объективного мира носителями языка. В. В. Виноградов придерживается такого же мнения. Состояние современного русского языка в конце ХХ века, изменения, которые в нем активно происходят, нуждаются во внимательном изучении и освещении с целью выработки оценок и рекомендаций с позиций объективности и исторической целесообразности [см. библиографию по лингвоэкологии в Сковородников 1993, 2003].

Н. С. Валгина в книге «Активные процессы в современном русском языке» описывает состояние современного русского языка, говоря о том, что в практической речевой деятельности часто наблюдаются отклонения от нормы – в произношении, в размещении ударений в слове, в употреблении грамматических форм, в словоупотреблении. Отклонения могут иметь разную природу: они могут свидетельствовать об элементарной неграмотности, недостаточной речевой культуре, но могут быть осознанными, специально запланированными, несущими определённый смысл. Такие отклонения имеют вторичный характер, рассчитаны на понимание их смысла и представляют собой литературный приём. Осознанное, специальное употребление речевых «ошибок», характеризующих ту или иную речевую ситуацию, может быть допустимым в образованной среде профессионально связанных людей, когда ошибочность речений вносит элемент непринуждённости, обычно ироничности, в общении хорошо понимающих друг друга собеседников. Это своеобразная «игра в ошибки», игра с легко воспринимаемым подтекстом. Такие отклонения становятся средством тонких и метких характеристик (см. раздел «Выразительность» в данном пособии).

В другом случае – в публицистике, в художественной литературе – нарушение языковой нормы оказывается художественно значимым. Эти отклонения от нормы становятся словесным образом, средством передачи специального, характерологического смысла. Однако бесцельное отступление от нормы по причине её незнания и/или невнимательности приводит к ошибкам, «загрязняющим» речь.

В современном русском языке нормы письменной и устной речи сближаются, наблюдается их активное взаимодействие. Перемены наблюдаются в морфологии, синтаксисе, словообразовании, но больше всего подвержена изменению лексика. «Уходят из употребления» целые пласты лексики, обозначающие реалии советской действительности: партком, соцсоревнование, агитбригада» и др. «Возвращаются к активной жизни» слова пассивного запаса: лексика образования – гимназия, лицей; наименования социальной структуры дореволюционной России – атаман, купечество. Многие из «возвращенных слов», по свидетельству А. П. Сковородникова, получили переоценку…буржуазия, капитализм, коммерсант, предприниматель. Создается новая фразеология: новые русские, средний класс, дикий рынок… Новым в таких клише становится именно лексическая сочетаемость слов, а не сами слова как таковые. Каждое время имеет некоторый лексический набор, слова которого в силу сложившихся обстоятельств, становятся модными, широко и разнообразно употребляемыми. Это своеобразные «знаковые» слова эпохи: модель, обвал, беспредел, тусовка, крутой и некоторые другие. Лексические процессы, как правило, сопровождаются трансформацией в семантике слова, его сочетаемости, а также в его стилистической переориентации. Наряду с этим известны благодаря своей широкой употребительности и заново созданные слова: качки (качающие мускулы), комки (комиссионные палатки), возникают, в том числе и благодаря назойливому распространению рекламы, новые штампы, например: райское наслаждение, сладкая парочка, рекламная пауза и т.д. Различные изменения в лексике сопровождаются семантическими процессами, которые способствуют расширению и обогащению словарного состава. По замечанию Н. С. Валгиной, среди семантических процессов выделяют три основных: расширение значения, сужение значения и переосмысление. Кроме того, существует ряд частных семантических преобразований, связанных с актуализацией или деактуализацией значений, процесс деполитизации и деидеологизации некоторых групп слов. Стилистические процессы в лексике характеризуются двумя направлениями: стилистической нейтрализацией и стилистическим перераспределением. Детерминологизация – это расширение смысла специальных слов за счет включения их в бытовые и публицистические контексты.

В 80-е годы ХХ века весьма активным был процесс заимствования иноязычных слов. Сейчас активность тенденции заимствования спала, однако процесс этот и в настоящее время наблюдается. Русский язык всегда был открыт для заимствований, в его лексике большой процент составляют заимствования из разных языков. Многие из них настолько прижились в русском языке, ассимилировались им, подчинившись русской грамматике (приняли формы словоизменения и создали словообразовательные гнезда), что воспринимаются как вполне русские – «свои»: свёкла, кровать, деньги. В разные эпохи приходили к нам разные «чужие» слова. Заимствования были требованием жизни. В связи с развитием компьютерных технологий язык требует заимствований, но не бездумных, а целесообразных. Однако часто «в погоне за модой» в язык «врываются» и немотивированные, нецелесообразные заимствования, дублирующие имеющиеся в языке «свои» наименования тех же реалий действительности.

Современная языковая ситуация такова, что просторечная (в том числе грубая и жаргонная) лексика вышла из ограниченной сферы употребления и активно вливается в язык современной массовой печати, звучит на телевидении и по радио. В силу известных политических, культурно-идеологических причин, порожденных распадом тоталитарной государственной системы, в книжную письменную речь в своё время, речь не спонтанную, совершающуюся в официальных рамках, – стали врываться речевые явления, прежде принадлежащие исключительно устной форме функционирования языка. Это городское просторечие, уголовно-лагерный жаргон и даже инвективная речь (бранная). Эти процессы детабуизации инвективной лексики, наблюдаемые в последнее время в печати, в электронных СМИ, в конечном счете, обусловлены, по замечаниям Н. С. Валгиной, А. С. Сковородникова [Сковородников 1993, 2003], эпохой гласности, снятием запрета на обсуждение интимной жизни популярных людей, на публикации эротического содержания. В связи с этим фактом возникает потребность в сохранении чистоты языка. Здесь и вступает в свои права лингвоэкология – наука, исследующая факторы, негативно влияющие на развитие языка и его речевую реализацию, и пути языковой и речевой реабилитации.

Лингвоэкологию целесообразно понимать широко как науку, ориентированную и на коммуникативные нормы, и на нормы литературного языка.