Имитация деятельности как ширма некомпетентности.

Именно эта причина докладывается Рогозину в качестве наиболее вероятной на совещании 13 августа. Естественно, на этом совещании не было принято никаких решений – цель этого совещания для Рогозина была в получении информации в своем кабинете для последующего ее пересказа на другой день в кабинете Премьера. Но был разнос, и какой! Дмитрий Рогозин, комментируя выступления В.А.Поповкина, гендиректора Центра им. Хруничева М.В.Нестерова и председателя аварийной комиссии О.Скоробогатова, заявил, что «…он уже полгода слышит подобные объяснения, но не видит, чтобы что-то менялось к лучшему».

Нестеров и Поповкин, как сообщили участники совещания (http://www.newsru.com/russia/14aug2012/proton_print.html), признали ответственность за серию аварий, однако сослались на наличие объективных причин: нехватку квалифицированных кадров, старение инженерно-конструкторского корпуса, недостаточность материальных и социальных стимулов для молодежи, а также отсутствие современных автоматизированных средств контроля технологических процессов. То есть – на системный кризис. Рогозин, однако, счел перечисленные доводы неудовлетворительными, и указал на признаки системного кризиса в российской ракетно-космической отрасли. Вот так – системный кризис отрасли, в который она скатывалась в течение 15 лет из-за внешних причин, теперь она должна решить сама внутри себя за полгода. Дмитрий Олегович понимает системный кризис как насморк – покапал неделю, и само прошло…

Но и это еще не все – именно на этом совещании Д.Рогозин поставил в вину Поповкину и Нестерову … чтобы вы думали? Ни за что не догадаетесь! Отсутствие у российской космической программы стратегической цели, к которой бы она двигалась. Прямо-таки слышится ельцинский голос: «Вы там у себя в доме 42 по улице Щепкина что, сами разобраться не можете?!»

Когда читаешь стенограмму этого «закрытого» совещания у вице-премьера, то не покидает ощущения плохой пьесы. Посудите сами. Когда Поповкин говорил о кадровой проблеме, то он указал на имеющийся резерв, который, естественно, еще нужно готовить. И за счет этого резерва ожидается качественный скачок в отрасли к середине 2014 года. На что Рогозин бросил: «Все ваши стратегические планы – это разбросанные по полу зерна. Неизвестно, прорастут ли они!» Словно не понимая, что кадры не берутся мгновенно и из ниоткуда, их нужно растить, на что требуется время. А потом Рогозин заявил, что все стратегические проекты Роскосмоса – «это вчерашний день». Вот тут-то, наконец, и настал момент оглашения вице-премьером достойной «завтрашней» цели! И чудо случилось – он молвил: «А надо не бояться мечтать, смотреть дальше, привлекать к работе молодых инженеров — казалось бы, фантазеров, но их проекты — это проекты завтрашнего дня». Типа: возьмите те самые разбросанные у вас зерна, которые неизвестно как и когда прорастут, и послушайте их фантазиям. Не знаю, как вы, а я после этих слов вице-премьера сильно его зауважал. Голова!

Под конец совещания Д.Рогозин заявил, что берет под личный контроль все преобразования в ракетно-космической отрасли, к которым необходимо приступить немедленно, и будет в ручном режиме руководить созданием системы контроля качества на предприятиях. «Ручное управление» космонавтикой? Это свидетельство полного непонимания своей роли в системе государственного управления и распределения ответственности, неспособность руководить. Так сказать, показатель профнепригодности…

Позицию вице-премьера поддержал присутствовавший на совещании заместитель председателя Военно-промышленной комиссии Юрий Борисов: «Вы уже который год называете одни и те же причины неудач вместо того, чтобы приступить к их исправлению». Это тот самый Юрий Борисов, который в период с июля 2004 г. по октябрь 2007 г. в должности начальника Управления радиоэлектронной промышленности и систем управления Федерального агентства по промышленности отвечал за отечественную элементную базу. Точнее – за ее нынешнее отсутствие и нашу почти полную зависимость от импорта…

В заключение Дмитрий Рогозин сообщил, что намерен ежемесячно проводить совещания с руководством Роскосмоса и ведущих предприятий до тех пор, пока отрасль не станет на рельсы полноценного реформирования, «не определиться со стратегической целью». А может быть, стоит все-таки почитать «Стратегию..»? Ну, хотя бы одну из них, мартовскую или более позднюю? И что первично – реформирование под принятую стратегию, подгонка стратегии под реформирование, или реформирование само по себе?

Вообще череда августовских правительственных совещаний по космосу – это театр абсурда. Люди понимают, что надо что-то делать, но напрочь не понимают – что именно… Спецы (Поповкин и Нестеров) четко говорят начальству о проблемах, которые отрасль накапливала долгие годы по объективным причинам, а им в ответ – сами виноваты! С устраиванием публичной порки…

На следующий день, 14 августа 2012 г., теперь уже Премьер-министр Дмитрий Медведев провел совещание «по тематике космической отрасли». В совещании приняли участие вице-премьер РФ Дмитрий Рогозин, руководитель Федерального космического агентства Владимир Поповкин, замминистра финансов Андрей Иванов, заместитель министра экономического развития Андрей Клепач, статс-секретарь – замминистра промышленности и торговли Игорь Караваев. Вдумайтесь в круг лиц, заслушивавших В.Поповкина, обсуждавших проблемы такой наукоемкой отрасли, какой является наша космонавтика: «Собрались однажды юрист, журналист, экономист, финансист и торговец и решили разобраться в проблемах космических....».

Звучит как начало анекдота, но – не смешно. Ни одного опытного технаря, ни одного профильного специалиста, ни одного академика. Кучка дилетантов берется решать судьбу десятков тысяч специалистов и работников отрасли. К сожалению, это наши реалии…

Насколько эти люди способны вникнуть в проблему и понять ее? Принять правильное и ответственное решение? Да ни на йоту, если судить по результатам этого совещания.

Оно собиралось для разбора накопившихся в отрасли проблем. Открывая совещание, Д.Медведев сказал: «Конечно, мы все знаем, что в отрасли существуют и системные проблемы, что эти проблемы не носят только субъективного характера. Первое – это устаревшая производственная база: 90% мощностей находится в эксплуатации более 20 лет, их необходимо менять. Второе – это слабая электронная компонентная база, что является общей бедой для нашей промышленности, и для космической промышленности в том числе. Кроме того, наша ракетно-космическая техника не в полной мере обеспечена необходимыми конструкционными материалами, и это тоже проблема. Всё это приводит к различного рода отказам на различных этапах эксплуатации. Ну и третья проблема – кадровая: нехватка квалифицированных рабочих, старение научных и производственных кадров. Численность работников до 30 лет в отрасли сейчас составляет 20 с небольшим процентов – это реальная проблема. Тем не менее, всё, что я сказал, не оправдывает происшедших за последние годы неудач с запусками спутников».

Вот те раз… Но если перечисленные серьезные системные проблемы не причем, то значит, и системного кризиса нет! При такой постановке вопроса Премьер никогда не сможет понять, почему падают наши ракеты и спутники. И будет недоумевать, требуя качества работы без решения системных проблем. Воистину: «Мы рождены, чтоб Кафку сделать былью!»

Эффективность работы всей «чиновничьей цепочки» над Роскосмосом можно продемонстрировать таким обменом фраз:

Д.Медведев: «Если ли на руках у руководства какая-нибудь программа реформирования «содержания и организационной работы» Роскосмоса?»

В.Поповкин: «Есть, она разрабатывается с зимы (!) и ее пытаются внести на рассмотрение правительственных комиссий уже пару (!) месяцев...»

Добавим, что последний срок (15 августа) презентации системы оргмероприятий в отрасли был перенесен Д.Медведевым еще на месяц. Зачем Д.Медведев задавал свой вопрос? Надеялся, что программы нет, и он сможет тогда «оторваться»? А интересно, сколько бы еще месяцев Роскосмос пытался достучаться до рассмотрения своей программы, не случись аварии?

Иногда складывается впечатление, что заседания Правительства и совещания ВПК проводятся только для того, чтобы СМИ было о чем говорить в новостях и чтобы Д.Рогозину было что писать в Твиттере…

И подтверждением тому – недовольство Д.Медведева подготовкой своего совещания (http://www.ng.ru/economics/2012-08-15/1_cosmos.html): «Его не устроило, как были разработаны вопросы, как были подготовлены предложения. Проблема есть? Есть. Спутники падают? Падают. Значит, надо разбираться в проблеме серьезно. А вместо этого товарищ Рогозин собрал руководителей предприятий, покричал на них, потопал ногами, а материалы к совещанию оказались пустые…»

Здесь ключевым словом является «пустые» - именно оно отражает «способность» Правительства организовать работу отрасли и «наличие» у него не только космической стратегии, но и какой-либо антикризисной программы.

На совещании у Д.Медведва прозвучало, что в ближайшие три года в космическую отрасль России будет вложено 650 млрд. рублей (это запланированный бюджет Роскосмоса на 2012-2015 гг.). Но нужно понимать что, во-первых, без решения проблемы коррупции треть суммы будет потеряна, а во-вторых – в краткосрочной перспективе увеличение денег не играет большой роли. Говоря экономическим языком, из-за потерь технического потенциала и людского капитала наша космонавтика перестала быть эластичной к размеру финансирования. Если бы в 1990-х и первую половину 2000-х гг. отрасль имела стабильное финансирование, то нам бы удалось многое сохранить. Сегодня же нам приходится не подпитывать действующую отрасль, а фактически восстанавливать ее с нуля, создавая заново. Это сложный процесс, поэтому «нормальное» финансирование не даст какого-то резкого и быстрого эффекта, но в случае долговременного стратегического подхода может вытащить космонавтику в течение ближайших 5-10 лет. И не нужно себя обманывать, что, дескать, аварии прекратятся уже завтра, сразу же после увеличения финансирования, а отрасль «выздоровеет» после 2017-го года. Снижение аварийности как симптомов болезни и будет означать выздоровление. Поэтому, к сожалению, мы обречены на повторение аварий, которые следует воспринимать как постепенное улучшение результаты анализов тяжелобольного, но выздоравливающего пациента, без истерик вышестоящих «фельдшеров».