Монастырь поннёнса

Воистину так: старейший в Силла

этот пустынный храм.

Тысяча будд — их привезли

из Индии дальней к нам.

Древле подвижники здесь стяжали

на небо путь благой.

И ныне это святое место

подобно Небесным вратам.

Тучи набрякли вешним дождем,

птичий в кустах пересвист.

Старые сосны бесстрастны и немы —

лишь ветру присущ непокой.

От тысячи тысяч событий земных

здесь пребываешь чист.

Там, за горами, вздымается в небо

пыль суеты мирской.

СО ГЁНДОК

ГОЛОС РОДНИКА

Бурлит-бурлит день и ночь       под высокой скалой родник.

То слышен ропот, то тихий плач,       то яростной битвы крик.

Сколько же в суетном мире дел,       рождающих в сердце гнев!

Взываю к синему небу, печалясь,       что спокойствия не достиг.

АН ДЖОН

* * *

Погоняю хромого осла.

Солнце почти зашло.

Дорога в горах опасна.

Не шумит ли в ущелье река?

Слышу, собачий лай ветром сюда донесло.

Кажется, я уже дома.

ЛИ ХВАН

ИЗ ЦИКЛА «ДВЕНАДЦАТЬ НАПЕВОВ ТОСАНА»

* * *

Горы каждой весною цветут,

Ночи осени в лунном сиянье,

Ход времен, неизменный всегда,

Человеку таинственно сроден.

Рыба плещется, ястреб парит...

Как поверить, что это случайно?

* * *

Я на время верный путь оставил,

На который некогда вступил.

Проблуждал я где-то эти годы,

А теперь опять пришел сюда.

Но о том, что возвратился поздно

К правде,— бесполезно сожалеть.

* * *

Древние люди меня не встречали,

Их я не мог лицезреть.

Хоть и не видел я ликов их светлых,

Путь их всегда предо мной.

Если навеки их путь предо мною,

Как по нему не идти?

* * *

Пусть гром разрушит скал гряду,

Глухим рожденный не услышит.

Пусть солнце блещет в небесах,

Слепорожденный не увидит.

Да, зрячи мы, наш чуток слух,

И все же мы слепоглухие.

* * *

Орхидеи в долине цветут,

Их вдыхать — мне одно наслажденье;

Облака на вершинах лежат,

Видеть их — мне одно наслажденье.

И средь этой земной красоты

Позабуду ли я государя?

XОН СОМ

* * *

О яшме сказали: камень!

Это печально!

Но человек ученый

Истину знает.

Знать-то знает, да делает вид, что не знает.

Это всего печальней!

Хван джини

* * *

Гора всегда одна и та же,

Река изменчива всегда;

Она струится неустанно,

И ей не обратиться вспять.

И человек реке подобен —

Уйдет и не вернется вновь.

* * *

О, синий мой ручей в горах зеленых!

Ты не гордись, что так легко течешь,

Знай, выбраться обратно невозможно

Тому, кто в ширь морскую попадет.

Все горы залиты луною ясной,

Не хочешь ли утешиться, ручей?

Водопад пагён

Жернов — гора — перемалывает поток.

Пыль водяная, мга.

Драконье бучило в сто киль глубиной

кипит и бьется о берега.

Струя ниспадает, а кажется — вспять

востекает Небесной Рекой.

Ярясь, извергается в пропасть вода —

радуги белой дуга.

Рокотом града земле водопад

о себе подает весть.

Возносятся россыпи брызг в пустоту —

зерна: яшма и жемчуга.

Странник! Зачем же горе Лушань

одной воздается честь?

В Стране к востоку от моря гора

Жернов Небесный есть.

ЛИ ТXЭК

* * *

Не смейся ты, огромный гриф,

Над тем, что воробей тщедушен!

Ведь ты и он, ведь оба вы

Летаете в бескрайнем небе.

Летающие птицы вы,—

Не вижу разницы меж вами.