Песня 3
Знойной весною, овеянной ветром
южным, с гвоздичными кущами дружным,
Благоуханной весною, желанной
пчелам, цветам и сердцам безоружным,
Кришна с пастушками пляшет весною хмельною,
Невыносимой, подружка, для тех, кто в разлуке весною.
Нежной весною, внимающей вздохам
женщин, без мужа томящихся дома,
Жгучей весною, когда угрожает
пчелам, цветам и деревьям истома,
Кришна с пастушками пляшет весною хмельною,
Невыносимой, подружка, для тех, кто в разлуке весною.
Душной весною, когда благовонье
царствует над молодыми листами,
Грозной весною, терзающей ныне
юное сердце ногтями-цветами,
Кришна с пастушками пляшет весною хмельною,
Невыносимой, подружка, для тех, кто в разлуке весною.
Пышной весною, чье золото блещет,
не уступая жезлу властелина,
Властной весною, чьи звонкие стрелы —
пчелы, влюбленные в запах жасмина,
Кришна с пастушками пляшет весною хмельною,
Невыносимой, подружка, для тех, кто в разлуке весною.
Дерзкой весною, чьи взоры смеются,
белым бесстыдным расцветшие цветом,
Страшной весною, которая скорбных
ранит соцветьями копий при этом,
Кришна с пастушками пляшет весною хмельною,
Невыносимой, подружка, для тех, кто в разлуке весною.
Страстной весною, чей дух благовонный,
к мудрым отшельникам неблагосклонный,
Всюду сопутствует юным безумцам,
неумолимый и неугомонный,
Кришна с пастушками пляшет весною хмельною,
Невыносимой, подружка, для тех, кто в разлуке весною.
Пылкой весною, когда расцветает
манго в объятьях лианы-супруги
И во Вриндаване Ямуна льется,
смыв прегрешения целой округи,
Кришна с пастушками пляшет весною хмельною,
Невыносимой, подружка, для тех, кто в разлуке весною.
Вот песнопение Шри Джаядевы,
где прославляется сладостный Кришна
И проявленья любви многоликой,
так что в лесу зачарованном слышно:
Кришна с пастушками пляшет весною хмельною,
Невыносимой, подружка, для тех, кто в разлуке весною.
* * *
8 Стыдливым жасмином прельщен, упоен и насыщен,
Леса насыщая заманчивым благоуханьем,
Весною сжигая в лесах одинокую душу,
Дыханием Смары повсюду разносится ветер.
9 Где пахучее манго цветет, содрогаясь в объятьях пчелиных,
Где ликующий кокил поет, опалив беззащитные уши,
Путник здешние вешние дни в исступлении скорбном проводит,
Всей своей ненасытной душой предвкушая слиянье с любимой.
10 Прельщенного мнимою прелестью многих,
При этом пристрастного к подлинным играм,
Мурари далекого Радхике скорбной
Воочию словно явила подружка:
Песня 4
В желтом, небесный, в лесной плетенице прелестный,
привержен утехам,
В блеске серег драгоценных он, царь совершенных,
блистающий смехом,
Твой Кришна, забавница, мил баловницам;
Играет на игрищах, предан юницам.
Залюбовавшись прекрасным, одна, простодушная, не удержалась:
Тронута песней любовной, к нему в упоенье невольно прижалась.
Твой Кришна, забавница, мил баловницам;
Играет на игрищах, предан юницам.
Вот, пораженная вечно-беспечной игрою очей вожделенных,
Завороженная, смотрит при всех, не стыдясь, на владыку блаженных.
Твой Кришна, забавница, мил баловницам;
Играет на игрищах, предан юницам.
Эта красавица, кажется, милому на ухо что-то шепнула;
Нет, не шепнула: целуясь, к нему, ненаглядному, крепче прильнула;
Твой Кришна, забавница, мил баловницам;
Играет на игрищах, предан юницам.
Кришна доит корову. Иллюстрация к «Бхагавата-пуране». Миниатюра школы Басоли (Северная Индия), середина XVII в.
Наедине поиграть с ним одна пожелала, других избегая.
Кришну влечет она в лес; в тростниках с ним, однако, таится другая.
Твой Кришна, забавница, мил баловницам;
Играет на игрищах, предан юницам.
Звоном браслетов ответив свирели в причудах любовного лада,
С ним воедино слилась, похвалам благосклонного рада.
Твой Кришна, забавница, мил баловницам;
Играет на игрищах, предан юницам.
Выбрав одну чаровницу, другую чарует он одновременно,
Третью целует и пляшет со всеми, сопутствуя всем неизменно.
Твой Кришна, забавница, мил баловницам;
Играет на игрищах, предан юницам.
Тайная божья игра во Вриндаване Шри Джаядевой воспета.
Это великое дивное таинство — нашего счастья примета.
Твой Кришна, забавница, мил баловницам;
Играет на игрищах, предан юницам.
11 Всю вселенную зачаровав, голубой, упоительный лотос,
Нежным сладостным телом своим торжество Бестелесного вызвав,
В ненасытных объятиях весь, вожделенный красавицам Браджа,
Весь любовь, зачарован весной, во Вриндаване Кришна играет.
12 Порожденье сандаловых гор, уязвляемый горной змеею,
Полунощных возжаждав снегов, устремляется ветер на север.
И, во множестве нежных цветов узнавая желанное манго,
Упоенный, поет и поет сладкогласный ликующий кокил.
13 Продолжая, как прежде, плясать в хороводе безумных причудниц
И в разгаре подобных забав оказавшись в объятиях Радхи,
Ей внимая, когда говорит она: «Ты всем усладам услада!» —
В ослеплении вечной любви да хранит вас всевидящий Кришна.
ТАМИЛЬСКАЯ ПОЭЗИЯ
ИЗ АНТОЛОГИИ «КУРУНДОХЕЙ»
АУВЕЙАР
Тиней: край цветов куринджи
Подруга девушки — предсказательнице
Спой нам, вещунья, спой нам, певунья.
Светел твой волос, светлей полнолунья.
Спой нам, вещунья, спой нам, певунья,
Песнь о холме, где живет он. Потом
Спой нам еще о холме том крутом.
ПАРАНАР
Тиней: жасминовый край
Девушка — подруге
Неужто себя не украсит соцветьями нима,
А только сорвет их — и прочь отшвырнет мой любимый?
Я участью схожа с плодом белогроздой смоковницы:
Упал он — и крабами мигом расщипан, пропащий.
Соседки судачат: «Ушел от своей полюбовницы!»
Мне каждое слово их сплетен — что камень разящий.
КАПИЛАР
Тиней: край цветов куринджи
Девушка — подруге
Когда я сдалась на его уговоры,
Жениться он мне обещал, дал обет,
Потом улизнул — и не сыщешь проворы.
Что делать — не знаю: свидетелей нет.
Лишь цапля, что рыбу ловила в протоке,
Быть может, слыхала, что молвил жестокий.
СЕМБУЛА ПЕЙАНИРАР
Тиней: край цветов куринджи
Молодой человек — девушке
Моя семья твоей не знала.
Твоя семья моей — нимало.
Но нам — судьбы иное слово:
Земля и влага дождевая,
Сливаемся мы, отдавая
Друг другу все, что есть благого.
АНИЛЯДУ МУНДРИЛЯР
Тиней: пустыня
Девушка — подруге
Я счастлива, когда любимый рядом:
Так, отдаваясь праздничным обрядам,
Безмерно рады жители деревни.
Но лишь уйдет — и нет судьбы плачевней:
Подкатывают слезы, в горле — ком.
Я похожу на опустелый дом,
Где ни души и только на заре
Резвится стая белок во дворе.
НЕДУВЕННИЛАВИНАР
Тиней: край цветов куринджц
Подруга — девушке
В ночном лесу, обманывая взгляд,
Все в лепестках опавших, валуны
Почти неотличимы от тигрят...
И ты при свете призрачном луны
Упорно вглядываешься во тьму,
Унять не в силах страха и тоски.
Неужто любо другу твоему
К тебе прокрадываться воровски?
АММУНАВАР
Тиней: край белых лилий
Девушка — возлюбленному
О друг мой, живущий в краю у сапфировых вод
Безбрежного моря, волшбою лучей усыпленного,
Где, благоухая созрелой пыльцою, растет,
С шипами, как беличьи зубы, кустарник пасленовый!
Знай, суженый мой, что не в этом рожденье, так в том,
А все же законной женою войду я в твой дом.
ВЕЛЛИВИДИЙАР
Тиней: край цветов куринджи
Молодой человек — другу
Напрасно меня осуждаешь ты, друг!
Беспомощно смотрит калека без рук,
Который к тому же еще безголос,
Как масло, положенное на утес,
Ползет, разогретое солнцем дневным.
Таков мой недуг. Как мне справиться с ним?
ВАДАМ ВАННАКАН ДАМОДАРАН
Тиней: равнинный край
Девушка — певцу из касты панаров, который принес ей весть от
возлюбленного
Супруг-воробей без особой натуги
Таскает цветы тростника для подруги.
Хоть стебли и сладки, цветы бездуханны.
В заботе подобной есть привкус обманный.
А друг мой — обманщик отъявленный, ярый.
Хвалить вам его не пристало, панары!
АУВЕЙАР
Тиней: край белых лилий
Девушка — подруге
Мысли о нем обжигают огнем.
Нет мне покоя ни ночью, ни днем.
Неба огромней — любовь возросла.
Мудро ли мне причинять столько зла?
ВЕЛЛИВИДИЙАР
Тиней: пустыня
Кормилица — родителям девушки, убежавшей с возлюбленным
Бродила, бродила, все ноги себе оттоптала.
Глядела, глядела, глаза проглядела, устала.
Народу в пути повстречала, что звезд,— без числа.
Однако же ту, что искала, сыскать не смогла.
КИЖАР ИЗ АЛАТТУРА
Тиней: край цветов куринджи
Девушка — подруге
Под страхом позора — любовь истощается скоро.
Иссякнет она — все равно не минуешь позора.
Надломлена ветвь по случайной причуде слона:
Висит, но не падает, к самой земле склонена.
Ну, как о любимом моем говорить без укора?
ПЕРУНГАДУНГО
Тиней: пустыня
Подруга — девушке
«Мужчинам дороже всего их мужские занятья,—
Сказал твой любимый,— а женщинам, всем без изъятья,
Мужчины дороже всего...» Успокойся же! Гложет
Тебя опасенье пустое: отъезд он отложит.
МИЛЕЙПЕРУН ГАНДАН
Тиней: край цветов куринджи
Молодой человек — другу
«Любовь! Любовь!» — твердят... Она
Не цепь, не злое божество.
Приходит, лишь себе верна,
Уходит, лишь себе верна.
И кто постигнет, отчего
Всегда такой спокойный слон
Бушует, разум утеряв:
Наелся ль ядовитых трав
Иль просто страстью ослеплен?
НАНМУЛЛЕЙ ИЗ АЛЛУРА
Тиней: равнинный край
Девушка — подруге
Петух прокукарекал за стеной.
Мне снился сон: любимый здесь, со мной.
Пришел рассвет, мой сон, как меч, рассек,—
И не сомкнуть уже дрожащих век.
МИЛЕЙКАНДАН
Тиней: равнинный край
Подруга девушки — ее возлюбленному
О господин! Бывало, горький плод
Тебе преподносила госпожа,—
Ты ел, хвалил... Теперь, наоборот,
Из горного ручья, чиста, свежа,
Вода — в прохладный этот месяц тай —
Не нравится тебе, бурчишь: «Горька».
Кривишься, как тебе ни угождай...
Любовь твоя, как видно, коротка!
АУВЕЙАР
Тиней: край белых лилий
Девушка — подруге
Возлюбленный, этот обманщик завзятый,
«Вернусь,— обещал,— до начала дождей».
И что же? В горах громовые раскаты
Веселой игрой услаждают людей,
Порывистый ветер шумит, пробегая,
Рокочет, с уступа свергаясь, вода.
Пускай он меня позабыл, дорогая,—
Смогу ли его позабыть? Никогда.
ОДАНЪЯНИ
Тиней: край белых лилий
Подруга — девушке
Быть может, он спутал и время и место свиданья?
Однако вчера, искупая свои опозданья,
Он здесь проезжал на большой колеснице, поводья
Сжимая в руках,— и колес золотые ободья
Срезали цветы с остротою отточенной стали
И весь этот луг лепестками большими устлали.
ИЗ АНТОЛОГИИ «АХАНАНУРУ»
МАРУДАН ИЛЯНАХАНАР ИЗ МАДУРЫ
Тиней: жасминовый край
Муж — колесничему
Взгляни, колесничий! На этой поляне лесной
Цветы пидаву ослепляют своей белизной.
Немного поодаль — могучий олень косорогий
Стоит, как охотник с рогатиной, возле дороги.
Он лань охраняет и резвых своих оленят.
Проказники мать обступили, сосцы теребят.
Она же срывает метелки травы краснобыльной,
Жует не спеша их. Насытясь едой изобильной,
Ложится она у ручья, под покровом ветвей.
Олень — все на страже... О бедной подруге своей,
Покинутой, думаю я, опечаленно сникший.
Привал наш окончен. Гони лошадей, колесничий!
Там, дома, в родном городке, за стеной крепостной,
Лебедка и лебедь живут неразлучной четой.
Их пух нежно-белый сравним лишь с водою крахмальной,
Под пальцами прачки текущей на камень стиральный.
А я — вдалеке от любимой. Быть может, как раз,
Тоскуя, она обо мне вспоминает сейчас,
Любимца держа на руке своего — попугая,
Зеленого, с ниткой кораллов на шее... Лаская
Его, повторяет она, озираясь вокруг
С улыбкой смущенной: «Сегодня приедет мой друг!»
И вторит гортанное ей тараторенье птичье...
Как счастлива будет она!.. Поспешай, колесничий!