3. Галилео Галилей: демаркация физики

Итальянский физик, математик, астроном и философ Галилео Галилей (1564-1642) был убежден, что книга природы написана на языке математики: «…я говорю о Вселенной… Она написана языком математики и её буквы суть треугольники, круги и другие геометрические фигуры…» [цит. по: 5, C. 58].

По этой причине он стремился ограничить сферу физики утверждениями о «первичных качествах». Первичные качества - это неотъемлемые качества тела, такие, как форма, размер, количество, положение и «величина движения». Первичные качества - это объективные свойства тел. Вторичные качества, такие, как цвет, вкус, запах и звук, существуют только в сознании воспринимающего субъекта. По поводу первичных и вторичных качеств Галилео пишет: «Никогда я не стану от внешних тел требовать чего-либо иного, чем величина, фигура, количество и более или менее быстрое движение для того, чтобы объяснить возникновение ощущений вкуса, запаха и звука; я думаю, что если бы мы устранили уши, языки, носы, то остались бы только фигуры, числа, движения, но не запахи, вкусы и звуки, которые по моему мнению, вне живого существа являются не чем иным, как только пустыми именами» [цит. по: 5, C. 58]. Как мы видим, в основе демаркации физики лежит Пифагорейская ориентация.

Ограничивая предмет физики первичным качествам и их отношениями, Галилео Галилей тем самым исключил телеологические объяснения из диапазона допустимых в дискурсе физики. Согласно Галилею, научные объяснения становятся недобросовестными, когда заявляют, что движение происходит в силу того, что реализуются некоторые будущие состояния. В частности, он настаивал, что Аристотелевское объяснение в терминах «естественных движений»⁴ в направлении «естественного положения» не может считаться научным. Галилею не всегда удавалось доказать ложные утверждения, в частности, то, что «неподдерживаемые тела движутся к Земле для того, чтобы достичь своего естественного места». Но он понимал, что подобные объяснения должны быть исключены из физики, потому что с помощью них не удается «объяснить» явления. Хотя в самом последнем издании своего труда «Беседы о двух науках» он нанёс страшный удар аристотелевской динамике, продемонстрировав, что «естественное движение» тяжёлых тел вертикально вниз в реальности является насильственным, получаемым при действии некоей силы [5, C. 62].

В научном анализе Галилея заложено различие между двумя этапами в оценке научных объяснений. Первый этап предназначен для обозначения научных объяснений от ненаучных; здесь Галилей согласился с Аристотелем, что это задача установления надлежащего предмета науки. Второй этап – определение приемлемости тех объяснений, которые могут считаться научными. Подход Галилея к проблеме оценки объяснений в науке может быть представлен на схеме (см. схема 1). Галилей установил, что бóльшая окружность ограничивает предмет физики констатацией первичных качеств. Одним из следствий демаркации физики является то, что движение тел описывается по отношению к системе координат в пространстве.

Схема 1.

Галилей заменил Аристотелевское качественно дифференцированное пространство количественно дифференцированным геометрическим пространством. Но его разрыв с качественно дифференцированным пространством универсума Аристотеля никогда не был полным. В начале работы «О движении» («De Motu», ок. 1590) сам Галилей подтвердил теорию о «естественных положениях». Хотя впоследствии он стремился исключить из физики объяснения с точки зрения «естественного положения» и на протяжении всей своей жизни он оставался верным учению о том, что к небесным телам подходит только круговое движение.

Галилей полагал, что сама Земля является настоящим небесным телом, и он пытался доказать приверженцам Аристотеля, что Земля и тела на её поверхности участвует в круговом движении. Например, он утверждал, что в отсутствие сопротивления движение вдоль Земной поверхности будет сохраняться неизменным до бесконечности. В данном случае Галилей разработал объяснение такого рода, которое его демаркация физики как раз намеревалась исключить.