Okonskaya_Reznik_Filosofskie_problemy_nauki_i_tekhniki

2.Каково соотношение биологического и социального в историческом развитии человека?

3.Продолжается ли биологическая эволюция человека?

4.Каково соотношение биологического и социального в индивидуальном развитии человека?

5.Чем занимается генная инженерия человека?

6.Что такое здоровье, болезнь?

7.Основные факторы здорового образа жизни.

8.Внешние и внутренние факторы здоровья.

Пригодится для тестирования:

1.Этапы становления ноосферы:

Геогенез (молекулы) → Биогенез (клетки) → Психогенез (нервная

система) → ноогенез (ноосфера).

141

ТЕМА 8. Про технику

1. Техника и ее сущность.

Ставя и решая проблемы техники, необходимо понять, что это такое.

Интерес к технике и ее воздействию на культуру первоначально проявили немецкие философы во второй половине XIX века. Эрнст Капп ввел термин «основы философии техники» в 1877 году, назвав так свою работу.

Поэтому он по праву считается основателем философии техники, которая как особая дисциплина сформировалась в XX веке. После второй мировой войны «философия техники» была взята на вооружение философами других европейских стран. Именно из разработок немецких философов (А.

Эспинаса, К. Ясперса, М. Хайдеггера и др.) проблема определения техники оказывается очень непростой.

«Техника не то же самое, что суть техники, – пишет Хайдеггер. – …

Мы никогда не почувствуем своего отношения к сущности техники, пока будем просто пользоваться ею ... или избегать ее. Во всех этих случаях мы еще рабски прикованы к технике, безразлично, утверждаем ли мы ее с энтузиазмом или отрицаем. В самом злом плену у техники, однако, мы оказываемся тогда, когда видим в ней что-то нейтральное; такое представление, особенно популярное сейчас, делает нас совершенно слепыми к ее сущности» (см. Хайдеггер М. Вопрос о технике. // Время и бытие: статьи и выступления. – М.: Республика, 1993. – С. 221.)

Для обычного восприятия техника, будучи изготовленной руками человека, не может в себе скрывать какое-то другое значение кроме того функционального, для которого ее используют. Если техника используется для разрушения (атомная бомба), то ее применение осуждается, но даже и в этом случае такую технику можно оправдать (идеей справедливой войны, к примеру). Если же технические новинки призваны облегчить быт или ускорить производство, то такая техника обычно оценивается сугубо положительно.

142

Немецким философом отвергается представление о том, что техника есть средство в руках человека. Напротив, Хайдеггер считает, что именно человек «выдан» технике, «затребован» ею. И в этом истоки опасностей,

которые подстерегают, по его мнению, человека. Все силы (свободное время, деньги, образование) человек встраивает в технические системы

(«умный дом», где даже свет, газ, воду включает электронное приспособление; машина, приобретаемая для статуса; самолет для скорости и дальности; теплоход для новых впечатлений и т.д.). При этом красота природы, чистый воздух, вкусная родниковая вода, живой разговор, письма, книги становятся редким выбором для отдыха. Они перестали быть ценностью для современного человека, и далеко не потому, что не могут обеспечить отдых, здоровье, общение, полноценный творческий быт. Цивилизованному человеку требуется комфорт, а ценой такого комфорта оказывается служение техническим новшествам.

Зоной воздействия техники кроме самого человека-производителя техники, оказывается вся наша планета. Перечислим возможные опасности, связанные с современными технологиями: неожиданные эффекты вновь созданных материалов, изобретений; отходы производства,

зачастую неизвестные, агрессивные, многофакторные (нано-пыль);

побочные незапланированные продукты производства (газы, аэрозоли,

соли тяжелых металлов, излучения и т.д.). Опасными могут стать и сами продукты, изделия после окончания срока их использования, безопасные способы утилизации которых неизвестны и не организованы;

физиологические последствия измененной техносферы (мобильные телефоны, компьютеры, микроволновые печи, разрушающие здоровье);

физиологические последствия новых компонентов питания, одежды,

мебели, игрушек не менее опасны для здоровья.

Поставим вопрос: можно ли нейтрально относиться к техническому прогрессу, оценивая лишь его видимые последствия? Или же область вновь создаваемых с огромной скоростью технических проблем должна

143

быть под жестким контролем профессионалов. Кто может, к примеру,

правильно решить проблему возможного неблагоприятного воздействия наноматериалов на здоровье человека и окружающую среду?

Абсорбирующие свойства наноэлементов значительно выше, чем у других молекул, следовательно, они могут накопить и распространить в окружающую среду и непосредственно в тело человека опасные загрязнители.

Без знания истории проблем невозможно создать содержательную модель для их решения. Дадим небольшую историческую справку развития технического могущества современного общества. Не говоря о ранних этапах, следует помнить, что в конце XVIII — начале XIX века произошла промышленная революция: Это, прежде всего — создание паровой машины и универсальных прядильных станков, что ознаменовало закат ремесленного производства и переход к промышленной экономике

(машинному производству).

Конец XIX века. Создание двигателя внутреннего сгорания, что позволило создать новый класс компактных машин, в том числе автомобилей, судов и т. д. Происходит широкое внедрение электричества,

в том числе способов его генерации и использования в электрических машинах. Сегодня представить нашу жизнь без электрического света и всех благ, с ним тесно связанных, практически невозможно.

Начало XX века. Происходит развитие радиотехники и радиоэлектроники. Создание конвейерного производства не только ускоряет выпуск материальных благ, но и вводит основного их производителя в ситуацию соревнования с машиной по степени выносливости, скорости, точности, ловкости и пр. Многих из этих способностей считаются человеческими, будучи в реальности

техническими характеристиками, привнесенными технизацией общества.

Середина XX века. Внедрение широкой автоматизации производства, создание вычислительной техники. Выход в космос. Наряду

144

с выходом в космическое пространство, человек незаметно для себя оказался втянутым в виртуальное пространство, тесно связанное с псевдо-

эмоциями, псевдоискусством, иллюзорной коммуниукацией.

Конец XX — начало XXI века. Исследования в области био-

и нанотехнологий, которые могут привести к очередной революции во многих областях деятельности человека.

Новое качество рождается в сфере взаимодействия науки, техники и производства. Одно из проявлений этого – резкое сокращение срока реализации научных открытий. То есть наступление технических последствий идет еще более быстрыми темпами, и исследование всех изменений может быть под силу только профессиональным философам.

Попробуем поставить проблему 4-ой глобальной научной революции (В.

Степин)

Объективно самым последним звеном преобразованной человеком природы стала техническая реальность, созданная им самим. Эта реальность насчитывает, несомненно, историю столь же длительную, как и само человеческое общество. Однако качественно новая плотность техники сегодня такова, что ее можно обозначить как атмосферу

технической зависимости человечества от новых технологий. По

аналогии: кислородосодержащая атмосфера есть искусственная производная растительного царства, но без этой искусственности нашей природы человечество не имело шансов появиться, так как для его зарождения требуется богатый генофонд фауны, несущей потенциал накала противоречия между организмом и средой, наследственности и изменчивости.

Если охарактеризовать взаимосвязь техники – и человека, то естественность этой искусственной среды будет очевидна. Вся предшествующая история, где человек еще мог обойтись вне технической зависимости, – есть предыстория. Суть настоящего человеческого глобального сообщества есть техническая стабильная зависимость.

145

Человечество наконец-то становится самим собой. И техника ему в этом помогает. Проблема состоит в том, чтобы зависимость как нужду (в

технике) устойчиво и закономерно удалось заменить на обретаемую человечеством свободу.

В силу происходящей глобализации в эпоху информационного могущества технический мир обретает черты целостности. А человек теряет изначальную целостность. Ситуация обратима, пока технический технологический мир, окружающий человека, способен стать очеловеченным. Помехой для такого очеловечивания технической оболочки Земли является сам человек, если он не только передал техническим новинкам свое могущество, но и утратил смысл своего существования.

Через идею синергетики (Синергетика, или теория сложных систем — междисциплинарное направление науки, изучающее общие закономерности явлений и процессов в сложных неравновесных системах на основе присущих им принципов самоорганизации) можно наметить причину современного распада гуманитарных связей. Ошибочный акцент на порядок, (а техника – это упорядоченная система, конгломерат) лишает человека устойчивого интереса к творчеству.

Нам не хватает гуманитарных связей: каждая новая научная отрасль требует жесткой профессионализации, результатом которой становится невозможность единой научной культуры в обычных процессах получения образования. Если прежде образованные люди составляли духовную общность, то сегодня спор «между физиками и лириками» уже не является достаточно невинным российским феноменом. Речь идет о возможном антагонизме между гуманитарной культурой, моралью и техническим сознанием большинства. Наука и техника в качестве побочного институционалного продукта создают ограниченного технизированного человека. Одномерному человеку (См. Г. Маркузе [доп. лит. 1], У. Эко [доп.

лит. 2], Ортега-и-Гассет [доп. лит. 3]) может быть свойственна техническая

146

универсальность, высокий исполнительский профессионализм – и наивный релятивизм в области морали, выступающий производным от плюрализма знаний. (Под релятивизмом Карл Поппер имеет в виду парадигму,

согласно которой выбор между конкурирующими теориями произволен для тех, кто мыслит на основе убеждения в том, что объективной истины быть не может).

Плюрализм знаний автоматически не гарантирует универсальности понимания сложных проблем науки, техники, общественной жизни, пр.

Плюрализм, скорее, является шагом назад в объективном развитии научного прогресса, отражая кризис общественных связей. Наука,

выступая против метафизики, в лице своих идеологов-позитивистов,

обнажает свою конкурентную устремленность на высшие статусы в общественной жизни. В результате любая наука, не имея возможности

стать автономной, становится ложно направленной. И гуманитарии, и

«технари», и естественники вне единства научной культуры в целом не могут гарантированно стать лидерами общественных институтов.

Настоящим лидером оказывается голая сила, техника сама по себе.

Человек отодвинут ею в сторону, задвинут в тень отчужденной силы технического могущества преобразованной природы. А спасительным вектором может стать, на наш взгляд, восстановление единства и гармонии духовного знания в целом. Время плюрализма – это время разрыва гуманитарных связей между человеком и человеком. Исследуя опасность разрыва гуманитарных связей, мы гипотетически предполагаем, что причина скрыта в слабой структурированности эвристического и этического потенциала науки. Именно здесь скрыт резерв воздействия на прогресс науки (для устранения разрывов и разломов гуманитарных связей) со стороны представителей научных учреждений: высших учебных заведений в том числе.

Плюрализму необходимо научиться противостоять, но не через его запрет и замену на единственно правильное, верное учение.

147

Восстановление в правах истины как таковой вернет общественное признание фундаментальным наукам, гуманитарным наукам, философии как квинтэссенции культуры.

Другими словами, главная функция науки (познавательная) для гуманитарного знания уже не будет тормозить общественное признание этой отрасли науки в качестве полновесного передового участника производительной силы. Гуманитарии в перспективе выходят на высокий уровень общественного признания в случае индивидуально-ценностной переориентации субъектов производства.

Образование было и остается одним из основополагающих критериев структурирования общества. Гуманитарное образование займет достойное место, очерчивающее границы собственников (интеллектуальных)

информационного общества.

Если оценить данный процесс диалектически, то все увлечения фактами,

экономическими достижениями, конкретностью, поверхностностью (вне целостности!!!) − предстанут в истинном свете: с одной стороны, идет процесс глобализации, с другой же, основные организаторы этого процесса не контролируют не только отдаленный целостный результат

(многочисленные и все более множащиеся глобальные проблемы), но даже и собственные социальные структуры. Ученые не могут добиться уважения, а зачастую лишаются и самоуважения. Разрушение гуманитарных связей, представляющих собой главное содержание всех без исключения социальных институтов, − это и есть выражение неустойчивости социума.

Мы вышли на более конкретное описание 4-й глобальной научной

революции [ см. Степин В. С., Горохов В. Г., Розов М. А.. Философия науки и

техники: учебное пособие…], состоящей в качественном изменении, вплоть до разрушения, всех гуманитарных связей. Разрушение гуманитарных связей означает разрыв коммуникации, потерю социальной (высшей по

148

сложности и производительной силе) энергии, причину глобальных техногенных катастроф. И эти опасности не случайны, они кроются в законах развития науки как таковой.

Включение моральных норм в сугубо профессиональную деятельность ученого не только возможно, но и необходимо:

В качестве вывода хочется подчеркнуть, что свобода человека является следующим этапом развития человечества. Это происходит тогда, когда нормами, критериями профессиональных и других статусных успехов становятся не технические показатели (скорости, силы, эффективности), а

отслеживание интересов социальной системы, лидером и организатором которой является каждый участник. Духовные ценности могут защитить институт науки от опасностей технизации, а человечество обретет прогрессивный вектор ускоренного развития производительных сил.

2. К истории развития техники. Возникновение технопарков.

За последние 15-20 лет развитые страны накопили значительный опыт организации инновационной деятельности: технологическая кооперация,

межгосударственный технологический трансферт, территориальные научно-

промышленные комплексы.

Попробуем проследить, какие способы разрешения многих технических проблем нам может предложить сама техническая реальность. Для построения идеальной модели будущего воспользуемся типологией,

созданной на основе объединенных усилий различных отраслей технического и фундаментального знания. В основе этой типологии лежит понятие

«научный парк»: новая форма объединения науки и производства. Научные парки формы интеграции науки с промышленностью относятся к

разряду территориальных научно-промышленных комплексов.

Рассмотрим несколько показательных моделей научных парков и

определим место России внутри глобального процесса интеграции науки с

производством.

149

Американская модель: В США и Великобритании в настоящее время выделяются три типа "научных парков":

1.«научные парки» в узком смысле слова;

2.«исследовательские парки», отличающиеся от первых тем, что в их рамках новшества разрабатываются только до стадии технического прототипа;

3.«инкубаторы» (в США) и инновационные центры (в Великобритании и Западной Европе), в рамках которых университеты «дают приют» вновь возникающим компаниям, предоставляя им за относительно умеренную арендную плату землю, помещения, доступ к лабораторному оборудованию и услугам.

«Крупнейший из «научных парков» США Стэнфордский. Он расположен на землях университета, сдаваемых в аренду сроком на 51 год

«высокотехнологичным» компаниям, взаимодействующим с университетом, в котором преподает много инженеров-исследователей.

Парк был объявлен заполненным в 1981 году. К тому времени земли арендовали 80 компаний, насчитывающие 26 тысяч занятых работников этих компаний. Среди компаний три главных учреждения геологической службы США, гиганты электроники (IBM, Hewlett Packard),

аэрокосмические компании («Локхид»), химические, биотехнологические.

Типичный пример «исследовательского парка», в котором на землях университета находятся не предприятия и лаборатории собственно промышленных компаний, а исследовательские институты некоммерческого характера, тесно связанные с промышленностью,

Центр Иллинойского Технологического Института (ИТИ), частный исследовательский центр США с бюджетом около 68 млн. долларов в год. «Идеальный» тип исследовательского парка представляет собой старейший «научный парк» Шотландии Хериот-Уоттский; это единственный «научный парк» в Европе, в котором разрешено только проведение научно-исследовательских работ. Массовое производство предметов потребления и других продуктов производства здесь запрещено.

150