2. Неолитическая культура

1) Появление неолитического человека

По результатам раскопок в начале 1980-х гг. стоянки Осанни в уезде Янъян провинции Канвон установлено, что неолитическая культура существовала на территории Кореи за шесть с лишним тыс. лет до н.э. Наиболее харак­терными предметами неолитической эпохи являются полированные (шлифованные) каменные орудия и керамические сосуды, форма которых характе­ризует особенности неолитической эпохи.

Неолитическая керамика прошла в целом три этапа. Сначала использовалась круглодонная керамика без украшений (т.н. «гладкостенная») и плоскодонная, с грубо нанесенным орнаментом («внешним пояском»). Раскопанная в Тонсамдоне около Пусана (1970 г.), на стоянке Сопхохан в Кульпхори уезда Унги, в Манпходжине провинции Северная Пхёнан, в Осанни уезда Янъян и в Сиамни у го­рода Тоннэ, эта керамика, похоже, применялась главным образом обитателями некоторых районов Восточного побережья. Примерно около 4 тыс. лет до н.э. неолитические поселенцы стали создавать керамику нового типа. Это были со­суды с коническим или круглым дном, с горизонтальным срезом и нанесенным на поверхность орнаментом, который напоминал следы гребенки, поэтому эта керамика называется гребенчатой (чыльмун тхоги)¹. Эта керамика представляет характерную береговую культуру, распространившуюся в поймах рек у побере­жья Японского и Желтого морей², причем керамика подобной формы обнару­жена в Сибири, Маньчжурии, Монголии и на Скандинавском полуострове. Японская керамика Собата на о. Кюсю, хотя и относится к более позднему вре­мени, но принадлежит к этому же типу. Можно полагать, что ареал обитания создателей гребенчатой керамики был достаточно обширен. Культура гребенча­той керамики, сохранившаяся вплоть до конца неолита, представляла главную линию развития неолитического человека, но около 2000 г. до н.э. под влиянием неолитической культуры типа Мяодигоу (провинция Хэнань, Китай) появилась из­вестная плоскодонная керамика с меняющимися орнаментами – волнообразны­ми, меандровыми и «веревкообразными». Керамика такого типа была обнару­жена в Нопхори (Чхонджин, провинция Северная Хамгён), в Кунсанни (уезд Ончхон провинции Южная Пхёнан), в Сидо (уезд Пучхон провинции Кёнги), в Читхамни (уезд Понсан провинции Хванхэ), в Кёдоне (уезд Чхунчхон провинции Канвон) и в других местах. На части этих стоянок одновременно обнаружены каменные лемехи, серпы, лопаты, а также зерна проса, что может свидетельствовать о начале земледелия и животноводст­ва (разведении свиней).

Очевидно, это неолитическое население вместе с последующими созда­телями бронзовой культуры сформировали предков корейцев.

2) Жизнь неолитического человека

Благодаря более совершенным орудиям труда и предметам обихода люди периода позднего неолита достигли значительного прогресса в одежде, пище и жилье. В одежде, пройдя стадию ношения шкур животных, они стали употреблять ткани (пеньковые и др.), изготовленные с помощью прялки, а в качестве украшения стали использовать бусы и перламутр. В питании, пройдя стадию охоты, рыболовства и собирательства, благодаря применению каменных мотыг, лемехов и серпов стали культивировать чумизу, просо, гаолян, научились при помощи зернотерки молоть зерно и растирать плоды и семена. Обнаруживаются и следы применения рыболовных сетей, а также первобытного животноводст­ва – одомашнивания свиней и собак. Что касается жилья, то, уже выйдя посте­пенно из пещер, люди выкапывали ямы в земле или раковинных кучах (пхэчхон) и строили землянки круглой или прямоугольной формы, в которых жили семьи из 5-6 человек; внутри землянки складывали очаги, а временами встречаются следы отопительной системы чоккудыль (дымоход под полом)³.

С развитием земледелия жители неолитической эпохи постепенно оседа­ли в одном месте и создавали поселения, каждое из которых состояло из рода – около 20 семей. Поселение представляло одну (единую) общину, которая со­вместно вела хозяйство и отправляла религиозные обряды. В случае вторжения представителей чужой общины, нарушители наказывались штрафом ⁴.

Браков внутри своего рода избегали, заключая экзогамные союзы⁵ вне своего рода, что играло важную роль в укреплении связей между родовыми об­щинами.

Все члены родового общества были равны, классов и сословий не суще­ствовало. Главу рода свободно выбирали или отстраняли все члены рода. Все важнейшие дела решались на собрании рода. Несколько родов формировали племя (пуджок), и из старейшин родов выбирали вождя племени, который и представлял данное племя. Следы такого обычая можно видеть в мифе о том, как старейшины шести деревень Силла на своем собрании избрали Пак Хёккосе косоганом (вождем).

В неолитическую эпоху женщина была занята и производством керамики, и мотыжным земледелием, и тогда еще не могло быть моногамии, так как про­исхождение детей достоверно можно было установить только по материнской линии. Естественно, господствовала матрилинейная система родства во главе с женщиной. Однако, в последнее время высказываются серьезные сомнения в существовании матриархата. Полагают, что с началом войн уже в неолитиче­скую эпоху постепенно возрастала роль мужчины, и формировалось моногам­ное патриархальное общество, в котором к мужчине перешло право наследова­ния имущества и главенства в семье.

Первобытные люди очень рано открыли для себя духовное творчество, свойственное только человеку. Исполненные благоговейной веры в святость природы, они полагали, что все творения природы наделены бессмертной ду­шой (анимизм), или связывали предков своих родов с животными или расте­ниями (тотемизм). Они думали, что среди всех явлений природы величайшим творцом является Солнце, которое называли Ханим (или Хананим, «Великий»), и поклонялись ему ⁶.

Веря, что человек, рожденный на Небе, после смерти возвращается туда, при погребении покойника его голову направляли на восток, откуда восходило солнце, и вместе с ним клали предметы, которыми он пользовался при жизни – сосуды, наконечники стрел и проч., чтобы его душа не испытывала никаких не­удобств в потусторонней жизни. Такую форму погребения можно увидеть в мо­гиле на раковинной куче в Унги. Изображение смерти в мифах о пуёском Хэбуру и когурёском ване Тонмёне как посещение Неба (чочхон) кажется отраже­нием представления о бессмертии души, которое существовало с первобытных времен. Если следовать мифу о том, что основатель Когурё Чумон был зачат от солнечного луча, а потом родился из яйца, а основатель Силла Пак Хёккосе появился на свет также из яйца, которое нашли после того, как улетела на небо лошадь, находившаяся на той стороне, откуда светит солнце, то можно просле­дить представления древних корейцев о том, что все героические личности яв­лялись сыновьями Неба.

Культ Неба, помимо этого, порождал и веру в то, что герой, сын Неба, следуя его воле, может с помощью чудес и магии принести людям счастье – плодородие, долголетие, избавление от болезней. В антропологии подобная система верований называется шаманизмом. Впоследствии эти верования развились в веру в духов, в разное время называвшуюся сонби сасан, сонгё и сингё, которая оказала большое влияние на развитие религии, морали и обычаев ко­рейцев.