37. Понятие «семиосферы» ю. Лотмана.

Семиосфера - это семиотическое пространство, по своему объекту, в сущности, равное культуре; семиосфера - необходимая предпосылка языковой коммуникации.

Устройство, состоящее из отправителя, адресата и канала информации, само по себе еще не будет работать. Для этого оно должно быть погружено в семиотическое пространство. То есть участники коммуникации должны иметь предшествующий семиотический культурный опыт.

В этом отношении язык - сгусток семиотического пространства с размытыми границами семиотической реальности. Границы размыты потому, что нечто, являющееся сообщением для одного, не является таковым для другого (например, не знающего язык, на котором передается сообщение).

Обязательными законами построения семиосферы являются бинарность и асимметрия.

Семиосфера отличается также неоднородностью. Заполняющие семиотическое пространство языки, различные по своей природе, относятся друг к другу в диапазоне от полной взаимной переводимости до столь же полной взаимной непереводимости.

При этом разные семиотические языки имеют разные периоды жизни: язык моды, например, гораздо короче, чем литературный язык.

Метафорически определяя семиосферу, Ю. М. Лотман пишет:

"Представим себе в качестве некоего единого мира, взятого в синхронном срезе, зал музея, где в разных витринах выставлены экспонаты разных эпох, надписи на известных и неизвестных языках, инструкции по дешифровке, составленные методистами пояснительные тексты к выставке, схемы маршрутов экскурсий и правила поведения посетителей, и представим все это как единый механизм. (...) Мы получим образ семиосферы. При этом не следует упускать из виду, что все элементы семиосферы находятся не в статическом, а подвижном состоянии, постоянно меняя формулы отношения друг к другу".

По сути, все это совпадает с нашим пониманием реальности . Лотман не сделал решающего шага и не отождествил культуру с реальностью. Для него характерно противопоставление культуры и природы. Но ведь и природа является частью культуры, потому что мы можем именовать предметы природы и тем самым различать их лишь благодаря тому, что у нас есть язык. Скорее, внутри семиосферы можно условно разделить понятия культуры и природы, реальности и текста, сознавая при этом прагматическую текучесть границ между ними.

Лотман оставался в рамках классической схемы структуралистского метаязыка. Тот шаг, о котором мы сказали, после него сделали представители философского постструктурализма и постмодернизма. Конечно, Лотман понимал, что реальность, так же как и семиосфера, имеет много разных несводимых друг к другу "форм жизни" (выражение Людвига Витгенштейна), то есть языковых игр , или, как сейчас говорят, речевых действий (см. теория речевых актов).

38. Культура как текст.

Текст (лат.– ткань, сплетение) – система культурных объектов, форм, черт, смыслов, выраженных в знаково–символической форме. Поскольку любые явления культуры, созданные человеком обладают семиотическим содержанием, т.е. являются носителями определенной информации как о самих себе, так и об обществе, времени, регионе, где они произведены, то в широком смысле слова культурными текстами выступают все явления культуры. Любое из них подготовленный специалист может «читать» как связанный и осмысленный текст.

Такой методологией всегда пользовались археологи, реконструируя найденные фрагменты объектов культуры до целостного представления о ней. Примерно такие же текстовые реконструкции обычаев и нравов издавна производили этнографы, а также историки и филологи-фольклористы, которые на материале литературных текстов древних источников воссоздали системные характеристики культуры исчезнувших народов.

Культуру или ее составляющие вне анализа текстуально-смысловых характеристик изучать нельзя (это следует из самого предмета культурологии). Как объект исследования культура – это всегда текст, хотя и не всегда вербальный.

Особым видом культурных текстов являются интеллектуальные и художественные произведения, прежде всего вербальные. Их содержание и смысл всегда шире непосредственного значения слов благодаря используемым в них знакам-символам. Символ обладает способностью в сжатом, свернутом виде сохранять значимые, большие тексты. Он никогда не принадлежит какому-то одному культурному слою. Он пронизывает культуру вертикально, приходя из прошлого и уходя в будущее. Он приходит из глубины веков, видоизменяет свое значение, не теряя при этом память о своих предшествующих смыслах. Память символа всегда древнее, чем память его несимволического окружения. Различные элементы культуры имеют различные временные периоды своего существования. Например, такой элемент как мода, постоянно меняется, а символы наиболее устойчивый элемент культуры. Являясь важнейшим механизмом памяти культуры, символы переносят тексты из одного пласта культуры в другой. Константные наборы символов в значительной мере берут на себе функцию механизма единства, осуществляя память культуры, не давая ей распасться на независимые друг от друга отделенные хронологические пласты.

Единство основных символов и длительность их культурного существования во многом определяет национальные и ареальные границы культуры. Следует вместе с тем отметить, что природа символа как механизма памяти культуры двойственна. С одной стороны, символ выступает как напоминание о вечных, древних ее основах, как послание других культурных эпох. С другой стороны, он активно коррелируется с данной культурой, изменяется под ее влиянием и сам ее изменяет. Смысловое содержание символа всегда шире его данной реализации. Он может вступать в самые неожиданные связи с тем или иным семиотическим окружением, меняя свою сущность и деформируя текстовое окружение. Новый опыт, рост знания, изменение исторической ситуации могут менять смысл символа и его восприятие. Так, например, свастика, символизирующая в Древней Индии единство всех начал, с изменением культурного контекста получила новое символическое содержание, приданное ей в условиях фашистской Германии.

С точки зрения возможности изменяться под влиянием новой социокультурной ситуации элементарные символы обладают большей смысловой емкостью, чем сложные. Такие простые символы, как крест, круг, пентаграмма образуют ядро культуры и позволяют судить о символизирующей и не символизирующей  ориентации культуры в целом. С этой способностью доминирующих символов той или иной культуры Ю.М. Лотман связывает и установку на прочтение текстов. Символизирующее прочтение текстов позволяет читать их как символы текста, которые в своем естественном контексте не рассчитаны на подобное восприятие. Десимволизирующее прочтение превращает символы в простые соображения. То, что при символизирующем прочтении выступает как символ, при десимволизирующем есть симптом. Лотман поясняет сущность этого различного прочтения. Десимволизирующее прочтение видит в том или ином человеке представителя класса, группы, который воплощает в своем лице основные их черты. При  символизирующем прочтении люди и явления обыденной жизни воспринимаются как проявления бесконечного в конечном, за которым стоят не до конца осознанные силы, сущность которых остается не всегда раскрытой.

39. Проблема понимания как центральная проблема культуры.

40. Художественная культура как составная часть социокультурного пространства.

41. Социокультурные смыслы искусства.

42. Религия как феномен, специализированная форма культуры.

Религию можно воспринимать как феномен, элемент или функцию человеческой культуры. В подобном контексте сама культура выступает как совокупность представлений людей об окружающем их мире - в котором они рождаются, воспитываются и живут. Культура, иными словами, - результат взаимодействия людей с той реальностью, в которой они физически пребывают. В отличие от этого религия может быть представлена как сумма опыта, впечатлений, умозаключений и деятельности отдельного человека или сообществ людей относительно того, что мнится им реальностью более высокого порядка. Обычно человек воспринимает эту сакрализуемую им реальность как нечто приходящее к нему извне, как нечто ему открывающееся. Конкретные формы, в которых религия себя проявляет, зависят от конкретного места и времени, однако чаще всего человек переживает откровение как встречу с существами, имеющими телесное воплощение. В большинстве религий многообразие действительности воспринимается как проявление множественности божеств, однако наряду с политеистическими религиями существуют, как известно, религии строго монотеистические, признающие существование одного-единственного бога.

Основной характерный признак монотеизма состоит в том, что его божество абсолютно трансцендентно, т.е. существует за пределами физической реальности, в то время как боги политеизма имманентны, т.е. мыслятся проявляющими себя в ее пределах.

Различные религии представляют своих богов по-разному: антропоморфными, зооморфными, сочетающими в себе черты того и другого; в виде живописных образов или скульптурных; в виде двухмерных или трехмерных изображений. Порой боги почитаются в конкретной телесной форме, как в нее воплотившиеся: царь в древнем Египте, японский император в наши дни, Иисус из Назарета до своей смерти - с одной стороны, и древнеегипетский бык Апис и индийская кобра, с другой, суть примеры этого. Однако не все религии и не на всем протяжении своего существования создавали физические изображения своих божеств. Индуизму и буддизму, например, они изначально не были известны.

Часто они отсутствуют и в религиях бедуинов, что может быть объяснимо особенностями их кочевого образа жизни, по необходимости ограничивающего круг материальных предметов. Эти бедные на изображения религии мы именуем аиконическими. Все это, однако, принципиально отличается от запретов на изображения, которые мы находим в религиях строго монотеистических по характеру.