- •2. Монгольские походы в Восточную Европу 1223-1236. Завоевание Волжской Булгарии и его последствия.
- •4 Политическая история Улуса Джучи в период могущества.
- •6 Торговые отношения з.О.
- •9. Культура Золотой Орды.
- •10. Социально-политический строй Золотой Орды.
- •13. Золотая Орда и Русь.
- •15. Волжская Булгария в Золотоордынский период.
- •16. Распад Улуса Джучи. Причины кризиса гсударственности.
- •18. Образование Казанского Ханства
- •19. Территория и население Казанского Ханства.
- •20. Казанское Ханство в период могущества.
- •21. Эпоха русского протектората. 1487-1521»
- •22. Эпоха национального возрождения.
- •23. Завоевательная политика московского правительства.
- •24.Оборона и падение Казани. Завоевание Казанского Ханства.
- •25. Культура Казанского Ханства.
- •26. Политический строй Казанского Ханства.
6 Торговые отношения з.О.
Золотоордынские города в своем развитии были обязаны не столько ремеслу, сколько караванной торговле, получившей большое развитие в XIII и первой половине XIV в.
Правящая феодальная аристократия, получавшая большие барыши от караванной торговли, поощряла караванную торговлю, проходившую главным образом-по путям, которые шли через владения Джучиева улуса на Восток, в Среднюю Азию и Китай. Караванная торговля, «поощряемая монголами ради собственной выгоды», в XIII и первой половине XIV в. получила большое развитие".
О безопасности путей караванной торговли при монголах можно судить по Пеголотти: «Путь из Таны в Китай,— писал он, — по словам купцов, совершавших это путешествие, вполне безопасен и днем и ночью; только если купец по дороге туда и обратно умрет, то все его имущество передают государю страны, в которой он умер, и будет взято его чиновниками..., но если вместе с ндм там окажется его брат или близкий друг, который скажет, что он — брат умершего, то ему и будет отдано имущество умершего, и оно, таким образом, будет сохранено».
В этой караванной торговле, однако, собственно, золотоордынские товары, за исключением скота занимали самую ничтожную долю. Участие кочевников Дешт-и-Кипчака в торговле ограничивалось лишь продажей скота, главным образом, коней. У арабского путешественника Ибн-Батута имеется интересный материал о торговле лошадьми. «Лошадей в этой земле (Дешт-и-Кипчаке) чрезвычайно много,— писал он,— стоят они безделицу; так, отличному коню цена — 50 или 60 диргемов тамошних, равняющихся 1 нашему динару или около того».
Золотоордынский диргем в то время (XIV в.) равнялся русским 2 копейкам, следовательно, хороший конь стоил от 1р. до 1 р. 20 коп. Сам Ибн-Батута продал своих коней в Сарайчуке за 4 динара, т. е. по 46 коп. каждого. Барышники, торгующие лошадьми, пригоняли гурты лошадей в соседние страны и наживали себе большие состояния.
«Лошади эти развозятся в страны индийския, — читаем у того же Ибн-Батуты, — и бывает их в караване по 6000, а иногда и более или менее, так что на 100 и 200 (коней)... у торговцев лошадьми, при наличии больших таможенных сборов, остается большой барыш, потому что они продают в Индии дешевого коня за 100 динаров серебром..., нередко они продают его вдвое-втрое дороже, и отличный конь стоит 500 динаров и больше того».
У Иософато Барабаро имеются указания о продаже татарских коней и верблюдов в Персию и рогатого скота в Италию. Одной из доходнейших статей золотоордынской торговли была работорговля. Причерноморские итальянские города, особенно г. Каффа, были главными центрами работорговли. Они снабжали рабами все невольничьи рынки Европы, Азии и Африки. Испанский путешественник Перо Тафур, посетивший г. Каффу между 1435—1439 гг., в своей книге «Происшествия и путешествия» оставил подробное описание работорговли в этом городе. Тогда город уже захирел, а в Золотой Орде заканчивался процесс ее распада, но даже в то время в г. Каффе шла бойкая работорговля. «В этом городе они продают рабов и рабынь в большем количестве,— пишет он,— чем в любом месте мира... Я купил там двух рабынь-женщин и одного мужчину, они до сих пор живут у меня вместе со своими детьми в Кордове. Рабов продают вот как. Продавцы обнажают их, и мужчин и женщин, надевают на них войлочные колпаки и называют цену. Потом их совсем голыми заставляют пройтись взад и вперед, чтобы было видно, нет ли у них какого-либо телесного изъяна. Если среди рабов продается татарин или татарка, цена на них в три раза больше, ибо с уверенностью можно сказать, что ни один татарин никогда не предавал своего хозяина».
В XIII— XIV вв, в период могущества татаро-монголов, когда после каждого удачного похода в их руки попадало бесчисленное количество пленников, работорговля в г. Каффе, должно быть, была очень бойкой. Об этом свидетельствуют акты генуэзской нотариальной конторы, заключенные в городе Каффе в 1281 —1290 годах.
Среди рабов, проданных в г. Каффе, в те годы встречаются черкесы, русские, болгары, маджарцы, татары и др. С 1366 по 1397 годы в одной только Флоренции зафиксировано триста восемьдесят девять сделок по продаже рабынь, двести пятьдесят из этих рабынь были татарки.
Из портов Причерноморья в Геную и Венецию каждый год ввозили рабов тысячами. В 1368 году их число в Италии настолько увеличилось, что в одно время даже опасались их восстания и поэтому начали их поспешно переправлять в Испанию, Германию и Африку6. В числе товаров татарского происхождения в источниках отмечаются меха, воск, соль, рыба, кожа, изготовлявшиеся самими кочевниками. Правда, в числе «татарских товаров» упоминаются также шелк, камка (китайская шелковая ткань), перец. грецкий квас, никогда не производившийся в Дешт-и-Кипчаке.
В источниках в числе «татарских товаров» неверно названы: хлеб, вино, ткани, ковры, серебро, жемчуг, фарфор, краска и другие вещи не татарского происхождения. Серебро, хлеб, частично меха, воск по своему происхождению являлись русскими или вывозились из Литвы; ковры и шелка из Средней Азии, фарфор и драгоценные камни — из Китая, жемчуг, перец и краски — из Индии, вино — с Кавказа.
Из этих перчисленных товаров видно, что большинство так называемых «татарских изделий» было иноземного производства, из татарских товаров хотя и поступал на рынок скот, но производных продуктов скотоводства обычно в торговом обороту не замечалось. «У тех из них, которые живут в степи, там мясо не продается и не покупается»,— писал Эль-Омари.
Притом, в большинстве случаев, золотоордынская торговля носила формы простого обмена товаров. Во время своего путешествия но Монголии Платю Кариини и сопровождавшие его лица в пределах Золотой Орды «не могли.и найти ничего продажного на деньги». Рубрук и его товарищи во время путешествия на золото и на серебро не могли купить ничего съедобного, получали все необходимое путем обмена на полотно и ткани.
Возможно, нам возразят, что это относится к более раннему периоду, но и после, как сообщает С. Герберштейн, у татар «Золото и серебро, кроме купцов, почти не употребляется, а употребляется у них только обмен вещами». Мы рассмотрели экономическую структуру Дсшт-и-Кипчакз XIII—XIV вв. Из этого краткого обзора можно сделать следующие выводы:
1. Несмотря на некоторое развитие производительных сил з Дешт-и-Кипчаке, монголы-татары все же оставались кочевниками-скотоводами.
2. Земледелие, ремесла, появившиеся только в последние годы существования Золотой Орды, не вышли из своей первобытной формы; караванная торговля не затронула основ натурального хозяйстве монголов. Разбирая экономический строй Золотой Орды, и как бы отвечаем и а поставленный вопрос: создали ли монголы более высокий экономический строй в завоеванных ими странах?
Обычно варварские завоевания, как указывал К. Маркс, приводят к троякому исходу: «Народ-завоеватель навязывает побежденным собственный способ производства (например, англичане в этом столетии в Ирландии, отчасти в Индии); или он оставляет существовать старый и довольствуется данью (например, турки и римляне); или происходит взаимодействие, из которого возникает новое, синтез (отчасти при германских завоеваниях)».
В своих попытках превратить все пространство захваченных земель в пастбище, низвести людей до положения покорных пастухов монголы потерпели крах. Следовательно, первый исход, указанный К. Марксом, исключается. От монгольского завоевания не получилось и синтеза, как то имело место при германских завоеваниях. Таким образом, третий исход также исключается; остается второй, оказавшийся наиболее приемлемым для монголов-завоевателей,— оставить старый, уже существовавший у покоренных способ производства, ограничившись данью с покоренных народов.
Монголы, будучи не в состоянии навязать покоренным свой способ производства, сами постепенно приспособлялись, или, говоря словами Ф. Энгельса, «приноровились» «к тому высшему» экономическому положению, которое они застали в покоренной стране. Устройство городов, приобретение навыков ремесленного производства, земледелия было своего рода попыткой «прино-равливания» к тому «высшему экономическому положению», которое монголы застали в завоеванных ими странах.
Но мы уже видели, что земледелие, ремесла, торговля в хозяйстве кочевников играли незначительную роль. Основным источником существования массы кочевого населения оставалось скотоводство.
Монголы, за редким исключением, продолжали оставаться кочевниками, «вели натуральное хозяйство, око не менялось, хотя к монголам, в результате успешных завоевательных войн, пошли деньги, продукты производства разных культурных народов, потянулись караваны купцов, но ростовой торговый капитал не создал новых видов производства и не менял основ натурального хозяйства.
По-прежнему скот и охота были главными источниками существования. Следовательно, никто не. мог обойтись без пастбищных территорий и мест, удобных для охоты».
7«Города Золотой Орды.» Появление большого количества городов в Дашты-кыпчаке - явление уникальное в истории средневековья. Следует подчеркнуть обстоятельства, которые способствовали развитию городов и сельских округ рядом с ними, и укреплению едино государства. В первую очередь, это создание системы бесперебойно функционирующих коммуникаций – ямов – почтовых станций с лошадьми и караван-сараями. Другим важным условием служило создание стабильной до определенных пределов денежно-финансовой системы. Уже в середине XIII века здесь была создана своя денежно-весовая система, основой которой стал серебряный дирхем. Важную роль в развитии городов сыграла ханская власть. Болгар в XII – XV вв. Исследования городища ведутся с начала XVII века. Он был одним из старейших и самых значительных городов ВБ. Монгольское завоевание затронуло город. Следы погрома и сожжений прослежены археологами. Выгодное географическое положение Болгара при слиянии рек Волги и Камы способствовало его быстрому восстановлению, но уже в качестве места хана и его администрации. В 40е годы XII века здесь начинается чеканка ордынских монет. Это свидетельствует о роли Болгара как важного экономического и политического центра государства джучидов. Болгар чеканил монеты до 30х годов XIV века. Во второй половине XII и начале XIV веков Болгар переживает самые яркие страницы истории. Со второй половины XII века заселяется район восточнее окраин до монгольского города, где появляется много землянок и полуземлянок, в них жили ремесленники. Восстановлены ремесленные мастерские, существовавшие ранее. В это же время в центре города закладывается белокаменная Джани- мечеть. Она исполняла роль главной мечети города. В конце XIV века рядом с ней возведены два мавзолея для знатных лиц. С XIV века жилые кварталы обновляются, районы заселяются зажиточными горожанами. Строятся дома с деревянными хозяйственными постройками. Первая каменная баня была построена в середине XII века. Позднее количество общественных бань заметно увеличилось. Болгар был богатым и цветущим городом. В условиях политической стабильности это было благом для горожан, но в период смут – проклятием. Горожане должны были позаботиться о своей защите, с ее целью строились укрепления. В город можно было попасть через ворота: южные, западные и северные стены. Укрепленная чать города защищала кварталы и дома аристократии. У юго-восточных ворот города был построен «малый город», возможно, караван- сарай для приема и размещения торговцев. В западной части города была армянская слобода. В XIV веке расцвет – интенсивное развитие ремесел, торговли, строительство зданий, расширение территории города за счет освоения пригорода и округ. В период смуты середины XIV века город пережил несколько осад и завоеваний: поход Булат-Тимура, осада русского князя Дмитрия Ивановича 1370-1376 годов, набеги новгородских ушкуйников (повольников). Нанесен серьезный удар городу, часть его пригородов пришла в запустение. В 70е, 80е годы XIV века город возвращается к нормальной жизни. Реконструирована Джали-мечеть, возрождаются ремесленные и торговые кварталы, продолжается традиция строительства зданий. С середины XIV века восточная часть города перестает быть жилой, на ее территории появляется кладбище с белокаменными усыпальницами. В начале XV века Болгар переживает несколько сильных военных разгаромов, что приводит к его упадку. После этого центр болгарской земли переходит в Казань, а Болгар стал небольшим торгово-ремесленным и религиозным центром. Джукетау. Одним из немногих городов Закамья, не прекратившим своего существования после 1236 года был Джукетау. Город в середине XII века пережил завоевания , были нарушены связи города с округой, начался уход населения в менее опасные районы. Но значительный потенциал города в предмонгольский период и отсутствие конкурентов в округе привели к концентрации и приливу населения. Золотоордынский Джукетау рос путем расширения на юг и запад. Территория бывшего западного посада теперь стала городом. Он был крупным ремесленным центром Закамья. Жители так же занимались земледелием и скотоводством, охота и рыбалка были менее значимы. Он так же являлся одним из крупнейших центров местной региональной и внутригосударственной торговли. С ослаблением Улуса Джучи во второй половине XVI века связано усиление центробежных тенденций и сепаратизма. Постепенное угасание большого города происходит по причинам экономического характера, очевидно влияние известных общеисторических событий того периода, изменений торговых путей. Это привело Джукетау к упадку. Казань В эпоху Улуса Джучи важный этап становления Казани и дальнейшей ее истории. К концу ордынского периода Казань из окраинного города стала одним из заметных экономических и политических центров среднего Поволжья. Город динамично развивался и постепенно расширялся на юг. К середине XV века неукрепленный фасад города доходит до южной границы. Формируется и северный фасад в районе Богородицкого монастыря. Жилые постройки относят ко второй половине XII века были расположены вдоль центральной улицы хаотично. В связи с притоком населения, строительство крепостной стены вели интенсивнее. Именно в этот период Казань начинает играть роль среди других городов. Она становится новым центром на бывшей территории Волжской Булгарии на рубеж XIV-XV веков. Казань в этот период становится так же и международным центром. Улус-Мохши В составе Золотой Орды на границе с Русью на рубеже XII-XIV веков возник Улус-Махши, который в русских летописях называется Наручатская Орда. Она расположена в среднем течении р. Мокши, на границе современной Пензенской области Мордовии. Столица – город Нуриджан. Возник в XI-XII веках и был разрушен Бату в 40е годы XII века. Часть населения уничтожена, часть переселилась, часть вошла в состав монгольского войска. Город Нуриджан восстановлен в конце XII века и укрупнился в XIV веке. Здесь чеканил монеты улуса-Мохши. Городу был нанесен серьезный ущерб во время Великой Замятни в 1367 году. Хаджи-Тархан (Астархань) В дельте Волги расположился этот город. В XII-XIV веках он был перевалочным пунктом международной торговли и административным центром, откуда шло управление всей округой. Время расцвета города пришлось на правление Узбека. Пока власть в Орде была стабильна, город процветал. В 1360 возникла смута, и ханы один за другим сменялись на престоле. Все это приводит к ослаблению, но не распаду Золотой Орды. В золотоордынское время вместо типичных поселений возникает несколько крупных городов, ставших центрами ремесла и торговли и так же администрации ханов в Улус-Джучи. Наиболее значимые (Северная Осетия и Северный Кавказ): Нидхар, Верхний Джулад, Нижний Джулад. Сарайчик (Сара́й-Джу́к) Один из важнейших торгово-ремесленных и культурно-политических центров Улуса-Джучи. Он был основан во второй половине XIII века и к первой половине XIV века крупным центром золотоордынского государства… Выделяют три основных этапа этого средневекового города. Ранний этап. Первое десятилетие. В это время город имел центральную часть, которая была застроена зданиями их срубов и кирпича. Второй этап. С 1300 года по конец XIV века. Расцвет города, возведение кирпичных зданий, развитие ремесел в середине XIV века, чеканка монет, продолжавшаяся и во время смут 60х годов XIV века. Барак. После 1420 года обретает независимость – Ногайская орда.
8. Военное дело Золотой Орды.
Рассказывая об армии и вооружении Золотой Орды, мы уже осветили некоторые общие вопросы организации военного дела в средневековых государствах, в первую очередь в Улусе Джучи. Вся система государственного управления и общественной системы Золотой Орды явились основой для тех же сторон жизни последующих татарских ханств. То же самое можно сказать 6 развитии военного дела и вооружения Казанского ханства. Поэтому нет необходимости повторяться по таким проблемам, как структура войск, воинская дисциплина, формирование и обеспечение войсковых соединений и т. д.
Бесспорно, военное дело Казанского ханства не являлось полным повторением такового Золотой Орды. Оно вобрало в себя ряд немаловажных элементов воинского искусства Волжской Булгарии и других раннесредневековых объединений Среднего Поволжья. Это выражается в немалом сходстве фортификационных сооружений и в целом оборонного зодчества Булгарии и Казанского ханства. Правда, татарские города отличались от булгарских своей значительной открытостью. Это значит, что только политические центры, т. е. кремли городов Казанского ханства (кроме самой Казани уже позднего периода), окружались оборонительными укреплениями, а основные их территории, т. е. посады, оставались открытыми, без стен.
Следует сказать, что система оборонительных укреплений городов, феодальных замков и военных крепостей восточноевропейской северной зоны, т. е. Волжской Булгарии, Русского государства и Казанского ханства, была однотипной. Это было обосновано военными требованиями, исходящими из одинаковых природных условий и ландшафта, а также из главного строительного материала этой среднеевропейской зоны—дерева.
Давайте мысленно представим себе эти древние укрепления. Вот город, вернее, его кремль, обнесенный двумя рядами земляных валов и рвом между ними; по внутреннему валу прохо-
дит тын в виде двухрядной широкой стены из положенных друг на друга толстых бревен; между двумя стенами для прочности засыпаны мелкие камни, битые кирпичи, обожженная глина и песок. На извилинах валов, на расстоянии полета стрелы друг от друга, стоят крепостные башни из таких же бревен, а у въезда в город, на разрезе валов—мощные крепостные ворота, охраняемые вооруженной стражей. Охрана стоит также на башнях и в проемах стен, зорко наблюдая через стрельницы, т. е. окошки в стенах, за окрестностями. По второму, внешнему валу идет частокол из заостренных и вбитых в землю острием вверх, впритык друг к другу, колышков-бревен. Строительным материалом всего этого сооружения был дуб, в редких случаях его заменяла сосна.
Вот такой в целом была оборона средневековых городов Среднего Поволжья, в том числе и более поздних, расположенных в Заказанье— Иски-Казани, Арска, упомянутого городка Челны. Остатки их укреплений в виде земляных валов и рвов без сохранившихся до настоящего времени деревянных конструкций частично исследованы археологически.
Нет сомнений в том, что такой же была и оборонительная система самой Казани. Хотя укрепления татарского периода были окончательно разрушены в результате завоевания города в 1552 году, сведения исторических источников красноречиво свидетельствуют об этом. «Град лее Казань,—писал автор «Казанской истории»,— зело крепок, велми, и стоит на месте высо-це, промеж двою рек Казани и Булака, и согражден (огражден, окружен) в 7 стен, в велицех и толстых древесех дубовых; в стенах же сыпан внутри хрящ (крупный песок вперемешку с мелкой галькой) и песок и мелкое каменье». Да и в самих летописях часто говорится о казанских укреплениях почти такого же характера. «Согражден в 7 стен» нельзя понимать в смысле семирадной стены, а надо представлять себе как проемы стены между наиболее крупными башнями-воротами.
Укрепления Казани особенно были сильны там, где подход к городу оставался наиболее открытым. Например, со стороны Арского поля, по которому можно было подойти к Казани широким фронтом, толщина стены составляла 7 саженей (14,91 м; в других местах она имела 4 сажени, т. е. 8,52 м); ров за стеной имел глубину также 7 саженей при ширине в 3 сажени, т. е. 6,39 м. В целом мощная дубовая городская стена с тяжелыми воротами и высокими башнями являлась свидетельством высокого уровня военно-инженерного дела у татар в XV-XVI веках. Взять эту оборону обычным приступом было невозможно, и воеводам Ивана Грозного пришлось потратить огромное количество пороха для ее взрыва. Потом, уже после падения Казани, тот же Грозный удивлялся мощи этих фортификаций: «смотряше стенные высоты и мест приступных и увидев удивися необычайной красоте стен крепости города». Мощная стена, особенно со стороны Арского поля и по Булаку, откуда потом действительно были сделаны основные атаки и произведены сильнейшие взрывы, была сооружена еще в 1530 году по распоряжению хана Сафы-Гирея. Сильные укрепления имели и другие города. Вот краткое описание Арска, куда ходило с походом большое русское войско в сентябре 1552 года перед штурмом Казани: «Той бо острог старый, Ареск зовом, зделан аки град тверд, и з башнями, и з бойницами, и живет людей много в нем, и брегут велми». Далее говорится, как русский воевода, увидев невозможность взятия города простым приступом (помимо крепкой обороны и большого скопления людей, там было еще 15 000 воинов), велел обстреливать его из пушек и пищалей. Только после такой «артподготовки» удалось взять Арск.
При походе в Заказанье русские полки наткнулись и на другие татарские укрепления. Русский летописец, рассказывая об этом, вынужден был отметить, что «великие крепости у них поделаны». Иван Грозный в своей речи в Священном соборе в Москве по случаю взятия Казани говорил, что разместил многих своих воевод по татарским городам и землям. Сколько было таких городов, не сообщается, но такое заявление царя как бы конкретизируется в «Казанской истории»: там утверждается, что русские войска взяли «в десять дний великих же и малых острогов 30». Сохранилась лишь небольшая часть городищ, являющихся остатками этих городов и крепостей — они выше названы. Остальные были уничтожены, чтобы не дать возможности татарам обороняться в них впредь; впоследствии эти городища и вовсе были застроены или распаханы.
Необходимо сказать несколько слов и про численность войска Казанского ханства. В рассказах о казанской войне 1552 года русские летописи указывают 30 000 человек в качестве основной воинской силы татар внутри Казани (такое же число ополченцев под руководством Яуша и Япанча князей дислоцировалось к востоку от города). С. Герберштейн также писал о 30 тысячах цоинов, которыми располагал казанский хан—это, естественно, (рще до походов Грозного (в татарских источниках каких-либо сведений на этот счет нет).
Вот такое число прочно вошло затем в русскую и в целом историческую науку. Однако подобное количество татарских воинов вызывает подозрение при более объективной оценке обстановки того времени. Нам уже известно, что войска Крымского ханства и Ногайской Орды имели по 300000 человек. Могло ли Казанское ханство, одно из крупнейших и сильнейших объединений, иметь численность своей армии в 10 раз меньше, чем другие татарские государства того времени? Ответ тут может быть только один—нет! Необходимо также учесть, что в этой армии были воины и других народов, находившихся
в составе Казанского ханства. Во всяком случае о марийцах («черемисах») и чувашах, как об искусных стрелках, говорится в источниках совершенно определенно.
И еще. В 1506 году казанское войско под руководством хана Мухаммед-Амина наголову разбило армию Василия III в 100000 воинов. Этот же великий князь в 1524 году отправил 180-тысячную рать на Казань, которая с позором вернулась обратно, встретив сильное сопротивление татар. Можно ли было сделать все это лишь с тридцатью тысячами воинов? Бесспорно, нет!
Мы считаем, что 30000—это лишь численность казанского гарнизона, а не всей ополченской армии ханства. Такую армию не успел, да и не смог, собрать новый казанский хан Едигер в этот труднейший период: после возникновения русской крепости на Свияге отпала вся Горная сторона, а Заказанье незадолго до падения Казани было и вовсе завоевано, следовательно, столица оказалась в кольце окружения. Смогли же собрать в свое время Ибрагим, Мухаммед-Амин и Сафа-Гирей ханы войско се всей казанской земли, и оно дало отпор русскому походу на Казань в 1469, 1506, 1524, 1530, 1545 годах.
Мужество и доблесть татарских воинов не уступала военному мастерству их врагов. Сами же русские источники, заинтересованные в пропаганде величия русского оружия и русского духа, вынуждены были отметить бесстрашие татар в сражениях с войсками московских великих князей. Это особенно наглядно видно из описания ими упомянутых выше событий 1506, 1524 и 1530 годов, а также более раннего времени, например, периода правления Ибрагим-хана. Татарские военачальники не были лишены полководческих талантов как в атакующем бою, так и в других военных маневрах, применяя различные уловки и хитрости.
Для лучшего представления мужества татарского воина тех времен приведем одно любопытное сообщение С. Гербер-штейна:
«Великое несходство и разнообразие существует между людьми как в других делах, так и в ведении войны. Именно московит как можно скорее пускается в бегство, не помышляя ни о каком спасении, кроме того, которое он может получить в бегстве; настигнутый или пойманный врагом, он и не защищается и не просит о прощении.
Татарин же, сброшенный с лошади, лишенный всякого оружия, к тому же весьма тяжко раненный, обычно обороняется руками, ногами, зубами, вообще пока и как может».
Требованиям эпохи отвечало и вооружение татарского войска. Главными видами вооружения являлись: стрелы и копья, сабли и топоры, булавы и шестоперы, щиты, шлемы и кольчуги. Большинство типов этого вооружения выявлено археологически йри раскопках названных выше городищ или же в виде случайных находок на территории Казанского кремля; среди последних особую ценность представляют кольчуга, шлем и позолоченный железный щит казанского военачальника и отдельная сабля. Сведения о видах оружия как периода Золотой Орды, так и времени Казанского ханства, содержат также произведения татарского фольклора и русские источники.
В русских, западноевропейских и татарских исторических источниках говорится и о наличии у казанцев огнестрельного оружия—пушек и пищалей. В русской и советской исторической литературе принято было писать, что в Казанском ханстве не
было подобного оружия, а если даже и было, то сами татары не умели им пользоваться. Это вовсе не верно! Огнестрельное оружие в Восточной Европе впервые появилось именно в Среднем Поволжье—в городе Булгаре в 70-х годах XIV века. Об иски-казанских находках, также свидетельствующих о таком оружии, мы уже говорили выше.
Однако почему же не гремели татарские пушки в трагическом 1552 году? Во-первых, запас казанского пороха увез в Москву русский князь Серебряный при пленении Сююмбике всего год назад (см. об этом ниже). Во-вторых, накопленный после этого порох уничтожил Шах-Али по заданию Ивана Грозного, когда этот хан-предатель оставлял Казань в феврале 1552 года. Он же налил олово в дула казанских пушек—словом, ликвидировал огневую мощь Казани, выполняя волю своего московского хозяина.
На вооружении у казанского войска были и военные суда. Впрочем, целое государство, через территорию которого протекали крупнейшие в Европе реки Волга и Кама, невозможно представить без военной флотилии. Да и исторические сведения говорят о наличии у татар военных судов. Еще в 1467 году, когда Касим-хан при поддержке большой русской силы предпринял поход на Казань, на том берегу Волги близ устья Свияги их встретил казанский хан Ибрагим с многочисленным войском, прибывшим туда на судах. В летописях так и говорится: «татарове казанские пришли на них (на русских и Касима) в судах, и на берег вылезли из судов»; «татарове вышли из судов»; «татарове из Казани выеховша в судех многих» и т. п. А через два года военная флотилия татар разгромила под Казанью большое войско устюжан, прибывшее на судах по Вятке и Каме. Русские с трудом спаслись: по сообщению русских же летописей, они, перепрыгивая с одних судов на другие, вышли на берег и убежали.
Вообще, татарские военные суда участвовали почти во всех последующих битвах при отражении походов русских войск. Так почему же при достаточно высоком уровне оборонного зодчества, значительности войска, полководческих способностях военачальников, хорошей вооруженности, в том числе и огнестрельным оружием, к тому же и при наличии военных судов, татары в конечном счете были побеждены, и Казанское ханство перестало существовать? На этот вопрос мы уже частично ответили, об остальном поговорим позже, при оценке драматических событий середины XVI века.