3. Философия и религия.
Какие же взгляды на мир были у людей в глубокой древности? Они были максимальноантропоморфны и социоцентричны .
Ребенку свойственно переносить свои переживания, состояния на окружающие его вещи: видя сломанную ветку дерева, он кричит: "Ой, дереву больно!", видя утреннее солнце, замечает: "Как солнышко смеется, как ему весело!". Мир детских сказок и фантазий с говорящими зверями и глупыми мучными колобками, особенно антропоморфен.
Первобытный, дикарь, борясь за свое выживание с силами природы, отвоевывая свое место под солнцем в конкуренции с себе подобными, переносил межличностные отношения на безличные объекты природы, очеловечивал их, олицетворял природные стихии. За ветром у него прятался безжалостный Борей, за громом и молнией – грозный Зевс, за солнцем – любвеобильный Гелиос, за почвой пашен – щедрая Гея. Оценивая природные явления в терминах пользы и вреда , несения человеку жизни или смерти , он абстрагировал понятиядобра и зла , олицетворив их образами бога и дьявола . Сравнивая фетиши и амулеты идолопоклонников (аборигенов Австралии, папуасов Миклухо-Маклая), богов Древнего Египта и Индии, с прекрасными богами Древней Греции, мы видим, как идет процесс постепенного наделения их человеческим обликом и характером, доведенным до совершенства, превосходной степени в своем роде.
Человек буквально мерил мир собой : все имена существительные ( в том числе для неодушевленных предметов ) имеют род (что присуще только двуполым многоклеточным) , организмам, единицы измерения длины у него: фут (ступня ноги), локоть, дюйм (фаланга пальца), единица объема – чара (от "череп"). Запомните знаменитое изречение древнегреческого философа Протагора " Человек – мера всех вещей, существующих, – что они существуют, несуществующих, – что они не существуют".
Итак, антропоморфизация – это процесс очеловечивания природы, приписывания человеческих свойств неорганическим и органическим вещам. Человек доводит свое естественное себялюбие до мнения о том, что "человек – пуп земли, царь природы и цель мироздания", то есть его мировоззрение становится антропоцентричным . Ясно, что оно неадекватно миру, содержит много иллюзий, фантазий и необоснованных надежд. Обманутые ожидания вызовут горькие разочарования, опасные поступки, бессмысленное существование, а может и жестокие преступления.
Первые попытки описать и объяснить мир, мы видим в [1]мифологии , где все мировые события объясняются сверхъестественными антропоморфными причинами. Более рафинированное от внешности, телесного образа человека, но духовно (по психике и менталитету) антропоморфное и антропоцентричное в религии [2] Трансцендентный дух все больше идеализируется (дематериализуется), его уже нельзя представить и даже понять , ониррационализируется в различных мистических теологиях ( teoz - бог; logoz – учение). Деление поступательного развития общечеловеческого мировоззрения на три ступени довольно условно, они наезжают друг на друга, возможны повороты вспять. Когда такое случается у каждого типа мировоззрения возникает потребность самоопределиться. Как пример такого определения их взаимного статуса является высказывание средневекового христианского теолога Фомы Аквинского: " Философия – служанка теологии ". На роль господина над философией претендовали и другие формы общественного сознания, например, в России и советской и пост советской, философию пыталась подчинить себе политика , это никогда не приводило ни к чему хорошему. Впрочем, и философия претендовала на роль "царицы" наук, об этом в следующем пункте.
Философия и другие науки.
Исторический процесс – это процесс накопления человечеством знаний и умений. Знания в Греции называли софией , а знатоков (ученых) – софистами ( мудрецами ), умельцев, искусных в своем ремесле, искусстве называли техниками , а их искусства – техне (tehne). Социальный статус софиста (умственный труд) был всегда выше статуса техника, ремесленника (физический ручной труд), как, впрочем, и сейчас. Людей, бескорыстно интересующихся «софией», называли философами или любомудрами.
Поэтому совокупность всех знаний, образующих единую и единственную науку называлифилософией ( любомудрием ). В нее входили зачатки всех современных наук. Она во времена Аристотеля имела три раздела: логику, физику, этику [3].
В таком синкретизме с философией конкретные науки просуществовали тысячелетие, а потом, в связи с экспансией христианства и провозглашением принципа "философия – служанка теологии" вместе с ней подпали под жесткий диктат религиозных догматов.
В евро-американских странах до сих пор специалистам в области фундаментальных наук: математики, физики, химии, биологии присваивают степень доктора философии , а по прикладным и техническим наукам доктор искусств .
Процесс дифференциации (и обратный ему, интеграции) наук продолжается до настоящего времени и вряд ли когда закончится.
А философия по отношению к отпочковавшимся наукам стала их мировоззренческой и методологической базой, а также языком науки . Библейская притча о вавилонской башне показывает важность общенаучного языка, а Козьма Прутков говорил "Узкий специалист подобен флюсу, его полнота – одностороння".
Великие учёные, сделавшие революции в своих областях знания, такие как Ф.Бэкон, Г.Лейбниц, Р.Декарт, И.Ньютон, были и значительные философы. Качество любого специалиста определяется его мировоззрением и методологической подготовкой.
Как и любая наука философия имеет свою структуру, хотя последняя претерпевала исторические изменения, в СССР марксистско-ленинская философия делилась надиалектический и исторический материализм . Сейчас становится общепринятой нижеприведённая структура.
4. Онтологическая сторона основного вопроса философии.
Онтологическую сторону основного вопроса философии представляют:
материализм;
идеализм;
дуализм.
Материализм (так называемая «линия Демокрита») – направление в философии, сторонники которого считали, в отношениях матери и сознания первичной является материя. Следовательно:
- материя реально существует;
- материя существует независимо от сознания (то есть существует независимо от мыслящих существ и от того, мыслит о ней кто-либо или нет);
- материя является самостоятельной субстанцией – не нуждается в своем существовании ни в чем, кроме самой себя;
- материя существует и различается по своим внутренним законам;
- сознание (дух) есть свойство (модус) высокоорганизованной материи отражать саму себя (материю);
- сознание не является самостоятельной субстанцией, существующей наряду с материей;
- сознание определяется материей (бытием).
К материалистическому направлению принадлежали такие философы, как Демокрит; философы Милетской школы (Фалес, Анаксимандр, Анаксимен); Эпикур; Бекон; Локк; Спиноза; Дидро и иные французские материалисты; Герцен; Чернышевский; Маркс; Энгельс; Ленин. Достоинство материализма – опора на науку, в особенности на точные и естественные (физику, математику, химию и т.д.), логическая доказуемость многих положений материалистов. Слабая сторона материализма – недостаточное объяснение сущности сознания, наличие явлений окружающего мира, необъяснимых с точки зрения материалистов. В материализме выделяется особое направление – вульгарный материализм. Его представители (Фохт, Молешотт) абсолютизируют роль материи, чрезмерно увлекаются исследованием материи с точки зрения физики, математики и химии, ее механической стороной, игнорируют само сознание как сущность и его возможность ответно влиять на материю. Материализм как господствующее направление философии был распространен в демократический Греции, эллинистических государствах, Англии периода буржуазной революции (XVII в.), Франции XVIII в., СССР и социалистических странах в ХХ в.
Идеализм («линия Платона») – направление в философии, сторонники которого в отношениях материи и сознания первичным считали сознание (идею, дух).
В идеализме выделяются два самостоятельных направлениях:
объективный идеализм (Платон, Лейбниц, Гегель и др.);
субъективный идеализм (Беркли, Юм).
Основателем объективного идеализма считается Платон. Согласно концепции объективного идеализма:
реально существует только идея;
идея первична;
вся окружающая действительность делится на «мир идей» и «мир вещей»;
«мир идей» (эйдосов) изначально существует в Мировом Разуме (Божественном Замысле и т.д.);
«мир вещей» - материальный мир не имеет самостоятельного существования и является воплощением «мира идей»;
каждая единичная вещь – воплощение идеи (эйдоса) данной вещи (например, лошадь – воплощение общей идей лошади, дом – идеи дома, корабль – идеи корабля и т.д.);
большую роль в преобразовании «чистой идеи» в конкретную вещь играет Бог-Творец;
отдельные идеи («мир идей») объективно существуют независимо от нашего сознания.
В противоположность объективным идеалистам субъективные идеалисты (Беркли, Юм и др.) считали, что:
все существует только в сознании познающего субъекта (человека);
идеи существуют в разуме человека;
образы (идеи) материальных вещей также существуют только в разуме человека через чувственные ощущения;
вне сознания отдельного человека на материи, ни духа (идей) не существует.
Слабая черта идеализма – отсутствие достоверного (логического) объяснения самого наличия «чистых идей» и превращения «чистой идеи» в конкретную вещь (механизма возникновения материи и идеи). Идеализм как философское направление господствовал в платоновской Греции, средние века, в настоящее время широко распространен в США, Германии, других странах Западной Европы. Наряду с полярными (конкурирующими) главным направлениями философии – материализмом и идеализмом – существуют промежуточные (компромиссные) течения – дуализм, деизм.
Дуализм как философское направление был основан Декартом. Суть дуализма заключается в том, что:
существуют две независимые субстанции – материальная (обладающая свойством протяжения) и духовная (обладающая свойством мышления);
все в мире производно (является модусом) либо от одной, либо от другой указанных субстанций 9материальные вещи – от материальной, идеи – от духовной);
в человеке соединяются одновременно две субстанции – и материальная, и духовная;
материя и сознание (дух) – две противоположные и взаимосвязанные стороны единого бытия;
основного вопроса философии (что первично – материя или сознание) в действительности не существует, так как материя и сознание взаимодополняют друг друга и существуют всегда.
Деизм – направление в философии, сторонники которого (преимущественно французские просветители XVIII в.) признавали наличие Бога, который, по их мнению, единожды сотворив мир, уже не участвует в его дальнейшем развитии и не влияет на жизнь и поступки людей (то есть признавали бога, практически не имеющего никаких «полномочий», который должен лишь служить нравственным символом). Деисты также считали материю одухотворенной и не противопоставляли материю и дух (сознание).
6. Гераклит(ок.530–470 дон.э.) был великим диалектиком, пытался понять сущность мира и его единства, опирается не на то, из чего он сделан, а на то, как это единство себя проявляет. В качестве основного признака выделил свойст-во–изменчивость(его фраза:“В одну реку нельзя войти дважды”). Возникла гносеологическая проблема познания: Если мир изменчив, то как его познать?( Основа всего–огонь, это и образ вечного движения).
Получается, что ничего нет, все лишь становится. Нельзя даже вообразить себе, чтобы в сущем что-то, вдруг оцепенев, застыло бы напрочь в абсолютной немоте. В ощущении остается лишь одна текучая волна, за которую трудно ухватиться щупальцами разума: она все время ускользает. Это ведет к крайнему скептицизму Кратила: ни о чем ничего нельзя утверждать, ибо все течет; скажешь о человеке что-то хорошее, а он уже утек в грязь дурного.
Согласно воззрениям Гераклита, переход явления из одно-го состояния в другое совершается через борьбу противо-положностей, которую он называл вечным всеобщим Лого-сом, т.е. единым, общим для всего существования законом: не мне, но Логосу внимая, мудро признать, что все–едино. По Гераклиту, огонь и Логос «эквивалентны»: «огонь разу-мен и является причиной управления всем», а то, что «всем управляет через все», он считает разумом. Гераклит учит, что мир, единый из всего, не создан никем из богов и ни-кем из людей, а был, есть и будет вечно живым огнем, за-кономерно воспламеняющимся и закономерно угасающим.
Огонь как душа Космоса предполагает разумность и бо-жественность. А ведь разум обладает властной силой уп-равления всем сущим: он все направляет и всему дает фор-му. Разум, т.е. Логос, правит всем через все. При этом объ-ективная ценность человеческого разума определяется степенью его адекватности Логосу, т.е. общему миропорядку.
7. Эпикур (341-270 до Р.Х.) - древнегреческий философ, наиболее выдающийся мыслитель эллинистического периода развития философии. Родился и вырос на о. Самое. В восемнадцатилетнем возрасте переселяется в Афины (временно); а в 35-летнем - окончательно и основывает там школу в саду, на воротах которого была начертана надпись: "Гость, тебе будет здесь хорошо, здесь удовольствие - высшее благо". Эта школа в дальнейшем получила название "Сад Эпикура". Эпикур написал большое количество произведений, около 300, из которых до нас дошли лишь некоторые. Много материала содержится в сочинениях противников эпикуреизма. Прежде всего интерес представляет понимание Эпикуром философии и ее задачи. Эпикур считает, что философия - это такая деятельность, которая приводит человека посредством размышлений к счастливой жизни, свободной от страданий. "Пусты слова того, которыми не врачуются никакие страдания человека. Как от медицины нет никакой пользы, если она не изгоняет болезни из тела, так и от философии, если она не изгоняет болезни души" [Лукреций. О природе вещей. Т. П. С. 487]. В развитие этой мысли он пишет в письме к Менекею: "Пусть никто в молодости не откладывает занятия философией, а в старости не устает заниматься философией... Кто говорит, что еще не настало время занятий философией, тот похож на того, кто говорит, что для счастья или еще нет, или уже нет времени". Таким образом, цель философии состоит в просвещении людей, а не в чистой теории. Эпикур разделяет свою философию на три части: канонику - учение о познании, физику, этику. Последняя выступает у Эпикур; главной частью, но первые две части являются обоснованием этики. Согласно Эпикуру, все знание возникает из ощущений посредством восприятии предметов природы, к которым он также относили образы фантазии. Восприятия возникают в нас вследствие проникновения в нас "образов" ("видиков") вещей. Они по виду подобны твердим телам, но значительно превосходят их "по тонкости". Образы эти отцеляются от поверхности вещей и перемещаются с быстротой мысли. Если они входят в органы чувств, то дают настоящее чувственное восприятие, если же проникают в поры тела, то дают фантастическое восприятие. Понятия, или общие представления, образуются на основе единичных представлений. Как восприятие, так и общее представление всегда верно отражают окружающий мир. Поэтому они выступают критериями знания. Заблуждения и ошибки возникают только в том случае, когда мы что-то прибавляем к нашим восприятиям, относим наше представление не к той действительности, т.е. источником ошибки оказывается разум. Для обоснования своей этики Эпикур привлекает атомистику Демокрита. Он исходит из трех сформулированных им предпосылок: 1) ничто не возникает из несуществующего и в него не переходит; 2) вселенная была всегда именно такой, какова есть в настоящее время и всегда будет такой; 3) вселенная состоит из тел и пустоты. Эти предпосылки принимались и предшествующими философами, в том числе Демокритом и Левкиппом. Вслед за ними Эпикур признает, что тела состоят из атомов, которые неделимы и различаются по форме, величине и весу. Выделение Эпикуром отличия атомов по весу - весьма существенная черта его концепции. Отличие физики Эпикура от физики Демокрита также состоит в понимании движения атомов. Демокрит утверждал, что движение атомов в пустоте определяется внешней механической необходимостью. Эпикур же считал, что атомы свободно отклоняются от прямолинейного движения. При движении атомы самопроизвольно отклоняются от прямолинейного движения и переходят в криволинейное. В этом состоит оригинальный вклад Эпикура в развитие атомистики. Самоотклонение атомов необходимо Эпикуру для того, чтобы объяснить их столкновение между собой. Этим он объясняет свободу, которая присуща атомам: под действием тяжести атомы двигаются или по прямой, или беспорядочно, и при этом происходят случайные отклонения и столкновения. Концепция отклонения атомов, по замыслу Эпикура, должна явиться основой для концепции свободы человека. Разработанные Эпикуром учение о познании и физика не являются для него самодовлеющими областями знания, так как философия, по его мнению, должна не исследовать природу, а указывать человеку путь к счастью. Поэтому в центр своих философских воззрений он помещает этику как единственную область, заслуживающую серьезного рассмотрения. Взгляды Эпикура на проблемы этики оформлены в целостную систему, которая часто называется эпикурейской этикой. Для Эпикура счастье - это удовольствие. При этом он указывал, что под удовольствием следует понимать отсутствие страданий. Этот этический принцип удовольствия как основа счастья, по мнению Эпикура, не имеет ничего общего с гедонизмом. "Когда мы говорим, - писал он Менекею, - что удовольствие есть конечная цель, то мы разумеем не удовольствие распутников и не удовольствие, заключающееся в чувственном наслаждении, как думают некоторые, не знающие или не соглашающиеся или неправильно понимающие, но мы разумеем свободу от телесных страданий и душевных тревог" [Лукреций. О природе вещей. Т. II. С. 131]. Считая, что удовольствие - это критерий блага, Эпикур вовсе не стоял на позиции, что человек должен предаваться любым удовольствиям без разбора. Нет, при выборе удовольствий человек должен руководствоваться принципом благоразумия, только в этом случае он получит истинное наслаждение. "От благоразумия произошли все другие добродетели: оно учит, что нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо, и наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и справедливо, не живя приятно" [Лукреций. О природе вещей. Т. II. С. 132]. При этом Эпикур подводил теоретическую основу под поведение, согласно которому мы должны выбирать одни удовольствия и сторониться других. "Так как удовольствие есть первое и прирожденное нам благо, то поэтому мы выбираем не всякое удовольствие, но иногда обходим многие удовольствия, когда за ними следует для нас большая неприятность: также мы считаем многие страдания лучше удовольствия, когда приходит для нас большее удовольствие, после того, как мы вытерпим страдания в течение долгого времени. Таким образом, всякое удовольствие, по естественному родству с нами, есть благо, но не всякое удовольствие следует выбирать, равно как и страдание всякое есть зло, но не всякого страдания следует избегать" [Лукреций. О природе вещей. Т. II. С. 129]. Таким образом, этические воззрения Эпикура представляют собой разновидность утилитаристского толкования морали. Этому соответствует и понимание им справедливости, которое, по его мнению, тесно связано с договором: "Справедливость не есть нечто само по себе, но в сношениях людей друг с другом в каких бы то ни было местах всегда она есть некоторый договор о том, чтобы не вредить и не терпеть вреда" [Лукреций. О природе вещей. Т. Ц. С. ХХХШ]. Эпикур в некоторой степени предваряет теорию общественного договора, развитую в последующей истории философии. Этико-философские воззрения Эпикура явились основой его атеистических взглядов. В то же время он допускал существование богов в "межмировых" пространствах, они безразличны к миру и не вмешиваются в жизнь человека. Он выступал против божественного промысла, полагая, что это выдумка толпы. Страх перед богами и страх смерти - вот, по мнению Эпикура, главные препятствия достижения счастливого состояния человека. Этика Эпикура рекомендует избегать общественной деятельности, заниматься больше частной жизнью. В этом проявилась индивидуалистическая направленность этических воззрений Эпикура, характерная для всего периода эллинизма. "Живи незаметно" - вот его правило.
8. Пифагор.(580-500 г до н.э.) Отвергал матереализм милет-цев. Основа мира не матер первоначало, а числа, которые образуют космический порядок- прообраз общ. порядка. Познать мир- значит познать управляющие им числа. Пер-вая попытка постановки вороса о роли количественной стороны явлений природы. Математика, геометрия, теории архитектуры, музыки, скульптуры(высота тона струны зав. от ее длины.) Движ небесных тел подчиняется математи-ческим соотношениям- гармония сфер.
Пифагорейцы отрывали числа от вещей, превращали их в самостоятельные существа, абсолютизировали и обожеств-ляли их. Священная монада(единица)- это мать богов, все-общее первоначо и основа всех прир.явлений. Двойка- это принцип противоположности, отрицательности в природе (женское–делится на 2). Природа образует тело(тройка), являясь триединством первоначала и его противор.сто-рон(мужское). Четверка- образ четырех элементов приро-ды и т.д.. Мысль о том, что все в прир. подчинено опред. числ. соотнош.,благодаря абсол чисел приводила П. к идеа-листическому утверждению, что именно число, а не мате-рия явл. первоосновой всего.(Начало всего: 1, 2, 3, 4. Им соответствуют по порядку точка, линия, прямая, объем. Сумма чисел 1+2+3+4=10–священная декада-основа мира). Из объемных фигур происходят чувственно воспринимае-мые тела, которые имеют четыре основы: огонь, воду, зем-лю и воздух; превращение последних приводит к миру жи-вого и человека.
12. Человек
Для Аристотеля человек — это прежде всего общественное или политическое существо («политическое животное»), одарённое речью и способное к осознанию таких понятий как добро и зло, справедливость и несправедливость, то есть обладающее нравственными качествами.
В «Никомаховой этике» Аристотель отмечал, что «человек по природе существо общественное», а в «Политике» — существо политическое. Он также выдвинул положение, что человек рождается политическим существом и несёт в себе инстинктивное стремление к совместной жизни. Врождённое неравенство способностей — причина объединения людей в группы, отсюда же различие функций и места людей в обществе.
В человеке есть два начала: биологическое и общественное. Уже с момента своего рождения человек не остаётся наедине с самим собой; он приобщается ко всем свершениям прошлого и настоящего, к мыслям и чувствам всего человечества. Жизнь человека вне общества невозможна.
Учение о государстве
Аристотель подверг критике учение Платона о совершенном государстве, и предпочитал говорить о таком политическом устройстве, которое может иметь у себя большинство государств. Он считал, что предлагаемая Платоном общность имущества, жён и детей приведёт к уничтожению государства. Аристотель был убеждённым защитником прав индивида, частной собственности и моногамной семьи, а также сторонником рабства.
Осуществив грандиозное обобщение социального и политического опыта эллинов, Аристотель разработал оригинальное социально-политическое учение. При исследовании социально-политической жизни он исходил из принципа: «Как и всюду, наилучший способ теоретического построения состоит в рассмотрении первичного образования предметов». Таким «образованием» он считал естественное стремление людей к совместной жизни и к политическому общению.
По Аристотелю, человек — политическое существо, то есть социальное, и он несёт в себе инстинктивное стремление к «совместному сожительству».
Первым результатом социальной жизни Аристотель считал образование семьи — муж и жена, родители и дети… Потребность во взаимном обмене привела к общению семей и селений. Так возникло государство. Государство создаётся не ради того, чтобы жить вообще, а жить, преимущественно, счастливо.
Согласно Аристотелю государство возникает только тогда, когда создаётся общение ради благой жизни между семьями и родами, ради совершенной и достаточной для жизни самой себя.
Природа государства стоит «впереди» семьи и индивида. Так совершенство гражданина обуславливается качествами общества, которому он принадлежит — кто желает создать совершенных людей, должен создать совершенных граждан, а кто хочет создать совершенных граждан, должен создать совершенное государство.
Отождествив общество с государством, Аристотель был вынужден заняться поисками целей, интересов и характера деятельности людей от их имущественного положения и использовал этот критерий при характеристике различных слоёв общества. Он выделял три главных слоя граждан: очень зажиточные, средние, крайне неимущие. По мысли Аристотеля, бедные и богатые «оказываются в государстве элементами, диаметрально противоположными друг другу, что в зависимости от перевеса того или иного из элемента устанавливается и соответствующая форма государственного строя». Будучи сторонником рабовладельческой системы, Аристотель тесно связывал рабство с вопросом собственности: в самой сути вещей коренится порядок, в силу которого уже с момента рождения некоторые существа предназначены к подчинению, другие же — к властвованию. Это общий закон природы и ему подчинены и одушевлённые существа. По Аристотелю, кто по природе принадлежит не самому себе, а другому и при этом всё-таки человек, тот по своей природе раб.
Наилучшее государство — это такое общество, которое достигается через посредство среднего элемента (то есть «среднего» элемента между рабовладельцами и рабами), и те государства имеют наилучший строй, где средний элемент представлен в большем числе, где он имеет большее значение сравнительно с обоими крайними элементами. Аристотель отмечал, что, когда в государстве много лиц лишено политических прав, когда в нём много бедняков, тогда в таком государстве неизбежно бывают враждебно настроенные элементы.
Основным общим правилом, по идее Аристотеля, должно служить следующее: ни одному гражданину не следует давать возможности чрезмерно увеличивать свою политическую силу сверх надлежащей меры[10].
13. Эпикур утверждал практическую цель философии, ее этический смысл: «Пусты слова того философа, которыми не врачуется никакое страдание человека. Как от медицины нет никакой пользы, если она не изгоняет болезней из тела, так и от философии, если она не изгоняет болезней души» (цит. по 2, стр. 393). Подлинным гимном жизнеутверждения звучит его речь о ценности философии как пути к достижению счастья: «Пусть никто в молодости не откладывает занятия философией, а в старости не устает заниматься философией: ведь никто не бывает ни недозрелым, ни перезрелым для здоровья души. Кто говорит, что еще не наступило или прошло время для занятия философией, тот похож на того, кто говорит, что для счастья еще нет или уже нет времени. Поэтому и юноше, и старцу следует заниматься философией: первому — для того, чтобы, старея быть молоду благами вследствие благодарного воспоминания о прошедшем, а второму — для того чтобы быть одновременно и молодым, и старым вследствие отсутствия страха перед будущим. Поэтому следует размышлять о том, что создает счастье, если действительно, когда оно есть, у нас все есть, а когда его нет, мы все делаем, чтобы его иметь» (цит. по 3, стр. 354 –355).
Для Эпикура нет затруднения, которое лишь формально преодолел Демокрит: как сочетать свободу воли с детерминизмом? Мир материален, тела – сцепление атомов, душа состоит из наиболее тонких атомов, родственных огню. Все это известно со времен Демокрита. Однако между учениями Эпикура и Демокрита о бытии есть одно фундаментальное отличие, на которое впервые указал К. Маркс в своей диссертации. Речь идет о теории отклонения атомов от пути своего движения, которое не учитывалось в фаталистичном учении Демокрита о природной необходимости. Самопроизвольное отклонение атомов – вот то, что в онтологии служит обоснованием случайности в природе, а в этике – причиной свободы воли. Эпикур не только устраняет божественное вмешательство в дела людей, последовательно продолжая мысли Демокрита, но и преодолевает фатализм необходимости в его учении. «Одни события происходят в силу необходимости, другие — по случаю, а иные зависят от нас, так как необходимость не подлежит ответственности, а случай непостоянен... но то, что зависит от нас, не подчинено никакому господину, и за этим следует как порицание, так и противоположное ему» (цит. по 4, стр. 191).
Человек обладает свободой выбора, и это не только не противоречит учению о материальности мира, его закономерностям, но, напротив, есть одно из проявлений этих закономерностей. Так разрешает Эпикур важнейшую предпосылку для построения системы этики.
Учение о благе Эпикур, подобно Демокриту, начинает с рассмотрения проблемы удовольствия и страдания (тогда как, по Платону, она не имеет отношения к морали, а, по Аристотелю, занимает подчиненное, более близкое биологии и психологии, но не этике, место; поэтому-то Аристотель рассматривает эту проблему совершенно независимо от критерия и источника нравственности).
«Начало и корень всякого блага — это удовольствие чрева: даже мудрость и прочая культура имеют отношение к нему» (цит. по 5, стр. 241), — говорит Эпикур, а его ученик и друг Метродор доводит эту мысль до парадоксальной формы: «В чреве — вот в чем разум, согласующийся с природой, находит свой истинный предмет» (цит. по 4, стр. 191). Этим положением Эпикур подчеркивает, что начало потребностей человека — материально, в этом нет ничего постыдного, ибо здесь обнаруживается естественная необходимость. «Не считай нисколько не согласным с учением о природе (т.е. неестественным) то, что когда кричит плоть, кричит душа. Голос плоти: не голодать, не жаждать, не зябнуть. Душе трудно помешать этому и опасно не внимать природе, повелевшей ей вследствие присущего ей ежедневного довольствия своим» (цит. по 5, стр. 244).
Более того, Эпикур сам, словно отвечая будущим критикам, опровергает вульгарно-материалистическое толкование стремления к удовольствиям. Он различает желания (потребности) по степени их необходимости: «Желания бывают: одни — естественные и необходимые, другие — естественные, но не необходимые, третьи — не естественные и не необходимые, но происходящие от пустых мнений» (цит. по 3, стр. 216). Правило Эпикура – удовлетворять естественные и необходимые потребности (в пище, питье, жилище), умеренно пользоваться естественными, но не являющимися необходимыми потребностями (например, половой потребностью) и самым решительным образом преодолевать потребности вздорные (вроде желания воздвигать себе при жизни статуи, равно и другие стремления к почестям).
Очевидно, что такой подход к удовольствиям весьма далек от вульгарного понимания эпикурейства как плотского наслаждения жизнью, «свинства» и иных утверждений его противников. Например, мыслитель постоянно подчеркивает похвальную умеренность, умение довольствоваться необходимым: «Я ликую от радости телесной, питаясь хлебом и водою, и плюю на дорогие удовольствия, — не из-за них самих, а из-за неприятных последствий их» (цит. по 4, стр. 192). Главным для Эпикура является спокойствие духа, поэтому в одном из писем он советует своему другу: «Лучше тебе не тревожиться, лежа на соломе, чем быть в тревоге, имея золотое ложе и дорогой стол!» (цит. по 1, стр. 500).
Человек естественно, но природе своей стремится к удовольствиям и старается избежать страдания. Казалось бы, проблема счастливой жизни, по Эпикуру, разрешается самим этим стремлением. Это кажется тем более справедливым, что сам философ постоянно подчеркивает естественные основы морали, вновь и вновь возвращаясь к исходному положению о первичности стремления к удовольствию и отвращения от страдания. «Мы говорим, что удовольствие есть начало и цель счастливой жизни... мы знаем, что оно есть первое и природное благо; если мы что-либо избираем или отталкиваем, то по причине удовольствия мы бежим ему навстречу, распознавая всякое благо с помощью ощущений, как правило» (цит. по 4, стр. 193).Однако, если бы Эпикур говорил только это, его позиция, несмотря на скромность потребностей, в принципе не отличалась бы от гедонизма киренаиков, наиболее четко сформулированного Аристиппом: «Цель не то же, что счастье; действительно цель есть частичное удовольствие минуты, тогда как счастье дается совокупностью частичных удовольствий, к которым привносят удовольствия прошлого и будущего. Частичное удовольствие — само по себе добродетель, счастье есть добродетель не само по себе, а через составляющие его частичные удовольствия » (цит. по 4, стр. 193). Смысл этого рассуждения состоит и том, что непосредственность, интенсивность удовольствии есть главные его характеристики. Чтобы увидеть коренное отличие точек зрения Эпикура и Аристиппа, необходимо выяснить их позицию применительно к фактору времени.
Аристипп учил: человек живет лишь настоящим; для него нет ни прошлого (как уже протекшего времени), ни будущего (поскольку оно еще не наступило и может быть вообще не наступит для данного человека). Значит, смешно терпеть страдания или откладывать сиюминутное удовольствие ради будущего, ведь синица в руках лучше журавля в небе. Если же удовольствие не имеет временного масштаба, то остается лишь его интенсивность. Чувственные наслаждения в этой схеме естественно займут первое место, а те из них, которые более доступны и наиболее сильны, и есть самые желанные, ибо счастье – сумма сиюминутных удовольствий.
Эпикур, полемизируя с киренаиками, в рассуждение об удовольствиях включает как необходимую и временную характеристику. При выборе удовольствий и избежании страданий всегда нужно иметь в виду не только настоящее, но и будущее, т.е. последствия удовлетворенных сегодня желаний, перспективу получения большего удовольствия. Более того, выбор должен диктоваться не только настоящим и будущим, но и прошлым, т.е. накопленным опытом. «Лучше вытерпеть... некоторые страдания, чтобы насладиться большими удовольствиями; полезно воздержаться от... некоторых удовольствий, чтобы не терпеть более тяжких страданий» (цит. по 3, стр. 233). Подобное же предвидение, соединенное с суждением о разнокачественности удовольствий, приводит к необходимости определить критерий выбора, стоящий над простым чувственным стремлением. «Правда, мы разумеем отнюдь не наслаждения распутства, или чувственности, как полагают те, кто не знает, не разделяет или плохо понимает наше учение, – нет, мы разумеем свободу от страданий тела и от смятения души» (цит. по 1, стр. 502).
Различие отношения к будущему у Аристиппа и Эпикура приводит мыслителей к различному мироощущению. Это важно отметить, так как в литературе часто смешивают гедонизм и эпикуреизм, полагая, что их значения очень близки и характеризуются оптимистическим, жизнерадостным отношением к бытию. Однако философия гедонизма есть «пессимизм наизнанку», есть психология «пира во время чумы», так как погоня за немедленными, сиюминутными удовольствиями проистекает из неверия в будущее. Это – позиция гибнущих сословий и классов, в которой нет ни грамма оптимизма и, тем более, – демократизма. С наибольшей лаконичностью она выражена в печально знаменитой фразе Людовика XV, произнесенной много веков спустя: «После меня — хоть потоп» (цит. по 4, стр. 194).
Напротив, установка Эпикура пронизана оптимизмом, искренней убежденностью в том, что завтрашний день будет лучше. «Природа учит считать ничтожным то, что дается случаем, и, находясь в счастье, признавать себя несчастным, а находясь в несчастье, не придавать большого значения счастью и принимать без шума [спокойно] блага, которые даются случаем, и быть готовым к бою с кажущимся злом, которое дается им: ведь бренно все, что толпа считает благом и злом, а мудрость не имеет ничего общего со случаем» (цит. по 3, стр. 235). Только с этих позиций возможно предпочесть как более высокие духовные наслаждения, не презирая наслаждений физических, но отводя им подчиненное положение. «Не следует насиловать природу, следует повиноваться ей, а мы будем повиноваться ей, необходимые желания исполняя, а также естественные, если они не вредят, а вредные сурово подавляя» (цит. по 3, стр. 220).
15. Теодицемя (новолат. theodicea -- богооправдание от греч. ????, «бог, божество» + греч. ????, «право, справедливость») -- совокупность религиозно-философских доктрин, призванных оправдать благое управление Вселенной божеством, несмотря на наличие зла в мире. Термин введён Лейбницем в 1710 г.
Подобные доктрины с самого своего возникновения были тесно переплетены с телеологическими учениями различных философских школ, начиная с античных материалистов и стоиков, заканчивая эсхатологическими учениями христианства, иудаизма и ислама. Теодицея оказала определённое влияние на этические воззрения философских и религиозных школ и течений.
К важнейшим чертам средневековой философии относятся:
1. Тесная связь со Священным Писанием, которое является исчерпывающей и универсальной парадигмой философского знания о Боге, мире, человеке и истории.
2. Единство Священного Писания и Священного Предания, которые взаимно дополняют и поясняют друг друга.
3. Символический характер культуры, где каждый религиозный образ предстает как многозначный символ священной и человеческой истории.
4. В основе философии и культуры Средних веков лежит текст и слово. Отсюда огромная роль искусства толкования, интерпретации. Благодаря полисемантизму текстов Священного Писания открывается возможность философского творчества в рамках единого канона и единой традиции.
5. Средневековая философия -- это философия, основанная на традиции, преемственности, консерватизме. Ей чужд скептицизм.
Ее пронизывает дуализм божественного и человеческого, небесного и земного, сакрального и греховного.
6. Средневековая философия включает в себя идею божественного предопределения, теодицею, т.е. богооправдания перед лицом мирового зла, эсхатологическую идею, т.е. религиозное учение о конечных судьбах мира и человека.