4.4.2.4. Кирилл – еврей, не знавший ни греческого, ни других славянских языков

«Согласно Житию, Константин возглавлял миссию. Однако косвенные данные говорят о том, что во главе миссии стояло другое лицо… Если бы Константин был официальным главой миссии, он представлял бы императора. В этом случае у хазар не могло бы возникнуть затруднений относительно его положения и формальностей, с этим связанных (на каком удалении от кагана его посадить за стол – авт.)» [1452, с. 55].

В Житие Мефодия говорится:

«Кирилл же уговорил брата своего идти с ним, потому что тот знал славянский язык». «Это сообщение имеет очень большое значение. Сохранились свидетельства, что сочинения Константина с греческого на славянский переводил именно Мефодий. Помимо всех его достоинств, во время миссии он «служил меньшому брату как раб». Именно так говорится о нем в его Житии» [1462, с. 56-57].

Следовательно, Кирилл не знал славянский язык. Тогда, как вообще он мог решать связанные со славянством филологические задачи? Попробуйте перевести хотя бы предложение на зимбабвийский язык, а ещё лучше, попробуйте создать на этом языке азбуку! С другой стороны, учитывая то обстоятельство, что греческий со славянским болгарским имеют один языковый субстрат и входят в один языковый союз, практически не различаясь, получается, что Кирилл не знал и греческого!

Но зато Кирилл хорошо знал Коран и арабский и еврейские говоры: «в Херсонесе была большая еврейская община, где Константин нашел учителя и в короткий срок овладел языком» [1162, с. 55]. И сразу же после этого легко выучил язык самаритян – «этнической группы и религиозной еврейкой секты» [35], признающей только еврейское Пятикнижие (иудохристианский Ветхий завет). Как и все иудеи и христиане, самаритяне совершают кровавые жертвоприношения на горе Геризим (близ г. Наблус) и имеют письмо похоже на «палеоеврейское» (см. о т.н. еврейском языке п. 1.5.1. гл. XI), а язык – на западноарамейский (см. выше п. 4.4.1.1.2.2. гл. VI) [1463, 1464].

Наконец, Житие сообщает, что в Херсонесе Кирилл

«нашел же здесь евангелие и псалтирь, написанные русскими письменами, и человека нашел, говорящего на том языке, и беседовал с ним, и понял смысл этой речи, и, сравнив ее со своим языком, различил буквы гласные и согласные, и, творя молитву Богу, вскоре начал читать и излагать (их), и многие удивлялись ему, хваля Бога» [1462, с. 56-57].

4.4.2.5. Задача Кирилла: обучить иудохристиан славянской письменности

Вся задача Кирилла состояла в том, чтобы отыскать русского человека, владеющего русским письмом и способного помочь Кириллу с переводом на кирилловский иудохристианский еврейский диалект.

Здесь следует заострить особо наше внимание. Известна склонность начального иудохристианства к повсеместному религиозно-светскому плагиату, как, например, в случае с рождеством славянского бога Митры, переиначенного в рождество Христа (см. п. 3.5.3.1. гл. VI), последнее вытеснило первое только с середины 4 в. и было узаконено на Эфесском соборе 431 года. Или славянский сонм богов, обвинённый иудохристианами как политеистический, был ими перенят с небольшим изменением названия – ангелы, святые и т.д.

Поэтому и в этом случае Кирилл, не мудрствуя лукаво, взял уже существующие русские письмена и, пользуясь оккупационным превосходством иудохристианства над славянскими территориями, назвал письмена своим именем. А это,

 во-первых, «прямо-таки убийственное свидетельство о существовании докирилловского письма у русских» [1455],

 во-вторых, свидетельство состоявшегося цивилизационного воровства, сотворённого иудохристианством, и,

 в-третьих, «Кириллу незачем было изобретать славянскую письменность, она уже существовала до него!» [1455].

Поэтому весьма понятно его отношение к этому своему «изобретению», которое сам Кирилл и не ценил вовсе-то. Он не выдал ни одной строчки комментариев или воспоминаний, как он это «чудо» сделал – изобрёл Славянскую азбуку. Он перед смертью в 869 г. написал два произведения: «Обретение мощей святого Климента» и стихотворный гимн, посвященный опять-таки Клименту.

Единственным произведением, свидетельствующим о профессиональной деятельности Кирилла в качестве первоучителя, является сказание «О писменехь» черноризца Храбра. Однако, например, при комментировании факта изобретения 38-и букв, Храбр не упоминает ни Мефодия, ни учеников Кирилла, ни о херсонесском учителе Кирилла. Но этим, числом букв, равным 38-и, Храбр свидетельствует, что Кирилл создал кирилловскую азбуку не полной, так как в «азбучной молитве», в которой каждая строка начинается на новую букву, строк и букв – сорок. А в [1335, с. 18] поименовано 44 знака кириллицы (и 42 глаголицы). Удивительно, но в кирилловской азбуке нет греческих букв «кси», «пси», «фита» и «ижица». Зато есть названные им также «греческими» буквы «пе», «хле» и «ть». А среди славянской части кириллицы нет «ы». «Болгарин Храбр мог этого не заметить, но для чехов или моравов отсутствие Ы было бы весьма ощутимо» [1455].