Основные виды софизмов как ложных умозаключений

Правомерные приемы спора не выходят за рамки логики и этики. Но нередко в спорах применяются нечестные приемы как логического, так и психологического характера.

Любое случайное, непреднамеренное отклонение от фактов и логики в споре есть ошибка, а такое же по содержанию, но намеренное действие есть недозволенная уловка – софизм, проявляющаяся в виде:

1) Подмена тезиса спора. Говорили об умственных качествах Фомы, а затем перешли к его нравственным или внешним качествам и вместо «Фома умен», доказали, что «Фома честен» или «Фома красив». Этот вид подмены тезиса называется подменой термина оценки или подменой предиката суждения, т.е. качества, приписываемого предмету. Подобный софизм часто используется в политической и, особенно в предвыборной риторике, где вместо общественных, деловых, моральных и чисто политических качеств кандидата, важных для избирателя, рекламируют его спортивные или музыкальные пристрастия. Иначе говоря, толкуют о том, что совершенно не относится к делу.

2) Подмена предмета спора, или объекта суждения. Это иной вид подмены тезиса, когда толкуют о свойствах совсем не того, о чем (или о ком) шла речь вначале, например, вместо «Фома умен», доказывается, что «Ерема умен». Так, в политике весьма часто какие-либо положительные (еще чаще - отрицательные) качества члена какой-нибудь партии приписываются ее лидеру, что служит поводом для долгих и болезненных разбирательств.

3) Опровержение аргумента вместо опровержения тезиса с заявлением, что опровергнут тезис. Утверждается: «этот человек купил мышеловку – значит, у него дома нашествие мышей». На это возражают: «известно, что он купил ее для своей тещи, так что дома у него нет мышей». На самом деле дома у него в этой ситуации мыши могут, как быть, так и не быть. Правильно было бы сказать, что «у него не обязательно водятся мыши». Тезис о наличии мышей не опровергнут, а выяснено лишь, что он не доказан. Точно так же заявление о том, что страна N миролюбива, поскольку не имеет ядерного оружия и не собирается его создавать, еще не доказывает ее миролюбия, поскольку, как свидетельствует международный опыт, можно быть весьма агрессивным при отсутствии не только ядерного, но и химического и бактериологического оружия.

4) Перевод спора с существа дела на личность. «Если это сказал Х, то я этому не верю, ибо Х – известный фантазер». Однако утверждения следует оценивать по их существу, невзирая на лица. На практике, тем не менее, при отсутствии прямых критериев оценки тезиса приходится учитывать и личность говорящего: репутация правдолюбца или лжеца – весьма многозначащий фактор, к которому прибавляется еще и ответственность человека за свои слова.

5) Выдача доказательства или опровержения части тезиса за доказательство, или опровержение всего тезиса. «Мы видели пятерых англичан, и все они – моряки; значит, все англичане – моряки». «Вы утверждаете, что все эти станки исправны; я исследовал два из них, и оба оказались неисправными; значит, все они неисправны». Этот неверный логический ход называется также поспешным обобщением или неправомерной индукцией. Правильно было бы сказать: «некоторые англичане – моряки» и «некоторые из этих станков неисправны», т.е. перевести утверждения из категории общих в частные. Если неизвестно, все ли станки неисправны или только часть, следует сказать: «по меньшей мере, некоторые (или конкретно – два, три и т.п.) из них неисправны».

Особенно щепетильным с подобными логическими фигурами надлежит быть в социологии, спортивном комментировании, политике, этнографии, культурологи. Ибо приписать то или иное качество всему данному множеству (народу, социальной или религиозной группе, партии и т.п.) Равно, как только его части – абстрактной («некоторые из…») или конкретной (с указанием числа или списка имен) – это совершенно разные вещи. Заявления типа «все русские – лодыри и пьяницы», «все чеченцы – головорезы» и т.п. не раз вызывали опасное повышение политической температуры. Поспешное обобщение – лучший способ нажить себе врагов, меж тем как риторика учит искать себе друзей.

6) Изменение тезиса путем введения или опускания оговорок – условий, влияющих на его истинность, – разновидность расширения или сужения тезиса. Одно дело – просто заявить: «я охотно помогаю своим соседям», и совсем иное – добавить: «если они сами ранее помогли мне». Согласитесь, слушатель предпочел бы услышать эту оговорку заранее - в противном случае не стоит удивляться, если из мухи вырастет слон. Еще более типично и особенно неприятно неожиданное возникновение «само собой разумеющихся» оговорок при «дележе шкуры наконец-то убитого общими усилиями медведя»: «Помилуйте! Да разве ж вы не знали с самого начала, что…». Лучшего способа испортить отношения просто трудно придумать. Поэтому в споре, равно как и в согласовании всевозможных планов, следует с самого начала тщательно выявить и отмести все сколько-нибудь возможные оговорки и нововведения.

7) Различные толкования одного и того же понятия (нечетность термина). Все признают, что демократия ( с греч. власть народа) была и есть политический строй народного правления, но в конкретной трактовке понятий власть и народ у разных политических сил имеются принципиальные расхождения.

Что такое, например, народ? Все ли это население данного государства или только граждане, достигшие определенного возраста, или только рядовая масса (по-старинному – «чернь», «плебеи», «простонародье» и т.д.)? А что такое власть и где рубеж, отделяющий ее от произвола («властного беспредела»)? Где, в итоге, граница между демократией и охлократией, демократией и анархией, демократией и олигархией?

Никакие ссылки на Конституцию и решения органов государственной власти не вносят ясности в эти вопросы, если не сводить все только к чистой букве Закона. Но Закон тем и характерен, что одним он нравится полностью, другим – частично, а третьим – и вовсе нет - в итоге всякий склонен трактовать его по-своему, к своей выгоде. Чего же тут говорить об абстрактных понятиях типа «благо народа», «ответственность перед народом» и т.п.? А перед личностью, семьей? Единственный здесь выход – максимально четко условиться о единой трактовке понятий хотя бы в рамках данного спора.

8) Перевод вопроса из плоскости истины или лжи в плоскость пользы или вреда. Во многих сферах человеческой жизнедеятельности (политика, бизнес, тяжбы, карьера) имеет абсолютное знание принцип: «практика – критерий истины». Даже в науке (не в собственно научной, теоретической, а в житейской, межличностной ее стороне) не удается избежать приземленных мотивов. Когда в 1826 г. Н.И.Лобачевский поведал миру об открытии неевклидовой геометрии, король математиков Карл Гаусс заявил, что он уже догадывался о чем-то подобном, но не решался объявить об этом ученому сообществу из опасения «расшевелить гнездо ос». И это при отсутствии в тогдашней Германии какого-либо политического давления на математику. Грубая практика здесь взяла верх – к счастью, временный. И, тем не менее, принципы типа «победителей не судят»; «правда хорошо, а счастье лучше» – нетленные ориентиры прагматичной части человечества.

9) Подбрасывание нарочитого антитезиса упорному отрицателю всего и вся, чтобы он, оспаривая его, утвердил тем самым желанный тезис. Это, по сути дела, открытая провокация; проводя ее напрямую, легко потерять собственное лицо. Посему обычно эту тонкую и щекотливую работу поручают другим; адресата, по сути дела, подталкивают или даже подпугивают в желательном направлении. Стоит выставить призрак какой-либо политической опасности (правой, левой), и испуганный обыватель побежит от него в сторону добропорядочных, умеренных сил.

10) Отвлечение оппонента на мелочи или на посторонние мысли, чтобы незаметно провести необходимый тезис. Излюбленным вариантом этого приема в журналистике последних лет является обсуждение деталей какой-либо актуальной общественной проблемы при нерешенности ни в теории, ни на практике ее смыслового ядра, между тем, ответ приходит как бы сам собой в результате действия могущественных теневых сил. Таков внушительный перечень проблем криминальной экономики, неуплаты налогов, вымогательства, кумовства, коррупции, секс-индустрии, наркомании, заказных убийств, игорного бизнеса, липовых фирм, финансовых пирамид и вообще всего, что ассоциируется со словом мафия. О деяниях мафии написаны горы статей, между тем как в юридических кругах доселе идут споры, есть ли у нас мафия, а если и есть, то настоящая ли она. В итоге мы доныне не имеем единой системы мер по борьбе с организованной преступностью.

11) Имитация слабого места в аргументации, атакуя которое, противник терпит поражение и вынужден признать другие доводы или тезисы еще более не уязвимыми.

12) Имитация сильного места в аргументации, которое противник, устрашенный несокрушимыми с виду доводами, не решается атаковать; между тем, на деле эти доводы – «мыльный пузырь». Приемы 11 и 12 – это две разновидности блефа – ложной демонстрации силы. Китайские полководцы учили: «если ты далек – кажись близким, если близок – кажись далеким». Блеф, неуместный в научном споре. Недозволительный в поиске общего блага, в таких сферах, как политика, экономика, карьера, спорт, - вообще, везде, где, так или иначе, присутствует конкуренция, является неотъемлемым элементом бытия. Естественной и неизбежной «военной хитростью», и с этим нельзя не считаться.

13) Увод от тезиса – один из видов подмены тезиса, когда внимание оппонента фокусируется на одном из аргументов, а исходный тезис забывается. Часто это искренняя ошибка, но иногда так поступает тот, кто чувствует, что исходный тезис ему не отстоять. Например, с середины 1980-х в России начали говорить о демократии как общечеловеческой ценности. Затем о возможности и целесообразности ее установления в стране. Проблеме соответствия демократии русскому национальному сознанию. Потом заговорили о теневых сторонах молодой российской демократии. Сегодня на первый план выступила тема усиления президентской вертикали власти и продления срока президентских полномочий в рамках все той же демократии для ее же упрочения.

При этом, однако, едва ли можно усмотреть в подобном изменении стержня всероссийской полемики чье-либо недомыслие или злую волю правых или левых. Этот дрейф тезиса (его естественное смещение при изменении политической ситуации в стране) был неизбежен в контексте событий последних лет.

Не всегда, таким образом, увод (или уход) от тезиса есть недомыслие или лукавство. Надо только четко объяснить себе, оппонентам и публике, почему мы уходим от обсуждения старых тем. И обязательно показать, при этом, каковы итоги этого обсуждения.