Разгром группы армий «Центр»

 

Иначе складывалось в это время положение на Востоке. 22 июня – в тот самый день, когда три года назад начался поход на Россию, – Красная Армия перешла в крупное наступление против группы армий «Центр», предприняв свою крупнейшую и успешнейшую операцию в этой войне{276}. Поначалу казалось, что русские хотят вести наступление в виде операций меньшего масштаба. Но когда были осуществлены первые прорывы немецкой линии обороны и в ней образовались значительные бреши, началось крупное танковое наступление в районе между Гомелем и Витебском, а за ним последовали и дальнейшие. Каждый свой удар русские готовили налетами авиации и огнем тяжелой артиллерии, массированно бросая в бой танки. Командующий группой армий «Центр» фельдмаршал Буш пытался побудить Гитлера отойти с этого, по выражению фюрера, «твердого места». Но тот приказал удерживать каждую позицию.

Теперь Гитлер был вынужден отбивать сразу три наступательных клина врага: во Франции, Италии и России. Он дал категорический приказ: до конца отстаивать каждый квадратный метр земли. Но повсюду становилось очевидным: силы противника превосходят наши, а на отдельных участках – и намного. Но фюрер с этими фактами пока еще считаться не хотел и воспринимал направляемые ему войсками донесения как сильно преувеличенные. В группе армий «Центр» он заменил Буша Моделем, а несколько дней спустя командующего группы армий «Север» генерал‑полковника Линдема – генерал‑полковником Фрисснером. Но эта смена лиц никак не повлияла на ход событий. Группа армий «Центр» уже потеряла 25 дивизий, примерно 350000 человек. В линии фронта возникла брешь величиной около 300 км, через которую русские продвигались к германской границе.

9 июля Гитлер вылетел в свою Ставку в Восточной Пруссии. Его сопровождали Хейтель, Дениц, Гиммлер, Йодль и Кортен. С Восточного фронта прибыли Модель, Фрисснер и генерал‑полковник кавалер фон Грайм – командующий авиацией группы армий «Центр». Начальник генерального штаба сухопутных войск Цейтцлер отсутствовал. С начала русского наступления у него возникали различные, порой острые, разногласия с Гитлером, поскольку он не мог следовать взглядам фюрера по вопросам командования сухопутными войсками и, к тому же, находился на пределе своих сил. С тех пор Гитлер его больше никогда не видел.

Разговор в Восточной Пруссии шел в первую очередь о быстрой переброске на Восточный фронт новых соединений. Модель и Фрисснер смотрели на дальнейший ход событий с некоторым оптимизмом. Их предложения и требования можно было выполнить в течение ближайших недель, однако при том предварительном условии, что русские не решили быстро пробиваться дальше. Гросс‑адмирал Дениц требовал удерживать важные для новых подводных лодок порты на Балтийском море. Во второй половине дня Гитлер вылетел в Зальцбург. У меня сложилось впечатление, что ход событий на Восточном фронте он все еще оценивает позитивно.

В эти последние недели на Оберзальцберге я пережил очень тронувшее меня событие. Во время одного обычного обсуждения обстановки мне по какой‑то причине пришлось выйти из холла в находящуюся рядом небольшую комнату. Там я вдруг услышал, как Гитлер сказал обо мне, что я – единственный, кто открыто и без опаски высказывает ему свое мнение. Нечаянно услышанные слова фюрера, прозвучавшие именно сейчас, когда враг в трех местах пробивается к рейху, укрепило меня в намерении и впредь вести себя так же. Я не вернулся на совещание, ибо мне было досадно, что другие не поступают таким же образом.