К СЛОВУ!!!

Иногда в судебной практике не просто разграничить договор и деликт как основания ответственности. Наиболее важным случаем такого рода следует признать прецедент, созданный английской Палатой лордов в 1995 г. по делу White v. Jones <*>.

--------------------------------

<*> 2 AC 207, (1995) 2 W.L.R. 187, (1995) 1 All E.R. 691 (HL).

Обстоятельства дела таковы. После смерти жены некий Артур Баррат рассорился со своими дочерьми из-за того, что те забрали из его дома шкатулку для денег. Он написал завещание, в котором лишил дочерей права наследовать ему. Через несколько месяцев семья помирилась, и Баррат письменно поручил своему солиситору составить новое завещание, в котором надлежало указать, что он оставляет каждой из дочерей по 9 тыс. фунтов. Солиситор затянул выполнение поручения и не составил его к моменту внезапной смерти Баррата из-за несчастного случая. Дочери предъявили к нему иск о возмещении вреда, причиненного им небрежным исполнением обязанностей со стороны адвоката (lack of care), в размере не полученного наследства. Они обосновывали свое требование тем, что адвокат был связан перед ними обязанностью, неисполнение которой составляет гражданское правонарушение (tort of negligence). Миновав несколько судебных инстанций, которые не видели в исковом заявлении деликтного основания, дело поступило на рассмотрение Палаты лордов; она постановила, что ответственность солиситора можно квалифицировать в качестве деликтной, если истицы докажут вину солиситора в оставлении без оформления поручения Баррата.

I. Обязательства из договоров

§ 1. Создание единообразной европейской системы

договорного права

То обстоятельство, что в странах Европейского союза национальные системы договорного права обладают заметными различиями, не препятствует утверждению тенденции к созданию единообразной европейской системы договорного права. Наиболее ярким результатом, отражающим эту тенденцию, выступают Принципы, разработанные Комиссией по европейскому договорному праву.

Закрепляемые ими положения, относящиеся к порядку заключения договоров, последствиям их нарушения и средствам правовой защиты, в значительной части совпадают с теми, которые для аналогичных случаев содержатся в Венской конвенции 1980 г. о договорах международной купли-продажи товаров.

Работая над проектом Принципов, Комиссия, используя методы сравнительного права, стремилась учитывать те положения национальных систем частного права, которые заслуживали воплощения в праве ЕС. Примером такого подхода Ole Lando считает положения Принципов, касающихся полномочий агентов, - они были сформулированы на базе германской концепции Vollmacht <*>.

--------------------------------

<*> Principles of European Contract Law, Part I: Performance, Non-performance and Remedies. Ed. by Lando O. and Beale. 1995.

К числу основополагающих идей, положенных в основу Принципов, разработчики относят следующие.

1. Обещание, выраженное участником договорного отношения, обладает связывающей силой. Такой взгляд на обещание вытекает из общего начала договорного права, предполагающего обязательность соглашения для заключивших его сторон, - pacta sunt servanda. Оно означает, что стороне договора должна быть обеспечена возможность полагаться на исполнение контрагентом принятых на себя обязанностей. Это начало договорного права поддерживается всеми национальными правопорядками в ЕС и отражено в ст. 1-102 Принципов, закрепляющей свободу договора, а также в ст. 6-111, обязывающей сторону договора к исполнению обязанностей даже в том случае, когда исполнение становится более обременительным для нее, чем предполагалось в момент заключения.

2. Другое важное положение Принципов, демонстрирующее обязывающее значение обещания, касается намерения участников юридически связать себя договором. Правопорядки всех стран - участниц ЕС сходятся в том, что без такого намерения соглашение не превращается в настоящий договор. Более того, такое соглашение должно быть достигнуто по условиям (пунктам), сформулированным с достаточной определенностью. Именно такой подход закреплен в ст. 2-101 Принципов.

При определении соответствия волеизъявления стороны договора ее действительному намерению (воле) традиционно возникает вопрос о том, чему надлежит отдавать предпочтение - воле или волеизъявлению. Гражданскому праву Германии, Голландии и скандинавских стран, например, свойственно придавать значение не тому, что предполагала сторона, а лишь тому, что она реально выразила в договоре: "люди связывают себя словами, а не мыслями". Именно такой подход воспринят ст. 1-102 Принципов, которая констатацию намерения стороны юридически связать себя договором ставит в зависимость от того, насколько ясным это намерение представлялось контрагенту из ее заявлений или поведения. Названная статья закрепляет для этого критерий "разумных ожиданий" лица, к которому обращено волеизъявление.

По существу, этот подход распространяет принцип bona fide на ведение переговоров о заключении договора.

Этот же принцип положен ст. 2-302 в основу правил о полномочиях представителей: такие полномочия могут быть прямо выражены или подразумеваемы в зависимости от фактических обстоятельств. Так, лицо признается наделенным полномочиями представителя, если заявления или поведение представляемого побудили разумно действующих третьих лиц добросовестно полагать, что представитель получил от представляемого необходимые полномочия.

3. Форма договора и основание договора. В странах, гражданское право которых построено на строгом следовании римскому праву, в числе условий действительности договора принято выделять облечение его в письменную форму, а также наличие causa - основания договора. Однако гражданское право Германии и скандинавских стран не предусматривает специальных положений о форме и основании договора как обязательных предпосылок его действительности. По этой причине разработчики Принципов из Комиссии по европейскому договорному праву предпочли более либеральные подходы к данному вопросу.

Они отошли не только от строгих правил относительно формы и основания, но и от свойственного договорному праву Англии и Ирландии правила о "встречном удовлетворении" - consideration, выполняющем в common law примерно ту же роль, что causa - в континентальной системе права. Согласно учению о consideration даже вполне серьезное обещание, принятое лицом, которому оно адресовано, не создает юридических последствий до тех пор, пока это последнее не совершит взамен какого-либо действия либо не пообещает его совершить.

Комиссия отказалась закрепить в Принципах положения о "встречном удовлетворении": в ст. 2-101 прямо указывается, что договор считается заключенным, "если стороны выразили намерение юридически связать себя и достигли достаточного согласия без каких бы то ни было иных требований". Тем самым было закреплено правило, согласно которому действительность договора не зависит от его формы, наличия основания или встречного удовлетворения.

4. Оферта и акцепт. Германское гражданское право считает оферту связывающей оферента с момента, когда она достигает своего адресата. В праве скандинавских стран таким моментом считается момент, когда адресат становится осведомленным о ее содержании.

После этого оферта приобретает свойство безотзывности: отозвать ее нельзя, если только сам оферент не предупредит адресата о возможности ее отзыва. Поскольку такой же подход закреплен в ст. 16 Венской конвенции ООН о международной купле-продаже товаров, разработчики Принципов решили последовать ему и закрепили основанное на нем правило в ст. 2-201, снабдив его, однако, некоторыми исключениями.

Первое из них касается случаев, когда оферта содержит указание о своей безотзывности либо указывает срок, в течение которого оферент будет ожидать ее акцептования. Такие указания создают у адресатов ожидание безотзывности полученной оферты, которое заслуживает правовой защиты.

Другое относится к случаям, когда, несмотря на отсутствие таких указаний, получатель оферты имел разумные основания полагаться на ее безотзывность и действовал согласно такому представлению. В этих случаях оферта также считается безотзывной. Так, если субподрядчик направляет подрядчику оферту, на основании которой последний вступает в подрядные торги, субподрядчик не вправе отозвать оферту.

5. Отступление Принципов от некоторых положений Венской конвенции 1980 г. Следуя в целом в русле предписаний ст. 16 Венской конвенции, Принципы отступают от них в одном весьма важном случае.

Названная статья Конвенции устанавливает, что оферта, указывающая на свою безотзывность посредством упоминания определенного срока ожидания акцепта либо иным образом, не подлежит отзыву. Такое правило может быть истолковано в том смысле, что закрепление в оферте некоторого периода времени для ожидания акцепта превращает ее в безотзывную.

Между тем подобное толкование не является единодушным. Еще в период обсуждения проекта Конвенции делегаты из стран общего права возражали против того, чтобы назначение срока для ожидания акцепта считалось автоматическим превращением оферты в безотзывную, на чем настаивали представители континентально-правовой доктрины.

Разработчики Принципов сочли, что формулировка названной статьи порождает юридическую неопределенность, не устраняемую отсылкой к критерию понимания получателем оферты намерений оферента, и отказались следовать ему. В ст. 2-103(3) Принципов они предпочли указать на то, что отзыв оферты не имеет силы, если для ее акцептования был установлен определенный срок.

!!!!!!!!!!!!!!!