3.3. Детская субкультура

Осознание самостоятельности и автономии мира детства появилось в современной науке относительно недавно. Причины, вызвавшие интерес к детской субкультуре, обусловлены внешними социокультурными условиями: резкое увеличение в середине XX столетия городского населения; переход к «типично городской», нуклеарной семье (отсутствие «старшего поколения» -бабушек и дедушек); разобщенность работающих взрослых и детей. В этот период стали интенсивно изучать то, что долгие годы было скрыто от взрослых, являлось личным аспектом детской жизни: детская магия, дразнилки, «страшилки», игровые попевки, «секретики» в песке, детские тайные места и др., т.е. все, что составляет субкультуру детства. Сегодня мир детства рассматривается как автономная социокультурная реальность, обладающая своим собственным языком, структурой, функциями и традициями.

Традиционная этнография изучает детей и детство, прежде всего, как объект деятельности взрослого: как взрослые представляют себе детей, воспитывают, дисциплинируют, приобщают к культуре. Процесс воспитания с учетом возрастных, половых, индивидуальных и других особенностей ребенка в реальности предполагают неравенство и асимметричность отношения «взрослый – ребенок». Первый представляется как субъект, наставник, а второй – как объект и результат этой деятельности. Однако современная наука вышла на новый круг проблем детства, рассматривая его как автономную, субкультурную реальность, своеобразную субкультуру, обладающую своей спецификой, как в содержательном, так и в процессуальном планах.

Субкультура (от лат. sub – под и культура) – совокупность специфических социально-психологических признаков (норм, ценностей, стереотипов, вкусов и т.п.), влияющих на стиль жизни и мышления определенных номинальных и реальных групп людей и позволяющих им осознавать и утверждать себя в качестве «мы», отличного от «они» (остальных представителей социума).

Субкультура включает в себя ряд признаков: специфический набор ценностных ориентаций, норм поведения, взаимодействия, статусную структуру; набор предпочитаемых источников информации; своеобразные увлечения, вкусы и способы свободного времяпровождения; жаргон; фольклор. Каждый из этих признаков относительно устойчив, но содержательно изменчив, и это связано с изменяющимися социокультурными реалиями. Выраженность тех или иных признаков связана с возрастом и мерой экстремальности условий жизни её носителей.

Отличия субъектов одной субкультуры от других включают как элементы сознания (представления, идеалы, ценностные ориентации, интересы), так и элементы социального поведения и межличностных отношений. Определить носителей конкретной субкультуры можно по таким внешним проявлениям, как язык, стереотипы поведения, этикет, прически, оформление жилища и др. Формой ее проявления является самоорганизация общения и культурной жизни в обществе. По выражению М. Брейка, субкультура – это нормы, отделившиеся от общепринятой системы ценностей и традиционного стиля поведения и способствующие сохранению и развитию стиля жизни в сообществе.

Субкультура выполняет ряд функций по отношению к обществу и человеку: это специфический способ дифференциации развитых национальных культур; их трансляция на те или иные общества; маркирование социальной и возрастной стратификации общества.

Детская субкультура – это культурное пространство и круг общения детей, подростков и юношей, помогающих им адаптироваться в социуме и создавать свои автономные нормы и формы поведения. Она выполняет функцию первичной социализации ребенка и занимает особое место в общечеловеческой культуре.

Детская субкультура (от лат. sub – под, kultura – возделывание, воспитание, развитие) – в широком смысле – всё, что создано человеческим обществом для детей и детьми, а в более узком – смысловое пространство ценностей, установок, способов деятельности и форм общения, осуществляемых в детских сообществах в той или иной конкретно-исторической социальной ситуации развития.

Обладая относительной автономией, в общечеловеческой культуре детская субкультура занимает подчиненное место, поскольку ее основные культурные ценности передаются изустно, из «поколения в поколение» сверстников. Содержанием детской субкультуры являются не только актуальные для официальной культуры особенности поведения, сознания, деятельности, но и социокультурные инварианты – элементы различных исторических эпох, архетипы коллективного бессознательного, зафиксированные в детском языке, мышлении, игровых действиях, фольклоре. Носителем детской субкультуры является детское сообщество, формирующееся в силу половозрастной стратификации общества уже на ранних ступенях социогенеза и выполняющее важнейшие функции социализации ребенка.

Факторы, отделяющие детскую субкультуру от мира взрослых, связаны с противоречивостью норм взрослой жизни, резкими культурными и технологическими изменениями, неустойчивостью социальной среды.

Постепенно с развитием культуры, особенно в современной ситуации, передача традиций от взрослого к ребенку практически прекращена, так как между ребенком и взрослым появились «посредники» – средства массовой информации (включая компьютер), сама городская культура, подразумевающая изолированность и замкнутость городского образа жизни. В результате, в культуре взрослых и детей образовался разрыв, который и был заполнен, изолированной от взрослых, самостоятельной «детской культурой». В результате появилось новое явление - развитие культуры порождает разнообразие межпоколенных связей, и среди них довольно часты оппозиционные формы противодействия поколенческих субкультур (подростки не принимают взрослых, а взрослые отказываются принимать и понимать молодёжь). М. Мид ещё в 50-х годах ХХ столетия на большом этнографическом материале показала, что в примитивных, простых обществах такой конфликт крайне редок, но в сложных обществах индустриальной культуры почти неизбежен.

М. Мид выделяет три типа культуры, различающиеся характером обучения и воспитания в контексте межпоколенных взаимоотношений: постфигуративную, кофигуративную и префигуративную.

В постфигуративных культурах дети учатся у своих предков, которые передают им раз и навсегда усвоенные знания, апробированные личным опытом. Методы обучения детей основываются на личном примере. Взаимоотношения возрастных слоев в ней жестко регламентированы. Этот тип культуры, согласно М. Мид, тысячелетия характеризовал человеческие сообщества до начала цивилизации. Ключевыми особенностями постфигуративной культуры (по М. Мид) является «отсутствие сомнений и осознанности», что служит основанием живучести и неистребимости ее проявлений и в настоящее время.

Таким образом, для постфигуративного общества, по её мнению, характерны: чувство твёрдой преемственности, решимость сохранить свою культуру неизменной, поверхностные контакты с другими культурами, ослабленная способность к нововведениям. В такой культуре старшее поколение воспринимается как её основная модель, а всё общество ориентировано на консервацию прошлого.

Ускорение научно-технического и социального развития делает опору на опыт прежних поколений недостаточным. Кофигуративная культура переносит центр тяжести с прошлого на современность. Для нее типична ориентация не столько на старших, сколько на современников, равных по возрасту и опыту. «Это культура, в которой преобладающей моделью поведения людей, принадлежащих к данному обществу, оказывается поведение их современников». В воспитании влияние родителей уравновешивается, а то и перевешивается влиянием сверстников. Новые условия жизни требуют новых методов воспитания. Современная семья более оптимально вписывается в условия кофигуративного типа культуры, когда характер образования определяется не родителями, а учителями и сверстниками. В современной системе образования это проявляется в виде «диалога культур» родителей и детей, когда в процессе взаимной аккомодации культур происходит создание нового знания.

Таким образом, для кофигуративного общества характерны: признание различия поколений, появление новых идеалов и групп-носителей, культурная динамика и впитывание новых идей; в таком обществе, ориентированном на настоящее, старшие всё ещё определяют стиль и формы культуры, но налицо кризис их ценностей, что позволяет молодому поколению занимать активную позицию.

Префигуративный тип культуры отражает то время, в котором мы живем сейчас, «где взрослые учатся также у своих детей». Это культура ориентируется главным образом на будущее. Сейчас детям приходится взрослеть в таких условиях, когда прошлые опыт и знания взрослых могут оказаться бесполезными. Между тем, какие бы новшества ни предлагала молодежь, они всегда основаны на опыте прошлых поколений и, следовательно, на определенной культурной традиции. Любая культурная традиция обязательно несет в себе модель мира, созданную данной этнокультурной общностью людей. Эта модель мира воплощена в образах, отражена в системе религиозных верований, воспроизводится в обрядах и ритуалах, закреплена в языке, материализована в планировке человеческих поселений и организации внутреннего пространства жилищ. Каждое новое поколение получает в наследство определенную модель мироздания, которая служит опорой для построения индивидуальной картины мира каждого отдельного человека и одновременно объединяет этих людей как культурную общность.

Таким образом, в префигуратнвном обществе возникают точки глобального разрыва культур и новый коллективный опыт молодых поколений; старшие уже не могут приспособиться к новым условиям жизни и вынуждены учиться у детей; такое общество ориентировано на будущее.

Н.Б. Крылова сравнила идеи М. Мид с особенностями развития отечественной культуры. Она установила, что для России характерно смешение трёх типов: в наших современных культурных практиках можно увидеть проявления и постфигуративного, и кофигуративного, и префигуративного обществ. Это создаёт уникальный культурный контекст развития и саморазвития каждого ребенка, обусловливает сложность воспитания и методов взаимодействия взрослого с конкретным ребенком и группой. Каждый ребенок развивается в рамках определённой культурной деятельности, и она не обязательно является продолжением его интересов. В связи с этим И.Е. Видт отметила очень важную особенность постиндустриальной культуры –одновременное бытие разных культурных возрастов не только детей, но и взрослых. В. С. Библер - одновременное бытие разновременных культур. И в этом контексте, анализируя возможности и потребности детей, становятся актуальны и действенны только конкретные, продуманные («точечные») культурные акции индивидуального или группового характера с максимально полным учётом интересов, склонностей и ожиданий конкретного ребенка или группы детей.

Инновационным подходом в теоретических вопросах этнографии детства, определяющим его роль в системе образования, является не традиционное изучение детства с точки зрения культуры взрослых (что является характерным для постфигуративных культур), а изучение мира детства через детское восприятие мира взрослых. Главный смысл здесь заключается в том, что отношения между обучающим и обучающимся становятся коллегиальными, а право суждения о достоверности и необходимости обретаемых знаний становится прерогативой ребенка.

Современное развитие российского общества показывает переход на стадию не только кофигуративного типа культуры, но и префигуративного. «Детская» интерпретация современной ситуации и культурного наследия оказывает влияние на старшее поколение, т.е. межпоколенная трансмиссия культуры начинает включать в себя информационный поток не только от родителей к детям, но и обратно. Особенно это ярко проявляется в информационных технологиях и в работе с цифровыми носителями информации.

Возникновение детской субкультуры уходит своими корнями в глубокую древность. Существует предположение, что содержание детской культуры напрямую связано с древними ритуалами и обрядами, например, обрядом инициации («обряд посвящения во взрослых»). Прошедшие его пугали своих сверстников «ужасами посвящения». А сейчас «страшилки» представляют собой один из жанров детского фольклора. Детские заклички, приговорки, игровые припевки, также когда-то были частью земледельческих обрядов славянских племен, но, утратив свое значение в жизни взрослых, перешли к детям.

Автономное «детское общество» существовало в городской культуре европейского общества с середины 19 века. Его характерные черты: оно объединяло детей разного возраста, начиная с 6-7 лет; состояло в жесткой оппозиции с миром взрослых; имело свой особый язык, секретные коды, пароли; свою территорию (двор, рынок, площадь); ритуалы, игры. В настоящее время подобные детские общества продолжают успешно существовать. Не случайно книга А. Гайдара в свое время пользовалась невероятной популярностью. В ней, впервые в художественной литературе, было отражено тайное детское общество, его жесткая иерархия, символика. Прекрасное описание детской культуры можно встретить у Б. Окуджавы, который великолепно описывает «арбатство», как своеобразную субкультуру московского детства.

М. Гудмэн в 1970 году впервые выделил три главные подсистемы детской культуры: детскую игру; детский фольклор и художественное творчество (общение, коммуникативное поведение детей). В свое время наука больше интересовалась детской игрой и фольклором в контексте социального научения, и при этом центральной фигурой был взрослый. Например, в одной из классификаций фольклора, он делиться на три группы: фольклор созданный взрослыми для детей; фольклор, утративший значение в жизни взрослых и перешедший к детям и детский фольклор, созданный самими детьми. Современные исследователи детской культуры не ограничивается только игрой и фольклором, к этому добавляются: и детские традиционные шалости, и детский тайный язык, и детские шутки и многое другое.

Таким образом, детская субкультура особая система бытующих в детской среде представлений о мире ценностей, которая отчасти стихийно складывается внутри господствующей культурной традиции данного общества и занимает в ней относительно автономное место.

Содержание детской субкультуры (по В. В. Абраменковой) составляют: традиционные народные игры (хороводы, подвижные игры, военно-спортивные и др.); детский фольклор (считалки, дразнилки, заклички, страшилки); правовой кодекс (знаки собственности, взыскание долгов, мены, право старшинства и опекунское право в разновозрастной группе); детский юмор (потешки, анекдоты, розыгрыши); детское философствование (рассуждения о жизни и смерти); детское словотворчество (этимология, языковые перевертыши, неологизмы); эстетические представления детей (плетение веночков и составление букетов, рисунки, лепка, «секреты»); религиозные представления (детские молитвы, обряды); детская магия и мифотворчество («колдовство» против везучего, для победы и везения своей команде, призывание сил природы для исполнения желаний, фантастические истории небылицы).

Следует отметить две взаимопротиворечивые характеристики субкультуры детства, которые выделяют В. Кудрявцев и Т. Алиева. С одной стороны, детская субкультура очень консервативна, поскольку удерживает и воспроизводит тексты, ритуалы, игры, возраст которых насчитывает сто, а может и несколько сот лет. Например, известны тексты дразнилок, которые были найдены на стене Софийского собора в г.Новгороде и относятся к 12 веку «Яко кошкина образина», «Кузьма порося». Очень схожие дразнилки современные дети используют не только в устной речи, но в надписях на заборе, стенах подъездов - «Серёжка-кочережка, соломенная ножка». С другой стороны детская субкультура предельно динамична, поскольку многие тексты, игры, ритуалы при внешней канве сходства дополняются, изменяются практически каждым носителем этой культуры.

Однако главное изменение, связанное с новым восприятием детского фольклора, заключается в том, что в качестве носителя детского фольклора нужно рассматривать не отдельно взятого ребенка, а детскую группу, как целостный социальный организм. Именно находясь в детской группе, ребенок удовлетворяет растущие социальные потребности в общении, в информации, в эмоциональном контакте, в совместной деятельности и в культуре.

Включение ребенка в культуру происходит на основе взаимодействия с разнообразием субкультур — семейной, детской, подростковой, молодёжной, профессиональной, конфессиональной и т.п.

На уровне общества разнообразие субкультур и национальных культур образует многоукладность культуры, которая и по­зволяет ребенку обрести индивидуальность и, самоопределяясь, стать автономным носителем её разнообразных ценностей. На уров­не ребенка многообразие культур способствует его бо­лее богатой жизнедеятельности, создаёт условия для формирова­ния его культурного потенциала и социальных черт, важных для процессов социального взаимодействия - толерантности, гибкос­ти, социальной ответственности, демократизма.

В процессе становления ребенок реально соприкасается с большим разнообразием национальных культур и различными субкультура­ми — от элитарных до криминальных. У каждо­го ребёнка формируется свой опыт взаимодействия с этими культурными и суб­культурными феноменами. Ни родители, ни педагоги часто не зна­ют всех вариантов пересечений разных культур, уникальных для каждого ребенка, их возможную интен­сивность, их столкновения и резонансы, которые и характеризуют осо­бенности вхождения в его собственную культуру.

Пересечения куль­тур и субкультур создают богатые возможности для проявлений инноваций. Благодаря механизмам перекрёстного влияния идёт ста­новление новых форм культуры.

Эффект перекрестья может воздействовать на ребенка и в негативном, и в позитивном плане. В не­гативном – возможно развитие поверхностной включённости в культуру, и как результат – неспособность ребенка адаптироваться в детских сообществах, у него формируется чувство отчуждения и одиночества. В позитивном – формирует в ребенке установку на диалог, развивает гибкость мышления, расширяет круг интересов и углубляет понимание современной культуры.

Процесс вхождения ребенка в культуру – это и есть одновременно создание новой культуры. В связи с этим, образование – один из важных культурных процессов в социуме и одна из культурных практик ребенка. При этом необходимо учитывать, что каждый ребёнок имеет различные культурные практики, которые значимы для него. Но культурные практики ребенка в образовании дают ему уникальный опыт системного творческого учения, что требует совершенно иных технологий.

Детская и молодёжная субкультура более активна, динамична и креативна. Ребенок, получая в культурных практиках богатый опыт деятельности и обретая инди­видуальность, постепенно теряет связь с той субкультурой, из которой вышел. Он постепенно интегрируется в общечеловеческую куль­туру, становится автономным в своём дальнейшем культурном развитии, пройдя путь развития в общении с предста­вителями разных субкультур.

В связи с этим, роль субкультур в культурном самоопределении ребенка определяется социокультурным пространством его жизнедеятельности. Известны три уровня социокультурного пространства:

• микроуровень – как культурное пространство душевной жизни, в котором происходит становление самосознания и сознания как основы культурной деятельности;

• мезоуровень – это многочисленные культурные практики общения, культурная и субкультурная поведенческая среда, которая непосредственно влияет на формы культурного опыта;

• макроуровень – как широкое социально-культурное и культурно-историческое пространство, в условиях которого протекает жизнедеятельность ребенка в целом.

Исходя из этих положений, Н.Б. Крылова установила следующее:

• в жизнедеятельности групп и общностей, являющихся носителями собственных специфических ценностей, норм, символов, артефактов и поведенческих традиций осуществляется и актуализируется множество поколенческих, досуговых и профессиональных субкультур;

• каждый индивид в своих культурных практиках тяготеет или напрямую связан с одной или несколькими субкультурами. Он воспринимает глобальное культурное пространство и включён в культурные практики через призму собственной субкультуры.

Таким образом, ребёнок – активный субъект культуры, носитель собственных микросубкультурных систем. Он уже включён в культуру фактом принадлежности к социуму и вырастает вмес­те с новыми культурными формами, носителем которых становит­ся. Однако, необходимо понимать и принимать как данность, реальную инаковость, со-бытие другого и других, все особенности культурных практик детей. Их среда мультикультурна, многоукладна, противоречива, и со временем она усложняется.