- •Гностицизм
- •(Вступительное слово) е. Торчинов
- •Предисловие
- •Предисловие ко второму изданию
- •Примечание по случаю третьего издания
- •Введение: восток и запад в эллинизме
- •Греческая культура накануне завоеваний александра
- •Космополитизм и новая греческая колонизация
- •Эллинизация востока
- •Поздний эллинизм: переход от светской к религиозной культуре
- •Четыре стадии развития греческой культуры
- •Часть востока
- •Восток накануне завоеваний александра
- •Восток при эллинизме
- •Возрождение востока
- •Гностическая литература Основные догматы и символический язык
- •1) Значение Гнозиса и расширение гностического движения
- •Название «гностицизм»
- •Происхождение гностицизма
- •Природа гностического «познания»
- •Обзор источников
- •Антропология
- •Эсхатология
- •Нравственность
- •2) Гностическая образность и символический язык
- •«Чуждое»
- •«За пределами», «вне», «этот мир» и «другой мир»
- •Миры и эоны
- •Космическое обиталище и пребывание чужеземца
- •«Свет» и «тьма», «жизнь» и «смерть»
- •«Смешение», «рассредоточение», «единство» и «множество»
- •«Падение», «потопление», «пленение»
- •Заброшенность, страх, тоска по дому
- •Оцепенение, сон, опьянение
- •Шум мира
- •«Зов извне»
- •«Чужой человек»
- •Суть зова
- •Ответ на зов
- •Гностическая аллегория
- •Ева и змей
- •Каин и творец
- •Прометей и зевс
- •Глоссарий мандейских терминов
- •Гностические системы мысли
- •Симон волхв
- •«Гимн жемчужине»
- •Комментарий
- •Змей, море, египет
- •Императорские одеяния
- •Победа над змеем и восхождение
- •Трансцендентная самость
- •Жемчужина
- •Ангелы сотворившие мир евангелие маркиона
- •Ангелы, которые сотворили мир
- •Евангелие маркиона
- •Уникальность позиции маркиона в гностической мысли
- •Спасение по мнению маркиона
- •Два бога
- •«Данное свободно прощение»
- •Аскетическая нравственность маркиона
- •Маркион и священное писание
- •Поймандр гермеса трисмегиста
- •Комментарий
- •Происхождение божественного человека
- •Спуск человека планетарная душа
- •Объединение человека с природой мотив нарциссизма
- •Восхождение души
- •Первоначала
- •Валентинианская спекуляция спекулятивный принцип валентинианства
- •Система развитие плеромы
- •Кризис в плероме
- •Восстановление плеромы
- •События за пределами плеромы
- •Страдания низшей софии
- •Порождение материи
- •Начало одиночных элементов (стихий)
- •Демиург и творение мира
- •Спасение
- •Место огня среди элементов
- •Система Апокрифа Иоанна
- •Первый бог
- •Барбело и зоны (плерома)
- •София и иалдаваоф
- •Архонты и ангелы
- •Раскаяние, страдание и исцеление софии
- •Творение архонтами человека (психического адама)
- •Вливание пневматического человека
- •Движение и противодвижение
- •Человек закованный в материальное тело
- •Творение евы
- •Битва за человека: дух и дух противоречия
- •Учреждение гемармена
- •Творение, мировая история и спасение согласно мани метод мани; его призвание
- •Система
- •Первые принципы
- •Нападение тьмы
- •Миролюбие мира света
- •Первое творение первый человек
- •Поражение первого человека
- •Жертва и подмешивание души
- •Второе творение: живой дух; освобождение первого человека
- •Творение макрокосма
- •Третье творение вестник
- •Происхождение растений и животных
- •Творение адама и евы
- •Миссия светозарного иисуса иисус патибилис
- •Практические выводы аскетическая нравственность мани
- •Учение о последних вещах
- •Резюме два типа дуализма в гностической спекуляции
- •Гностицизм и классический ум
- •Космос в греческой и гностической оценке представление о «космосе» и месте человека в нем греческая позиция
- •Общее утверждение
- •Специальные доказательства чувствительность и душа
- •Разумность
- •Мудрость
- •Вывод из всего доказательства
- •Положение человека
- •Почитание космоса как позиция отступления
- •Гностическая переоценка
- •Греческая реакция
- •Судьба и звезды
- •Виды почитания звезд в древнем мире
- •Гностическая переоценка
- •Греческая реакция; братство человека и звезд
- •Космическое братство спасения
- •Добродетель и душа в греческом и гностическом учении идея добродетели: ее отсутствие в гностицизме
- •Гностическая нравственность
- •Нигилизм и вольнодумство
- •Аскетизм, самоотречение и новая «добродетель»
- •Arete и христианские «добродетели»
- •Добродетель у филона иудейского
- •Гностическая психология демонологическая интерпретация внутренней сущности
- •Душа как женственное начало
- •Экстатическое вдохновение
- •Заключение: непознаваемый бог
- •Последние открытия в области гностицизма
- •Наблюдения по поводу библиотеки хенобоскиона
- •Ипостась архонтов (cod. II, 4)
- •Речь о происхождении мира (cod. II, 5)
- •Евангелие истины (gt —Cod. 1,2)
- •Эпилог: гностицизм, экзистенциализм и нигилизм
- •Природа гностицизма; исторические корни; источники природа гностицизма
- •Исторические корни гностицизма
- •Источники
Arete и христианские «добродетели»
Отрицание естественного роста человека и к тому же «превосходства» (добродетели), достижимого через его развитие, является универсальным в акосмической атмосфере мнений. В этом отношении гностики представляют собой часть много более широкого течения, которое подрывало и наконец поглотило классическую позицию. Читатель-христианин находится здесь на знакомой почве: он будет с готовностью вспоминать «добродетели» и соответствующие пороки, которые могут быть извлечены из новозаветных указаний. Скромность, кротость, долготерпение, терпение, даже страх и скорбь превозносятся; к гордости, тщеславию, фантазиям, «всякому превозношению, восстающему против познания [gnosis] Божия», испытывают предубеждение. I Иоанна 2:15 - 16 (см. выше, с. 87) ясно показывает антикосмическую структуру этического направления. Эти модели поведения, общее качество которых — смирение, мы можем назвать добродетелями самоотречения: самость, так отрицаемая, представляет собой добродетель естественного человека. Она справедливо имеет свои положительные дополнения в вере, надежде и милосердии. Но хотя эта триада была позже действительно названа «добродетельной» и как таковая присоединена к четырем «основным добродетелям» древних, очевидно, что оцениваемая по изначальному значению термина, она может быть так названа только в самом парадоксальном смысле. Столь далекая от утверждения индивидуальности в ее автономной ценности, она предполагает полную неспособность человека достигнуть своего совершенства и содержит подтверждение этой недостаточности — то есть, так сказать, самоотрицающей позиции смирения — в ее истинном значении. Она, поистине, подобно первой, отрицание arete.
Иномирное отношение ко всем этим «добродетелям» и осуждение естественных ценностей, включая личностную автономию, достаточно нам знакомы, чтобы отказаться от уточнения. Как бы все это ни проявлялось, оно, однако, отражает только христианскую позицию и обязательно граничит с учением об изначальном грехе и спасении через Крест, а мы путем отступления познакомим с менее известным случаем Филона Иудейского, у которого мы можем наблюдать трансформацию классического понятия arete на стадии действительного рассуждения, соединяющего данный вопрос с философской традицией. Затем мы увидим, что это толчок трансцендентной религии в общем, который приводит к реинтерпретации этического мира.
Добродетель у филона иудейского
Филон был в достаточной степени наследником стоической и платонической традиции, чтобы предоставить понятию и имени arete важное место в своей мысли. Но как эта добродетель выглядит в его представлении? Филон никогда не пытался подчеркнуть, что добродетели происходят в душе не от самих себя, но от Бога: они входят в душу «извне», как он говорит, или «свыше», божественной милостью и без содействия самости. Бог — их единственный автор. Душа не имеет своего собственного превосходства и может только стремиться к нему. Но даже ни это стремление, ни усилие, которое она уделяет достижению добродетели, душа не должна приписывать себе: они также относятся к Богу, который «дает» eros, т. е. стремление к добродетели. Филон использует разнообразные образы, чтобы описать эту связь божественной деятельности и человеческой восприимчивости, особенно сев и порождение. Этот образ указывает на идею, также широко распространенную в гностическом мире, идею квазисексуальной связи, в которой душа является женственной, зачавшей частью, оплодотворенной Богом. «Бог единственный может открыть лоно душ, посеять в них добродетель, сделать их беременными и побудить их дать рождение Благу». Идея является действительно не греческой, когда мы вспоминаем, что изначальное значение arete подразумевает самостоятельное действие. И образ касается не просто происхождения добродетели в душе, но истинной модели обладания ею. Поэтому, согласно Филону, осознанию этого происхождения в его истинно отрицательном аспекте, т. е. не приписывании этого происхождения самости, следует (и это «следует» является новым этическим императивом) стать существенным элементом добродетели как таковой — до такой степени, что это соображение, в сущности, составляет добродетельность добродетели, обладание которой иначе не было бы добродетелью вовсе. Данное соображение ставит под сомнение человеческое ничтожество. Это создает высоко парадоксальную ситуацию для значения добродетели. Несколько первых добродетелей этической традиции, вопреки их восхвалению Филоном в стоической манере, больше не зависят от собственного внутреннего содержания, так как это содержание поставлено под сомнение. Это, скорее, путь, которым самость определяет свое отношение к их присутствию, что становится истинным измерением добродетели и порока в новом смысле.
Субъект может приписывать себе добродетель как свое собственное достижение (и это и есть изначальное значение areтU как превосходства): для Филона это самоприписывание поглощает, так сказать, нравственную ценность «добродетелей» и превращает их в пороки; скорее они являются искушениями, а не моделями самосовершенствования, благодаря тому факту, что они могут рассматриваться как таковые. «Эгоистичным и безбожным является разум, который думает, что он равен Богу, и верит, что он действует там, где поистине он страдает. Так как Бог — тот, кто посеял и взрастил в душе благо, нечестиво говорить разуму «я взрастил» {Leg. all. I. 49 f.; ср. III. 32 f.). С другой стороны, самость может отказаться от требования собственного авторства и признания его существенной недостаточности — и это вторичное соображение, или, скорее, общее выраженное ею отношение, становится реальным объектом нравственного господства и само рассматривается как «добродетель», хотя оно является отрицанием существования любой добродетели самости. Таким образом, истинное значение arete извлекается из положительных склонностей личности и размещается в познании ее ничтожества. Все дело самосовершенствования основано на доверии собственным нравственным силам и приписывании себе достижения — общих сторонах греческой концепции добродетели, и эта позиция здесь полностью порицается как порок самолюбия и тщеславия. Распознание и признание собственной неспособности, доверие единственно Божьему дару, который душа не может обрести сама по себе, и признание божественного источника того, что было даровано, — вот эта позиция и является источником «добродетели» как таковой.
Позиция Филона характеризуется компромиссом между греческой и «новой» точками зрения, он добавляет так определяемую «добродетель» к списку традиционных добродетелей, которые он помнит по имени, ставя ее во главу угла, как будто она того же порядка, несмотря на то, что поистине она свела на нот их независимый статус и стала единственным условием их ценности; и то же относится к соответствующему пороку. Таким образом, «царицей добродетелей», «самой совершенной среди добродетелей» является вера215, которая сочетает обращение к Богу с признанием собственной ничтожности и презрением к ней216. При получении этой «добродетели» человек обретает все другие добродетели как ее плод. С другой стороны, «пороками, наиболее ненавистными Богу», яиллются тщеславие, самолюбие, высокомерие и самонадеянность — короче говоря, гордыня, рассматривающая себя как своего собственного господина и управителя и полагающаяся на свои собственные силы.
Этот полный распад греческого идеала добродетели предполагает распад его антропологических оснований: «В нас существуют сокровища зла, с Богом — единственно сокровища добра» (Fug. et inv. 79). В то время как для эллинов от Платона до Плотина человеческий путь к Богу вел через нравственное самосовершенствование, для Филона он ведет через отчаяние при реализации своей ничтожности. «Познать себя» суть существенный элемент обоих путей. Но для Филона самопознание означает «познать ничтожество смертных» (Миt, nom. 54), и через это познание достигается познание Бога: «И настанет время творению столкнуться с Творцом, когда оно признает свою ничтожность» (Rer. div. her. 30). Познать Бога и отречься от себя — у Филона это взаимосвязанные положения. Среди выразительных образов, которые он создает в этой связи (путем библейской аллегории), находятся образы «отступления от себя»; и любимый из них: «улететь от себя и прилететь к Богу». «Тот, кто бежит от Бога, тот бежит к себе... тот, кто улетает от собственного разума (nous), приходит к разуму Всего» {Leg. all. III. 29; ср. ibid, 48).
Это спасение бегством от себя может, помимо этического значения, которое мы так глубоко обсудили, предполагать также мистическое значение, как в следующем отрывке: «Выйди из себя219, не только из своего тела... [родины] и из чувственного восприятия... [«родства»] и из разума... [«отчего дома»], но избегай даже себя, и выходи из себя, неистовый и одержимый Богом, подобно диони-сийским корибантам» (Rer. div. her. 69; ср. ibid. 85). К этой мистической версии отказа от самости мы обратимся в контексте гностической психологии.