§ 4. Рост социальной напряженности. Общественная жизнь и забастовки в Кузбассе

Кризис в экономике Кемеровской области привел к ухудшению положения основной части населения региона. Одно из его проявлений — инфляция. В 1992 году она «съела» практи­чески все прежние многолетние сбережения большой части насе­ления, которое еще не выработало способностей жить в условиях неустойчивого рубля. Сложилось такое положение, при котором минимальный размер оплаты труда стал ниже прожиточного уров­ня. Из почти трехмиллионного населения области примерно один миллион жителей имел доход ниже прожиточного минимума.

Еще одной бедой кузбассовцев, как и всей страны, стали задержки заработной планы. Они составили от 5 месяцев до полутора лет.

К середине 1997 года долги по заработной плате приблизились к 4 триллионам неденоминированных рублей, по пенсиям — пе­ревалили за 1 триллион рублей.

Анализ причин невыплаты зарплаты профсоюзами показывал, что в 17 процентах случаев это было связано с отсутствием средств в бюджетах всех уровней, а более чем в 80 процентах — зависело от работодателя. Ситуация с невыплатой заработной платы вполне вписывалась в систему взаимных неплатежей, которая охватила всю экономическую систему в стране с 1993 года.

Новым явлением отечественной действительности в 1990-х го­дах стала официальная безработица. Если в 1991 году в Кузбассе число безработных составляло 32,9 тысячи человек, то на 1 июля 1997 года — уже 38 тысяч человек. Надо учитывать, что это только официальные данные. К ним надо добавить такой способ ликви­дации права на труд, как отправление в неоплачиваемые отпуска. Определить реальную численность таких работников, которых коснулась эта мера, не представлялось возможным.

А администрация области любила говорить, что среднедушевые денежные доходы населения в регионе росли. В России во второй половине 1996 года они составили 724,8 тысячи рублей в месяц, а в Кемеровской области — 798,1 тысячи. Область по этому показа­телю вышла на третье место в Сибири, уступая только Тюменской области и Красноярскому краю. Вместе с тем в 1991 году только каждая четвертая семья имела телефон, а спустя 5 лет, благодаря реализации программы «Связь», телефон стала иметь уже каж­дая третья семья. Начиная с 1992 года, количество автомобилей в личном пользовании кузбассовцев увеличилось почти в 2 раза. Росли жилая площадь, приходящаяся на одного жителя области, число образовательных учреждений, численность обучаемых в них, численность медицинских работников и т.д.

Но вот другой показатель уровня жизни: стоимость набора основных продуктов питания. В сентябре 1996 года в Кемеровс­кой области она была значительно выше, чем в Москве. Цены на наступившее необычайное по прошлым советским меркам изоби­лие импортных продовольственных и потребительских товаров в магазинах и на рынках, на широкий спектр предлагаемых услуг оказались слишком велики для рядового потребителя. Все это осложнило положение основной массы жителей области.

Напряженность в обществе вызывали и некоторые формы развлечения. Так, уже в первой половине 1990-х годов в области появились казино, американские игровые автоматы, карточные столики. Часто это сопровождалось различными шоу. При средне­душевом доходе в 1994 году в 264,1 тысячи рублей билет на такое развлечение стоил 25 тысяч.

Сокращалась, как и по всей стране, и продолжительность жизни. В области сложился уникальный даже для России разрыв между продолжительностью жизни мужчин и женщин. К примеру, в 1994 году он составил 13,6 года. В области мужчины в 1992 году жили 59,8 года, в 1995 году — 55,4 года. Женщины жили 72,1 года, астали жить 69 лет. Как и по всей стране, для области стал характерным процесс старения населения и рост детской смертности.

Конечно, сохранялась абстрактная возможность оставить город и, переселившись в сельскую местность, начать жизнь фермера. Но к этому городское население не было готово: на протяжении уже нескольких поколений городской жизни забылись навыки сельскохозяйственного труда, отсутствовал исходный капитал. И это при возрастающих потребностях в элементах городского быта. Поэтому в 1992 году только 100 семей смогло переехать в сельскую местность.

У кузбассовцев отрицательное отношение к проводимым рефор­мам ассоциировалось с главой администрации области М. Б. Кис-люком. Это четко проявилось со стороны оппозиционных к власти средств информации, в которых отмечались факты массовой кор­рупции, расхищения собственности областными чиновниками, нецелевое использование, например, средств фонда обязательного медицинского страхования; финансовых средств, выделенных под областную программу «Жилье». Но расследование некоторых из них «увязали» уже на начальной стадии.

Массовое сознание жителей Кемеровской области неуклонно перемещалось в левый спектр политических настроений.

Как и во всей России, наиболее разветвленной и наиболее многочисленной была областная организация у КПРФ. Кроме нее, в области были организации Российской коммунистической рабочей партии, Аграрной партии.

Важной чертой периода 1991 —1997 годов стало появление об­щественных объединений преимущественно левоцентристского толка регионального плана. Среди них, например, были Союз трудящихся Кузбасса, «Трудовой Кузбасс», Совет рабочих комите­тов Кузбасса, «ДемократическийКузбасс», «Союзнародовластия и труда», Движение избирателей Кузбасса, Земское движение, Всекузбасский совет труда, «Народовластие» и др. Они были до­вольно аморфны, неустойчивы, имели слабую социальную базу и держались на действиях только инициаторов. Поэтому многие из них сошли с политической сцены.

Самый большой сектор занимали профессиональные союзы. Среди них выделялись два основных образования: Федерация профсоюзных организаций Кузбасса (ФПОК) и ее недавние оппо­ненты — Независимый профсоюз горняков (НПГ). Оказалось, что делить им особо нечего. Позиции ФПОК поддерживала областная организация КПРФ. Основными формами протеста стали забас­товки, пикетирования, голодовки. Помимо проведения акций про­тестов, профсоюзы стали осваивать и судебную практику защиты интересов работников. Так, по настоянию областной организации профсоюза работников народного образования и науки 350 педа­гогических коллективов обратились с исками в суд. Но только 75 из них удалось выиграть процессы. Невозможность решения острых проблем судебным порядком подталкивала к более решительным и активным действиям.

Близким к профсоюзным организациям по роду своей деятель­ности стал не очень влиятельный «Союз женщин Кузбасса». Но процесс политизации привел к тому, что как альтернатива ему возник Всекузбасский женский совет.

Неспособность существовавших партийных сил выразить инте­ресы населения привела к тому, что в отдельных городах области стали создавать по инициативе профсоюзов «Комитеты спасения».

Появление их стало новой чертой общественного развития в сере­дине 1990-х годов.

Первым такой комитет возник в Прокопьевске в 1996 году. В та­ких комитетах соединялись территориальные отделения профес­сиональных союзов и предприятий. Это было реакцией на резкое ухудшение положения основной части жителей области.

Менее многочисленными и представительными были орга­низации таких партий, как Демократическая партия России, «Отечество», «Яблоко». Крайне незначительный вес в области имело областное отделение номенклатурной организации «Наш дом — Россия». Это же было характерно для объединений: «Рос­сийский общенациональный союз», «РегионыРоссии», «Шахтеры России», «Партия российского единства и согласия» С. Шахрая, «Демократический выбор России» Е. Гайдара, «Конгресс русских общин». Незаметно существовали в Кузбассе движение «Держава», консервативное движение «Новая сила».

Что касается правоцентристского крыла общественного движе­ния в области, то оно продемонстрировало свою неготовность вести активную, самостоятельную политическую линию. Это привело к сходу с политической арены рабочих комитетов, Конфедера­ции труда Кузбасса и др. объединений, возникших в 1990—1991 годах.

Попыткой консолидировать разношерстное общественное движение и направить его по пути рыночного переустройства общественной жизни стала деятельность Общественной палаты Кузбасса. Она возникла в 1994 году на базе Консультативного совета партий, общественных и общественно-политических организаций. Это было одним из путей реализации Договора о гражданском согласии между общественно-политическими силами и органами власти региона. В середине 1990-х годов в ней объединялись более 100 образований. Но она была парализована развитием нескольких тенденций: отсутствием объединяющего интереса всех слоев насе­ления региона, отсутствием сильного партийного руководителя.

Принятый 25 октября 1990 года закон «О свободе совести и ре­лигиозных организациях» провозгласил равноправие граждан независимо от их отношения к религии, отделение религиозных и атеистических объединений от государства, светский характер системы государственного образования, равенство религиозных объединений перед законом и др.

В июне 1993 года решением Священного Синода РПЦ была образована самостоятельная в границах области Кемеровская епархия. Возглавил ее архиепископ Кемеровский и Новокузнец­кий Софроний.

На момент образования Кемеровской епархии к лету 1993 года на территории Кузбасса в семи благочинных округах было 62 при­хода. К 1996 году число приходов увеличилось до 125. Происходит реорганизация структуры епархии: выделяются новые благочинные округа. Все домовые церкви в исправительно-трудовых колониях были сведены в одно епархиальное Пенитенциарное благочиние.

Между администрацией Кемеровской области и Кемеровской епархией в 1994 году было подписано совместное Соглашение. В него включались следующие совместные проекты и программы:

— содействие развитию системы православного образования;

— регулярное проведение совместных конференций и круглых столов;

— возрождение духовных устоев семьи как нравственного основания общества;

— создание совместными усилиями православного духовного центра и совместной комиссии по сохранению и использованию памятников русской истории и культуры;

— развитие милосердия — создание курсов сестричеств;

— возрождение среди молодежи православных традиций во­инской службы Отечеству.

Стоит отметить, что рост религиозности определялся и соци­ально-экономическими факторами. Движение экономики России и Кузбасса к рыночным отношениям, резкое снижение жизнен­ного уровня большинства населения, политическая и правовая нестабильность, рост преступности, социальная незащищенность человека — факторы усиления религиозных настроений, пробуж­дения надежд на помощь «небесного заступника».

Протестные общественные действия населения области, обуслов­ленные социальной напряженностью в регионе, развивались по не­скольким направлениям. Важным среди них стали демонстрации, митинги, например, 1 мая, 7 ноября и т.д. В отличие от советского периода отечественной истории, шествия возникали не по иници­ативе государственного и местного руководства. Они проходили по почину общественных (негосударственных) организаций и стали не такими массовыми, как были в советской период.

Новой формой общественной активности стали пикеты. Одной из точек их проведения был переход между зданиями Админис­трации и Законодательного собрания Кемеровской области. Не­сколько метров городской площади добровольцы в любую погоду превращали в живой коридор сочувствия депутатам.

Массовой формой социальных протестов в тот период стали забастовки. В 1997 году общее количество бастовавших предпри­ятий достигло 1 052. На них работало 67,5 тысячи человек. Входе забастовок было потеряно 912,3 тысячи человеко-дней. Крайней формой протестов трудящихся были голодовки. Их проводили даже депутаты областного Законодательного собрания. Были случаи коллективных голодовок, например, 32 работников проко-пьевской «скорой помощи». В г. Междуреченске на шахте имени Ленина несколько работников не поднимались на-гора. Требование их сводилось, главным образом, к выплате (даже не увеличению!) заработной платы.

Во всех формах протестных действий трудящиеся выражали свои требования к разным уровням власти:

к Правительству Российской Федерации — погашение задол­женностей по заработной плате из федерального бюджета в течение квартала с учетом пеней, установление тарифов на энергоносители и транспорт;

к администрации Кемеровской области — выполнение Указа Президента Российской Федерации от 10 марта 1994 года об от­ветственности за соблюдение трудовых прав граждан; индексация задолженности, повышение уровня зарплаты бюджетников до 85 процентов от зарплаты в промышленности, установление цен на сельскохозяйственную продукцию такими, чтобы они обеспе­чивали затраты на ее производство, и т.д.

Развитие протестной активности имело свои особенности. В 1992—1993 годах был период, когда шел процесс обновления социальных ориентиров у активной части кузбассовцев. Протестные действия охватывали отдельные трудовые коллективы в области. На массовые акции поднимались только некоторые отраслевые отряды трудящихся: учителя, врачи, коммунальщики, аграрии, транспортники, шахтеры. Организующая роль принадлежала профсоюзам. Но единого массового движения не получалось. Только в январе 1994 года собрался совет представителей трудо­вых коллективов всех отраслей экономики области. Среди них были представители различных политических партий. На нем был сформирован координационный совет. Начались перегово­ры с правительством и организация единых выступлений всех трудящихся.

Первая масштабная акция протеста состоялась 12 октября 1995 года. Особо активно выступили шахтеры и бюджетники, требования которых длительное время игнорировались властя­ми. По требованию профсоюзов в область прибыла полномочная комиссия во главе с вице-премьером А. Б. Чубайсом. В этом году профсоюзы области вернулись к политическим требованиям. Фе­дерация профсоюзных организаций Кузбасса решила поддержать выборное движение «Народовластие» (блок Тулеева).

Новый взрыв недовольства продолжал нарастать. Акции протеста в форме массовых митингов нарастали. Так, на областном митинге 1 мая 1996 года участвовало 15 тысяч человек. 5 ноября этого же года — уже 63 тысячи, а в 1997 году — около 120 тысяч. При этом количество митингующих власти стремились преуменьшить. Так, показатель протестующих на демонстрациях и митингах в области в октябре 1996 года профсоюзы определяли в 160 тысяч, бастую­щих — в 60 тысяч человек. Администрация Кемеровской области давала соответственно 130 тысяч и 40 тысяч человек.

А 9 апреля 1997 года анжерские шахтеры впервые перекрыли Транссибирскую железнодорожную магистраль. Вслед за ними работники шахты «Ягуновская» направились на железную дорогу в г. Кемерово. Это был своеобразный пролог будущей «рельсовой войны», где уже тон задавали «снизу». В мае 1997 года бастовало до 120 тысяч кузбассовцев. Готовилась новая массовая акция протеста.

Литература

1. Бугаев П. М. Не ставшие на колени. Новокузнецк, 1996.

2. Кузбасс: 1992—1996. Сборник статистич. информации/Ред. А. Каретин. Информационное агентство МБК, 1996.

3. Кузнецкий угольный бассейн на завершающем этапе XX ве­ка//Книга памяти шахтеров Кузбасса 1991—2000 гг. Кеме­рово, 2001. С. 44—60.

4. Связанные одной болью.../Сост. П.М. Бугаев, И. А. Умнова. М.,1995.

5. Тулеев А. Г. Оставаться самим собой. Кемерово: Кн. изд-во, 1999.

6. Феномен Тулеева. Кемерово: Кузбассвузиздат, 2000.