§ 4. Германский вопрос

С точки зрения территориально-политического переустройства посленаполеоновской Европы наиболее масштабные задачи перед конгрессом стояли в Германии и Италии, традиционный политиче­ский облик которых в наибольшей степени подвергся правке фран­цузского императора.

В наполеоновские годы Германия изменилась буквально до неуз­наваемости, поэтому здесь острее, чем в других регионах, стояли три основные задачи: проблема политического наследия Наполеона, ре­шение территориальных вопросов отдельных стран и будущее устройство германских земель.

Удивительная легкость, с которой Напо-

Территориальное леон стер с европейской карты старую Гер-

урегулирование манию, во многом объяснялась тем, что

очень многие перемены давно назрели и французский император лишь ускорил их осуществление. Поэтому с самого начала не ставились под вопрос принципиальные сверше­ния Наполеона — уничтожение Священной Римской империи, секу­ляризация и медиатизация. Рейнский союз распускался, однако его опыт активно использовался при новой политической организации Германии.

Решение конкретных территориальных вопросов выглядело сле­дующим образом. Бавария, наиболее крупное из южногерманских го­сударств, оказалась едва ли не в самом большом выигрыше, посколь­ку конгресс, с одной стороны, сохранил короны всем созданным

181

Наполеоном в Германии королям, в том числе и баварскому, с дру­гой — приумножил баварские территории. Оттеснение Франции за Рейн позволило Баварии вернуть свои бывшие владения на левом бе­регу Рейна — Саарбрюккен и часть Курпфальца, а также получить бывшее епископство Шпейер. Бавария была вынуждена вернуть Австрии Зальцбург, но в качестве компенсации получила Великое герцогство Вюрцбург и княжество Ашаффенбург, а так как за ней были сохранены наполеоновские пожалования Аугсбург и Нюрнберг и добавлены прусские области Ансбах и Байройт, то Бавария отны­не включала в себя всю историческую область Франконию и зна­чительную часть Швабии. Гессен-Дармштадт передавал свои вла­дения в Вестфалии Пруссии и за это получал земли бывшего Вормского епископства, а также область вокруг города-крепости Майнц. Ганновер становился пятым германским королевством наряду с Баварией, Саксонией, Вюртембергом и Пруссией, возвращал свои довоенные территории и увеличивал их за счет епископства Хильдесхайм.

Все остальные территориальные вопросы оказались настолько сложными, что их не удалось урегулировать в рамках Венского конгpecca. Дальнейшую разработку этих проблем поручили специальной «Территориальной комиссии» из представителей России, Австрии, Пруссии и Англии, которая в 1816 г. собралась во Франкфурте. Ито­гом ее работы стало «Франкфуртское территориальное соглашение» 1819 г., куда годом позже вступила и Франция. Большая часть из его пятидесяти статей была посвящена обмену, возврату и приобретению мелких и мельчайших владений на западе Германии. Наиболее значи­тельным и чреватым последствиями был зафиксированный соглаше­нием территориальный рост Пруссии. Располагая в 1789 г. лишь не­которыми разрозненными провинциями на Рейне, к 1819 г. Пруссия становится главной рейнской державой, обладательницей крупного замкнутого блока территорий от Вестфалии до Мозеля. Отныне Рейн­ская Пруссия оказывается отделенной от основного массива гогенцоллерновских земель лишь сравнительно узкой полосой ганновер­ских и брауншвейгских территорий с правом проезда через них по двум дорогам.

Проблему организации европейского

Германский союз центра великие державы решили путем соз-

дания Германского союза. Эта идея неодно­-

кратно высказывалась еще в период сущест­вования антинаполеоновских коалиций, вошла в условия Первого Парижского мира 1814 г. и, наконец, стала реальностью после подпи­сания 8 июня 1815 г. немецкими государствами Акта о создании Гер­манского союза, на следующий день вошедшего в качестве составной части в Заключительный акт Венского конгресса. Однако окончатель­ную форму Германский союз обрел только после дополнительных переговоров германских государств и принятия ими 15 мая 1820 г. Заключительного акта.

При создании Германского союза участники конгресса отталкива­лись от нескольких основных соображений — исторических традиций Германии, опыта наполеоновских преобразований, но главное от потребностей европейской системы международных отношений. Не случайно основной целью Германского союза, заявленной в преамбу-

182

ле Акта о его создании, объявлялись интересы Германии и европей­ское равновесие. В частности, в интересах европейского равновесия сохранялась раздробленность Германии и подчеркивался ненацио­нальный характер связи внутри Германского союза — «союза суве­ренных князей и свободных городов Германии».

С точки зрения своей структуры Германский союз многое поза­имствовал как от Священной Римской империи, так и от Рейнско­го союза. Он ориентировался на границы Священной Римской империи; Австрия и Германия входили в союз только бывшими своими имперскими территориями. Подобно членам Империи, участники Германского союза не имели права заключать союзы про­тив других его членов или союза как целого. Как и в Империю, в но­вое германское объединение входили иностранные государи — ко­роли Англии (Ганновер), Нидерландов (Люксембург и Лимбург) и Дании (Гольштейн). Вместе с тем, как и Рейнский союз, Гер­манский союз представлял собой конфедерацию, т. е. в отличие от Империи ее члены обладали всей полнотой государственного суве­ренитета.

В Германский союз при его создании вошли 34 государства и 4 вольных города, но уже к концу 1815 г. он стал насчитывать 41 член. Опираясь на имперскую традицию, высшим органом Союза было провозглашено Франкфуртское союзное собрание (бундестаг), состо­явшее из послов каждого германского государства. Как постоянный председатель бундестага особым весом обладала Австрия, однако в реальности работоспособность собрания зависела от степени ее сотрудничества с Пруссией.

По сравнению со старой Империей значительно выросли военные возможности союза. Военная организация союза носила исключи­тельно оборонительный характер, ее структура была такова, что какая-либо агрессия соединенными силами Германского союза была практически невозможна, оборона же могла быть достаточно эффек­тивной.

Международное положение Германского союза отличалось свое­образием. С формальной точки зрения Союз являлся субъектом меж­дународных отношений, поскольку он был официально признан Вен­ским конгрессом и обладал как активным, так и пассивным правом дипломатического представительства. Однако в реальности Герман­ский союз никогда не проводил самостоятельной внешней политики, не имея для этого соответствующего аппарата, а главное — политиче­ской воли, которую следовало бы реализовывать, хотя решения бун­дестага могли касаться и внешнеполитических вопросов. Вместе с тем значение Союза как важнейшего стабилизирующего фактора в Цен­тральной Европе, хранителя германского равновесия и одновременно одного из центральных элементов европейского равновесия было ве­лико. Пассивная, сдерживающая, стабилизирующая функция Гер­манского союза в европейской системе международных отношений показательным образом отразилась и на уровне дипломатии: не вос­пользовавшись оговоренным в статье 50 Заключительного акта 1820 г. правом активного представительства, т. е. не имея представителей за границей, по праву пассивного представительства он принимал у себя послов всех трех негерманских великих держав — России, Англии и Франции.

183