Глава 9. Рабочие песни.

Благодаря "Великому пробуждению" слияние европейских и африканских элементов стало очевидным фактом в религиозной музыке, благодаря же рабочим песням аналогичное слияние началось и в музыке светской. Поскольку рабочие песни были связаны помимо всего прочего именно с трудом, а не с церковью, то они не повлияли на широкие слои населения и, следовательно, на американскую популярную музыку столь же быстро и заметно, как например, спиричуэлс. Рабочие песни остались в основании основ, не достигнув слуха большинства белых людей и сохранив, таким образом, значительную часть своих западно-африканских качеств.

Вероятно, машины являются величайшим врагом рабочих песен. Неудивительно, что эти песни сохранились сегодня лучше всего именно на Юге в исправительных домах и каторжных тюрьмах, где до сих пор существует принудительный ручной труд. Функция всякой рабочей песни (как указывает само название) сугубо утилитарна - она заключается в координации усилий работающих людей. Наилучший пример - это кандальные команды и их песни. Связанные вместе одной цепью, люди должны двигаться тоже вместе, и рабочая песня образует ритмический ключ этого движения. В такой ситуации охранник вряд ли может быть заинтересован выбором стиля пения, поэтому многие африканские характеристики сохранились здесь просто за неимением ничего другого.

Как однажды хвалился Лидбелли (Хадди Ледбеттер), на хорошего "лидера" - запевалу рабочих песен - всегда был большой спрос. Для работающего человека это означало, что рабочее время проходило более сносно, а для босса это означало, что его люди работают более эффективно. Исполнение рабочей песни талантливым лидером иногда напоминало хождение по проволоке. С одной стороны, он мог надеть на себя маску кажущегося почтения к "капитану" или белому боссу, но с другой он одновременно развлекал команду импровизированными сатирическими прикрасами, двусмысленностями и даже скрытыми угрозами побега. Алэн Ломакс называет рабочие песни "духовной пищей, которая ускоряла процесс работы людей". В данном случае "духовный" - "спиричуэл" - можно понимать в буквальном смысле слова, особенно когда кандальные команды (как это часто бывало) приспосабливали религиозные мелодии "спиричуэлс" для своих собственных целей. К тому же рабочие песни давали моральную поддержку так называемому пассивному сопротивлению, которое заставляло прибегать к африканским идиомам, чтобы как-то замаскировать открытую враждебность. Поэтому в рабочих песнях и по сей день мало заметно европейское влияние, но зато сохранилось большое количество африканских элементов.

Если мы исследуем музыку Западной Африки, то обнаружим, что рабочая песня является там почти универсальным средством. Африканский студент Николас Балланта-Тэйлор говорит: "Музыка в Африке всегда использовалась в связи с танцами либо как аккомпанемент для работы. Ритмическое содержание песни заставляло людей работать быстрее и их физические действия уже не были им в тягость. Рабочие песни вообще очень ритмичны - короткие фразы в 2-3 такта, затем сольный голос и хор немедленно отвечают друг другу, причем обычно партия хора состоит всего из 2-3 восклицательных слов". Значение ритма и непрерывное применение системы оклика и ответа здесь абсолютно ясны. Где бы ни находились африканцы, в любой части Нового Света, там всегда исполнялись рабочие песни, ибо этот вид музыки был неотъемлемым элементом африканской традиции взаимной помощи. Герсковиц показывает, насколько широко распространилась эта традиция по всей Америке: "Традиция взаимопомощи и сотрудничества в области экономики является выдающейся во всех негритянских культурах. Перенесенная в Новый Свет, она обнаруживается в создании общины рубщиков деревьев, состоящей из бушменов, в виде крестьянских комитетов на Гаити и в других различных формах групповых работ в земледелии, рыболовстве, строительстве и т. п. - во французской Вест-Индии, на Тринидаде, на Ямайке и где бы то ни было. В дни рабства эта традиция нашла себе своеобразную копию в существовавшей тогда плантационной системе, а когда пришла свобода, то ее первоначальная форма добровольного объединения была вновь восстановлена. Она также появилась снова в Южной Каролине и Джорджии сразу же после гражданской войны, но ее самой выдающейся формой из числа существующих в настоящее время является групповая работа в кандальных командах". И во всех вышеупомянутых группах всегда использовались рабочие песни. На территории Соединенных Штатов рабочие песни начали исполняться, вероятно, сразу же, как только первые рабы высадились на берег и ими трудиться. По описанию некоторых ранних путешественников первым типом рабочей песни били песни гребцов, поскольку водный путь являлся наиболее распространенной практической формой связи на Восточном побережье того времени. Начиная с 1820-х г. г., такие наблюдатели, как Бэзил Холл, Фанни Кембл и Чарльз Лайелл писали о "странных и диких песнях" негритянских гребцов, которые производили глубокое впечатление на белых. Например, в 1845 г. Лайелл рассказывал о песнях, которые он слышал во время одной такой поездки: "Далекое эхо разносилось от песни наших черных гребцов. Один из них вел мелодию, вначале импровизируя текст, чтобы сделать комплименты семье своего хозяина и знаменитой черной красотке, жившей по соседству, которая сравнивалась с "красной птицей". Затем остальные пятеро гребцов присоединялись к нему, образуя целый хор, повторяющий те же самые слова. Время от времени они начинали петь гимн". Здесь мы находим описание, как системы оклика-ответа, так и использование гимна в качестве рабочей песни, но, пожалуй, больше всего заслуживает внимания факт импровизационной природы всего исполнения. Слова определенно, а музыка – вероятно, были здесь созданы экспромтом.

Первый опубликованный сборник, включающий рабочие песни, появился в 1867 г. Это была книга "Песни рабов в США", причем ее издатели указывали, что невозможно было точно записать эти негритянские "Work Songs". Об одной из песен говорилось, что "ее до сих пор можно слышать на пароходах Миссисипи", а другая была взята из репертуара негров-пожарных в Саванне (шт. Джорджия). "Каждая компания имеет свой собственный набор рабочих песен и своих собственных умелых лидеров", писал обозреватель.

Издатели этой книги, В. Аллен, К. Уэр и Л. Гэррисон также напечатали интересные воспоминания "одного джентльмена из Делавэра": "Лучшими негритянскими песнями, которые мне довелось услышать, были песни, обычно исполняемые черными портовыми грузчиками или самими судовыми командами на вест-индских кораблях, нагружавшихся и разгружавшихся у причалов Филадельфии и Балтиморы. Я часто стоял там целыми часами, слушая их, в то время как они поднимали или опускали тяжелые бочки и ящики со своим грузом. Кто-нибудь один тянул канат и брал на себя главную ношу песни, а другие вступали согласным хором вслед за ним". Этот наблюдатель времен до гражданской войны, несомненно, слышал хоровые рабочие песни матросов - это такой тип рабочей песни, который впоследетвие слился с популярной музыкой в виде "минстрел шоу". В истории джаза песни матросов и гребцов по существу никогда не обсуждались. Изобретение хлопкоочистительной машины сделало выгодным экспорт американского хлопка на крупные британские фабрики. Ежегодный морской грузооборот хлопка вырос с 96 млн. фунтов в 1815г. до 444 млн. фунтов в 1837 г., и американские корабли стали принимать все большее участие в мировой торговле. Они заходили во все хлопковые порты от Саванны до Нового Орлеана и популярность рабочих песен моряков достигла наивысшей точки.

Вследствие различной национальной принадлежности моряков и далеко отстоящих друг от друга портов назначения, морские рабочие песни разошлись по всему свету. К 1845 г., когда группы "минстрел шоу" стали заметно процветать, то рабочие песни моряков часто присутствовали в их репертуаре и наоборот (интересныи факт) - такие "минстрел"-песни, как "Gimme The Banjo", "Do John Booker" и "Camptown Races" стали широко известными в качестве морских рабочих песен! А поскольку многие из этих мелодий были первоначально заимствованы из негритянской народной музыки, то сплошь и рядом бывает очень трудно отличить - оказались ли они на море в своей народной или менестрельной форме. "Нет на свете лучших певцов, чем негритянские матросы", пишет Дорфлингер в своей книге "Шанти мен" (1951 г.). Будучи чернорабочими на Миссисипи, грузчиками в портах Восточного побережья или отплывая от пристаней Мексиканского залива в качестве членов судовой команды, негры накладывали неизгладимый отпечаток на такие рабочие песни моряков того времени, как "Roll The Cotton Down", "Long Time Ago". И хотя на корабле, как правило, с правого борта находились негры, а с левого - белые, но лидером рабочей песни обычно бывал именно негр. Лидер должен был придать песне достаточный подъем и напор, чтобы всем хорошо работалось:

Там на Юге, где я рожден -

Скатывай хлопок вниз!

Растут кукуруза, маис и лен -

Скатывай хлопок вниз!

Там я работал во цвете лет -

Скатывай хлопок вниз! Свободный перевод

Хотел я уйти и увидеть свет - " Roll The Cotton Down"

Скатывай хлопок вниз!

Никто моряка нигде не ждет -

Скатывай хлопок вниз!

Плыви же вперед, мой пароход -

Скатывай хлопок вниз!

И так далее. Лидер импровизировал слова и мелодию, какие только

приходили ему в голову, а вся команда выкрикивала рефрен, образуя постоянный хор и одновременно выполняя необходимую работу. Хотя мы здесь рассматриваем в основном манеру и стиль пения, надо сказать, что общие контуры некоторых мелодий мы можем проследить вплоть до их первоначальных источников. Так, мелодия песни "Lowlands", в которой высмеиваются условия работы грузчиков в Мобайле, взята из британской баллады, рассказывающей об одной семейной трагедии. Вообще, многие морские песни пришли прямо из английских музыкальных традиций. С другой стороны, такая песня, как "Rock About My Sorrow Jane", которую часто пели на Миссисипи, очень близка к блюзу - главной основе джаза. Количество европейских или западно-африканских фонетических влияний на какую-либо морскую рабочую песню во многом зависело от того, кто и как пел ее в то или иное время, но как своеобразный тип "Work Song" эти хоровые песни моряков образуют собой характерный пример раннего и широкого слияния различных евро-африканских музыкальных качеств. Многие морские рабочие песни практически давно уже исчезли, хотя, как утверждает Тони Шварц, их до сих пор еще поют ловцы сельди у Барнгэт Лайт. Однако, в своих других видах рабочие песни сохранились вплоть до наших дней. В 1924—25 г. г. Одум и Джонсон собрали большое количество рабочих песен из разных областей, которые они потом издали в сборнике "Повседневные негритянские песни" (1926 r.). "Каждый, кто когда-либо видел на железной дороге кандальную команду негров, работающих кирками, лопатами, лотами и золотками, и слышал их совместное пение, едва ли усомнится в эффектности этой сцены. Четверо работают кирками и поют, вращая инструменты над головой и затем одновременно опуская их вниз, это движение подчеркивается кряканьем и нарастанием песни. Другие группы разгружают уголь, асфальт, известь ми песок, распевая бесчисленные песни и импровизации. Иные поют о своей работе - они толкают тачки с камнями и бетоном или выстраиваются в линию вдоль самой дороги со своими кирками и лопатами, разбивая грунт. И все, что вы при этом слышите, это подлинные песни кандальных команд, а сами певцы - это огромная масса рабочих, которых вы можете встретить по всей стране, и которые располагают, повидимому, неограниченным репертуаром". Если первые путешественники слышали в основном песни гребцов и морские рабочие песни, то более поздние наблюдатели встречали уже рабочие песни повсюду, где только существовали ручной труд и групповая работа. Классическое описание рабочей песни в ее полном виде приводят Джон и Алэн Ломаксы в своей книге "Народные песни США" (1947 г.): "Горячее южное солнце освещает лоснящиеся черные мускулистые тела рабочих кандальной команды. Вращающиеся кирки образуют цветную радугу за плечами людей, и когда они врубаются в скалу, слышен глубокий и резкий выдох - их скрытое напряжение как бы стекает через рукоятки инструментов и они на мгновение расслабляются, чтобы приготовиться к следующему удару. Теперь вступает лидер-запевала - вращая свою кирку так, что она нестерпимо сверкает на солнце, он поет: “Take Hammer! – Hah!” ("Возьми молот !"). Люди крякают, когда их кирки одновременно врезаются в грунт. Они подхватывают строку песни лидера сразу вслед за ним - один гармонично, другой просто выговаривает слова, третий мычит их сквозь сжатые зубы, а еще один вдруг вырывается надо всеми высоким тонким фальцетом. На заключительном слоге кирки синхронно опускаются, и снова отбивают кусок скалы, а за этим опять следует единый, резкий выдох: "Carry It To My Captain! - Hah!" ("Отнеси его к капитану"). Вращаясь в солнечном свете, кирки снова вздымаются все вместе, разом, и снова падают вниз, они звенят, ударяясь в грунт, и, может быть, одна или две пару раз отскакивают от него, создавая своего рода синкопирование. Когда лидер переходит к третьей строке " Carry It To My Captain!", он задерживается на последнем слове как можно дольше, оглядывается на босса и ухмыляется - его приятели рады расслабиться на момент, они посмеиваются про себя, зная, что лидер дает им небольшую передышку. Затем сталь врезается в скалу и вся команда выкрикивает заключительную строку, так что от холмов отражается громкое эхо". Ломаксы добавляют, что "манера пения уникальна, и чтобы понять, как здесь используется голос и "атакуются" ноты мелодии, их надо услышать самому".

Уникальный способ пения, о котором упоминается выше, есть, вероятно, результат западно-африканского влияния - это всеобщая блюзовая тональность и выразительности благодаря относительно свободному использованию человеческого голоса. Европейская гармония как таковая здесь почти полностью отсутствует, а мелодия в своей простоте напоминает "Street Cry" (уличные крики) или "Field Holler" (крики на полевых работах). Ритмическое акцентирование голосов, равно как и "синкопирование" кирок, является полиритмичным. В то же время манера, в которой команда отвечает своему лидеру (ворчанием, бормотанием, фальцетом и пр.), представляет собой вариацию западно-африканской системы оклика и ответа. Даже скрытый юмор имеет свою африканскую аналогию (ср. песни насмешки).

Пожалуй, лучшие из записанных рабочих песен можно найти сегодня в коллекции Тони Шварца, на частным образом выпущенной долгоиграющей пластинке под названием "If He Ask You Was I Laughing". Другие отличные примеры встречаются в 3 и 8 альбомах музыкального отдела Библиотеки конгресса, которые содержат песни "Long John", "Jumping Judy" и "Hammer Ring". Записанные братьями Ломакс далеко на Юге, эти песни аутентично и наглядно демонстрируют африканский стиль. Песни кандальных команд, как их поет сейчас Джош Уайт, несколько манерны, тогда как рабочие песни Лидбелли звучат исключительно правдиво. Такие записи Дидбелли, как "Lookie Lookie Jonder" и "Black Betty" иллюстрируют ритмическую сложность рабочих песен в минорной гамие. В 1-й мелодии молот 'падает" на первый бит 2/4 маршевого размера, а во 2-й теме удар приходится на "офф-бит" - шестой по счету в размере 8/8.

Вследствие скромной и изолированной роли, которую играли рабочие песни в американской жизни, они сохранились относительно нетронутыми в укромных уголках негритянского сельского Юга, особенно там, где люди работали вместе. В то же время они содержат такой тип экспрессии, который помог сохранению западно-африканских музыкальных элементов, вплоть до сего дня рабочие песни являются важной частью исчезающего источника африканских музыкальных качеств глубоко в сердце Соединениях Штатов.