Часть 7.Джаз завтра.

Глава 23. Распространение джаза в мировом масштабе.

Фанатическая преданность, которую джаз зажег в сердцах уважаемых граждан Мельбурна и Стокгольма, Буэнос-Айреса и Исландии, с трудом поддается пониманию американцев. Общий интерес к джазу, например, содействовал успеху мирных переговоров и даже сближал две нации, находящиеся в состоянии войны. Так, известный немецкий джазовый критик, д-р Дитрих Шульц-Кен, во время оккупации французской территории Германией находился там в чине лейтенанта и был в конечном счете представителем армии завоевателей, вторгшихся в чужую страну. Тем не менее, он проводил почти все свое время за работой над выпуском книги "Хот-дискография" Шарля Делонэ - это был каталог джазовых записей по 1943 г. В его совместной работе с Делонэ никого не беспокоил тот факт, что последний был активным участником движения французского сопротивления, мастерская которого служила перевалочным пунктом для спасения английских летчиков.

Лейтенант Шульц-Кен фактически стал чем-то вроде интернациональной легенды. В книге "Черный корпус", официальном издании штурмовых отрядов, предупреждалось, что в немецкой армии есть люди, зараженные страстью к "американской свинговой музыке". Впоследствие лейтенант Шульц-Кен нарушил переговоры о капитуляции немецких войск в Сен-Назере и Лориенте своими вопросами о том, имеет ли кто-нибудь в этих местах коллекции пластинок Бэнни Гудмена. Как он сам потом вспоминал: "Я был заключен в тюрьму в Сен-Назере. Вначале Шарль Делонэ послал мне карандаши и бумагу, затем мы получили фонограф из Швеции. Я написал несколько писем насчет пластинок в Стокгольм и в Париж, Эрнесту Борнеману в Лондон и Хэмпусу Морнеру в Нью-Йорк". Призыв был интернациональным и ответ не замедлил последовать. Вскоре военнопленный Шульц-Кен мог вволю слушать свой любимый джаз.

С другой стороны, поражает степень проникновения и распространения джаза среди самых различных наций - даже среди тех, которые порой не слишком дружелюбно настроены по отношению к американцам. Например, в Японии джаз был запрещен во время 2-й мировой войны. Тэй Мураока, президент японского "Хот клуба", ранним декабрьским утром был вытащен из своей постели военной полицией, отправлен в штаб и лишен всех своих джазовых пластинок. Его самым ярким воспоминанием от последовавшего 18-часового допроса остался отвратительный запах, наполнявший помещение. Оказалось, что за неимением места под штаб была занята бывшая конюшня. "К моему удивлению", пишет Мураока, "они не замечали никакого запаха, хотя я указал им на это". После своего освобождения он продолжал втайне слушать джазовую музыку, которую по 15 мин. в день передавало радио Токио, чтобы заставить американских солдат ощутить тоску по дому. Он также утешался несколькими уцелевшими пластинками, которые поздно ночью прослушивал у себя в квартире, накрывшись одеялом.

Запрещенный по указанию Муссолини, джаз в Италии(как и во Франции) стал одной из отличительных особенностей движения сопротивления. С прибытием первых американских отрядов, кое-что соображавших в джазе, этот подпольный интерес превратился в ритмическую бурю. В Риме, Падуе и Аллессандрии открылось более 18-ти "хот-клубов", а в римском "Кончилья клаб" каждую пятницу устраивались традиционные "джем-сэшнс", хотя прямо через дорогу находился оплот итальянской классической музыки - зал "Санта Сесилья". Сын министра юстиции -"диск-жокей" Леон Пиччиони каждые две недели устраивал часовые сессии, которые транслировались по государственной радиосети.

В Дании "Порги и Бесс" Гершвина стала символом национального сопротивления. Во время одного специального сообщения по радио, когда Гитлер бойко распинался о своих победах, на ту же волну влез тайный передатчик датского сопротивления с насмешливой песней Спортинга Лайфа - "It Ain’t Nesesserely So!".

Среди наших бывших союзников популярность джаза стала еще более резко выраженной. Во время австралийской джазовой конференции, состоявшейся в Мельбурне в 1948 г. , было проведено соревнование пятнадцати местных "бэндов", после чего группа Грэхема Белла на целых 14 месяцев отправилась в турне по Европе.

Популярность джаза в Швеции просто невероятна. Сейчас почти каждое учебное заведение в Стокгольме имеет свой "джаз-банд", а многочисленные опросы показали, что двое из каждых трех молодых людей играют на каком-нибудь "джазовом" инструменте(обычно это саксофон или кларнет). Знаменитый концертный зал Стокгольма "Национальный дворец" принадлежит энтузиасту джаза Топси Линдблому, который(довольно логично) был когда-то олимпийским чемпионом по прыжкам. Даже лапландцы принимают участие в джазовых конкурсах и фестивалях, которые проводит Линдблом. В 1948 г. группа студентов-музыкантов п/у Олле Графстрома вышла победителем на всех конкурсах, затем она гастролировала в Финляндии и сделала ряд удачных короткометражных фильмов.

По-видимому, своей вершины популярность джаза достигла во Франции. В 1949 г. в Ницце состоялся тщательно подготовленный фестиваль джазовой музыки, а в 1950 г. в Париже было проведено аналогичное, более-менее конкурсное мероприятие под названием "Салон дю джаз", которое привлекло внимание свыше 5 тыс. человек. Там было показано 130 работ таких художников, как Леже, Дали, Дюбуффе, Северини, Баумайстер и Мондриан, демонстрировались специальные джазовые фильмы, ученые мужи джаза Р. Гоффен, А. Одер и Радзицкий читали свои лекции, а в концертах принимали участие ведущие американские джазмены Сидней Беше, Джеймс Муди, Рой Элдридж и Дон Байес, которым аккомпанировали французские джазовые музыканты. Французский министр национального образования официально присутствовал на открытии "Салона" и затем остался на просмотр кинофильмов.

Американских джазменов, бывающих на гастролях за границей, просто поражает такое отношение к джазу в Европе. Трубач Рекс Стюарт, например, так вспоминает о своем концерте в Берлине: "Бесконечные аплодисменты меня там едва не доконали", говорил он мне. Когда Луис Армстронг находился в Европе в 1950 г., понадобилась вооруженная охрана, чтобы оградить его от бесчисленных поклонников во всех девяти странах, где проходили его гастроли. "Я никогда не забуду эту поездку", писал он позже. "Боже мой, как только я это вынес!" Он имел аудиенцию у папы, который благосклонно раскрашивал о здоровье детей Луиса. Армстронг ответил, что у него нет детей, но это вовсе не потому, что у него не хватает на это сил (замечание Луиса было вычеркнуто из отчета об этой встрече, появившегося в "Holyday Magasine"). По возвращении домой Армстронг получил благодарность правительства за эти гастроли. В 1952 г. джазовое трио, в которое входили Джин Крупа, Тедди Наполеон и Чарли Венчура, посетило Японию. "Это была самая потрясающая поездка, в которой я когда-либо участвовал", восклицал Крупа. "Мне довольно трудно сравнивать ее даже с теми великими днями, когда я работал у Бэнни Гудмена". Саксофонист Венчура был просто ошеломлен : "Впечатление было слишком огромным. Пожалуй, не было ничего такого, что бы люди для нас ни сделали. Они часами ждали нас для того, чтобы получить автограф, фотографию или просто пожать нам руку. Когда мы уходили со сцены, то в раздевалке нас всегда ожидали три корзинки чистых полотенец, три бутылки пива и три кучки сэндвичей - все было сделано для троих". Неделю спустя после возвращения домой эти джазмены все еще развертывали подарки, которыми их завалили при отъезде из Японии.

Музыкальные агенты долго сомневались, будет ли успешным заграничное турне Нормана Грэнца с девятью музыкантами и Эллой Фитцджералд, известными как группа "Джаз-филармоник". Билеты на первый их концерт в Стокгольме были полностью распроданы за 6 часов после того, как о нем было объявлено, а затем эта группа совершила очень успешную поездку по Швеции, Дании, Франции, Бельгии, Голландии, Швейцарии и Германии. Норман Грэнц, ранее изучавший философию в калифорнийском университете, был изумлен отношением европейской публики: "В Швеции мне больше всего понравилось отношение к джазовым артистам. Как только мы прибыли, тут же была организована пресс-конференция, на которой корреспонденты всех газет интервьюировали и фотографировали нас. Европейская публика горячо реагирует на все формы искусства, будь это танцы, живопись или, в нашем случае, джаз".

В 1953 г., после пяти неистовых недель, проведенных в Европе, Стэн Кентон и его оркестр вернулись домой на отдых. Кульминационным пунктом этого турне был концерт в Дублине, который закончился "сплошной стеной приветственных криков. Собственно, там ничего нельзя было разобрать - это был просто один непрерывный, громкий шум". Эмоциональное впечатление от этой поездки невозможно было описать. Кентон говорит: "В Германии к нам за сцену приходили ребята, которые не умели объясниться по-английски. Они просто брали меня за руку и говорили:

"Стэн!", и я чувствовал, как они дрожат от волнения".

Оркестр Лайонела Хэмптона, играющий совершенно в ином стиле, проследовал за Кентоном с неменьшим успехом. Они вернулись с твердым полугодовым ангажементом на будущий год. Хэмптон был потрясен серьезностью, с которой джаз обсуждается и воспринимается в Европе:"Там джаз напоминает вид интеллектуального спорта, причем довольно серьезного. Порой дело доходит и до столкновений. На одном концерте известный французский критик Панасье слишком долго аплодировал нашему выступлению. Это, видимо, не понравилось сидевшему сзади человеку и он ударил Панасье по голове. Тот замахнулся, было, в ответ своей тростью, но тут вмешалась полиция и прекратила их спор".

Существуют различные версии о событиях в Гамбурге во время гастролей Армстронга в 1955 г. Как сообщает Белэйр в газете "Нью-Йорк тайме", тамошние беспорядки были вызваны толпой людей, которых не пустили в зал. Французский репортер обвиняет устроителей концерта, ужасную акустику и медлительность Армстронга. Однако, сам Армстронг говорил: "Люди просто хотели, чтобы мы еще поиграли. Что ж, мы сыграли им на-бис. Я несколько раз выходил кланяться, но они не хотели покидать зал. . . То же самое было во Франции и в других местах. В Лионе мы, например, играли в течение трех часов, а потом люди нам аплодировали до половины второго ночи".

Между прочим, каждый, кто усомнится в незаменимости Луиса Армстронга в качестве "посла доброй воли", может ознакомиться со следующим интервью. В ответ на вопрос о своей религиозной принадлежности Армстронг сказал: "Да, я - баптист и хороший друг папы, но я также ношу еврейскую звезду, которую один друг подарил мне на счастье". Какая европейская страна ему больше всего нравится? "Все очень хороши", не задумываясь, ответил Луис. Почему люди так внимательно слушают его игру? Потому ли, что он - великий артист? "Нет, просто потому, что я играю то, что они хотят от меня слышать".

Совершенно новая идея популяризации джаза была выдвинута в 1956 году, когда Диззи Гиллеспи и его оркестр были посланы в 8-недельное турне по Среднему Востоку. Они играли в таких странах, где испокон веков не было ни одного "джаз-банда" - Пакистан, Иран, Ливан, Сирия, Турция и т. д. Оркестр Гиллеспи представлял собой дружную команду из 16-ти музыкантов, хотя в нем участвовали четверо белых и двенадцать цветных джазменов. "Люди не могли понять этого вначале", говорит Диззи. "Большинство думало, что цветные и белые никогда не смогут работать вместе. И они были страшно удивлены, когда узнавали, что мы живем в Лонг Айленде, а не в Гарлеме".

Диззи не раз проявлял настоящее искусство государственного деятеля. В Карачи он убедил заклинателя змей сомнительного вида сыграть дуэтом в его комнате. Забеспокоившемуся менеджеру Гиллеспи возразил: "Ведь этот же человек - музыкант, не так ли?" Вы часто можете слышать, как наши мальчишки-посыльные, продающие газеты на улицах, выкрикивают новости. Такой обычай существует почти в каждой стране. В Анкаре Диззи отказался играть во время приема гостей в одном загородном саду, если туда не будут допущены мальчишки, собравшиеся на улице и облепившие стены. "Во всяком случае, я приехал сюда, чтобы играть для всех людей", проворчал он.

Одним из номеров "шоу" Гиллеспи во время гастролей была история джаза в миниатюре. С этой целью оркестр исполнял короткие отрывки из каждой фазы развития джаза, начиная от спиричуэлс и рабочих песен, блюза и диксиленда до свинга(включая известные интерпретации различных именитых "бэндов"), бопа и модерн-джаза в больших и малых форматах ("биг бэнды" и "комбо").

В известном смысле джаз теперь является разновидностью международного сотрудничества. Любителей джаза можно встретить в Египте, Уругвае, Яве, Испании, Индии, Аргентине, Северной Африке, а также и в Европе практически в любой стране. Начиная с 1949 г., свыше сотни журналов, посвященных джазовой музыке, выходит в Рейкьявике, Дублине, Батавии, Барселоне, Токио, Мельбурне и Цюрихе. Мировое распространение джаза можно считать действительно законченным.