26

Что делать.

В этом году исполнилось десять лет с момента событий осени 1993 года. Именно этот повод побудил меня взяться за перо, так как, с моей точки зрения, осень 1993 года – переломный момент, определивший путь, как в наш сегодняшний день, так и в обозримое будущее.

Если выбор, стоявший в августе 1991 года, и тогда, и сейчас вполне ясен: или сталинско-брежневский вариант социализма, или возврат на тот путь, которым прошли к своему благополучию развитые страны планеты, то выбор, стоявший пред обществом в октябре 1993 года далеко не столь очевиден, хотя он был осуществлен гораздо более драматично, даже трагично, по сравнению с 1991 годом. Победа над путчистами в 1991 году вызвала ликование- в 1993 году его не было и не только, потому что события были страшные, кровавые, но и потому, что и победителя не было, все чувствовали себя проигравшими независимо от оценки самих событий. Октябрьские дни 1993 года – 9 термидора начатой еще М.С. Горбачевым Перестройки.

Часть I. Кто виноват.

Итак, какое место в нашей новейшей истории они занимают? В чем их суть? Как они повлияли на судьбу России?

Внешняя сторона событий всего 1993 года выглядела как противостояние Президента и Верховного Совета РФ. Вспомним, каким радикальным, революционным выглядел Верховный Совет РСФСР по сравнению со своим союзным собратом в 1990, 1991 годах. А каким он стал в 1993 году? Чем вызвана подобная метаморфоза? Как же так получилось, что недавно еще такой реформаторски настроенный Верховный Совет РФ, который сам только что противостоял Верховному Совету СССР, и именно по ключевому вопросу – вопросу продолжения реформ, который, пусть не без труда, но все-таки избрал своим Председателем Б.Н. Ельцина, тогда не просто активнейшего сторонника продолжения реформ, а даже человека бывшего их символом, который вместе с ним, уже Президентом РФ, противостоял путчистам в 1991 году, вдруг стал врагом и Президента и реформ? Чтобы ответить на этот вопрос надо проследить весь путь наших реформ и рассмотреть расстановку классовых сил на каждом этапе, уяснить какие классы что теряли и что приобретали на пути реформ, какие социальные слои и почему поддерживали или противостояли реформам на каждом их этапе, в особенности в ключевые, переломные моменты.

От этих моих слов за версту веет марксизмом, который некоторые столь же усердно и безапелляционно поносят, сколь другие столь же усердно и столь же безапелляционно возносят.

Мы же будем исходить из предположения, что К. Маркс, будучи человеком, не мог быть во всем безоговорочно правым, но, будучи умным человеком, не мог говорить одни только глупости, которые ничего общего с реальной жизнью не имеют. Вопрос о соотношении теории Маркса и реальности – вопрос теоретический, который неуместно поднимать в рамках данного практического исследования, тем более, что с моей точки зрения, он принципиально решен в работе В. Вильчика «Алгоритмы истории»[«НЕВА», №7, 1990 г.].

К теории Маркса следует относиться как к любой научной теории, потому что законы, по которым движется наше познание, одинаковы для любых наук.

Ни созерцание, ни эксперимент не дают ответа на вопрос «почему», только теория дает объяснение наблюдаемым фактам в рамках некоторой концепции, лежащей в ее основе. Любое теоретическое построение - есть логическое развитие некоторых исходных положений называемых постулатами (аксиомами). Иначе говоря, любая тория всегда верна с точностью до своих постулатов.

В математике существует теорема Геделя, которая утверждает, что для любой системы постулатов найдется утверждение, которое невозможно ни доказать, ни опровергнуть в рамках этой системы постулатов. Практически это означает, что наше знание всегда неполно, что любая теория ограничена. В естественно научных теориях такая неполнота проявляется в том, что рано или поздно появляются факты необъяснимые и даже противоречащие данной теории. В истории науки такое случалось многократно и бывало отмечено громкими вехами (например «Ультрафиолетовая катастрофа» в физике). Однако, ученые-естественники научились преодолевать эти кризисы. Когда теория переставала работать, то есть давала результаты, которые не имели ничего общего с реальностью, рано или поздно создавалась новая теория, дававшая ответы на ранее не разрешимые вопросы, а старую теорию включала в себя как некий частный, предельный случай. Но создание новой теории всегда требовало пересмотра базовых представлений. В некой области предсказания и старой и новой теорий могли и даже должны совпадать, но принципиально примирить их невозможно. Так механика Ньютона основана на предположении о бесконечности скорости передачи взаимодействия между телами, а механика Эйнштейна считает, что эта скорость не может быть больше скорости света в вакууме. Если скорости тел малы, то предсказания обеих теорий совпадают, если же скорости тел сравнимы со скоростью света, то механика Эйнштейна работает, а механика Ньютона дает результаты далекие от наблюдаемых. Никто, однако, на этом основании не утверждает, что все созданное Ньютоном – бред, почему же мы так поступаем с Марксом?

Его теория, базировавшаяся на определенных постулатах, [«НЕВА», №7, 1990 г.] прекрасно описала современный ему капитализм, дала методологию в изучении определенных сторон общественной жизни, будучи же примененная к другим условиям дала результаты ката-строфичные. Но разве Маркс виноват в том, что натворили его последователи? Это они научную теорию, которая нуждается в научной критике для своего развития, превратили в «святое писание», это они бездумно применили положения марксовой теории к совершенно другим условиям, в которых его теория не работает, а в результате получили то, что получили - плачевный результат в особенности для России известен всем.

НАЧАЛО РЕФОРМ.

В обществе, в экономике действуют не менее объективные законы, чем, например, в физике. Вряд ли кто-нибудь будет оспаривать действие закона тяготения Ньютона, пытаясь забросить рукой камень на орбиту искусственного спутника, ну буде такой упрямец найдется, то сколь долго бы он этим ни занимался, результат заранее известен, а всякие попытки игнорировать этот закон могут кончиться лишь одним – камень, рано или поздно, свалится ему на голову.

Законы экономики столь же неотвратимо наказывают за пренебрежение ими, однако, их действие проявляется не сразу, а лишь спустя некоторое время, часто довольно длительное по сравнению с теми масштабами времени, в которых живет отдельный человек, поэтому игнорировать законы развития общества могут одни, а расплачиваться за это будут другие. Пример России, к сожалению, очень наглядно подтверждает этот тезис.

Социализм, построенный в Советском Союзе «полностью и окончательно», объявлялся новой социально-экономической формацией, следующей за капитализмом. Экономически этот утверждение основывалось на отказе от рыночной экономики, на которой базировалась производство в других, экономически развитых странах, и создании государст-венно (административно) управляемой экономики.

По Марксу капитализм – есть общество, в котором господствуют товарно-денежные отношения и система наемного труда. Поскольку все эти элементы в нашем «социализме» присутствовали, следовательно, он никакая не новая общественно-экономическая формация, а тот же самый государственный капитализм, только искусственно изуродованный чрезмерной (100%) монополизацией. Естественной формой, в которой реализуются индустриальный (сиречь капиталистический) способ производства – есть рынок. Законы рынка - объективные законы, которые можно объявить не действующими, но которые невозможно отменить, как невозможно отменить декретом закон Всемирного тяготения. Игнорирование законов экономического развития и привело в конечном итоге к тому, что их действие было уродливым, карикатурным, а это в свою очередь неизбежно вело к неэффективному управлению экономикой, к отставанию во внедрении новейших достижений науки в производство, к экономическому застою.

Что представляло собой советское общество в смысле классовой структуры? То, что нам преподносилось по этому поводу тогда: а именно два дружественных класса рабочих и трудового крестьянства (и интеллигентская прослойка) мы не будем даже принимать во внимание.

Поскольку мы убедились, что советский социализм – дефективный, искалеченный капитализм, а все остальное не более чем демагогия, кстати, не имеющая ничего общего с марксизмом, кроме необоснованных ссылок на него, то кто же владел всей собственностью, иначе говоря, из кого состоял класс капиталистов? Ответ на этот вопрос был дан во многих работах, появившихся во времена Перестройки. Суть же его такова этим классом являлась партийная номенклатура, именно ей безраздельно принадлежало все, начиная от земли и ее недр, до самого плохонького заводика, и именно она распоряжалась всей полученной прибылью.

Однако, владеть собственностью не означает непосредственно управлять ею, партийная номенклатура будучи коллективным владельцем (капиталистом) для непосред-ственного управления экономикой в целом и отдельным предприятием нанимала управляющих, как это делают акционеры, нанимая генерального директора, или как в свое время помещики нанимали управляющих их имениями. Эти приказчики-управляющие составили хозяйственную номенклатуру, которая всецело зависела от своих работодателей. Высшая хозяйственная номенклатура частично пересекалась (совпадала) с партийной номенклатурой, и от нее зависли директора заводов, фабрик и так далее. Работа в условиях ущербного рынка и полной зависи-мости от вышестоящих требовала от «красных директоров» совсем других качеств, чем от управляющих, скажем так, «западными» фирмами. Конкуренция если и была, то в вопросах выбивания фондов в министерствах или высоких партийных кабинетах, экономическая эффективность предприятия, а часто и отрасли никого не интересовала, план хоть и считался законом, но мог корректироваться. Не будем подробно задерживаться на этом, тем более, что сей вопрос уже давно исследован (см. Г. Попов «С точки зрения экономиста», «Наука и Жизнь» №4, 1987 г.) Для нас важен следующий вывод: сложившаяся за 70 лет хозяйственная номенклатура («красные директора») в целом, в основной своей массе, совершенно неспособна руководить как отдельно взятым предприятием, так и экономикой государства в условиях подлинного рынка.

ПЕРЕСТРОЙКА ПО М.С. ГОРБАЧЕВУ

К середине восьмидесятых годов уже не только образованной и активной части народа, но и народу в целом (это показали последующие свободные выборы) стало ясно, что существующая власть вовсе не народная, что экономическое соревнование с «миром капитала» проиграно, страна находится в депрессии, экономика разваливается, жизнь ухудшается, а верхи совершенно оторвались от реальности. Положение это стало уже столь очевидным, что даже некоторые члены политбюро это поняли и предприняли меры по исправлению ситуации. Казалось, что реформирование некоторых аспектов политической и экономической жизни вдо-хнет новые силы в «социалистический способ производства».

Действительно, отказ от наиболее одиозных положений сталинско-брежневского «понимания» социализма, внес свежую струю в советское болото, активизировал народные массы и снял образ «Империи Зла» с Советского Союза в международном плане. Однако, вскоре реформы встали, потому что и их противники, и их сторонники поняли: или про-должение реформ, или утрата «социалистических ценностей». Противники реформ естественно с этим примириться не могли, но и сторонники реформ не были готовы к такому повороту событий.

Первой из таких утрат явилось бы отстранение КПСС от ее руководящей роли в обществе, что не только означало бы потерю политической власти, но и вполне закономерно потерю экономического могущества, иными словами переходу всей собственности из рук партийной номенклатуры. Куда, в чьи руки это уже вопрос хода реформ, но понятно - любой вариант перехода ее не устраивал.

ВОЙНА НОМЕНКЛАТУР И РАСПАД СССР.

Формирование съезда народных депутатов СССР существенно отличалось от формирования подобных структур республиканских уровней, как по форме избирательной системы, так и тем, что происходило оно позднее во времени, то есть тогда, когда народ впервые почувствовал, что от голоса каждого что-то зависит. Все это привело к разному качественному составу этих съездов. Если в союзном преобладали сторонники партийной номенклатуры, то в республиканском – хозяйственной.

Это обстоятельство обусловило противостояние органов центральной власти и органов республиканской власти. Конечно, это не единственное противоречие, были противоречия национального характера, исторического и так далее, но если говорить о России, тогда еще РСФСР, то оно, несомненно, имело определяющее значение. Но в чем это противоречие, приведшее к противостоянию союзной и республиканской властей? Казалось бы, номенклатура партийная и хозяйственная должны действовать в целом солидарно ведь они фактически и были власть. Разница в отношении к собственности: партийная номенклатура - собственник, хозяйственная - хорошо оплачиваемый, но нанятый приказчик, который полностью зависел от хозяина и который в любой момент мог быть выгнан прочь.

Убрав КПСС от власти, хозяйственная номенклатура сразу фактически получала всю собственность в свои руки, при этом организация политической власти не имела значения, лишь бы вырвать эту власть у КПСС.

Это означает, что хозяйственной номенклатуре было необходимо коренное переу-стройство общества на принципах, гарантировавших ей отстранение КПСС от власти и соб-ственности. Такая коренная переустройка обеспечивалась проведением рыночных реформ, которые в свою очередь не могли происходить без реформирования всего общества на демокра-тических принципах. Эта причина и разделила ВС СССР и ВС РСФСР и обусловила револю-ционность ВС РСФСР по сравнению с ВС СССР.

Если ВС СССР отражал в целом интересы партийной номенклатуры, следовательно, должен был сворачивать реформы, то ВС РСФСР, отражая интересы хозяйственной номен-клатуры, был за продолжение и углубление реформ.

Главной силой толкающей страну к продолжению реформ были демократы, открыто призывавшие к созданию частной собственности. Их популярность в обществе росла. Цели, которые преследовали демократы, в тот момент совпадали с целями хозяйственной номенклатуры, поэтому она и сделала ставку на демократические силы. Главное было - во-первых, сокрушить КПСС, а во-вторых, начать реформы по западному образу. Кроме того, рыночные реформы надо было уметь проводить; из своих рядов хозяйственная номенклатура таких специалистов выдвинуть не могла, а среди демократов было много экономистов - рыночников, которые знали, что и как надо делать. Собственность же она не может быть ничья: кто ей владеет фактически у того она и останется, по крайней мере, на первых порах... Таким образом, получилось, что подавляющая часть общества была за серьезные реформы, а партийная номенклатура, составлявшая органы центральной власти – против. В этом существо центробежных сил, разорвавших СССР.

Вопрос о распаде СССР по сию пору весьма болезненно переживается в российском обществе. Виновниками распада объявили прежде всего Б.Н. Ельцина и тогдашних глав Бело-руссии и Украины, подписавших Беловежское соглашение. Мне кажется фантастическим, что такое легкомысленное и очевидно нелепое обвинение существует столь долгий срок, более того его даже никто не оспаривает. Неужели можно всерьез считать, что существовала цельная и могучая страна, в которой подавляющее большинство народа было довольно существующим положением, но вот явилась троица злодеев и одним махом прикончила ее. Самое пора-зительное, что с такой идеей носятся более всего коммунисты, да от такого понимания роли личности в истории души классиков марксизма никогда не найдут покоя!

В обоснование этой глупости приводятся результаты референдума о сохранении СССР. Вопрос на референдуме и сама форма его проведения были направлены для получения ответа нужного партийной номенклатуре, а не для действительного выяснения мнения народа по этому поводу. Доказательства? Извольте.

Советский Союз согласно его Конституции был добровольным союзом суверенных республик, которые имели право на самоопределение вплоть до отделения. Конечно, это только формула, в реальной жизни ничего подобного не было, но мы сейчас говорим о времени перестройки, когда предполагалось, что люди будут высказываться искренне для выяснения их подлинного мнения. В таком случае референдум должен был проводиться отдельно по каждой республике, в соответствии с Конституцией СССР. Действительно, если в РСФСР живет 150 миллионов человек и из них 120 миллионов русские, то на этом фоне мнение, например, 4 мил-лионов эстонцев различить невозможно, как и мнение украинцев, казахов и т.д.

Если вспомнить обстановку в ту пору в республиках Прибалтики, Закавказья, да и Средней Азии, то вряд ли можно сомневаться как бы в них ответили на вопрос о сохранении СССР. Значит, не проводя референдум по отдельным республикам, власть автоматически навязывала всем национальным республикам ответ, который определялся голосованием только в РСФСР и только русскими, а ведь русские в СССР занимали положение главенствующей нации, поэтому их отношение к СССР существенно отличалось от отношения других национальностей составлявших, как в свое время говорилось, новую общность «советский народ». Этого одного уже достаточно, чтобы поставить под сомнение результаты референдума, но и сам вопрос был сформулирован, так чтобы получить нужный ответ. В то время как партийная номенклатура уже осознала возможность потерять все при продолжении реформ и искала предлог, чтобы прихлопнуть перестройку, в вопросе говорилось об обновлении Союза.

Итак, в августе1991 года, «заручившись» мнимой поддержкой народа при помощи фальшиво сформулированного и фальшиво проведенного референдума, она перешла в атаку, но обманула только себя: если большая часть народа все-таки и была за сохранение СССР, то никто не обманывался по поводу того обновления, которое могло принести СССР ГКЧП. Народ выступил против, несмотря на свое голосование в референдуме, потому что ему важнее было обновление, а партийной номенклатуре сохранение и не СССР, а своих привилегий, в том числе и правом пользования всем, что было в стране.

М.С. Горбачев, который, наверное, хотел сохранить СССР, видимо понимал, что силой этого решать нельзя, и искал возможности договориться, но его просто отодвинули в сторону его же выдвиженцы из партийной номенклатуры. После этого сохранить СССР стало невозможным. Так что истинная виновница распада СССР – партийная номенклатура.

Что касается хозяйственной номенклатуры, не думаю, что большинство этих людей горевало по СССР. Главное достигнуто: КПСС устранена, собственность перешла в их руки пока правда только де-факто, но остальное - вопрос времени. В России богатств, не многим меньше, чем в СССР, да и все равно всем не завладеешь, надо делить; главное правильно это сделать и не выпустить из рук.

НАЧАЛО РЫНОЧНЫХ РЕФОРМ.

Устранение КПСС и приход к власти правительства Е.Т. Гайдара открыли путь дальнейшему реформированию, уже без всяких оговорок на построение «социализма с человеческим лицом» и т.п., а просто по пути остальной части человечества. Застрявшие из-за политических плотин реформы, хлынули мощным потоком. За короткое время жизнь в стране переменилась, вместо пустых магазинных полок, мы увидели полки, полные всевозможных товаров, причем не только в столицах, а повсюду; в огромном количестве стали появляться мелкие частные предприятия… Но цены скакнули вверх невообразимо – рынок не терпит дефицита, но за его отсутствие нужно платить в буквальном смысле слова. Началась прива-тизация. По сию пору это самый больной вопрос реформ. Какими только словами не ругают ваучерную схему приватизации, какими эпитетами не награждают творцов этой схемы... Спору нет – приватизация прошла, мягко говоря, не лучшим образом, но попробуем взглянуть на этот процесс иначе, не по его результатам …

Итак, класс, владевший собственностью, партийная номенклатура, существовать перестал, но сама собственность осталась. Что она оказалась бесхозной? Так быть не может, она фактически оказалась в руках тех, кто имел возможность ею распоряжаться, то есть в руках бывшей хозяйственной номенклатуры. Хотя постоянно утверждалось, что собственность в СССР - общенародная, но на самом деле всем владела КПСС, а вернее партийная номенкла-тура. Юридической основой владения всей собственностью партийной номенклатурой была безусловная власть КПСС, записанная в виде знаменитой 6 статьи конституции СССР.

Прибравшая к рукам освободившуюся собственность хозяйственная номенклатура юридических основ владения не имела, но, если в стране официально воссоздается частная собственность, то неизбежно возникает вопрос о ее юридическом оформлении в ходе приватизации.

Можно утверждать, что в результате любой схемы приватизации собственность в конечном итоге оказалась бы и де-юре в руках тех, кто владел ею де-факто. Что такое ваучер – часть стоимости «общегосударственной собственности» отнесенная к одному человеку. Размер этой стоимости ничтожно мал, а значит реально владеть отдельно взятому человеку нечем. Как использовать ваучер? Подавляющее большинство граждан России понятия не имело, как его можно использовать, а, следовательно, серьезно к нему и не относилось. Однако хозяйственники (реальные собственники) знали, что надо делать, они вовсе не были экономически наивными, и разными путями, в том числе и путем создания ваучерных фондов, в которых естественно играли руководящую роль, в конце концов обеспечили возможность закрепить за собой собственность де-юре. Таким образом, ваучерная приватизация – это попытка, с негодными средствами, провести приватизацию так, чтобы привлечь (или сделать вид, что привлечь) каждого гражданина России к ней. Было ли здесь лицемерие, или действительно наивная вера в справедливое распределение, не так уж важно – результат иным быть не мог: кто держал собственность в своих руках фактически не позволил бы дать вырвать ее, так как организация, понимание целей и путей их достижения, сплоченность, возможность влиять на сам ход приватизации (сроки, последовательность и т.п.) все это было в руках фактических хозяев – бывшей хозяйственной номенклатуры, «красных директоров», ставших «новыми русскими». Конечно, были исключения, в ряды новых собственников попали не только бывшие «красные директора», к новым условиям приспособилась и некоторая часть бывших владельцев, которые легко забыли о коммунистических ценностях, появились и действительно новые русские, а кое-кто из прежних хозяйственников не удержался, не смог вписаться в новое время, но в целом, в большинстве, собственность осталась в руках бывших ее управляющих. Этот процесс в основном завершился к 1993 году.

ПОБЕДА, СТАВШАЯ ПОРАЖЕНИЕМ.

Теперь интересы «новых» хозяев экономики не только перестали совпадать, но оказались в прямом противостоянии с политикой дальнейшего продвижения рыночных и демократических реформ, осуществляемых правительством Е.Т. Гайдара. Класс «красных директоров», завладевших экономикой, формировался в условиях жесткой административной системы, когда действие рыночных механизмов было сведено к минимуму (на словах вообще не признавалось), руководство экономикой в таких условиях требовало от руководителей совсем иных качеств, чем от руководителей, действующих в условиях рынка. Класс, ставший новым собственником, формировался в течение десятилетий в соответствии с условиями административной системы (см. Г. Попов «С точки зрения экономиста», «Наука и Жизнь» №4, 1987 г.), поэтому работать в условиях рыночной экономики они, в подавляющем большинстве, не умели, и не смогли бы научиться, а, значит, в условиях рынка, захваченная собственность уплыла бы из их рук, например, через механизм банкротств. На рынке нужно работать эффективно. Следовательно, теперь в интересах новых собственников требовалось остановить реформы и создать систему, в которой фактически воспроизводились бы старые, привычные методы управления, одновременно обеспечивающие и невозможность потери приобретенной собственности, но все это должно было прикрываться внешним рыночным фасадом (для Запа-да).

В тех условиях остановить реформы практически означало устранить правительство Е.Т. Гайдара. Атака на политику реформ и ее проводников (правительство и Президент) повелась, как водится, в демагогическом ключе.

Произвести глубокие экономические и социальные реформы особенно в такой огромной стране, да еще после 70 летнего строительства «нового общества» задача не только трудная и требующая значительного времени, но и неизбежно тяжелая по своим последствиям. Обойтись без «шоковой терапии» было нельзя; все страны бывшего социалистического лагеря прошли через этот этап, даже ГДР, которой было много легче из-за присоединения к экономически благополучной ФРГ. Чем больше было в них социализма, тем тяжелее оказалась «шоковая терапия». Сколько у нас говорили о Польше, о том, что мы не пойдем по ее пути, но пойти все равно пришлось, так как иного пути от административной экономики к рыночной просто нет. В процессе реформ, есть вещи, которые можно и нужно делать постепенно, эво-люционно, но есть такие, которые не поддаются постепенному изменению и определяют тип управления экономикой либо административная, либо рыночная. Это, например, свободные цены. Реформы при М.С. Горбачеве потому и встали, что страна подошла к порогу, за которым надо было принимать подобные решения и в смысле политики и в смысле экономики.

Правительство Е.Т. Гайдара приняло на себя удар – оно решилось провести реформы, позволившие встать на дорогу, ведущую в рынок. Плата за это – «шоковая терапия». Ну а расплачивался за это конечно народ, как при коллективизации, как за предвоенную политику в общем как всегда, только в данном случае мы платили не за авантюризм правящих, а за выход из тупика, за возвращение России на путь, проложенный развитыми странами. И большинство населения это понимало, что показал апрельский референдум 1993 года, когда даже на вопрос о продолжении реформ был получен положительный ответ, но об этом потом.

Все эти негативные в социальном плане последствия перехода к рынку и были использованы для сокрушения правительства Е.Т. Гайдара и поддерживающего его Президента Б.Н. Ельцина, для остановки реформ на этапе, устраивавшем новых хозяев. Реформаторов объявили «разорителями бабушек», «разрушителями экономики», которые, будучи «заведу-ющими лабораториями» и не имея опыта руководящей работы в масштабах отдельного предприятия и тем более в масштабах страны, принялись проводить в жизнь свои «теоретические схемы», что и привело к плачевным результатам. Е.Т. Гайдар и его сподвижники, защищая свою точку зрения, говорили умно и убедительно, но, к сожалению, ярлыки, особенно непрерывно повторяемые, действуют на массовое сознание сильнее, чем научные аргументы. Впрочем, надо сказать, что тогда эта демагогия на первых порах не очень то сработала.

Поскольку, как мы уже говорили, ВС РСФСР представлял прежде всего интересы новых собственников атака на реформы и реформаторов развернулась оттуда. Так как лидером реформаторов справедливо считался Президент Б.Н. Ельцин, то первый и главный удар был направлен в него. Б.Н. Ельцин имел репутацию убежденного и решительного сторонника демократии и рыночных реформ. Пока рыночные реформы были нужны большинству ВС РСФСР - Б.Н. Ельцин их устраивал, но теперь для остановки реформ требовалось первым делом избавиться от Б.Н. Ельцина. Этим и объясняется противостояние Президента и ВС.

Зная какие экономические интересы лежали в основе этого противостояния, мы понимаем теперь, что никакой договоренности между противоборствующими сторонами достигнуто быть не могло. Какие бы компромиссы с ВС РСФСР ни искал Президент, остановить реформы было невозможно, не убрав его от власти, поэтому даже апрельский референдум, который принес полную победу Б.Н. Ельцину, не мог остановить ВС. К осени обстановка накалилась до предела. ВС стал объединять все силы, которые стремились к реваншу, вокруг себя, так как в качестве ударной силы предполагалось использовать их.

Крайне левые коммунистические организации, националистические организации и им подобные готовы были бросить своих оголтелых сторонников в вооруженное противостояние, они были готовы к любым действиям, лишь бы вернуть старое. Конечно, возродить СССР и КПСС было невозможно, да новые хозяева, представленные большинством ВС этого и не желали - свалить Б.Н. Ельцина и демократов стараниями крайних – вот их цель, а затем, после выполнения этой задачи, последних можно было бы и уничтожить, ведь вся государственная власть в случае успеха сосредоточилась бы у ВС. Может быть, эти расчеты и не оправдались бы, такое в истории бывало, это бы означало гражданскую войну, возможно не только на территории России, но и всего бывшего СССР.

Не надо забывать, что по результатам апрельского референдума Президент пользовался большей поддержкой, чем ВС, да и событии осени это подтвердили. Расстрел Белого дома народной революции не вызвал, более того не поддержи войска Президента, его сторонники тоже взяли бы оружие для защиты своих убеждений от хлынувших на улицы экстремистов. Вот тогда бы разразилась настоящая гражданская война, которую в пределах столицы удержать бы уже не удалось.

Однако остановить реформы и реформаторов для достижения своих целей было важнее, чем эти «мелочи», а что касается крайних, то их и подавно кровь никогда не остана-вливала.

В этих условиях Б.Н. Ельцин пошел на последний и самый решительный компромисс. Он пожертвовал правительством Е.Т. Гайдара, то есть сделал то, чего собственно и добивались его противники – правительство реформ существовать перестало. Ставший премьером В.С. Черномырдин был, несомненно, своим для тех людей, которые стремились свернуть реформы. Как показали дальнейшие события, он в конечном итоге и сделал это, но тогда даже такой поворот не мог удовлетворить ВС и его сторонников.

Да, реформы проводило правительство Е.Т. Гайдара, но лидером демократов был Президент. Он мог отправить в отставку правительство реформ и назначить премьером подходящего, с точки зрения тех людей, о которых мы говорим, человека, но мог затем отправить «подходящего человека» в отставку и вернуть правительство реформ, а, учитывая его прочную репутацию демократа и реформатора, как у их сторонников, так и у противников, последние, не сомневались (а даже если и сомневались бы, зачем рисковать), что так и будет. Следовательно, ВС должен был сокрушить Президента во чтобы то ни стало, поэтому вся ответственность за кровопролитие осени 1993 года лежит на ВС. А то, что войска, поддержав Президента (здесь видимо сыграл свою положительную роль и результат апрельского референдума – большинство народа поддержало Президента, а войска, как и в 1991 году поддержали большинство народа), расстреляли Белый Дом, позволило избежать большого кровопролития, а то и гражданской войны. Впоследствии добившиеся своих целей деятели ВС не раз демагогически ставили в упрек Б.Н. Ельцину это свое поражение.

Если считать октябрьские события 1993 года мятежом крайне левых сил и так называемых «патриотов» с целью восстановления прежних порядков, то получается что демократия одержала победу, как и 1991 году, но, если это была попытка остановить дальнейшее развитие реформ и демократии, то результат выглядит совсем иначе. Победа расчищала путь решительному продвижению демократических и рыночных реформ, но для их осуществления нужны были реформаторы. Вот тут бы и вернуть правительство Е.Т. Гайдара, пожертвованное ВС и продолжить реформы, но…

Конечно, проводить реформы мог не только Е.Т Гайдар и его сторонники, но это обязательно должны были быть демократы-рыночники, а не те, кто был заинтересован в фиксировании результатов, недопущении дальнейшего развития реформ. Оставив правительство В.С. Черномырдина, Б. Н. Ельцин своими руками отдал победу в руки побежденных. Те, кто затевал всю эту кровавую аферу, именно этого и добивались. Им не удалось свалить Президента, но им удалось фактически перетянуть его на свою сторону, а главное им удалось остановить реформы - устранив от рычагов власти демократов-рыночников.

Почему это произошло? Да потому, что истинная подоплека событий была не ясна. Подавляющее большинство считало, да и по сию пору считает, что удалось не допустить возврата в советские времена, однако, как мы теперь понимаем, об этом вопрос и не стоял. Казалось Президент – гарант демократии и рыночных реформ, а оказалось, что таким гарантом было Правительство реформаторов – не стало его, и очень скоро и от реформ, и от демократии остались «рожки да ножки». Заслуга Президента была в том, что он назначил и поддерживал это Правительство, отказавшись от демократов, он быстро оказался в лагере своих бывших врагов, которые, впрочем, его не простили, а все заслуги остались в прошлом. Е.Т. Гайдар и его правительство нуждались в Президенте Б. Н. Ельцине – без сильной Президентской власти, без смелого и решительного Президента, коим Б.Н. Ельцин несомненно был, никаких реформ не было бы, слишком много у них было противников. Но и без реформаторов Б.Н. Ельцин ничего не стоил, отвернувшись от них, он стал игрушкой в руках противников реформ и быстро растратил свой кредит доверия.

ПЛОДЫ ТЕРМИДОРА.

Итак подаренная побежденным победа позволила им перейти в наступление на реформы. Прежде всего надо было обеспечить невозможность возвращения демократов к власти, а это в свою очередь обеспечивало и достижение главной цели остановки рыночных реформ. На демократов и все ими сделанное за неполные десять месяцев их пребывания у власти полились потоки хулы. Все положительное, что принесли реформы – игнорировалось, а все проблемы и трудности, которые неизбежно порождались такими гигантскими преобразованиями, объявлялись следствием просчетов, невежества, пренебрежения к простым людям, находившихся у власти демократов. Интересно, что вся эта демагогия изрыгалась людьми, которые десятилетиями руководя экономикой СССР, довели ее до полного краха, которые обеспечивали себя через системы спецраспределителей, в то время как по всей стране в изобилии было лишь понятие дефицит. Эти люди объявили себя спасителями экономики и России, так как они, практики, знают не понаслышке, как надо руководить экономикой, а не эти «высокоумные» теоретики- демократы.

Вспомним еще раз, как много у нас в свое время говорилось о Польше и «шоковой терапии», на которую пошли польские реформаторы. Мы не пойдем на это, слышали мы тогда со всех сторон. Пошли, так как другого пути не было, но Польша не только пошла, но в отличие от нас прошла этим путем до конца, то есть завершила реформы созданием рыночной экономики. Уже давно мы помалкиваем о «шоковой терапии» в Польше, так как там экономика успешно развивается, и на этой базе растет жизненный уровень поляков, а у самой Польши авторитет в среде развитых стран мира. Все проблемы нашего сегодняшнего дня не из-за реформ, начатых в 1992 году, а из-за их отсутствия с октября 1993 года.

Конечно, все эти годы у нас постоянно звучали уверения в верности курсу на рыночные реформы и демократию, но как обстояли дела на самом деле и что за общество мы имеем спустя десять лет после событий 1993 года? Почему жизненный уровень в нашей стране не только не растет, а практически снижается. Казалось бы, за десять лет пришедшие на смену «неумехам-демократам», «развалившим страну» за десять месяцев, «опытные кадры» могли бы исправить положение, но этого нет. Коррупция достигла размеров небывалых в нашей истории, большинство отраслей экономики в по-прежнему не работает (исключение лишь частично сырьевые отрасли и, может быть, производство отдельных видов вооружения, но об этом позд-нее). Социальной помощи населению практически нет: трудовые пенсии таковы, что никакие прибавки к ним не обеспечивают даже прожиточный минимум, пенсии по инвалидности такие же убогие, при этом бесплатное (страховое) здравоохранение – фикция. В плачевном состоянии детские дома - вообще вся социальная сфера лежит в руинах...

После того как демократы выполнили то, что требовалось от них новым-старым хозяевам экономики – окончательное экономическое и политическое устранение КПСС, запуск подлинных реформ в экономике и тем самым создание необходимых условий для перехода всей собственности как де-факто, так и де-юре в руки тех, кого мы назвали «красные директора», то есть бывшей хозяйственной номенклатуры - они были от власти отстранены (события 1993 года). Однако, данный ими толчок рыночных реформ обладал серьезной инерцией, с которой невозможно было справиться в одночасье.

Кроме того, развитые страны, поддержка и помощь которых была необходима, связывали ход реформ в экономике и политической жизни в России именно с демократами. Следовательно, свертывание реформ должно было происходить под лозунгами верности им. Дескать, новое правительство России верно курсу на рыночную экономику и построение демо-кратического общества, но оно более компетентно и профессионально по сравнению с авантюристами крайними демократами. Этой декорации способствовало и то, что Президентом оставался Б.Н. Ельцин, известный всем как лидер демократов. В этом смысле сложилась очень интересная ситуация: с одной стороны, противники продолжения реформ стремились убрать от власти Президента руками крайне левых, спровоцировав тем самым события осени 1993 года, но с другой стороны, разгромивший мятежников Президент отошел от демократов и тем самым фактически сделал то, ради чего мятеж и затевался, а сохранение Б.Н. Ельцина на посту Президента облегчало задачу свертывания реформ под флагом верности им. Противники продолжения реформ, в своем большинстве, это быстро поняли и в дальнейшем Б.Н. Ельцина поддерживали. Кто же не смог простить Б.Н. Ельцину разгром в октябре 1993 года? Ну, во-первых, конечно те, кто непосредственно был разгромлен. Как мы уже установили, сутью этих событий был не возврат в коммунистическое прошлое, но это было скрыто внутри, а внешне это выглядело именно так. «Красные директора» на баррикады не пойдут и с автоматами бегать не будут, этим занялись, те кто хотел возврата в коммунистическое прошлое или мечтал о диктатуре в любых ее проявлениях. Не случайно, что тогда крайние левые и крайние правые силы выступали едино, стремясь использовать друг-друга в достижении главной общей задачи- уничтожении демократии, а затем рассчитывая оказаться у власти самим, прихлопнуть своего бывшего союзника. А за кулисами событий стояли силы, представителем которых был ВС РСФСР. Эти тоже стремились уничтожить демократов, но возврат в прошлое или уста-новление националистической диктатуры им был не нужен, то есть они также рассчитывали добившись свержения Б.Н. Ельцина и демократов руками радикалов, в последствии расправиться со своими рекрутами. При этом, во-первых, достигалась главная цель, а во-вторых, ВС становился «спасителем демократии». Удалось бы это или нет? Ответ не однозначный; загнать выпущенного на волю «злого духа» не так то просто, но я думаю, что удалось бы.

Отстранение Президента означало бы, что вся власть сосредоточилась в ВС и он для прекращения кровопролития, а оно непременно приняло бы гигантские масштабы и пере-кинулось из Москвы в другие регионы, использовал бы те же методы, что, в конце концов, сделал Президент, то есть войска. Вряд ли экстремисты устояли бы против силы государства. Поэтому я еще раз утверждаю: осенью 1993 года практически не стоял вопрос о возвращении в советские времена это только внешняя оболочка событий.

Несколько слов о лидерах ВС.

А.В. Руцкой – несомненно, заслуженный боевой офицер волею судеб занесенный на политический олимп. Как представляется человек честный и искренний, но совершенно не понимающий обстановки в стране, сути происходящих событий и мечущийся из-за этого из стороны в сторону, делающий массу бессмысленных заявлений, способный объяснять все происходящие только чьими-то происками. Разочаровался в коммунистах, будучи когда-то убежденным их сторонником, примкнул к Б.Н. Ельцину, но увидев трудности реформ, запаниковал. Будучи государственником, не смог понять, что «смутное время», в очередной раз переживаемое Россией, проходяще, начал искать виноватых, в результате оказался в стане мятежников. Иначе говоря, А. В. Руцкой, человек ни по уму, ни по образованию негодный для большой политики в ее острейший период, переживаемый страной, оказался вознесен столь высоко, что обязательно должен был «наломать дров».

Р.И. Хасбулатов – вряд ли он глубоко разбирался в сути происходивших событий, не смотря на свои профессорские регалии (кои, впрочем, я под сомнение не ставлю). Но в данном случае неважно, разбирался или нет, он стремился к власти. Видимо, будучи человеком огромного честолюбия, он решил, что настал момент попытаться из второго лица в государстве стать первым и все поставил на эту карту. В отличие от А.В. Руцкого, он был талантливым политиком и неслучайно поднялся на вершину, поэтому победив, он, думается, быстро стал бы первым лицом в государстве, оттеснив А.В. Руцкого. Однако в такие переломные моменты истории мало быть ловким политическим интриганом, надо быть истинным политиком. В кризисные моменты истории последнее слово за народом: если действия политика отражают стремление большинства общества - он победит, если нет – проиграет, и никакие личные качества не помогут. Это в застойные времена, когда большинством народа владеет апатия, можно одной интригой добиваться своих целей.

«РЕГУЛИРУЕМЫЙ» РЫНОК.

Итак, демократы от власти надежно отстранены, президент из противника превратился если не в союзника и своего человека, то, по крайней мере, в приемлемую политическую фигуру, за спиной которой можно проводить нужные меры.

Как мы уже отмечали, в условиях настоящего рынка, когда главным мерилом деятельности предприятия является его экономическая эффективность, подавляющее большинство новых собственников работать не могло, следовательно, надо было возрождать привычную, старую административную систему. Однако открыто отказаться от рынка нельзя. Значит, надо выхолостить идею рынка, чтобы приспособить то, что от него останется, в привычную административную среду.

Пошли разговоры, что стихийный рынок, который якобы ввели своими реформами демократы, и есть экономическая причина всех несчастий. Что во всех развитых странах рынок управляемый, регулируемый государством.

Все эти утверждения - ерунда. Рынок и есть единственный регулятор экономических отношений в индустриальном обществе, а регулирование регулятора – бессмыслица, тавтология. Нигде в мире рынок никем не регулируется, а, наоборот, в экономически развитых странах государство для достижения целей, стоящих перед обществом, страной в целом, эффективно воздействует на экономику посредством тех экономических регуляторов, которые рынок и предоставляет. Начальный капитализм, описанный К. Марксом, отличается не тем, что тогда действовал стихийный рынок, а сейчас регулируемый, а тем, что в те времена, времена становления капитализма, государство просто не знало и не умело воздействовать на экономику через рыночные механизмы, да и многие цели такого воздействия еще не определились (например, социальная защита, защита окружающей среды, здравоохранение и образование как государственный приоритет).

Рынок есть совокупность объективных экономических законов, по которым развивается индустриальное (капиталистическое) общество. Регулировать эти законы бессмыслица, это также невозможно как регулировать закон Всемирного тяготения, однако знание законов позволяет добиваться нужных результатов, действуя как раз в соответствии с этими законами.

Американские фермеры на шестах устанавливали емкости с раствором, защи-щающим домашних животных от паразитов. Когда животное подходило к такому шесту, чтобы потереться об него боками, открывался клапан, и раствор под действием силы тяжести попадал на спину животного. Это пример использования объективно действующего закона, в данном случае закона всемирного тяготения, для достижения конкретной цели. Если же емкость не поднять на шесте, а закопать в землю и задаться целю так отрегулировать закон всемирного тяготения, чтобы раствор потек вверх, то…мы и придем к модели регулируемого рынка.

«Регулируемый рынок» - это путь воссоздания привычной и единственно пригодной для наших «красных директоров» административно управляемой экономики. Определение регулируемый – это для них основное (существительное), а рынок - прилагательное для создания иллюзии рыночных реформ как внутри страны, так и, главное, на западе, который очень хочет видеть такого рода изменения в России, поэтому и обмануть его (запад) не так уж трудно – «он сам обманываться рад».

Механизмы административного управления экономикой отличаются от тех, которые были прежде. Прямые методы теперь не проходят, нужен «фиговый листок» в виде рыночных атрибутов. Но все это фикция. Предприятия в своем большинстве борются не за потребителя путем выпуска нужной ему продукции и нужного качества, а за фонды, которые распреде-ляются из бюджета, как и раньше, или за протекцию государства, чтобы заставить потребителя покупать только свою продукцию, например, повышение ввозных пошлин на автомобили. Все это именно административные меры, не стимулирующие развитие производства, а, напротив, консервирующие его. Пример с автомобилестроением очень наглядно это иллюстрирует.

Всем очевидно, что качество иномарок не идет ни в какое сравнение с качеством производимых у нас автомобилей. Ну и что, за десять лет «реформ» хоть что-нибудь изменилось? Да ничуть не бывало. Для выпуска автомобиля, удовлетворяющего современным требованиям, в этой отрасли требуется коренная модернизация производства. Конечно, мгновенно этого не сделаешь. Вот тут и нужна защита государством внутреннего рынка. Но прошло более десяти лет, что сделано руководством (сиречь владельцами) в этом направлении – ничего. Почему? Не хотят вкладывать деньги в модернизацию – не хотят. Не могут и не умеют руководить этой модернизацией? Не могут и не умеют, потому что никогда этим не занимались. Модернизация в административной экономике насаждалась сверху, а не была потребностью экономики. Приказчики - управляющие не были заинтересованы в каких-либо изменениях, их не интересовала прибыль, им было важно соответствовать требованиям хозяев, а главным критерием было соответствие плану по валу. И только когда истинные хозяева непосредственно приказывали (через руководящие документы партии) и следили за ходом модернизации в той или иной области, тогда что-то менялось. Но экономика, лишенная внутреннего стимула к развитию, обречена на застой, а в историческом плане на гибель вместе с той политической системой, которая ее породила.

Как рынок расправляется с неэффективно работающими предприятиями? Разоряет их. Но мы на это пойти не можем; как же заводы остановить, рабочих на улицу (так об этом говорил в частности А.В. Руцкой). Но так может говорить либо экономически невежественный человек (тогда зачем он занимает ответственные посты в руководстве страной) или человек, преследующий иные цели, например, личные. Банкротство предприятия не есть уничтожение его. Банкротство означает смену владельца предприятия. Построенный завод никуда не денется, и в рабочих он все равно будет нуждаться. Вместо плохих управляющих, не умеющих обеспечить рентабельную работу, придут такие, которые это сделают. И такие найдутся обязательно, лишь бы были созданы соответствующие условия в обществе. Не найдутся отечественные, найдутся заграничные. Вряд ли бы «ФИАТ» отказался приобрести завод в Тольятти, и уж совсем невозможно представить, чтобы он не сумел наладить на нем прибыльное производство современных автомобилей, и что в результате те же самые тольяттинские рабочие не получили прямых выгод от этого. Распродажа Родины? Да ерунда, демагогия. Во всем мире собственность, находящаяся на территории одних стран, принадлежит гражданам других, и никто нигде не вопит о продаже Японии или Америки. Завод то никуда из России не денется, и работать на нем будут наши рабочие. А уж если так хочется, чтобы и владельцы были наши, то его можно и выкупить. Неужели лучше содержать нерентабельное предприятие, производящее никому не нужную продукцию, отнимая деньги на его поддержание у других, в конце концов, у всех нас, кто платит налоги, чтобы мы же имели возможность покупать производимую им дрянь.

Теперь по поводу «иных целей». Не для того «красными директорами» было прило-жено столько усилий для завладения собственностью, чтобы так с ней легко расстаться. Соб-ственность, даже работающая не эффективно, даже вообще не работающая, способна обеспечить весьма безбедное существование своим владельцам. Важно создать такие условия, когда она не может утечь из рук ни при каких обстоятельствах. Эти условия и были достигнуты остановкой реформ в 1993 году. Ну, а дальше пошло поехало…

Началось с примитивных способов обогащения – разворовывания того, что досталось. Заводы встали (в чем поспешили обвинить уже свергнутых демократов), но встали не потому что не могли производить устаревшую, не нужную, нерентабельную продукцию, могли, но и это было ненужно, зачем платить (или даже обещать платить) зарплату, закупать сырье и т.п., когда можно распродавать оборудование (часто импортное и дорогостоящее), собиравшееся десятилетиями, сырьевые запасы (особенно, если это цветные металлы и т.п.), а полученные от этого немалые средства присваивать или прокручивать через банки, а потом присваивать.

Потом стал развиваться бизнес арендный, когда от предприятия оставались лишь стены с вывеской, на которой красовалось старое название с добавлением букв «ОАО», а по сути дела все помещения сдавались в аренду, а само предприятие ничем другим не занималось. Деньги же, получаемые от аренды шли, по большей части в карманы крупных акционеров (они же управляющие) «ОАО».

Поскольку никакого реального производства не было, а доходы от владения были значительные и абсолютно легальные, к «владению» потянулся криминал. Деньги у крими-нальных воротил были, и они были готовы отмывать их, приобретая собственность, и делать с ее помощью описанными методами и, наверное, еще какими-нибудь, большие деньги. Экономика погрузилась в застой уже в буквальном смысле – производство остановилось.

Вопреки существующему убеждению, обрушение экономики произошло не из-за начала реформ, которые, конечно, ударили по ней. Переход от административной экономики к рыночной не мог пройти для нее безболезненно. Резкий спад производства, появление безработицы и, как следствие этого, рост социальных проблем – неизбежная плата. Но если бы реформы продолжались, то этот период прошел бы, и тем скорее, чем выше была бы интенсивность самих реформ. Это не предположение и не голословное утверждение; пример бывших европейских стран социалистического лагеря, которые пошли и прошли по этому пути, убеждает в этом. Мы же пошли по нему, но остановились, а жизнь не терпит статики - либо мы идем вперед, либо начинаем сползать назад.

Нынешнее наше состояние объясняется не проведением реформ, а тем, что они были остановлены теми социальными силами, которые добились своих целей на начальном этапе реформ и не были заинтересованы в доведении их до конца, так как это вело бы к устранению этих социальных групп от достигнутых экономических завоеваний. Добившись своих экономических целей, они постарались закрепить их политически. Сложившееся к настоящему времени государство обеспечивает необходимую экономическую среду и политические гарантии этой части общества. Разумеется, эта часть общества объективно находится в противоречии, даже противостоянии с большинством общества (пусть даже это большинство и не осознает этого противостояния). Следовательно, государство, поддерживающее часть общества против его большинства - само противостоит обществу, иначе говоря, враждебно ему, а значит и не может быть демократическим по своей сути, несмотря на демократические по форме процедуры.

Конечно, есть и исключения из общего правила. Существуют и эффективно работа-ющие предприятия, например, в производстве вооружений или добычи нефти, но исключения и есть исключения - они правило не отменяют.

В добывающих отраслях проблема качества продукции не стоит: Качество нефти определено природой. Где-то она лучше, где-то хуже, но тут уж как повезло. Конечно и саму добычу можно вести по-разному, но уж коль скоро ты ее добыл, то, если цена на нефть покрывает все затраты и приносит прибыль, эта прибыль будет получена.

Проблема эффективного руководства в добывающих отраслях не стоит так остро, как в отраслях наукоемких. Кроме того, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться, что нефтяной бизнес будет приносить огромные доходы. Поэтому те, кто имел возможность его приватизировать - ринулись в эту сферу. Конкуренция, надо думать, была весьма жесткая. А значит и возникший «естественный отбор» привел к тому, что эта сфера бизнеса оказалась в руках наиболее способных и ловких, то есть не худших представителей класса управляющих. Или тех, кому в ходе реформ удалось выдвинуться, действительно новых русских, то есть людей, способных в условиях рынка и конкуренции руководить своим производством. Иначе их еще называют олигархами, впоследствии мы еще о них поговорим.

Что же касается продажи оружия, то на эту деятельность государство «наложило лапу», что само по себе не означает ничего плохого: пушки, самолеты и танки не может продавать кто угодно, контроль государства здесь совершенно необходим. Однако, доходы, поступающие в бюджет от продажи оружия или нефти, в условиях того государства, о котором мы пока успели сказать несколько слов, очень мало, что дают подавляющему большинству граждан. Почему? Ответ на этот вопрос односложен – коррупция, но что такое коррупция в наших условиях требует анализа.

КОРРУПЦИЯ ВМЕСТО ПРОИЗВОДСТВА.

То, что коррупция в нашем обществе присутствует, не только не оспаривается практически никем, но даже стало неким общем местом. Кто бы, о чем бы, ни говорил, обязательно произнесет слово коррупция. Это так приелось, что на саму коррупцию стали не очень то и внимание обращать. Дескать, коррупция - это, разумеется, плохо и с ней надо бороться, но назовите мне хоть одну страну, где бы не существовала коррупция. Везде с ней воюют, но нигде не победили, так что у нас, как везде. Однако на самом деле коррупция коррупции рознь. Понятно, что сами масштабы коррупции могут существенно различаться, и это очень важный показатель, но если говорить о коррупции в России, то гораздо существеннее ее качественное отличие. Рассмотрим это на примере.

Вернемся к иллюстрации, использованной ранее – как на американской ферме решили проблему борьбы с паразитами домашних животных. Предположим, что существует общественно значимая задача по борьбе с этими самыми паразитами, для чего правительство выделяет средства из бюджета. Рассмотрим два варианта коррупции один по-русски и другой, условно скажем, «по-американски».

Коррупция по-русски	Коррупция «по-американски»
Создается государственная программа по бо-рьбе с паразитами, широко рекламируемая на всю страну, скажем, под названием: «Госу-дарственная программа борьбы с паразитами крупного рогатого скота на период с …. по …. годы». Далее обосновывается, что решать ее так, как она решается в Америке, нельзя: ведь установка емкости с растворами на высоких шестах может привести к их падению. Целе-сообразние выкопать яму и установить емкости под землей, а раствор должен подаваться насосами вверх и попадать на животных из душа. Конечно, при этом надо создать электронную систему, управляющую всем этим комплексом. Разумеется, потребуется оператор, обслуживающий систему… Такой подход позволяет выделить на реализацию программы максимум средств, что, собствен-но, и было целью чиновников. Далее создается некое ОАО со звучным названием, например, «Скоростные …», в котором главенствующее положение занимают родственники, друзья и знакомые чиновников, разрабатывающих и осуществляющих программу. Затем проводит-ся тендер, на котором, разумеется, побе-ждает эта самая ОАО. На ее счет переводятся бюджетные деньги. Начинается строительство – вырывается яма под размещение емкости. Идет время, кроме ямы ничего нет. Переводятся новые деньги. Идет время, кроме ямы ничего нет. Переводятся новые деньги. Идет время, кроме ямы ничего нет. Переводятся новые деньги. Подходит срок завершения программы, кроме ямы ничего нет. Назначается государственная комиссия по изучению расходования бюджетных средств по «Государственной программе борьбы с паразитами крупного рогатого скота на период с… по … годы» в ОАО «Скоростные…», которая после тщательного изучения всех материалов никаких злоупотреблений не обнаруживает. Идет время, разговоры вокруг программы и ОАО затихают. Из бюджета на счет нового ОАО или того же самого ОАО переводятся деньги на засыпку вырытых ям, так как этот самый крупный рогатый скот, поедаемый па-разитами, может ненароком в эти ямы сва-литься. Ямы зарывают – наполовину, так как отпущенных денег не хватило. Переводятся дополнительные средства. Наконец, ямы зары-ты. Тут возникает идея, что их бы надо и заасфальтировать. Идея получает поддержку. Переводятся средства. Ямы заасфальтиро-ваны. Но так как асфальт клали под снегом и прямо в грязь, то весной потребовалось уложить его заново. Переводятся дополни-тельные средства… Результат: общественно значимая задача не выполнена, денег из бюджета израсходовано немерено, значительно больше, чем предусматривалось по программе. Виновных, разумеется, не найти. Зато появился новый коттеджный поселок с домами стоимостью минимум по полмиллиона долларов и гаражами для самых дорогих иномарок. Кто - кто в теремочках живет? Я - чиновник, разрабатывавший программу. Я - чиновник ее осуществлявший. Я – генеральный директор ОАО. Мы – сотрудники правоохранительных органов, осуществлявшие контроль.	Некая компания для того, чтобы получить этот государственный заказ, дает взятку правительственному чиновнику, от которого зависит его размещение. Получив этот заказ, компания приступает к его осуществлению, то есть разрабатывает конструкцию клапана, который бы открывался при прикосновении животного к шесту, устанавливает емкости с дезинфицирующим раствором на высоких ше-стах, и так далее. Результат: Коррупция на лицо – продажный государственный чиновник получил взятку. Не попался он на этом – значит, ему повезло. Но уж если попался, то мало не будет: пресса, правоохранительные органы, политические оппоненты вцепятся, как бульдоги… Однако, независимо от персональной судьбы чиновника, общественно важная задача решена, причем в пределах выделенных средств. Компания получила прибыль и заплатила со-ответствующие налоги.

Таким образом, коррупция по-русски, во-первых, отличается масштабами, как количеством участвующих коррупционеров, так объемом коррупционных средств, а во-вторых, и это главное - при коррупции «по-американски» поставленная задача решается, пусть и не оптимально. Общество получает то, что ему нужно, а решенная задача впоследствии в той или иной степени обогащает страну. То есть коррупция «по-американски» не разрушительна для экономики, а коррупция по-русски не дает обществу ничего, она губительна для экономики, во-первых, является по существу грабежом всего населения страны во-вторых, и является основой противостояния государства и общества, в-третьих. В этой самой коррупции по-русски и причина всех наших бед – отсюда нет средств на образование, здравоохранение, культуру, науку, поэтому пенсии и зарплаты ниже физиологического минимума…

Так называемые «новые русские», как называют сейчас богатых людей, на самом деле никакие не новые, то есть инициативные, предприимчивые люди, реализовавшие свои способности в новых условиях. В своем подавляющем большинстве это заворовавшиеся чиновники и их прихлебатели, вроде бы являющиеся бизнесменами, а на самом деле - подручные воров, пропускающие через свои предприятия бюджетные деньги с целью их присвоения, или ничего не производящие для общества, или производящие только для вида, для прикрытия своего основного дела - разворовывания государственных средств под защитой этого самого государства. Поскольку воровство занятие преступное, то и психология всех этих «новых русских»- психология преступников. Дело ведь не в том, сидел человек или не сидел в тюрьме, а в том, кто он по существу - честный человек или нет. Сколько у нас говорят о стремлении криминала во власть, но дело не в том, что он стремится во власть, а в том, что разнузданная, безудержная и безнаказанная коррупция создают возможность, благоприятную среду для реализации этих стремлений. Рыбак рыбака видит издалека. Поэтому воры, сидевшие в тюрьме, и воры, не сидевшие в тюрьме, быстро находят друг друга и сферы «сотрудничества».

«ПОДДЕРЖКА» МАЛОГО БИЗНЕСА.

Так что, у нас в стране нет честных бизнесменов? Есть, есть действительно новые русские, но подавляющее их большинство богатыми людьми не являются; состоятельными иногда да, обеспеченными часто, но не богатыми. В основном это люди из малого бизнеса, который в нашем государстве влачит тяжелое и унизительное существование. Все заверения о его поддержке – вранье. Малый бизнес, как, впрочем, и все население страны, нужны нашему государству в качестве баранов, которых надо «резать или стричь».

Для того, чтобы было, что воровать из бюджета, его надо наполнять. И чем больше бюджет наполняется, тем больше можно из него украсть. Поэтому вся наша налоговая система – система конфискационная. Когда говорят о налогах, то всегда говорят об их величине. Дескать, уменьшите налоги, экономика получит стимул к развитию, да и небольшие налоги легче и спокойнее заплатить, чем укрывать. В этом есть доля правды, но не вся правда и, думаю, что не самая существенная ее часть.

Налоговая политика - это один из рыночных инструментов, позволяющий добиваться государству нужных целей, причем не только чисто экономических. Величина налогов, налоговые льготы и т.п., позволяют направить инвестиции в те отрасли, развитие которых является приоритетным. Однако говорить, что экономика может эффективно развиваться только при низких налогах, неверно. Конечно, богатое, экономически благополучное общество может скорее позволить себе высокий уровень налогов, чем общество экономически не благополучное. Но все равно экономика будет развиваться и при высоком налогообложении: ведь налог всегда часть, по крайней мере, так должно быть, поэтому работать всегда имеет смысл.

Главное в налоговой системе для бизнеса не величина налога, а возможность твердо и точно знать, во-первых, какие суммы налогов должно заплатить, и, во-вторых, при этом быть уверенным, что коль скоро ты их заплатил, никто не скажет, что ты заплатил мало. Если ты честно и точно рассчитал величину налога и заплатил его, то любая инспекция просто не может придти к другому результату. Для этого налоговая система должна быть понятной и однозначно трактуемой. Что толку, если ставки налогов невелики, но сами законы и практика их применения таковы, что допускают, а зачастую поощряют дополнительные поборы.

Существует мнение, что налоговые инспекции занимаются сбором налогов и соответственно, если налогов поступило много, то налоговики работали хорошо, а иначе - плохо. Но ведь по существу это абсурд: налоговые инспекции не являются плательщиками налогов, они сами существуют на бюджетные деньги, плательщиками являются предприятия. Если предприятие работало хорошо, то оно и налогов должно заплатить больше, если по каким-либо причинам хуже, то меньше –налоги же платятся в конечном итоге с доходов.

По своей сути налоговая инспекция должна следить за правильностью и своевременностью перечисления налогов в государственный бюджет. Если же считать, что они именно обеспечивают бюджет, то это неизбежно ведет к стремлению любой ценой собрать больше налогов. Даже вопреки государственной политике. Рассмотрим такую ситуацию. Пра-вительство решило, что для развития некоторой сферы экономики целесообразно предприятиям, работающим в этой сфере, предоставить налоговые льготы. Введение этих льгот для некоторой налоговой инспекции означает, что поступления в бюджет значительно сократятся. Если считать, что бюджет формируется поступлениями от предприятий, то ничего особенного не произошло. Если же оценивать работу налоговой инспекции по этому критерию, то получается, что она стала работать хуже. У нас же так и оценивается, причем это сказывается на материальном уровне работников налоговой инспекции и на оценке деятельности ее руководства у вышестоящих начальников. Это стимулирует желание оспорить налоговые льготы, но не у правительства, разумеется, а у тех, кто ими воспользовался. Поскольку у нас законы, постановления и разного рода разъяснения составляются так, что допускают разные, часто взаимоисключающие трактовки, то всегда найдется, к чему придраться. Получается, что государство одной рукой предоставляет льготы (правительство), а другой и отбирает (налоговая инспекция). Таким образом, получается, что налоговая инспекция – государственное учреждение - выступает против интересов государства, ведь правительство предоставляло льготы, рассчитывая получить результат в каких-то государственных целях. Налоговая инспекция на самом деле должна была бы следить не только за тем чтобы бюджет получил все, что ему причитается по закону, но и за тем, чтобы не получил лишнего, так как и то и другое - государственная политика, а налоговая инспекция, как государственное учреждение, обязано проводить ее в жизнь. Оценивать работу налоговой инспекции по величине собранных налогов столь же нелепо, как оценивать работу пожарных лишь по их участию в тушении пожаров. Если бы пожарным платили деньги только за тушение пожаров, им бы пришлось стать поджигателями или, по крайней мере, способствовать возникновению пожаров, а не заниматься их профилактикой.

То, что утверждалось выше, по моему мнению, настолько очевидно, а подобное состояние настолько противоестественно, что не может объясняться чьим-то недомыслием. Кстати, подобных ситуаций в нашей жизни хоть отбавляй. Я думаю, любой человек может привести примеры из своего опыта, когда происходили вещи совершенно необъяснимые с точки зрения логики и здравого смысла, а являются следствием иной логики - логики чиновников: чем больше поступит средств в бюджет, тем больше возможностей открывается для их присвоения. При таком подходе понятна логика существующего сбора налогов, понятно, почему законы о налогах противоречивы и запутаны, почему подзаконные акты противоречат самим законам; а невысокие ставки налогов – это для запада: дескать, смотрите, как государство заботится о развитии экономики. Внутри же страны невысокие ставки налогов компенсируются возможностью любых поборов в зависимости от ловкости чиновников министерства по налогам. Приведу один пример. Рассмотрим налог на прибыль. Сразу надо сказать, что этот налог с точки зрения экономической, мягко говоря, весьма странный. Основной закон рыночного производ-ства есть стремление получить максимальную прибыль. Закон (юридический) о налоге на прибыль работает против него, следовательно, он экономически не обоснованный. Но это уж бог с ним, рассмотрим, как он применяется на практике.

Раз облагается прибыль – значит, ее следует вывести, то есть определить затраты. Каж-дое предприятие желает знать свою прибыль, поэтому ее расчет вещь обычная. Когда же государство взимает налог на прибыль, то оно само определяет, что есть затраты, а что нет. В результате практически реальные затраты, которые вынуждено нести предприятие могут очень существенно отличаться от затрат, признаваемых государством. Например, командировочные расходы включаются в затраты, но по таким ставкам, которые существенно ниже реальных. Точно так же обстоит дело с компенсациями за использование автомобилей. Доходило даже до того, что арендная плата за производственные помещения не включалась в затраты. Часто производственные затраты для того, чтобы они были признаны таковыми, требовали подтверждения различными справками и утверждениями. Вообще, к этому закону существует дополнение, определяющее, что является и при каких обстоятельствах затратами, а что нет. Жизнь же, как известно, трудно (невозможно) всунуть в рамки и описать абсолютно все, но зато появляется возможность «регулировать» затраты, признавая их или не признавая. А, если у вас критерием является собрать налогов как можно больше и любой ценой, то открывается широкая возможность для произвола. В бытовом языке понятие произвол воспринимается как грубое на-силие, хотя, наверное, его смысл в другом. Произвол состоит не в отсутствии закона, а в возможности по тем или иным причинам (когда власть, например, плюет на свои же законы, или, когда закон написан так, что допускает различные возможности его трактования) применять его по-разному (произвольно) в одних и тех же ситуациях. В рассматриваемом случае подобный произвол может привести к тому, что налог на прибыль будет больше, чем сама реальная прибыль, но даже если это будет не так, то все равно налог будет больше, чем он должен быть на самом деле. Но самое главное, что его практически нельзя точно рассчитать. Всегда остается возможность, что даже в случае абсолютно честного подхода к расчету, какие-то затраты не будут признаны и тебя обвинят не только в недоплате налога, но и в сознательном его сокрытии, а значит наложат еще и большие штрафы. Получается, что работать честно невозможно: будешь платить много, но это все равно не гарантирует от произвола, поэтому этот налог и практика его применения стимулируют нарушения.

Наша налоговая практика исходит из того, что все кругом жулики, а должна исходить из того, что подавляющее большинство – честные граждане и заплатят положенные налоги, если будут твердо уверены - заплатишь сполна, уже никто не скажет, что заплатил мало. Но поскольку у нас на настоящее время сложилось сильно коррумпированное (жульническое) государство, то ему, конечно, весьма трудно допустить предположение, что существуют честные граждане. Всяк мерит на себя.

Очень сильно вредит малому бизнесу, о котором на словах так печется наше государство, практика авансовых платежей, то есть когда доход еще не только не получен, но и не известен, но за него уже надо заплатить вперед. Из каких источников это делать - из оборотных средств? Но тогда как развиваться самому предприятию, как покрывать его текущие нужды? Если предприятие отпустило некий товар заказчику без предварительной оплаты, то оно, тем не менее, обязано включить его в свою реализацию, то есть заплатить налоги, но денег то еще не получено. Таких примеров можно привести множество. Все это практически исключает для малого бизнеса возможности роста, а ведь существует еще чиновничий произвол…

Общепризнано, что малый бизнес является основой демократии и именно он создает большинство рабочих мест в стране, поэтому неудивительно, что и демократия у нас не разви-вается, и доходы населения низкие.

Существующая налоговая система позволяет не только успешно стричь наголо, но, в последнее, время вырисовывается и тенденция к «резать». Налоговая система становится дубиной, при помощи которой можно расправляться с неугодными. Раньше, во времена тоталитарного советского режима, любимой формой расправы с диссидентами было обвинение их в уголовных преступлениях. Например, часто обвиняли в гомосексуализме. Этим достигались две цели: неугодный попадал за решетку (да еще с такой статьей), а сильные мира того имели возможность заявлять повсюду, что политических преследований у нас нет. Теперь в качестве обвинения начинает использоваться обвинение в неуплате налогов. Очень удобная штука. Во-первых, пользуясь произволом налогового законодательства, и особенно практикой его применения, всегда можно доказать, что налоги не доплачены, во- вторых, во всем мире, перед которым мы хотим хорошо выглядеть, это не вызывает протеста, так как не уплата нало-гов явление повсеместное, в-третьих, этим можно объяснить народу почему он так плохо живет. Не потому что его обворовывает государство в лице своих чиновников, а потому, что подлые богатеи не платят налоги. Государство же стоит на страже интересов народа и денно и нощно думает, как бы собрать с этих злодеев положенные деньги, чтобы направить их на пенсии и заплаты, в науку и образование … При этом особую ненависть вызывают те, кого именуют олигархами.

ОЛИГАРХИ

Кто они такие эти олигархи? Очень богатые люди? Да, они богаты, но не в этом суть. Олигархи все наперечет, мы их видели, мы знаем их в лицо, знаем, чем они занимаются, поэтому о них можно говорить более конкретно, чем скажем о государственных чиновниках.

Олигархи - это действительно крупные бизнесмены, сумевшие выдвинуться в ходе преобразований. Каким образом в их руках в ходе приватизации сосредоточилась огромная собственность, мало кому известно. Но суть не в этом, суть в том, что они этой собственностью, в отличие, от «красных директоров», умеют эффективно управлять. Олигархи - это те, кого в социалистические времена именовали «акулами капитализма».

Крупный бизнес, в отличие от малого, не особенно нуждается в демократии. Он «хорошо живет» в демократическом обществе, но не погибнет и в автократическом; большие деньги умеют за себя постоять. Крупный российский капитал вполне успешно развивался при самодержавии; фашистский режим в Германии тоже не был помехой своим магнатам. Это малый бизнес хиреет в отсутствии демократии, крупный - приспосабливается. Для него опасен лишь режим, посягающий на частную собственность. Конечно, авторитарный режим может расправиться с отдельным олигархом, если к тому у власти возникнут основания, Однако, не затрагивая институт частной собственности, расправиться с самим крупным бизнесом невозможно. Как правило, авторитарное государство такой цели и не имеет и с крупным бизнесом живет дружно. Почему же у нас олигархи вызывают у власти неприязнь? Отрицать это – значит, не видеть фактов, с олигархами расправляются по одиночке, выбирая в качестве мишени то одного, то другого; а то, что им пожимают ручки высшие государственные чиновники, вовсе не означает, что завтра эти ручки не будут вывернуты.

Разумеется, олигархи со своими миллиардами способны оказывать влияние и на власть в том числе, но государство сильнее любого олигарха и всех их вместе. Захочет, и от них полетят «пух и перья». Зачем же ему этого хотеть, почему тоже не жить с ними дружно? Ведь олигархи лояльны власти, зачем им что-то существенно менять, если они уже заработали свои миллиарды, и могут делать их дальше.

Дело в специфике нашего государства, ибо оно в целом, объективно, несмотря на субъективные представления каждого отдельного его представителя, отражает интересы «новых собственников». Они - эти «новые собственники» - смертельно боятся «акул капитализма», у которых «зубы в три ряда», которые на просторах экономического океана в родной стихии, и запросто способны проглотить (и проглотят рано или поздно) мелкую, да и крупную экономическую рыбешку - «красных директоров». Другое дело, если загнать этих «акул» на политическое мелководье, и там, находясь в безопасности, лупить их всеми средствами, от багров и крючьев, до динамита.

Сначала расправились с теми, кто открыто влиял или пытался влиять на политику, непосредственно или через поддержку и пропаганду взглядов, не устраивавших правящий класс. Теперь взялись за следующего, а в качестве инструмента расправы используется нало-говая дубина.

ПОДВЕДЕМ ИТОГИ.

Итак, охарактеризованные нами социальные слои добились к настоящему времени своих целей, обеспечив себе экономический базис, и такую политическую надстройку в лице существующего государства, которое гарантирует их прочное существование. В силу того, что этот класс объективно не способен эффективно управлять экономикой в условиях подлинно индустриального общества (сиречь рыночной экономики), существующая политическая система, отражающая интересы этого класса, при сохранении видимости демократии неизбежно вырождается в авторитарную. (Интересно подметить в этом смысле такой штрих, который разумеется не есть доказательство, но в контексте российской истории весьма примечателен. Во все времена в присутственных местах можно было видеть портрет либо Государя императора, либо Генерального секретаря КПСС, лишь, пожалуй, во времена президентства Б.Н. Ельцина его портретов не было заметно. Теперь же опять – портрет В.В. Путина становится непременным атрибутом любого кабинета).

Если существовавшая раньше авторитарная система, во главе с КПСС имела определенный смысл и цель своего существования в закреплении и распространении коммунистического влияния, в силу чего ресурсы страны направлялись к достижению этой цели, то нынешние хозяева жизни абсолютно безыдейны. Поскольку ДЕЛАТЬ ДЕНЬГИ они не умеют, то остается ВОРОВАТЬ их. Государство же, защищающее и закрепляющее такое положение, неизбежно оказывается пособником воров и, естественно, оказывается в противостоянии обществу.

Класс новых собственников по сути образовался из хозяйственного, сиречь чино-вничьего, аппарата старой системы, а государственный аппарат новой России - по сути дела тоже самый, что и был. Во времена правления демократов высшие посты в государственном аппарате занимали действительно новые люди, проводившие реформы, которые на тех порах поддерживались всеми (за исключением сторонников возврата в коммунистическое прошлое). Теперь же мы имеем восстановление прежней системы, с прежними кадрами, но без прежнего контроля со стороны КПСС. Таким образом, и новые собственники, и сегодняшнее чиновничье сословие имеют одно происхождение – старый государственный аппарат в той его части, которая занималась хозяйственным строительством, поэтому они так легко нашли друг друга и взаимные интересы. По сути дела они составляют единое целое - они разные представители одного класса. В свое время В.И. Ленин утверждал, что построение нового общества не может вестись в рамках старого государственного аппарата, что прежняя государственная машина должна быть разрушена, а на ее месте нужно создать новое государство. С моей точки зрения это положение абсолютно верно – новую демократическую Россию с рыночной экономикой невозможно построить с использованием государственной системы тоталитарного прошлого. И дело, разумеется, не в смене названий государственных органов – дело в людях. Большевики когда-то распустили полицию, армию и т.п., а на их месте создавали новые учреждения, выполнявшие те же функции. Приспособить старые - невозможно. В начале девяностых годов ситуация была аналогичная, но возглавлявшие общество демократы этого не поняли, а ждавшие своего часа новые хозяева, естественно, этого делать и не собирались – ведь сохранение чиновничьего аппарата, старого государства, было порукой их победы в дальнейшем.

Может возникнуть вопрос, а как же преемственность опыта, умения, знаний и т. д. Но никто не утверждает, что носители этих знаний, опыта и всего прочего должны быть отстранены от дел. В создаваемые новые государственные учреждения, должны набираться и бывшие специалисты, кстати, большевики так и сделали, вспомним институт военспецов, а опытные сыщики приглашались на работу в милицию. Но это были новые учреждения, с новым пониманием задач и новыми подходами к их решению, кроме того, они были освобождены от коррупции прежних. Старых, опытных специалистов возвращали в них «поштучно», отсеивая негодных – не мог бороться с преступностью человек, который сам был активным врагом новой власти. Нужна была лояльность переменам. Не будут строить рыночную экономику люди, знающие что им в такой экономике места не будет.

БИЛЕТ ИЗ МОСКВЫ В ПЕТЕРБУРГ И ОБРАТНО

Сейчас часто можно слышать о предоставлении части столичных функций Санкт-Петербургу, а то и о переносе столицы из Москвы в Санкт-Петербург. Перенос столицы не может быть делом прихоти, да, в нашей истории дважды совершался перенос столицы, казалось бы, из прихоти предержащих на тот момент власть. Но это не так - это только видимость. На самом деле за переносом столицы из Москвы в Санкт-Петербург в начале ХХVIII века, а затем обратном переносе ее в начале ХХ века стояли очень серьезные политические причины, причем причины очень похожие. В обоих случаях страна находилась в состоянии очень глубоких реформ, в корне меняющих всю внутреннюю жизнь. Где реформы Петра встречали самое ожесточенное сопротивление? Да, разумеется, в столице, где были сосредоточены все властные структуры, весь правительственный аппарат, формировавшийся целыми столетиями, который конечно же в подавляющем своем большинстве был противником реформ, саботировал их ход и имел для этого массу возможностей, предоставляемых рычагами реальной власти. Не случайно Петр по сути создал новый класс – дворянство, взамен бывшему боярству. Этот новый класс в очень значительной части состоял из выходцев с самых низов, которым путь к высшим государственным должностям был заказан. Перенося столицу, Петр одним махом отсекал от власти старый чиновничий аппарат, который не мог и не желал приспосабливаться к переменам.

Та же причина побудила и В.И. Ленина к возвращению столицы в Москву. Перестройка жизни в стране на совершенно новых началах породила те же самые проблемы, которые разрешал Петр двумя веками ранее. Жизнь не может застыть на какое-то время, она продолжается непрерывно, поэтому саботаж старого чиновничьего аппарата, который, кстати, вовсе не прекращал своей работы после февральской революции, был чрезвычайно опасен новой власти, а перенос столицы опять же отсекал его, и власть получала возможность формировать новые исполнительные структуры.

С этой точки зрения, возможно, и имело бы смысл говорить о переносе столицы из Москвы, так как по своему масштабу, глубине и степени сопротивления им, реформы, начатые в1992 году, вполне сравнимы с петровскими и ленинскими (мы сейчас не оцениваем сами реформы, а имеем в виду лишь их радикальность для страны). Но это надо было делать в 1992-1993 годах; после событий осени 1993 года, когда реформы по сути дела были похоронены, перенос столицы из Москвы в Санкт-Петербург или куда-нибудь еще потерял смысл, а бессмысленные действия никому не нужны и способны лишь навредить.

Перенос же части столичных функций, по-моему, просто нелепость и способен лишь породить трудности в управлении, даже при современных средствах коммуникации.

ЦЕНТРИСТСКИЕ ПАРТИИ КАК ВЫРАЗИТЕЛИ ИНТЕРЕСОВ НОВЫХ СОБСТВЕННИКОВ

Остановимся теперь на природе политических сил, составляющих основу нынешнего государства. Какие политические силы являются выразителями интересов класса новых собственников? В результате победы-поражения осени 1993 года вместо демократов на лидирующие позиции вышли так называемые центристские партии. Этих партий было много, все они объективно выражали интересы класса «новых собственников» и, состоя из представителей этого класса (отметим, что представлять класс не означает обязательно принадлежать этому классу важно быть выразителем его потребностей) и преследуя, по существу, одну цель – свертывание реформ под видом верности им, они тем не менее отличались по своей политической ориентации. Некоторые из них быстро оценили изменившуюся ситуацию и перешли от оппозиции президенту к его поддержке, другие же по-прежнему видели в Б.Н. Ельцине своего противника, даже врага.

Президент Б.Н. Ельцин отвернулся от демократов, может быть временно, может быть тактически, но, скорее всего, просто не понимая сути произошедших событий. Однако и демократы быстро отвернулись от него, перешли в стан его критиков, они тоже не понимали сути событий, им казалось, Б.Н. Ельцин изменил принципам, а у Б.Н. Ельцина и так врагов было более чем достаточно. В ситуации, когда демократы отвернулись от Президента и перешли к нему в оппозицию, он вынужден был искать поддержки в другом лагере. Таким образом, Б.Н. Ельцин эволюционировал от демократии и демократов, а, значит, и возвращение к политике реформ сделалось невозможным.

Надо сказать, что Президент оказался в сложной ситуации. Бывшие союзники - демократы оказались в оппозиции, пришедшие к власти представители центра, тоже враждебно относились к Президенту, ну о левых и говорить не приходится, те всегда были готовы его растерзать. Б.Н. Ельцин стал искать такого человека себе на смену, который гарантировал бы ему безопасность после его ухода с президентского поста. И он блестяще решил эту задачу, в очередной раз переиграв всех своих противников. Школа политической интриги, оконченная им в КПСС, была великолепной!

Интрига интригой, но была и реальная политическая основа для решения этой задачи. Те представители центра, которые убедились в окончательном отходе Б.Н. Ельцина от демократов, и, соответственно, дальнейших рыночных реформ, поняли, что для политической стабильности Б.Н. Ельцина надо защищать. Иначе каждый следующий Президент не может быть гарантирован от преследований по окончании его пребывания у власти, а это не может не раскачивать политическую обстановку в стране, что, в свою очередь, может в конце концов привести к потере всего приобретенного. Эти люди начали создавать новую партию, вначале она оформлялась как движение, которая, имея одинаковые цели и объединяя тех же людей, в смысле их классового сознания и социальной ориентации, что и другие центристские партии, то есть, будучи партией выражающей интересы новых собственников, тем не менее не была в оппозиции Президенту Б.Н. Ельцину. Поскольку к этому времени Б.Н. Ельцин нашел человека, который не предал бы его в любых условиях, то и новая партия стала складываться вокруг этого человека, хотя сам он к партии не примыкал.

Как только Б.Н. Ельцин ушел с политической сцены, все центристские партии начали естественный путь к объединению. Как мы уже отметили, все эти партии объединяли и представляли один и тот же слой общества, а поэтому имели общие цели и способы их достижения. По существу разница между ними была только в том, что они ставили на разных лидеров. Когда же вопрос о лидере отпал, а новый лидер устроил всех, то надо было ожидать объединения всех центристских партий в одну. Не случайно, что она называется «Единая Россия», только лишь с той поправкой, что все-таки не объединяет всю Россию, а едина лишь в том смысле, что теперь одна представляет интересы новых собственников.

Считаю не лишним еще раз повторить, что в силу своего происхождения этот класс не заинтересован ни в рыночной экономике, ни в демократическом устройстве общества, а практическая его деятельность - есть разворовывание государственных средств. Из этого следует, что партия «Единая Россия» - партия, выражающая интересы казнокрадов, а политическая стабильность, обещаемая этой партией, есть закрепление условий, при которых одни будут безнаказанно грабить остальных.

Здесь уместно поговорить о соотношении объективного и субъективного. Назвав парию «Единая Россия» партией, выражающей интересы казнокрадов, я вовсе не имел ввиду, что все ее члены казнокрады. Вообще, пока меня не интересуют конкретные люди, я говорю о тех интересах, которые отражают и защищают конкретные политические силы. Что касается людей, то надо сказать, что политические взгляды не являются гарантией личной порядочности, честности, верности и прочих моральных качеств человека. В среде любой партии найдутся как люди высоких моральных качеств, так и такие, которые ими не обладают.

Это означает, что люди, состоящие в партии «Единая Россия», и люди ее поддерживающие, могу быть самыми прекрасными людьми, действительно любить Россию, и искренне желать ее процветания. Но, если они видят путь к такому процветанию, через фактический отказ от демократии, через воссоздание административной экономики (причем неважно сознательно это делается или по другим причинам, например, от непонимания сути происходящих событий), то они объективно способствуют закреплению негативной ситуации, обеспечивают условия для грабежа страны и ее народа, а создаваемое ими государство, не- зависимо от их желания и личных качеств, обязательно выродится сначала в авторитарное, а затем и тоталитарное, если, конечно, успеет.

В начале ХХ века состояние противоречия с обществом наблюдалось для самодержавного правления, и трехсотлетняя монархия рухнула, похоронив под обломками самого царя, всю его семью и ввергнув Россию в очередное смутное время. Выход из этой смуты завершился созданием очередного тоталитарного режима, который вошел, в конце концов, в такое же противостояние с обществом и тоже был сметен, а ведь как казались крепки каждое в свое время и трехсотлетняя монархия, и семидесятилетняя советская власть. И та и другая системы рухнули, потому что не были вовремя реформированы, впрочем, обе они к моменту своего заката уже не имели внутренних резервов для такого реформирования.

Нынешнее государство тоже оказалось в противостоянии обществу в целом, а так ход времен ускоряется ему не отпущено не только трехсот лет, но и семидесяти. Как только большинство народа осознает такое противостояние, а рано или поздно это обязательно произойдет, народ все-таки не стадо баранов, которых можно стричь и резать бесконечно - оно рухнет. Ничего хорошего в этом не будет – очередное смутное время, с его неизбежными социальными и экономическими потрясениями. В общем мы в очередной раз окажемся перед необходимостью все начинать заново, в то время как остальная часть человечества будет уходить вперед все дальше и дальше, оставляя Россию на исторических задворках. Впрочем, если Россия вообще останется, по крайней мере, в нашем сегодняшнем представлении о ней.

Распад монархии сопровождался и распадом страны. Советская империя сумела восстановить ее почти в полном объеме, но все-таки Финляндия и Польша из ее состава ушли навсегда, а страны Прибалтики пришлось возвращать в лоно империи силой. Крах советской империи сопровождался распадом СССР. Новые катаклизмы такого рода обязательно будут сопровождаться распадом России. Ей есть куда распадаться. В национальных республиках экономические и социальные беды будут объясняться отсутствием независимого национального государства и изменой национальным традициям, а виновными в этом сделают русских вообще. Это, конечно, ерунда, но в условиях кризиса такие взгляды легко овладевают массами. Недавний распад СССР дал тому множество примеров. Прибавьте к этому религиозные проблемы, которые, кстати, практически отсутствовали в СССР, да пропаганду наших русских националистов, подливающих масло в огонь, а теперь прикиньте, что из этого получится. Если Россия сохранится как независимое государство, хотя бы в пределах бывшего московского княжества, то это будет еще хороший исход. Никакой Дальний Восток мы удержать не сможем, экономически сильные Китай и Япония поделят его между собой.

Так что же делать?