Египет Нового царства
Период Нового царства, начавшийся с поражения и изгнания гиксосов, завоевавших большую часть Египта в конце Среднего царства, продолжался около 500 лет, в пределах с XVI по XII в. до н.э. На него приходятся три манефоновские династии: XVIII, XIX и XX, время правления которых падает соответственно приблизительно на XVI—XIV, XIV—XIII и XIII—XII вв. до н. э. Время Нового царства является периодом дальнейшего роста рабовладельческих отношений и значительного развития рабовладельческих хозяйств частных лиц. Царская власть в это время пытается опираться на более широкие слои рабовладельцев, стремясь к ограничению могущества знати. Именно опора на более широкие слои свободного населения позволила царям Фив, возглавлявшим южное царство, которое было более или менее независимым от гиксосов, захвативших Северный Египет, встать во главе борьбы против иноземных завоевателей.
В период Нового царства Египетское рабовладельческое государство уже не было ограничено, как прежде, лишь долиной Нила ниже первых порогов. Война с иноземными завоевателями сменилась захватническими походами за пределы Египта. Фараоновское царство стало громадной по тем временам державой. Однако львиную долю добычи от этих походов получила знать, тогда, как народные массы терпели нужду и лишения. От времени Нового царства до нас дошли сведения о выступлениях ремесленников, о восстаниях народных масс в конце правления XIX династии.
Товарно-денежное обращение
В течение предшествующих столетий внутренняя торговля не играла большой роли. Даже слово торговец засвидетельствовано только со времени Нового царства. И в период Нового царства экономика продолжала оставаться в основе своей натуральной, но всё же внутренний обмен при XVIII династии был уже достаточно оживлённым. Это доказывает, в частности, дошедший до нас любопытный торговый дневник. Из него видно, что некое храмовое хозяйство передавало ежедневно торговцам бычьи головы, хребет, ноги, куски мяса, вино, печенье, хлеб, куски пирогов. Так делалось изо дня в день с редкими пропусками. В дневнике поименованы три или четыре торговца. Цена переданных припасов указана в серебре или золоте. Выходит, что имелся значительный круг покупателей съестных припасов и был налажен сбыт остатков очевидно, храмовых жертв. В школьной рукописи времени XX династии описано, как торговцы едут вниз и вверх по течению и доставляют вещи одного города в другой. Часто торговцы являлись представителями храмов и подчинялись в них особому начальнику или тому или иному жрецу. Во второй половине Нового царства известны торговцы, находившиеся на службе у частных лиц начальников воинов, храмовой певицы; в одном случае такой торговец был рабом своего господина.
Тем не менее, денежное обращение было развито ещё слабо. Главным мерилом стоимости уже при XVIII династии было серебро, хотя употреблялось и золото; во вторую половину Нового царства слово серебро значило также деньги. При XIX—XX династиях с серебром соперничала медь. Несмотря на приток серебра из Сирии, Палестины и смежных стран, отношение стоимости золота к стоимости серебра ещё в середине XVIII династии было 5:3; отношение серебра к меди было при XIX династии 100:1, в конце XX 60:1. Чеканной монеты не существовало, её заменяли следующие весовые единицы золота, серебра, меди, при XVIII династии дебен, равный 91 г, и его 1/12 шат, равная приблизительно 7 1/2 г; при XIX XX династиях тот же дебен и более удобная для расчёта 1/10 часть его кедет, равная 9,1 г. Платили иногда деньгами, но даже при XX династии не видели особой разницы в том, получить ли 1 мешок зерна или 1 дебен серебра. Обыкновенно же меняли по старинке предметы на предметы, однако предварительно оценив их на деньги. Так, в конце XVIII династии рабыня была продана за 2 коровы и 2 телят, оценённых в 2 дебена и 4 шата. При XIX династии рабыня была куплена за 1 передник, 1 простыню, 1 полотняную одежду, 3 одежды тонкого полотна, 1 такую же одежду иного покроя, 10 рубах, 3 медные чаши, 1 медный потел, 1 медную кружку, около 1 кг медного лома и 1 кружку мёду, оценённые все вместе в 373 серебра.
Ограбление завоёванных стран и внешняя торговля
Подвергая ограблению окрестные страны, Египет умножал запасы сырья для ремесленного производства и продовольствия, увеличивал поголовье скота. Хотя синайские рудники усиленно разрабатывались, значительная часть наличной в Египте меди происходила не оттуда. Из одного похода в Сирию и Палестину фараон Аменхетеп II (середина XVIII династии) привёз не менее 45,5 т меди. В мирное время при XVIII династии медь доставлялась не только сирийскими и палестинскими данниками, но и в виде полу обязательных даров с острова Кипр.
олото потреблялось с баснословной расточительностью; основным источником его были, конечно, не местные прииски в восточной пустыне, а эфиопские рудники. При XVIII династии золото было едва ли не основной данью Эфиопии; кроме того, большое количество его вывозилось во время походов из Сирии и Палестины. Так, упомянутый Аменхетеп II из одного похода привез свыше 600 кг золота. В мирное время, впрочем, сирийско-палестинская дань золотом была (в середине XVIII династии) в десятки, если не в сотни раз меньше эфиопской. Зато Эфиопия не вносила ни серебра, ни свинца, ни меди: эти металлы Египет получал от сирийских и палестинских данников, а также забирал во время сирийско-палестинских походов. Когда египетские войска при XVIII династии подступали к границам царства хеттов, оттуда фараону слали в дар серебро, которым была богата Малая Азия. В те времена свинец присылал, возможно, и кипрский царь.
Строевой лес в то время рубили на Ливане. При XVIII династии известно использование для кораблестроения эфиопского леса, но в основном лес для постройки египетских военных кораблей поступал из Финикии. Ценное дерево вывозилось из Сирии и Палестины как добыча и дань или доставлялось в дар хеттами и Кипром. Эфиопия поставляла чёрное дерево, привозившееся и из Южного Красноморья.
Слоновая кость была одним из видов эфиопской дани, но её слал в дар при XVIII династии также Кипр: в Северной Месопотамии тогда ещё водились слоны, и Кипр, вероятно, получал слоновую кость оттуда.
Использовались шире и местные источники сырья. Исполинское строительство храмов времён Нового царства в Фивах впервые привело к широкому использованию песчаниковых каменоломен, находившихся в Южном Египте.
В сирийско-палестинских владениях Египта в конце XVIII династии царил произвол, и местные владетели вместе с представителями египетской власти грабили купцов вавилонского царя. Последний же, жалуясь фараону, указывал на затруднительность при таких условиях езды по Сирии и Палестине с вавилонской стороныдля купцов, а с египетской—не купцов, а послов.
Знаменитое плавание в середине XVIII династии судов с воинами фараона-женщины Хатшепсут в Южное Красноморье (страну Пунт) было скорее грабительским, чем торговым предприятием. Египетский посол принёс в дар местной богине сосуды с жертвенными припасами, кольцами, ожерельями, секиру, кинжалом. При отплытии же обратно египетские суда были нагружены до отказа всевозможными травами, грудами благовонной смолы и производящими её деревьями, чёрным деревом, разным другим ценным деревом, слоновой костью, золотом, курениями, притираниями, а также обезьянами, борзыми, шкурами барсов и, наконец, невольниками и их детьми. Посольство сопровождалось установлением египетского господства над Пунтом. Местные вожди отбыли вместе с египтянами в столицу на поклон царице. Сами египтяне считали дары Пунта данью. Тем не менее, торговый обмен с заграницей не был чем-то необыкновенным, по крайней мере, во вторую половину Нового царства. На храмовых судах плавали особые торговцы и закупали нужное для храмов. В школьных прописях XIX династии о богаче говорится, как о хозяине судна, которое ходило к восточному побережью Средиземного моря.
В школьных прописях упоминаются вавилонские жеребцы, быки страны хеттов, кипрские коровы, масло страны хеттов и Месопотамии и т. п. Из другой прописи мы узнаем о копьях страны хеттов. При раскопках новой столипы фараона Аменхетепа IV (конец XVIII династии) были обнаружены здания, в которых, останавливались микенские купцы.
Развитие рабовладения
Рабовладение достигло в Новом царстве невиданного ранее распространения. Рабами владели часто даже люди сравнительно скромным общественным положением: пастухи и ремесленники, садовники и привратники, корабельщики и торговцы, возницы и воины, мелкие жрецы и должностные лица, простые общинники-горожане. В указе начала XIX династии, освобождавшем храм Осириса в Абидосе от всякого рода государственных повинностей и возбранявшем посягательства на его имущество и права, запрещалось, в частности, должностным лицам посягать на рабочий люд этого храма в Эфиопии. Указом запрещалось забирать их, а также их жён и рабов в другой округ в порядке пахотной, жатвенной или иной повинности под страхом жестокого избиения виновного и отдачи его на работу в храм в возмещение за каждый день, проведённый храмовым человеком у виновного. Таким образом, у храмовых работников могли быть свои рабы; среди этих храмовых работников оказываются блюстители пашен, земледельцы, садовники, виноградари, грузовых судов, грузы, торговцы с чужеземными странами, золотоискатели, промыватели золота, судостроители и всякий, кто творит дело своё в храме. Дальше запрет распространялся на храмовых пастухов и их рабов. Запрещение посягательств на жрецов, волхвов и различных храмовых служащих, их жён и рабов было оговорено особо.
В конце XVIII династии один пастух имел по меньшей мере раба и двух рабынь, привратник не менее трёх невольниц. Во вторую половину Нового царства в гробницах двух второстепенных жрецов было изображено—у одного 7 рабынь с детьми, а у другого—9 рабов, мужчин и женщин. В начале XVIII династии сын корабельного воина, сам служивший воином и только впоследствии выслужившийся в начальники гребцов, владел 9 рабами и 10 рабынями, которые все или почти все были получены им до производства в начальники. При XIX династии, по школьному поучению, мальчика, принятого для обучения на колесничного бойца, сопровождали к месту обучения 5 рабов, из которых ему, правда, там оставляли только двух.
В начале XVIII династии раздача пленных служила главным средством поощрения воинов. Некий боец властителя при XVIII династии, сопровождая своего паря, добыл людей 46 голов, судя по всему, для себя.
Во время междоусобиц в самом Египте при XX династии воин-эфиоп захватил себе раба, которого потом продал. Погоню за рабами, покупку их, несмотря на дороговизну, нельзя объяснить иначе, как возросшей потребностью небольших хозяйств в рабском труде.
Когда основатель Нового царства Яхмес I награждал своего корабельного воина рабами, он каждый раз давал и наделы пахотной земли: в первый раз он дал 5 голов и 5 арур, во второй раз 3 головы и тоже 5 арур. В первом случае так была награждена вся дружина гребцов. Надпись конца Нового царства из Эфиопии сообщает о передаче в наследственное владение храмовой певице земли и одновременно рабов и рабынь из имущества некоего начальника житницы.
Особенно много рабов было сосредоточено в хозяйствах царей и храмов. В них основным источником рабочей силы были победоносные войны с соседями и дань с них.
В середине XVIII династии фараон Аменхетеп II из одного похода в Сирию привёл 89 600 человек (так по итогу, приводимому самой надписью; при подсчёте отдельных слагаемых получается даже 101 218). Прочие известные количества пленных при XVIII династии далеко отстают от этого числа; обычно число пленных не превышало трёх, а то и одной тысячи и даже нескольких сот человек. Сам Аменхетеп II из другого похода в Сирию и Палестину привёл только 2015 человек. Однако в конце XIX династии при фараоне Меренптахе было взято свыше 9 тысяч пленных из числа нападавших на Египет племён. Поскольку войны были постоянным явлением, приток пленных должен был быть значительным.
Но не все пленные превращались в рабов. Пленные морские разбойники шерданы (может быть, предки сардинпев) были сделаны царскими телохранителями. Если при XVIII династии неоднократно, но глухо говорится об укреплённых местах с поселенцами из пленных, то при XX династии подробно рассказывается, как пленные ливийцы с жёнами и детьми, хотя и поголовно клеймённые, поселены были в крепости под начальством собственных племенных или родовых старейшин. Скот у пленников был отобран, но они, как воины, получали от казны содержание. Об эфиопах, присланных в середине XVIII династии в виде дани, сказано, что они предназначались в провожаты, их использовали как вестовых.
Положение земледельцев
Большинство из известных поимённо подобного рода земледельцев имело наделы на царских и храмовых землях: они подчинялись начальникам, находились у них под палкой. Известны также земледельцы частных лиц. Египтяне-земледельцы назывались царскими людьми. В писцовой книге времени XX династии сплошь и рядом земледельцами числятся, лишь между прочим державшие тот или иной надел, в том числе даже жрецы, и не из низших. В земледельцах числились иногда состоятельные люди, вносившие со своих наделов большое количество зерна. При XIX династии храмовые земледельцы сами могли иметь рабов. Таким образом, земледельцами египтяне называли людей неоднородных в социальном отношении. Рабами они не были. Среди земледельцев имелось, вероятно, немало общинников. Лишь немногие среди общинников-земледельцев разбогатели, значительная же масса их беднела.
Земледелец возделывает свой надел, живёт своим домом с женой и детьми. Сам приготовляет своё рабочее снаряжение: днём изготовляет деревянные земледельческие орудия, ночью вьёт верёвки. Это он делает, пока пашня затоплена разливом. Когда вода ушла, идёт нанимать рабочий скот для пахоты. За сохранность его земледелец отвечает перед заведующим быками. Посевное зерно может также не принадлежать самому земледельцу, и, если он бесхозяйственно расходует зерно, за которое ему надлежит быть в ответе, он ничего уже не получит взамен.Ему заранее назначено, сколько зерна он должен представить. Из деловых бумаг можно усмотреть, что снабжался посевным зерном даже и иной зажиточный земледелец. Урожай подлежит описи, и если почему-нибудь предъявить нечего, земледельца избивают и связанного бросают головой вниз в колодец. Соседи же спасаются бегством (это объясняется тем, что они, возможно, были связаны круговой порукой). О бегстве земледельцев с царских угодий говорит и письмо конца XIX династии: земледельцев побил начальник дворцовой конюшни, и они бежали, бросив свои наделы. Земледелец, насильственно разлучённый со своим наделом, как гласит письмо того же времени, продолжал работать на новом месте, а прежний надел его лежал невозделанным. Хотя земледельческие наделы, бывало, переходили по наследству, земледельцы отнюдь не были прикреплены к земле.
Но существовали и такие землепашцы, которые имели средства производства, например свой рабочий скот. Зажиточный селянин из сказки о двух братьях (запись конца XIX династии) владел несколькими головами крупного рогатого скота, за которыми ходил младший брат. Из писцовой книги XX династии можно заключить, что некоторые держатели наделов засевали их своим зерном.
Положение ремесленников
Известная часть египетского ремесленного населения жила относительно зажиточно. Некоторые ремесленники, владели землей, хотя, судя по писцовой книге XX династии, наделы они получали лишь изредка. Конечно, подавляющее большинство ремесленников Нового царства жило весьма скромно. Во времена XX династии продовольствие ремесленникам часто задерживалось и изголодавшиеся люди прекращали работу происходили своеобразные забастовки. Ремесленники выходили к поминальным храмам фараонов, требовали, чтобы об их нужде в одежде и пище доложили царю, обвиняли самого верховного сановника в хищении припасов. Власти старались успокоить работников уговорами и частичной выдачей задержанного продовольствия, но затем следовали новые задержки и новые бурные выступления ремесленников. Это первые такого рода выступления рабочего люда, известные нам во всемирной истории.
Не кладбищенские ремесленники жили сравнительно зажиточно. Об этом свидетельствуют заупокойные плиты, а иногда и гробницы, дошедшие до нас от разных мастеров царских и храмовых. Известно немало жрецов, бывших одновременно ремесленниками: сапожниками, медниками, мастерами по дереву, живописцами и т д.
Отдельные мастера значительно возвышались над своей средой. В своей богатой гробнице скульптор конца XVIII династии изображён наблюдающим за целым сонмом подчинённых: столяров, мастеров, изготовляющих драгоценную посуду, украшения и т. п. При XIX династии один резчик изобразил в своей усыпальнице толпу подмастерьев, красивый домик в саду и поливку сада рабами. Золотых дел мастер времени XVIII династии в своей, правда, скромной гробнице изобразил слуг и служанок, прислуживающих гостям, работников, занятых виноделием, сбором винограда, потрошением рыбы, ловлею птиц. Если иные из этих изображений могли быть пустой условностью, будучи просто списаны с гробниц знати, то другие действительно показывали быт зажиточных мастеров. Вот что рассказывал о себе на рубеже XVIII и XIX династий один начальник скульпторов назвав себя «малейшим из селения своего», он затем говорит: «Узнал меня владыка мой, весьма почтен был я сердцем его. Видывал я царя в его образе солнца в святыне дворца его. Возвеличил он меня против друзей, смешался я с вельможами дворца... Назначил он меня руководителем работ, когда я был мал. Нашёл он меня. Почтен я был сердцем его. Введён был я во двор золота производить статуи, изображения всех богов».
Уже по соединению в кладбищенском рабочем отряде разных ремесленников видно, что работа, в данном случае над гробницей, распределена была между многими мастерами. То же можно наблюдать и на изображениях больших мастерских. Нельзя, однако, сказать, чтобы распределение работы было вполне налаженным. По крайней мере в кладбищенском отряде, когда к работе приступали живописцы и резчики, случалось, что прочие работники бездействовали в течение нескольких дней. Тем не менее, исключительная специализация составляла особенность тогдашнего ремесла. В этом отношении любопытен список всевозможных обозначений своего рода терминологическая энциклопедия, дошедший до нас не полностью в нескольких копиях от времени, непосредственно следующего за Новым царством. В этом словнике, например, среди строительных работников представлены горнорабочий, каменотёс, ещё какой-то работник по камню («ломатель»), живописец, резчик, штукатур («гипсовщик»), носильщик камня, строитель стен, «смыкатель» (кладки). Упомянуто пять различных специальностей пекарей. Оружейное дело представлено изготовителем брони, колесничным мастером, мастером по стрелам, изготовителем луков. При этом словник не притязал на исчерпывающую полноту.
Воины
Египетское войско времени Нового царства было пешим и колесничным. Верховая езда была хорошо известна с начала XVIII династии или даже раньше, но конницы, как рода войск, не существовало. Военные суда не только перевозили войска, но и принимали участие в сражениях. Имелись воинские части и подразделения различной величины, у них были свои стяги, трубы и барабаны. На службе воины пользовались государственным снабжением. От государства давалось, оружие, так как в мирное время при XX династии оно хранилось на складах, но, получая коней от государства, колесничные бойцы, как более состоятельные, могли покупать колесницу сами.
На войне египетское воинство расхищало всё, что могло. Это делалось, несмотря на то, что местные царьки доставляли для пропитания воинам зерно, вино и скот. Известны воины, выслужившиеся при XVIII династии: один в начальники над гребцами, другой в начальники отборнейшей части войска; первый к концу жизни имел до 20 рабов и много земли, оба оставили представительные гробницы. Заупокойные плиты, посвящённые рядовым воинам, пехотинцам, морякам, колесничим, дошли до нас в немалом количестве, что свидетельствует об относительной состоятельности этих воинов.
Через весь период Нового царства тянутся свидетельства о большом внимании фараоновской власти к войску. При XVIII династии производилась раздача воинам земли и рабов, золотых и серебряных знаков отличия: ожерелий, запястий, «львов», «мух»; воинам давалось щедрое угощение. По надписи начала XIX династии, каждому воину в каменоломне отпускалось ежедневно около 1,8 кг хлеба, кусок жареного мяса, 2 пучка зелени и ежемесячно 2 полотняные одежды.
В значительной своей части войско состояло из иноплеменников. Эфиопы дрались на стороне египтян ещё во время войны с гиксосами. Они составляли при XVIII династии едва ли не основную часть войск, стоявших в мирное время в Сирии и Палестине. В конце XVIII династии, при Аменхетепе IV, среди царских телохранителей были сирийцы, ливийцы, эфиопы. Подчинены они были египетским военачальникам. Шерданы появились в войске при XVIII династии, а при XIX династии стали едва ли не главными царскими телохранителями. При этой династии войско вообще было наполнено иноземцами: в литературном папирусе приведена задача, из которой видно, что отряд, посланный в Сирию и Палестину против мятежников, состоял из 1900 египтян, 520 шерданов, 1600 ливийцев, 100 ливийцев другого племени и 880 эфиопов. Иноплеменные воины были в правовом отношении приравнены к египтянам. Шерданы, например, при XX династии часто упоминаются в писцовой книге как держатели земельных наделов.